***
Полтора месяца назад
Это был обычный рабочий день. Нанами после учебы, пробиралась через толпы людей к главному зданию, где её ждала владелица этой территории. Да это было рискованно и опасно, но она не могла опустить шанс лично побеседовать с Джунко, пока она ещё не уехала из города. И кто знает, когда она прибудет сюда снова. К тому же у Чиаки получилась несколько раз поговорить с ней по телефону. Номер телефона Эношимы она нашла на сайте Монокумалэнда, она долго сомневалась по поводу того, что он может оказаться не настоящим. Однако всё было совсем наоборот. В первый раз, когда она ей позвонила, то представилась, как Кичиа Минана. В итоге блондинка согласилась на встречу, и Нанами просто не могла отказаться от такой удачи. И вот она стоит напротив гигантского здания. На крыше, которого сидит большой двухцветный мишка. В своих лапках держит белую табличку, на которой красными буквами написано: «❀꧁༺Упу-пу-пу-пу-пу. Добро пожаловать в мой парк развлечений! Я Монокума, желаю вам провести незабываемое времяпрепровождение!༻꧂❀», а ниже более мелким шрифтом приписано: «До того момента, когда вы познаете истинную суть отчаяния». На последние слова никто не обращал большого внимания, так как не совсем понимали предназначения этой фразы. От одной мысли, что ей предстоит, встретится с гением преступности, которому до сих пор удаётся избегать правосудия, у девушки появилось легкое волнение. Но она быстро взяла себя в руки и пошла вовнутрь. Встретил её просторный холл. Чиаки растерялась, поскольку была здесь впервые. Она не знала, куда ей идти. Оглядевшись по сторонам, Чиаки никого не обнаружила. Тогда, чтобы не терять зря времени она достала из рюкзака PSP. Заодно и подождет, пока кто-нибудь появится. — Нанами? Что ты здесь делаешь? — послышался голос со стороны. Чиаки взглянула на этого человека. — Ома? — оба не ожидали увидеть друг в подобном месте — Я... У меня запланирована встреча с Эношимой. А ты, почему здесь? — У тебя? С Джунко? — Кокичи не мог поверить в услышанное. В смысле? Ты дура что ли? Какая нахер встреча?! Если ты одна из шестёрок правительства и имеешь дело против Джунко, то ты должна осознавать, что прийти к ней в открытую - глупость вселенского масштаба! Или ты думала, что Эношима ничего о тебе не знает? В таком случае ты сильно недооцениваешь эту девку и её связи! Но тут Кокичи вспомнил, где они находится. Ах да, пока она здесь, Эношима не будет ничего предпринимать. Ибо, после того, как пропадёт Чиаки, а рано, или поздно это всё равно должно будет произойти. Следователи устроят обыск, найдут какой-нибудь элемент, который докажет связь Чиаки с Джунко. Тогда они по-любому прибудут к ней. А ей в свою очередь надо будет доказать, что она никоим образом не причастна к этой пропаже. Докажет она это тем, что покажет содержимое видеорегистраторов, на которых видно, как живая и целая Нанами ходит по Монокумалэнду и вскоре покидает территорию. Думаю, это наиболее логичным вариант, чтобы избежать ответственности и если бы я был на место Джунко то, последовал именно такому плану. — Ну да, а что? Что-то не так? — А не, все так. Значит, она ждёт тебя? — Да... Только я здесь в первый раз и... — подбирая подходящие слова, Чиаки убрала PSP в рюкзак. — Не знаешь, как пройти к кабинету, где тебя ждут — помог ей договорить Кокичи. — Именно. — Получается, теперь я буду в роли проводника. — Усмехнувшись, произнёс он, вспоминая, как в первый день его сопровождала Чиаки. — Следуй за мной — и пошёл туда, откуда, только что вышел. — Получается, что так. — Чиаки последовала за ним — Ома, а что ты здесь делаешь? — Я? Хм... — он сделал задумчивое лицо. — Понимаешь, Джунко, моя давняя подруга и она настолько никудышная, что абсолютно во всем, начиная от выбора нижнего белья и заканчивая предпринимательскими делами, рассчитывает только на меня. Что за девчонка, я не понимаю. — Кокичи устало покачал головой. — Правда? Никогда бы не подумала, что она такая. Получается, все эти идеи с монопарками принадлежат тебе? — Не совсем. В основном разработкой дизайна и всем прочим она занималась сама. — Тогда выходит, что ты просто работаешь на неё или как? — Ну, я бы сказал, что просто помогаю ей по дружбе, но да. Возможно, ты права. — Возможно... Дальше они шли в полном безмолвии до того, как зашли в лифт и Кокичи нажал на кнопку нужного этажа. — Ома, — по всей видимости, Чиаки хотелось остаться с ним в тесном пространстве, чтобы никто не мог случайно или неслучайно подслушать их разговор. — Здесь есть прослушка или скрытые камеры? Она осмотрела каждый угол. — Не знаю. Вроде нет. А почему ты спрашиваешь? — На самом деле было и то, и другое и Кокичи прекрасно знал об этом. Чиаки нажала на кнопку стопа и лифт остановился. — Эй, в чём дело? Почему ты остановила? — Потому что перед тем, как поговорить с Эношимой, могу я задать пару вопросиков тебе? — Хорошо — он прислонился спиной к стенке лифта. Кокичи стало интересно, какие же вопросы ему зададут, но виду не подал. — Раз она твоя близкая подруга и тебе доверяет, значит, ты знаешь не один её секрет... — Ну, похоже, что да — согласился он, улыбаясь. — Может ты замечал что-нибудь странное или подозрительное в ней? — Не-а, не припоминаю такого. — Тогда может к ней приходят какие-нибудь подозрительные личности? — на это Кокичи издал мучительный стон. — Откуда я знаю? К ней вечно кто-то ходит. Я же не слежу за ней каждую секунду, и она не докладывает, кто и зачем к ней приходит. Я же ей не отец, в конце концов. — Вот значит как. А тебе не кажется, что Эношима может заниматься чём-то незаконным? — И чем же? — Взять её прошлое. С подросткового возраста она работала в модельном бизнесе - это всем известный факт. После получила наследство от умершего родственника. Но что если никакого родственника вовсе не было. А большой поток денег, хлынувший на неё, это прибыль за сбыт наркотиками, к примеру. — Доказать сможешь, что всё как ты говоришь? — Чиаки размышляла над ответом. Выдержав паузу, Кокичи продолжил — А может это всего лишь зависть? Ай-ай, — укоризненно проговорил он — как не красиво, Чиаки. Тебя в детстве не учили, что завидовать не хорошо? — Чему тут можно завидовать?! — Сама же сказала, что, будучи обычным подростком, она начала работать в модельном агентстве. Следовательно, она красавица. Это и является первой причиной для зависти. Дальше, она выросла в бедной семье и всего добилась сама. Понимаешь? Она своими собственными руками построила пути к существованию. А ты? Ты родилась у богатых родителей. Не знала не горя, ни бедности, ни страдания, ни забот, ни голода. Всегда получала всё что хотела. Взять, например твой PSP, сколько он стоит? Явно, что не дешевенькая модель. А ведь ты купила его на деньги родителей, я прав? Но стоило Эношиме по воле случая получить это чёртово наследство, как на неё тут, же начали подозревать что-то не ладное. Это же всего лишь маленькая удача! Так какого хрена на неё все так набросились?! Что она вам сделала? Почему бы не оставить её в покое? — Кокичи устремились на Чиаки жалобный взгляд полный слёз. Можно было подумать, что ему по-настоящему жаль Джунко, но эта была всего лишь игра — Я не понимаю, почему именно она должна терпеть это дерьмо каждый божий день? Разве это справедливо? — слеза спустилась вниз по щеке. — Ой, и-извени. Я-я не х-хотела — Чиаки растерялась, не каждый день ей приходится доводить парня до слез. Она сняла рюкзак и вытащила из него нежно розовый платочек с белыми узорами в виде цветочков и протянула его Оме. Хех, рыбка клюнула на крючок. Чудесно! Надеюсь, она больше не заведёт шарманку по этой теме... Надеюсь, я не перегнул палку. Мысленно подметил Кокичи — Спасибо — с обидой в голосе сказал Кокичи и принял платочек — Больше никогда не говори столь ужасных вещей, ладно? — утирая глаза, сказал он. — Хорошо. Извини ещё раз. Я больше так не буду говорить о Эношиме — Чиаки стала стыдно за сказанное и, опустив голову, она смотрела на свои ноги, обутые в нежно розовые туфли на тонкой подошве — ты так отчаянно её защищаешь похоже она и вправду тебе очень дорога. Ага конечно. Знала бы насколько мне она мне дорога... с большим сарказмом подумал парень. — Очень — высказался он. — Она мне как любимая старшая сестрёнка, которой у меня никогда не было. Но благодаря Джунко я примерно знаю, какого это. Иметь сестру. — Улыбнувшись, добавил Кокичи и нажал на кнопку, Чиаки не стало ему противодействовать. Лифт снова начал движение. Больше девушка не задавала вопросов. Через некоторое время лифт остановился, дверцы разошлись. — Теперь прямо, налево, затем на право, поднимаешься по ступенькам, сворачиваешь налево и до самого конца. Идя по коридору, сразу заметишь большую чёрную дверь, это и есть место, в котором зависает Джунко. — А ты не пойдёшь? — выйдя из лифта, она обернулась к нему. — Нет, Эношима поручила мне кое-что сделать и она очень разозлится, если узнает, что я до сих пор здесь. — Ясно. Спасибо, что показал дорогу — Чиаки поклонилась. — Не стоит благодарности — он помахал рукой на прощание, перед тем как две дверцы лифта сошлись. Чиаки последовала по сказанному ей пути. С каждым поворотом мысленно прокручивая слова Кокичи. Ступеньки, налево и до конца, где находилась чёрная дверь. Дойдя до конечной точки, она на глаз определила, что дверь была примерно около двух с половиной метров. Она почувствовала себя крошечной. Будто она маленький человечек, пришедший к дому великана. И сейчас дверь распахнется и произойдёт что-нибудь страшное и неожиданное. Например, она попадёт в поле зрения этого чудовища. Он не думая протянет руку к ней, а она парализованная страхом ничего не предпримет. Он обхватит её своей грязной рукой. Её взгляд застрянет на длинных и неухоженных ногтях, под которыми грязь не вычищалась годами. Чиаки окутает отвращение к этому созданию. Он сожмет пальцы. Послышится хруст сломанных костей. Она начнёт задыхаться и через адскую боль предпримет попытку выбраться из хватки. Только всё будет напрасно и последние, что она успеет увидеть это то, как её подносят ко рту, смердящему омерзительным запахом. Тогда она начнёт, задыхается не только из-за костей, которые местами воткнулись в органы, но и вони. Она увидит весь мусор, застрявший в его неочищенных зубах. И после он... По Чиаки прошла дрожь, она отогнала от себя все эти глупые мифические мысли, связанные с «Атакой титанов», которое она недавно посмотрела. Постучав в дверь, ей никто не ответил. Подумав, что её не услышали она постучала ещё раз, но ситуация вновь повторилась. Тогда она приложила руку к двери и надавила, та медленно раскрылась. Чиаки огляделась по сторонам. Убедившись, что никого нет, она юркнула вовнутрь. По ту сторону двери картина ничуть не отличалась. Эношимы не было на своём месте. Чиаки осмотрелась. Это была большая по площади комната с панорамным окном, по краям которого были подвешены чёрные шторы из плотной ткани, расположенное по другую сторону от двери. Также там стоял стол с выдвижными ящиками и рядом крутящийся стул с большой спинкой. Чиаки уже было подумала, что Джунко сидит там, но её подозрения опровергались. Когда она подошла ближе к столу то заметила, что в кресле никого нет. Выдохнув с облегчением, она отметила, что в углу стоит диван и рядом с ним журнальный столик, на котором была целая куча не разобранных бумаг. В остальном кабинет был пустоват. Она вернула своё внимание к столу. Поверхность стола была занята разноцветными папками и компьютером. Чиаки в качестве предосторожности развернулась, и прислушались к посторонним звукам. Ее насторожил тот факт, что середина рабочего дня, а Эношима не торопиться вернуться на свое место. Вдобавок, внутри главного здания она увидела одного только Кокичи, но ведь кто-то, же ещё помимо него должен быть здесь? Но она не видела, тогда где? Убедившись, что она пока что всё ещё одна, решила не терять зря времени и приступить к исследованию. Чиаки открыла папку бардового цвета, которая привлекала её внимание больше всего. Это была единственная папка, имевшая такой цвет. Остальные были в нескольких экземплярах. По