***
Кастиэль перенёсся в нужный ему уголок Рая и замер. Он ощущал на себе взгляды других ангелов, был готов получить удар в спину, но всё равно не собирался отступать. То, ради чего он здесь, не терпит отлагательств. Возможно, это куда важнее всего, что раньше угрожало Вселенной, и уж тем более это было серьёзнее, чем развернувшаяся на Небесах война. Рафаил стоял у стены, сложив руки на груди мерно постукивая пальцами по локтям. Эта встреча должна была пройти без кровопролития, и Кас надеялся, что братья-ангелы его не предадут. — Рафаил, — Кастиэль старался унять странное чувство, похожее чем-то на человеческое волнение. Странно, оно не свойственно ангелам… — Благодарю за то, что принял меня. Архангел искоса посмотрел на лидера сопротивления и перестал шевелить пальцами. Чем-то Рафаил напоминал змея: он затаился перед броском. — Я знаю, зачем ты пришёл, Кастиэль. Только не понимаю, на что ты надеешься. — Если знаешь, то должен понимать, — Кас говорил достаточно уверенно для того, кого могут убить в любой момент. Рафаил повернулся к собеседнику лицом, после чего, вальяжно пройдясь по кабинету, уселся в кресло и закинул ногу на ногу. — Ты боишься. Страшно, наверное, осознавать, что мир, который ты спас от апокалипсиса, скоро падёт? И все твои любимчики на Земле могут умереть. Как ты будешь себя чувствовать, если тебе некуда будет сбежать чтобы, не знаю… Опять зашить свой любимый плащ? Кастиэль невесомо провёл пальцами по грубому шву, сделанному рукой старшего Винчестера, после чего ответил: — То, что я… ощущаю, не играет никакой роли, Рафаил. Грядёт нечто ужасное. Мы — защитники всех смертных созданий. Мы обязаны это предотвратить. Рафаила слова ангела не убедили. Он зло оскалил зубы, сообщая: — Не в наших полномочиях менять ход истории, Кастиэль. Я понимаю, что после того, как ты стал якшаться с Винчестерами, ты перестал считаться Судьбой, но это не значит, что я стану тебя слушать. Помнится, из-за этого ты и развязал войну. — Камни Бесконечности слишком опасны. Их силу невозможно обуздать, всплеск энергии может не только уничтожить всех смертных, но и затронуть наши измерения. Титан как никогда близок к тому, чтобы осуществить свой безумный план. Если тебе всё равно на живых, подумай о Небесном легионе!.. Рафаил медленно закивал. — Если так суждено, значит я не стану вмешиваться, — Кастиэль возмутился, шагнул к своему сопернику, но тот добавил: — Может, тогда Отец вернётся к нам? — Отец ушёл, — парировал Кас. — Ему давно нет дела до наших проблем. — Ты говоришь как Винчестер. Стиснув зубы на секунду, ангел без колебаний ответил: — Я и есть Винчестер. Развернувшись на пятках, ангел зашагал прочь.***
...Что видишь ты, в зеркало глядя? Лишь скажи, не тая. Чему, пролетев, научили Годы тебя?..
