***
Некуда деваться было не только ей. Граф лежал в ванне, наполненной землей, в когда-то белой рубашке, в темных джинсах и белых кедах, ныне немного заляпанных алыми каплями. Но сейчас его меньше всего интересовал его внешний вид. Он уже и думать забыл, что к нему кто-то собирается. Мысли еле перекатывались в голове, каждая была тоскливей предыдущих. Бессмысленность и скука сковали его тело, и это не могла исправить никакая сырая земля. Кажется, болезнь человечества 21 века — это депрессия, и граф уже вдоволь ее наглотался. Найти ментально здорового человека в мегаполисе выглядит почти невозможным. Вот к примеру вчера вечером ужинал одной милой барышней. Вроде спортсменка, правильно питалась, экологически чистый продукт, но… Граф почувствовал приступ тревожности и запущенной усталости буквально сразу же после трапезы. Поэтому вместо того, чтобы заняться хоть чем-то полезным, с самого ужина он так и лежал, смотря на белый потолок. Если в этом жизнь современного человека, то ее конечность не так уж плоха. В ванную графа Дракулы вошла хрупкая девушка, сильно замотанная в шарф. Даже в помещении она не расстегнула пальто, словно боялась замерзнуть. Или чего-то другого. — Ба, мисс Ван Хельсинг, какая честь, — без особых эмоций, даже скучающим тоном произнес мужчина. Он даже не посмотрел на свою гостью, которая напротив, не сводила с него настороженных глаз. — Здравствуйте, граф. Как ваше здоровье? — Вежливо поинтересовалась она, но в ее голосе едва заметно промелькнул сарказм. Девушке казалось, что как раз ей пристало лежать дома, запустив свой внешний вид, пялиться в потолок и жалеть себя. От бессмертного существа само такое поведение казалось глупой насмешкой. — Вы можете меня презирать, это нормально. — произнес граф, слегка поворачивая к Зои голову, — но я бы попросил бы хотя бы думать потише. Ваши мысли окрашивают ваш запах в самые ядовитые тона. — Из нас двоих, отравленный вид скорее не у меня, — невинно заметила девушка, убирая руки в карманы пальто. — Я склонен полагать, что отравлен вовсе не я, а все человечество. Увы, и мне приходится травиться ради пропитания, — в голове графа теперь сквозила новая тональность. Что же это, меланхолия? Ностальгия? — Неужели по вашему люди на Родине были вкуснее? — Что вы, вовсе нет. Но ведь я о другом…не важно, говорите лучше вы. Чем обязан столь интригующему визиту? Девушка на секунду замялась, но затем произнесла вполне решительно: — Лучше бы нам переговорить в вашем кабинете. Или хотя бы в гостиной, как вы сами скажете. Не думаю, что обстановка ванной комнаты располагает к серьезному разговору. — А мне всегда представлялось, что даже самая серьезная обстановка не сможет сделать глупейший разговор простительным, — вампир покачал головой, — что ж, мисс Ван Хельсинг, идите же в мой кабинет. Я буду там через несколько минут, в виде, наиболее соответствующем данному разговору. Повторять не пришлось, и девушка вышла моментально, чувствуя, как спадает магнетическое влияние вампира. Все же даже присутствие с ним в одной комнате, уже действует одурманивающе, что мешает здраво мыслить и рационально рассуждать. Однако, именно сейчас этот навык пригодится ей больше всего. Найти кабинет было несложно, и вскоре, со вздохом облегчения, Зои опустилась в одно из кресел, рядом с окном в просторном кабинете, с черными гладкими стенами. Тяжелые занавески были опущены, но несложно было представить как над городом уже разливается солнечный свет. Если, конечно, тучи разошлись. Сегодня голова странно кружилась с самого утра, но привыкшая чувствовать себя плохо девушка не обратила на это особое внимание. И все же, какое блаженство было на минутку прикрыть глаза, утопая в мягком кресле. Отопления в комнате как-будто и не было, так что девушка не сняла пальто, даже еще сильнее закуталась в шарф, уже не обращая внимания на его колючесть. — Итак, какие же вопросы вы намереваетесь со мной обсудить? — Поинтересовался граф, сидя за своим шикарным столом. Мужчина был одет в черный свитер, черные брюки, являя собой образец элегантности и заинтересованности. Интересная маска. Он свел кончики пальцев вместе и поглядывал на девушку с легким любопытством. Такого взгляда она и не думала получить, учитывая довольно равнодушный вид графа буквально только что, когда он лежал в ванне. — Я бы хотела с вашей помощью найти средство против болезни, которая ныне считается неизлечимой, — прямо произнесла девушка, не видя