Гарри Поттер: возвращение ушедших

      Пронизанная первыми утренними лучами солнца библиотека Хогвартса полнилась звуками множества тихих голосов, сливающихся в общий гул. Столкнувшись взглядом с Ирмой Пинс, восседавшей за регистрационной стойкой и вид имевшей не самый доброжелательный, Кира слегка растерялась и, чтобы как-то замять неловкость, спросила:       - М-м… Не подскажете, в какую часть зала мне лучше пройти, чтобы присоединиться к поискам?       Библиотекарша, поджав тонкие губы, махнула головой за свое правое плечо, в сторону крайнего от стены прохода.       - Чарли распечатывает сейчас особо секретную секцию, - со сдержанным раздражением сказала она. – Там посмотрите.       - Кира, постой, - из-за стеллажей вырулила Джинни. – А где профессор Снейп?       - Собирался в библиотеку Малфоев.       - И что, уже ушел?! – Темно-рыжие брови взметнулись кверху.       - Возможно, он еще в больничном крыле, а... – Кире пришлось оборвать себя на полуслове, поскольку спрашивать: «Что случилось?» - стало не у кого. С выражением лица человека, опаздывающего на поезд, Джинни резко сорвалась с места и, сверкая подошвами кроссовок, помчалась к выходу. Услышав многозначительное покашливание Пинс за спиной, Кира предпочла пожать плечами и тихонечко проследовать в ранее указанном направлении. После яркого света, бьющего в окна, в темноте втиснутой в стеновую нишу секретной секции идти пришлось чуть ли не на ощупь. Остро пахло старым пергаментом и хотелось чихнуть. Противоположный конец узкого, зажатого книжными стеллажами прохода подсвечивался слабым неровным светом. В расширении ниши кто-то, скрытый рядами секретных фолиантов, бормотал невнятные заклинания. Металлически проскрипели шаги и дребезжащий голос сообщил, что все чары сняты и можно приступать к работе. Кира ступила в пятно света. Тускло блеснули ступени алюминиевой стремянки, качнулся подвешенный к ее боковой стойке фонарик с закопчёнными стеклами, и вскинула голову шагнувшая на первую ступеньку Гермиона. Оказавшись почти нос к носу, девушки машинально кивнули друг другу, а потом Кира разглядела и того, кто распечатывал архив. Он разогнулся из поясного поклона и поднял смуглое, сморщенное, как прошлогодняя свекла, лицо.       - Доброе утро, мистер… - волчица запнулась, не зная, как обратиться к незнакомому эльфу.       - Доброе утро, госпожа, - вокруг больших глаз вспыхнул веер морщинок-лучиков, а широкая улыбка обнажила желтоватые, но неожиданно ровные и крепкие зубы. - Позвольте Карлито еще раз напомнить достопочтенным ведьмам, что для старинных книг вреден яркий свет. Карлито смиренно просит пользоваться только специальными светильниками. – Эльф взмахнул рукой, и в ней материализовался еще один допотопный фонарь, снабженный длинной цепью-подвеской. Практически в тот же миг в нем замерцал мягкий волшебный огонь.       - Хорошо. – Кира взяла светильник.       - Карлито не смеет больше мешать. - Взглянув снизу-вверх на обеих волшебниц, эльф еще раз глубоко поклонился и, не меняя позы, беззвучно испарился.       - Я собиралась поискать наверху, - с полувопросительной сказала Гермиона и посмотрела туда, где тонул во тьме край высокой стремянки и терялись верхние полки.       - Я посмотрю снизу, - согласилась Кира.       Всезнайка - не самая удобная компания. Изначально вызванная ревностью, неприязнь к ней за прошедшее со дня ссоры время существенно поубавилась, а после откровенного разговора с Северусом и вовсе сошла на нет. Но сам факт случившегося конфликта вносил напряжение. Чтобы побыстрее избавиться от ощущения дискомфорта, Кира поспешила заняться делом. А дальше решила вести себя по обстоятельствам.       Повесив фонарик на прибитый к стеллажной стойке крюк, она достала с полки увесистый фолиант, прочитала название. «Магия крови» - от ментальных практик вроде бы далеко, но на всякий случай заглянуть следовало. Однако на следующей за титульным листом странице вместо оглавления витиеватым с вензелями почерком красовалось требование пожертвовать книге каплю крови, дабы засвидетельствовать лояльность к кровной магии и пройти проверку на пригодность к занятиям данным видом магических искусств. Под текстом торчал острый, по виду серебряный шип, не иначе как для пущего удобства читателя. Крови Кире было не жалко. Пустяковая боль и вовсе не стоила того, чтобы раздумывать. Вот только она слышала, что магические фолианты могут быть опасны. Гарантировал ли отсутствие потенциальных рисков тот факт, что книга находилась в школьной библиотеке? Судя по рассказам выпускников, однозначно – нет. Стоило ли связываться с сомнительным фолиантом, в названии которого говорилось не о ментальной магии, а о кровной? Как следовало из справочников по зельеварению, кровь несет в себе информационный отпечаток личности и потому входит в рецептуру мощнейших зелий, персонального действия, и одновременно находится в списке запрещенных ингредиентов. Это означало высокую вероятность того, что способ установления ментальной связи мог быть завязан на кровь. Книга заслуживала внимания. Что же касалось рисков – разумнее всего было посоветоваться с отличницей. Волчица вскинула голову, намереваясь задать свой вопрос, но ее опередили.       