крайней мере, девушка заприметила: три желтые, пять зеленых, две синие и четыре черных. Бардовых кроме этой не было. Раскрыв папку, её постигло разочарование. Внутри была пустота. Тогда она убрала её в сторону и потянулась к ближайшим, чёрного цвета, но тут замерла. Дверь раскрылась. — Да-да, когда найдёшь эту тупую страхолюдину, передай, чтобы тащила свой жирный зад сюда. Эта свинья ещё не достигла, да и никогда не достигнет, уровня, чтобы я опустилась до такого уровня, чтобы искать её. — Послышался голос с нитками раздражения за спиной Чиаки. От чего по девушке прошла волна мурашек. Позади неё стоит та самая подозреваемая. Чиаки сразу отскочила от стола и развернулась к Эношиме. Та ещё не заметила её присутствия. Она держалась за внутреннюю ручку двери и разговаривала с кем-то стоящим в коридоре. — Ага, конечно — Эношима захлопнула дверь и опешила на долю секунды — Ты кто? И что тут делаешь? — перевела взор с девушки на стол, а потом обратно. Потом указала на неё пальцем — Ага! Воровка! Пришла воровать мои чертежи по разработке новых аттракционов, да? Тебя подослали мои сраные конкуренты? — Н-нет. Вы все не так поняли. Я звонила вам по телефону, и вы мне разрешили прийти к вам сегодня. Вы назначили встречу у себя в кабинете, но поскольку я стучалось, мне никто не ответил, тогда я решила войти без разрешения. Извините. Мне очень жаль. —А? — Джунко нахмурилась и подняла зрачки глаз вверх. — А! Вспомнила. Кича или как там тебя, звали? Верно? — Блондинка подошла к столу. — Правильное будет Чиа — осознав, что она чуть было, не сказала своё настоящее имя, Чиаки мысленно сделала себе замечание — Кичиа — добавила она, как фамилию и плевать, что по телефонному разговору она использовала: «Минана». Она понадеялась, что Эношима в прошлый раз не запомнила, как она представилась, и сейчас не заметит этой оплошности. — Чиа Кичиа? Имя основано от фамилии что ли? — Да, мои родители не особо оригинальны. — Она улыбнулась с чувством неловкости. — Все равно — Джунко одним движением рукой скинула на пол все папки с правой стороны от монитора и, выдвинув нижний шкафчик для того, чтобы использовать его как опару. Наступив на него правой, нагой, она моментально и ловко развернулась и уселась на освобожденное место. При этом сделала заключение на том, что положила одну ногу на другую. Было ясно, что забираться на стол, таким образом, для неё — привычное дело — ну так что хотела? — глядя на неё, сверху вниз спросила Эношима. — Понимаете, в последнее время я задумалась о подработке. Может у вас есть какие-нибудь предложения? Просто такой большой парк развлечений запрашивает не малый рабочий персонал, ведь так? И люди, работающие здесь такие замечательные, а мне бы очень хотелось хоть как-то помочь им. — Хммм... даже не знаю. Думаю, с этим вопросом тебе стоит, обратится к кому-нибудь другому. — Что? Но почему? Мне хочется быть полезной для вас в первую очередь. Ведь вы такая замечательная. Я очень вами восхищаюсь. Так почему вы отвергаете мою помощь? — это была ложь для достижения цели. — Дело в том, что у меня уже есть весь рабочий состав, который мне необходим и левые люди мне совсем не нужны. Также мне неизвестны твои истинные мотивы, так что можешь уходить. — Ну что ж ничего не поделать. — В голосе Чиаки чувствовалось разочарование — Могу я ещё кое-что спросить? — Валяй. — Кокичи Ома работает на вас или же просто помогает по собственной воле? — Ома... Почему бы тебе не спросить это у него самого? — улыбаясь, сказала Джунко. — Я уже спрашивала... — Правда? И что же он ответил? — на её лице появился интерес. — Что-то вроде того, что помогает вам по дружбе — от этого Эношима залилась смехом, а Чиаки не понимала, что смешного было в её словах. — По дружбе — продолжая смеяться, повторила Эношима — интересно с каких это пор мы с ним друзья? Надо будет обязательно спросить у него об этом. — Уже серьёзно сказала она. — Хотите сказать, что вы не друзья? — Он всего лишь один из моих подопечных. И да, он работает на меня. — Да и кем же? — Да так по мелочи. В основном работает по функциям «принеси, подай». — Вот как. Ладно, спасибо хотя бы за то, что согласились, встретится со мной — Чиаки пошла к двери. Наполненная досадой о том, что ей не удалось выяснить ничего полезного. — Да-да, рада была помочь. — До свидания — были последними словами прозвучавшие в этом кабинете от Чиаки.***
— Спустя пару дней Чиаки Нанами пропала — продолжил свой рассказ Кокичи — и это дело рук Эношимы. Она убрала её сразу, чтобы Чиаки не мешала ей в дальнейшем. Где и как произошло похищение, я не знаю. Лишь могу сказать предварительную мысль о том, что это произошло утром. Думаю, самый выгодный вариант для неё это тогда, когда было безлюдно, чтобы исключить всех свидетелей. Ну, а целом, Джунко задумала избавиться от Нанами в любой удобный для неё, Эношимы, момент, чтобы эта маленькая проблемка не выросла и не стала угрозой в будущем. Дальше, как я предполагал, сыщики или те, кому было поручено это дело, нашли то, что связало её с Джунко. Это был номер телефона, записанный в её ежедневнике. Они отправились к ней, на что Эношима в открытую показала им записи с видеорегистраторов и Джунко сразу выпала из списка подозреваемых. — А откуда ты узнал о номере Эношимы записанном в ежедневнике Чиаки? — Об этом мне рассказала Акамацу. — К-когда? — в горле Шуичи пересохло. Он встал и, подойдя к тумбочке, взял кружку и попил содержимое. Неужели сейчас? Сейчас ему раскроют то, что случилось с Каэде. Ему до сих пор с трудом верилось в тот факт, что Кокичи работает на такую опасную личность, а тут ещё такое. — После того, как Чиаки не объявлялась на собрании старост, Каэде забеспокоилась о ней и решила её поискать. Пунктом для начала поисков была комната Чиаки в общежитии. Именно там она заприметила на кровати подруги раскрытый ежедневник. В котором на последней странице был записан неизвестный номер. Каэде сфотографировала его, а для чего она это сделала, мне не известно. Потом она обратилась в полицию. Только вот, что может сделать маленькая шестнадцатилетняя девочка? Правильно, ничего! Полицай, у которого она была, сказал, что ему нет дела до её глупых игр и если все что она сказала, является действительным, то у пропавшей должны быть родители или опекуны, поэтому пусть они сами приходят и пишут заявление. — Кокичи фыркнул — Тоже мне, хранители законопорядка. Обнаглевшие бездари. В общем, поняв, что с этим она вряд ли что-то сможет сделать, Каэде решила искать Чиаки своими собственными силами. Сначала она всех спрашивала об Чиаки и даже звонила на тот номер. Это была раковая ошибка. Хотя нет. Ошибка началась еще тогда, когда она решилась на эти самостоятельные поиски...***
День, когда Каэде и Кокичи ходили за подарком
— Да, ты права... Извини. Я тогда пойду, а то родители ждут — развернувшись, Шуичи направился в сторону ворот. Каэде наблюдала, как он с каждым шагом отходил от неё. Ей было стыдно перед Шуичи, и неприятное чувство окутала её, поскольку она дала обещание и не смогла его выполнить. Разве так поступают друзья? Договариваются о чём-то, а потом резко все обрывает. Хотя это не было её виной, и она это прекрасно осознавала, но было уже поздно отказываться от сказанного.***
Сегодня, когда Каэде шла на собрание старост, то встретила Кокичи в коридоре. Возможно, он специально поджидал её там, но она об этом даже не подозревала. Ома увидел девушку и подбежал к ней. Между ними завязался диалог: — Хей, Акамацу. Привет. Как дела? Что нового? Как жизнь? — идя рядом с ней и чуть-чуть наклонившись вперёд, начал заваливать её вопросами, глядя на Каэде. — Привет. Дела нормально, а из нового в принципе ничего. Вот, как видишь, иду на собрание. Сам то как? — Всё ужасно! — Что? — она остановилась и посмотрела на него — Что-то случилось, Ома? — он тоже остановился и ничего ей не ответил — Ты же знаешь, если тебя что-то беспокоит, ты всегда можешь мне рассказать обо всём. Ну, даже если и не мне, то у нас есть руководитель, психолог, к которым ты можешь обратиться в любую секунду. Я верю, что не существует не решаемой задачи, особенно если приложить достаточно усилий всем вместе — девушка сжала кулаки и подняла руки вверх. — Ты же это понимаешь? — Честно-честно? Я, правда, могу довериться тебе, и ты выслушаешь меня? — он взглянул не неё большими щенячьими глазами. Будто от этого могла завесить его собственная жизнь. — Да — уверенно прозвучало от Каэде. — Тогда ты не будешь против сходить со мной? — Куда и зачем? — А вот не скажу, пока ты не пообещаешь, что пойдёшь со мной. — Кокичи... — Каэде пронзила его холодный взглядом сверху, говорившим: «Как ты ещё смеешь ставить условия?» — Извини, но в таком случае, я вынуждена отказаться. Ты хотя бы должен посветить меня в курс дела, чтобы я хоть что-то понимала — она пошла дальше. — Хорошо, я все расскажу! — он последовал за ней. — Ну, — Каэде снова остановилась — я жду. — Акамацу, ты вредина! — Кокичи выкрикнул это на весь коридор, тем самым привлекая внимание посторонних. — Это всё? — Каэде уже снова собиралась идти. Её время и нервы не резиновые и тратить их впустую не особо-то хотелось. Плюс ко всему Кокичи пытается её опозорить или что? Зачем надо было орать в коридоре? Но в силу своей доброты, она решила дать Кокичи последний шанс, прежде чем уйти и скрыться за дверью кабинета студсовета. — Нет... Я хотел, чтобы ты помогла мне с выбором подарка. — Он произнёс это с фальшивым смущением и для дополнения образа выставил указательные пальцы обоих рук, в то время как мизинчики, безымянные и средние пальцы были поджаты, соединил подушечки указательных пальцев вместе и полукруглыми движениями потер их друг об друга (вот таким образом, если не совсем понятно 👉👈) — для одной моей знакомой. — Знакомой? — этот фрагмент зацепил Каэде. В тот момент она подумала, что у Кокичи есть или появилась подружка, но он просто стесняется о ней говорить. Ну, или есть девушка, которая ему понравилась и таким образом он хочет произвести на неё хорошие впечатления. На её лице появилась ухмылка. — Да — он смущённо отвел взгляд и умилительно посмотрел в очи девушки. — Так ты поможешь? — Хорошо, но ты должен будешь рассказать мне об этой знакомой. — ... А это обязательно? — Ещё как обязательно! — Тогда я тоже могу подставить условие? — Да это будет вполне честно, так что давай выкладывай. — Поскольку это очень личное, ты никому не должна говорить об этом. После того, как ты отсидишься на своём собрании, мы пойдём только вдвоём. Понимаешь? Никого лишнего не должно быть? — Хорошо, всё будет, как ты просишь — Каэде ушла. Сидя уже на собрании обдумывала слова Кокичи и неожиданно вспомнила о том, что должна была поехать домой вместе с Шуичи.***
