***
Три месяца приходил Сону на гонки. Являлся два раза в неделю и всегда заставал на вечерней гонке Кан Даниэля. Она тошнило от него, самовлюбленного напыщенного папенькиного сынули. Ясно было, что Даниэль из богатой семьи. Но сколько бы Сону ни спрашивал, все только пожимали плечами на задачу и говорили, что о Даниэле все тут знают только то, что он Даниэль, и ему двадцать два. А Сону как раз перед переездом летом стукнул двадцать третий. Я ещё и старше, подмечал он про себя, и это даже вроде видно, а он все равно ведёт себя так, словно хенним для всех! Зато у Сону снова появились друзья. В перерывы между спорами с брюнетом и последующим избеганием его бугаев Он успел познакомиться с Эмбер — той самой энергичной девушкой и Юнхо — синеволосым дылдой с лицом, будто он постигает восьмеричный путь, избавляясь от дуккхи. Среди гонщиков Он также нашёл братьев по разуму: Хосока, с которым больше, конечно, не приходил одновременно, но успел обогнать, оказавшись вторым пока что только единожды; Тэмина, который ездил совсем не ради денег, и лишний раз мог доказать это, потратив все на друзей в баре в ту же ночь. Ну и можно отметить иногда всего пару раз появлявшегося на гонках Енджэ, в сопровождении своей вечной пары — Им Джебома. Оба были неплохими малыми. Жизнь в плане Даниэля текла размеренно и одинаково. То есть он бесил Сону одним своим присутствием. А присутствовал он на гонках всегда. До тех пор, пока он не исчез.***
Уже месяц Он мог спокойно наслаждаться общением с парнями и девушками, не ловя прожигающие взгляды и не оборачиваясь каждые пять минут, чтобы избежать чужих шестерок. Сону уже было подумал, что судьба в кои-то веки на его стороне. Мысль оказалась опрометчивой. — Дорогие мои!— с этих слов всегда начиналась пара с их руководителем в его университете.— Сегодня к потоку присоединяется новый студент! Надеюсь, вы всего его полюбите и подарите много любви! — а вот это уже не обычное утро.— Ыйгон, заходи в аудиторию. На всю аудиторию раздался смех чаек. Огромной стаи чаек, что вырывалась изо рта одного лишь Он Сону. Простите, не удержался. — Он Сону, живо встаньте! — парень почти сразу умолк и встал. — Простите,— сощурив глаза, Сону все еще улыбался и строил милую мордашку,— но я впервые слышу такое забавное имя. Ыйгон, прости меня, я уверен, мы станем друзь.. В этот момент Сону распахнул глаза, и ему захотелось запахнуть свой рот. Это кто? Это что? Какой ещё Ыйгон? Это же ебаный Кан Даниэль! — Что ж, раз уж вы решили быть с Каном друзьями, Он Сону, то будете сидеть на моём предмете рядом с ним, а также после занятий оба придете ко мне в кабинет отчитаться, после чего вы, Сону, покажете Ыйгону все корпусы и общежитие. Я ясно все сказала?— взгляд, не терпящий возражений. Сону удрученно кивнул.— Вот и отлично, садитесь. Он плюхнулся на место. Даниэль медленно, как и всегда прожигая взглядом, прошёл к указанному месту, демонстративно отодвигаясь от Сону подальше. Тот только фыркнул, проделывая то же самое. В середине занятия Он обнаружил, что у младшего на скуле багровеет почти сошедший синяк. Следующие пары Даниэль отсаживался по возможности, а возможности не было — все места заняты другими студентами. Что этот папенькин сынок делает в таком месте? Неужто не нашёл себе ВУЗ попрестижнее? Да явно Кан здесь не по собственной воле. Кто же будет поступать добровольно на факультет по изучению филологических наук, когда есть выбор поступить куда, чёрт возьми, угодно? Уж точно не капризуля Ыйгон. Он все ещё хихикал в уме от чужого имени. Парню сразу странным показалось иностранное имя, а теперь-то все ясно — Кан скрывал своего внутреннего Ыйгона. Даниэль был с ним на всех пяти парах. Хорошо, что хотя бы молчал, хотя это скорее странно, учитывая скверный его характер. Сону верить не хотелось, что как минимум раз в неделю ему придётся видеть того целый день. Что может быть хуже?! — Драстеможновойти?— пробормотал Сону, приоткрывая дверь в кабинет классной руководительницы. — Он Сону, вы всё-таки пришли,— преподавательница сняла очки и помассировала глаза.— можете не проходить. Я хотела убедиться, что Ыйгон с вами. Итак. Устройте ему небольшую экскурсию, и можете оба быть свободны. — Оки-доки, — Он сладко улыбнулся и прикрыл дверь, улыбка сразу сошла с его лица.— Ну что ж...— неловко начал он.— восточную часть ты сегодня, в принципе, изучил, сейчас сходим в северную, потом я тебе покажу место для отдыха, и пойдём в общежитие. — Мне от тебя ничего не нужно,— Даниэль в своей обычной манере вздернул нос. Но сегодня рядом не было его шестерок. Неужели Сону наконец-то может отыграться? Он, решив не терять времени, схватил того за грудки и прижал к стенке. — Слушай сюда: я тебя еще и в обычной жизни терпеть не намерен, хватит играть на моих нервах, ты и так уже у меня поперёк горла. Либо отвечай нормально, либо мол.. Сону договорить не успел: сильные руки широкоплечего перехватили его, и Кан поменялся с парнем положениями: теперь Сону прижат к стене. — Слуфай фюда: — начал передразнивать Даниэль.— Я тебя тевпеть не намевен. А теперь ты послушай,— Даниэль приблизился к нему насколько это было возможно в таких условиях.— я сюда попал не по собвственному желанию, ясно?! Я тут жертва, а не ты! Это я, имея весь город у своих ног, должен торчать в этом отстойнике для пидарасов, а ты — просто ещё одна моя помеха. Не лезь ко мне, — последняя фраза звучала особенно угрожающе. Возможно потому, что Сону намертво прижат к стене, а на самое ухо ему рычит какой-то.. Красавчик? Ону эта ситуация казалась глупой, потому что именно так он себя и почувствовал: глупой девицей из ситкома.— понял? Кан слегка шлепнул Сону о стенку, тряхнув за грудки. Невольно Он сглотнул. — Боишься меня, — усмехнулся Кан. — Мечтай, — отрезал Сону.— общежитие через дорогу, сам тут освоишься. Парень оттолкнул светловолосого (только потому что он отпустил, конечно), от которого на секунду понесло угрозой. Кажется, Сону начал понимать, почему с ним никто не хотел связываться. Не просто богат и имеет власть, он ещё и сам для всех представляет опасность. При этом его взгляде кажется, что внутри все первобытные инстинкты просят бежать. Сону убежал, но по-своему, не потеряв при этом много гордости. Ситуация с Ыгойном-Даниэлем раздражала его не меньше, чем сам Кан в принципе. Возвращаться в общежитие и иметь хоть какой-либо риск пересечься с брюнетом — самое последнее, чего Сону хотел. Он решил хоть раз забить на своё распиание и отправиться на гонки, но это место тоже напоминало о Кане, и Сону поехал снимать раздражение обычным разъездом по городу. Мотор заглушал все звуки и мысли, не оставляя Ону и шанса лишний раз подумать о своей персональной занозе в заднице. Ему было хорошо. "Что может быть хуже?!" вспомнил свои мысли он, когда, вернувшись в половину одиннадцатого, застал под своей кроватью сидящего на нижнем ярусе Даниэля. Нет. Ну нет. Ну НЕТ! Да как так быть-то может вообще?!?! Около Даниэля сидели его соседи по комнате, Дэхви и Минхен, и расспрашивали о чем-то Кана. Тот выглядел спокойным. Но все ещё с самодовольной улыбкой. Всегда он все портит. — Ох, Сону, ты где пропадал? — спросил Дэхви, и на Она