Мстительный дух городка Иньшэн

      На один миг темнота обрела форму, отдаваясь в ушах звоном расколотого на тысячи осколков хрусталя. Всё замелькало перед глазами с бешеной скоростью, а тягучий морок остался позади. Что-то ослепительно сверкнуло на расстоянии вытянутой руки, и последняя вспышка этого света окончилась неожиданным ударом о твёрдую, шероховатую поверхность.       Сопровождаемый глухим стуком удар оказался вполне реальным и даже болезненным. От назойливого шума вокруг захотелось зажать уши.       — Теперь ты не уйдёшь!       — Убийца!       Всё вокруг гудит, чьи-то руки тянутся со всех сторон, пытаясь схватить и разорвать.       — Помоги мне! Помоги мне, слышишь?! — отчаянный мужской крик — голос совсем незнаком и надломлен.       — Будьте прокляты!       Оглушающая боль от удара; кровь, струящаяся по рукам.       — Пусть будут прокляты! Забери их всех, всех до единого!       — Смотри на него! Смотри!       — Демон…       Кто-то шарахается, кто-то бежит.       Хорошо, что они бегут, точно помойные крысы. Тратить силы нельзя, их и так уже нет. Ничего не осталось, только лишь…       — Я не смог справиться.       Чей-то всхлип, чьи-то слёзы. Голова прижимается к детским ладоням.       Болезненный удар о землю — в грязи, смешанной с обильным количеством крови, можно и задохнуться.       Чья это память?       — Никто не сделает это лучше тебя!       — Я задолжал тебе, демон, помнишь?! Убей, пусть они будут прокляты!       Он падает на колени. Он или всё же нет? Понять невозможно — всё так смешалось.       — Ты недостоин права жить, — в холодном голосе звучит справедливость. — Не после того, что сотворил.       Смех. Его собственный, гортанный, совершенно обезумевший.       — Да какая разница, — задыхается Сюэ Ян в чёртовой крови.       Голова разрывалась на части от обрывочных фраз. Сюэ Ян захотел обхватить голову, однако руки так и остались неподвижными, словно существовали отдельно от тела. Из пересохшего горла вырвался слабый хрип, а во рту ощутился отчётливый привкус крови, вернувший ощущение реальности происходящего.       Он открыл глаза, с трудом вдыхая раскалённый, пропитанный гарью воздух. Уже не пытаясь шевелиться, Сюэ Ян принялся оценивать окружающую его обстановку: стояла глубокая ночь; слабые оранжевые блики, отбрасываемые заплывшими воском свечами, тихонько скользили по развешенным прямо над головой то ли рисункам, то ли талисманам; вокруг царила гробовая тишина.       Первым делом он решил, что некто вдруг задумал вернуть его к жизни, но эта мысль заставила Сюэ Яна зайтись в приступе гортанного смеха. Едва ли на свете существовал кто-то настолько недалёкий, что решил бы сотворить подобное. К тому же по возвращении с того света он с большей вероятностью стал лютым мертвецом и едва ли мог ощутить вкус крови во рту или саднящую боль, пульсирующую в спине.       Раздался неназойливый стук в дверь, но Сюэ Ян никак не отреагировал, с нечеловеческим трудом отрывая от пола окостеневшую руку. Следующим рывком удалось подняться самому и опереться ладонями о пол. Он откинул завесившие лицо пряди волос и наконец-то нормально осмотрелся: весь пол был испещрён написанными кровью символами, а бумажки, свисающие с потолка, всё же оказались талисманами. Сюэ Ян сорвал один и сразу же смог определить суть совершённого здесь ритуала.       Давным-давно, с интересом разбирая принесённые Цзинь Гуан Яо рукописи Старейшины Илина, шестнадцатилетний Сюэ Ян пришёл в восторг от описания жертвенного ритуала. Кто бы мог подумать, что судьба вновь поведёт себя столь иронично. Он растянул губы в кровавой усмешке, больше не обращая внимания на металлический привкус во рту. Всё-таки он был тем ещё везучим гадом, если каждый раз в моменты, когда смерть уже грозилась забрать его в свои разящие холодом объятия, всегда находилось что-то (или кто-то) раз за разом вырывающее его из когтей этой самой смерти.       