— Похоже, что Саихара расстроился — сказал Кокичи стоя на площадке, которая разделяла лестницу от входной двери. — Кокичи... — Каэде обернулась — Ты слышал? — Кто знает — он пожал плечами и спустился вниз — Может да, а может, нет — Получив столь неопределённый ответ, Каэде кратко вздохнула и закатила глаза. Кокичи не знал, о чём говорили Каэде с Шуичи, но говорить правду в открытую это, же тааак неинтересно. — Знаешь, возможно, ты правильно сказал о том, что Шуичи расстроился — она посмотрела на удаляющуюся фигуру. — Естественно! Ведь я всегда говорю только самые правильные и достоверные факты. В жизни не сыщешь второго такого же честного и безгрешного человека как я, на которого можно всегда положиться. — Задрав нос, гордо произнёс он. — Мы должны были поехать вместе — как бы невзначай обронила Каэде, не обращая внимания на восхваленные речи Кокичи. — Уверена, что не хочешь пойти с ним? — А? — она словно только сейчас заметила, что находится не одна — Нет. Какой в этом будет смысл? Просто на душе как-то паршиво из-за того, что не смогла заранее его предупредить. Он ждал меня, а я... Выходит, что я его подвела. Ладно, надо будет, потом ещё раз перед ним извинится. Может у меня тоже получится найти какую-нибудь интересную вещицу только для Шуичи? И тогда он не будет, злится на меня. — Ты серьёзно думаешь, что он будет, злится на тебя, свою лучшую подругу из-за какого-то глубоко проступка? — Ты не понимаешь. Ему изначально не понравилась идея о том, что я пойду куда-то с тобой. — Что?! Я настолько ему противень? Уваааа — из глаз хлынул целый водопад. — Кокичи, прошу, успокойся. — Нервно оглядываясь по сторонам, обеспокоенно попросила Каэде. Ну, оно и неудивительно, что если сейчас кто-нибудь пойдёт и увидеть вот это все. И что они подумают? То, что Каэде Акацамацу, одна из лучших учениц академии, обижает, дразнит и доводит других учащихся до истерики? — Ты же парень, в конце концов. Возьми себя в руки. — Ч-что я-я ему сделал? Я же ничего не де-делал. — всхлипывая, произнёс он. — Да, ты здесь совсем не чём. Просто Шуичи довольно таки сложно сходится с новыми людьми из-за своей застенчивости, а также то, что сейчас в городе повышен уровень преступности, он беспокоится за меня, а я, конечно же, беспокоюсь о нём. Не думаю, что стоит обвинять его за излишнее беспокойство. Плюс ко всему тот, что случилось с Чиаки... — Может мы, уже начнём наш путь? — сделав несколько шагов перед Каэде, предложил парень, как будто это не он только что развел сопливо-слюнявую и истеричную сцену на улице. — Да. Ома, а куда мы пойдём? — Ни-ши-ши-ши, это будет сюрприз — закрыв один глаз и приложив палец к губам, сказал Кокичи. По какой-то причине это не внушила девушке уверенность, но она, молча пошла вперёд. — Кстати как продвигается твоё расследование? — спросил Кокичи, когда они отошли на приличное расстояние от академии. Каэде печально покачала головой. Ома знал о том, что Каэде, после того как ей отказали в помощи сотрудники полиции, решила искать Чиаки самостоятельно. Она как-то подходила к нему, и спрашивал о пропавшей, надеясь, что Кокичи мог что-то знать, но ничего полезного из полуправдивого, полулживого рассказа Кокичи, не узнала. В связи с этим, она кратко описала ему состоянии дел. — Почти ничего. — Почти? Значит, что-то все же есть. — Ну да... — немного неуверенно прозвучало. — И что же? — Я ходила к ней в комнату, в общежитии. На её кровати я нашла раскрытый ежедневник. На последний страничке ежедневник я обнаружила номер телефона, написанный во всю страничку по диагонали, написан он был подчерком Чиаки. В общем, мне стало интересно, и я сфотографировала его. Скорее всего, его уже забрали следователи для расследование. А потом вспомнила о нем и буквально пару дней, назад решила позвонить на него... — И? — Мне ответили. Это была девушка со стервозным голосом. Хотя его тон сменялся на милый, писклявый и местами даже нежный. Он менялся в зависимости от темы разговора. В начале разговора она была явна, чем-то раздражена и, не скрывая злобы, ответила мне, словно я была причиной, по которой она так сильно злилась. Но потом она стала спокойно беседовать со мной. Правда мне так и не удалось понять, с кем я разговорила. Единственное, что могу сказать так это то, что по её словам она подруга Чиаки и там был кто-то еще. Стервозный голос, представилась как подруга Чиаки и она была не одна. Подозрительно. Нужно вытянуть из Акамацу больше информации. — То есть эта особа не представилась? — Да. — И как же ты к ней обращалась, если не знала её имени? — Ах, это...***
Каэде сидела на кровати в своей милой комнате со светло розовой и белой мебелью. Рядом с ней лежал телефон, на экране которого изображался номер, тот самый, который она сфотографировала из ежедневника Чиаки. Она все ни как не решалась нажать на кнопку вызова. Почему? Во-первых, она не знала, что это за номер, точнее она не знала, кому он мог принадлежать. Для начала она сравнила этот номер со всеми другими, что у неё были. Начиная от номеров её родителей и заканчивая членов студсовета, но не один не совпадал. В принципе она могла бы вбить в поисковую строку яндекса или гугла данный номер и тогда она бы точно смогла узнать, кому он принадлежит. Поскольку Эношима являлась довольно таки известной личностью, и на просторах интернета плавало немало сведений о ней, которые в большинстве случаев были ложными. Даже в соц. сетях она сама о них писала, однако знали только то, что она сама позволила узнать. Так же было и с номером, который был написан на сайте Монокумалэнда. Но в связи с такими типичными человеческими факторами как рассеянность неясность ума забывчивость, а также это может зависеть от эмоционального состояния и тому подобное. В общем Каэде забыла о таком способе добычи информации. Время шло. Минута за минутой проходили, но девушка все никак не приступала. Подумав о том, что если она так и дальше будет сидеть, то никуда не куда не сдвинется с мертвой точки, а за этим идет то, что она не продвинется в поисках Чиаки. И останется в неведении всего происходящего. Она осознала что для нее это будет поражением. Получается, она сдастся, даже не попробовав? Вздор! Каэде Акамацу ни за что не сдастся, особенно даже ничего не узнав. Если она бросит все это прямо сейчас то, какой вообще смысл все это начинать? Зачем она ходила и всех расспрашивала о Чиаки, как дура? Просто так? От нечего делать? Естественно не! Чиаки ее подруга, которая неожиданно куда-то пропала. Возможно, ей нужна помощь, а Каэде будет ничего не делать. Так же как их местная полиция? Тогда в чем разница между ней и теми эгоистами? Все размышления подтолкнули ее на действия. Каэде нажала на вызов, прозвучал первый протяжный гудок, за тем второй, третий… С каждой секундой волнение Акамацу нарастало, она уже собиралась сбросить трубку, как вдруг ей ответили. — Чего надо?! — А… эммм — от этого неожиданного крика Каэде ошалела, но в ее сознании появилась искра, будто в ее голове зажёгся бенгальский огонек. Появилась эта искра от того что девушке всё е же ответили. Но, по правде говоря, она не знала, что ей сказать. Заранее она, конечно же, обдумывала примерный план разговора, но столь неожиданный, повышенный интонацией ответ вышиб все раннее запланированные слова. Она собралась. — Это, здравствуйте, я Каэде Акамацу и… эм… понимаете этот номер, на который я сейчас позвонила… и по видимому, то есть по слышанному, который принадлежит вам. Так вот он — Каэде пыталась подобрать такие слова, чтобы не спугнуть собеседника, и он не сбросил трубку, иначе будет очень обидно, если ее, отвергнут сразу же, и она ничего не узнает — э, я нашла его в блокноте своей подруги.… Так вот могу я узнать кто владелец этого номера? И может быть, вы знаете что-нибудь о Чиаки Нанами? — Чиаки? Да, а что? С ней что-то случилось? — А? вы ее знаете? — Конечно! Она моя подружка! Так в чем же дело? — Ох, знаете, она… пропала — Что?! Не может быть! Мы же недавно с ней виделись. — Правда? Когда? — Я сейчас вряд ли смогу вам ответить, но это точно было не так давно — А где вы встречались? — по ту сторону послышался потусторонний смех. Каэде предположила что та, с которой она разговаривала, говорила по громкой связи, и с ней был кто-то еще. «— Скажи ей, что это было там — Как скажите госпожа Джунко» смогла услышать Каэде из их диалога. — Мы встретились в городской библиотеке — Каэде задала еще несколько вопросов. На подобии какая была погода, во что было одета Нанами и тому подобное, чтобы убедиться в том, что та девушка говорит правду. Она бы продолжила разговор, если бы к ней не постучалась служанка и не позвала ее на ужин.***
— Что ты сделала? — Кокичи пытался, чтобы его голос звучал невозмутимо и спокойно. Она сказала своё настоящее имя человеку, которого даже не знает?! Он сам мысленно ответил на вопрос, который только что произнёс вслух. Так, спокойно. Может это вовсе не Эношима? С чего я вообще взял, что это была именно она...? Потому что Чиаки приходила к Джунко в кабинет. Как она с ней связалась перед этим? Правильно! Через номер телефона, который она записала в ежедневник, а потом его нашла Каэде. Чёрт. — В каком смысле? — Ничего. Не бери в голову... А могу я посмотреть, что эта за номер? — А да, конечно — Каэде остановилась. Сняла рюкзак и начала искать телефон — сегодня во время перемены я пыталась позвонить, только вот там говорили, что этот номер уже не зарегистрирован. Так странно. Ведь я звонила два дня назад и все было нормально. Не думаю, если покажу тебе то, что-то изменится, но ладно. Вот, самый первый — она протянула ему телефон в розовом чехле, на котором отображались последние вызовы. Кокичи достал свой, разблокировав, он зашёл в список контактов и начал искать похожий. Дерьмо. Дерьмо. Дерьмо! Номер действительно у него был. Он был записан как «центр». Имелось виду, что этот номер был в телефоне, который всегда был, где разбирали всякие документы, договоры, отчётности и прочее, расположенного в центральной башне, то бишь там, где на крыше сидел медведь и там же находился кабинет Джунко. Сам Кокичи не был в тех комнатах. Да и зачем ему знать в какой части они находятся? Чисто ради того, чтобы забить голову ненужными вещами, которые его даже не кусаются? Глупо. А номер у него был, потому что Джунко иногда пользовалась тем телефоном, поэтому он и записал его просто как «центр», так как она звонила из центра, а из какого кабинета — это уже не важно. Также не имело большого значение, кто разговаривал с Каэде, если это конечно не была сама Джунко (но, как известно это не была она, потому что если бы это была Эношима то, Каэде сразу же узнала её по голосу в их первую встречу, которая произошла на улице, в прохладное утро, на следующий день после того как Кокичи и Каэде отправились за подарком). — У меня тоже нет ничего похожего — он отдал телефон Каэде, которая сразу же его приняла. Кокичи огляделся по сторонам, высматривая, может ли за ними кто-то следить. — Оно и неудивительно, но ничего страшного — девушка улыбнулась. — Слушай, сначала я хотел пойти в Монокумаленд, но сейчас передумал. Пошли обратно — он развернулся и сделал несколько диаметрально противоположных шагов от направления, куда они шли ранее. — Что? Почему? Ты не можешь так внезапно менять свои решения! — А вот здесь ты ошибаешься. Еще как могу. Я могу менять своё решение сколько угодно и в любое время. Никто мне не указ. Почти никто. В голове поправил он сам себя. И что значит «почему?» да потому что ты дура даже не знаешь, во что вляпалась и если я поведу тебя в развлекательный центр это будет равноценно запустить овцу в клетку к волку. И что сможет сделать маленькая и слабая овечка в роли тебя? Толкать вдохновляющие речи или что? Только вот на волка они стопроцентно не подействуют. Плюс если тебя увидят вместе со мной, мне тоже может достаться. Он взглотнул и ещё раз осмотрелся по сторонам. — Может, бросишь все это? — О чём ты? — Конечно же, о твоих глупых поисках Чиаки Нанами. — Что ты такое говоришь?! Я не за что— — Не то, чтобы я волновался о тебе или что-то в этом роде, ведь я абсолютно не способен на проявление таких тёплых, слащавых и душевных чувств, как любовь, сострадание, забота и прочая брехня, — Кокичи смотрел на свои ногти — но не лучше ли забить на эти поиски? Это же тупая трата времени и сил. Ты так не думаешь? — он вопросительно взглянул на неё. — Конечно же, я так не думаю! Чиаки моя подруга и, по-твоему, я должна её бросить? Ома ты говоришь какой-то бред! Ты хоть сам осознаешь что говоришь?! — Естественно. В отличие от тебя я смотрю на вещи трезвым взглядом. С чего ты взяла, что Нанами все ещё жива? А что если своими бессмысленными поисками ты заведешь себя в могилу? Ты хотя бы осознаешь это? — Чиаки не мертва! Никогда не говори столь ужасные вещи. Шанс, что она мертва, в процентном соотношении равен пятьдесят на пятьдесят. Так как ты можешь заявлять об этом, даже точно не зная, жива она или нет? — Кокичи покачал головой, подтверждая безнадежность случая. Было ясно, что Каэде не собирается слушать его мнение, она будет твердо стоять на своей точке зрения до самого конца, даже если она не совсем правильная. Это можно сравнить с парадигмой, когда сталкиваются разные взгляды, понятия, исходные концептуальные схемы методы постановки проблем и способы их решения. В основном словом «парадигма» обозначают, набор общепринятых в данный момент времени в данном конкретном случае