___________________________________________________________________________
Далее… далее началась жизнь новых обитателей Балинора. Было довольно сложно принять тот факт, что с бесами и демонами обществу Наследие больше не придется сражаться по причине их полного отсутствия. Отчего они чувствовали себя неуютно и немного не у дел. Бесполезными и никому не нужными. Ник особенно сильно тосковал по транспорту, ему очень не хватало его верного красного «мустанга», его привычного руля, коробки передач и мощного мотора. Но чего нет, того нет… Единственными средствами передвижения были телега с лошадью, драконолет с драконом, лодка и собственные ноги. Его военные навыки были никому не нужны, но он всё равно нашел себе место в качестве учителя восточных единоборств. Среди молодежи стали популярными приемы ушу и тхэквондо. Рэйчел беспокоилась по поводу медицины и гигиены, но вскоре поняла, что в этом мире нет агрессивных бактерий и вредных микроорганизмов, вредящих человеку. И стала прекрасной и квалифицированной помощницей в клинике Михаэля. Кэт довольно быстро нашла себе подруг, про которых она наконец-то могла не говорить, что они тупые и глупые. Святой отец Филипп с ангельской кротостью воспринял новый мир и новых богов, которые, в отличие от земных Иисусов Христосов, были реальны и время от времени являли свои божественные лики народу. А Дерек с Алекс просто поплыли по течению. Изучали местную магию, фольклор, историю, духов природы. Преподавали детям несложные уроки, вот тут-то и пригодился их педагогический опыт. Постепенно набралось немало учеников, и они смогли открыть частную общеобразовательную школу... И кроме того, просто радовались жизни. Вот несколько интересных фактов, с которыми познакомились наши путешественники во времени: Огонь в Балиноре обыкновенно подчиняется духам огня и, как правило, служит тем, кто взял его к себе в услужение. Огонь в камине горел без дров, огонь в монолитной плите, что на кухнях, сам регулировал температуру для приготовления пищи. Термальные источники откуда-то знали, какой должна быть температура воды для комфортного купания-мытья. Туалеты с унитазами-креслами тоже удивляли до изумления, все отходы жизнедеятельности без следа растворялись в светлом песочке на дне каменных посудин при полном отсутствии канализации. Именно по этой причине здесь не было свалок, потому как нечего было выкидывать. А то, что выбрасывалось — использованные иглы от шприцев, трубки и прочее вроде огрызков — поглощалось всеядной почвой Балинора… Для этой конкретной цели служили мусорные ямы, представляющие собой гранитные кубы с серым песком, в которые высыпали накопленный в ведрах мусор. Органика исчезала бесследно уже через несколько часов. Стальные иголочки и каучуково-желатиновые трубочки исчезали в первую очередь. Предметы мебели здесь никто не ломал, поэтому и не существовало такого понятия, как «сломанная мебель». И вообще само слово «канализация» было абсолютно незнакомо среднему эльфу. Почтовые услуги предоставляли ветры, птицы и драконы. Письма и записки можно было доверить ветру и птице, а если нужно было доставить срочное послание или посылку, то вызывался магический почтальон — от феникса до дракона. Огненные птицы и дракончики-нектарники пользовались порталами для скоростной доставки, ну а огромные ранкориалы перевозили людей и грузы. Кроме того, были Патронусы, новинка от волшебников, для них вообще не существовало расстояний и преград… Они стали очень удобны и общедоступны, любой эльф, мало-мальски владеющий магией, мог вызвать телесного Патронуса. Правда, высшие эльфы, Перворожденные, такие, как Владычица Галадриэль и Келеборн, для связи могли воспользоваться и Зеркалом — волшебным водоемом, с помощью которого они обращались к другим, таким же высшим эльфам. Эта магия подчинялась только им. Кентавры… честно говоря, они весьма и весьма удивили Гарри в свое время. Насколько он помнил со времен своего первого курса в Хогвартсе, кентавры, живущие в Запретном лесу, кичились своим