повернулись все трое. Даниэль, увидев Она, кажется, испытал такой же радостный восторг, как и он сам. — Да от него же снова бензином за версту воняет, опять гонял где-то, — фыркнул Минхен. — Сону, а ты уже видел Даниэля сегодня? — любопытный Дэхви встал с кровати Кана. — Его зовут не.. — Меня зовут нечасто, так что, думаю, он меня не видел сегодня. Я правильно думаю? — а в глазах снова безумие, вызывающее желание бежать. Он решил промолчать. Дэхви завёл о чем-то разговор с Минхеном, отвернувшись к обоим парням спиной. "Что ты здесь, блять, забыл?!?" "Я ебу что ли?!" Парни перемахнулись взглядами. Судя по всему, Даниэль был ещё меньше рад видеть этого утырка у себя в комнате. Ну конечно, надо же было поселить его именно сюда! Если бы Кан верил в судьбу, то именно она бы здесь и была замешана. Сону пронаблюдал, как Даниэль "не выдержал ситуации и, так как именно он тут жертва, вышел из комнаты" Парень, игнорируя соседей по комнате, уселся за многочисленные конспекты и задания. Из головы его не выходила сцена ухода Даниэля. Он жалел, что не бросил в след что-то типа "вот и не возвращайся" или ещё чего такого в этом же духе. Он был оскорблён фактом такого пренебрежения к самому себе. Однако в жизни не признается даже в мыслях, что это его действительно задело. "Глупый идиот, идиотский идиот, самый настоящий утырок" повторял он в мыслях секунду за секундой. "Да какое мне вообще до него дело? Вообще, я должен плюнуть на это недоразумение с широкими плечами, светло-коричневой шевелюрой, этой родинкой под глазом и с этим его идеально сидящим на нем костюме, папочкиного сыночка. Дорогого такого, который гоняет на офигительном мотоцикле... Так, что я сейчас делал?" Сону вмиг испугался своих мыслей и такого четкого рассмотрения фигуры Даниэля в них. Он посмотрел на стол и понял, что совсем выпал из реальности и за пять минут не написал ни слова. На часах почти час ночи, а Кана так и нет. Неужели смотался? Идеально, хоть в чем-то ему сегодня повезло. Даниэль завалился в комнату практически сразу после этих мыслей. Он был полупьян, и приобревшее румянец лицо было видно даже в тусклом свете оновой лампы. — С-с-Сону? Это ты? Какого хрена ты пробрался в мою комнату? Что, теперь ты моя фанатка? Хочешь автограф? — Даниэль противно ухмылялся. Старший быстро встал и заткнул светловолосому пьянице рот. Не хватало ещё, чтобы тот разбудил соседей. — Идиот, ты что, решил напиться из-за того, что тебя подселили ко мне в комнату? Лучше бы пошёл решать дела, раз ты богатенький папенькин сынок, а не напивался, — грубо прошептал Сону, нарочно посильнее сжимая ему щеки. Даже когда тот в пьяном виде, для Даниэля Сону ни разу не помеха. Кан с лёгкостью убирает с себя руку парня. — Если бы Папа был на моей стороне, я бы не торчал в этом убитом месте, полном уныния! Но нет! Папа решил, что мне надо учиться! Прикинь, этот ублюдок не хочет просто так отдавать мне в руки свою компанию! Сказал, что мне нужно получить хоть какое-нибудь высшее. Тупой идиот..! — Сону снова приставил руку к его рту, чтобы хоть немного приглушить чужую болтовню.— И мафо тофо, фто он вабвал вой бафк, фак ефе и офпафил в эфо офвафительное мефто! (И мало того, что он забрал мой байк, так ещё и отправил в это отвратительно место!) А фофом ефе и удавил! (А потом ещё и ударил!) Фде эфо видано?(Где это видано?) — Мне плевать на грустнейшую историю твоей жизни, немедленно раздевайся и ложись спать, не создавай никому проблем! Ты здесь и дня не пробыл, а уже загадил мне всю жизнь, так что сделай хоть одну вещь нормально. Даниэль снова убрал его руку. — А ты, смотрю, все никак от меня не отлипнешь? Нравлюсь тебе, да? Не думал, что ты такая фанатка, — ну, он хотя бы заговорил тише. И стоп, что? Сону, мягко говоря, нахуй не сдался этот Кан Даниэль, а он тут разглагольствует от фанатах. Непроходимый идиот. — Ты смешон,— фыркнув, проговорил Сону. Даниэль начал медленно и неловко снимать с себя одежду. Когда пришло время снимать с себя красную водолазку, Он понял, что под той ничего нет. — Ч-чего ты творишь?— от пьяных Сону ожидал чего угодно. — Раздеваюсь, сам же предложил!— припомнил ему Кан, снимая с себя последний элемент верхней одежды. Сону неловко бросил мимолетнвй взгляд на спортивное тело гонщика. Он и сам был в хорошей форме, но... Кубики — это его личный комплекс. Как бы он ни качал пресс, они не приходили. Ещё одна причина не любить Кан Даниэля. — Что, нравлюсь тебе? — широкоплечий сделал шаг вперёд. Сону инстинктивно отступил.— Знаешь, а ты мне ещё с нашей первой встречи понравился. Такой хилый, а хочешь в гонках участвовать. Такой смешной, — Сону невольно покраснел. Скорее из-за неожиданности сказанного, нежели от скрытого комплимента. Кан, видимо, решил, что пришло время, и полез целоваться. Парень моментально уперся рукой в лицо светловолосого. — Спать. Иди. Пьянь. Сраная. Иначе я за себя не ручаюсь,— Он рычал каждое слово. — Думаешь, не выдержишь вида такого красавчика, как я?— Даниэль уже приблизился настолько, насколько вообще было позволительно, и с каждой секундой через черту позволительного перешагивал. Последней каплей в чаше терпения Сону стала попытка обнять его за талию. — Руки. Убери. Немедленно, — Он был готов начать драку прямо тут. Он почувствовал, как чужие ладони легли на его бедра, сжимая их. Все. Конец веселью Даниэля.— Поцелуй меня,— нежно прошептал Сону, протягивая руки к его шее, дабы повиснуть на нем. — Наконец-то ты сдался. Никто не устоит перед таким красавчиком как я, — Кан удовлетворено потянулся к губам Она. Не получилось, не повезло. Сону быстро вырубил того ударом по сонной артерии. — Безнадежный, блять, романтик. Ещё благодарить меня будешь. Парень еле как перетащил эту огромную тушку на кровать (хвала, что он спит на нижнем ярусе), не собираясь как либо поправлять его положение с одеждой: если заснул с голым торсом и в уличных брюках — то это сугубо его проблемы. Сону поймал себя на том, что осматривает тело Даниэля. А что, если бы он всё-таки поцеловался с этим капризулей? Смог бы пощупать гребаные кубики. Нет. Фу. Нет. Кто угодно, только не он. Сону медленно разлепил глаза, понимая, что тело его покрывают поцелуями неизвестные губы. Он обвил руками шею размытого силуэта, откидывая голову в удовольствии. А что вообще происходит? Чья-то рука ложится на его пах, медленно потирая его. Он выгибается и с губ срывается: — Ах, Даниэль... Он Сону размыкает глаза. Он Сону слышит будильник. Он Сону вспоминает, что ему только что снилось, и хочет сгореть от стыда. Он же не гребаный школьник! Но в паху медленно растекается приятная боль, и Он, схватив быстрее из-под подушки не самое свежее полотенце и прикрываясь им, бежит принять контрастный душ, а ещё лучше стукнуться о стену в ванной, чтобы к чертям забыть произошедшее. Сону перегнулся через перила кровати, чтобы оценить обстановку: Дэхви и Минхен, приняв очень странные позы, сопели. Даниэль.. А Даниэль нервно ворочался, слегка кряхтя жалобно. И что ему там снится? Не его дело. Он невольно снова задержал взгляд на полуголом теле: что же с ним, Сону, не так? Почему ему приснился такой стыдный сон с таким ужасным человеком? Забыть. Забыть. Просто