стандартных решений. А ведь в случае если ты знаешь, что какая-то из версий является ошибочной, нужно аргументировано доказать, что тот или иной человек, который её предложил, не прав. Ещё Эйнштейн говорил: «Существует только одна истина и бесчисленное множество ошибочных путей: нужна смелость и преданность науке, чтобы отдавать каждый час своей жизни, все свои силы, имея лишь маленький шанс на победу». И как Кокичи сможет доказать, что разыскивание Каэде не приведут к ничему хорошему? Сказать на прямую, что её жизнь подвергается опасности? А поверит ли она? Вдруг посчитает это за шутку? Какой тогда смысл пытаться что-то вдолбить в ее голову? — Окееей. Кстати, по поводу той причины, по которой я тебя позвал. Это была ложь! Нет никакой знакомой. Мне просто нужен был предлог, чтобы поговорить с тобой наедине. А что больше всего интересно глупо мыслящим девочкам? Ну, конечно же, вопросы в делах любовных! Разве я не прав? Ведь стоило мне сделать вид смущенного и влюбленного дурочка, как ты сразу же согласилась помочь мне. Тебе было интересна это тема, именно поэтому ты попросила рассказать о несуществующей знакомой. Или будешь отрицать очевидные факты? И по сей видимости, ты не собираешься менять своего решения. Тогда мне больше незачем продолжать с тобой этот бесцельный разговор. — Подожди. — Каэде была в полном недоумении. — Ты позвал меня только для того, чтобы отговорить от поисков Чиаки? — это мысль пришла к ней после обдумывания всего диалога между ней и Кокичи — Зачем? Я совершенно не понимаю, какая связь между тобой и Чиаки — на это Кокичи лишь рассмеялся. — Твоё мышление такое забавное. Между мной и Чиаки абсолютно н-и-ч-е-г-о н-е-т — произнес он, разобрав слова по буквам — и никогда не было. Единственный раз, когда я с ней виделся и разговаривал, это был в мой первый день, когда ты представила нас друг другу. И да, я тебе уже об этом говорил. Или у тебя проблемы с памятью? Если это так, то думаю, тебе бы не помешало обратиться к врачу. — Кокичи, не съезжай с основной темы. Ты пытался меня отговорить, верно? — Ещё чего? Для такой как ты слишком много чести. Будто бы я стал тратить время на такую ерунду? — Если ты звал меня не для выбора подарка... тогда для чего? Я так и не понимаю этого. — Разве это не очевидно? Естественно только для того, чтобы узнать, как далеко ты зашла, и, похоже, что дела твои идут не очень. Я прав? — слова Кокичи для Каэде превратились в нелепую бессвязную кашу. Сначала он позвал её для выбора подарка для знакомой, позже выяснилось, что это ложь, а истинную причину он не объясняет. И сейчас увиливает от ответа, говоря этот бред. Продолжать диалог было бессмысленно. — Эм, я совсем не понимаю, чего ты добиваешься, в частности не понимаю, чего ты хочешь от меня, поэтому давай разойдемся здесь и сейчас, хорошо? — Ладно, я не против. Тебе машинку вызвать? — Нет — Каэде была крайне разозлена, но она старалась скрыть это. Она развернулась и пошла в противоположную сторону от Кокичи — останусь у тёти — напоследок сказала она. Кокичи же просто смотрел ей в спину. — Ах да, есть ещё кое-что — Каэде не обернулась, но тот факт, что она замедлила свой шаг, обозначал, что она прекрасно его слышит. Это вызвало на лице Кокичи ухмылку — советовал бы тебе держаться подальше от Эношимы. — Каэде остановилась и обдумывала слова Кокичи. Придя к тому, что она не знает никого с таким именем или фамилией, она обернулась. — Кто это? — но от Кокичи уже след простыл. А на следующий день Кокичи предоставит Шуичи брелок Монокумы, который был у него в рюкзаке, тем самым представив отличное доказательство, что они ходили за подарком, но при этом он не покупал его. Тогда откуда он там мог взяться? А дело в том, что тот брелок ему отдала Джунко, когда разбиралась новую партию прибывшей продукции. Кокичи закинул брелок в портфель и совсем забыл о нём, но когда Шуичи задал вопрос о том, что они выбрали в качестве подарка, он полез в портфель что-то ища. Это был блеф. Он не знал, что подошло в роли подарка. Полупустая бутылка панты? Фантики из-под конфет? Учебники? Пенал? Тетради? Планшет? Наушники? Какие-то бумажки? Что можно предъявить как подарок?! И тут чудо! Он нашёл тот самый брелок двухцветного медвежонка. Кто бы мог подумать, что он кого-нибудь ему пригодится? В тот момент он был безумно благодарен Эношиме за то, что кинула в него этого медведя, пока он, расслабившись и закинув руки за голову, лежал на диване в её кабинете.***
Шуичи слушал, как завороженный ни разу не перебил, не задавал вопросов. Он ждал, когда Кокичи закончит и только тогда он задаст то, что его интересует. Хотя Кокичи не стал рассказывать ему о малозначительных фактах, таких как тот случай, с медведем или в каких моментах он открыто лгал или же полное описание разговоров. — А потом, как ты сам знаешь, пропала Акамацу. Да, это тоже дело рук Джунко — Кокичи остановился. — А... — Шуичи взглотнул. Сейчас он задаст вопрос, который волновал его больше всего — Когда ты назвал Каэде мёртвой подружкой, что ты имел в виду? — эти слова было тяжело произнести. Для Шуичи это было все равно, что тащить стокилограммовую гирю на вершину горы. Но самое страшное было не тяжесть этих слов, а, правда, которую он остерегался услышать. Та самая, что прожгёт все его сознание. Уничтожит все чувства кроме боли. Жгучей и неприятной боли в груди от одного только понимания что дорогой для тебя человек больше никогда не вернётся. Ты больше никогда не услышишь его голос, не увидишь озаряющую улыбку на его лице. Единственное что у тебя останется это память об этом человеке, фотографии, но разве это поможет? Через эти вещи ты ничего не сможешь почувствовать. Ни теплоту его тела, ни его запах. А как принять то, что дорогой для тебя человек жил, жил, жил, вы проводили много времени вместе, а потом, бах, и его больше нет? Захлебываясь в собственных слезах и соплях, ты будешь задаваться вопросами: как же так все получилось? Ведь все было так хорошо. Так почему? За что? И если самое страшное для Шуичи окажется действительным? Обидное для него будет то, что он так и не смог признаться ей. За все это время он так и не смог сказать простые три слова: «Я люблю тебя». При осмысления этого, он и не заметил, как из его глаз вытекают слёзы. — Уверен, что хочешь знать? — Кокичи встал, и его рука автоматически потянулась к лицу Шуичи. Большим пальцем правой руки стер слезную дорожку. Кокичи собирался сделать то же самое с другой стороной лица, но на его руку легла чужая тёплая ладонь. Шуичи положительно покачал головой. — Ну, раз Саихара на самом деле хочет этого, то так уж, и быть, я расскажу ему — Кокичи ухмыльнулся. Он забрал из второй руки кружку, которая до этого момента все также была в руках у Шуичи. Высвободив свою правую руку, он развернулся к тумбочке и поставил на неё кружку. Затем Кокичи обхватил запястья Шуичи, и они вместе присели на край кровати. — Помнишь, в беседке ты встретился с девушкой в готической одежде, Селестией Люденберг? — Да. — Так вооот... Она тоже работает на Эношиму и, когда Джунко, с помощью пыток, узнала все что хотела от Чиаки и Каэде, она приказала Селестии... — Кокичи опустил голову. Сильнее сжал руки вокруг запястьев Шуичи, которые так и не отпустил, и всхлипнул — избавиться от них, а я ничего не смог сделать! Они не заслужили этого. Отвратительно. Что я за ужасный человек?! На их месте должен был быть я... — он взглянул на Шуичи слезными глазами. — Н-нет. — Шуичи вырвал свои руки из захвата Кокичи и положил руки тому на плечи. Его голос дрожал — Кокичи, я думаю, ты не должен так говорить. Т-точнее винить себя. В этом нет твоей вины. У тебя просто не было выбора, верно? — Шуичи не был силен в подбадривание, но тот факт, что Кокичи перестал плакать, предало ему уверенность. Он смог его успокоить и это уже что-то! — Возможно любой на твоём месте, особенно если учесть, всю эту тяжесть, все держать в руках под большой конфиденциальностью и гигантской ответственностью, это же ужасно тяжело — губы Кокичи задрожали, предупреждая, что он сейчас заплачет, это дало понять, что Шуичи пошёл немного не в ту сторону. Саихара сделал паузу, и немного сформулировав высказывание в голове, продолжил — любой на твоем месте был бы скован по рукам и ногам, даже лишний глоток был под запретом. И ты... не кому не мог довериться. Не мог поделиться с этим. Ты всё это время тащил весь этот груз. Сам... Тебе наверно было так трудно? — мгновение и Шуичи прижал Кокичи к своей груди, словно плюшевую игрушку, при этом, не понимая, когда он, Шуичи, успел так быстро сделать такие быстрые движения. Словно он на секунду потерял контроль над своим собственным телом и его руки по своему желанию заключили тело Кокичи в объятия, но второй не пытался вырваться из схватки. Кокичи слушал стабильное биение сердца Шуичи. Вначале он, грубо говоря, приахуел, но сориентировавшись, обнял Шуичи в ответ. — Ой, как мииило. Саихаре захотелось обнимашек, — фальшивые слёзы моментально высохли, а на лице появилась улыбка — но знаешь, ты мог сказать мне это прямо, а, то я уже подумал, что ты собираешься меня задушить — отстраняясь от Шуичи, сообщил Кокичи.***
«Четыре дня назад в город приехала Мукуро, чтобы передать мне чемодан с револьвером, которым я должен был убить Чиаки Нанами и Каэдэ Акамацу. И чтобы не марать камеру, в которой они находились, так как мне бы потом пришлось её драить, я вывел их на улицу и застрелил в парке, а тела сжёг в мусоросжигателе, и из-за всей этой рутины я провозился до самого утра и вообще, почти не спал» Таковы были слова Кокичи в тот день, когда его вызвала Эношима и замаскированная Мукуро лично приехала за ним во время занятий. Но не все сказанное им, было правдой. Часть, где он говорил о том, что сжег тела в мусоросжигателе — было стопроцентной ложью. Тогда в чем состояла настоящая истина, о которой Кокичи до сих пор не кому не рассказал и ни за что никому не расскажет? Он твердо решил забрать эту правду с собой в могилу. Затаив дыхание и устремив взгляд к цели, он вытянул руку перед собой. Нажал на спусковой крючок, и вскоре последовали выстрелы, которое еще больше заглушили, шепотом сказанное, «простите». Чиаки выстрел пришел в затылок, от чего она прерывным движением упала вперед. Каэде в висок, поскольку она повернула голову, чтобы посмотреть, откуда в Чиаки прилетело что-то неизвестное. Кокичи развернулся и пошёл обратно к задним воротам Монокумалэнда. Войдя на территорию парка, он пошёл к складу стоявшего у самого края, в котором уже стояла чёрная машинка под маркой тайота камри. Не идеал конечно, но пойдёт. Выехал Кокичи уже на машине через открытые главные ворота. Ворота оказались незапертыми, потому что он заранее всё подготовил. Немного проехав, он остановился на обочине дороги, параллельно границе парка. Почему Кокичи сказал Каэде и Чиаки идти именно через парк? Потому что он знал, что в это время начинается масштабная обработка парков от клещей и грызунов и как известно в такие моменты в парки ходить нежелательно. Да и какой нормальный человек попрётся в парк, в котором идёт санитарная обработка ночью? Ома вышел из машины, огляделся. Никого не было, что было очень ему на руку. Обойдя машину, открыл багажник. Вытащил от туда чёрный плащ с капюшоном и сразу же одел его на себя, после вытащил черный пакет. Прикрыв багажник, и оперевшись об него стал ждать. Через какой-то незначительный промежуток времени к нему из леса вышел человек одетый в чёрный костюм и на нем также был одет капюшон. Он шёл и оглядывался по сторонам. Увидев Кокичи, он поднял левую руку, помахал ему, после сменил жест, показывая сжатый кулак с поднятым пальцем вверх. Кокичи с облегчением выдохнул. Этот человек был его помощником, который осматривал все в округе. Как ни крути, а излишняя предосторожность никогда не мешает. Вместе с этим человеком они пошли к тому месту, где неподвижно лежали тела. Придя туда, Кокичи вытащил из пакета два темных куска ткани, один он вручил тому незнакомцу, а вторым покрыл тело Каэде. Благо оба куска ткани были больших размеров и полностью прикрыли тела Каэде