Придя в себя, Дора не сразу поняла, что произошло. Мысли и воспоминания смешались, так что было трудно понять, что происходит наяву, а что передает привет из прошлого. Кажется, она ударилась головой… Дора ещё минуту лежала без движения, боясь шевельнуться. Когда же решилась, все мышцы разом пронзила адская боль. Закряхтев, Дора с трудом села, переводя дух. Сейчас Тордоттер поняла, что совершенно не знает, где находится. Когда боль стала отступать, Дора поднялась и начала буквально крутиться на месте. Тут был один лишь мусор да металлолом. Всё барахло падало прямо с небес, из разноцветных воронок или же порталов разных размеров. И ничего знакомого. Это какой-то совершенно другой мир. От нахлынувшего ужаса у Доры подкосились ноги. Чудом устояв и не рухнув обратно в грязь, девушка закричала громко, но заметно дрожащим голосом: — Папа! Папа! — ответа не последовало, потому Дора продолжила истерически орать, да ещё и заметалась из стороны в сторону: — Отец! Локи! Кто-нибудь! Внезапно за спиной что-то треснуло. Дора обернулась, увидела кого-то, но не успела разглядеть хорошенько. Что-то острое попало в шею, а потом удар тока пронизал всё тело. Вскрикнув, девушка упала на землю и вновь отключилась.***
— «Позволить брату сделать это — всё равно, что собственноручно убить его. Это верная смерть», — прочитала Оливка следующую строчку. — Невероятно. — Думаю, Дин не умрет, лол, — выдвинула догадку Питти. — Они всегда выживают. — А вдруг в этот раз он всё-таки умрет насмерть? — Катион пристально посмотрела на оглавление очередной книги Карвера Эдлунда. — Там ещё несколько книг впереди. Не может он умереть так рано. Олива, не читай пока дальше, я сгоняю за чипсами… — Очнулась? — услышав знакомый голос, Дора приоткрыла один глаз. Расплывчатый силуэт начал потихоньку принимать форму. — Хорошо, а то я уж решил, что трачу время впустую. Узнав в сидящем рядом мужчине Локи, Дора ощутила волну облегчения и дернулась к дяде, но не смогла ничего сказать. Ощутив вновь нарастающую боль, девушка откинулась на подушки и озлобленно закряхтела. — Не шевелись, иначе будет хуже. Но не волнуйся, скоро всё пройдёт. — Ч-что? — Тебе сильно досталось. Повезло, что я уже пару недель здесь: я подружился с Грандмастером и потому смог договориться, чтобы тебя подарили мне. Мол, ты маленькая хрупкая девочка, которая принесет больше пользы в качестве прислуги. Иначе бы попала на арену, как остальные. Теперь будешь в безопасности, при мне. Дора не поняла абсолютно ничего. Мало того, что голова была тяжёлая, а веки будто кто-то специально опускал, так ещё и дядя стал нести какой-то бред про прислугу. Это она-то прислуга? Она, дочь Тора, прислуга? Да она……Не ищешь ни в чем оправданий себе, Все мечтанья твои без следа Исчезли во мгле…
***
Жизнь на Сакааре кардинально отличалась от той, что была раньше. Каждый день — игра на публику. Дора всюду таскалась за Локи, изображала подобие слуги, делала корявые комплименты Грандмастеру и косо поглядывала на всех придворных. Люди здесь были странные, местами даже страшные. Потому что никогда не знаешь, что от них ожидать. Каждый день в этом обществе был пыткой, но ещё большей пыткой был ужас от бездействия. — Я всё разнесу к чертям! — замахнувшись своим молотом, Дора готова была сломать стол, потом стул, потом шкаф, стену, кровать, пару рёбер Грандмастеру и… — Успокойся! — Локи в очередной раз боролся с племянницей, утихомиривая её. — Будет только хуже! — Хуже?! Локи, да как ты не понимаешь?! Асгард в опасности! Возможно, ваша с папой сестра уже его разрушила. А папа, наверное, уже мёртв! Ты видел, что Хела сделала с Мьёльниром?! Вытягивая руки вперед, к Доре, Локи умолял её не шуметь и вести себя прилично. Благо, сейчас они были в его апартаментах и никто не видел