смысла в том, чтобы ходить вокруг да около. — Та болезнь, которая терзает и вас? — Уточнил вампир. — Да, в том числе, — решила не отпираться Зои, не отводя взгляд от графа Дракулы. — И, как же я по вашему должен вам помочь? — Недоуменно поднял бровь мужчина, — кажется, именно вы тут ученый, а не я. — Вы эрудированный и образованный человек, который обладает бессмертием, которому не страшны никакие болезни и недуги… — Но я не человек, мисс Ван Хельсинг, я не жив, и не мертв. Я даже затрудняюсь сказать вам, что же я такое, не используя это пренебрежительное слово «нежить». — Неужели вам самим не хочется это узнать? Что делает вас таким? — Еще не договорив, девушка уже видела в насмешливом взгляде вампира ответ. — Меня абсолютно не волнуют ваши исследования, ваши болезни, лекарства, и так дальше. Удивительно, что вы не побоялись прийти, и я уважаю вашу храбрость. И все же, у меня нет ни малейшего желания вам помогать. — Как будто у вас есть дела поважнее, — возмущенно фыркнула Зои. Ее щеки слегка раскраснелись, да и весь вид выражал негодование. — Что вы хотите этим сказать? — Глаза вампира сузились, и над нижней губой блеснул белый клык. — Кажется, я изъясняюсь довольно прямо, — девушка слегка улыбнулась, чувствуя, что задела вампирское эго, — я склонна полагать, что у вас нет более важных занятий, чем искать себе пропитание и губить невинных людей. Остальное же время вы склонны тратить как вам угодно, а я предложила потратить его с пользой. Я решила, что мое предложение может быть вам интересно, потому что вы так восхищались достижениями науки, развитием человечества, но при этом являетесь неизменно лишь отстраненным наблюдателем. Я же предлагаю вам оставить неизгладимый след в истории, спасти многие жизни… — Кровь — это жизни, — произнес граф задумчиво, смотря на девушку внимательнее. Ему было неприятно на нее смотреть — ее кровь была испорчена, и все же, навсегда ли? Затем, перед внутренним взором Дракулы предстали огромные полчища таких же больных. Их количество разрасталось, а что делать ему в мире, где единственное его пропитание одновременно и смертельный яд? И также, в словах девушки насчет цели ему виделся смысл. Он ведь ехал в Англию, преследуя свои цели. И у него их было несколько, желанных когда-то, в той далекой Трансильвании. А теперь…ему словно разом стало все равно, и это бессилие было тоже лишь побочным эффектом его нездорового питания. — Мисс Ван Хельсинг, при всем моем уважении, живой труп тут из нас двоих скорее вы. Я же — бессмертное, как вы и сказали, существо. Я в каком-то смысле бог. И все же, вы смиренно просите меня об участии? — В его голосе засквозила отчетливая ирония. Девушку буквально передернуло, скорее даже от тона, чем от самих слов — она не придавала значение бессмыслице. — Если вы надумаете сотрудничать, у вас имеется мой телефон, граф, — Зои приподнялась с кресла, чувствуя слабость и легкую тошноту. Ей следовало бы уже принять свои таблетки, но здесь этого делать не хотелось. Неожиданно учтивый граф проводил ее до входной двери. Кажется, он что-то ей говорил, но сейчас девушке было действительно тяжело воспринять его слова. А может быть, он молчал, и весь путанный диалог она просто придумала? Такие мысли докучали Зои Ван Хельсинг уже когда она сидела в такси, с облегчением откинувшись на заднем сидении. Затем, она вспомнила о том, почему собственно и пошла к Дракуле. Дело в том, что с тех пор, как вампир дал ей попробовать свою кровь, в голове девушки поселилась еще одна фигура, которая теперь требовала решительных и смелых действий. Сестра Агата была действительно целеустремленной женщиной. Что касается графа, то он тоже в этот момент вспоминал сестру Агату. Его одолевали невеселые мысли. Ведь если сейчас перед ним стояла потомок талантливейшей и исключительной личности, то насколько же в целом обмельчали люди? И что с ними будет дальше? Что будет дальше с ним самим?Глава 1. Взаимовыгодное предложение
9 января 2020 г. в 08:41
Укутаться поплотнее в весеннее пальто (словно это каким-то образом поможет не продрогнуть), а затем озябшими пальцами в тонких перчатках поправить объемный шарф. Погода стояла довольно теплая, по крайней мере, для апреля. Однако для Зои любая погода в Лондоне характеризовалась либо "довольно теплая" либо "холод собачий". В последнее время как-то больше склонялась ко второму, но ведь неплохо было бы наскрести остатки оптимизма для разнообразия. Хотя какой там...