и Чиаки. Кокичи присел на корточки и не торопящими движениями обхватил тело Чиаки, ибо нести тело Каэде он бы просто физически не смог, поэтому Акамацу понес второй, поскольку он был, гораздо больше Кокичи. Но даже Нанами для Кокичи показалась тяжеловатой и внутренне, в тот момент, когда снаружи ничего не отображалось, он ликовал тому, что девчонки не успели уйти далеко, и до машины, стоявшей на дороге, было рукой подать. Придя к машине, они закинули тела в багажник. Кокичи сел за руль, второй рядом с местом водителя. Следующим местом, в которое они отправлялись, было мусоросжигательным заводом. Человек, который был с Кокичи, являлся охранником на этом заводе, следовательно, камеры видеонаблюдения были в его власти. Кокичи перед тем как ехать на выполнение задания, полученного от Селестии, заехал на тот завод и, договорившись с ним, пообещав заплатить неплохую сумму денег, попросил у него о небольшом одолжении. Тот, услышав количество ноликов в обещанной оплате, естественно согласился. Поначалу Кокичи действительно собирался сжечь тела с тоннами мусора, однако ворота, ведущие к цеху сжигания, были заперты, поэтому мужик, находившийся рядом с Омой предложил ему оставить тела в подвале одного из помещений, а к следующей ночи этот мужчина достанет ключи и поможет Кокичи решить эту проблемку. Однако на следующий день, перед Кокичи открылась, правда о том, что он совершил ошибку, когда решил поверить в слова Селестии. Взбешаный произошедшим, Ома покинул главное здание. Он не знал, как ему поступить. Закончить начатое? Но это бы означало продолжить начатую ошибку. И что тогда делать? Он же не сможет исправить то, что сделал. Человеческие души не вернуть и, это была его вина. Он сам виноват в том, что так легко поверил Селестии. Виноват перед Эношимой. В конце концов, он виноват перед не в чем неповинной Каэде и если перед Чиаки он не особо чувствовал чувство вины, поскольку именно из-за неё Каэде пошла на все это. Он винил её, Селестию, вчерашний вечер и в первую очередь себя. Он полностью осознавал что сделал. Даже если бы я этого не сделал, то Эношима запросто их отпустила? Конечно же, нет. И бог его знает, каким пыткам она могла бы их подвергнуть. Может так даже лучше...? Но даже если бы я не поехал в Монокумалэнд вчера события были совсем другие...? Окончательно заплутав в лабиринте своего разума, Кокичи вздохнул и поднял голову к серому небу. — Почему все так сложно? Не хочу брать ответственность за свои поступки — он скрестили руки на груди, и сделал обиженный вид. Это была всего лишь игра на публику, хотя он понимал, что этой игрой он вряд ли сможет изменить истинную реальность. Но почему бы не приукрасить её? Сделать более интересной? Закрыть глаза на все важные и острые моменты и просто насладиться настоящим? И тут он осознал один фрагмент, сегодня он наслаждается настоящим, а завтра Джунко будет наслаждаться зрелищем о том, как родители Кокичи получат большой упакованный подарок, а внутри будет его расчленённое тело в крови. От этого по нему прошла дрожь. Он сравнивал себя с человеком в петле, но при этом ещё живым. Стоящим на старой гнилой табуретке. Одно лишнее движение и всё. GAME OVER. Немного подумав, Кокичи достал телефон и набрал номер одного своего помощника. Поговорив с охранником мусоросжигателя, Кокичи взял вчерашнюю машину. После того как он и охранник запрятали тела в подвале Ома поставил машину на тот же склад Монокумалэнда, откуда и взял ее. Обычно это машина принадлежала для использования всяких незначительных целей, поэтому ключи всегда находились рядом. Другими словами любой работающий на Джунко мог взять ее для своих целей, именно поэтому Эношиму, никогда не интересововало кто, когда и зачем брал это «ведро», как она ее называла. Следующий план Кокичи состоял из трех фаз: первое - незаметно и осторожно вытащить тела из подвала, так чтобы никто этого не заметит. второе - положить их багажник и перевезти на городское кладбище; третье - захоронить их на кладбище, чтобы упокоить их души, а также, чтобы хотя бы немного избавиться от мук совести. Обычно Кокичи так не церемонился. Выкидывал тела в канавы или болота, где они от времени и сырости медленно сгнивали и их съедали насекомые и черви. Да иногда закапывал, но только где-нибудь в лесах, на стройках, заброшенных участках, в общем, в малолюдных местах. Так почему на сей раз, он решил поступить иначе? Потому что пропитался к ним теплыми чувствами? Кокичи сразу же отмахнул от себя данную версию, потому что такого просто не могло бы с ним случиться. Ведь раньше он не испытывал ничего подобного. Так почему? Он пытался найти ответ, на этот вопрос, находясь за рулем в машине, даже когда приехал к тому охраннику, который ждал его на улице около мусоросжигательного завода. Охранник сообщил, что нужно подождать и оставил его у себя в каморке. Кокичи пытался отвлечь себя от этого вопроса, на каждый раз возвращался к нему. И под конец его осенило. Он наконец-то подобрал наиболее правильный вариант, оправдывающий его действия. Захоронив Каэде и Чиаки он докажет сам себе, что не растерял всю свою человечность. Он не такой как хладнокровный Мукуро и не наслаждается чужими страданиями, как Джунко. В нем все еще есть, хоть и малая часть, человеческих чувств. Он все еще может жалеть и сочувствовать. Он не бездушная марионетка в рукав кукловода! В первую очередь он человек! Хоть и с обрубленной волей... Вот что его отличает от других. У него нет права выбора. Он словно запертая птица в клетке. Но даже так, он может свободно двигаться в этой клетке? Та же самая история с Эношимой. Она подчинила его волю себе, сделала его своим должником, но ей не за что не подчинить его мысли и чувства. И пока его мысли чувства и действия в этой клетке свободны, он будет пользоваться ими. Будет делать все, что в его руках, чтобы не сломаться до конца. Время шло. Солнце, завлечённое облаками, пересекало небо и приближалось к закату. К тому моменту большая часть сотрудников уже покинули свои рабочие места на заводе. Кокичи сидел на стуле, залипал в телефон перед столом, находившимся в коморке охранника. Дверь распахнулась. — Давай быстрее покончим с этим — сказал он. — Угу — Кокичи запихнул телефон в карман, соскочил со стула, потянулся и пошёл следом за мужчиной. Они незаметно перенесли тела в чёрных тканях в багажник, при этом не забыли сами переодеться. Кокичи в свой черный плащ, а мужчина в куртку, в которой был в прошлый раз, чтобы в случае чего их не смогли распознать. Перенёся тела в багажник, они отправились на Хайгетское кладбище¹, расположенное за городом. Это кладбище было разделено на две части: старое и новое. Кокичи твёрдо стоял на том, чтобы закопать девчонок на старом. Причина этого заключалась в том, что новое принадлежало для более значительных исторических личностей, а старое для остальных слоев общества. Следовательно, за старой частью был меньший уход, чем за новым. Плюс, старое кладбище находилось ближе к трассе и могилы были рассыпаны между стволами деревьев, а также деревянный заборчик, огрожавший территорию кладбища в том месте давно сгнил. Да, это было незаконно, но кого вообще сейчас волнует закон? И к тому же дела Эношимы тоже являются незаконными, но ей это ни капельки не мешает и она продолжает делать все что захочет. Главное только как следует замаскировать и припрятать. Сразу же вспоминаются слова одного персонажа: «Пока полиции - нет, все законно». Подъехав поближе к кладбищу, они вышли из салона. Кокичи раскрыл заднюю дверцу машины, вытащил из-под сидениё лопату и вручил мужчине. — Ой. — Что такое? — Похоже на то, что в запасе у меня только одна лопата. — Вытащив руку из-под сидений, сказал он — Давай поступил следующим образом, ты выкопаешь, — он указал пальцем на него — а я закапаю — тем же самым пальцем указал на себя. — Ну как? Ты согласен? — После соединил ладони рук вместе и закрыл один глаз, тем самым делая милый вид. — Ладно. — Я тогда в машине подожду — Кокичи улыбнулся и с довольным видом присел на сидение. Фрагмент о том, что у него нет второй лопаты — ложь. Ему просто не хотелось копаться в земле и марать свою форму. Дальше он стал обдумывать как-бы заставить этого придурка закопать эти ямы. Необратимое течение, проходящее через настоящее и уходящее в будущее, протекало медленно. По крайней мере, так казалось Кокичи, а у человека копающего ямы было совсем иное мнение. Он даже и не заметил, как прошло два с половиной часа. Охранник подошёл к машине и постучал по стеклу. — Всё — вытирая пот со лба, тыльной стороной ладони, сообщил мужчина. — Чудненько — Кокичи открыл дверцу машины, тем самым немного задел человека стоявшего по другую сторону. Даже не извинившись, он подошёл к ямам. Обе были выкопаны примерно 1 метр вниз, 2 метра в длину и полметра в ширену. — Пойдёт! — Кокичи подошёл к нему и выхватил лопату из его рук. — Доставай. — Он кивнул на багажник. Мужчина покорно последовал выполнять указания. — Всё — прозвучал голос охранника, после приглушенного шума, который можно сравнить с тем, когда что-то падает на землю с небольшого расстояния — Дальше сам — он облокотился об машину, тяжело дыша. — Я? Я же не ослышался? Ты серьёзно хочешь, чтобы я этим занялся? — Конечно, кто же ещё? — А ты здесь для чего? — Хватит пудрить мне мозги! — он разозлился — Чего разнылся? Тебе осталось лишь скинуть вниз и закапать. Делов-то. Сам прекрасно справишься. — Ну, раз ты сам сказал: «Делов-то», почему бы тебе самим не заняться этим? Если я испачкаюсь, Тоджо с меня три шкуры сдерёт. Не очень хочется, объясняется перед этой дамой, знаешь ли. — Слышь, мне вообще срать. Твою мать, я сказал, выкидывай тела и закапывай, так значит сделать, как тебя просят! — А ты не зазнавайся иначе — Кокичи вытащил складной ножик из правого кармана брюк и, раскрыв его, направил на мужчину — следующее мертвое тело, которое ты будешь держать на своих руках, будет твоя дочь — Кокичи зловеще улыбнулся. Он ещё раннее заприметил в коморке у этого мужика пару детских девчачьих вещичек, а на его столе стояла старая деревянная рамка, которая окружала фотографию маленькой улыбающийся девочки с букетом цветов. Из этого Кокичи сделал такой вывод. Следовательно, это информацию можно использовать для манипулирования, на тот случай, если что-то пойдет, не так. — У-ублюдок, только попробуй хоть пальцем прикоснуться коснуться к— — Ой-ой, как страшно! Какой грозный папочка. Только вот знаешь — он убрал нож и сделал пофигестический вид — сейчас мне ничто не мешает прикончить тебя здесь. На этом самом месте. Да на твоёй стороне есть преимущество. Это сила, возраст и в размерах ты гораздо превышаешь меня, однако ты совершенно безоружен. В то время как у меня с собой есть холодное оружие, плюс ещё лопата. Один раз пройтись острием по твоей черепушке и она расколится надвое. Как думаешь, что будет с твоей маленькой дочуркой в случае твоей смерти? Наверное, так и подохнет в трущобах. Ну, или же, как говориться, все зарабатывают как могут. Даже тела свои продают . Понимаешь? — Захлопнись выродок! Чтобы меня убил какой-то сопляк? Черта с два! — Хей-хей, не забывай о нашем договоре. Между прочим, я оплатил только одну часть. Тебя ещё вторая ждёт. А представь, как будет рада твоя доча тому, что к вам перестанут ходить дяденьки кредиторы и перестанут избивать её отца. Осознав, что Кокичи говорит весьма дельные вещи, а он находиться в не очень выгодном положении, охранник резким движением выхватил лопату из рук Кокичи. Воткнув её в землю, он закинул тела по могилам и приступил к делу. — Слушай, а давай так. Я съезжу до общежития, переоденусь и вернусь? — Нет. Это ложь. Ты хочешь кинуть меня здесь и вызвать копов, тем самым подставив меня. Я прав? — Что? Нет. — Тебе больше не провести меня. — Окееей, — Кокичи прошелся глазами по округе, придумывая как бы ему освободиться — а что если я оставлю тебе в качестве залога телефон — он вытащил его из кармана — на нем много чего важного есть. — Ключи — охранник подошёл и протянул свободную руку — Что? — Дай мне, чертовы ключи от машины. Что здесь не