Идаллион

      Вишня вернулась в Идаллион. За последнюю неделю, это самая радостная новость, помимо её беременности, которая пока протекала достаточно спокойно, хоть гнедую девочку пришлось отгородить от табуна и от объявившегося папаши. Признаться честно, я совершенно не ожидал, что им окажется дикий и своевольный Перст, который не признавал даже собственной тени (я, наверное, был единственным для него исключением), а тут успел жеребёнка заделать.       Через несколько дней после того, как вернулась Вишня, к Вигго уехала другая моя кобыла — Гертруда, ведь уже подходили сроки, а мне не хотелось, чтобы вдруг среди ночи, как это обычно бывает в моём табуне, моему другу пришлось мчаться, чтобы отследить, всё ли правильно проходит. Кто бы и что бы не говорил, а статистика рождаемости, которую ведут люди, что отслеживают дикие табуны, крайне удручающая — родить для кобылы только половина дела. К сожалению, в Идаллионе в первое время из-за моего незнания погибло несколько жеребят, которых их мамы просто задавили. Некоторые кобылы рано вставали, из-за чего часто страдали малыши и их конечности — после таких травм приходилось их усыплять, как бы не было трудно это сделать.       К счастью, на моём пути встретился Вигго, который изначально ехал к себе в клинику, не планируя останавливаться по пути. Идаллион попался ему случайно, а кончающийся бензин всё решил за него. Поэтому он медленно доехал до Идаллиона и попросил переночевать, на что я, естественно, ответил положительно, накрыв для врача поздний ужин и выделив номер. На утро, когда парню уже нужно было уезжать, я вызвал ему эвакуатор, который дотянул бы его машину до ближайшей заправки, но пока мы ждали транспорт, в Идаллионе успело произойти события, которое я ждал на тот момент с трепетом — должна была ожеребиться маленькая пони. До этого на территории санатория рожали только большие лошади, а пони почему-то плодиться не хотели, пока я не разделил их на несколько небольших табунов, в которых им явно стало комфортнее, чем всем вместе.       Вигго очень помог мне тогда, дал свою визитку с номером и сказал, что я могу смело в случае чего к нему обращаться. Теперь я дошёл до той точки нашей дружбы, что могу дёргать его к себе хоть в час ночи, но знатно ему отплачиваю за это — он и живёт иногда у меня, и своих пациентов иногда ко мне привозит, если это кто-то из крупных животных или собак, например. — Инглинг, с Демианом что-то однозначно нужно делать, — ко мне в кабинет зашла чем-то снова недовольная блондинка и буквально упала ко мне на диван, сразу же принимая горизонтальное положение и закрывая глаза. — Сегодня он решил помочь мне с Кисеем, паралельно с этим пытаясь выпытать у меня, как я смогла тебя закадрить. Я уже не знаю, что говорить этому человеку. И если раньше мне удавалось от него сбегать, то сейчас он, кажется, выучил все мои фишки. Помоги мне.       Да, ещё одной проблемой для меня неожиданно стал Руттен, который ну никак не хотел слезать с наших с Астрид шей, каждый раз появляясь в самый неожиданный момент и заставляя нас играть в до безумия влюблённых друг в друга людей. И я видел — да что там, я чувствовал, — как первое время было тяжело с этим справляться Астрид, но она почти за неделю справилась с дрожью, которая пробегала по её телу всякий раз, когда я просто обнимал её. Труднее обстояли дела с более интимными прикосновениями, которые пришлось добавить, потому как Демиан оказался очень прилипчивым человеком — первое время нам удавалось его дурить и говорить, что наедине друг с другом проявляем куда больше любви, но потом что-то пошло явно не так. Стоило нам только остаться одним где-нибудь подальше от гостиницы, чтобы обсудить наш дальнейший план действий или какие-нибудь данные, чтобы не спалиться, как тут же появлялся Руттен.       Но больше всего меня бесил тот факт, что друга не останавливало осознание того, что Астрид, как бы, моя девушка, пускай и фиктивная — но этого он, к нашему с блондинкой счастью, пока не знал. Он лез к ней, пытался флиртовать, трогать и обнимать — действовал он, конечно, аккуратнее, чем когда-то Дагур, но раздражал меня почему-то больше. — Милая, — на секунду я замер, вдруг осознавая, что это обращение крепко так привязалось к Астрид, которая на него только чуть вымученно улыбалась, прекрасно осознавая, что дальше не последует ничего хорошего, но сейчас мне так неожиданно захотелось, чтобы её улыбка стала радостной, но сделать я для этого пока ничего не мог. — Я знаю, что тебе сложно, но, очень прошу тебя, потерпи ещё совсем чуть-чуть. Можешь денно и нощно находиться у меня в кабинете или комнате, да хоть у меня под боком, чтобы меньше видеть его, но общаться с ним всё же придётся.       