Кривое зеркало судьбы. Часть 1

      Главный зал Хогвартса сиял, как и всегда, будто не было в прошлом году никакой войны, крови и смертей. Драко поморщился и сел за стол Слизерина. Рядом был и Блейз, и Пэнси, но никакого удовлетворения это не принесло. Парень не понимал, как мать уговорила его поехать в школу. Зачем? Чтобы все шарахались от него, как от прокаженного?! Но Нарцисса была непреклонна. Отец в Азкабане, она восстанавливает Мэнор… Малфой поморщился, когда заметил за столом Гриффиндора вшивые головы Поттера и Уизли. А где же их вечная подружка Грейнджер? Драко обвел ленивым взглядом зал. Нет, этой зубрилки нигде нет. Двери уже закрылись, началось распределение, а грязнокровки нигде не было видно. Интересно, и где же шляется эта Мисс пунктуальность? Фыркнув, слизеринец откинулся назад, прикрывая глаза. Он уже устал. Его тошнит от этого места, людей…       Малфой и не заметил как быстро прошло время. Пир закончился, а он так и не взял в рот ни крошки. Казалось, если он запихнет себе в глотку хоть крекер, тот сразу полезет обратно. В самом начале Пэнси пыталась ему что-то сказать, но слизеринец даже не слышал ее слов. Забини тактично подсказал подруге помолчать, а потом и вовсе заткнул ее рот какой-то едой. Драко благодарно кивнул другу, на что тот лишь усмехнулся. Он прекрасно понимал все чувства блондина. — Мистер Малфой, — парень вздрогнул от голоса, — пройдемте со мной. — Что, я уже что-то сделал? — вяло усмехнулся слизеринец, поднимая глаза на старую ведьму. — Если и так, то я еще об этом не знаю, — хмыкнула МакГонагалл. — Или вы решили отказаться от звания старосты мальчиков?       Драко скривился, но промолчал. Да, еще одна свинья, которую ему подложил этот учебный год, гори он в пекле. Бывший Пожиратель смерти и сын Люциуса Малфоя — староста мальчиков. Конечно, так он и поверил, что это было сделано по доброй воле. Это, наверняка, очередная подачка. Идя за новым директором школы, парень опять скривился. Ему не нужна была чужая жалость!       Интересно, а где же староста девочек? Или и без нее обойдутся? Усмехнувшись своим мыслям, слизеринец вошел в кабинет. И тут ее нет. Всей своей жалкой душой, если таковая вообще была, Драко надеялся, что это какая-нибудь когтевранка, которая не будет доставать его, выполняя свои прямые обязанности!       Когда ему пришло письмо из Хогвартса с предложением, а точнее требованием, быть старостой мальчиков, мать довольно кивнула, сказав ему продемонстрировать все свои организаторские способности. Ага, как же… Его тошнило от одной только мысли, что он староста, а выполнять обязанности… Хотя, у него будет отдельная спальня, что уже неплохо. Там можно будет скрыться ото всех, кто захочет напомнить ему, что он такое — Пожиратель, сын Люциуса Малфоя. Да, раньше эти перспективы казались фееричными, но не теперь. Сейчас эти слова больше походили на приговор. — Не думаю, что мне нужно разъяснять вам все ваши обязанности… — директор переложила какие-то бумаги. — А где же моя коллега? — усмехнулся Драко. — Или в этом году будет только староста мальчиков? — Она прибудет к началу второй недели. Пока что никаких…       Договорить МакГонагалл не смогла. Камин неподалеку вспыхнул зеленым пламенем и из него вышла она, дракл бы ее подрал! Волосы, которые перестали так сильно виться за последние пару лет, заплетены в небрежную косу. Ботинки, джинсы, кофта с вырезом, что было совершенно ей не свойственно, и кожаная куртка. На плече на длинном широком ремне безвольно висела большая, но пустая сумка через которую была перекинута мантия. Смерив слизеринца взглядом, девушка повернулась к директору. Для себя Малфой заметил, что выглядит она паршиво: под потухшими глазами пролегли тени усталости, заострившиеся черты лица обтянуты бледной кожей. — Мисс Грейнджер? Я же сказала вам приехать ко второй неделе, — с упреком сказала МакГонагалл.       Ну конечно! Кто еще мог быть старостой девочек?! Только эта ужасная грязнокровка! Какие еще сюрпризы его ждут?! — Вам нужно время… — Мне не нужно время, профессор, — отрезала девушка, скидывая сумку и садясь на стул. — Но ваши родители… — Будут покоиться в земле и без меня! — глаза девушки зло блеснули. — Я им для этого не нужна. — Ваш дом, имущество… — предприняла еще одну попытку старая ведьма. — Дом сгорел, а участок будет продан. Гоблины банка Гринготтс уже получили все распоряжения, — голос гриффиндорки дрожал от напряжения. — Гермиона… — Минерва, — брови Малфоя невольно подскочили вверх. Она обратилась к старухе по имени?! — я прошу вас, — в карих глазах заблестели слезы, — хотя бы вы… После Хогвартса я буду жить у Гарри, а потом… Вы же знаете, все будет хорошо. Я прошу вас, — повторила девушка. — Мои двери всегда открыты, — обреченно кивнула директор.       