надо забыть. В душе парень включает прохладную воду, пытаясь смыть со своего тела пережитки сна. Такое ощущение, будто по коже действительно проходили чьи-то губы. Жуть, а не сон. Выйдя из душа, Он смотрит на время: ещё почти целый час до начала занятий. Хотелось есть, и Сону начал осматривать комнату на предмет еды. Еды он не нашёл. Даниэля тоже. Капризный ребёнок, видимо, тоже пошёл приводить себя в порядок. За фактом отсутствия еды Сону пришлось принять и факт, что нужно побыстрее добежать до какого-нибудь из кафе напротив. Он наскоро оделся и уже даже решил, куда пойдёт. Парень потратит чуть больше времени, но дошагает до рабочего места Тэмина. Сейчас пожаловаться на проблему кому-нибудь, кто поймёт, было одним из заветных желаний Сону. Самое главное заветное желание — чтобы Даниэль исчез. В кафе царила самая тихая и уютная из всех атмосфер. Ну конечно, куда бы ещё захотел пойти работать нежный Тэмин? — Добро пожаловать, — кричит откуда-то с конца стойки знакомый голос, когда, открыв дверь, Сону задействовает ветряные колокольчики. Он встречается со спиной Тэмина, роющегося где-то под стойкой, а когда тот наконец поднимает взгляд на уже подошедшего друга, то Сону встречается ещё и с чужыми счастливыми глазами.— Ах, Сону! Мы так давно не виделись! Я так рад, что ты пришёл! Что закажешь? — Давай абсолютно любой уже готовый сендвич и эспрессо. Тэмин приступает к работе. — Слушай, а тебе разве в универ не надо? — спрашивает Тэмин, смотря на часы. — Нет, занятия только через полчаса начинаются,— посматривая на часы, отвечает парень. А потом грустно добавляет.— Не заставляй меня лишний раз завидовать твоему домашнему обучению. Тэмин расплылся в глупой улыбке, заканчивая делать кофе. — С тебя пять тысяч триста вон. Кстати, ты же помнишь Кан Даниэля, да? — Ли вдруг перешёл на шепот. А Сону сжал купюру в руке. Одно его упоминание и... Голова кружиться начинает от сомнительных воспоминаний. — Так вот. Я не знаю, что он тут забыл, но...— Он дальше слушать не стал, он резко развернулся, ища взглядом Даниэля. Его не было. — Он тут? — Да, он убежал в туалет. Видимо, тебя заприметил, — Тэмин легко хихикнул, но, не увидев ответной реакции друга, запереживал.— Что-то случилось? Вы с ним подрались? Ты должен ему денег? Он подставил тебя? — Нет, нет,— прервал судорожные вопросы Сону. — Просто он меня бесит. Я...— Он уже хотел начать жаловаться на парня, но его кольнула некая сущность под названием "совесть", которая вежливо пнула его под зад и сказала, что сплетничать некультурно.— Ох, я, наверное, должен идти, не хочу встречаться с Даниэлем лишний раз! Удачи, Тэ! Сону выдавил виноватую улыбку, кинул на стол деньги, схватил заказ, помахал прощающемуся Ли и выбежал из кафе как можно скорее. Его. Преследует. Кан. Даниэль. Нет ни одной другой причины и объяснения происходящему. Кан опаздывает на пару почти на полчаса. Сону сначала обрадовался, что тот не придет и выбрал другой для себя предмет, но "извините за опоздание" все испортило. Даниэль очень медленно шёл к своему месту. Потому что искал, где ещё есть свободные. Но снова ничего. Аудитории слишком маленькие для того, чтобы оставалось больше пары-тройки мест. И тот со вздохом жертвы приземлился рядом с Сону. Последний притворился, что спит и вообще ничего не слышит и не видит. Интересно, помнит ли Кан о произошедшем? Сону почему-то кажется, что даже если помнит, то его величество это волнует не особо. — Ты спишь? — Даниэль прошептал почти на самое ухо. Сону, преданный своему плану, молчал, притворяясь спящим. — Короче, я не хотел вчера тебе мешать,— неловко начал тот. Вау, это что,извинение ?— Ты, конечно, сам виноват во всем, но и я, как ни странно, не удержался и пошёл пить и.. Ну, ты знаешь, — хватит зудеть мне в ухо, думает Он, мечтая о том, чтобы оказаться сейчас в кровати, а не слушать пробирающий до мурашек голос широкоплечего младшего. — короче, я вечером постараюсь съехать с твоей грязной.. С твоей комнаты, — как вежливо с его стороны. На самом деле, Сону показалась милой почти удачная попытка принести свои извинения. Будем считать это за половину балла. Из-за почти такого же расписания Даниэль с ним рядом находился чуть ли не все время, кроме перерывов. Он делал вид, словно и не говорил своих слов, ведя себя капризно и высокомерно. А Сону уже смирился. — Эй, Он Сону, — в коридоре общежития его догнал Даниэль, хватая за плечо.— ты ведь едешь сегодня на гонки? Он насторожился. Только не он, только не снова. — Э-э-эм. Ну, да? — Он Сону. — Что? — Я предлагаю тебе сделку. Она очень важна для.. Тебя,— Кан нес какой-то бред. — Я хочу, чтобы ты сегодня поучаствовал со мной в гонке на двоих,— последние слова Даниэль прошептал настолько тихо, что Сону их почти не расслышал. — Чего ты там несешь? — Он Сону. Пожалуйста. Поучаствуй со мной в гонке на двоих, — более чётко пробурчал тот.— я могу даже деньги с тобой поделить. — Во-первых, деньги и так делят на двоих, ваше величество. А во-вторых, я с тобой нигде не буду участвовать, даже если моя жизнь будет под угрозой. Зря. Очень зря он это сказал. Кан, видимо, воспринимает слова буквально. Он снова моментально прижал Она к стене, почти упираясь своим носом в его. Сону поднял не него свой взгляд, и загоревшиеся огоньки опасности потухли, а руки отпустили чужое тело. — Прости,— Даниэль опустил взгляд. — Если честно, у меня нет особого доступа к деньгам, они ограничены. Мой мотоцикл забрал отец и... Я очень соскучился по гонкам, — Даниэль говорил тихо и местами невнятно, видимо надеясь, что Он просто пропустит монолог сквозь уши. — Я предлагаю ехать со мной в паре впервые. У меня слишком высокие стандарты. И нет, ты им не подходишь!— Сону сложил руки на груди. Кан тут же спохватился. — Ну, то есть, я бы хотел с тобой.. На гонку. Сону смотрел на это жалкое зрелище, а внутри била по сердечным хрящам совесть, грозясь порвать их и оставить сердце бездыханным. Да, также внутри ещё играло и злорадство, но.. Чёрт возьми, нельзя строить такие глазки, когда ты такая гнида. Не устоял он. — Хорошо, Даниэль. Только поведу я, потому что байк мой, — у Кана, кажется, даже зрачки сузились. — Да мы же никогда не выйграем!— и, увидев, скептичный взгляд Сону, широкоплечий промямлил тихое "хорошо". Всё-таки Сону удовлетворен. Парные гонки начинались почти на два часа позже обычных заездов, в которых участвовал Сону, однако парни все равно отправились на место к обычному времени, потому то у Она мотоцикл был, и он хотел выжать из него максимум. Когда Даниэль сел сзади него, практически ложась на его спину грудью, Он вдруг захотел предложить тому поехать на автобусе, а дальше пару километров топать пешком — как раз бы пришёл ко времени. Но озвучивать не стал. Чужие руки обвили его талию. А еще очень хорошо, что у Сону нашёлся запасной шлем, а то проблем им было бы просто не избежать. В "Amdromeda" как всегда шумно и полно пива. Даниэль и Сону приходят одновременно, и на них уже устремлены некоторые взгляды. Ну ещё бы, кто тут не знает о скверном характере Кана и о жуткой ненависти к нему Она? — Не хочешь поставить на меня? — ухмыляется Сону, смотря, как неловко Даниэлю теперь, когда последний заработок зависит от навыков его, по сути, врага. — Обязательно поставлю,— плюется ядом Даниэль, сжимаясь от чужих взглядов.