***
Габриэль не ожидает, что явившаяся на их зов Амара начнёт свои действия с несколько действительно странного наезда — впечатывания Чака в стену со словами «ты поплатишься за то, что сделал с нашим сыном». И после этого всё резко идёт не по изначальному плану команды, замершей в шоке. Габриэль, привыкший ко всякому разному, не выполняет свою часть лишь потому, что хочет знать о каком сыне идёт речь, и задаёт вполне разумные вопросы: — С сыном? У вас двоих… Златокрылый архангел проводит пальцем в воздухе черту, соединяющую Отца и его сестру и заканчивает: — был сын? — Была лишь глупая ошибка молодости, но сейчас она устранена, — Бог сам копает себе могилу, не понимая того. Амара злится. В воздухе потрескивает электрический ток. — Ты называешь Михаила глупой ошибкой молодости?! Ладно, я, но что тебе сделал наш сын?! От крика богини начинает рушиться здание. Михаил? Их старший брат — родной сын их Отца и его сестры? Габриэль думает о том, что ещё утаил от них Бог, и приходит к занятному выводу, что наверняка многое. — Родился, — в глазах Отца несвойственное презрение. Амара психует. Кажется, от Бога и Его Вселенной ничего не останется. — Прошу прощения, что лезу под руку, но давайте решим все мирно, — Габриэль здорово рискует, ведь если Тьма захочет, то от него и мокрого места не останется, но архангелу как-то не хочется погибать от того, что боги чего-то когда-то натворили, а ещё ему интересны подробности.***
Спустя час Амара всё ещё злобно поглядывает на Бога и норовит его убить. Тот вжимается в стенку, ведь союзников у Него больше нет. Ровена проявляет женскую солидарность на тему «все мужчины — те ещё козлы», Винчестеры и Кроули пьянствуют, пытаясь напоить и Кастиэля, а архангелы решительно настроены докопаться до истины. — Что это за история вообще? — интересуется Люцифер, выглядывая из-за левого плеча Амары. — У меня лишь один вопрос: Михаил об этом знал? — Габриэль высовывается справа от тёти. Богу ничего не остаётся, кроме как сдаться и ответить на все вопросы: — Раньше — да, потом — нет, ведь я стёр ему память перед битвой. — А сейчас он что-то начал вспоминать, я права? — голос Амары неприятно ледяной. — Вроде того, — неопределённо пожимает плечами Бог. — Чтоб я тебя больше тут не видела, иначе живым не уползёшь, — коротко бросает Амара и исчезает. Клетку она вскроет довольно быстро. Чак, взглянув на сыновей, следует её примеру. Бог в эту вселенную больше не вернётся. Габриэль смотрит на не менее шокированного, чем он сам, Люцифера: — Может, тоже выпьем? Падший машинально кивает.