происхождением, мнили себя звездочетами и чуть ли не богами и считали ниже своего достоинства помогать презренным людишкам. Кентавры же Балинора были совсем иными по складу характера. Они, что называется, служили и конем, и мужиком. Во всяком случае, поле пахали наравне с лошадью — впрягутся в пару к першерону и давай… Детей на спине — катали, человека, раненого мотыгой (от несчастных случаев никто не застрахован) — везли к доктору. В общем, компанейские парни, ни капли чванства. К слову, о лошади… вернее, о лошадях, сыновьях и дочерях ветра. Как-то раз устроили гостям экскурсию по окрестностям, подъехала к дому вереница карет, запряженных длинногривыми лошадками. Ну, погрузились по экипажам, поехали. Экскурсия вышла занимательной и познавательной, но, несмотря на все чудеса животного мира, Дерека и его друзей поразило не это… Дело было к вечеру, уже на обратном пути. Кареты неспешно катились по лесной дороге и вдруг остановились. Ник приподнялся и вытянул шею. Ничего не увидел, никаких признаков дорожных заторов. Впереди было чисто и бежала вдаль ровная дорога. Минут через пять он начал бухтеть: — В чем дело, почему стоим? Передняя кобыла недобро покосилась на торопливого пассажира. И строго буркнула: — Пешеходы. Ник недоверчиво оглядел дорогу справа и слева от лошади и пожал плечами: — Врешь, никого там нет. Кобыла оскорбленно выпятила губу и прижала уши. Тут повернул голову впряженный в их карету конь: — Дейзи не лжет, имей совесть, человек! — Но там же никого нет! — упрямо возразил Ник. — Они там есть, их просто не видно отсюда, — мягко пояснил конь. Дерек не поленился спуститься с кареты и пройти вперед, к Дейзи. И в полутора метрах от её передних ног он увидел «пешеходов», при виде которых ему захотелось и смеяться, и плакать — лесную дорогу деловито пересекала вереница муравьев. Не подумав, он неосторожно брякнул: — Ты не можешь их просто перешагнуть? — Не могу, — глубоким голосом ответила кобыла. — Позади меня — колёса. Сей факт заставил его устыдиться своего венценосного и оттого слепого и высокомерного происхождения. Человек он, да… а это лошадь. И она мудрей и человечней его… А однажды Балинор сделал им подарок. Во двор спустился дракон с небольшой кабиной, из которой вышли два эльфа и местный маг. Они принесли известие о том, что в соседней долине вырос новый дом и, судя по количеству жилых апартаментов — он возник для новых жильцов. Ну что ж, пришлось съезжать. Ник, Филипп, Алекс и Рэйчел с Кэт переехали в новый дом, который представлял собой некую коробочку-комплекс из нескольких крыльев, соединенных галереями. Женя, понятное дело, осталась в семье, а Дерека уговорили остаться Лери и Михаэль. Чем-то он приглянулся им. Тераи и Лео переселились к Франкелам, потому что у братьев был опыт содержания львов в неволе и они всегда знали, в чем нуждается зверь. А так как они были соседями Гренковичей, то Тераи со львом, считай, и не переезжали никуда. Так и зажили. Причем не обошлось и без курьезов… Лери, распаренная после горячей ванны, устроилась в гостиной с вышивкой в руках, куда вскоре пришел и Люпин с печеной курицей, собираясь втихомолку схомячить её. Учуяв одуряющий аромат курятины, в комнату влетел Джон Дарт, нелепый белый щенок-переросток. Моментально сойдя с ума от пленительного запаха, он с пронзительным воплем прыгнул к Люпину, тот, не ожидая нападения, отшатнулся назад и рефлекторно взмахнул руками. Вместе с подносом. Курица, никогда не летавшая при жизни, научилась летать после смерти и термоподготовки, по длинной параболе она пролетела по воздуху, пронося за собой шлейф из жирного теплого соуса, и приземлилась аккурат на колени Лери, щедро залив её подливкой… Люпин замер, в шоке глядя на пострадавшую маму, а щенок, счастливо взвизгнув, бросился к Лери и принялся страстно вылизывать её лицо, залитое жиром, попутно жадно хватая курицу. — Твою мать! Ведь только-только вымылась… Северус и Гарри завели привычку устраивать гонки малышей, выглядело это довольно мило. Посадив деток на пол, папы