Чужих детей - не бывает!

Закончился август, и наступил этот долгожданный день. День, которого так долго ждали дети и которого опасались Вернон и Петуния. Первое сентября. Сегодня дети уедут в неизвестность, в самое гнездо кровавого паука, плетущего свои сети, в оплот ненависти и тьмы в сердцах — в Хогвартс. Несмотря на это, взрослые готовились переехать в Хогсмид — деревушку неподалеку от школы, чтобы иметь возможность быстро прийти на помощь. Но время приближалось к десяти, и надо было двигаться к вокзалу, что и было проделано. Молчаливые дети, фиксирующие взглядом все окружающие детали, стальной отблеск в глазах, таких похожих в этот момент. Палочки крепились к руке, кольца-концентраторы под скрывающими чарами находились в полной готовности. Ну, и маленькие пистолеты в подмышечной кобуре, конечно. Петунья с гордостью смотрела на мальчиков, пока Вернон вел машину. Вот и вокзал. Следуя легенде, Вернон и Петунья остались возле машины, а мальчики, несколько напряженно перешучиваясь, прошли через барьер, обогнув толпу сумасшедших, что-то кричавших про магглов. Платформа, будто сошедшая со страниц учебника истории, поражала. Пар и дым от паровоза, множество людей, шум разговоров, прерываемый какими-то визгами, криками, мяуканьем… Все это производило впечатление. — Бар-дак! — припечатал Дадли, Гарри лишь согласно кивнул. С трудом забравшись в вагон, дети отлевитировали школьные сундуки, пока никто не видел, и двинулись по коридору в поисках свободного купе, которое, впрочем, быстро нашлось. Стандартное для Англии шестиместное сидячее купе с багажными полками и маленьким столиком. Одежда на них была высокого качества, что явно бросалось в глаза, но пиджаки они не снимали, чтобы не светить стволами. Хотя маги вряд ли поняли бы, что это такое. Но береженого, как говорится, и Бог бережет… В купе ввалился мальчик. Перед глазами Гарри и Дадли мгновенно встали листы с описанием так называемых «священных двадцати восьми». Поношенная одежда не первой свежести, грязь на лице, беспардонность и отсутствие всяческих манер — буквально все выдавало в нем Уизли. Учитывая возраст, это был Рональд, который Билиус. — Поттера не видели? — сразу же перешел к делу вломившийся. Мальчики на него не отреагировали, только Гарри мазнул взглядом и скривился. Сразу покрасневший Рональд выплюнул «грязнокровки» и покинул купе. Мальчишки разулыбались. Наконец, раздался гудок и поезд двинулся в путь. По коридору время от времени пробегали какие-то личности с сакраментальным вопросом «Поттера не видели?». Это живо напомнило советский мультик «Зайца не видали?», да так, что Гарри с Дадли просто не могли удержаться от смеха каждый раз, когда это слышали. По коридору пробежала какая-то девочка, громко крича «Тревор! Тревор!» Прошел визуально знакомый по магазину белобрысый пацан. Но никто мальчиков не беспокоил, ведь знаменитый шрам у Гарри полностью убрали еще в Советском Союзе. — В Портер, что ли, переименоваться? — задумчиво проговорил Гарри. — Нам еще рано, — ответил Дадли и мальчики жизнерадостно заржали. Проехала тележка со сладостями, пробежала в другую сторону девочка, зовущая какого-то «Тревора». Наконец, дверь отворилась и вошла девочка. — Здравствуйте, меня зовут Сюзанна Боунс, я первокурсница. Мальчики синхронно встали, поклонились и представились: — Дадли Дурсль. — Гарри… — и, понизив голос, почти шепотом, — Поттер. — Очень приятно, — сказала девочка и присела напротив мальчиков. Сьюзан, несмотря на явный интерес к Гарри, старалась на нем внимание не акцентировать, хорошо понимая, как ему это надоело. Она рассказала, кто она и куда хочет поступить. Мальчики, в свою очередь, поведали о себе в рамках легенды, а потом просто рассказывали забавные истории, заставляя девочку весело смеяться. Дверь снова открылась, на этот раз резко ударившись в упор, и появился Уизли. Снова. — Я все знаю, ты Поттер, — он показал пальцем на Дадли. И закричал на Гарри: — А ты пошел вон, вонючий грязнокровка! Больше он ничего сказать не успел, так как принял горизонтальное положение. Все произошло так быстро, что никто ничего заметить не успел. Гарри вздохнул, встал, пряча в рукав кистень, взял Уизли за ногу и вытащил из купе. Через некоторое время он вернулся. — Ты представляешь, он еще и обгадился! Теперь полвагона благоухает. — Да, — философски заметил Дадли, — не везет тебе, брат. Сьюзан смотрела на них большими круглыми глазами и не могла сказать ни слова. Через некоторое время она, однако, пришла в себя. — Ну вы даете, мальчики… Через некоторое время они уже просто веселились, забыв этот случай. Рональда нашли в тамбуре его братья и долго не могли понять, что же такого случилось. По рассказу младшего брата выходило, что, обозвав кого-то, он вызвал стихийный выброс. По крайней мере, спешно вызванный Персиваль эту возможность подтвердил. Надавав подзатыльников и наказав попридержать язык, а то не видать им денег за «дружбу», братья рассосались по вагонам. За окном давно уже было темно, пора было переодеваться. Накинув мантии, мальчики вышли из купе, давая возможность Сьюзан переодеться. Странно, что