ведьма

Лютик иногда ловит себя на абсурдной мысли. Мол, если бы она была ведьмой, то… ... то обязательно бы обосновалась бы каком-нибудь городке, стебалась над местными горожанами и завела бы себе в друзьях парочку полуэльфов. Вместо этого она сочиняет очередную балладу. — Геральт? Хей, Геральт? С чем рифмуется «синица»? — девушка щурит от солнца глаза. Ведьмак молчит с добрую минуту, прежде, чем произносит: — Спица. Плотва неодобрительно ржет, бард картинно возмущается. Лютик иногда думает о том, что будь она ведьмой, то как и любая магичка исправила бы в себе что-нибудь. Волосы до бедер, грудь побольше и голос по-слаще, так, чтоб Вальдо Маркс из Цидариса от зависти сдох. Ну и что-нибудь сделала бы с глазами… может быть заставила бы их приобрести какой-нибудь необычный цвет? Бард подбрасывает в руке серебряную монетку… — Оно того не стоит, — Йеннифэр смотрит зло, ядовито и цепко словно в глубину души своими невероятными фиалковыми глазами пытается залезть. — Не стоит, Лютик. И честно, барду бы возмутиться, взмахнуть руками и наорать на ведьму за то, что та лезла в ее голову без разрешения. Вместо этого с губ девушки срываются только возмущенные междометия. Если бы Лютик была ведьмой, то варила бы приворотные зелья. Приворожила бы какого-нибудь баронета или лорда, а может и короля и жила бы с ним лет сто. Долго и счастливо. — Это так не работает, — не улыбка, еле заметный намек на нее. Лютик зарывается пальцами в свои до неприличия короткие волосы и тянется за третьей кружкой пива. — Ты улыбаешься или я пьяна? — Геральт только хмыкает, а бард продолжает расписывать, что бы она сотворила умей она варить приворотное зелье. Ох, если бы она была ведьмой… … то, наверное, не смогла бы так же чувствовать, так же отдавать себя без остатка всем окружающим, не смогла бы влюбляться во всех так же легко, как сейчас. Лютик трясет головой, прижимает лютню к груди и приходит к одному единственному выводу. Несмотря на все «если» ведьмой она бы никогда не стала.