— Не говори никому, что мы с тобой учимся в одном месте. Пожалуйста.. — некое садистское удовольствие доставляет наконец получить тот вид Кан Даниэля, что он и хотел: того, который будет искать к нему обходные пути. Жаль, что это лишь на один вечер. И снова внутри Сону просыпается совесть: чем он лучше Кана, раз так злорадствует над ним? Хорошо, хотя бы на один вечер он будет с младшим вежлив. — Не бойся, я никому ничего не скажу. Ты можешь нести абсолютно любую чушь обо мне, мне плевать,— Сону стукает того по плечу в знак поддержки.— Если выиграем первое или второе место в заезде, можешь забрать все деньги себе. Мне и с одиночной гонки хватит. — Мне не нужны твои тупые подачки. Я заслужу то, что заслужу,— Даниэль снова задирает нос, а Он лишь безнадёжно выдыхает. — Делай все, что хочешь, только не мешай мне. Я пошёл искать Эмбер. — Какие люди в Голливуде! — радостно кричит девушка.— Ну что, великий гонщик Он Сону, готов покорять вершины?— парень улыбнулся расслабленно всегда весёлой девушке. — Я собираюсь выиграть гонку сегодня. В прошлый раз мне не хватило буквально пары секунд до того, чтобы догнать Усока. Эмбер улыбнулась. — Хорошо, скажу, что ты вернулся обновленный. Не подведи меня. Сону и сам себе каждую секунду говорит "не подведи меня". Эмбер начинает как-то даже по-рекламному объявлять Она, "по секрету говоря", что поставила бы на него. "Спасибо!" одними губами шепчет парень и бежит искать друзей, чтобы пообщаться. — Пр...— договорить Сону не даёт резко прервавший его Хосок. — Сону, это правда? — Что? — Ты с Даниэлем.. — теперь время Она прервать его. Даже слышать много о парне не хочет. — Да-да, я приехал с ним. И буду участвовать с ним в парном заезде, — устало начал Сону. — То есть вы действительно встречаетесь? — Хосок вылупился на Сону. Сону вылупился на Хосока. — Чего? Что ты несешь?— а потом до Она дошло. — Бог ты мой, он что, всего лишь за десять минут, пока меня не было, распустил слух о том, что мы встречаемся? Какой же он идиот, — Хосок непонимающе смотрел на друга. — Хо, я просто обещал помочь ему в гонке, а он, чтобы не казаться жалким, придумал перед своими шестерками оправдание того, что я к нему привязался и в влюбился в него. Я уверен, так и было. Ну вот просто уверен. Хосок пытался что-то сказать, но потом это дело бросил, мотнув крашенной головой. — Я просто доверюсь тебе. Готов к гонке? — Я собираюсь выиграть. — Ты меня не обгонишь,— Чон с вызовом посмотрел на друга. — Это мы ещё посмотрим. На этот раз Сону действительно хотел одержать победу. В глубине души он хотел сделать это, чтобы показать Даниэлю то, на что он способен, но Он даже не видел младшего на сцене. Обидно. Самую малость. На этот раз Сону стартанул почти самый первый, обгоняя даже Хосока. Его прекрасный Aprilla вытянет все это, не стоит сомневаться. Он оторвался почти от половины гонщиков, идя за двумя или тремя мотоциклистами. Ветер бы с радостью потрепал его волосы, как в красивых фильмах, но рациональность этого мира подарила ему шлем, облегчая примерно десять процентов всех смертей в ДТП (вам стоит знать, что статистика выдумана). Однако было чувство гораздо лучше, чем отравленный бензином ветер в лицо. Чувство того, что ты летишь. Летишь очень быстро, и никто тебя не обгонит. Но стоит вернуться к дороге и к конкурентам. Сону уже выучил почти все маршруты, по которым они ездят. Теперь ему легче, чем в первые разы. Он разгоняется чуть быстрее, на повороте практически впритык к краю обгоняя ещё одного противника. Теперь он третий, и ему стоит поспешить. Сону начинает ехать по самому краю. Он знает, что его могут подрезать, но давно обогнавшие Хосок впереди так не сделает точно. Да, Сону очень плохой мальчик, но он посигналил другу, отвлекая того и обгоняя. Потом купит ему пиво за это. Всего-то просто забрал второе место у человека. Друзья, они поймут. Теперь Сону стоит обогнать лишь гонщика в в едкой кислотно-желтой куртке, но до него, кажется, не долетишь. Сону развивает скорость максимальную, какую только может, и удивительно близко подбирается к оппоненту. Он бы посигналил и ему, да только он слишком сосредоточен, а риск, что не сработает, великоват. Сону остаётся только гнать по краю сзади него. Но Он резко отрывается от обочины, пристраиваясь к гонщику с другого бока. Теперь он и сам может попытаться подрезать его. Но Сону почему-то боится. Сзади его нагоняют Хосок и другие гонщики. Ладно, времени думать нет. Он подлетает к мотогонщику ближе, загоняя его к самому краю, до финиша буквально рукой подать. Но, кажется, удача и в этот раз не с ним. Когда она вообще была рядом?! Сону подрезают, и он на бешенной скорости теряет управление, начиная хаотично вертеть руль, чтобы вернуть управление, однако вылетает на обочину. Перед глазами проносится вся жизнь, и Он надеется, что хотя бы не умрёт и не сломает шею. Он слетает с мотоцикла, который остаётся где-то у бортика дороги, а сам пролетает добрых почти пять метров, прежде чем упасть в залежавшуюся грязную траву, которую накидывают для таких как он и им сбитых. Пару минут Сону просто лежит, уставившись в небо и думая о том, что у него болит рука. А ещё он думает о том, что к нему никто не подбегает, не видя поврежденным сознанием маячащие вокруг фигуры Хосока и Даниэля. — Сону! Сону!— глухо доносится до него, и он наконец моргает, вдыхая воздух полной грудью. Что это было? — О чёрт, он живой! — Не шуми, а то вырубится снова. Сону открывает рот, выдавая первые нечленораздельные звуки: —Чтпрозшло? — Ох, Сону, какой же ты идиот! — в глазах рисуется образ Хосока, и Он улыбается приятной встрече с другом и его красной головой. Сону вдруг понимает, что лежит на чем-то мягком, будто на подушке. Ему хочется спать, и он, ерзая головой, поворачивается на другой бок, но натыкается на неожиданную преграду: чью-то вишнёвого цвета спортивную куртку. Кажется, он где-то её уже видел? О нет. Лучше любого ведра воды Сону отрезвляет его положение, и Он быстро вскакивает, хватаясь за резко заболевшую голову руками. А потом кричит очень громко, потому что понимает, что рука болит в разы больше головы. А потом снова ойкает, потому что крик отдается в голове, и хватается уже одной рукой обратно за голову. — С тобой все хорошо? — Сону поворачивается на чужой голос, встречаясь со взглядом Даниэля. В нем, кажется, читалось неподдельное беспокойство. — Даниэль! — Сону злобно вскрикнул и сразу пожалел об этом, продолжая уже тихим голосом. — Какого хрена ты, засранец, решил, что приплести меня к себе, как твоего парня — это вдруг хорошая идея?! — Что? — непонимающе начал Кан. — Ах.. Это... Тут мне даже говорить не пришлось, люди все сделали за меня, — этот идиот тупо улыбался, а Хосок пялился на обоих, вообще даже не пытаясь вникнуть в ситуацию. — Немедленно скажи всем, что это чушь собачья! — Сону злился на то, что дал Даниэлю такую свободу. — А ты выиграй нам первое место, и тогда посмотрим,— Кан снова вздернул нос, хмыкая. И почему теперь Сону кажется это милым? Видимо, слишком сильно ударился головой. — Какое первое место, Даниэль?!