В дверь постучали, как раз когда Сюэ Ян принялся ощупывать своё новоиспечённое тело. Во всей этой неразберихе лишь одна мысль немного грела душу: жертвенный ритуал провёл достаточно молодой мужчина. Шуток судьбы на сегодняшний день и так было предостаточно — не хватало ещё оказаться в женском теле. На всё ещё ватных ногах он направился прямо к источнику шума.       — Кто это там? — Сюэ Ян намеренно произнёс это ровным тоном, он ведь не знал совершенно ничего о манерах и характере бывшего владельца этого тела.       Голос оказался довольно приятным на слух, хоть и звучал хрипло после потери огромного количества крови.       — Молодой господин Ле, — снаружи зазвучал приглушённый женский голос, — госпожа волнуется о вашем самочувствии.       — Правда? — задумчиво произнёс Сюэ Ян, раздумывая, мог ли этот идиот, столь беззаботно распорядившийся собственным телом, быть ещё и женат?       — Вы не выходили почти сутки, — продолжал голос за дверью, — госпожа…       — Ну так пусть ваша госпожа придёт сама, если я ей так нужен!       Голос стих, сменяясь удаляющимися шагами. Отвоевав себе ещё немного времени, Сюэ Ян с облегчением выдохнул.       — Молодой господин Ле, — он пренебрежительно скривился. — Хоть бы имя своё нацарапал где-то, безмозглый ублюдок.       Бывший хозяин тела мог оставить записку или хоть собственной кровью написать самое важное, но почему-то счёл это лишней тратой времени!       Внезапно Сюэ Яна словно осенило, и он одним рывком задрал рукава чёрного ханьфу почти до самых плеч. Зрелище, представшее перед глазами, повергло бы в ужас любого, но Сюэ Яну к подобному было не привыкать. Эстетическая сторона его волновала не сильно: порез был не один, не два и даже не десять — сложно было назвать порезами то месиво, в которое превратилась правая рука. Левая же осталась нетронутой.       Сюэ Ян опустил рукав, с несвойственной меланхолией пожимая плечами: изрезанная рука всё же была в разы полезней отрубленной.       Он вовремя сорвал все подвешенные талисманы, на ходу предавая их огню. Убирать на полу уже не имело смысла, поэтому Сюэ Ян ограничился лишь тем, что вытер лицо от крови. Господин Ле не прогадал с чёрным — будь его одеяние немного светлее, зрелище перед глазами вошедших предстало бы весьма впечатляющее.       Дверь отворилась без стука, а женщина, словно не замечая ничего как минимум странного, двинулась в его сторону. Сюэ Ян замер и опомнился, только когда чужая ладонь плавно опустилась ему на голову.       — Снова ты помогаешь им, — она покачала головой, проводя рукой по его волосам.       Этот жест заставил Сюэ Яна извернуться от её ладони и отойти на пару шагов назад.       — Эти люди совсем потеряли совесть.       Стоя в непосредственной близости, удалось как следует разглядеть её лицо. Если издалека женщина выглядела относительно молодо, то вблизи мелкие морщинки, тщательно замаскированные под слоем пудры, указывали на то, что ей было годам к пятидесяти. Сюэ Ян решил, что молодой господин Ле вряд ли приходился ей супругом.       Она прошла вглубь комнаты, теряясь среди танцующих иссиня-чёрных теней. Послышался звук струящейся ткани, а после всё вокруг утонуло в слишком ярком солнечном свете. Сюэ Ян зажмурился, дожидаясь, пока привыкнут глаза. Оказывается, хозяин комнаты просто завесил окна несколькими слоями плотной чёрной ткани.       Разглядев кровавый пол, женщина слегка поджала губы.       — Прибери тут, — приторная сладость её голоса сменилась раздражением. Придерживая полы дорогого платья, она прошла в сторону выхода, останавливаясь возле двери. — Зачем ты вчера напугал Лайин? — сухо бросила женщина. — Она не давала мне спать полночи своими рыданиями.       — Напугал? — Сюэ Ян вопросительно изогнул бровь.       — Она сказала, что перед самой ночью ты приходил попрощаться. — Её губы стали напоминать тонкую линию и, если бы не помада, очевидно, потерялись бы на белёсом фоне лица. — Чжанмэй, — она еле слышно вздохнула, — так не может продолжаться вечно.       Дверь захлопнулась, и в комнате стало легче дышать. Сюэ Ян подошёл к окну, открывая резные ставни. Они жили не в городе и даже не в деревушке. Богатое с первого взгляда имение одиноко возвышалось на высоком холме, граничившем с уходящим вдаль лесом.       Наверное, женщина приходилась молодому господину Ле матерью, а самого его — хоть что-то в этом разговоре оказалось полезным — звали Чжанмэй. Сюэ Ян усмехнулся: вечно в данных ему именах присутствовало что-то «прекрасное» и «чарующее».       Устроив в комнате господина Ле самый настоящий обыск, Сюэ Ян вывалил на стол все найденные бумаги. Среди записей было немало тех, что уже попадались в руки самому Сюэ Яну, но некоторые бывший хозяин дарованного тела писал своей собственной рукой. Господин Ле был весьма одарённым художником, но большая часть его рисунков вгоняла в ступор даже Сюэ Яна, считавшего, что в этой жизни он видел всё, что только можно. Ле Чжанмэю едва ли можно было отказать в изобретательности: он рисовал людей, духов, демонов и даже животных, казалось, выдуманных им самим.       Все бумаги оказались лишь грудой хлама, поэтому Сюэ Ян вышел в узкий, мрачный коридор. Он открывал дверь за дверью, лишь на четвёртый раз обнаружив нечто напоминающее спальню. Комната была завешена всякими безделушками, и, если бы не книги, почерк которых Сюэ Ян уже успел запомнить, и ещё небольшое количество мужских вещей, он непременно решил бы, что спальня принадлежит женщине. Картину дополняло огромное высокое зеркало, возвышающееся неподалёку от резного шкафа из тёмного дерева. Несмотря на бушующее внутри любопытство, он слегка помедлил, пытаясь вообразить лицо господина Ле. Быть может, тот был настолько уродлив, что решил так неординарно покончить с жизнью и заодно отомстить всем, кто не давал ему спокойно жить? Пожав плечами, Сюэ Ян всё же направился в сторону зеркала. Как бы ни выглядел Ле Чжанмэй, ему было откровенно наплевать. Какая разница, с каким лицом убивать врагов хозяина этого тела, коих тот нажил в таком количестве?       Ле Чжанмэй оказался вовсе не уродлив, его мрачную внешность с какой-то стороны можно было назвать и примечательной. Сюэ Ян склонился почти вплотную к зеркальной глади, рассматривая чёрные — угольные — глаза. Чжанмэй был лет на пять-шесть младше него самого на момент смерти. Он приподнял голову, касаясь подушечками пальцев длинного шрама, тянувшегося от шеи до самой скулы.       — И что же тебя не устроило, господин Ле? — спросил Сюэ Ян у своего отражения, словно оно могло дать ответ.       За время бесполезного брожения по поместью, он не узнал ничего нового, за исключением пары незначительных мелочей: бывший хозяин этого тела был откровенным затворником, и одно его появление на территории огромного сада вызвало у прислуги массу удивления, а ещё у Ле Чжанмэя была родная сестра. Служанка всё тараторила о том, что девчонка ещё с самого утра желала видеть брата.       Заложив руки за спину, Сюэ Ян прошёл внутрь комнаты, слыша, как позади закрывается дверь. Он долгое время пытался разглядеть что-то в ворохе белоснежных одеял, пока не понял, что на кровати лежит маленькая девочка. Слишком светлая комната заметно выделялась на фоне непомерно мрачного дома. Память подкинула ему до леденящей спину дрожи похожую картину. Сюэ Ян с неприязнью поморщился — он терпеть не мог ассоциаций. Пройдя к окну, он со всей силы сдёрнул белые занавески из лёгкой газовой ткани и распахнул ставни.       — Чжанмэй, ты что сделал?! — закричала девочка, приподнимаясь с подушки.       — Сорвал шторы и открыл окна.       Он взглянул на девчонку, разозлённую такой выходкой, и подошёл к кровати, избавляясь ещё и от ослепительно-белого балдахина.       — Вот на этом, пожалуй, пока закончу.       На удивление девочка больше не кричала, а лишь откинулась обратно на подушку, переводя отсутствующий взгляд в сторону окна. При взгляде на белое, точно снег, лицо и слабо выделяющиеся на его фоне губы даже тому, кто не имел дел со смертью, стало бы ясно, что сестра Ле Чжанмэя умирает. Этот процесс не всегда был стремительным, как многие почему-то привыкли считать.       — Тебе необходим свежий воздух, — заключил он, присаживаясь на кровать, — да и вид этот куда лучше твоих белых тряпок.       — Ты сам их сюда повесил, — буркнула она. — И даже ткань выбирал.       — Знаешь, — протянул Сюэ Ян с откровенно скучающим видом — давно он не попадал в такие дурацкие ситуации, — вот так всегда и происходит в жизни.       — Как — так? — нарушила тишину девочка.       — Сначала ты выбираешь занавески, развешиваешь их и даже говоришь, что они тебе нравятся, как вдруг в один прекрасный день, — его взгляд ненадолго сделался отсутствующим, после чего Сюэ Ян резко щёлкнул пальцами прямо перед её носом, — просто берёшь и срываешь их.       Лайин шлёпнула его руку ладонью, а после зашлась заливистым смехом. Признаться, Сюэ Ян даже не ожидал такой реакции.       — Ты так мудр, Мэй-гэ, — продолжала хихикать она.       Судя по произведённому фурору, его поведение действительно напомнило Ле Чжанмэя.       «Кто бы мог подумать — думал про себя Сюэ Ян, — что господин Ле окажется любителем идиотских шуток».       Поразмыслив над чем-то, Лайин снова присела, а её лицо приняло серьёзное выражение.       — Зачем ты так пошутил вчера? — в голосе слышалась обида.       — Я и не шутил, — пожал плечами Сюэ Ян, сразу догадавшись, о чём именно идёт речь.       — Всё ты врёшь, — фыркнула девочка. — С чего бы ты стал так плакать?       Сдержать смешок всё-таки не вышло.       — Так что я тебе наговорил?       — Много чего, — она еле уловимо нахмурилась.       — Я и правда уже не помню, — продолжал он гнуть разговор в свою сторону. — Был в таком запале…       — Ты сказал, что…       Дверь распахнулась, а на пороге появилась служанка — кажется, та самая, которая часами ранее колотила в его дверь.       — Пошла прочь! — рявкнул Сюэ Ян, до побелевших костяшек пальцев сжимая кулаки.       Сам того не желая, он узнал, что повышенный голос Ле Чжанмэя звучит весьма устрашающе. Лайин, да и та самая служанка, судя по всему, узнали об этом вместе с Сюэ Яном.       — Ты не договорила, — спокойно, но настойчиво произнёс он, вновь обращая внимание на девочку.       Та молчала, смотря на него с застывшим страхом в глазах.       — Зачем ты так? Разве ты сам не говорил, что Ань-цзе здесь с самого детства?       Чжанмэй опустил голову в ладони, в то время как Сюэ Ян чуть ли не до крови прикусил губу, приходя в себя. Его неимоверно раздражало всё в этом доме. Раздражало, что всё было так запутано, словно он просил хоть что-то из этого, словно он просил хотя бы об этой бессмысленной попытке жить.       От прикосновения чужих ладоней к спине Сюэ Ян резко дёрнулся, по отточенной за многие годы привычке вскидывая ладонь для ответного удара. Лайин, словно не замечая этого, сильно стиснула шею брата своими слабыми руками. Он несколько раз моргнул, косясь на девочку, но при этом не предпринимая попыток вырваться.       — Всё будет хорошо, Мэй-гэ, — уткнувшись носом ему в плечо, прошептала она. — Разве ты не говорил, что мы с тобой уедем отсюда, когда ты завершишь своё дело?       Каким же непобедимым считала эта девчонка своего храброго старшего братца. Знала бы она, что тот уже несколько часов как был побеждён.       — Я уж разберусь, — протянул Сюэ Ян без единой капли иронии.       Его желание в данной ситуации особо не учитывалось, а перспектива поразмяться отзывалась почти волнительным ожиданием.

