Добро пожаловать в Байсюэ

Бовэнь намётанным взглядом замечает его — как новичка, который придёт минимум ещё раз. Парень с горящими глазами смотрит публичные экшены, нетерпеливо ерзает, впивается взглядом в искаженные от боли-удовольствия-экстаза лица. Бовэнь хмыкает: а не попробовать ли ему снова завести себе нижнего. То, что этот — нижний, ясно невооруженным взглядом, так же, как и то, что он очень волнуется и из-за этого хочет показать, насколько сильно интересуется всем этим. Бовэнь замечает ненавязчиво трущегося возле парнишки Лунлуна и негромко щёлкает языком. Ему удобно, он свитч — и он найдёт себе кого-нибудь такого же удобного, решает Бовэнь, подходя к ним сам. Он мягко приветливо улыбается, оказываясь напротив парня, и протягивает ему руку. — Добро пожаловать в Байсюэ, — Бовэнь окидывает его нарочито нейтральным взглядом. — Можете звать меня господин Сун. ... Цзи Ли кивает, замирая взглядом на металлическом пине с гравировкой — он такие видел здесь только на паре человек. «Сун Лань». Вдох, выдох. Хорошо. Ичжоу говорил, у них тут псевдонимы? В голове само собой всплывает то, как он назывался сам, и Цзи Ли сглатывает, пожимая крепкую шершавую ладонь. — Не... Не Хуайсан, — он улыбается, не разжимая губ, и кивает ещё раз. — А-а, младший брат господина Не Минцзюэ, — в глазах напротив загорается нехороший огонёк. — Он о вас рассказывал. Цзи Ли нервно улыбается: хозяин клуба не вызывает у него доверия, только неясное чувство опасности, как затаившийся в засаде зверь. И как назло, Ичжоу куда-то запропастился. — Вы не знаете, где он? Господин Сун оглядывает большой зал и, будто вспомнив что-то, улыбается шире. — Боюсь, у него закрытая сессия. Максимум через полчаса вы уже сможете его увидеть. Значит, полчаса. В обществе хозяина клуба, который, видимо, решил за ним присмотреть в отсутствие Ичжоу. Вдох. Не получилось, ещё вдох. Выдох. — Вы здесь не так давно, молодой господин Не, но, может быть, вам уже приглянулось что-нибудь из практик? Цзи Ли чувствует, как кровь приливает к щекам. Потому что — да, приглянулось. Когда Ичжоу выходит из закрытого зала с Цзанцзинем, закутанным в плед, на руках, Цзи Ли уже вовсю треплется с господином Суном о бондаже и его разновидностях. Вертит в руках шнурок, который постоянно носит на запястье, и пытается под руководством господина Суна завязать узорчатый узел. Он даже не сразу замечает Ичжоу, устроившегося на соседнем диванчике. Цзанцзинь на его коленях высовывает руку из-под пледа и обнимает за шею. Цзи Ли замечает сначала следы верёвок на руке, потом — что это рука парня Ичжоу, а потом и его самого. Но ему уже не хочется уходить от господина Суна, который при всей своей хищности — Цзи Ли вдруг понимает, что тот похож на ястреба — больше не вызывает страха. Пока не задаёт вопрос, ответ на который Цзи Ли уже знает, но боится сказать. — А вам бы хотелось связывать самому или быть связанным? — Я... Господин Сун примиряюще поднимает руки, и Цзи Ли кажется, что он сдерживается, чтобы не погладить его по плечу: — Это всего лишь вопрос, молодой господин Не. — Вопрос моих предпочтений и моей позиции? Господин Сун сдержанно кивает. И Цзи Ли решается. — Быть связанным. Очередной кивок — как будто ничего особенного не произошло. Цзи Ли пробирает до костей. — Может быть, вы бы хотели попробовать что-нибудь? Могу предложить вам свою посильную помощь, — господин Сун снова улыбается, и его улыбка не затрагивает глаз. Цзи Ли смотрит на Ичжоу, к которому ластится ещё не пришедший в себя Цзанцзинь, и кивает. — Почему бы и нет. Они в закрытом зале, свидетелей нет, но Цзи Ли все равно некомфортно. Господин Сун расправляет верёвки и попутно рассказывает правила, от которых у Цзи Ли что-то горячо скручивается внизу живота и холодеет в горле. Оказывается, господин Сун специализируется на болевом бондаже. Это звучит... привлекательно, решает для себя Цзи Ли, но на короткий вопрос «болевой или обычный?» отвечает «второе». А потом господин Сун подкатывает рукава рубашки, открывая сильные предплечья, и мозг Цзи Ли со свистом вылетает в трубу. «Не заглядывайся на Верхних, — говорил ему Ичжоу, когда раздавал ценные советы перед клубом. — Попадёшь ещё, не выгребешь потом». Цзи Ли повторяет про себя его слова, пока господин Сун расправляет на стойке верёвки и берет одну в руки. А потом разворачивается и смотрит. — Нормально, что ты волнуешься, — у него даже линия губ меняется и становится жёстче, понимает Цзи Ли, беспомощно глядя на него. — Все в порядке. Его мягко тянут за подбородок, заставляя поднять глаза к свету. Господин Сун внимательно смотрит на него и удовлетворенно кивает. — Вставай сюда, — он тянет Цзи Ли к центру зала, оглаживает плечи, чувствительно надавливая. — Хорошо. И больше не произносит почти ничего. ... Бовэнь с удовольствием отмечает, что Хуайсан с трудом держит дыхание ровным. А ведь он только связал предплечья. Что же