I Just Want You

- Пит, пожалуйста, не надо... - Тише, детка, не надо так стрематься... *** Вентц всегда считал Стампа самым очаровательным созданием во всём этом жестоком мире. Ещё с их первой встречи он понял, что парнишка - просто чудо, посланное ему с небес. Вот как раз здесь и появилась зацепка: всю жизнь Пит воспринимал Патрика как собственность, как любимую игрушку, и, естественно, не хотел ею ни с кем делиться. Пит - жуткий собственник, кто же этого не знает? Стоило ему только намекнуть, Трик тут же оказывался рядом и ни в чём не отказывал. Наверное, он слишком сильно помешался на Вентце, просто по уши влюбился и готов был сделать всё, что угодно, ради парня. Последнего это вполне устраивало, ему нравилось положение "хозяина" в их отношениях. Хотя, можно ли было назвать такую путаницу настоящими отношениями? Пит - просто кошмарный собственник. Ему сносило крышу и все остатки здравого рассудка, когда он видел Стампа возле какого-нибудь шлюховатого мальчишки. Да и его друзей он не особо жаловал, добрую их половину Пит мечтал просто сжечь в костре, из-за обычных неоднозначных шуточек или жестов. Контроль постепенно усиливался, а ревность Вентца становилась всё чернее и чернее, практически с каждым днём. Он не чувствовал любви к Стампу, он не чувствовал к нему нежности, просто парень в нужные моменты успевал одевать гадкую маску паиньки. Он понимал, насколько привязан к нему парнишка, поэтому ему легко удавалось играть с ним в свои жёсткие игры. Но Пит и сам не заметил, как эти ужасные чувства к Патрику превратились в привязанность, он сам был готов стать "собачкой" для него, только вот не хотел этого признавать. Теперь в один момент на него мог напасть внезапный приступ нежнейшей нежности к Трику, а в другой - приступ яростной ревности и непонятно откуда взявшейся жестокости. Конечно, Стамп понимал, что всё не так гладко и старался хоть как-нибудь исправить ситуацию, но делал всё хуже, как думал Пит. Теперь он не мог прожить и дня без Патрика, без его наивных утешающих слов, без немых нежных объятий. Ему было стыдно, действительно, как ему вообще удалось потерять свои главные козыри - эгоистичность и коварность? Он становился лучше, но делал только хуже, пытаясь остановиться, он попросту сходил с ума. В сексуальной жизни всё было так же: вначале Пит был властным и жестоким, с каждой новой позой Патрик познавал новые вспышки боли, но он терпел, терпел каждую секунду этого ада, надеясь на какой-нибудь хэппи-энд. Потом Вентц стал мягче, опять же испытывая к себе жгучую ненависть, а вот Стампу оставалось только пищать от радости и умиротворения. А ещё Пит прекрасно понимал всё это время, что Трик - далеко не главный красавец Голливуда, и хотя бы в этом плане ему было спокойнее: парень не уйдёт от него, ему просто будет не к кому. И такая жестокая правда невероятно радовала Вентца. В Стампе он нашёл что-то неповторимое и совсем необычное, чего не найдёшь в смазливых мальчиках. Затем появилась Эшли; приторно милая Эшли, которая едва ли не боготворила Пита. С ней было как-то легче, она не путалась под ногами и вела себя спокойнее самого мирного удава в любой непонятной ситуации. Она его не особо привлекала, в ней не было ничего интересного, но с ней было видно больше планов на будущее, чем с Патриком. Точнее, Пит видел себя исключительно с той девчушкой, а про Стампа практически забыл. Надо ли говорить, насколько тяжело парень пережил этот период отношений Симпсон и Вентца? Пит повзрослел, ему больше были не интересны игры в ревнивого и невинного, появились мысли о детях... А Патрик не смог забыться. Было слишком сложно сдерживать слёзы и свои истерики внутри, обычный вид Вентца приводил парня в депрессивное состояние, а мысли об их отношениях и вовсе подталкивали к