Видимо, это был не первый их разговор, раз МакГонагалл сдалась так легко. Драко с долей интереса посмотрел на грязнокровку. Она сказала, что ее дом сгорел, а родители и без нее смогут покоиться в земле. Мертвы? Вероятно. Но как это произошло? Война закончилась относительно давно, а они магглы… Странно все это.        Коридоры уже опустели, когда МакГонагалл вела их в башню старост. Малфой, как и всегда, засунул руки в карманы и шел чуть позади, рассматривая грязнокровку. Она так и не соизволила даже накинуть мантию, осталась в своей кожанке. Сумка чуть подпрыгивала на ее бедре при каждом шаге. Для себя Драко отметил, что она сильно изменилась и даже постарела, а не повзрослела. Весь ее вид показывал, как она устала.       Гостиная оказалась просторной комнатой в коричневых тонах. В камине горел огонь, согревая воздух. Не церемонясь, гриффиндорка прошла к креслу и почти рухнула в него, будто прошла не несколько коридоров, а пересекла целую пустыню. Директор неодобряюще посмотрела на свою ученицу и покачала головой, но ничего не сказала. Малфой просто стоял и ждал, когда же старуха соизволит уйти. — Мисс Грейнджер, камин подключен к сети. Можете пользоваться, — она многозначительно посмотрела на ученицу, но гриффиндорке, кажется, было плевать. — Мистер Малфой, каминная сеть открыта только для Мисс Грейнджер. — Кто бы сомневался, — усмехнулся слизеринец, скучающе смотря на директора. — Ваши комнаты справа и слева вверх по лестнице. Ванная совместная, но, думаю, разберетесь, — МакГонагалл уже двинулась на выход, когда обернулась. — И, Гермиона, ты всегда можешь обратиться ко мне.       Девушка повернулась к пожилой женщине, переводя взгляд с огня на старое лицо. Мерлин, даже Малфой вздрогнул, такой у нее был тяжелый и уставший взгляд. Карие глаза заволокла бессознательная дымка, кожа бледная и белая, как мел, губы поджаты… — Я знаю, — кивнула Грейнджер, но даже не попыталась улыбнуться. — Спасибо, Минерва.       Больше МакГонагалл ничего не сказала, но в ее глазах можно было прочитать неприкрытую боль и сочувствие. Она вышла из гостиной старост, а портрет за ней закрылся, оставляя их одних. Драко мог поставить все свое состояние на то, что грязнокровка сломалась. Тот стержень, что не давал ей погибнуть в войне, треснул. Это было видно по ее глазам. Казалось, боль вот-вот слезами потечет по ее щекам.       Малфой снова скользнул по ней взглядом, а потом усмехнулся. Так даже лучше, не будет доставать его своими нотациями. — Давай, — вдруг сказала грязнокровка, не отрываясь от огня. — Что? — Драко даже не понял, чего она от него хочет. — Спрашивай, — пояснила она. — У тебя все на лице написано. Лучше ты узнаешь все сейчас, а потом отстанешь. У меня нет на тебя сил, — она тяжело вздохнула, продолжая смотреть в огонь. — Ладно, — Малфой устроился в кресле напротив. Его любопытство и правда уже танцевало чечетку. Пусть она и грязнокровка, но знать ее больные места — его прямая обязанность, а тут такое везение. — Что с твоими родителями и домом? — Родители мертвы. Их убили сбежавшие Пожиратели. Этакая изощренная месть. При нападении дом был подожжен и сгорел. Это случилось три дня назад. Еще вопросы? — Гермиона наконец посмотрела на него, но с каким-то страшным безразличием. Не было даже ненависти. — Ты сломалась, — усмехнувшись, кивнул Малфой. — Да, — безвольно пожала плечами девушка. — Еще что-то? — он молчал. — Малфой, не тяни кота за тестикулы. У меня нет настроения. — Грязнокровка, а не перегибаешь ли ты палку? — он изогнул левую бровь, продолжая изучать ее лицо. — Отлично, значит, вопросов больше нет, — она тяжело встала, одергивая куртку. — Мне плевать, что ты будешь делать, но меня не трогай.       Малфой даже не успел ничего ответить, как дверь ее комнаты уже захлопнулась. Он просто не понимал, что только что произошло. Он даже не представлял, что это только что было. Грязнокровка не сказала ему ни одного грубого слова, но послала так, как не смогла бы ни одна слизеринка. Видимо, ей было очень плохо, раз она даже не отреагировала на его коронное «грязнокровка».       Хмыкнув, Драко решил разобраться с этим завтра. Сейчас он слишком устал. Подойдя к окну, он открыл его, впуская прохладный ночной воздух в гостиную, и закурил, распуская отросшие волосы. Обычно он собирал их в хвост, но сейчас, чтобы расслабиться, ему нужно было распустить их. Шелковым серебряным дождем они упали ему на лицо. Усмехнувшись, блондин затянулся. Интересно, что бы отец сказал на это? Самая что ни на есть маггловская привычка… Ну, Люциус в Азкабане, а маме на такие вещи плевать. Она уже давно сказала ему: «ты не ребенок и можешь решать сам».       Несмотря на открытое окно, вся комната наполнилась запахом табачного дыма, который сразу впитался в его одежду и, наверно, даже кожу. Драко был уверен, что сейчас дверь комнаты распахнется и разгневанная грязнокровка выбежит в гостиную, крича о нарушении правил, но ее не было, даже когда он докурил сигарету и достал вторую. Не было слышно даже криков или ругательств — тишина.