Crescendo

      Проснувшись утром, Кагами поклялся, что завяжет с выпивкой. По крайней мере на ближайшие месяцы точно. Он ещё не открыл глаза, а уже чувствовал себя как мешок с дерьмом. Щека упиралась во что-то мокрое и твёрдое, шея затекла из-за странного положения. Нестерпимо чем-то воняло так, что Тайга подавил рвотный позыв.       Разлепив наконец-то веки, ему понадобилось много времени, чтобы понять, что вообще происходит. Перед глазами была ножка кровати. Чьей, он даже не потрудился понять. Верхняя часть его туловища свисала на пол, потому и щека оказалась прямо на паркете в луже собственной слюны. Хорошо не блевотины, решил Тайга. Уперев слабые руки в пол, он со стоном приподнялся. Так. Он находился в чьём-то номере. Судя по всему, в темноте споткнулся и упал на кровать, хотел слезть с неё, но, видимо, вырубился на полпути с почему-то с расстёгнутыми джинсами и без футболки. Источник вони нашёлся быстро. Из-под кроссовки наполовину выглядывала голая ступня Джорджа, который спал посреди комнаты, чудом не заехав ногой в лицо Кагами.       Голова, благодаря хорошему спиртному, не раскалывалась как после вечеринки, но Кагами всё равно ощущал себя паршиво. Плюс, он вообще не помнил, как они оказались в номере. На другой кровати лежали Винсент и Скот. Причём в обнимку. Рядом с их кроватью обнаружилось ещё одно тело, не подлежащее пока идентификации. Тайга попытался прикинуть сколько времени. Без телефона сделать это было очень сложно, и он решил пока наведаться в уборную.       Во второй раз за это утро Кагами клялся, что никогда не будет останавливаться в гостиницах с совмещённом санузлом. Он долго мялся, заламывая руки, не зная, что ему делать. Ссать хотелось до боли, а в ванне разлеглись три туши, в том числе Аомине. Преодолев страшный стыд, Тайга с красным лицом и закрытыми глазами всё-таки приступил к утреннему опорожнению мочевого пузыря, которое, как назло, затягивалось очень надолго из-за количества выпитого накануне. Когда же неровный храп со стороны ванны прервался, очко Тайги предательски сжалось. Он тут же остановил поток и вздохнул от облегчения, только когда храп возобновился. Так как принять душ было нереально, Кагами ограничился условным плюханьем в раковине. Чужую щетку он брезгливо проигнорировал, воспользовавшись ополаскивателем для рта. Хоть что-то.       По вещам он понял, что они оказались в соседнем номере. Тайга быстро сходил к себе, благо ключ-карточка чудом нашлась у него в джинсах, а телефон сиротливо лежал на постели. До церемонии вручения каких-то там наград и выезда из гостиницы оставалось полтора часа. В голове Кагами зародилась мысль как отомстить всем за паршивое утро — просто их не будить. Но совесть не позволила так поступить с друзьями. Потому он забежал в ближайший супермаркет за пивом. К тому времени, как Кагами вернулся, Скот проснулся и никак не мог понять, что он забыл в одной постели с Винсентом.       — И тебе с добрым, — ответил Кагами, услышав возмущенный визг друга.       — Что я тут делаю? — тупо спросил Скот, раздраженно толкая Винсента и тот, всхрапнув, повалился на пол, придавив собой ранее до этого неидентифицированную тушку.       — Я без понятия. Сам недавно пришел в себя, — пожал плечами Тайга, бросая ему через комнату банку с пивом.       Тот ловко поймал снаряд и приложил прохладную банку к голове.       Из ванны донеслись стоны и ругательства. Судя по всему, это Аомине.       Утро начиналось весело.       На церемонию они предсказуемо опоздали.       Подъём всех тел в номере оказался утомительным и трудоёмким. Кого-то пришлось обливать водой, кого-то пинать. Каким образом к ним затесались игроки других команд, Кагами так и не понял. Особенно, когда незнакомой тушей оказался игрок «Тар Хилз», который в принципе жил в этом городе.       