Наверху шуршание страниц прервалось хлопком закрытого переплета. Ш-ш-шух. С громким шорохом книга вернулась на место.       - Кира! – решительно начала Гермиона, явно обдуманную и подготовленную речь. – Я думаю, нам нужно поговорить. – Справедливо расценив внимательный взгляд собеседницы как согласие, она глубоко вдохнула, проделала витой пасс палочкой, от которого их накрыло еле различимым прозрачным куполом, и, стремительно спустившись вниз, продолжила: - Между нами возникло досадное недоразумение. Уверена, ты понимаешь, о чем я говорю. Я не осуждаю тебя, за резкую реакцию, поскольку она вполне оправдана в свете ваших с профессором отношений… Я, правда, тогда ни малейшего представления о вас не имела, иначе бы…       Сквозь заслон деревянных конструкций и тонны хранящих колдовские тайны пергаментов пробился звук распахнувшейся двери, разрозненные нотки звонкого голоса Джинни и бросившегося ему наперерез возмущенного контральто Ирмы. Однако начатый разговор казался более важным.       - А теперь, значит, имеешь представление? – не удержалась от слегка каверзного вопроса Кира.       - Ой! – совершенно не глубокомысленно по-девочкиному отмахнулась Гермиона. – Да о вас уже все знают. Как будто вы от кого-то скрывались! Только что торжественно не объявляли, - ободренная позитивной реакцией собеседницы, она хихикнула, но тут же вновь стала серьезной. – И, Кира, поверь. Даже безотносительно этих новых обстоятельств никаких видов на профессора Снейпа у меня не было. Да, меня впечатлил тот вальс, и его… властная харизма. Соглашусь, что мои слова звучали двусмысленно. Но это были просто неудачно подобранные слова. А по факту, во-первых, как ты тогда правильно заметила, я замужем. А во-вторых, даже в тайных фантазиях я бы не стала представлять себя с профессором иначе, как за обсуждением каких-нибудь научных проблем.       - Я поняла, - вспомнив себя с профессором и от того счастливо улыбаясь, ответила Кира. – Не переживай об этом. И извини за то, что так накинулась на тебя тогда. Понимаю, что это было обидно. И несправедливо. Прости.       - Да ладно, - с облегчением рассмеялась внезапно ставшая симпатичной Гермиона. – Я же сказала, что считаю твою реакцию понятной. Не думаю, что сама осталась бы спокойной и вежливой, если бы со мной кто-нибудь в похожих выражениях пооткровенничал насчет Рона.       Звуки, доносившиеся из центральной части библиотеки приблизились.       - Вот вы где?! – возмущенно констатировала возникшая в проходе Джинни. – Оглохли? Или ждете особого приглашения? Профессор Снейп сказал, всем пить!..       - Что пить? – с одинаковым недоумением хором переспросили Гермиона и Кира.       - Феликс Фелицис, - ответ прозвучал с не меньшим удивлением.       Знакомство с тайнами секретного архива пришлось еще ненадолго отложить.       Не став спорить с воинственно настроенной Джинни, они вышли в центральную зону библиотеки. По глазам полоснул блеск беспорядочно расставленных на высокой стойке пустых фиалов. Из размещенного там же светло-коричневого саквояжа Джинни извлекла еще два, заполненных густой золотистой жидкостью, и вручила с пояснением, что это порция на двенадцать часов.       - Профессор, - заговорила с кем-то отошедшая в сторону Гермиона, - там в основном литература по темной магии. Как вы считаете, насколько опасны могут быть эти книги сами по себе?       Наскоро опустошив свой фиал и приткнув его рядом с остальными, Кира обернулась.       – И достаточно ли для проверки стандартного комплекса диагностических чар? – дотошная отличница продолжила засыпать вопросами озадаченную Минерву.       Пробормотав что-то наподобие благодарности за напоминание, директриса спешно прошествовала к высокому камину, в пламени которого тут же исчезла. Встретившись с вопрошающим взглядом Киры, Гермиона растерянно пожала плечами. Однако топтаться в нерешительности им долго не пришлось. Минерва вскоре вернулась и, довольно блеснув кошачьими зеленовато-серыми глазами, махнула листом пергамента.       - Вот, специальное заклинание проверки. Альбус подтвердил, что его достаточно.       В расконсервированную секцию они вернулись втроем. Под изящной палочкой Минервы вспыхнули переливы диагностических чар. Зашуршали старые страницы. Возникла необходимость делать выписки, поэтому прямо между стеллажей появился наколдованный Гермионой столик и – по взмаху директорской палочки – три узких табурета.       «Надеюсь, я тоже так когда-нибудь сумею», - с долей скепсиса подумала Кира и машинально ощупала стул прежде, чем на него сесть. Вдруг иллюзия… Боковым зрением она вроде бы заметила косой взгляд и снисходительную усмешку Минервы. Но при том освещении могло и померещиться. В любом случае обижаться не на что. Ее магические задатки, как и прошедших тестирование детей-анимагов, проявлялись весьма неоднородно, а об уровне развития навыков и вовсе лучше пока помолчать. Отбросив лишние мысли и не обращая внимания на саднящую боль в проколотом пальце, Кира сосредоточилась на рецепте зелья телепатической связи, описанного в духе древних манускриптов, то есть туманно, витиевато и, само собой, на латыни. А рядом ждали своей очереди еще два фолианта, из которых свисали неоновые нити волшебных закладок. Две ярких – их наколдовала Минерва, показывая нужное заклинание Кире. Третья – созданная ею собственноручно – тускленькая, но все равно заслужившая похвалу. Да и то, что темномагическая книга раскрылась волчице, подтверждало состоятельность ее магического потенциала и не могло не радовать.       В секретной секции стало на удивление уютно. Ноздри щекотал приятный и немного пряный запах переплета – драконьей кожи, как заключили две бывалые ведьмы. Время от времени женщины негромко переговаривались, обсуждая находки и особенно запутанные записи. Поэтому, когда Киру позвала забравшаяся под самый верх Гермиона, та поначалу и не предполагала, что услышит что-нибудь особенное.       Буйная шевелюра отличницы касалась выхваченного из тьмы сводчатого потолка, затянутого махровой паутиной, а в руках она держала развернутый темно-желтый на просвет свиток.       – Здесь, кажется, про ваш народ…       Нахлынувшее чувство не было ни страхом, ни тревогой, скорее ощущением значимости происходящего. Одним быстрым и почти бесшумным движением она подскочила к лестнице, взлетела на несколько ступеней вверх и схватила протянутый пергамент. Света было слишком мало, пришлось вернуться к столу, над которым висел фонарь. Минерва отложила книгу и тоже заглянула в рукопись. Кира развернула пергамент так, чтобы читать было удобно обеим. Проскрежетала стремянка. Гермиона спустилась и нерешительно встала рядом.       «Директору школы чародейства и волшебства Хогвартс. Решение Великого схода магов всех британских земель об отстранении от изучения магии нижепомянутых категорий юных волшебников в наказание за преступления глав фамилий, примкнувших к коварному предателю Мордреду, и дабы другим не повадно было», - прочитала Кира длинное название манускрипта, нахмурилась и пробежалась по тексту ниже.       - Гарри! Рон! – донеслось из зала.       - Они вернулись, - воскликнула Гермиона и почти бегом устремилась к выходу из секретной секции. Сочувственно коснувшись плеча Киры, Макгонагалл проследовала в том же направлении. Волчица же осталась переваривать то, что успела выхватить из свитка. Однако первые звуки усталых голосов заставили ее все-таки поднять голову и обострить слух частичной трансформацией.       - Думали уже не сдержим, - возбужденно пробасил Рон. – Хорошо у компьютерщиков там что-то получилось, и самолеты перестали слушаться пилотов. Хотя пять «Тайфунов» все-таки взлетели...       - Он научился управлять погодой? – перебил говорящего чей-то испуганный женский голос. Вроде бы он принадлежал профессору нумерологии.       - Нет, коллега, речь о… - пояснения Флитвика утонули в общем гуле, посыпавшихся вразнобой вопросов и просьб продолжать.       - Один, кажется, удалось посадить в Корноулле, - отвечал Рон. – Два сбили… А еще два исчезли в неизвестном направлении.       - Два это уже не столь критично, - с уверенностью заявила Гермиона. – Главное, что вы целы.       - Не все, - бесцветно возразил Гарри. – Семеро наших в Мунго. Один в тяжелом состоянии. Один убит.       На несколько мгновений повисла тишина, сменившаяся неловкими попытками выразить сожаление и убедить Поттера в отсутствии его вины. Стандартные фразы, предназначенные для подобных случаев, не несли утешения и не избавляли от боли. Единственный их смысл заключался лишь в том, чтобы напомнить скорбящему – он не один. Кира слышала и произносила такое не раз. Она со вздохом качнула головой и вновь углубилась в манускрипт в надежде продраться сквозь дебри староанглийского.       