***

      Ужин прошёл в гробовой тишине, нарушаемой лишь постукиванием палочек о тарелки. Мать Ле Чжанмэя — Сюэ Яну с треском удалось узнать, что её звали Да Фань, — постоянно недовольно поджимала губы, то и дело косясь на сына. Он намеренно с надоедливой частотой отбивал пальцами барабанную дробь о деревянный стол.       — Чжанмэй, быть может, ты прекратишь? — не выдержала та.       — Что прекращу? — невинно произнёс Сюэ Ян, растягивая губы в улыбке и переставая стучать.       Взгляд Да Фань стал темнее грозовой тучи. Лайин же несколько раз толкнула его под локоть, пытаясь что-то сказать и то и дело указывая на его губы. Сюэ Ян покосился на девчонку, вопросительно вскидывая брови.       — У тебя кровь, — прошептала она.       Он коснулся лица, а отняв руку, заметил, что на ладони отпечатались обильные багровые разводы.       — А-а, — лениво протянул Сюэ Ян, — так бы сразу и сказали.       Наверное, последствия ритуала собирались терзать тело бедняги Чжанмэя ещё долгое время. Сейчас у него и правда пошла носом кровь, успев запачкать нижнюю часть лица. Он стёр её ладонью и как ни в чём не бывало принялся есть дальше.       — Чжанмэй! — закричала Да Фань, с грохотом ударив кулаком по столу.       Лайин тихо захихикала под боком, изо всех сил стараясь заглушить смех кулаком у рта. Сюэ Ян не обратил на них никакого внимания. Всё никак не удавалось насытиться. Интересно, сколько лет он не ел? Сюэ Ян не знал даже, спустя сколько времени после его собственной смерти Чжанмэй решил сыграть с ним эту идиотскую шутку. И как же так вышло, что тот вообще вдруг узнал о Сюэ Яне и выбрал именно его для осуществления своих планов? Хотя выбор был не таким уж и плохим — любой в своё время согласился бы, что наилучшей кандидатуры для мстительного духа не найти.       — Чжанмэй!       Он слишком задумался, не сразу обращая внимание на Лайин.       — М-м? — Сюэ Ян даже не повернулся, пережёвывая кусочек тофу.       — А тот заклинатель ещё придёт?       — Какой ещё, к демонам, заклинатель? — он с опаской покосился на девчонку.       — Чжанмэй, будь добр так не выражаться, — холодно бросила Да Фань, вставая из-за стола.       Лайин задумчиво почесала голову, силясь вспомнить имя того, о ком только что говорила.       — Ну, тот мужчина… такой весь в белом, — так и не вспомнив имени, выдала она.       Сюэ Ян сдавленно закашлялся, с грохотом задевая ладонью тарелку, содержимое которой частично выплеснулось на стол. Лайин принялась с чувством бить брата по спине.       — Завязывай, — прорычал Сюэ Ян, отмахиваясь от её ладоней. — У него белый меч? — хрипло поинтересовался он, сам, честно говоря, не зная, какой ответ надеется услышать больше. — На нём были узоры? Такие… морозные узоры! Были?       — Не было у него никакого белого меча, — косясь на брата, пожала плечами девочка.       Сюэ Ян выдохнул с нескрываемым облегчением и, так и не убрав за собой, выскочил из-за стола.       — У тебя с головой сегодня всё нормально, дагэ? — весело смеялась ему вслед Лайин.       — Не смей меня так называть! — крикнул он напоследок.       Смешно было так всполошиться из-за подобной чепухи. Сяо Синчэнь был мёртв уже, наверное, больше десяти лет, а вероятность, что Ле Чжанмэй знал его при жизни, оказалась бы слишком комичной. Ну не бывает в жизни таких нелепых совпадений, а если и бывают, то уж точно не повторяются дважды.