Майк с противоположного конца арены погрозил кулаком своей команде, когда те ввалились уже в ходе торжественно речи главного тренера Роя Уильямса. Ребята втянули головы в плечи будто это как-то могло их скрыть от зоркого глаза тренера.       После длительного и утомительного вручения наград, измученных спортсменов отпустили на все четыре стороны. Команда Кагами с сумками и рюкзаками направилась в сторону парковки, где их уже ждал автобус, готовый увезти назад к родным стенам Дьюка. Как это обычно бывает, поездка назад прошла гораздо быстрее. Выйдя уже за главными воротами университета, Аомине молча повесил на плечо Тайги свою сумку.       — Обалдел? — возмутился Кагами, однако перехватывая чужую кладь. — Сам не в состоянии?       — Ты всё равно идешь в комнату, — пожал плечами Аомине, засунув руки в карманы куртки, — я ещё тут поторчу.       Тайга закатил глаза, но ничего не сказал. «Поторчу здесь» на языке Аомине означало пойти за ворота покурить с другими студентами. Вот мудак, думал Кагами, бесстыдно курит у них в комнате, но на территории университета всегда выходит за его пределы!       Он подавил в себе желание бросить сумку Аомине прямо в коридоре и закинул её на постель. Как же приятно было вернуться. Комната в кампусе, конечно, не дом родной, но всё-таки спустя столько времени, стала восприниматься как таковой. Здесь было всё, что нужно и на своих местах.       Тайга размял шею и плечи после двух сумок. Теперь, когда сезон был официально закончен, можно было сосредоточился на учебе, а не на тренировках. Но это всё потом. Сейчас, первое место, куда мечтал попасть Кагами ещё с самого утра, это душ.       Он стянул с себя все ещё пахнувшую сигаретами, спиртным и потом одежду, закидывая её в стиральную машинку. Вывернув вентиль с горячей водой он встал под душ, блаженно прикрывая глаза. Несмотря на то, что в кампусе было очень тепло в любое время года, Кагами просто обожал мыться в кипятке, буквально, чтобы кожа покрывалась красными пятнам. Будь его воля, он бы нагрел воду ещё больше, но увы, легкое, приятное жжение было единственным эффектом от включенного крана на максимум.       Какое-то время Кагами просто стоял, позволяя воде бить себя лицу, плечам, стекать по рукам и груди. Тайга слепо провел рукой вниз, ощупывая себя и чуть нахмурился. Высунувшись, он слепо нашёл триммер. Как хорошо, что он когда-то купил себе водонепроницаемый. Долгая жизнь в Америке приучила его к идеально гладкой коже. Тем более, учитывая, что они, как спортсмены, постоянно находились в открытой одежде и лишний волосяной покров, особенно после тренировок, будет как минимум выглядеть неухоженно.       Из-за шума воды Кагами не услышал, как дверь в ванну тихо приоткрылась. Не услышал и шороха одежды и, конечно же, он не мог подозревать о том, что его мокрое тело буквально пожирает пара глаз. Звериное чутье молчало, видимо, разглядев в непрошеном госте нечто родное.       Потому сердце Тайги едва не остановилось, а он сам не подпрыгнул, проломив при этом потолок, когда ему в спину врезалось что-то твёрдое и горячее.       — Ты больной? — вырвалось у Кагами, пока он пытался прийти в себя от испуга. Кто же так поступает? Аомине что, хочет его отправить на тот свет?       Спустя секунду он услышал знакомый, до дрожи в коленях, смех.       — У нас был с тобой спор, Кагами, — произнёс Аомине, кусая его мокрую мочку уха. — Ты проиграл, помнишь?       — И что ты хочешь? — задыхаясь, спросил Тайга, ощущая, как одна рука Аомине сжимает его сосок, а другая смело тянется к промежности.       — Чтобы ты был честен со мной.       На этот раз движения Аомине резкие, грубые. Он не церемонясь провёл пальцами по полутвёрдому члену Тайги, заставляя его пошире расставить ноги, чтобы было удобнее ласкать ствол, грубо мять мошонку, дразняще проникать между ягодицами.       