Из текста следовало, что во времена великого противостояния короля Артура и его племянника Мордреда, некоторые семьи, близкие к «подлому выродку Морганы», выступили на стороне изменника. После гибели Мордреда, его ближайшие сподвижники были схвачены и приговорены к смерти. Их потомкам «милостью Верховного схода» сохранялась жизнь, но запрещалось владеть волшебными палочками и вообще использовать магию. И «дабы добросердечие судей не привело к появлению на британских землях ужаснейших обскуров» силами мудрейших и сильнейших чародеев было разработано и наложено на подвергнутые наказанию семьи чрезпоколенное проклятие магического беспамятства». Оно не лишало магических сил, но блокировало их спонтанное проявление у детей и избавляло проклятых от потребности в колдовстве. Наказанным под страхом мучительной смерти – расшифровывать подробности посуленной казни Кира не стала – «навек» запрещались любые контакты с волшебниками, а также любые попытки посвятить потомков, рожденных после суда, в тайну их происхождения и истинной природы. Не менее суровая кара ждала и любого другого колдуна, который осмелился бы сознательно нарушить наложенный запрет. Далее в послании «с прискорбием» сообщалось, что в числе предателей оказались отпрыски учеников и даже потомки славного Годрика Гриффиндора. В память о заслугах предков Великий сход оставил их детям право пользоваться анимагической трансформацией. Однако на другие виды магии и для этой категории изменников налагалось табу, а потому «их детям и детям их детей, и внукам их внуков заказана дорога в Хогвартс», несмотря на сохраненной способности к анимагии.       - Не фига себе! Вы что, все прямые потомки Гриффиндора, что ли?       Вздрогнув от неожиданности, Кира обернулась. Она и не заметила, когда за ее спиной оказались Рон и Гермиона. В ответ волчица только пожала плечами. «Совсем скоро все навыки растеряю», - с досадой подумала она.       - А что там за ерунда про предательство? Не могли его потомки и ученики стать изменниками. Или я чего-то не понял?       - Нет, понял ты все правильно… - разделяя слова длинными паузами, ответила Гермиона. Она морщила лоб и продолжала вглядываться в письмена. – И это, вроде бы, объясняет загадку «невидимости» анимагов для Хогвартса, но я не понимаю другого. В «Истории Хогвартса» сказано, что основали его в X веке. Так? – она вопросительно посмотрела на мужа, а тот одним выражением осунувшегося лица ответил: «Ты это серьезно мне?» Позволив себе мимолетную гримаску снисходительности, Гермиона вскинула брови и широко раскрыла глаза. – А король Артур, по мнению большинства исследователей, жил, примерно, в пятом или шестом веках. – Она перевела взгляд на Киру. – Это письмо не могло быть написано вскоре после битвы, поскольку школы тогда еще не было… Предположить, что послание – своего рода выписка из решения пятисотлетней давности, тоже нельзя. Ведь в таком случае его бы написали еще при жизни основателей. И, если даже допустить, что Гриффиндор создавал Хогвартс, будучи шестисотлетним старцем, что противоречит…       - Ну, маг его уровня!..       - Рон, не перебивай, пожалуйста. Здесь речь о его потомках! Значит, он был бы в курсе и их измены, и наказания – зачем писать?       - Хм! Так пятьсот лет прошло – мог человек запамятовать? – Рон театрально вытаращил глаза и тут же примирительно вскинул руки. – Да шучу я, шучу! Согласен – не сходится. И я же первый сказал – туфта все это. Так что, Кира, забей! Никакие вы не изменники.       - Это я и так знаю, - против воли прозвучало прохладно и сухо.       - Не знаю, что такое «туфта», но предполагаю, что всё не совсем так, молодой человек, - проскрипело откуда-то сверху. Мгновение спустя оттуда же плавно стек и профессор Бинс, в темном проходе казавшийся немного более плотным, чем обычно. – Документ, который вы обсуждаете не фальшивка и события, в нем описанные, имели место в истории.       - Тогда, может быть, поясните, профессор? – акцентировав голосом последнее слово, Гермиона сложила руки на груди и сузила глаза.       - Поясню, - согласно кивнул призрак. – Зачем же упускать возможность развеять еще одно заблуждение, которое мне много лет приходилось поддерживать по причине данной однажды клятвы?       - Какой клятвы? – недоверчиво скривился Рон.       - Клятвы историка, - профессор остался невозмутим. – Ее приносят все, желающие получить доступ к особому архиву отдела Тайн. Приходится выбирать, либо не сможешь никому ничего рассказать, пока правда сама не вскроется, либо ничего не узнаешь.       - И о чем же еще вы нам лгали? – Было похоже, что Гермиона даже не пыталась скрывать возмущение.       Призрак пристально посмотрел на нее и неожиданно грустно улыбнулся.       - Молодости свойственны принципиальность и строгость, но все же не будьте столь категоричны, милая леди. Клятва историка не из тех, которые можно нарушить, получив откат. Она из тех, которые не позволяют ни высказать, ни написать запретное. И действует она и в посмертии.       - Но вы могли хотя бы не обманывать, - стушевалась отличница.       - А я и не обманывал, - все с той же улыбкой сказал Бинс, - я не называл дат. О них вы читали в книгах.       - Но вы нам хотели что-то рассказать, - не вытерпела Кира.       - Да. - Призрак сосредоточенно посмотрел на свои полупрозрачные белые пальцы. – Начну с того, что Хогвартс был возведен на семьсот лет раньше, чем говорится в учебниках. Но основателями его действительно были четверо сильнейших магов, имена которых и по сей день носят школьные факультеты. Невероятно сильны были и первые ученики, но, к сожалению, когда между Салазаром и Годриком возник разлад, зерна раздора проросли и между ними. Самый выдающийся выпускник Слизерина – Мерлин – в последствии стал доверенным лицом и наставником короля Артура (1). А последователи Гриффиндора хоть и выказывали лояльность своему королю, но в ближний круг так и не попали. В результате они сблизились с племянниками Артура, некоторые – с Мордредом. Гриффиндорцы всегда были бесстрашны и умелы в бою, и анимагической трансформацией владели в совершенстве. Мордред высоко ценил их таланты, а его самого в те времена прочили в преемники бездетного короля. Поэтому нет ничего удивительного, что волшебники с готовностью присягали ему на верность, а потом оказались в стане изменников. Участь, которая их постигла после поражения Мордреда, вполне правдиво отражена в тексте послания. – Призрак качнулся, будто вздыхая. – Вот то, что я хотел рассказать. Но вам Кира, конечно, не следует принимать их проступки на свой счет. Нравы поменялись, и никто уже не склонен винить современников за преступления их предков. Поэтому не огорчайтесь.       - Принимать на свой счет? И не собиралась. – Сарказм и негодование брызнули вместе с первыми же словами. – Во-первых, ни я, ни мой народ в самом деле не имеет ни малейшего отношения к событиям полутора тысячелетней давности. А во-вторых, я так и не услышала ничего, что свидетельствовало бы об измене так называемых преступников. Да, это слово упоминалось неоднократно, но люди, которые были осуждены, названы предателями за верность. Верность своему сюзерену и принесенной присяге. Их сторона проиграла войну, а историю пишут победители, вот и все. Измены – я не вижу. Но кое-что меня действительно беспокоит и, вероятно, огорчает. Теперь, когда все присутствующие узнали о вердикте, наше общение становится осознанным, - она сделала паузу, - нарушением приговора. И что? Теперь за контакт со мной – потомком приговоренных – каждого присутствующего ждет какая-то средневековая кара? – Давно она не испытывала такого жгучего желания по-звериному зубами вцепиться в глотку. Только вот глотки давно истлели, а машина времени не изобретена. Поэтому ярость клокотала безвыходно и скалилась на пустоту.       - Плевать. Лично я не перестану общаться с Кирой и другими анимагами из-за какого-то идиотского проклятия. – Подошедший во время разговора Гарри стоял, прислонившись плечом и головой к стеллажу. Но от этой усталой позы удивительным образом веяло спокойной решимостью.       - Не нужно поспешных решений, Гарри. – Макгонагалл тоже оказалась среди столпившихся в проходе. – Наказание может грозить не только тебе, но и анимагам.       - Постойте. Здесь, кажется, есть про это дальше, - голос Гермионы клинком прорезал духоту. – Вот, в постскриптуме другими чернилами. Они почти выцвели. Как специально, чтобы никто не заметил или не смог прочесть… Прямо, как на банковском договоре, - ворчала она, склоняя голову то на один, то на другой бок, в попытке разобрать написанное, - только там шрифт мелкий, а здесь бесцветный.       Кира тоже всмотрелась в приписанный поблекший текст. Острой вспышкой включилось волчье зрение, и, запинаясь в особо неразборчивых местах, совместными усилиями они с Гермионой прочитали: - Со временем сила проклятия ослабеет, и… не исключено, что через столетия среди изгнанников магический дар станет проявляться. Но и тогда школьным… стражам-опекунам не следует слать к ним вестников и призывать… к учебе. Только, когда правда сама проложит себе дорогу подобно ручью и потомки приговоренных к забвению волей самой судьбы переступят порог Хогвартса, тогда проклятие падет. Но свершится оное на краю бездны, когда сойдутся Луна и Солнце, и поднимутся воины… слуа?.. И тьма, которая страшнее Ада, придет на землю.       - А кто даже и прочитал, чтоб все равно ни хрена не понял! – хохотнул Рон. – Да это просто какая-то гоблинская Трелони писала.       - Подожди, Рон. Этот свиток не зря хранился столько лет в тайной секции. Не стоит недооценивать то, что в нем написано.       - И вспомните о приличиях, молодые люди! Хотя бы с учетом того, что профессор Трелони похищена Волдемортом и ее судьба не известна… Ваш тон возмутителен.       - Да. Простите, миссис Макгонагалл, - виновато отозвалась Гермиона и, помолчав в неловкости несколько секунд, вернулась к прежней теме: – Здесь сказано, что проклятие падет, когда потомки приговоренных переступят порог Хогвартса. Если речь о Кире и ее народе, очевидно, что это уже случилось.       - А что там за чушь про Луну, Солнце и Ад?       - Сойдутся Солнце и Луна – затмение? Когда ближайшее?       - Двадцатого мая, - из-за спин собравшихся донесся голос профессора астрономии. Стоявшие впереди притиснулись к стеллажам. Так стало видно саму Аврору. - Потом тринадцатого ноября. Но на нашей долготе их наблюдать не придется.       - А может, это иносказательно? – обычным напевно-ласковым тоном предположила Луна. – В том смысле, что сойдутся не небесные Луна и Солнце, а что-то, что они символизируют?       - А при чем тут слуа? И тьма страшнее Ада? – помрачнев, спросил Рон.       - Ну, - зябко передернула плечами Минерва, - как часто бывает с предсказаниями, поймем, когда свершится. А пока не лучше ли нам вернуться к тому, с чего начали?       - Могу я полюбопытствовать, что здесь происходит? – Этот голос Кира не спутала бы ни с каким другим. Она порывисто поднялась со стула, чтобы увидеть его обладателя, хотя особой нужды в том и не было, поскольку толпа расступилась перед Снейпом, как недавно перед Синистрой.       - М-м… Просто мы тут кое-что нашли, - ответила Гермиона. Метнула короткий взгляд. – Кира вам все расскажет. – Она сделала большие глаза Рону, а потом Гарри. И они втроем двинулись на выход из тайной секции, попутно знаками давая понять, что остальным лучше последовать их примеру.       Оставшись наедине с Северусом, Кира молча отдала ему свиток. Ответив внимательным взглядом, он поднес манускрипт к лампе, прочитал, не проронив ни звука. Только хмурился и иногда щурил глаза.       - Думаешь, это про вас? – с едва различимым участием спросил он, отрываясь от пергамента.       - Да. Все сходится. Анимагия. Отсутствие писем из Хогвартса. Наше традиционное недоверие к волшебникам. Передающаяся из поколения в поколение установка на соблюдение дистанции.       - Похоже. Но они не предатели, - он выразительно взглянул на свиток. – А вы вообще ни при чем.       Уголки ее губ дернулись кверху.       - Я тоже так думаю.       - И проклятие уже снято, - добавил он ласково.       - Похоже на то, - улыбка стала шире.       - Пойдем к остальным?       Шагая по полутемному коридору и ощущая тепло его руки, осторожно сжимающей ее руку, Кира задумалась о том, что, когда он рядом, проблемы теряют остроту и как будто отдаляются, но где та грань спокойствия, которую не следует переступать, чтобы не потерять бдительности. А Северус внезапно остановился, затем повернулся к ней всем корпусом.       - Прямой. Потомок. Гриффиндора, – медленно, но с шальным весельем в глубине пристально глядящих черных глаз, резюмировал он.       - Не исключено, - вскидывая бровь и чуть качнув головой, ответила Кира и пожала плечами. – Хотя, быть может, кого-то из учеников.       - Так мне и надо, - с шутливой обреченностью выдохнул он.       - Что-то не так? – подыгрывая, она изобразила беспокойство.       - Все так. Просто придется мне пересмотреть некоторые свои… э-эм… взгляды.       Они тихо рассмеялись. Нахлынуло ощущение легкости, но так же быстро развеялось.       - Вы прочитали постскриптум? – как только они вышли в читальную зону, Гермиона подступилась с расспросами. – Можете предположить, что это значит?       - Предположить могу. Но не стану. Есть дело более актуальное. Из министерства еще никто не прибыл? Значит, скоро.       «Скоро» случилось даже быстрее, чем думали, минуты через три. Явился сам министр в сопровождении мужчины и женщины, очертания лиц которых невозможно было запомнить. Они как будто неуловимо непрерывно менялись. Чиновники предпочли разговаривать в кабинете директора, куда к вящему облегчению библиотекарши и переместилась вся толпа. Кира не заметила, когда их численность приросла скромно присоединившимися Малфоями в лице двух женщин и бледного до прозрачности Драко.       