срыва дочери Громовержца. — Я знаю, знаю! Но что ты собираешься делать? — Да хоть что-нибудь! — с этими словами Дора снесла-таки одну вазу, да ещё и зачем-то шарахнула по ней молнией. Наверное, чтобы снять напряжение. Локи аж взвизгнул, отпрянул от Тордоттер. Глаза мужчины забегали ещё сильнее. Увидев, что Дора притихла, дядя вновь обратился к ней: — Против Хелы у нас нет никаких шансов. С Тором, возможно, ещё были бы. Но без него мы ничего не сможем сделать. Дора тяжело дышала. Злость отступила, на смену ей пришло смятение. Хрипло и значительно тише девушка произнесла: — Я… я не могу просто сидеть здесь и ничего не делать. Столько времени прошло… Ты властвовал в Асгарде столько лет, неужели тебе плевать на судьбу своего народа? Локи медлил с ответом. Кажется, слова племянницы чуть затронули его, воззвали к совести. Однако… Видимо, не настолько, чтобы начать действовать. Чуть погодя Локи решился подойти ближе. — Мы… мы что-нибудь придумаем. — Ты лжешь, — сказав это, Дора убрала молот и отошла от дяди, смахивая навернувшиеся слёзы. Дни сменялись ночами. Время в этом месте шло как-то не так, а всё вокруг было пропитано какой-то незримой энергией. Отталкивающей. Выглядывая из окон замка Грандмастера и видя в небе сотни порталов, Доре казалось, что она в ловушке. Тут, в этом затерянном мире, у неё не было ничего своего, и от мысли, что тут всё и кончится, хотелось кричать. К слову, Локи здесь нравилось. Он устал от дворцовых проблем, так что беззаботная жизнь на Сакааре его нисколько не огорчала. Лишь оставаясь с Дорой наедине он пытался делать вид, что ему хочется в Асгард, но девушка знала, что дядя не станет возвращаться туда без причины. Усевшись в углу у шкафа, Дора сняла с пальца кольцо и стала медленно крутить его по часовой стрелке, рассматривая. Перед глазами — рассыпавшийся Мьёльнир и довольный оскал Хелы. Ошарашенное «не может быть» отца. Крик Локи. Как всё успело так запутаться? В какой момент вся жизнь пошла под откос? Сначала разлука с КМ, а теперь это… Моменты прошлого всплывали в мыслях, оставляли отпечаток на измученной душе. Как же хотелось сейчас поговорить с кем-нибудь, поделиться своими переживаниями. Или же наоборот поговорить о чем-то совершенно неважном, например о том, как красиво закатное солнце или кто первый совершит подвиг… — Мы будем работать вместе, так что и подвиги у нас будут общие, — улыбнулась Оливка. — Мы же команда. — Если нам вообще разрешат что-то делать, — напомнила Катион. Развалившись на подушках, она шуршала упаковкой печенья. — Не бубни, — Питти пнула подругу пяткой. — Всё нормасно будет. И Жигу в команду возьмём. Найдём её и всё устроим. — От неё уже давно нет никаких вестей. Ты точно уверена, что мы… — Не бубни, — Питти ещё раз пнула Катион, на этот раз сильнее, так что Максимофф умолкла. Дора закрыла лицо руками. К горлу подступил противный ком. Локи в соседней комнате сладко засопел, и девушка вжалась сильнее в стену, будто бы так её стенания будет не так слышно. Зажмурившись, обхватив себя руками, она тихо заскулила. — Признайся, он тебе нравится? — Катион улыбнулась. — Олива видела вас вчера у первого корпуса. — Мы просто беседовали, — Дора несколько смутилась, — что в этом такого? — Всё нормально, — Максимофф придвинулась ближе. — Но я же вижу, как ты на него смотришь. — Как обычно. — Нет, не как обычно. Дай угадаю: он завоевал твоё сердце тем, что подарил тебе свой сэндвич тогда, в первую встречу? — закончив предложение, Катион лукаво сощурилась и приблизила своё лицо к лицу Доры. Тордоттер нервно сглотнула, после чего отпихнула подругу и нервно засмеялась. Поджав под себя колени, Дора попыталась спрятать в них лицо.…Держись, только держись, Скоро всё закончится, В прошлом всё останется. Держись, только держись, Впереди всё у тебя, Завтра всё изменится…