Кагами хотел развернуться, ведь только прижимающийся сзади Аомине доставлял ему удовольствие, а он при этом бездействовал, но его попытки были пресечены вонзающимися в шею зубами.       — Не дёргайся.       Аомине принялся зализывать укус, прижимаясь к ягодицам Тайги внушительной эрекцией. Только от мысли, что вскоре внутри него окажется член Дайки, Тайгу била дрожь нетерпения. Круг наконец-то сомкнётся. Придёт конец этой сдержанности и опаске. Как бы это глупо не звучало, Кагами никогда не считал секс чем-то крамольным, но с Аомине всё было не так с самого начала. Этот запрет на полноценный секс вдруг сделал его таким жадным до него, а долгое ожидание распалило их обоих. Кагами это понял, потому что Дайки долго не возился с ним, как он любил всегда делать.       Пока Аомине куда-то потянулся, Кагами знал, что ему нужно делать. Он вплотную прижался ягодицами к паху Дайки, прогнулся, положив руки на кафель и опустил голову. Вода била по затылку, плечам и спине. До Тайги донёсся слабый ягодный запах — Аомине даже не прихватил с собой смазку, когда шёл сюда с явным намерением отодрать его, а взял первое, что попалось ему на глаза, а именно — гель, мать его, для душа. Причем сам Тайга даже не знал, как он сюда попал — то ли его оставила Бэтти, то ли кто-то из друзей, которые иногда заскакивали переночевать.       Но делать нечего. Они и так долго ждали, чтобы сейчас обламывать настрой спорами по поводу недальновидности Аомине.       Кагами стиснул зубы, когда в него уверенно проник смазанный в геле палец. Эти пальцы он знал хорошо. Они часто оказывались в его заднице, растягивая стенки и едва касаясь простаты. Дырка Кагами хорошо разработана. Он расслаблен под струями воды и потому Аомине почти тут же добавляет следом второй, а затем и третий палец. Каждый раз как в первый. Ощущение отнюдь не из приятных. Зудящая боль, от которой отвлекает горячая вода и мокрые поцелуи по плечам и спине. Тайга их почти не ощущал, но рука Аомине успокаивающе оглаживала его бедро и это помогало. Он рассматривал свои ступни, смотрел на смуглые ноги Дайки, пену что образовывалась от геля для душа а-ля смазки, и которая, щекоча, стекала по его ногам.       Перед глазами белая вспышка. Внутри что-то сладко потянуло. Кагами знал это чувство. Аомине заметил его реакцию — тихо посмеивается, сукин сын. Повторил движение, задевая чувствительную точку простаты, распаляя жар внизу живота ещё сильней.       — Нравится, — произнёс нараспев Аомине.       И выкрутил пальцы так, что у Тайги звёзды из глаз посыпались. Задница непроизвольно начала насаживаться назад. Член болезненно прилегал к животу.       — Давай уже, — процедил Тайга, виляя бёдрами.       Сейчас, когда они уже были так близки к этому, ждать с каждой секундой становилось всё невыносимее, хотя до этого они стойко держались.       Дайки вынул пальцы, но ощущение пустоты было недолгим. Снова в нос ударил запах ягод. От нетерпения Кагами закусил губу. Сердце готово было вырваться из груди из-за острого возбуждения с примесью страха. Да, он понимал, что разрыва девственной плевы ему точно не грозит, как и шанса залететь, но всё равно адреналин бил по голове, отдавал в паху, сладко стягивая яйца.       Дайки провёл членом между половинок ягодиц. Дразнил. Толкнулся вперёд и тут же отступил назад, заставляя Кагами тянуться за ним.       — Аомине, — простонал Тайга. — Ну же!       Позади раздался негромкий смешок. Тайга ощутил, как сильные пальцы стальной хваткой легли ему на талию. Он будто аквалангист, сидящий на краю лодки и готовый совершить нырок.       — Расслабься.       Кагами прикрыл глаза, когда Аомине начал входить. Он двигался медленно, но не для того, чтобы подразнить, а потому что боль от члена не шла ни в какое сравнение с пальцами.       — Тайга, расслабься, — у Аомине вышло это почти ласково.       