Когда кончится война

            После войны Драко Малфой сломался. Нет, внешне он выглядел так же, как и раньше - аристократичная выправка не позволяла ему выражать свои эмоции на публике, он держал спину прямой, взгляд гордо поднятый вверх и маска полного безразличия на все враждебные взгляды, направленные на него. Но внутри душа Малфоя кричала загнанным зверем, и понять это можно было только по его серым глазам, которые будто выцвели, не было в них прежнего блеска, который был ему всегда присущ, когда он восторженно смотрел на отца и мать, которые были всегда его примерами для подражания, когда он наблюдал за работой профессора Снейпа, которым втайне восхищался, когда он вступал в жаркий спор со своим вечным школьным врагом… который, к слову, уже давно перестал быть поистине настоящим его врагом. В последние годы им попросту было не до того, была война, а после того, как они все вернулись в Хогвартс, продолжать эту бессмысленную вражду ни у одного из них не было абсолютно никакого желания, склоки сами по себе просто сошли на нет, просто потому что после всего, через что каждый из них прошел, все детские обиды казались такими мелочными и незначительными, войны у каждого было достаточно и без этого. Тем более сложно было ненавидеть человека, который спас тебе жизнь, причем не единожды.       Драко до сих пор помнил жар от адского пламени, треск и шипение сгорающих книг, мебели и всевозможного добра, которым была захламлена вся комната, вонь пожара, предсмертный крик падающего Крэбба. Если бы Гарри Поттер не был Гарри Поттером, то Драко Малфой не пережил бы эту войну. К тому же, с тех пор, как воскрес Тёмный Лорд, Драко находился в постоянном страхе за жизнь своих родителей и свою собственную: его отец потерпел неудачу в распоряжении Лорда, был заключен в Азкабан, семья Малфоев впала в немилость, Драко вступил в ряды Пожирателей и ему было поручено задание, в провале которого практически никто не сомневался, но никто не подавал виду, все с замиранием ждали, как новоиспеченный Пожиратель провалится и будет наказан за это. Драко боялся за жизнь своей матери и отца, заточенного в тюрьме, ведь Лорду ничего не стоило убить их, если Драко будет противиться его воли, если не справится с таким простым заданием, и с каждым днем, с каждой неудачной попыткой исполнения этой миссии, он чувствовал, как меч, готовый снести головы его родителям, опускается все ниже и ниже, и не было сил больше выдерживать этот груз, груз ответственности за жизни своих родителей. За эту войну он видел много смертей, сам чуть не угробил несколько жизней, пытаясь осуществить свое наказание, но стать причиной смерти своих родных людей Драко не мог себе позволить, потому он с остервенением штудировал различные книги, пытаясь найти хоть что-нибудь, что смогло бы ему помочь, не спал ночами, все пытался, пытался, но чувствовал, что его нервы на пределе. Служба Тёмному Лорду вовсе не была такой радостной перспективой, как ему казалось раньше, когда он смотрел на своего отца и пытался подражать ему. И пусть Лорд смилостивился и не убил Драко и его родителей на месте, когда Малфой-младший не смог убить Дамблдора, опустив палочку, спасибо Северусу Снейпу, который вступился за своего ученика, но угроза в лице Волдеморта никуда не делась, а даже стала еще ближе, поселившись в поместье Малфоев и продолжая творить бесчинства уже там. Потому Драко был благодарен Поттеру и за спасение всего магического мира, и семейства Малфоев в частности, от жуткого тирана, коим был Лорд Волдеморт.       Сейчас Драко с содроганием вспоминал ту пытку, которой он подвергался все те годы войны, и пусть в данный момент он находился на обеде в большом зале, но мыслями он был там. И если днем еще можно было сбегать от этого, погрузившись в учебу, о которой он практически не думал последние годы в Хогвартсе, то ночью ничто не могло спасти его от кошмаров, которые преследовали его во снах. Когда он засыпал, то перед его взором представали узкие змеиные глаза и нос, ухмылка на этом мерзком лице и зеленая вспышка заклинания, исходящая из палочки, направленной на родителей Драко.       