***
Сириусу семь лет. Он носит хлопковые рубашки с накрахмаленными воротничками от которых противно пахнет чем-то едким и ботинки, которые скрипят при каждом движении. Мама возит его и Регулуса на приёмы с собой, где все говорят медленно, будто пережёвывая слова, и Сириус очень хочет рассмеяться, но отец посылает ему строгие взгляды, а мать дёргает за руку, и он резко выпрямляет спину. Регулусу всего пять, и он ещё совсем не знает, как правильно себя вести, поэтому недоуменно осматривает незнакомых людей, и карие глаза постепенно наполняются страхом. Сириус берет его за руку.***
Они неразлучны. Регулус боится спать один, а ночью в большой комнате с холодным полом темно, и он бежит, рискуя быть пойманным, в комнату брата и ныряет под тёплое одеяло. — Расскажи про эльфов, Сириус! — в тишине его шёпот звучит восторженно. И Сириус говорит, рассказывает о чудесах магического мира, о русалках и кентаврах, о фестралах и великанах, а Регулус смотрит так увлечённо, что Сириус прыскает со смеху и щёлкает брата по носу. Они так спокойны.***
Сириус не любит приёмы и странных людей, улыбающихся ему, но когда видит вдалеке сестёр, печаль уходит. Он быстро берёт за руку Регулуса и ведёт в сторону Нарциссы. Её белокурые волосы аккуратно убраны блестящей брошью, а вся она уже излучает важность, ведь ей одиннадцать лет, что значит, что скоро ей придёт письмо из хогвартса, как её старшей сестре, Белле. Он сам поедет в Хогвартс только через четыре года, и это кажется ему мучительно долгим временем, поэтому немного завидует сестре. Она тихо шепчет небылицы о Хогвартсе, так чтобы никто из старших не услышал, и Сириус смеётся ей в ответ. — Рег, не бойся, — он обращает внимание на расширившиеся глаза брата, — Цисси всего лишь шутит. Цисси мягко смеётся, глядя на Регулуса и треплет его по волосам. — Надеюсь я попаду на Слизерин, — она вздыхает, отводя взгляд в пол, — Белла говорит, что на других факультетах учится маггловское отребье. Сириусу всего семь, но слова неприятно режут слух. — Не говори так, Цисси. Она цокает и усмехнувшись уходит куда-то в сторону, и Сириус приобнимает брата. Остаток приема они сидят за столом, в обществе Нарциссы и Андромеды, потому что Белла уже кружит с кем-то в танце, и копна чёрных кудрей мелькает где-то далеко.***
Сириус ломает вазу. Случайно, взмахнув рукой слишком сильно, роняет её на пол. Звук бьющегося фарфора отдаётся звоном у него в ушах, и осколки, будто искры, летят по паркету. Регулус испуганно округляет глаза, отходя от разбитых кусков подальше. Они оба прекрасно знают, что будет дальше. Крик. Орион Блэк громко отчитывает сына, Вальбурга же стоит рядом, уставившись куда-то в воздух, её будто даже и не интересует происходящее. взгляд не выражает ничего — ни грусти, ни печали, скорее одно лишь разочарование. Сириус пытается объяснить отцу, что всё прошло ненамеренно, что это глупая оплошность, но не успевает. Хлопок, громко раздающийся в тихом пространстве гостиной, и щека начинает гореть от удара. — Ты ещё слишком мал, чтобы перечить мне, Сириус Блэк. В глазах слёзы обиды и боли, но он только болезненно кривит лицо, сдерживая слёзы цепляется пальцами за край рубашки, оттягивая её, лишь бы не выпустить горячие капли слез наружу. — Ты понял меня? — тяжелый взгляд будто пепелит душу, и он, со сжатыми зубами, кивает. — Отлично. А теперь ступай в свою комнату и не выходи оттуда до вечера. В комнате он листает пыльные книги, от которых пахнет ветошью, и которые наверняка являются очередной фамильной ценностью и играет в шахматы сам против себя, что тоже невесело, но что уж поделать. Позже маленький Регулус долго обнимает брата, и удивленно смотрит на следы пальцев на щеке. Сириус улыбается и смеётся, лишь бы брат не понял его грусти, лишь бы брат не подумал, что он трус.