В противовес словам, зад сжался так, что Тайге самому стало неприятно от давления.       Дайки вырисовывал круги на его спине. Наклонился. Зашептал слова, что Кагами не мог разобрать, но они помогали. Голос Дайки успокаивал, убаюкивал, создавая вокруг Тайги защитный кокон. Он умел это делать.       Мышцы наконец-то, неохотно, поддались. Член начал двигаться уже свободнее. Боль постепенно отступала.       Обещанного восторга, который в теории должен был снести крышу, Тайга не ощущал. Но он всё же был рад ощущать внутри себя член Аомине. Они стали единым целым, будто последний пазл идеально подошёл. Пускай спустя столько времени, пускай через боль, но это того стоило.       — Двигайся, — хрипло произнёс Кагами.       Поначалу темп был неторопливый, но с каждым толчком амплитуда увеличивалась, а ритм ускорялся. Кагами уже привык. Завтра, нет, уже сегодня, на его бёдрах останутся синие следы от пальцев. Тайгу накрыли совершенно новые ощущения. Весь мир сузился до ритмичных движений, до долбаний в анусе, до тупой боли и сладостной, горячей спирали внизу живота. Его член, оставшийся без внимания, болезненно напряжён. Кагами прикусил губу, глухо замычал, чтобы не стонать в голос, потому что акустика по стояку будет на весь корпус. Но у Аомине другие планы. Он прогнул Кагами в спине ещё сильнее, чуть меняя угол проникновения. Он грубо схватил карминовые волосы, не переставая размашисто вдалбливаться в тело под ним, и приподнял голову повыше.       Кагами зашипел от боли и замер. Прямо перед ним оказались его собственные удивлённые, затянутые дымкой, глаза, прилипшие ко лбу волосы, раскрытый в немом крике рот, красные от жары и возбуждения скулы. Он забыл про это чёртово зеркало! Стекло запотело от влажности, но Тайга отчетливо видел себя и довольного Аомине позади.       — Ну как? — раздался вкрадчивый голос над ухом Тайги. — Нравится, м?       Кагами не мог оторваться от синих хищных глаз Аомине, в которых плескались похоть и страсть на грани с безумием. Он не обращал внимание на острую боль от того места, где Аомине натянул его волосы.       — Давай, Тайга, — Аомине особенно сильно двинул тазом, — тебе ведь понравилось тогда на вечеринке?       Каждый толчок Дайки становился сильнее предыдущего, точно попадая по простате, выбивая из Тайги весь воздух.       — Посмотри на себя, — Кагами послушно уставился перед собой, смотря в потемневшие глаза Аомине через отражение. — Понравилось слушать как я трахал того парня? О чём ты думал пока дрочил, находясь буквально вместе с нами?       — Как… откуда… — попытался выдавить из себя Тайга связное слово, но язык не слушался, слюна стекала по подбородку. Он старался сфокусироваться на Дайки, на его словах, но удавалось с трудом. Слишком хорошо. Слишком приятно.       — Смотри сюда, сучка, — приказал Аомине отражению Кагами, до боли сжав его челюсть, — смотри, как тебе нравится, когда тебя трахают. Просто кайф ловишь, верно?       Тайга жалобно всхлипнул. С вздернутой вверх головой сложно было держать рот закрытым, а горло уже пересохло, издавая громкие полустоны.       Кагами хотел закрыть глаза и ещё лучше уши, чтобы не испытывать такого унижения, но не мог отвести взгляда от своего собственного раскрасневшегося лица, которому бы сейчас позавидовала самая опытная шлюха. От Аомине. От его усмешки. От подёргивающихся ноздрей. От воды, что стекала по его лицу. И самое главное — от его глаз, которые выжигали Тайгу сквозь зеркальное отражение, будто оно могло сканировать внутренности Кагами. Будто его выпотрошили, положили абсолютно беззащитным на операционный стол, развели в стороны сломанные ребра, разглядывая внутренние органы.       