Ветер с Темзы все равно пробирал до костей (да какого черта, до набережной еще пара кварталов), заодно награждая возможностью чувствовать запах затхлости и приближающихся дождей. Хотя интервалы между сближением и расхождением армии тяжелых туч на небосводе были ничтожно малы. Блеклое трусливое солнце лишь иногда роняло в эти прорехи слабый свет, но ни капли тепла. Небо нависло так низко, словно было готово рухнуть в любой момент на головы редких в этот час прохожих. Зои поймала себя на мысли, что застыла посреди улицы, закинув голову к мрачному небесному занавесу. Снова зависла? Замечательно. Скинув наваждение, снова продолжила путь.
В пять утра пешеходов в этой части города почти не было. Календарь утром сообщил, что пришла очередная суббота. Нормальные работающие люди накануне разумеется отдохнули хорошенько, посидев с друзьями в баре и прогнав пару-тройку стопок скотча, или же оторвались от души в клубе. В любом случае, большинство людей сейчас еще лежали в своих или чужих кроватях и никуда не шли. Думать о том, что делают нормальные люди - этим Зои долго заниматься не могло. Мысли от каких-от там людей легко упорхнули к более навязчивым ощущениям физического и эмоционального дискомфорта.
Такая роскошь как сон доставалась Зои все реже и реже. Чаще всего она собиралась спать около 12, но все равно лежала без сна долгие часы, наблюдая как неумолимо и при этом медленно тянется время на циферблате электронного будильника на тумбочке. А ведь у нее самой времени оставалось немного, если ничего не изменится. Если ее план не сработает...
А план был весьма ненадежен. С тех пор как Дракула пробудился ото сна в своем гробу и вернулся в мир людей, почти утерянная зыбкая надежда все же затрепетала где-то в груди, напомнила о возможностях, которые казались недосягаемыми. Глупо отрицать такой очевидный факт, но причины поисков бессмертного существа смертельно больной девицей не могут ввести в заблуждение даже слабоумного, верно?
Каждый человек смертельно болен. И его умирание начинается с самого момента рождения.
Зои Ван Хельсинг не боялась смерти. Или привыкла так думать. Мы все склонны заблуждаться угодным нам способом.
Любой ее студент, коллега-преподаватель, ученый мог точно сказать, что эта девушка любила жизнь, любила свою работу (что было не более чем заблуждением посторонних людей). Если бы вы спросили Луизу Хейли, одну из наиболее перспективных ее учениц, она бы сказала, что доктор Ван Хельсинг делает все ради того, чтобы спасать людей, то есть еще и обладает высокими моральными и нравственными ориентирами, ставя человеческую жизнь превыше всего.
О да, фонд достиг ощутимых результатов, не в последнюю очередь благодаря исследованиям Зои, изысканиям, тяжелой работе и лабораторным опытам. И все же, даже серьезные результаты в борьбе с птичьим гриппом не идут ни в какое сравнение с возможностью открыть лекарство от рака. И даже если лично этой больной уже ничем не помочь, то сколько людей можно будет спасти!
У Зои Ван Хельсинг были довольно веские причины назначить встречу с вампиром. В свою очередь, граф согласился встретиться для переговоров. На собственных условиях, на своей территории.
Девушка постоянно поправляла неудобный, но действительно теплый шарф, который неприятно колол шею, возбуждая зловещие ассоциации. Подходя к дому, в котором приобрел свое новое жилище граф Дракула, она немного замедлила шаг, размышляя о том, не зайти ли в кофейню, если хотя бы одна из них работает в такой час. Усилием воли, Зои отмела от себя такие мысли, обнаружив себя уже прямо напротив домофона. Деваться некуда.