***
Как можно показать кому-то, что ты испытываешь к нему… некоторые чувства? И даже больше — имеешь определённые планы? Не то чтобы у Шан Цинхуа был большой опыт, пусть он и умудрился написать ставший весьма популярным «Путь гордого бессмертного». Но, извините, зачастую он лишь следовал отзывам читателей на форуме, стремясь удовлетворять их желания! И нет, ему не стыдно! Ему нужны были деньги, а потому не всё ли равно, как именно он их зарабатывал? Шан Цинхуа потряс головой, выкидывая из неё ненужные мысли. И всё же: как ему донести свои чувства до Мобэя? Именно с таким вопросом Цинхуа наведался однажды к братцу Огурцу — истинному специалисту по ловле заклинателей (ладно, заклинателей-полудемонов) в свои сети. Шэнь Цинцю сначала отвечать отказался, как всегда спрятавшись за веером. А потом посоветовал просто сказать всё как есть. Спасибо, очень, блин, полезный совет! Пока Цинхуа медленно закипал, пришёл Ло Бинхэ. От одного его взгляда проблема, конечно же, не исчезла, но волновать стала как-то меньше. Северный Король поспешил скрыться, пока его гордость и оставшаяся капелюшечка самоуважения не были безжалостно растоптаны. Он ещё не знал, что им предстояло пасть позже. О том позорном визите в заклинательский клан даже вспоминать не хотелось, честно. Поэтому пусть так и останется тайной, как Цинхуа сначала едва не проткнули сотней мечей, а затем просто выпроводили пинками под зад. (Не смей — ты слышишь, Система? — не смей никому говорить, что пришёл Мобэй и спас его!) Дальше Шан Цинхуа решил действовать своим умом — целее будешь. И не так уж это и сложно на самом деле… (Вообще-то сложно. Очень даже пиздец как сложно.) Подарки не подходили — пробовали, знаем. Мобэй принимал их и просто… молча смотрел на демона? Это было странно. Что с этим делать Шан Цинхуа совершенно не знал, а потому начинал нести какую-то чушь. В итоге все те драгоценности и безделушки, которые он с таким трудом отыскивал в своей сокровищнице или вообще в Царстве Людей, всё же оставались у Мобэя. На сохранении. Потому что, буквально плавясь под взглядом светлых глаз, Шан Цинхуа каждый раз выдавал что-то вроде: «Это фамильная драгоценность. Можешь хранить её у себя и надеяться, что я не превращу тебя в большую (и красивую) ледяную глыбу». Естественно, Мобэй — молчаливый, совершенный Мобэй — забирал всё, что бы не дал ему демон. (И больше Шан Цинхуа этой вещи не видел. Он даже не знал, сохранил её заклинатель или выбросил!) В общем, с подарками ничего так ясно и не было. Следовало отыскать что-то другое. Пробовал Цинхуа зайти и с другой, демонической, стороны. Демонстрация собственной силы и могущества — что, казалось бы, могло пойти не так? Да абсолютно всё! Мобэя побоялся бить сам Цинхуа — всё же, в жизни до перерождения он и сам был человеком. Хотя совершенствующиеся и были несравненно более сильными, нежели обычные люди, но демон всё же не хотел бы начинать их отношения с насилия. С какой-то мелкой шушерой, которую однажды послал навстречу заклинателю Шан Цинхуа, дабы выступить в роли доблестного спасителя, Мобэй и сам превосходно справился. Ещё и извинился за то, что это может определённые проблемы с другими демоническими повелителями вызвать. И сопровождалось это всё тем же самым непонятным взглядом. Шан Цинхуа хотелось схватить Мобэя за ворот одеяния и хорошенько потрясти. И поцеловать. Да он бы что угодно сделал, чтобы вызвать хоть какую-нибудь реакцию у этого человека! Но Мобэй продолжал оставаться чем-то абсолютно далёким, недосягаемым. И, несомненно, желанным. Поэтому, посомневавшись ещё немного, Цинхуа решился наконец действовать наверняка. (И не последнюю роль в этом сыграло то, что заглядывался на прекрасного пикового лорда не он один, но и его братья и сестры, и ученики, и… Да кто только не заглядывался на самом деле. Цинхуа ревновал. Цинхуа злился и хотел заморозить их всех во льдах. Навечно.)***
Дождавшись, когда Мобэй появится в его дворце, Шан Цинхуа тут же поспешил к нему. Стараясь при этом выглядеть уверенно и изящно. Он же Северный Король как-никак. Мобэй на его появление никак не отреагировал, только выразительно выгнул бровь. Признаться, Цинхуа даже подзавис немного, разглядывая его (прекрасное) лицо. Но потом всё же вспомнил, зачем это затевалось, и уверенно подошёл к Мобэю, вынуждая его почти прижаться к стене. А дальше — самое важное. Шан Цинхуа повелительно щёлкнул пальцами, и из-за угла тут же появился слуга. Он быстро поклонился своему господину и встал на четвереньки. Мобэй это никак не прокомментировал, но и с места не сдвинулся. Шан Цинхуа позволил себе удовлетворённо улыбнуться — всё шло так, как он и задумывал. Подобрав полы одежд, демонический король изящно (неужели этот жестокий мир над ним всё же сжалился? Нет, Цинхуа просто тренировался топтать прислужников и не падать при этом) ступил на спину своего слуги, сразу же оказавшись выше заклинателя. Идеально. Шан Цинхуа повелительно опустил руки (которые не дрожали, спасибо большое) по сторонам от головы Мобэя. (Изначально он подумывал о том, стоит ли приложить силу и немного разрушить стену. Решил, что всё же не надо.) Та-ак, теперь они на одном уровне — это хорошо. Мобэй по-прежнему не шевелился, только чуть откинул голову — тоже неплохо. На его скулах появился очаровательный румянец. (Господин заклинатель, официально заявляю: Ты наглый вор. Как ты только посмел похитить моё сердечко? Незаконно быть настолько милым, знаешь ли…) В кои-то веки ощущая, что он контролирует ситуацию, Шан Цинхуа властно склонился к Мобэю и… проснулся. «Блядство, — подумал Цинхуа, бессмысленно пялясь во тьму и явственно ощущая стояк в штанах. — Я же… почти…» Дерьмо. Он уткнулся лицом в подушку и застонал. Ну почему даже во снах его преследует Мобэй? В памяти чётко отпечаталось его лицо. Идеальное, прекрасное лицо с нежным румянцем на точёных скулах. Цинхуа со злостью отпихнул подушку. И почему, блять, даже во сне они не могут просто потрахаться?! — Жизнь — дерьмо, — раздражённо провозгласил Шан Цинхуа во тьму, на что Система незамедлительно ответила: [Благодарим за Ваш отзыв! Оставайтесь с нами для дальнейшего развития сюжета «Sweet Dreams» и получения специальных наград.]