Присутствие последних явно не обрадовало Шеклболта, который многозначительно хмыкнул, зыркнул на Снейпа, сделавшего каменное лицо, и промолчал. Всем остальным же он, напротив, дружелюбно улыбался.       Прибывший с ним мужчина снял со спины похожий на простой холщовый мешок рюкзак и вытряхнул из него на стол Минервы с дюжину металлических браслетов. Женщина из министерства взяла один из них, беззвучно шевельнула губами, и артефакт с резким щелчком раскрылся. Не выпуская браслет из пальцев, невыразимка устремила на министра вопросительный взгляд.       - Коллеги, прошу. - Кингсли широким жестом обмахнул стол. – Инструктируйте, Хэйли.       - Что ж, перед вами браслеты, связующие магию нескольких в единую сеть. – Женщина качнула головой, чтоб взглянуть на собравшихся из-под длинной челки.       - Только магию? – уточнил Северус. – Сознания останутся разделенными?       - Да.       - Разве этого недостаточно для твоих нужд? – Едва заметные брови Шеклболта сдвинулись кверху.       - Наших нужд, господин министр, - дернув краем рта, поправил Снейп. – Если связь останется действенной и на астральном плане, то вполне. Так даже лучше.       – Можете взять в руки, без заклинаний они неактивны, - безэмоционально предложила Хэйли.       Кира взяла со стола артефакт. Простое кольцо из серого металла, инкрустированное камнями – недрагоценными, выглядящими, как осколки магматических горных пород. Между камней змеей вилась чуть более светлая цепь, на сцепленных с ней коротких подвесках болтались небольшие прозрачные шарики, стеклянные или хрустальные, а в них... В них аккуратные кусочки дерева. Было похоже, что их поместили внутрь раскаленной капли, которой потом уже придали шарообразную форму.       - А по какой технологии они разработаны? – полюбопытствовала Гермиона. – И какая формула лежит в основе их действия?       - Эти артефакты – наследие древних кельтов, - нехотя ответила Хейли. – А принципы их работы составляют государственную тайну. – Она обвела собравшихся строгим взглядом и вернулась к инструктажу: – Чтобы связать свои магические силы в единую сеть, магам нужно надеть браслеты и хором произнести заклинание.       В этот момент другой невыразимец принялся заполошно охлопывать карманы, потом извлек из-за пазухи свернутый в рулон пергамент, посмотрел на хмуро наблюдающего за ним Кингсли, и радостно сообщил:       - Нашел.       - Но прежде вам необходимо сделать артефакт своим, поделившись именем, - невозмутимо продолжала невыразимка. – Имя записывается на полоске пергамента, оборачивается вокруг браслета и присваивается ему инкантацией Глакадлесе (2). Особо прошу заметить, что присвоение имени для данного артефакта необратимо…       - У вас не кружится голова, когда пытаетесь внимательно смотреть на нее? – шепотом спросила, стоявшая рядом Джинни.       Кира невнятно повела плечом. Она вроде бы ничего подобного не почувствовала. А Гермиона ответила утвердительно. Все же удобно быть туэриментом.       - Какие же тяжелые люди, - сняв очки и потирая переносицу, выдала Минерва, когда оба сотрудника отдела Тайн наконец покинули школу через ее камин. – Как ты с ними работаешь?       - Лучше не спрашивайте. Самый невменяемый отдел… - могло показаться, что министр хотел еще на что-то пожаловаться, но в последний момент опомнился. – Приступим?       Браслетов при подсчете оказалось тринадцать, но никого из волшебников это число не смутило. После бурного, но непродолжительного обсуждения выбрали тринадцать магов, которым предстояло объединить свои силы. В их числе помимо Снейпа, как само собой разумеющееся, оказалось героическое трио. Сомнения, связанные с усталостью Рона и, особенно, Гарри после битвы на аэродроме, приняли во внимание и решили проблему Бодрящим зельем. Кандидатуры Невилла и Джинни не встретили возражений. Также на ура прошло и самовыдвижение Минервы. Поспорили по поводу целесообразности включения в сеть Луны, Флитвика и Киры. В первом случае, обеспокоенность исходила от Гермионы:       - Не обижайся, Луна, но ты порой очень рассеяна. Сможешь ли ты сконцентрироваться в нужный момент?       По поводу Киры тоже:       - Ты же только недавно начала осваивать магию…       На счет профессора чар осторожно поинтересовалась Минерва:       - Не станет ли помехой несколько иная природа твоей магии, Филиус?       Но все три кандидатуры, как ни странно, поддержал Снейп. Про Луну он сказал, что нестандартное восприятие – еще не признак рассеянности, иная природа магии Флитвика, по его мнению, могла оказаться не помехой, а козырем в рукаве…       - Как боксер-левша, - ввернул Рон.       