Обычно в такие ночи слизеринец уснуть больше не мог, он смотрел в зеленый полог своей кровати, а воспоминания о пережитых событиях войны разрывали его изнутри, прожигая дыру внутри него все больше, больше и больше, пустота заполняла собой все его нутро, и Драко казалось, что он не может дышать, он задыхался, хотя вокруг было полно кислорода, паника охватывала его настолько, что он чувствовал, что больше не сможет выдержать, безысходность накатывала на него. Тогда он поднимался с кровати, одевался и гулял по замку, не боясь, что его могут заметить, пока ноги сами не приводили его в Астрономическую башню. Именно здесь он осознал, что никогда в жизни не сможет убить человека, именно здесь у него мелькнула шальная мысль о надежде на будущее, которую он нашел в словах Дамблдора, именно здесь он окончательно понял, что прежней жизни настал конец и никто не сможет его спасти, он обречен. Драко поспособствовал смерти Дамблдора, хоть и не хотел этого, и это была первая, но далеко не единственная смерть и страдания, участниками которых он стал за то время, что Лорд провел в Мэноре, убивая, пытая для получения нужной информации и просто ради удовольствия всех, кого попало: и магглов, и маглорожденных, и магов, которых считал недостойными, чтобы быть венцом человечества, а Драко всему этому был не в состоянии помешать. И пусть прямой вины его не было во всех этих преступлениях, но чувство вины не давало покоя юному Малфою, знал бы об этом отец, то ужаснулся бы. А темная метка на левом предплечье Драко только усиливала чувство вины и служила лишним напоминанием о тех страданиях, которые пережили несчастные люди за все время войны. Парень скрывал метку ото всех длинными рукавами, но от себя ее было не так просто спрятать, знание о том, где она находится, всегда было с ним, была изучена каждая черточка метки, и Драко видел ее даже сквозь одежду. Она преследовала его.       На башне хватало свежего воздуха и здесь Малфой наконец мог дышать свободно. От пронизывающего ветра голова остужалась, и беспокойные мысли на время замирали. Он мог стоять и смотреть на звездное небо до самого рассвета, а затем тихо спускался обратно в подземелья, обходя Филча и Миссис Норрис, хотя иногда ему казалось, что он замечал блеск ее зорких глаз. В спальне Драко ложился на постель не раздеваясь, что раньше было бы для него кощунством, но теперь это не имело смысла, а затем шел вместе со всеми слизеринцами на завтрак, будто не он провел полночи на Астрономической башне. Во время завтрака Малфой заставлял себя съесть хоть что-то, лишь бы не упасть в голодный обморок перед всеми, как и во время обеда, впрочем, украдкой поглядывая на Поттера, который, к слову, порой выглядел не лучше самого Малфоя. На лекциях слизеринец внимательно слушал преподавателей и записывал лекции, после делал домашние задания в обществе своих друзей-однокурсников, успешно притворялся, что все в порядке, а по ночам с завидной регулярностью наведывался на Астрономическую башню. Иногда Драко настолько уставал за день, что засыпал ночью без снов, но это не всегда ему удавалось. В одну из таких ночей после кошмаров, поднявшись на Астрономическую башню, Малфой заметил Поттера.       Сначала идти туда, где стоял он, не хотелось, но затем с мыслью “да какого черта” Драко подошел к брюнету, который стоял, облокотившись на перила. Малфой просто встал рядом в такой же позе, но Герой даже не обратил на него внимания, но Драко знал, что его присутствие не осталось незамеченным. И было нечто такое спокойное и умиротворяющее в том, чтобы стоять вот так рядом с Поттером на Астрономической башне в тишине. И им не нужно было даже слов, чтобы понять друг друга, словно оба знали, что привело каждого из них сюда. Они оба были здесь в ту ночь, оба прошли весь ад войны, хоть и по разные стороны. Они не знали всех подробностей того, через что каждый из них прошел, но они узнавали этот взгляд в глазах друг друга, ведь каждое утро видели такой же в зеркале.       