И голос… его обязаны запретить. Особенно, когда он говорит такие пошлости. Кагами мог позволить этому голосу говорить любые слова в свой адрес. Ему разрешалось поставить его на колени, унижать, бить, дразнить — всё что угодно, лишь бы он постоянно звучал в ушах, разливался по телу, словно электрический разряд, который или возведёт тебя на вершину неземного блаженства или уничтожит, оставив горстку пепла.       — Смотри на меня.       В этом не было необходимости. Тайга практически не моргал, боясь упустить хоть малейшую деталь.       Рука Аомине уверенно обхватила член Кагами, двигая кулаком по нему в ритм толчкам. Мир постепенно терял краски, звуки, очертания. Осталось лишь накатываемое волнами наслаждение и мокрые губы Дайки прямо возле уха, которые шептали непристойности. И его синие, бездонные глаза…       — Сказать, о чём я думал, трахая того парня в туалете, а? Пока мои яйца бились о его задницу, пока я сжимал его бледные бёдра. Знаешь, кого я представлял на его месте? Кому хотел засадить так, чтобы он ощутил мой член у себя в глотке?       Все тело Тайги превратилось в один комок напряженного удовольствия. Каждый толчок попадал точно по простате, приближая оргазм. Член в руке Аомине болезненно пульсировал.       Кагами даже не думал отвечать. Он вообще мало понимал, что происходит, мечтая лишь о том, чтобы его тело разлетелось на мелкие куски.       — Я думал о тебе, Тайга.       Из горла Кагами вырвался протяжный стон, переходящий в крик. Он запрокинул голову ещё сильнее, прогибаясь в пояснице до хруста в костях. Если бы Тайга провёл параллель, то оргазм по интенсивности и мощи напомнил бы ему зарождение сверхновой. Его сперма оросила стену и её тут же смыла вода.       Кто-то резко включил звук и до Тайги донёсся звук воды, шлепки кожи о кожу, рычание Аомине прямо за ним. Несколько мгновений и его уши заполнил жар его собственного имени, а внутри разлилось тепло чужой спермы.       Дайки вышел из него и отошёл к противоположенной стенке душевой, устало опустился вниз. Кое-как выпрямившись, Тайга одним движений закрутил воду и сел. Он поморщился, когда попытался устроиться так, чтобы не болел зад.       С выключенной водой, болезненно тихо. Будто в уши затолкали вату. Кагами заметил, как Аомине опустил вниз глаза. Оставшаяся вода вымывала из-под Тайги сперму, унося в сливное отверстие. Кагами залился краской и свёл ноги вместе, болезненно охая.       — Откуда, — Тайга сглотнул, — откуда ты знаешь, что это был я?       — Заметил тигриный хвост на полу, — ухмыльнулся Аомине. — А потом увидел его, когда наклонялся за сигами. Лежал под твоей кроватью, и я понял, кто был третьим.       Тайга закрыл глаза, но он не злился. Сейчас это уже не имело никакого значения.       — Выкатывайся, — устало махнул он рукой, — мне нужно помыться.       — В смысле? — вскинул бровь Аомине, — ты только что минут тридцать стоял под кипятком. Как с тебя ещё кожа не слезла?       — Идиот, — процедил Тайга, — мне нужно вымыть…       Он осёкся. Покраснел ещё больше под насмешливым взглядом Аомине и завозился по полу, пытаясь подняться.       — Сперма, Тайга, это называется сперма.       Аомине, будь он неладен, Дайки оказался на ногах быстрее Кагами, который пыхтя и матерясь про себя, делал попытки подняться, используя гладкую поверхность стенки душа.       — Ты так и останешься девственником, если не научишься называть вещи своими именами.       Он легко подхватил Кагами подмышки, помогая тому принять вертикальное положение. Поднял бережно, осторожно.       — Всё равно, — Кагами надул губы и отвернулся. Уязвлённая гордость требовала реванша, — ты говорил, что я не смогу ходить несколько дней, но кажется, что кое-кто переоценил свои силы и я буду на ногах уже через несколько часов.       Тайга врезался грудью в стенку душа, прижатый сзади телом Дайки. Влажные губы оказались прямо около уха Кагами, томно выдыхая.       — А кто сказал, что ты отделаешься только одним раундом?