ясного? — Ааа, они лежат в машине. — Ома взглянул на машину — Достать? — Я сам — мужчина прошёл мимо него, направляясь к машине. Сделав то, что хотел сделать, а именно забрать ключи у Кокичи, чтобы тот не свалил от него, охранник приступил к работе. Сам же Кокичи мысленно покрывал его матом. Поняв, что ему никак не освободиться, он залез на задние сидения, закрыл дверцы и спустя пару минут вышел. Одетый в тот же плащ, но при этом на ногах были сапоги, на руках перчатки, а вместо формы рабочая одежда. — Вот так бы сразу! — высказался мужчина, увидев Кокичи в таком виде и с лопатой в руках, которую парень вытащил оттуда же, где была первая. — Завались... На закапывание время ушло гораздо меньше, хотя может быть дело был в том, что на сей раз, мужик работал не один и поэтому закончили так быстро. Закапав одно из тел, Кокичи переоделся и сидел на заднем сидении, смотря на свежезакапанные ямы. И тут он вспомнил одну деталь. Ощупав все карманы и убедившись, что эта вещь все еще при нем, он открыл дверцу машины и вышел. Мужчина стоял на улице и курил. — Ты куда? — Где закопана девушка поменьше? — Думаешь, я помню? — Не раздражай меня — щелкнул складной ножичек — ты же их закидывал. — Слева... вроде. — Кокичи искоса посмотрел на него, а тот чесал затылок. Цокнув языком, он подошёл к зарытой яме слева и присел на корточки. — Возвращаю — Ома вытащил из кармана внутренней стороны пиджака нежно розовый платок с белыми узорами. Тот самый, который Чиаки вручила ему в лифте, после их небольшой дискуссии, где Кокичи слезно отстаивал честь Эношимы. И положил его на кучу земли, а сверху, чтобы не улетел, приложил кусок камня. — Уже иду — воскликнул он, вставая. После он подвезет охранника до автобусного вокзала, отвезет машину на склад Монокумалэнда и пешком дойдёт до общежития. А уже там вспомнит о неубранном револьвере, который подобрал один из его соседей по комнате - Шуичи Сайхара.***
— Слушай — спустя какое-то мгновение снова заговорил Шуичи — если эта Эношима, по твоим словам, такая ужасная личность, почему ты вообще работаешь на неё? И вообще как ты связался с ней. — Ах, это... — неуверенно произнёс Кокичи. Он скосил глаза в сторону и нервно улыбнулся — Нууу, это случилось четыре года назад. Почти перед самым рождеством...***
Четыре года назад
Поместье семьи Ома
— Мамочка, а вы с папочкой точно прибудете к рождеству? — спросил маленький мальчик, стоя в прихожей и наблюдая, как его родители одеваются в верхнюю одежду. — Да, конечно, солнышко. Мы только на пару к дней, к бабушке. По сути, мы должны были поехать все вместе, но ты заболел, и мы не можем взять тебя с собой из-за твоего состояния. — Кокичи хотел вставить что вроде: «Мамочка, но я, же уже почти выздоровел», однако не посмел перебить. — И отказаться от приглашения бабушки мы не можем. Ты же знаешь, какой у неё характер? — Да — мальчик кивнул, вспоминая один инцидент, когда его родители не смогли приехать на бабушкин день рождения. Она целых полгода обижалась на них и на какой-нибудь праздник отправляла сообщения, которые звучали примерно так: «Оказывается сегодня такой то день, но я не собираюсь вас с ним поздравлять, поскольку мой не благодарный сын и его женушка не соизволили прибыть на моё день рождения. И если вы думаете, что я забыла об этом, то глубоко заблуждаетесь. Я не забыла! И до конца своей жизни буду помнить! И это надо же? Не проехать на день рождения собственной матери. При этом списывать на занятость и на пробки. Если бы, в самом деле, этого хотели то домчались бы на самолёте, вертолете, да неважно на чем. Хоть пешком! Главное вы прибыли». Потом они все же смогли помириться. Вспоминая это, Кокичи всегда тяжело вздыхал. — Вот видишь — женщина, после того как застегнула молнию на сапоге, встала и мягко улыбнулась — Ты все сам прекрасно понимаешь. А за время нашего отсутствия за тобой присмотрит дворецкий — высокий мужчина тут же подошел сзади к Кокичи согласно кивнул головой. Кокичи взглянул на него, а он него. — Ладно, мне уже пора выходить, а то папа ждёт. Мы же не хотим, чтобы он разозлился, верно? — Верно — Кокичи улыбнулся. Женщина подошла и поцеловала его в макушку. — Всё, пока. Звони нам каждый вечер и обо всем сообщай, ладно — напоследок сказала она, после разнесся хлопок двери. Кокичи помахал рукой ей вслед, хоть это и было напрасно. Дворецкий с Кокичи простояли так, около минуты, ничего не говоря друг другу.***
— Так уж получилась, что я хотел спрыгнуть с моста... — продолжил Кокичи. — Ты... что?! Мне же послышалось? Или ты действительно сказал— — Да. Тебе не послышалось. — Твёрдо сказал Кокичи. И почему Кокичи решил рассказать именно об этом? Потому что устал все держать в себе? Надоело? Или ему уже все равно, что будет? Но какова бы не была причина, он действительно решил рассказать всю правду о своём прошлом. И не просто какому-нибудь мужику из подворотни, а именно Шуичи. Почему? Потому что думал, что он не кинет его, если узнает немного больше чем нужно. Ну, а в принципе, почему люди вообще что-то рассказывают о себе? О своём прошлом. Потому что хотят, чтобы другие узнали? Или потому что у них спросят? Хотя даже если и не спрашивают, некоторые все равно начинаю говорить и им плевать нравиться ли другим людям слушать или читать их вечное нытье о том, какие они бедные. Как им все надоело. Как они устали. Что их жизнь - дерьмо, и прочая подобная ересь. Ну а если порассуждать логически, человек – биологическое социальное существо и общение – это основная база, заложенная в его личности. — В голове не укладывается... Н-но почему? — Ома повернул голову, смотря на стену. Закусив губу, он не хотел говорить об этом, но Шуичи обхватил своими руками его голову к себе. Смотря прямо в глаза, он спросил — Кокичи, зачем ты хотел спрыгнуть с моста? — Ну, там такая история не совсем приятная — хоть Шуичи и зафиксировал его голову, он не мог зафиксировать глаза Кокичи, которые были направлены вниз, к полу. — Может быть такое, что Эношима собиралась скинуть тебя с моста, если ты не станешь на неё работать? В таком случае я просто обязан позвонить в полицию. Это же статья, угроза жизни несовершеннолетним. Её точно должны посадить. — Что? Нет. Ты совсем все не так понял. — А как же я должен был это понять? — ... Дашь мне время сосредоточиться? — Да, конечно. Сколько угодно. Я тогда... — он оглядел комнату — О! пойду в ванну, хорошо? — Хорошо — тихо сказал Кокичи — Шуичи ушёл, оставив Кокичи одного со своими мыслями наедине. Ома прижал ноги к груди и, обхватив их руками, ушёл в размышления... Неужели я и в самом деле расскажу ему это? Даже если начну врать не факт что у меня получиться избежать всех вопросов. Я все равно могу что-нибудь пропустить. Как сейчас, например. Однако если бездумно начну врать, таким образом, я и сам могу запутаться в этой лжи. Все равно все наше знакомство с Джунко упирается в тот ебаный случай... Если бы не это, я бы не пошел на тот мост. Получается, у меня нет выбора...? Хах. А он у меня, когда то вообще был? И все же что делать? Думай. Думай. Думай. Ты должен что-то придумать. Только вот что? Пока Кокичи ломал голову над дилеммой, решая врать ему или рассказать все в чистом виде, Шуичи же тихо и мирно принимал ванну. Нельзя было сказать, что поток его мыслей был спокойным и чистым как ручеек. Скорее он напоминал быструю, шумную, покрытой пенной, горную реку. В которой, одни мысли вытекала другие, но потом появлялась ещё один поток мыслей и все это сливалось воедино. Что же всё это значит? Это что-то очень серьезное, раз он попросил время для раздумий. Значит ли что это очень важно? Или же Кокичи хочет выдумать новую историю? Или воспользоваться моментом и уйти? Не. Сейчас он вряд ли куда уйдёт. К тому же куда он направиться...? Должно быть что-то ещё. Только вот что? Так, Шуичи, давай по порядку. Сначала я встретился с Кокичи, он явно куда-то спешил, но я задержал его. Завёл разговор про Каэде... То, что я услышал несколько минут назад, объясняет причину его внезапной вспыльчивости. Он чувствовал и до сих пор чувствует вину за случившее, за... Шуичи сделал глубокий вдох За смерть Каэде... И тут на него неожиданно нахлынула волна осознания и горечи, вызванная потерей близкого человека. Помимо этого из его глаз хлынули слёзы, а изо рта начали вырваться всхлипы. Шуичи прикрыл рот рукой, чтобы хоть как-то заглушить их. Это было неконтролируемо. Ранее, при Кокичи этого не произошло. Почему? Потому что не хотелось показаться тряпкой перед ним? А сейчас, он сидит закрытый в этих четырёх стенах и ноет как маленькая девчонка, боясь, что его могут услышать. Может оно и к лучшему? Ведь когда он, наконец, выплакался, дал волю своим чувствам, ему стало, гораздо, лучше. Его охватило пофигестичное чувство. Шуичи поднял глаза к потолку и вдруг вспомнил о том, что его ждет Кокичи. И судя по тому, что вода в ванне стала более прохладной, чем была, прошло немало времени. Он тут же выскочил из воды и принялся надевать на себя халат. — Кокичи извини я — выйдя из ванной, заговорил Шуичи, но тут, же прервался, увидя сидящего и съеженного Кокичи на кровати. Он сидел, обхватив ноги и положив голову на колени. Он хотел подойти, но тут его постигло озарение, когда он невзначай взглянул на сломанный диван. Стоп. Это же... Получается я... И Ома... Будем спать вместе на одной кровати? Что?! Шок сковал его, и он не мог пошевелиться. Шуичи открыл рот, чтобы что-то сказать, но желание говорить внезапно пропало и он закрыл рот. Так, как сказала та женщина, других комнат нет. Следовательно, у меня нет выбора? И все же... Интересно, что по этому поводу думает Кокичи? Он взглянул на него, тот даже не шелохнулся. Сидел все в той же позе. — Кокичи — Шуичи подошёл и положил свою ладонь к нему на плечо. — А? — тут же встрепенулся тот — ой, извини, кажется, я задремал — он мягко улыбнулся. — И ты меня за то, что я тебя разбудил. — Ничего страшного я же не спал. — Правда? Но ранее ты сказал— — Я соврал. — Ах, вот как — приглушенно сказал Шуичи. — Как я и говорил раннее, это случилось четыре года назад почти перед самым рождеством. Мои родители собирались к бабке на предрождественскую вечеринку, которая она всегда проводила каждый год. На ней собирался всякий высокомерный сброд и ее ни в коем случае нельзя было пропускать. Меня они не взяли из-за того, что я болел. Я почти выздоровел. Температуры уже не было. Остался лишь кашель, но я так и не смог им об этом сказать. Скорее всего, они даже слушать бы не стали... Меня оставили с дворецким. С этим больным ублюдком — более приглушенно сказал он последние слова — на тот момент он проработал у нас более 7 лет. Естественно за этот период моя семья привыкла к нему и очень хорошо ему доверяли. Да и он, только, наверное, и мечтал, чтобы завоевать их доверие. — Кокичи сжал белое покрывало в кулак — Остальную прислугу в честь праздник отпустили по домам. Дворецкий же - сирота, вырос в приютском доме, поэтому ему не было к кому-то ехать, чтобы отпраздновать. После того, как родители ушли, мы остались с ним один на один. Стояли и пялились на дверь как два идиота. Вскоре, он сказал мне идти в комнату, а он займется ужином. Я ушёл и стал его ждать. Не могу сказать, что испытывал к нему неприязнь, скорее наоборот. Я был привязан к нему, как глупая собаченка к своему хозяину. Думаю, если бы я был более осторожным, ничего бы не было. — Кокичи вздохнул. — Однако прошлого не вернуть и не изменить. Как это не было печально, но оно преследует нас всё оставшуюся жизнь... В тот вечер, ужина я так и не дождался... Я сидел на подоконнике, смотрел в окно. Наблюдал, как с неба падает пушистый белый снежок. Не-неожиданно дверь распахнулась и... и в комнату вошёл он — теперь по щечкам Кокичи текли не фальшивые слёзы, а самые что не на есть настоящие. — Он он... — Кокичи помотал головой. В горле засел неприятный ком. Говорить с каждым разом было все сложнее и сложнее. Парень попытался собраться, сделал глубокий вдох и выдохнул — не-не смотря на всю иди-идиальность нашего б-бывшего дворецкого, у него был очень большой минус, о котором не знал