отходили на другой конец гостиной и начинали звать каждый своего. — Раймел, Раймел, скорее! Иди сюда, — звал сына Северус. — Неша, Агнеша, ко мне! — точно собачонку, кликал свою дочку Гарри. И младенцы, одинаково темноволосые, наперегонки ползли к папам. Пацан был шустрее и внимательнее и потому первым доползал к своему носатому папе. Неша больше отвлекалась или ленилась, из-за чего Северус иногда цедил, что вся она в папашу, такая же лентяйка и балбеска. Гарри не обижался и лишь беззлобно огрызался. Одним дождливым вечером дети заскучали и стали ныть, просить чем-нибудь заняться. Лери послушала их жалобы, принесла из своей комнаты тетрадку и подозвала к себе ребят. — Послушайте, раз вам нечего делать, то давайте построим лошадь? — Зачем? — поразился Север. Мать пожала плечами. — Я этим в детстве увлекалась. Довольно интересно. И она зачитала вслух: Как сделать лошадь? Берётся одно кресло, желательно с длинной спинкой и деревянными подлокотниками. Швабра — одна штука. Папин валенок, правый или левый, неважно. Верёвки разной длины, в её качестве подойдёт всё — пояс от маминого халата, обрезки бечёвок от посылок, тонкие шарфики, бабушкин платок, скрученный в жгут. Одна банкетка (круглая). Покрывала и одеяла, количество не ограниченно, лишь бы хватило. Подушки, столько, сколько надо. Мочалка (лохматая), две штуки. Банкетка кладется в кресло и крепко привязывается к нему самыми прочными верёвками и поясами от халатов. Разумеется, она именно кладется, на бок, а не ставится на ножки-колесики. Обкладывается и утрамбовывается подушками со всех сторон, особенно сзади, где у лошади будет круп. Спереди, между спинкой кресла и банкеткой, плотно прикручивается швабра при помощи поясов от халатов (они самые эластичные). На швабру надевается папин валенок. Вся эта конструкция накрывается покрывалами и одеялами. В районе валенка и спинки кресла покрывало подвязывается бечёвками для придания грациозной лошадиной шеи. Сверху вдоль привязывается мочалка — грива, из чего-нибудь делаются уши и прикрепляются к валенку. Не забудьте привязать сзади ещё одну мочалку, это — лошадиный хвост. Лошадь готова. Можно садиться и скакать вперед, в страну фантазии. Уздечка и поводья делаются по желанию из тех же поясов от халатов. Выслушав маму, заинтригованные дети переглянулись и кинулись собирать все, что было обозначено в списке. Люпин приволок кресло с деревянными подлокотниками и высокой спинкой. Север прикатил банкетку. Потом бегали по всему дому в поисках веревок, бечевок и поясов от халатов. Долго донимали Дога просьбами достать папин валенок. Почему папин? А потому что в инструкции так написано! Швабра, одеяла, подушки… И постепенно посреди гостиной выросла некая конструкция, долженствующая изображать лошадь. Михаэль, наблюдая этот бардак, возмутился было, но Лери только хмыкнула: — Зато все заняты делом и никому не скучно. Несмотря на то, что дождь закончился тем же вечером, самодельная лошадь простояла несколько недель и каждый день украшалась новыми и подробными деталями, у неё появились глаза, нарисованные и вырезанные из картона, сшитые из материи ушки и прочие милые мелочи… вот только уздечки никто не стал придумывать, зачем, лошади и без них хорошо. А маленькая Женя была просто счастлива. Никогда не знавшая семьи, но тем не менее мечтающая о ней, как и все дети-сироты, Женя получила её сторицей. Полную и дружную. У нее появились любящие родители, братья и сестра и даже дяди с тётями. И глядя в окно спальни в ночное ясное небо, она всегда искала в нем две Луны. Они постоянно были разными — большая круглая луна и маленький золотистый полумесяц… потому что мама рассказала ей стишок Крапивина, который больше всего отвечал всем представлениям о Балиноре: Ёлки-палки, лес густой. Путь по лесу непростой. Там колючие шипы Всех хватают за штаны. Но за лесом тем, я знаю, Сто волшебнистых лужаек. Солнце светит с высоты На цветущие цветы. Там избушки бабов Яг С топом пляшут краковяк. Здравствуй, месяц и луна, Здравствуй, странная страна.