***
Выйдя в просторный коридор, Дора оглянулась. Тут было удивительно тихо для замка Грандмастера. Стуча каблуками по зеркальному полу, девочка быстро зашагала к дальней двери. Дойдя до неё, дернула ручку, ничего не стесняясь. Тяжелая дверь поддалась, открылась без особых проблем. Оказавшись в зале, полном людей, Дора стала высматривать Локи. Он должен был быть где-то здесь… Грандмастера видно не было. Это хорошо: Дора терпеть его не могла. Находиться рядом с ним и изображать глупышку — худшая пытка, которую можно было придумать. Пробираясь через толпу хихикающих придворных, Дора проклинала всё и вся. Локи, как и всегда, сидел в окружении каких-то непонятных личностей, стрелял глазами и, приветливо улыбаясь, травил байки. Дору такое поведение сильно напрягало, но сделать она ничего не могла, потому что в здешнем обществе по статусу была ниже их всех. Подойдя ближе к дяде, девушка стала как истукан и стала прожигать его глазами. — Ох, Дора, — заметив приход племянницы, мужчина махнул ей рукой. — Что-то случилось? Ловя на себе презрительные взгляды толпы, Дора приложила усилие и выдала: — Господин, вы не видели Сто сорок вторую? На лице Локи растянулась одобрительная улыбка. — А зачем она тебе? — Хотела спросить у неё кое-что касательно предстоящего боя и нового гладиатора, — Дора поджала губы. Локи прекрасно понял, что на самом деле хотела спросить Тордоттер у Валькирии, а потому не рвался отвечать. Теперь, когда девушка выяснила, что на Сакааре они с Локи не единственные асы, удерживать её было намного сложнее. — С каких пор ты этим интересуешься? — С недавних, — сказала Дора, и люди вокруг одобрительно закивали. Они могли бы разозлиться на то, что прислуга так достаёт своего господина, но здесь бои считались почти что святой вещью, так что всё, что касалось их, поощрялось. Нехотя, Локи рассказал: — Она сейчас с Грандмастером. Поищи её позже. Выжав из себя улыбку, Дора поблагодарила Локи и отошла в сторону. Дядя продолжил любезничать с дамами и рассказывать истории из своего прошлого. Местами лживые, но истории. Став у стены, девушка стала решать, что делать дальше. Вдруг до боли знакомый голос окликнул Локи. Дора вскинула голову и стала искать источник звука. Неужели, воображение разыгралось? В этой толпе никого не разглядеть. Нет, она ведь точно слышала… Заметив, что Локи поспешно встал, Дора метнулась в его сторону, пробираясь через людей. Выбравшись и глотнув воздуха, замерла. Новым гладиатором был ни кто иной, как её отец. Живой и невредимый. Захотелось закричать что есть мочи, броситься к нему, только бы он заметил её. Сорвавшись с места, Дора оступилась и врезалась. Люди попытались поднять её и, увидев её безумные глаза, решили, что ей плохо. Впрочем, её было. Когда же девушка вырвалась из рук придворных, Локи уже стоял один.***
Воспользовавшись тем, что все отвлекались на речь Грандмастера, Дора выбежала из дворца. Найти Валькирию не составило труда — перед боями она всегда была в одном месте. Её корабль стоял недалеко от арены, так, чтобы можно было подняться в воздух и наблюдать за происходящим с высоты. Сто сорок вторая, недовольно пыхтя, заносила внутрь корабля ящик алкоголя, когда разъярённая Дора подлетела к ней. — Какого черта?! — Валькирия отпрянула от девчонки, защищая от столкновения с ней любимый напиток. Дора медлить не стала, сказала всё сразу и как есть: — Мне нужно, чтобы ты помогла мне попасть на арену. Сейчас. — Чего? — Сто сорок вторая забралась внутрь корабля и поставила ящик подальше. — Тебе жить надоело? — Это очень важно. — И что? — женщина взяла одну из бутылок. — Там бой с Великим Чемпионом. Тебя зашибут. Это не говоря о том, что тебе туда просто нельзя. Дора бесцеремонно залезла на корабль следом