никто. Он-он о-оказался сра-аным пи-пидофилом. И п-п-после после того как он за-за-закрыл дверь в ко-омнате он-он, он... — от нахлынувших воспоминаний, от мерзкого чувства и отвращения, от всей грязи что произошла тогда, организм Кокичи не выдержал и произошло рефлекторное извержения желудка через рот. Грубо говоря, его вырвало, но перед этим он успел среагировать. Повернув туловище, к краю кровати и, наклонив голову вниз, дабы не запачкать постель. Поэтому его вырвало на пол, а не на чистую кровать, на которой он будет спать. И вся эта блювотина оказавшись на полу начала медленно растекаться. — Б-боже... Воды. Нужна вода. Я сейчас принесу — он уже поспешил ретироваться, но был остановлен словами Кокичи. — Н-не надо я-я сам — протирая рот, сказал Кокичи, он перелез на другую сторону, спустился на пол и прошёл в ванную. Шуичи растерянно огляделся, дабы найти какую-нибудь тряпку, чтобы вытрать мерзкую лужу с пола, но ничего не обнаружил. Тут ему в голову пришла идея, использовать одно из полотенец, которые были в ванне. Да это было немного не правильно, но разве у него был выбор? Шуичи поспешил в ванну, и чуть было, не врезался в выходящего от туда Кокичи с полотенцем в руках. Его тоже посетила та мысль, что и Шуичи. Как гласит одна английская поговорка: «великие умы мыслят одинаково», или же «у дураков мысли сходятся» гласит русская поговорка. Они провели небольшую уборку, не забыли хорошенько помыть руки и расселись по разным сторонам кровати, повернувшись, друг к другу спинами. Оба молчали до того момента пока Шуичи не вспомнил слова Селестии и не рискнул задать острый вопрос. — Это... — осторожно начал Шуичи, он пытался подобрать более правильные слова, чтобы никак не задеть Кокичи — А то, что в подвале академии сказала... Селестия? Кажется, её так звали? — Да — приглушенно послышалось с той стороны кровати. — Так вот... То, что она тогда сказала... Это правда? — Что она сказала? — переспросил Кокичи и повернулся, смотря на спину Шуичи. — Нууу... Про то, что ты ш-шлю-шлюха. Спишь с мужчинами из-за деньги... — Слышал все-таки... — Кокичи вернулся в прежнее положение — это ложь. Она наврала. Она откуда-то узнала историю моего прошлого и распространяла подобного рода слухи... — Ненавижу слухи — с облегчением выдохнул Шуичи. — В связи того, что диван сломан, а кровать одна, получается, мы будем спать вместе, не противно? — Ну не то чтобы противно, но и не... Эммм... Просто не обычно, наверное. Никогда не делил свою постель с кем-то ещё. Но не думаю, что это прям ужасно. — Вот значит как. Опять наступила тишина, только тиканье часов прервала её. Прошло минуты пять, шесть, прежде чем Кокичи снова заговорил и продолжил прерванный рассказ. — Вначале было очень странное чувство. Я находился в собственной комнате парализованный страхом. Я осознал, что простого «нет» недостаточно... Этот ад продолжалось несколько дней. Когда родители спрашивали, почему я не отвечаю, он говорил им, что мне стало хуже, поэтому я не могу отвечать на их звонки и говорил он с ними на громкой связи, при мне, в моей комнате, а я ничего не мог сказать, поскольку во рту был кляп и были завязаны глаза. Как же я хочу, чтобы тупые воспоминания о тех отвратительных днях не воспроизводились в моём сознании, но, к большому сожалению, я не могу засунуть руку в голову и вырвать оттуда тот или иной фрагмент... Эх, жаль. Потом, одним вечером он запер меня в ванне и приказал привести себя в более приличный вид, потому что к утру должны были приехать родители. Я сделал всё, как он просил, затем он заставил убраться у себя в комнате. Я заперся там. Я сидел в углу, не в силах совладать с нахлынувшим отвращением и чувством вины. В какой-то момент меня переклинило и я пришёл к выводу, что не хочу смотреть в глаза родителям, хотя дело даже не в том, что я не хотел, я бы просто не смог. И ещё не смог бы жить под одной крышей с тем ублюдком. Пока он где-то шатался, я осторожно вышел из комнаты, быстро надел первую попавшуюся верхнюю одежду, это было весеннее пальто, и вышел из дома...***
Четыре года назад
Мальчик с каждым шагом отделялся от своего дома, холодное течение ветра обжигало кожу лица, шеи, так как он не успел одеть шарф. Руки тоже успели замерзнуть, не смотря на то, что он держал их в карманах. Весеннее пальто не очень-то грело. Но он наплевал на холод, на снег и ветер, летящий ему в лицо. Все равно это ненадолго. Он покончит со всем раз и навсегда. Скоро он обо всем забудет... Он знал одно подходящее место для того, чтобы осуществить задуманное. Это был мост, возведенный над широкой, могучей рекой. Из-за своего течения она почти никогда не замерзала. Отличное место для плана Кокичи. Тело унесёт течение, а потом может быть, его обнаружат. Кто знает? Но Кокичи даже не стал забивать этим голову. Придя к нужному месту, он осмотрелся, высматривая прохожих на дорожке для пешеходов. Повезло, никого не было. Только люди, сидящие в мимо проезжающих машинах. Он приступил к осмотру перил, ища более подходящее место, чтобы перелезть, так как верхние балки были ему по грудь. Не найдя ничего подходящего он решил все равно попробовать. Ступил левой нагой на вторую с низа балку, руками обхватил верхнюю и, превозмогая боль, приподнял правую ногу. В связи того что конструкция моста была составлена таким образом, а именно две горизонтальные балки снизу, две горизонтальные балки сверху, которые тянулись от начала и до самого конца моста. И между ними железные прутья, расположенные вертикально, примерно по 15 сантиметров друг от друга. Кокичи оперся правой нагой об один из этих прутьев. Его нога соскользнула, и рухнул на бетонное покрытие моста. — Чёрт! Кокичи встал и решил попробовать все с самого начала. А в это время в одной из проезжающих машин сидели две прекрасные девушки. Одна сидела за рулем, а другая на заднем сидении и от скуки смотрела в окно. И тут её взор заприметил Кокичи, пытающегося прелесть через перила. — Эй, свинья, остановись. — Хорошо — девушка, что была за рулем, остановилась на обочине. Хлопнула дверь, Мукуро лишь посмотрела в зеркало заднего вида, наблюдая, как от неё отделяется сестра. — Хей, хей, — она помахала рукой — привет. Как жизнь? — спрашивала об этом так, будто они давно знакомы. Кокичи молчал, отпустил глаза вниз и мысленно проклинал эту девку, которая вмешалась в его планы. — А? — она наклонила голову и приложила указательный палец левой руки к своей щеке той же стороны — глухой что ли? Эй, ты меня слышишь? — она наклонилась. Лицо Джунко и лицо Кокичи оказались не позволительно близко, от чего Кокичи тут же отскочил, но отступился и упал на пятую точку. Волна боли прошла по него от чего он айкнул. — Т-ты что творишь? Совсем ненормальная что ли? — О! Все-таки умеешь говорить. Чудесненько. — она соединила ладони вместе, а после протянула ему руку — Джунко Эношима. — Я не обязан говорить тебе своё имя — после того, как встал и отряхнулся, сказал тот. — А я и не просила об этом. Первая мысль Кокичи о ней была о том, что она странная. Он вздохнул, повернулся и облокотился об перила, смотря на реку. Ждал, когда Джунко оставит его одного, но она чего-то не торопилась. — Прыгать собрался? — она оперлась об перила, при этом стоя к ним спиной, и через плечо взглянул на Кокичи. — Тебе-то какое дело? — Мне? Абсолютно никакого. — Ну, проваливай тогда. — Ох, какие нынче ребятки грубые. Это так... Ужасно. Это разбивает мне сердца — Эношима схватилась за сердце — Ах, как печально. Я нахожусь на грани отчаяния. — Слушай, ты сама по себе такая дура или только претворяешься? — Кокичи взглянул с приподнятой бровью. От этого вопроса Эношима залилась смехом. — А ты забавный. Мне нравиться. Ну, а если серьёзно, мне просто интересно, когда ты вступил на дорожку отчаяния? Когда понял что все настолько безнадёжно? И единственный выход для тебя - это смерть? — Что за ахинею ты несешь? — Сестренка, почему ты нянчишься с этой мелюзгой? — к ним подходила Икусаба. — Мне убить его? — Тупая страхолюдина, конечно же, нет. Ты слепая? Не видишь, я пытаюсь наладить контакт с десятилетним парнишкой. — Вообще-то мне двенадцать. — Да хоть сорок, мне плевать. — К чему тогда стоило заводить этот разговор про возраст? — Эношима пропустила этот вопрос мимо ушей. — О! У меня появилась одна отличная идейка — вновь заговорила Джунко. — Ты — она указала на Кокичи — Как насчёт того, чтобы сестричка Джунко помогла тебе? — Помогла? Но чем? — Не глупи. Ты же прекрасно понимаешь, о чем я! Я говорю о том человеке, который сделал с тобой это... О том, кто оставил эту ужасные синяки на твоём запястье, которые я заприметила, когда помогала встать тебе. И я абсолютно уверена, что со второй рукой такая же проблема. Хотя нет, не только с рукой. Все твоё тело осыпано синяками. Тебя подвергали насилию? Я права? Поняв, что больше не хочешь жить, ты решился на самоубийство в столь юном возрасте. А ещё это пальто, оно явно не для такой погоды. Ты торопился, боясь, что тебя обнаружат, поэтому оделся в первое, что попалось под руку. Кокичи стоял как вкопаный. Эта девушка читала его словно открытую книгу. Он был поражен её проницательностью и наблюдательностью. За пару минут она почти все поняла. И даже хочет помочь ему? — Т-ты, правда, хочешь помочь мне? — Конечно, я никогда не отказываюсь от своих слов. Вдобавок, Джунко не относится к жалким врунишкам. Но довериться мне или нет, зависит только от тебя. Ну что скажешь? — она ухмыльнулась и протянула ладонь перед Кокичи. Как-бы тем самым предоставляя ему своё предложение и, если Кокичи будет согласен, он протянет свою в ответ. В принципе, как и случилось. Правда поначалу Кокичи сомневался и колебался, но все, же положил свою ладонь на ладонь Эношимы. От чего она сразу же сжала её и потащила Кокичи к машине — Умничка. Я даже и не сомневалась в твоем выборе. Надеюсь, ты меня и дальше не разочаруешь.***
— А дальше мы приехали к какому-то двухэтажному заброшенному зданию, но таковым оно было только на верхнем плане. Вся изюминка этого здания была в нижних этажах. Там было много пространства, много закрытых комнат, все было оборудованной современной технологией. Поначалу я, Джунко и Мукуро, которая стояла около двери, в то время как я и Джунко сидели на чёрных, бархатных диванах друг против друга, а между нами стоял круглый стол с чашками горячего шоколада, находились в маленькой комнатке. Эношима задавала вопросы касающегося того ублюдка, например кто такой, где живёт, сколько лет, где сейчас находится и тому подобное. Я же, ничего не скрывая, отвечал ей. На тот момент я действительно доверился ей. Считал что она какой-то ангел справедливости... Ещё она иногда кричала на Икусабу. Потом они ушли, а меня оставили там. Джунко сказала подождать. Я ждал, ждал, ждал, ждал и по итогу уснул. Проснулся на том же диване, только укрытый одеялом.***
Четыре года назад
Полузаброшенное здание