Открыв глаза, Астрид медленно повернула голову и с каким-то лёгким наплывом шока посмотрела на меня, а потом вдруг её щёки заалели, как маков цвет. Я, пускай и не ожидал такой необычной реакции, широко улыбнулся, подмигивая девушке, на что она сразу же прикрыла глаза и отвернулась, но я отчётливо увидел её улыбку. Сразу же легко как-то стало, даже непривычно, но очень приятно — словно с этой девушкой меня связывает уже давно не её лечение после психологической травмы, а что-то большее, что мы оба пока не смогли рассмотреть. Всю идеальность момента испортил вошедший без стука Демиан, отчего я, внимательно наблюдавший за Астрид, увидел, как она закатила глаза даже под прикрытыми веками. — Дем, я, конечно, понимаю, что ты большой начальник и привык всё контролировать, но в мой кабинет без стука может входить только Астрид, — акцентируя внимание друга на последних словах, я, совершенно себя не контролируя, пересел к девушке на диван и уместил её голову у себя на коленях, почти сразу же зарываясь пальцами в густые распущенные волосы. — В последнее время у неё какие-то наплывы грусти и печали, отчего ей хочется посидеть в одиночестве или, хотя бы, в тишине. — Ты не сильно тянешь на одиночество, — прекрасно осознающий, что его мягко отшивают, парень попытался кольнуть и меня, но неожиданно вступилась Астрид. — Он тишина и понимание, когда нужно молчать, — голос блондинки был полон злости и раздражения, поэтому я неосознанно протянул свободную руку и коснулся её запястья, переплетая наши пальцы и желая успокоить, что, надо признать, у меня получилось. — Именно из-за того, что он чувствует меня, а я его, мы есть друг у друга.       Девушка так искренне обо всём этом говорила, что я почти поверил, что мы обычная парочка до мозга костей влюблённая друг в друга, но всё это пропадёт, развеется, когда Демиан покинет Идаллион. И с одной — моей эгоистичной, — стороны мне очень хотелось, чтобы Руттен оставался на моей территории как можно дольше, но так же прекрасно я понимал, что это нечестно по отношению к лежавшей у меня на коленях девушке, которая ирландца на дух не переносила, но стоически терпела его присутствие. — Я иногда не понимаю тебя, Инглинг, — присаживаясь в кресло напротив меня, но не сводя взгляда с лица Астрид, вдруг заговорил глава Equifirst. — Вокруг тебя всегда так много вилось девушек и женщин постарше, но ты никогда не обращал на них должного внимания, всем и всегда говоря, что Идаллион для тебя на первом месте, но сейчас это явно не так. Ты же трудоголик, Хэддок, с чего ты решил, что у тебя получится удержать такую шикарную девушку подле себя, когда все твои мысли занимают работа и лошади. Ты не достоин такой девушки. — Это не тебе решать, — вихрем взвилась с моих колен блондинка, сверкая льдами своих глаз. — Я терпела достаточно, чтобы сейчас просто взять и расцарапать тебе лицо. Но ты какой-никакой, но друг для Инглинга, поэтому придержу свои когти при себе, но я дам тебе совет. Лишь совет, но тебе лучше воспринять его, как прямой указ. Проваливай отсюда, Руттен. Ты последний человек в этом мире, кого бы я стала терпеть только из-за того, что ты друг Инга. И не смей ему указывать на то, как он работает. Пускай, что трудоголик, но он любит то, чем занимается. — Я тоже люблю, — Демиан явно пытался реабилитироваться в глазах разгневанной фурии, но выходило жалко. — Но, по крайней мере, не сплю на работе. — А для него Идаллион не место, где он только работает, — фыркнула девушка, складывая руки на груди и давая понять, что оппонент её не переубедит. — Идаллион — это детище Инглинга. Он не работает здесь. Он живёт этим местом. И это место живёт благодаря ему. Ты бы и дня не протянул в таком темпе, так что не смей больше ничего говорить. — И ты даже ничего не скажешь? — Переведя на меня взгляд, который тут же стал насмешливым, поднял брови Руттен. — Тебя тут девушка защищает, а ты отмалчиваешься у неё за спиной.       Я не стал никак реагировать на слова главы Equifirst, потому как прекрасно осознавал, что он пытался задеть меня, развести на эмоции. Да, я показал ему эмоции, но совершенно не те, которые он хотел от меня увидеть. — Боги Асгарда, как же я люблю тебя, Астрид, — я широко улыбнулся, обнимая явно шокированную девушку за талию и прижимая к себе, и звонко чмокнул её в щёку. — Не знаю, как ты это делаешь, но ты уже во второй раз отводишь от меня не самого хорошего человека, которого я считал, если не другом, то товарищем. Даже не знаю, кого мне благодарить, что ты появилась в моей жизни.