вкатывает.

в один из длинных съёмочных на отточенное «лёха, закрой рот» щербаков бросает небрежно и донельзя постиронично: — дома поговорим. и смотрит так, что нурлан, кажется, напрочь забывает, что он нурлан; нурлан становится податливым и готовым во всепрощение нуриком. и нурику вкатывает. лёха снимает серьёзность, так очаровательно для быдла с зеленограда щурится и наконец открыто смеётся; следом сабуров расплывается в улыбке чеширского котяры, но утром просит монтажёров не вырезать — так, мимоходом и невзначай — мол, да ладно, оставляйте, забавно же. смешно. вкатывает. нурлан смотрит с щеньячьей преданностью, слушает внимательно каждую шутку, каждую версию: что-то волной гоготни расползается по залу, но начинается обязательно с одной улыбки (мой пошутил, горжусь им); что-то вообще мимо, но это смотря кому — казаху, например, вкатывает. такое вот безобразие. лёша для нурлана — интересный персонаж, тот гиперактивный ребёнок, который точно обернётся на воображаемого дракона; проблемный тридцатилетний пацан с сдвг. и это тоже вкатывает. нурлан не замечает, как на каждый банальный вопрос про «любимых нынче комиков» первым же именем вылетает дворовое погоняло щербакова; не замечает, как начинает откликаться на того самого «нурика» и обязательно поправлять волосы — опять же мимоходом и невзначай — стоит только услышать в коридоре шаги и «эт-то видеобл-лог». нурлан совсем-совсем не замечает, как лишний раз задерживает взгляд (изучающий, любопытный, внимательный или, блять, восхищённый, но задерживает) на крайнем кресле — на чужих руках, скулах и желваках. нурлан не замечает, как ему всё это вкатывает. лёша, к слову, тоже. не замечает.