за собеседницей и подошла ближе, снимая кольцо. — Мне плевать на эти правила. Там будет биться мой отец. Валькирия посмотрела не Тордоттер, после чего сипло расхохоталась. — Серьёзно? Тот «Бог Грома» — твой отец? — Не прикидывайся, будто не знаешь, кто мы, — свободной рукой Дора попыталась схватить Валькирию за запястье, но не смогла. — Мой отец — Тор, сын Одина. Бог Грома. И если я не передам ему это, — Дора продемонстрировала кольцо, — он может сильно пострадать. Валькрия недоверчиво уставилась на кольцо. — Это… Типо твоя мать ему возвращает? Они расстаются? — женщина не успела насладиться собственным высказыванием, потому что Дора, закатив глаза, кинулась к пульту управления кораблём. — Эй, стой! Ты что творишь?! Дора не знала, как управлять кораблем. Она за свою недолгую пока ещё жизнь никогда этого не делала. Но, кажется, сама попытка что-то нажать или подёргать напугала Валькирию, так что нужного эффекта девушка добилась. — Подними меня над ареной. Я должна помочь папе или хотя бы отдать ему молот, — заканчивая фразу, Дора подкинула кольцо, и то полностью преобразовалось. Сто сорок вторая впечатлилась. — Послушай, девочка: если я спущу тебя туда, у нас обеих будут большие проблемы. — У тебя будут проблемы, если ты мне не поможешь! — Дора угрожающе ткнула женщину молотом в грудь. Изогнув бровь, Валькирия фыркнула и нехотя подошла к пульту управления. — Я не стану тебя спускать. Поднять могу, но спускать — нет. И молот свой убери, у твоего отца будет своё оружие. — Ты издеваешься? — Нисколько. Дора хотела выплеснуть на Валькирию всю свою злость, высказать всё, что думает, но сбилась с мысли: всё качнулось, и они резко взмыли в воздух. Дора не устояла на месте, полетела спиной назад и чуть не вывалилась из корабля. Валькирия успела схватить девушку за руку и втянуть обратно. — Можешь сидеть тут и смотреть шоу. Но вниз я тебя не пущу, поняла? Дора закусила губу. Кажется, ей ничего не оставалось, кроме как согласиться. Иначе она бы, возможно, вообще ничего не увидела. Когда всё началось, Дора и Валькирия парили над ареной и высматривали гладиаторов внизу. Пока женщина открывала очередную бутылку местного напитка, Тордоттер размышляла о том, что, в крайнем случае, можно просто прыгнуть вниз… Правда, сможет ли она сразу начать биться после такого падения? Хотя, Великого Чемпиона это точно отвлечет, отцу в плюс. Вот появился папа. У Доры внутри всё сжалось, ладони вспотели, и вишенкой на торте в этом обилии чувств стал шок от отсутствия у Тора привычных золотых локонов. На фоне гигантской арены Одинсон выглядел букашкой, и больше всего на свете Доре хотелось быть сейчас с ним, внизу, чтобы хоть как-то помочь. Следующим должен был выйти Чемпион. Дора ещё его не видела, но слухов о нём ходило так много, что от беспокойства за отца всё холодело. — Ну что, все готовы к встрече с нашим Чемпионом? — потирая руки, спросил Грандмастер. Дора почувствовала, как что-то прислонилось к её плечу. Повернув голову, увидела, что Валькирия отдаёт ей одну вскрытую бутылку. Причмокнув, Дора приняла её. Тем временем Грандмастер продолжал: — Он… непобедимый. Неоспоримый. Непоколебимый. Дамы и господа, встречайте… — Дора заерзала на месте. — Ваш… — сердце стало нещадно пропускать удары. — Невероятный… В следующую секунду на арену вырвался Халк, и у Доры отпала челюсть.***