будет, когда он закончит обвязку... Бовэня пробирает сладкой дрожью, еле заметной и не отвлекающей, но все равно. У него уже давно не было таких чувствительных партнеров. И так легко отдающих контроль — тоже, вынужден признать он, когда Хуайсан вдруг потирается плечом о ладонь и тихо выдыхает, закрывая глаза. Какой хороший мальчик. Руки, плечевой пояс, грудная клетка — Бовэнь неторопливо обвязывает Хуайсана, в своем ритме, который привычно стучит в висках. Парнишку предсказуемо ведет в сторону, и Бовэнь мягко подхватывает его за веревку на спине, не давая упасть. Хуайсан, к его удивлению, откидывается ему на грудь и преданно заглядывает в лицо. У него влажно блестят глаза и дрожат губы, взгляд плывущий, томный, и как же Бовэнь, оказывается, по этому соскучился. Периодически Бовэнь на автомате проверяет, как Хуайсан себя чувствует, но, кажется, ему даже нравится. Во всяком случае, он активно это демонстрирует, облизывая губы и как-то очень уж по-блядски глядя из-под челки. А когда Бовэнь, пробуя, давит на его плечи, побуждая опуститься на колени, без вопросов подчиняется, не выходя из того полутрансового состояния, в котором оказался. Хороший. Очень хороший. Бовэнь ловит себя на мысли, что хочет этого мальчика себе. Хуайсан льнет к его пальцам щекой, закрывает глаза, запрокидывает голову, открывая горло, и — Бовэнь не может поверить, что он уже так доверяет. А может, просто не знает, что делает. Что не мешает, впрочем, воспользоваться его незнанием. Когда Бовэнь мягко сжимает пальцами его горло, Хуайсан не дергается, даже — о боги — подается навстречу. Тяжело сглатывает, толкаясь кадыком в ладонь, и так и не открывает глаз. Бовэнь уже очень долго не чувствовал себя так хорошо. — Порядок? — Бовэнь с глубоким моральным удовлетворением видит, как Хуайсан приходит в себя и устраивается поудобнее на его коленях. Слабо вздрагивает, видимо, осознавая. кто он и где находится, но не делает попытки слезть. Либо совсем тряпочка, либо не так уж и хочет сбежать. — А... ага, — Хуайсан снова сглатывает. Пытается сказать еще что-то, но в конце концов сдается и машет рукой. — Потом... Бовэнь усмехается и крепче прижимает эту несчастную тряпочку к себе. Очень хочется предложить ему быть его моделью на семинарах для новичков — Хуайсан так восхитительно реагирует на верёвки. Но это, пожалуй, тоже потом. ... Ичжоу освобождается через пару часов. За это время Цзи Ли успевает прийти в себя, охуеть, ещё раз прийти в себя, поговорить об этом с господином Суном, успокоиться и прийти в себя окончательно. Господин Сун объясняет про посткомфорт, и если бы он спустил рукава рубашки обратно, Цзи Ли, возможно, и запомнил бы хоть что-то. А так он пялится на господина Суна, не скрывая этого, и не чувствует ни капли стыда, когда объект его визуальных облапываний бросает на него чуть насмешливый взгляд. Цзи Ли улыбается и пожимает плечами: что вы ещё хотели, господин Сун, с вашими-то руками? — Как прошло? — Ичжоу смотрит на него через зеркало заднего вида. Цзанцзинь, сидящий на переднем пассажирском, оборачивается и с любопытством смотрит, неуверенно улыбаясь. — Нормально, — Цзи Ли тихо фыркает. — Этот ваш господин Сун ничего такой. А ещё я теперь твой младший брат. — Чего. Ичжоу едва не пропускает поворот, уставившись на Цзи Ли с искренним удивлением. — Я взял ту же фамилию, что и ты, в псевдониме. Подумал, будет весело, но господин Сун назвал меня твоим младшим братом. Откуда он обо мне вообще знает? Что ты ему рассказывал? Только хорошее, надеюсь? Это ты попросил его присмотреть за мной, пока будешь занят? Он всем предлагает провести сессию? — Цзи Ли переходит в наступление, засыпая вопросами, и Ичжоу медленно выдыхает. — Я просто сообщил ему, что приведу своего приятеля, ничего такого. Не бесоёбь, Цзи Ли. Или кто ты теперь, диди? — Он назвался Хуайсаном, — внезапно подаёт голос Цзанцзинь. — Бовэнь хорошо о тебе отзывался, кстати, сказал, что был бы рад видеть тебя ещё раз, — он снова оборачивается и с каким-то неясным одобрением улыбается Цзи Ли. — Ты придёшь ещё? Цзи Ли вздыхает. Себе лгать трудно: ему понравилось. Атмосфера в клубе, хозяин этого клуба, короткая, как потом выяснилось, сессия — все это так привлекает, так манит, что отказаться просто невозможно. — Приду. Господин Сун объяснил ему особенности отношений между нижними и Верхними, когда забивал его номер в свой телефон. Поэтому, когда Цзи Ли видит вечером его сообщение: «Как добрался? Как себя чувствуешь?» — то не удивляется и не строит иллюзий. И просто отвечает: «Всё в порядке, чувствую себя нормально. Брат пригласил в клуб на следующей неделе в среду, если вы свободны, я бы хотел занять ваше время на одну сессию». Господин Сун отвечает через полчаса: «Свободен. Что предпочтешь?» «Пожалуй, верёвки, мне понравилось», — тут же пишет Цзи Ли. Ему отвечают только на следующее утро: «Хорошо. Передумаешь — пиши». Цзи Ли улыбается.