— А? — Кокичи сел и осмотрелся. В комнате было тусклое освещение, из-за чего он толком ничего не разобрал — Где я? — и тут в его голову начали врываться воспоминания вчерашних событий — ах да — лёг обратно. Он прикрыл глаза и утонул в собственных мыслях до того момента как дверь с раздражающим скрипом не открылась и по комнатке не начали, разносится стук каблуков. А после на стол что-то положили. — Проснись и пой! И я знаю, что ты не спишь. По камерам видела. — Сколько сейчас времени? — А с какой целью спрашиваешь? — Джунко села на диван, напротив. Закинула ногу на ногу, достала телефон с черно-белым медведем на чехле и принялась водить по экрану. — Мои родители должны скоро приехать... — И? — Ну... они, наверное, будут волноваться — это вызвало у Эношимы дикий смех. — Действительно! А то, что кое-кто вчера пытался перелезть через перила моста, и утопиться в реке, от этого они бы не стали волноваться? Странная у тебя логика, однако. Да, да, да. Представляю такой диалог: — «Дорогой, вот в этой газете написано, что наш сын утопился в реке». — «Милая нет основания для волнения. В наше время это обыденное дело. Все так и должно быть» — от этого она ещё больше засмеялась. — А потом ещё заметят, что дворецкий куда-то пропал. Что, по-твоему, они будут делать тогда? Побегут на его поиски? Или же им будет все равно? — В смысле пропал? — А об этом ты узнаешь немного позже — она соскочила с дивана и пошла к двери — Для начала позавтракай, а потом обсудим дальнейший план — Эношима вышла, а Кокичи посмотрел на поднос закрытый серебряной крышкой. Кокичи поднял крышку и убрал её в сторону. Под ней было пять или шесть толстых английских оладий политые сладким сиропом. Не то, чтобы Кокичи не был голоден, особенно если учесть его рацион в последнее время, когда его насильно пичкали всем что найдут в холодильнике или по шкафам. Но почему-то они не вызвали у Кокичи никакого доверия. Может, это было вызвано на основе инстинктов самосохранения или просто самовнушения, но он не стал, их есть. Рядом с оладьями лежала записка. Кокичи раскрыл её, в ней было написано следующее: «Приятного аппетита! Надеюсь, тебе понравится оладьи моего собственного приготовления. Ты обязательно должен доесть их, иначе я обижусь! После того как дожрешь, выходи из комнаты, поворачивая налево, иди до самого конца, там будет лестница спускаешься вниз на три этажа, а дальше жди меня». Кокичи вышел из комнаты и последовал по указаниям Эношимы. Придя к нужному месту, он стал ждать. — Ома, — послышался голос Эношимы с лестницы. И пока Кокичи спал, Джунко навела справки о нем — как твоё здоровье? Как себя чувствуешь? Горло жгёт? Отдышка есть? А в целом, все нормально? — Да, лучше не бывает — парнишка подошёл поближе. — Ты уверен? — она появилась на лестничной площадке. — Да. — Хм... — она задумалась — Неужели ты даже не пробовал мои оладьи? — Именно. — Ах, ты гаденышь — Джунко ухмыльнулась — ты телепат? Заранее знал о моей затее отравить тебя? — Отравить?! — Да! Чтобы ты корчился от боли. Ползал на коленях и умолял меня дать тебе противоядие, как было в прошлый раз. Но тебе повезло, из-за того что ты не съел не единого кусочка мой план провалился. Что ж в таком случае я подарю тебе твой рождественский подарок — и лёгким взмахом руки она запустила в него золотой ключ обязанный красным бантом. Ключ шмякнулся об макушку Кокичи и отскочил на пол. — Ай! — Кокичи потер макушку и поднял ключ. — Извиняй, а теперь твоя задача найти замочную скважину от этого ключа. В твоём распоряжении весь этот этаж. И как ты мог уже заметить, он облеплен дверями. Удачи! — Джунко поцокала на вверх. Кокичи посмотрел на ключ и сжал его в кулак. Он найдёт ту дверь, к которой мог бы подойти этот ключ. Осталось только гадать, что может находиться за этой дверью. Он не стал долго мешкать и приступил к делу. Чтобы не вставлять ключ в каждую дверь, он изучил вставную часть ключа и осматривал только скважины дверей, ища те, которые были похожи на нужную. Только вот, было бы слишком скучно, если ключ подходил только к одной двери из всех, поэтому к некоторым дверям ключ действительно подходил, однако это были ложные комнаты, которые были, либо пустыми, либо с какой-нибудь ловушкой. Кокичи понял это, когда решил открыть третью дверь. Ключ, в самом деле, подходил. Прозвучал щелчок и обрадованный Кокичи открыл дверь, но тут же к нему бросились три взрослых добермана, при этом громко лая. Кокичи не ожидал этого, но успел быстро среагировать и закрыть дверь. Пока он одной рукой придерживал ручку двери, а другой пытался повернуть ключ в скважине, дабы предотвратить того, чтобы собаки не смогли выбраться и последовать за ним. Из динамика, расположенного где-то в углу послышался голос Джунко. — Ай-ай-ай, совсем забыла сообщить, что здесь есть комнатки с сюрпризами. Тебя пёсики не покусали? Думаю, тебе следует быть более осторожным. И вообще ты же не думал, что все будет так просто, верно? Ладно, ты это не единственный раз, когда я буду разговаривать с тобой таким образом? Ты же не против? А впрочем, мне все равно — после голоса Эношимы послышалось шипение, а потом тишина. — Да она издевается... — произнёс Кокичи стоя спиной к стене, напротив двери, за которыми скреблись собаки. — Полагаю она не отпустит меня до тех пор пока я не найду этот чертов подарок. Что это вообще за подарок такой, ради которого я должен рисковать своей жизнью? Но делать нечего. И Кокичи вновь приступил к поискам. Временной промежуток всё рос, рос и рос. Кокичи не знал, сколько времени уже бродит. За это время его уже облили водой, он чуть не провалился в дыру в одной из комнат, на него сыпались пауки и разные насекомые. Он уже мечтал просто выбраться из этого дурацкого места. И вот он снова вставляет ключ в очередную дверь. Разносится щелчок. Замученный, голодный, мокрый Кокичи раскрывает ее. Ему уже наплевать на то, что там его ждёт. Пусть хоть камень упадёт и раздавить его. Но тут, от увиденного, он замерает. Ноги начинают трестись. В глазах читается испуг? А может удивление? Или же то и это? В нём зародилось весьма смешанное ощущение. Он не знал что делать. Развернуться и убежать? Только вот куда? Что делать? Как реагировать? Комната, в которую он вошёл, была окутана темнотой и только посередине проходил тусклый свет. Среди которого Кокичи распознал своего мучителя - дворецкого, который на данный момент находился, в чем мать родила и спал. Он по рукам и ногам был прикован железными кандалами и кожаными ремнями к вертикальной железной пластине. — Тадам! Поздравляю! — послышалось из динамиков, а с левой стороны за стеклом загорелся свет, это по строению можно было сравнить со студией звукозаписи. А по ту сторону стояли Джунко и Икусаба. Джунко держала микрофон и энергично махала Кокичи, а Мукуро что-то искала. — А вот это твой подарок! Ну как? Джунко умеет удивлять. Теперь слушай следующие указания. Для начала тебе следует переодеться, а то ты весь промок. Шмотье на стуле, направо от тебя — Эношима указала пальцем. Кокичи повернулся и взял одежду. — Отлично! Она может быть тебе немного велика, но срать. Ты все равно в ней долго ходить не будешь. Переодеться можешь здесь или в комнате через коридор. Решай сам, а что делать дальше, потом сообщу. И свет в той комнатке, которая была за стеклом, потух. Кокичи решил остаться здесь, ибо не особо доверял словам Джунко и не знал, что можно ожидать в той комнате через коридор. — Я все — сказал Кокичи, когда переоделся. Одежда и в самом деле была ему велика. — А теперь самое интересное?! — свет зажегся в комнате, в которой был сам Кокичи. Привыкнув к свету, парнишка увидел по пять или шесть белых столов, стоявших полукругом по бокам железной пластины. Эти столы были обсыпаны абсолютно разными вещами. Начиная от кухонных вилок и заканчивая дрелями и бензопилами. Яркий свет не оставил в покое даже прикованного мужчину. Он раскрыл глаза, начал дергаться и мычать, так как рот его был закрыт кляпом. От этого Кокичи растерялся. — Ну и че ты встал, будто тебе ноги прибили? — послышалось из динамиков. — Давай! Отомсти этому мудаку! Теперь он в твоей власти. Никто тебе не помешает. Или ты думал, что я этим должна заняться? Если так, то ты ошибаешься. Ведь это не моя месть. А может, ты хочешь ему мстить? Тебе так понравилось прогибаться под педофилом? Кокичи да ты маленький извр— — Заткнись! Твою мать! Да как ты смеешь такое говорить? Этот уебок он... — а дальше Джунко слушать не стала, она отключила микрофон. — Вот видишь? — обратилась она к Мукуро — Мой эксперимент подтвердился. Если один человек подверг другого сильному отчаянию, то высока вероятность того, что отчаявшийся сможет без жалости убить первого. А дальше он будет сломанной игрушкой, которой я чуть-чуть попозже найду применение.***
— Я вырывал его зубы, ногти, волосы, глаза щипцами. Резал ножом. Наверное, было многое другое, только я уже не помню об этом. Говорят, что бывают такие случаи, когда подсознание само стирает какие-то неприятные фрагменты из памяти... — Кокичи говорил об этом очень спокойно. — Помню как он орал, а я наслаждался этими воплями. Воплями своего мучителя... Не знаю, сколько времени прошло. Тогда я будто был в забвении. После как все закончилась. Мукуро по приказу Джунко, проводила меня в ванную комнату, я ещё удивился, что она у них вообще есть. Там же стояла стиральная машина и сушилка. Мукуро объяснила, что и как делать, а после ушла. Я отмыл всю грязь, ждал, когда мою одежду можно будет одеть. Когда она наконец-то высохла, я оделся, вышел из ванной. Там меня уже ждала Икусаба и проводила меня до маленькой комнатки с чёрными диванами, где я спал в прошлую ночь. Там так же лежало то одеяло. От усталости и бессилия я вновь вырубился на том диване. На следующие утро Мукуро высадила меня на том мосте, и я последовал домой. Там меня уже встретили жутко встревоженные родители. Они обнимали и целовали меня, допрашивали, но я им ничего не говорил, даже когда они водили меня по психологам. Оказывается то утро, когда я вернулся домой, было рождественским. Какая ирония... Шло время, я постепенно стал приходить в норму, по крайней мере, мне так казалось. Джунко с того раза я больше не видел, а потом, после рождественских каникул... На момент учёбы, я вновь пресёкся с ней...***
Четыре года назад
Попрощавшись с одноклассниками, которыми учился в средней школе, Кокичи не спеша отправился домой. Он решил пройтись пешком. Он шёл по тротуару, размышлял чём-то о своём, как вдруг его окликнул знакомый голос. — Омаааа, привет — со спины к нему подбежала Джунко. — Ты?! Что ты тут делаешь? — В смысле, что делаю? Разве не ясно? Я гуляю. Неужели я не могу позволить себе прогулку по городу? — Но. — Тебе что-то не нравиться? В таком случае могу посоветовать тебе, засунуть своё мнение в задницу, потому что меня оно не волнует. Кстати, здорово, что я тебя встретила. — Она приступила к обыску своей сумочки, которая была с ней. — У меня есть предложение к тебе... Нашла! — она вытащила телефон и приступила тыкаться по нему — как насчёт того, чтобы ты работал на меня? В тебя явно есть потенциал! Смотри — она представила к его лицу экран телефона, на котором запустилось одно очень интересное видео — смотри-смотри! Это что? — она куда-то указала — Неужели улыбка? Ты улыбался, когда сдирал кожу, этой штукой для чистки картофеля, с этого челика. Да ты самый настоящий садист! О! О! О! А помнишь этот момент? — она подвинула телефон ближе. — Э-это... — Кокичи попятился назад. — К-как? Я не мог делать все таким жестоким о-образом. То-тогда именно ты меня спровоцировала. Это не я! — Да, да, конечно, — Джунко закатила глаза — только вот факты говорят об обратном. Как думаешь, что будет, если это видео попадёт правоохранительным органам. — Она подняла руку с телефоном вверх. Тебя сразу же посадят? Хммм... Весьма неплохое начала для того, чтобы сгнить в пределах тюрьмы. А что скажут твои мать с отцом? Что-то типа: «Вырастили убийцу». А впрочем, не важно. Это не играет ни какой роли. — Ты, ты тоже в этом замешана. На тебя тоже падут подозрения. — А я-то здесь причём? Я всего лишь могу перенести запись на диск и покинуть под дверь отдела полиции, с надписью: «На видео показан наследник серийной убийцы Мукуро Икусабы». Ну, или что-то вроде того... Осознаешь? Тебя вмиг задержат. — Что? — Кокичи рухнул на тротуар — Ч-что ты хочешь? Я, я сделаю всё, только прошу, не отдавай это видео никому. Прошу. Нет. Я умоляю тебя! — Как я и говорила раннее, ты присоединишься ко мне. Взамен я никому не раскрою твою тайну. Ну как? — Я согласен.***
— После этого, зажатый страхом, я стал работать на неё... У тебя ещё есть вопросы? — Кокичи взглянул на Шуичи. — А, эм, ну... не, нет. — Вот и чудненько — да, это был сарказм. — Тогда я спать — Кокичи откинул одеяло, вместе с покрывалом, лёг и укрыл себя с головой одеялом. — Да... Уже давно пора спать — Шуичи встал, подошел к выключателю и выключил свет, который раннее включил Кокичи, когда убежал в комнату. Вернувшись к кровати, он присел на край кровати — Кокичи... Прости, что заставил вспоминать об этом. — В ответ, Кокичи пробурчал невнятное «заткнись уже». Не поняв слова Кокичи, Шуичи прилег и уставился в тёмный потолок. Похоже, сегодня кого-то ждёт ночь размышлений, от которых он не сможет заснуть