Было удивительно приятно стоять вот так рядом со своим бывшим врагом, наслаждаясь тихой ночью, после всего, что было между ними за прошедшие годы вражды. Сколько козней они строили друг другу, сколько было обид, какой ненавистью горели глаза напротив, как обжигали язык проклятия, что они кидали друг в друга, от некоторых даже остались шрамы, но как же все это было неважно сейчас, особенно в эту минуту, когда чувствовалось исходящее тепло от тела рядом, а на душе было спокойно так, как не было никогда прежде, и именно здесь, именно с этим человеком, который так понимал другого, что на самом-то деле было не удивительно, ведь они столько времени провели, наблюдая друг за другом.       Они простояли так какое-то время в тишине, которая совсем не тяготила, пока Драко не решил нарушить ее:       - Часто сюда приходишь?       Поттер ответил не сразу, немного задумавшись, будто пытаясь понять, о чем его только что спросили, будто он находился в неком трансе, из которого его вывел голос Малфоя.       - Только когда совсем становится невыносимо, - и Гарри как-то неопределенно махнул рукой, будто показывая, что именно для него становится невыносимым. - А ты, я смотрю, частый гость здесь.       - Что, так заметно? - Малфой даже почти не удивился этой констатации факта.       - Ты исхудал, у тебя синяки под глазами, которые ничем не скроешь, и у тебя такой взгляд... тем более, - Поттер на мгновение замешкался, будто не зная, стоит ли продолжать, - я иногда наблюдал за тобой.       - Наблюдал? - Малфой недоуменно нахмурил брови.       - Да, у меня есть карта, отображающая все передвижения по Хогвартсу, досталась мне по наследству, так сказать, - Поттер усмехнулся, - так что я видел тебя здесь пару раз.       - И ты....специально пришел сюда сегодня?       - На самом деле, не знаю. Я знал, что ты можешь быть здесь, но мне действительно нравится это место, здесь я могу дышать, тут я чувствую себя свободным.       - Даже не смотря на то, что здесь произошло?       - Он ушел так, как хотел сам -мирно, от руки того, кому доверял, так что для меня это место не является символом чего-то плохого, но спокойствия.       Когда Поттер говорил об этом, то на его губах блуждала легкая улыбка. Драко приятно было видеть улыбку, пусть и немного грустную, на лице, которое, казалось, не способно было больше улыбаться. С тех пор как закончилась война, лицо Поттера всегда было либо хмурым, либо печальным, либо отсутствующим, будто Гарри и не было здесь, но никогда не радостным, счастливым. Или даже злым. Порой Малфой жаждал увидеть хоть какую другую эмоцию, даже злое лицо Поттера, когда он с ненавистью бросал проклятия в лицо Драко, было намного лучше, чем когда оно не выражало никаких эмоций. Блондину порой так хотелось встряхнуть Гарри, съязвить как-нибудь, сказать что-нибудь мерзкое про друзей Поттера, чтобы увидеть, как в глазах бывшего врага появляются искорки злости, а лицо кривится от раздражения. Но минута слабости проходит так же внезапно, как и появилась до этого, на место ей приходит осознание, что так, как раньше уже не будет. Как минимум потому что Поттер больше не станет реагировать на подколы их детства, а у самого Драко нет никакого желания использовать те самые подколы.       - Но раньше мы здесь с тобой не сталкивались.       Поттер задумался, будто решал, стоит ли открывать все карты сразу, но потом кивнул сам себе, решив, что нет смысла скрывать это сейчас, если все равно решил показаться сегодня.       - Мы сталкивались. Просто ты меня не видел. - Гарри поймал недоуменный взгляд Малфоя и усмехнулся: ему нравилось ставить заносчивого блондина в тупик. Раньше. - У меня есть мантия невидимости, один из Даров Смерти, и я приходил сюда под ней, так что ты меня не видел, но я тебя прекрасно. Стоял рядом.       Малфой не понимал, почему Поттер решил сейчас об этом так спокойно рассказать и почему до этого молчал тогда. То есть, тот просто вот так был рядом, когда Драко был больше всего уязвим? И ни разу не воспользовался этим.       - И сколько раз ты вот так тайно... сталкерил меня?       - Я не специально. Не всегда. Просто... когда приходил, не уходить же сразу? А твоя компания не так уж плоха, хоть ты и не знал о ней. Но скажи, разве тебе плохо от моего присутствия?       Гарри прямо посмотрел в серые глаза Драко, и тот стушевался от такого пронзительного взгляда, не зная, что и сказать. Ему не было не приятно, нет. На самом деле, ему даже становилось лучше, что он не один, что есть рядом кто-то, кто не осуждает, кто не пытается как-то отомстить за прошлое. А Поттер был не из тех, Драко знал. И чувствовал. От него исходила энергетика спокойствия, он не спешил обвинять Малфоя во всех грехах, как делал это и сам блондин, а так хотелось просто понимания и поддержки. Ради шанса на это можно и забыть, что Поттер тайно наблюдал за ним. Тем более, Малфой и сам сколько лет следил за Поттером, была б у него мантия-невидимка, то он и в ванну за ним ходил бы, кхм.       - Нет, мне хорошо.       В глазах Поттера промелькнуло удивление на столь откровенный ответ, но он взял себя в руки и просто усмехнулся на это заявление, снова отвернувшись от Малфоя и уставившись вдаль. Драко последовал его примеру, но все же поглядывал на своего соседа, будто сомневался, что он реально здесь, что они и правда вот так просто стоят рядом и не пытаются убить друг друга. Если бы отец видел их сейчас, то поседел бы, если бы это было возможно во второй раз.       В тот раз они больше не разговаривали. Когда на горизонте заалел рассвет, они одновременно развернулись и пошли к выходу с башни. Гарри накрыл их обоих мантией, чтобы у случайных встречных не было лишних вопросов, что бывшие враги делали вместе в башне. Так, проводив слизеринца до подземелий, Гарри направился обратно в свою спальню. Он был доволен этой ночью, он смог побыть наедине с Драко, не используя мантию.       Последующие ночи Драко не ходил на башню, но днём украдкой наблюдал за Гарри. Не сказать, что он боялся новой встречи с Гарри, но это было нечто новое, к чему нужно было привыкнуть. Ему нравился Поттер, правда нравился. С детства он им восхищался и очень хотел подружиться, но что-то пошло не так: между ними встала малфоевская гордость, которую уязвил Поттер тем, что отверг протянутую руку Драко. А теперь, спустя столько лет, у Драко возникло чувство, что Поттер сам хочет с ним подружиться? Но зачем? Вряд ли в корыстных целях. Во-первых, толку от этого уже никакого, Герою нет никакой пользы от бывшего Пожирателя Смерти и изгоя. А во-вторых, Святой Поттер не такой. Значит, тот разговор был действительно искренен? И значит, Поттер реально чёрт знает сколько времени наблюдал издалека за ним, не решаясь подойти. Малфой не хотел думать обо всем этом, его голова и так была переполнена разными мыслями, чувством вины и отчаяния, от которых невозможно было потеряться даже во снах, так что думать еще и о Поттере и его намерениях Драко не хотелось. Потому в очередную ночь, когда тревоги не давали уснуть, Малфой поднялся на башню. И, конечно, встретил там его.       Драко застыл в нерешительности, словно, если он сейчас подойдет и встанет рядом с Поттером, его жизнь никогда не будет прежней. Хотя он понимал, что это глупо, ведь разве это жизнь - то, что сейчас происходит с ним? Его жизнь остановилась в тот момент, когда возродился Тёмный Лорд и разрушил его семью. Так что Малфой смело шагнул вперед, к Поттеру.