— закричал Хосок.— Да он пятнадцать минут назад чуть не научился летать! Его в больницу надо! — Не-не! Я все ещё живой, и поведу! — Сону попытался героически восстать из полумертвых, но лишь громко закричал, случайно оперевшись на поврежденную руку. — Так, я уже не могу на это смотреть. Все. Спасибо за помощь, Кан Даниэль, я дальше как-нибудь сам, — Хосок кладет корчащемуся от боли Сону руку на плечо, но её перехватывает, сжимая, Даниэль. Как только Чон поднял на него взгляд, то столкнулся с тем, о чем только слышал от всяких идиотов, которые травили байки — на взгляд целой гребаной стаи волков. И без слов понятно, что стоит отстать. — Хо?— Сону, наконец-то поднимает взгляд на долго молчавшего друга. Но тот только вымученно улыбнулся ему: — Сону, я не могу уйти,— немного растерянно сказал тот. — Извини, я обещал одному парню помочь с мотоциклом, и чёрт, он ждёт меня! Прости ещё раз! — Чон состроил щенячью морду, и и так уже порядком подбитый Сону своим стократ подбитым мозгом подумал, что все в порядке. — Ничего страшного, Хо,— он снова мило сощурился, а Хосок под гнетом взгляда Даниэля решил удалиться. — Поднимайся давай, подбитое существо, — Даниэль положил руку того себе на плечo, поднимая старшего. Он оказался на удивление легким. Ну вот и как такое хрупкое чудо вообще можно допускать до гонок? — Хочу к Хо,— простонал Сону. — у меня рука болит! — То есть своему Хосоку ты говоришь, что все в порядке, а мне тут трагедию устроил? Вставай, сейчас мы поедем до больницы. Надеюсь, твой байк цел. — У меня рука, кажется, сломана, я не смогу повезти! — Он говорил так, будто рассмотрения варианта о том, что Кан сядет за руль, даже быть не может. Ну конечно, не может! Как этот себялюбивый красавчик может хотя бы думать о том, чтобы садиться за его прекрасную крошку? — А ты предлагаешь идти несколько километров до автобусной остановки, а потом еще на этой штуке ехать? Ты уже полумертвый, так что не спорь, а живо садись на мотоцикл. Сону тяжело вздохнул. Так сильно не хочется признавать правоту младшего. Он еле как, с помощью Даниэля, доковылял до мотоцикла, ожидая, пока младший поднимет его и заведет. — Не завидую я тебе,— Кан осмотрел состояние мотоцикла. — В ремонт его надо. А Сону уже даже не кричал, он просто обреченным взглядом смотрел на свой побитый байк и понимал, что теперь ему придётся продать печень и глаз, чтобы снова вернуться к гонкам. Нет, все было, конечно, не так плохо, как могло бы быть, но мотоцикл выглядел так, словно вот-вот уедет без тебя, потому что все задолбало. Даниэль напендюрил шлем на себя и на Сону, после чего сел на байк, ожидая, пока назад сядет и старший. Он особо не торопился, но в конечном итоге продлевать свои мучения не стал. Сону быстро вскочил на мотоцикл и обхватил светловолосого руками, кусая губу и тихо шипя. Рука болела нереально. А Даниэль как-то же забыл о том, куда надо везти Сону, сосредоточившись лишь на его тёплых руках. Непонятно приятно от этого, и по всему телу будто разливается тепло. — Тройгайся давай,— шипит, разрушая утопию, Он.— мне тут больно, между прочим. И Кан вздохнул, поворачивая ключ зажигания и стартуя. Сону напрасно сомневался в навыке вождения Даниэля. Да и портить уже было нечего, байк все равно, как и сам Сону, полумертвый. Кан хорошо вел мотоцикл, пытаясь доехать до больницы как можно быстрее. — Тебя обогнала Хвиин,— это первая новость, которую решает сообщить ему Даниэль по приезду в больницу. — Надо было вызвать скорую,— встречает его ответным фактом Сону. — Наши гонки, считай, наполовину нелегальны. Так что не надо было,— спокойно говорит Кан. Он вообще спокойный. Не такой, какой обычно. Это он что, так себя ведёт, когда никого нет рядом? Бред какой-то. — Справедливо, — быстро отвечает старший, желая отмахнуться от своих мыслей. — Рука сильно болит?— Даниэль подходит к нему ближе и дотрагивается до плеча Она. Сону одергивается — не от боли, от странных ощущений, приносимых нежданными прикосновениями. — А сам как думаешь? Хочешь, сломаю тебе руку? — Не думаю, что это перелом,— зачем-то вступает в перепалку без смысла широкоплечий. — Пофиг,— Сону разворачивается и идёт в сторону входа в больницу, виляя задницей. Даниэль думает, что если и существуют демоны, то один из них — Он Сону. Медработники много злились на Сону и еще больше на Даниэля. Мол, как он вообще мог везти человека со сломанной рукой на гребаном мотоцикле! Сону должен был провести пару дней в больнице, дабы восстановиться. — Извините, — старший нежно улыбался персоналу, держа здоровую руку на уже наложенном гипсе. — Но денег на такое у меня не водится. Мне и дома хорошо будет. Даниэль смотрел на все это и завидовал всем на свете. Почему он улыбается всем, кроме него. А медсестры, кажется, уже протестуют против такого расклада и скидываются, лишь бы оставить горячего красавчика в больнице. — Вам нужно лечение,— говорит одна из девушек.— сломанная рука не сломанная шея, конечно, но все равно серьёзно. Отказываться от лечения глупо. Оно не такое уж и дорогое. — Нет-нет, у меня учёба, проекты, хобби, понимаете? — Сону пытался мягко сдать назад, в то время как персонал жёстко давил на него, то ли высасывая деньги из парня, то ли действительно желая оставить его при себе. — Окей, я заплачу. Ты мне должен будешь, понял? — Даниэль, гордо задрав нос, с высока смотрел на Она. — Ты сейчас ещё беднее, чем я. И чем платить бцдешь? Своим безграничным чсв? — Мой отец наверняка выделял деньги на постройку это коробки с врачами, — единственный врач стоял, возмущенно выдохнув.— Так что я уверен, что с этим проблем не будет. Имя Кан Джевона вам что-нибудь говорит? Его отец — ебаный Кан Джевон. Нет, сону конечно многие варианты рассматривал. Но богатеев с фамилией Кан оказалось больше, чем он думал, и уж точно ему в голову не приходило, что это именно тот Кан. Доктор, видимо, не ожидал такого раскладка тоже. — Так вот, вижу, тут все уяснили, кто чей босс? Запишите лечение на счёт моего глупого папани и кладите этого идиота Он Сону под капельницу. — Ни за что. Мне не нужны твои подачки,— слова Кана обернулись против него же.— Я сам спокойно справлюсь со всем этим, уяснил? Но Даниэль уже не слушал его, смотря на врача своим грозным взглядом, и тот, сглотнув, отправил персонал провести Сону в палату. Зачем Кану это? Ответ не найден. Но слова медсестры действительно отозвались внутри него, когда он услышал, что с Оном может быть не все хорошо. Даниэль остался стоять один в коридоре, ненавидя себя и Он Сону, который бесит одним своим присутствием, и вместе с тем заставляет что-то в сердце предательски биться.***