Дора очень плохо помнила Брюса: ей было лет пять или шесть, когда была та заварушка с Альтроном, а после доктор Беннер пропал. Но Халка она узнала. Осознание пришло не сразу, но когда пришло… Как? Как всё это случилось? Брюс и раньше исчезал, но всегда были те, кто знали о его местоположении. А в тот раз он просто испарился. Его долго искали, было потрачено столько сил и средств… А потом все смирились со своей беспомощностью, потеряли надежду и забросили это дело. А Беннер всё это время был на Сакааре? Или тут он недавно? Но где он тогда был до этого? Как он вообще попал в этот затерянный во Вселенной мир? Дора увязалась за Валькирией. Та уже один раз видела Тора и рассказала, что он в порядке. Дора очень переживала, ведь тот бой закончился ужасно для Одинсона, и от мысли, что Халк его просто напросто раздавил, Доре становилось дурно. Однако, если верить Сто сорок второй, он действительно остался цел. Даже как-то удивительно. — Проведи меня к нему, — почти умоляла Дора. — Я должна его увидеть. Но Валькирия была непреклонна. Как бы Дора не пыталась воззвать к её совести, женщина не желала помогать ей. А идти к Локи было бесполезно, он не был в восторге от появления Тора. Локи только освоился здесь, твердил что-то о «своём месте» и том, что всё опять идёт под откос. Решив, что полагаться теперь можно только на себя, Дора решила сама найти покои Чемпиона, чего бы ей это не стоило. Проходя по одной из многочисленных терасс, Дора размышляла, с какой части замка начать поиски, когда вдруг огромная голограмма Грандмастера объявила о пропаже Великого Чемпиона. Осознание сказанного пришло не сразу, но, когда пришло, Дора помчалась со всех ног вниз, в город. Метаясь меж людей, она отчаянно надеялась как-нибудь наткнуться на отца. Может, удастся найти Халка? Его сложно не заметить. А папа точно будет рядом с ним… Услышав за своей спиной громкий оклик Сто сорок второй, Дора обернулась. Валькирия поманила девушку к себе, после чего нырнула обратно в толпу. Увидев отца, Дора потеряла самообладание. Он жив, он цел и невредим, а главное — он здесь. Теперь всё будет нормально, они вместе что-нибудь придумают, они выберутся из этой свалки и вернутся в Асгард, спасут свой народ!.. Бросившись папе на шею, Дора не стала сдерживать слёз радости. Объятия эти оказались спасительными, в кругу отцовских рук Дора наконец-то почувствовала себя в безопасности, почувствовала, что нужна кому-то.…Прими всё, как есть, и поймешь — Ты на верном пути. Держись, только держись…
Доктор Беннер был совсем таким, каким Дора его представляла. Таким, каким был до своего исчезновения. Единственное, что изменилось — это взгляд. В его глазах был различим тот ужас, что переполнял с первых минут возвращения. Брюс ничего не помнил, не понимал, где он и как тут оказался, а главное — как долго он был Халком. Переминаясь с ноги на ногу, доктор ходил следом за Тором и поглядывал на всех косо, словно параноик. Локи, плененный Валькирией, своим поведением вообще поверг его в шок. Ещё не менее важную роль сыграло присутствие Доры: Беннер помнил её совсем маленькой девочкой, а тут… Пока Отомстители решали, как проникнуть в Клоаку Дьявола, Дора размышляла обо всех последних происшествиях. Пока, вроде, всё складывалось удачно. Если не считать, конечно, что никто на самом деле не знал, сколько времени прошло вне Сакаара, ведь тут с этим было сложно, а значит Хела вполне могла натворить дел. Тор сказал, что связывался с Хеймдаллем, и что дела на родине идут из рук вон плохо. А план Отомстителей… Ну, не очень обнадёживал. — Скажи честно, — Дора придвинулась к дяде и начала шептать ему на ухо, — ты собираешься опять обмануть моего папу? Локи покосился на племянницу и, чуть усмехнувшись, промолчал. — Только попробуй…***