А что касалось Киры, то:       - В данном случае важны не навыки, а магический потенциал, который у нее высокий.       - Итого – десять, - подытожила Гермиона. – Не хватает троих. – И она выразительно посмотрела на министра.       - Себя предложить не могу, сами понимаете, - с готовностью отреагировал тот. – Но могу посоветовать кого-нибудь из своих подчиненных.       - Нужны люди, способные мне доверять, - сугубо деловым тоном предупредил Снейп. Шеклболт замялся и, раскрывший было рот Гарри, поспешно его закрыл.       - Если никто не возражает, мы могли бы. – Нарцисса совершенно спокойно восприняла обращенные на нее взгляды, некоторые из которых были откровенно неприязненными.       - О Драко речи быть не может, - опередил всех Северус, - его потенциал сейчас на нуле, если не в минусе. Но помощь от вас или от Астории я приму с благодарностью.       - Мы могли бы обе… - леди Малфой слегка растерялась.       - Исключено, - отрезал Снейп. – Одна из вас должна оставаться ничем не связанной и мобильной на случай, если вдруг вас вызовут в Мунго к Люциусу. Да и здоровье Драко тоже еще далеко от нормы и может потребовать внимания. А нервозность и желание раздвоиться ни к чему хорошему не приведет.       Женщины переглянулись, и к готовящейся операции присоединилась младшая. На две оставшиеся вакансии без особого энтузиазма выдвинулись Вектор и Синистра. Но Рон предложил позвать Джорджа с Анджелиной, и все единогласно сочли такое решение предпочтительным.       Шеклболт отозвал Снейпа в сторону, чтобы договориться о месте, где клонов, если всё получится, будет ждать засада. После чего он, не прощаясь, отбыл в министерство.       Вторая чета Уизли не заставила себя долго ждать, и дело осталось за малым: персонализировать артефакты, немного потренироваться, а потом, когда Северус выйдет в астрал и попытается подчинить сознание клона Темного лорда, уповать на то, что сил тринадцати волшебников хватит и кельтские артефакты не подведут в самый ответственный момент.

* * *

      Все шло по плану. Браслеты втянули в себя полоски пергамента с именами, как если бы те вдруг стали жидкими, и на их внутренней поверхности проступили горизонтальные линии с нанизанными на них точками и черточками.       - Это же наши имена, записанные огамом! – восторженно провозгласила Грейнджер.       Затем опробовали связь. Северус упражнялся в заборе магии, другие в ее отдаче. Индикатором служила его палочка, просто зажатая в руке. Фейерверк из нее вырвался приличный.       - Ух ты! А если наколдовать Инсендио? – гениально высказался Уизли.       - Ди-и-и-би-ил, - простонали вентиляционные шахты замка. Северус был с ними согласен. И хоть ограничился он только взглядом, Уизли все равно все понял и традиционно насупился:       - Вообще-то я не предлагал, а предполагал... Если что.       Выходить в астрал Северус предпочел из своих комнат. Взгляды обступивших его со всех сторон помощников нервировали, но артефакты работали тем лучше, чем ближе друг к другу находились их обладатели. Пришлось терпеть. Зелье Шамана мягко охладило горло и растеклось по венам, облегчая отделение ментального тела. Сосредоточенность на поставленной цели сохранила ментальную сущность компактной, а переход сделала быстрым.       На сей раз астрал казался более четким, если это слово, конечно, применимо к текучему эфиру. Каналы обмена магией выглядели, как ярко-голубые нити, скрученные веревкой и будто врастающие в астральное тело в области солнечного сплетения. От метки привычно тянулась нить багрово-красная. Северус опробованным ранее приемом представил ее далекой рекой. Приблизился, но погрузиться не успел.       Зыбкая поверхность вассальной связи подернулась мелкой рябью, и в тот же миг в ее глубинах загорелись алые глаза с расщелинами змеиных зрачков.       - С-северус-с! Какая встреча! – Волдеморт появился внезапно, стремительно восставая из кровавых вод. Неуловимо быстрый взмах, и пучок струящихся лазурных нитей обратился в тускло мерцающую пыль, рассеченный и небрежно отброшенный полупрозрачной рукой. – Вижу ты готовился. – Безгубая улыбка рептилии сверкнула рядом заостренных зубов. – Я тоже.       Скорость реакции Северуса в мире грубых материй позволяла перехватывать бросок атакующей кобры. Но Темный лорд в астрале двигался со скоростью электрической дуги, опутавшей ненавистного шпиона, и не оставил ему шансов даже на то, чтобы опрокинуться обратно в физическое тело. И в следующее мгновение бурлящая алая река поглотила их обоих.