Сону открыл глаза в белой палате. Он смутно помнил о чем-то плохом, после чего попал в больницу. Чуть поднапрягая мозги, Сону вспомнил, что его по сути упек сюда один неблагородный рыцарь Кан Даниэль. Сам, собственно, младший, спал в самой, наверное, неудобной позе, сидя на стуле одной своей половиной и лёжа на кровати другой. Его чуть осветленные волосы уже отросли в корнях, и Он мог заметить вокруг его макушки ряд тёмных волос. Даниэль, как и в прошлый раз, беспокойного хныкал во сне, хмуря лицо. Сону пересилил желание погладить младшего по голове и хотел встать, но понял, что к рукам проведены трубки от капельниц. Он немного как-то даже разозлился. Даже встать сейчас нормально не получится. Парень хотел разбудить Даниэля, тот тот уже сам проснулся, видимо почувствовав чужое копошение. Сону про себя подумал, что он неженка. А ещё подумал о том, что и сам просыпается, чуть кто-то начнёт двигаться. А после этого снова начал мотать головой, случайно вспомнив свой сон. Как говорили великие, отпусти и забудь. А у Сону как-то не получалось. — Сколько я тут уже сплю? — спросил Он. Даниэль потянулся за телефоном и проверил время. — Часов шесть, может семь,— сонным голосом ответил ему младший. — И ты тут все это время? — Ну, типа того,— Даниэль казался сонным комочком Ону. Он ещё, видимо, не до конца проснулся — не грубил, не вздирал нос, а все ещё лежал у его кровати, смотря куда-то в пусосту. Сону захотел попробовать использовать этот момент. — Скажи, почему ты притворяешься? — старший нарочно не поворачивал головы к Даниэлю, смотря куда-то в точку на стене. Ему казалось, что так его вопрос будет казаться уместнее. — Чего? У тебя сотрясение, ты несешь бред. Поспи ещё,— лениво пробормотал Кан, но Сону показалось, что в голосе его от неожиданности промелькнуло переживание. — Ну, ты не называл никому своего настоящего имени. Всегда задираешься и ведешь себя как говнюк, хотя, видимо, не особо ты этим и хочешь заниматься. — Ты идиот,— Даниэль лишь фыркнул, встал и, кажется, собрался уйти из комнаты. — Ты тоже. Ты можешь мне все рассказать, Кан. Я слышал, как ты извинился передо мной утром. Если хочешь, можешь не съезжать. Потерплю тебя. Считай, это извинение за то, что подвел. — Ещё чего! Я съеду от тебя тогда, когда сам захочу! И это не будет зависеть ни от каких твоих желаний! — Даниэль сложил руки на груди, закрываясь этим самым от Сону.— Ты слишком наивен, Он Сону! — Что мне сделать, чтобы ты вел себя нормально?— Он набирает в лёгкие воздух, а вместе с ним побольше терпения. Парню хочется сломать скорлупу, в которой засел Даниэль. Конечно, Сону может просто наблюдать за ним, собирать факты по крупицам и в итоге узнать о Кане достаточно много. Но это будет не то. Младший все равно будет закрыт в своём хитиновом покрове. А может, Сону действительно показалось, и Даниэль — просто заноза от рождения. Нет. Нет, не показалось! — Ты сделал уже достаточно херни так что хоть спасибо скажи за то, что я положил тебя в эту больницу, и ты лечишься за мой... Счёт моей семьи! Он подавляет в себе желание съязвить и тыкнуть в Даниэля, и снова выдыхает, улыбаясь как можно добрее. — Ты и правда отлично поработал. Спасибо,— скрипя сердцем, Он выдавил из себя благодарность. Даниэлю, наверное, нужны забота и понимание? Хорошо. Хорошо, он постарается исправить эту заблудшую душу. И Сону ни за что на свете не поставит себе вопрос "Почему я это делаю?", ведь ответа у него не найдется, и даже не найдётся оправдания. Глупый, глупый Он Сону. А Даниэль тем временем непонимающе уставился на старшего, недоумевая, почему этот идиот его действительно отблагодарил. Непонятно, но чувство приятное. — Ладно. Пойду принесу тебе твою одежду,— Кан вышел из палаты, а Сону только что понял, что он в больничной одежде. И телефона его рядом нет. Но часы показывали три с лишним часа утра, и Ону стало как-то стыдно, что он разбудил Даниэля. Последний вернулся через пару минут, принося помимо одежды и сотовый старшего. — Тебе тут два дня лежать,— Кан кладет одежду на тумбочку и протягивает Ону его мобильник. Тот кивком благодарит светловолосого. — Не хочу я тут из-за какой-то руки валяться так много времени. — Врач сказал, что если ты не пролежишь все время нормально и не пропьешь курс таблеток, то влипнешь в ситуацию, в которой уже за байк хер сядешь. Так что лежи, идиот, и не выебывайся, понял? — Даниэль говорил строго, но, кажется, действительно волновался. Ну надо же. — А что, не хочешь разве устранить своего конкурента?— ухмыльнулся Сону. Кан лишь фыркнул. Наигранно, почти не получилось даже. Но из образа он не вышел. — Ты мне не ровня, чтобы быть для меня конкурентом,— в который раз за день задирает нос Даниэль. А Сону улыбается, и что-то внутри младшего ломает последнюю стену защиты, обезоруживает его, и Ыйгон медленно опускает голову, не в силах начать открытый разговор. Он не хочет, чтобы его знал кто-то ещё, кроме него самого. — Иди сюда,— Сону хлопает по свободному месту у себя на койке, и Кан покорно опускается на неё. — С этого момента я на тебя не давлю. Я буду рядом, если понадобится, и помогу тебе. Потому что тебе нужна помощь. — Какой же ты глупый,— сквозь пальцы говорит Даниэль, поникая головой. Сону убирает руку от лица Кана, смотря на него. — Едь домой. Ключи ведь тоже у тебя, да? Поставь мотоцикл куда-нибудь с краю парковки, и отдыхай. Даниэль, кажется, сейчас расплачется, он смотрит на Сону влажными глазами, не понимая настолько резкой перемены в отношении к нему. А Он думает, что Кан — капризуля и хочет спать. — Учись нормально, предмет не такой уж и сложный, к тому же только начало года. Покажи отцу, что ты самый пиздатый,— Даниэль устало улыбается совсем легко и встаёт. Он правда хотел бы в общежитие. — Я приеду завтра и.. — Не надо, я сам как-нибудь тут управлюсь. Ыйгон, ничего не говоря, вышел, а Сону прекрасно понимал, что этот ребёнок в теле взрослого обязательно с новыми силами придёт завтра, дабы доставать его в своей обычной манере. Кан мягко захлопнул дверь и вздохнул понуро. Что с Сону не так? Почему он выглядит так хорошо, просто уллыбаясь? Почему ему кажется, что старший хорошо обнимается и почему так хочет это проверить? Даниэль вообще никак не хочет доверяться ему, что-то рассказывать — это слишком опасно. Сону, как и многие до него, может просто хотеть его денег. Он ведь стал улыбаться ему только после того, как услышал, что Джевон — его отец. Так делали все: подлизывадись к нему, обещали дружбу до гроба, и вот где Кан теперь. В больнице, доверяется очередному "другу до гроба". Но Сону делает кое-что ещё, чего не делали остальные — Он чертовски возбуждает Даниэля. Своим длинным мягким телом, тонкими ногами, совсем невесомый. Ыйгону от своих мыслей стыдно до румянца на щеках, и он быстро отдаляется от палаты Сону, нащупывая в кармане ключи от его мотоцикла. В их комнате нет никого. Ни Дэхви, ни Минхена. И светловолосому ни разу не интересно, куда все делись. Ему снова хочется напиться, чтобы облегчить противоречия, легшие на душу в тот момент, когда он впервые увидел Сону в аудитории, в которую зашёл.***