— Я пожалуй останусь здесь, на Сакааре, — вдруг предложил Локи, когда они с Тором и Дорой поднимались на лифте. Дора уставилась на дядю: нет, конечно, она знала, что ему тут нравится, но оставаться… — Как раз сам хотел предложить, — услышав это от отца, Дора раскрыла рот и вылупилась уже на него. — Что? — девушка попыталась обратить на себя их внимание. — Разве мы не… — Никак сошлись во мнениях, — игнорирую племянницу, сказал Локи. — Этот мир создан для тебя. Варварство, хаос, раздор… Ты тут развернёшься. — Папа! — Что? Разве я не прав? А, Локи, — Тор легонько пихнул брата локтем. — То есть… на большее я не способен? Доре отчего-то стало ужастно грустно, когда Локи это произнёс. Она знала его много лет, и даже при том, что все считали его убийцей, для неё он был дядей-весельчаком, который приходил по вечерам, чтобы обсудить что-нибудь из разряда «как же отвратительно асы порой ведут себя за столом». Все говорили об ужасном прошлом Локи, но она не видела в нём убийцу. Он выглядел… запутавшимся. Порой ей казалось, что он сожалел обо всём, что совершил. И если Тор этого не знает, не верит в это, то она, его дочь, видит в Локи и светлую сторону. Однако, когда же она захотела высказать своё мнение, Тор вдруг сказал: — Локи, я боготворил тебя. Как брата, с кем буду биться рука об руку. Но ты стал тобой, а я — мной. Может, не всё потеряно, но к чему лукавить? Наши пути разошлись давным давно. Локи, казалось, бледнел на глазах. Дора смотрела то на него, то на папу, и задавалась одним единственны вопросом: как? Как всё дошло до этого? Они ведь… Дора была убеждена, что оба брата любили друг друга, любили по-настоящему, но отчего-то не желали признаваться в этом. Особенно Локи. Тогда, много лет назад, его сжирала ревность. Он ведь просто пытался доказать отцу, что он тоже достоин быть настоящим сыном, что он достоин любви и признания. И Дора была уверена в том, что на сегодняшний день Локи уже другой. После недолгой паузы, Локи протянул: — Да-а… Будет лучше вовсе не встречаться. — Как ты всегда и хотел, — Тор похлопал брата по спине, а Локи поджал губы и уставился в пол. Дора нахмурилась, не зная, что сказать. Она чувствовала, что должна, что не знала, какие подобрать слова. Действительно, что тут скажешь? С одной стороны, она бы очень хотела, чтобы её близкие помирились, чтобы больше не нужно было скрываться, чтобы Локи искупил свою вину и стал на путь истинный. С другой… А возможно ли это? После всех этих лет, возможно ли вообще его искупление? И способен ли Тор простить его и жить в мире? Так и не найдя подходящих слов, Дора понуро опустила голову. — Давай наш коронный, — спустя пару мгновений предложил Тор, решив сменить тему. Трюк «На помощь» действительно показался Доре несколько унизительным для Локи, хотя сдержать смеха она не смогла. Сказать по правде, она вообще не ожидала чего-то подобного от братьев, и это, наверное, был приятный сюрприз. На секунду даже показалось, что в их прошлом и правда было что-то хорошее, а не только ложь. Внезапно Локи, до этого спокойно идущий рядом, испарился. Дора ошеломлённо оглянулась, а Тор, казалось, вовсе не удивился. — Что ты делаешь?! — воскликнула девушка. Меньше всего ей хотелось видеть в дяде предателя, коим он и являлся. — Прости, Дора, ничего личного, — Локи сказал это таким тоном и с таким довольным видом, что у Доры от обиды внутри всё свернулось. Боги, она ведь просила его, просила ничего не делать… И, кажется, он даже не сожалел. — И никаких мук совести? — абсолютно спокойно спросил Тор. — Страдать я не буду. — Ты уверен? Дора подняла глаза на поднятую руку отца, а через секунду Локи, корчась от боли, упал на пол. Дора хотела кинуться к нему, но Тор остановил: — Оставь его. Он не заслужил. Он совершенно не меняется.***
