Шаровая молния

- Я чертовски рад, что вы вернулись, Когами Шинья-сан!.. - протянул Гино, запуская в урну скомканный бумажный "снаряд". - Весьма рад разделить с вами сие замечание, Гиноза Нобучика-сан, - отозвался в тон Когами, запуская в переполненную урну следующий комок бумаги. - 51:51, - озвучил счёт исполнитель. Друзья вальяжно развалились на маленьких уютных гостевых диванах и методично бомбили урну для мусора бумажными шариками. - А вам не кажется, что это дело нужно отметить? - продолжая растягивать слова, предложил Гиноза, дотягиваясь до рабочего стола и смачно выдирая откуда-то из середины толстой папки с отчётностью заготовку для своего следующего снаряда. - Заметьте, не я это предложил! - приподнял бровь Когами, усердно формируя в ладонях бумажный комочек. - Вот только до бара бежать неохота, да и зарплата только через неделю... - исполнитель приподнялся на локте, чтобы лучше прицелиться. Запущенный им "снаряд" попал в цель, но переполненная мусором корзина отказалась принимать пополнение и выплюнула комок на пол, и без того усеянный десятком таких же бумажных снежков. - Обижаете, Когами-сан! - хихикнул Гиноза. - В век высоких технологий живём! Как говорится, и дёшево, и сердито... С этими словами Гиноза потянулся всем телом, и соскользнул с дивана. Когами наблюдал, как его закадычный друг, помахивая хвостом, достал откуда-то из ящика стола стаканы и с довольным видом водрузил их на стол. Затем, усевшись напротив, стянул зубами перчатку с искуственной руки, аккуратно засучил рукав пиджака и расстегнул пуговицу на рубашке. Закончив со стриптизом протеза, Гино начал осторожно откручивать стальную кисть руки. Когами заржал: на месте скрученной кисти красовалось стальное горлышко. Вынув пробку, Гино с довольной физиономией наполнил стаканы виски. - Ни х.я ты терминатор! - продолжал ржать Ко, поднося стакан ко рту. - Представляю, на каком месте рвала бы себе волосы эта истеричка Шимоцуки, пронюхав про твой животворящий источник... Гиноза только ухмыльнулся в ответ. Когами продолжал: - Знаешь, тот револьвер, которым я грохнул белобрысого, всё ещё у меня. Так вот, если эта сучка продолжит названивать и позволять себе лишнего, клянусь твоим протезом, я опять пущу его в ход. - Скучный вы человек, Когами-сан. Ваш метод слишком прямолинейный и лишает нас объекта веселья. - Ну да, - хохотнул Когами, - подсыпать ей тогда таблетки слабительного вместо конфет - это ты классно придумал... За справедлиость! - друзья чокнулись стаканами. - А помнишь, как Дайм... - начал Когами, и оба согнулись от смеха, вспомнив, как огромный бело-коричневый сибирский хаски без всякого злого умысла предпринял попытку совокупиться с нижней конечностью инспекторши. От визга Шимоцуки заложило уши, а от мата покраснели даже дроны. - Так что? - заговорщицки спросил Гиноза, отсмеявшись и вытирая губы рукавом. - Повеселимся ещё? - Ваши предложения, коллега? Гино откинулся на спинку дивана, обвёл глазами усыпанный бумагой кабинет и остановил взгляд на урне. - Давай так: бросаем до ста очков. Кто забросит сотое, идёт к Шимоцуки и посылает её... на встречу солнцу на языке древних Майя. - По громкой связи. Продолжая хихикать, исполнители ударили по рукам. *** - Вось-семдесят пять - восемдесят три! Отстаёшь, мазила! - громко объявил Когами, криво выводя мелом цифры на стене. Затем он круто обернулся, едва не сшибив монитор со стола, и довольный собой проследовал нетвёрдой походкой обратно к дивану. Гино, чей протез за минувшие полчаса стал легче ровно на литр, икнул. - Не борзей, мутант...! - пробормотал он, предпринимая попытку подняться. "Зачем же мы так надрались...?" - промелькнула в голове исполнителя мимолётная трезвая мысль. Мишенью для снарядов друзьям теперь служила фотография Шимоцуки формата А4, которую Гиноза откопал в компьютере среди файлов с личными делами и распечатал. Прежнюю мишень постигла весьма печальная участь, когда полчаса назал Когами попытался утрамбовать мусор ногой. Урна отчаянно сопротивлялась, не желая слезать с исполнителя, пока тот под хохот Гинозы и собственный мат пытался стряхнуть её с ноги. Результатом стал полёт мусорного ведра вместе с содержимым в окно. Пытаясь откалибровать картинку перед глазами, Гиноза осмотрелся в поисках снарядов. Однако других папок с документами, из которых можно было соорудить орудие, поблизости не обнаружилось. Исполнитель нахмурился, уставившись на вазу с апельсинами. Секунду спустя через офис просвистел оранжевый снаряд, а на фотографии Шимоцуки появилась смачная оранжевая вмятина. Когами подавился остатками виски. Идея Гинозы пришлась ему по душе. Фрукты активно пошли в ход... - Девяносто девять! - подпрыгнул Гино, отправляя в полёт очередной апельсин. Когами прищурился, закусывая сигарету и дымя, как паровоз. Приняв позу игрока в бейсбол, исполнитель с размаху запустил апельсином... *** В течение следующей недели в медпункте Шимоцуки Мика вздрагивала по ночам от кошмарного сна. Во сне она открывала дверь в офис бывших исполнителей БОБ Когами Шиньи и Нобучики Гинозы, собираясь высказать им всё, что о них думает после того, как из окна их офиса ей на голову грохнулась урна с мусором... Но за дверью её встречал сокрушительный удар в лоб, как утверждали в последствии оба исполнителя, шаровой молнией... Во сне Мике казалось, что размерами и цветом молния напоминает апельсин... *** - Сто... - подвёл итог мгновенно протрезвевший Когами, склонившись над распростёртым в позе морской звезды бессознательным телом Шимоцуки, и нервно закуривая следующую сигарету. - Вы страшный человек, Когами-сан... - в тон другу отозвался Гиноза, минуту назад надорвавший от смеха диафрагму. - Ну и чё мы ей скажем, когда она очухается? - Метеорит..? - почесал протез Гиноза. - Не. Разработка новейшего секретного оружия МИДа. И боевые учения. - А может, шаровая молния..? В это время Мика, которую в попытках закрыться методично продолжали зажимать с двух сторон автоматические двери, начала подавать признаки жизни. - Я чертовски настоятельно рекомендовал бы нам обоим свалить отсюда, пока она не очнулась, Когами Шинья-сан!.. - протянул Гино. - Весьма рад разделить с вами сие замечание, Гиноза Нобучика-сан, - отозвался Когами, предусмотрительно срывая со стены изувеченную апельсинами фотографию Шимоцуки, в которой кроме апельсиновых вмятин уже красовалось несколько дротиков...