Два дня проходят скучно. Даниэль не набрался смелости приехать в больницу, хотя Сону даже написал ему, достав контакт у декана. И вот, посередине учебного процесса, в аудиторию входит Он с загипсованной рукой и вечной милой улыбкой. Учитель, ничего не говоря, кивает Сону, пропуская его в кабинет, и тот идёт на место, где сидит обычно. А Даниэль тоже тут сидит. Он даже не подцмал о том, что может пересесть. — Я на тебя обижен, — первое, что заявляет Он, когда садится на своё место. — Что? — Даниэль волнуется от появления старшего, но виду подавать не хочет, держит голову прямо и надменно опускает взгляд на парня рядом. А он ведь одет в чертовски красивую рубашку. Красная и.. Боже, это что, кружево вокруг воротника? Кан сглатывает и отворачивается. — Не мешай мне, а то пересяду. — Ты ни разу не навестил меня,— Сону говорит детским голосом нарочно, чтобы вызвать улыбку, но Ыйгон не улыбается, он, кажется, беспокоится, а на лице гримаса усталости. — Сам просил не навещать тебя, я и не собирался,— Даниэль как можно больше пытается не смотреть на Она, такого обновленного. И с гипсом на половину руки. Как ему вообще удалось натянуть на него рукав?! Не-важ-но. Важен учитель, рассказывающий историю создания поэзии акпу. — Хочешь расписаться у меня на гипсе? — улыбка Сону слышна даже в его словах шепотом. И от одной этой улыбки хочется растаять, как сыр в микроволновой печи. — Да что ты привязался ко мне?! Сиди и слушай! — Сону надулся ещё больше, нарочито драматично отворачивая голову к окну. Он-то думал, что растопил лёд, внутри которого покоится Ыйгон, но нет, все тот же Кан, даже спустя два дня. Пара за парой они почти всегда находились в одной аудитории. На обеденном перерыве Сону проигнорировал немую просьбу внутри глаз Кана сесть вместе с ним. Он и не должен был её читать, наверное, но не удержался от такой же самодовольной улыбки, которую изображал и сам Ыйгон. Пока Даниэль будет вести себя с ним так и не извинится, старший решил всеми возможными способами дразнить своим вниманием широкоплечего. Весь обеденный перерыв Он почти пялился на младшего, хитро улыбаясь ему глазами в компании одногруппников, а тот лишь зло отводил взгляд, кушая в одиночестве. Ну а что Даниэль, а Даниэль продолжил вести себя капризно. Вот и отлично, раз Сону ввязался в эту игру, он будет играть в неё до победного.***
Даниэль устал. Даниэлю обидно. Уже который день Сону ведёт себя просто ужасно! Как он может игнорировать его? Кану показалось, что Он особо усиленно смеётся над чужими шутками в его присутствии. Ну не ребёнок ли? Никто себя так не ведёт! Тем не менее, Он не отсел от него, но каждую пару, что они виделись, хихикал над самыми обычными сообщениями в телефоне и по максимуму высокомерно (как позволяла этому ребенку совесть) вел себя с Ыйгоном. Кан не выдержал. — Что ты делаешь? — глупо спросил Он, когда в коридоре общежития во время окна его остановил младший, одной рукой уводя его к стене, чтобы было чуточку меньше свидетелей, хоть коридор и был пуст. — Почему ты так велешь себя?!— раздражённый голос Кана, кажется, вызвал у Сону улыбку. — Как это? — Он притворялся дурачком, пытаясь как можно холоднее смотреть в глаза собеседника. — Ты меня игнорируешь! Сам сказал, что всегда будешь рядом, сказал, что поддержишь если что! Это не поддержка! — в голосе его скользила почти не заметная обида. — Так ты запомнил, — лишь глупо улыбнулся Он, зля своим поведением Ыйгона. — Ты совсем дубина!— шипел Кан. — А ты чем лучше?!— слышалось шипение в ответ. — Я не этого ждал, когда слышал про поддержку!! — Я, может, тоже много чего ждал!! — Я не собираюсь больше с тобой няньчиться, если ты такой упрямый долбоеб! — Кто с кем няньчится, скажи-ка мне?! — Я ТЕБЯ НЕНАВИЖУ! ТЫ ПЕДИК! — ОТ ПЕДИКА СЛЫШУ! — Последней каплей в чаше терпения стали именно эти Оновы слова. Даниэль не удержался, примыкая к чужим губам, Сону единственной здоровой рукой притянул того за затылок еще ближе, углубляя поцелуй. Совсем не целомудренный, совсем не нежный и любовный. Но каким же сладким он казался Кану. Даниэль не целовался целую вечность, что уж говорить про секс. Он прильнул ближе. Прижимая Сону к стенке окончательно. Младший покрывал поцелуями шею Она, аккуратно проводя языком по некоторым местам. С уст Сону сошёл первый полустон-полувздох, окончательно и бесповоротно отключая все в мозгу Кана. Ыйгон беспорядочно водил руками по тонкой талии, залезая под снова надетую ужасно красивую рубашку старшего. Сону в ответ выдыхал изнеможенно, еле держась на ногах. — Д-даниэль,— нарушил он блаженное молчание. Кан оторвался от чужих ключиц, до которых успел достать, расстегнув пуговицу на оновой чертовой рубашке с кружевом. — Что? — У нас проблема,— да какого черта Сону так соблазнительно выглядит?! Кан не может слушать этот томный голос, не может не видеть румянец на чужих щеках, не может не хотеть покрыть всю его кожу поцелуями. — Какая? — на автомате выдавливает он. — У меня встал. Совсем тихо и смущенно, закрывая лицо от неловкости, пробормотал Сону. — Ну, это я решить могу,— Даниэль шепчет на самое ухо, прикусывая хрящ, а Сону только выдыхает неровно, чувствуя, как чужая рука мечется под уже не заправленной рубашкой в поисках ремня. — Нет, Даниэль, — Сону строго говорит эти слова. Старший ни за что не даст ему этого сделать. Тем более в коридоре! — Хочешь, зайдем в нашу комнату?— спокойно спросил широкоплечий, а после неэтично соблазнительно шепнул на ухо.— Я кажется, тоже возбуждаюсь от одного только твоего вида. Нет, нет, нет. Пусть заткнется. — Вот и дрочи в туалете, Кан,— холодно говорит Он. — Да в чем проблема?— Даниэль отстраняется и смотрит прямо в чужие глаза.— Я тебе не нравлюсь? — Я не знаю, — Сону отвел взгляд.— Может быть немного. Но я не хочу этого прямо сейчас! — Хочешь,— сказал как отрезал.— У тебя хер стоит. — Не в этом смысле не хочу! Потерпи, не будь таким животным,— Он снова покрывается румянцем. — Я четыре с лишним месяца терпел, Он Сону,— ревниво начал младший.— Я ни разу не пристал к те.. — Помнишь, как ты напился неделю с лишним назад? — Я всего лишь один раз пристал к тебе и!..— но Он снова прервал его. — Даниэль, не торопи события. Ты готов. А я нет. — Хочешь на свидание? — резко начал Ыйгон. — Я не займусь с тобой сексом, Даниэль, даже если ты меня споишь,— Он устало посмотрел на младшего. — Какого же ты низкого мнения обо мне! — Кан изобразил возмущенную рожицу, уводя взгляд. — Я зову тебя, потому что.. Может, я хочу узнать тебя поближе,— младшему хочется ударить рукой о лицо от неловкости. — Тогда хочу,— Сону, словно высшая сила, дал благосклонно согласие.— Когда у меня восстановится рука, мы обязательно сходим куда-нибудь. Ыйгон разочарованно взглянул на старшего. — Мне придётся ждать целую вечность! — Если будешь меня торопить, то я вообще никогда не смогу снять гипс,— буркнул Он, смотря на понурого Ыйгона.— Если хочешь...— начал он тихо, рассчитывая с одной стороны на то, что его не услышат.