— Ты скучаешь по нему? — спросила Оливка, не отрывая своих ясных глаз от звездного неба. — По Асгарду? — Да. Ты много рассказываешь о нём, но… Мне кажется, что здесь тебе лучше, чем там. Там ты… просто ждёшь чего-то. Отца, встречи с мамой, возвращения на Землю… Ты не живёшь. По-настоящему живая, настоящая ты здесь, на Земле. — Я… я не знаю, — Дора вздохнула. — Я думаю, что скучаю, да. Конечно, я скучаю, там ведь мой дом. Но… Знаешь, наверное, ты права. Тот мир — это только место. Я как-то спросила себя: если бы мне предложили выбирать между Асгардом и Мидгардом, что бы я выбрала? Я выбрала бы Мидгард. Конечно, в Асгарде живёт мой отец, живут все его друзья и близкие, но это… Это его жизнь. Его жизнь там. А моя — здесь. Крича и подгоняя, Дора бегала с места на место. Асы двигались по мосту, надеясь на спасение, но их было слишком много. Армия Хелы наступала, убивала всех без разбора… Дора яростно отражала удары, стояла с народом и слушала голос Хеймдалля, его указания, пока Валькирия разбиралась со звездолётом, Халк разбирался с огромным волком, а где-то во дворце боролся с Богиней Смерти отец. Дора ещё не бывала в битвах такого масштаба, а потому сердце стучало так сильно, что, казалось, вот-вот разорвётся. Украденный у Грандмастера корабль пронёсся над головами, заставляя и без того перепуганных людей ахнуть, после чего с грохотом упал на мост, преграждая путь. Хеймдалль где-то слева рыкнул от боли: на него напали трое и один весьма удачно полоснул по ноге. Дора бросилась было Стражу на выручку, но её опередили. Когда из тумана стал выплывать большой звездолёт, Тордоттер подумала, что ей эту чудится, что от криков у неё помутилось сознание. Но вот голос предателя разнёсся по мосту, и Дора буквально вскрикнула восторга и гордости. Она знала, знала, что Локи способен на большее. Люди устремились к звездолёту, а Дора, обороняя их, с надеждой взглянула дяде в глаза. Локи тепло улыбнулся, и улыбка эта стала эдаким лучиком надежды: теперь Дора наконец-то узнала его. Содрогнувшись от грома и прикрыв голову от искр, девушка посмотрела на пораженный небывалой молнией дворец. Отец, он сотворил это, и это… О, Хель, это невероятно! Такого ещё не было, такую мощь даже представить было трудно. Но Дора почему-то не была удивлена, хотя чувства переполняли, вызывая дрожь во всем теле. Кажется, это была самая настоящая гордость. Дора никогда не сомневалась в своём отце, как и он не сомневался в ней. И от осознания того, что папа действительно герой, Доре хотелось завопить от восхищения и счастья.…Держись, только держись, Скоро всё закончится, В прошлом всё останется. Держись, только держись, Впереди всё у тебя, Завтра всё изменится…
Забираясь на корабль, Дора дотянулась до отцовской ладони и ухватилась за неё, крепко сжала. Суртур явился, но выбор отца был оправдан. Лишь так можно было спасти целый народ. Асгард — это люди. Облизывая сухие и растрескавшиеся, Дора прижалась к Тору и позволила себе глубоко вздохнуть. Казалось, до этого она не дышала вовсе… Тор нежно погладил дочь по голове, боясь оторвать взгляд от полыхающего дома. Уткнувшись носом в броню, запачканную липкой кровью, Дора закрыла глаза, и одна единственная слеза скатилась по её пунцовой щеке. — Я горжусь тобой, — пролепетала девушка, и Тор ничего не ответил, хотя эти слова, сказанные дочерью, были высшей похвалой, на которую ас мог рассчитывать.***
Пожелав Валькирии хорошо отдохнуть, Дора заковыляла к каюте отца. Голова впервые за последнее время была какой-то пустой. Теперь, когда звездолёт нёсся в сторону Земли, у девушки не осталось ни на что сил. Всё, что случилось, нужно было… переварить. Нужно было выспаться, отдохнуть. А с учетом всех факторов, быть хотелось с единственным родным человеком. Рядом с папой было спокойно и безопасно. Увидев обнимающихся папу и Локи, Дора сначала вся обмерла. Постояла какое-то время, не зная, как реагировать. Потом, с облегчением выдохнув, подошла ближе. Локи потрепал и без того лохматую голову племянницы, и Дора, ничего не говоря, притянула его к себе. Кажется, за целую жизнь это были первые их объятия. Тор похлопал дочь по плечу. Растянувшись в довольной улыбке, девушка сказала себе: «Я дома».