девочке надо было переодеться, а не просто надеть мантию, но «у разных людей разные тараканы», как говаривал их преподаватель по психологии. Поезд прибыл на станцию, остановившись со скрежетом и подергиваниями. Дети начали выходить. Откуда-то сверху раздалось «Первокурсники! Все ко мне!» Задрав голову, мальчики увидели большущего человека, чем-то похожего на великана, но гораздо ниже оного. В его руках был фонарь, а на лице — обиженное выражение, так как Гарри Поттера он не увидел. Вздохнув, он пошел вперед, дети потянулись за ним, оскальзываясь и спотыкаясь в темноте. Лишь мальчики и Сьюзен шли спокойно. У мальчиков были динамические фонарики, потому от батареек они не зависели. И хотя Дадли и Гарри были готовы к тому, что работать фонарики не будут, но, на удивление, проблем не возникло, хотя руки и уставали. Дойдя до озера, дети расселись в лодки по четыре человека. Панорама замка впечатляла, но мальчишки видали и покрасивее места, потому восхищение лишь изображали. Вот, наконец, и дверь, первокурсников передали знакомой мальчикам даме, похожей на воблу. Когда их оставили всей толпой в небольшой комнате, мальчики напряглись, однако появившиеся призраки облетали их по широкой дуге. Причина этого не была ясна детям, но поведение призраков их устраивало. Вот и Большой зал, украшенный и сверкающий огнями. Откуда-то сзади доносился высокоскоростной трындеж какой-то девочки, причем воспринимался он, как шум, из-за высокой скорости и малой информативности. *** — Мы считаем, что вас будут пытаться распределить на факультет Гриффиндор, полностью управляемый Альбусом Дамблдором. Тут от вас мало что зависит. — А если мы будем настаивать? — Может сработать, но выдаст ваши знания, а это опасно. Я бы посоветовал вам использовать вот это для создания скандала перед вашим распределением, чтобы чудачество шляпы не вызвало никаких вопросов. Древний артефакт, мог и сломаться… — А у нее собственной души нет разве? Я вот читал… — Нет, это просто марионетка, и делает она то, что заложено программой. Директор имеет полную власть над ней и потому… Два долгих месяца они заучивали жест и невербальную формулу заклинания, доводя его до автоматизма. *** Вынесен табурет и Шляпа. Мальчики знали, что сейчас будет песня Шляпы, то есть — не для слабонервных. Ожидать наличие голоса и слуха от древнего артефакта можно было, но это же Англия! Потому, нет. Как-то пережив песню артефакта, дети дождались начала распределения. — Сьюзан Боунс! — Удачи! — Пуффендуй! — Дадли Дурсль! — Давай! Шляпа опустилась, и в самой голове раздался голос «Ничего не понимаю, ты же не потомственный, откуда блок?». Дадли четко подумал, как учили: «Когтевран!» Прошло еще несколько секунд, и… — Когтевран! — Драко Малфой! Вот он, этот момент. Гарри проделал заученное движение, стараясь стоять так, чтобы его не было видно. Что-то хотевшая сказать Шляпа будто подавилась. Молчание длилось неизмеримо долго, и Гарри испугался, что заклинание сломало Шляпу навсегда, и придется придумывать что-то новое. Наконец, Шляпа прокашлялась, и… — ГРИФФИНДОР!!! — НЕЕЕТ!!! Крик белобрысенького отражался от стен зала. Этот крик был полон отчаяния и злости. Драко Малфой бросил Шляпу на пол и принялся топтать ее, пока та самая дама не отобрала Шляпу и не отослала белобрысенького к столу факультета. Дальнейшее распределение прошло без сюрпризов, наконец, дошла очередь и до Гарри. — Гарри Поттер! Сразу же послышались шепотки со всех сторон: «Гарри Поттер? Она сказала Поттер? Тот самый?» Гарри вышел и уселся на табурет. Дама бесцеремонно откинула его челку и уставилась на лоб. Шрама не было. *** — Какая чушь! Кусок души оторвался сам и присосался? Ничего более смешного в жизни своей не слышал! — старец Борис был возмущен, только что не плевался. Виктор был несколько ошарашен такой реакцией. — Но как же, — проговорил он, — ведь в ребенка кинули заклинанием, он его отразил и вот… Жертва матери еще. — Разделение души — долгий и сложный ритуал. Только такие дикари, как англичане, могли в это поверить. Жертва матери в данном случае не может считаться жертвой для ритуала. Не тот процесс убиения. Да и о заклинании… Сильно я сомневаюсь… — Тогда что это может быть? — А вот с этим мы нынче же разберемся. Прошел день и прошла ночь. И разобрались волхвы в природе шрама и чего-то темного внутри. Эта тьма была всего-навсего управляющим контуром для трансляции изображений и контроля поведения Игоря. — Вполне ожидаемо… — проговорил волхв Александр, который имел мастерство в ритуалистике. Конечно же, темный сгусток удалили, а шрам залечили. Теперь лоб был чист, и ничто не напоминало о том, что там был шрам. *** — Зажил, — наивно хлопая ресницами, заявил Поттер, ввергнув даму в состояние, близкое к шоковому, а Дамблдора заставив подавиться долькой. Однако этот вопрос мог быть решен позже. В данный момент Дамблдора занимал тот факт, что мальчик не был похож на забитого и недокормленного заморыша. И это заставляло вносить коррективы в планы буквально на лету. Шляпа, опущенная на глаза Гарри Поттера, тихо пробормотала: «Еще один и туда же…» — Когтевран!