— Можешь поцеловать меня ещё раз. А Кану два раза повторять не надо — он снова примыкает к губам Сону, жадно кусая каждый миллиметр. Сону выдыхает его имя, чувствуя, как чужие губы снова вернулись к шее. Ни одного совсем не беспокоит, если их вдруг увидят. И Ону почему-то кажется, что он сейчас очень счастливый. На протяжении всего времени, что старшему надо было носить гипс, Даниэль был к нему безжалостен. В коридорах, когда никого по близости не намечалось, он льнул к Сону, приобнимая за талию, на парах, что совпадали, доводил до ужасного румянца на щеках, поглаживая оново бедро и шепча ужасные вещи ему на ухо, если тот вдруг решит начать засыпать, во время редкого отсутствия в их комнате обоих сожителей сразу Даниэль был ужасен, не давая учить заданный материал, все время валил того на свою кровать, доводя до исступления старшего, водя своими чертовски горячими руками по его телу. Но Сону не чувствовал кое-чего. Он не чувствовал того, что Кан доверяет ему свои эмоции и чувства. Внутри Даниэля лишь.. Поверхностная похоть, и тот, кажется, не готов показать что-то, помимо неё. А Ону теперь ещё больше хочется дать Ыйгону комфортную среду, потому что.. Он, кажется, влюбился в него. Сону начал разговор в один из тех дней, когда Дэхви и Минхен решили вместе сходить в кино, перекидываясь глупыми шутками о сюжете и покидая парочку на целых три часа. Недолго Сону мог спокойно лежать на кровати, читая очередное произведение Ким Су Джана. Его позвал Ыйгон: — Сону-хен,— Сердце его плавилось каждый раз, как младший мило тянул своё "Сону-хен". — Что? — как можно спокойнее ответил парень. — Спустись ко мне, я хочу, чтобы ты почитал мне вслух. Он лишь вздохнул, но просьбу решил исполнить, неловко спускаясь со второго яруса, держась за лестницу здоровой рукой. Сону присел рядом с играющим в телефон Даниэлем. Тот отложил гаджет, присаживаясь чуть ближе и кладя голову Ону на плечо. Сердце последнего не выдержало такой уютности от младшего и заухало учащенно. Сону начал как можно красивее передавать стихи поэта, чтобы достучаться до никак не заинтересованного литературой и родным языком сердца. А Даниэль.. А Даниэль начал медленно водить пальцами по его животу. Он игнорировал Ыйгона, притворяясь, что ничего не происходит и продолжая читать вслух. Кан забрался под чужую футболку, оглаживая живот парня. Его голова поднялась с плеча Сону. Тот все ещё усердно игнорировал чужие нападки. Даниэль кусает Она за хрящ уха — его слабое место. Эрогенное. Он сбивается с мысли, тихо охая. А Кан ведёт руку выше, пальцами задевая соски и вызывая ещё более громкие вздохи. Но у Сону хватило выдержки убрать чужу руку, отложив книгу. — Даниэль, — начал он, внимательно смотря в глаза парня.— Если я пересплю с тобой, то ты снова будешь делать вид, что я для тебя никто? — Что? — того вопрос застал врасплох. — Тебе от меня нужен только секс?— Сону хочет увидеть в чужих глазах правду. Но он не провидец, поэтому перед ним сейчас только радужка глаза, ничего более.— Я не хочу просто переспать с тобой и бросить это все, понимаешь? Я хочу, чтобы ты был честным со мной. — А я разве не честен? — отводя взгляд, бурчит Кан. — Ыйгон,— по ушам бьёт это имя. Ни разу Сону его так не называл. Знал, что Кану ой как не нравилось.— Пожалуйста, давай поговорим? Что тебя беспокоит? Почему ты не хочешь вести со мной так, как ведешь себя, когда рядом никого нет? Я.. — Да заткнись ты,— хрипит Даниэль, сглатывая ком в горле.— Ты ведь совсем ничего не знаешь! Ты лезешь не в своё дело! — Нет, в своё. Даниэль, твои проблемы и мои тоже. Я ведь уже сказал, что собираюсь поддержать тебя, и я тебя люб.. Я за тебя беспо.. — Что ты сказал? — вмиг прервал младший. — Что ты меня любишь? — Он весь покраснел до ужаса, а глаза его заметались. Как же он так проболтался? Вроде они и не скрывают своих чувств, а вроде о любви и речи не шло! — Ты любишь меня? — Ну.. Я.. Даниэль, знаешь, я, наверное.. Сону договорить не дал очередной поцелуй. Но этот был другим. Осознанным, нежным и лёгким. Таким и был сам Кан Даниэль. Лёгким и нежным. — Ладно,— вздохнул Ыйгон.— Что тебе там надо? — Почему ты так себя ведешь? Все время грубишь всем, обзываешься. Почему ты так хочешь отогнать от себя людей? — Да откуда мне знать?— уныло протянул парень.— Просто... Так меня никто не будет ненавидеть за мои слова, понимаешь? За мои мысли, чувства там..— было видно, что Ыйгону до смерти неловко, и тем сильнее ценил его открытость сейчас Он.— Если все будут ненавидеть меня сразу, то им не придётся узнавать меня. Аргх, все так непонятно! Я сам себе ничего объяснить не могу, понимаешь? Я не знаю, как мне выражать свои эмоции! — Это трудно,— согласился, кивнув, Сону.— но поэтому тебя и окружают люди, которые хотят с тобой подружиться. Они и приносят тебе умение выражать свои эмоции. — Нет таких людей, Он, им всем нужны деньги. Я пытался заводить отношения— что девушкам, что парням, им всем нужны были деньги моего отца. Я хотел знакомиться, но все знали, кто я— они тоже спрашивали, а когда же я заплачу за их билет в кино, когда куплю им лишнюю банку колы. Конечно, я ведь просто машина с кэшем!— Кан выглядел так, словно вот-вот расплачется: его щёки покраснели, а нос заблестел. Но он продолжал.— Ну а потом стало абсолютно понятно, что нет смысла продолжать эти глупые действия! Я просто могу слать нахуй их всех! Я могу управлять ими! Ну и зачем же мне тогда заводить отношения или друзей? Я даже имя сменил, лишь бы хотя бы на гонках ко мне не приставали люди! Кому я, черт возьми, вообще могу быть нужен?! Меня даже отец собственный ненавидит! Ыйгон расплакался, уткнувшись в плечо Сону. Старший аккуратно, боясь спугнуть, обнял того, нежно поглаживая его светлые волосы, перебирал пряди. Ему совсем не хотелось сейчас что-то говорить, это может сделать только хуже и так шаткому в своем состоянии Даниэлю. Кан плакал с десяток минут, и весь этот десяток Он молчал, лишь иногда шепотом успокаивая младшего. Так делала его мама, когда Сону в очередной истерике прибегал к женщине. И так сейчас делает он, смотря на такого замкнувшегося в себе Даниэля. Конечно, жизнь просто не давала ему шанса выразить свои эмоции, не научила этому скромному умению. Ведь каждый раз, как Кан открывал кому-то душу, туда лезли лишь за деньгами. Сону не мог понять, каково ему. Наконец Ыйгон потихоньку начал успокаиваться. Он поднял глаза на старшего, и в них читался страх. Как же Кан мог так опрометчиво показать свою слабость? Но Сону не посмеялся над ним, не встал и не ушёл, как боялся парень. Он был тут, сидел с ним и все ещё держал свою руку в кановых волосах, перебирая. — Сону, почему я встретил тебя только сейчас? Почему я никогда не видел таких как ты? — Я не знаю,— спокойно ответил тот.— Я не могу видеть прошлое или будущее, Даниэль. Мне тоже боязно думать о неизвестном, но пока что я тут, с тобой, и я не хочу тебя бросать. Даниэль смотрел на него, не веря ушам и, кажется, снова собирался расплакаться, в итоге сдерживая в себе этот порыв. — Ты такой хороший,— как можно теплее улыбнулся ему Сону. — Это ты меня таким сделал. — Ты всегда таким был. Просто шанса не было себя показать. — Сону? — тихо начал младший. — Что? — Я, кажется, тоже в тебя влюб.. ился,— прошептал Ыйгон, смотря куда угодно, лишь бы не на Она. Ему слишком неловко открываться кому-то. Старший поцеловал Кана в лоб, передавая ему всю свою любовь, которую мог вложить в поцелуй. — Куда ты хочешь сходить, когда мне снимут гипс? — Я хочу в кино. На "звёздные войны",— устало пробормотал парень, все еще лёжа где-то на груди Она. — Хорошо. Мы обязательно сходим,— улыбнулся Сону и понял, что этот ребёнок уже отрубился. Возможно, их любовь будет не вечной и не самой красивой, но Сону сделает все, чтобы помочь Даниэлю справиться с собой. Даже если ему придётся сломать руку ещё сто раз, даже если ему придётся купить новый байк, даже если начнётся апокалипсис, он будет рядом.