самому худшему. Нашёлся единственный выход - уйти из группы. Конец? О нет, всего лишь перерыв... Прошло несколько лет, как они опять встретились, уже без чувств и воспоминаний прошлого, у Пита успел появиться наследник и новая пассия, а Патрик каким-то тайным образом "похоронил" всё неприятное и грустное в тёмных уголках души. Он слегка изменился внутри, но кардинально - внешне. Глядя на него, вы бы никогда не сказали, что у парня когда-нибудь вообще был лишний вес, что было его конкретной проблемой и противным комплексом. Стиль стал современнее - обычные очки превратились в линзы или же в модную оправу, а гардероб стал разнообразнее и не мог не радовать своей практичностью. У Патрика наконец всё наладилось. Но стоило Вентцу только взглянуть на него, былые непонятные чувства неожиданно нахлынули. *** Дикое желание. Единственная эмоция, которую сейчас испытывал Пит, исключительно к Трику. Душная туалетная кабинка на известной студии звукозаписи грозила разойтись по швам, от такого напряжения и просто ужасной тесноты. Все четверо парней приехали сюда, чтобы разобраться во всех конфликтах и назревших вопросах, закончили же своё обсуждение решением восстановить группу, буквально из пепла. Засидевшись до позднего вечера, они уже собирались расходиться по домам. Энди и Джо покинули студию раньше Патрика и Пита, решив ещё заехать в какой-нибудь паб, чтобы отметить возвращение великих Fall Out Boy. А те двое отказались ехать с парнями, ссылаясь на семейные посиделки (в случае Патрика) и ужасную усталость (в случае Пита). В душе Трик радовался, наконец они смогут наладить отношения и вернуть свою дружбу, которая всё же существовала несколько лет назад. Он совсем не подозревал о намерениях Пита, о его внезапно возникших планах на следующие полчаса, когда пошёл по естественным нуждам в сортир. Вентц вжимал тело Стампа в белоснежную дверцу, сжав и "закрепив" одной рукой запястья парня над его головой. В висках болезненно стучало, а голова немыслимо кружилась, сознание пробуждала лишь одна мысль - нужно трахнуть это соблазнительное существо прямо сейчас. Его язык с опасной аккуратностью скользил по выступившей вене на шее, он еле сдерживался, чтобы не вцепиться в неё зубами. Колено Пита было непозволительно сильно прижато к паху Стампа, а его свободная рука бесстыдно шарилась под рубашкой парня. Вся сложившаяся ситуация ещё больше заводила Вентца, заставляла его заново сходить с ума, но уже не от ревности, а от нахлынувшей страсти. Патрик испуганно скулил, шёпотом умоляя его остановиться, ему совсем не хотелось повторения истории прошедших нескольких лет. Казалось бы, они охладели друг к другу, но если реакция Пита ещё была более-менее понятна, то Трик путался в своих неоднозначных мыслях. Возможно, где-нибудь глубоко в душе, он скучал за этими горячими прикосновениями, но понимал, если не прекратить это безобразие сейчас - позже станет намного хуже. От своих попыток вырваться он каждые несколько секунд больно ударялся о дверцу кабинки спиной, и его позвонки ныли от этих ударов. Вентц начал шептать охрипшим голосом какие-то успокаивающие глупости Патрику на ухо, а тот отчаянно пытался вырваться с цепкой хватки Пита. - Расслабься, Трик, я просто хочу тебя трахнуть, - а вот это звучало ну совсем не успокаивающе, поэтому Стамп начал дёргаться ещё сильнее, в надежде на каплю понимания Вентца. Он ныл и скулил, бесконечно шепча "Остановись..." или "Не надо...". Ему было больно вспоминать любую связь с Питом, он прекрасно помнил, чем закончилась их "любовь". Вентцу уже надоела упёртость Стампа, и он заткнул его глубоким поцелуем, врываясь проворным языком в его рот. Патрик просто опешил от этого действия, его совсем сбили с толку и на секунду он угомонился, даже немного отвечая на подобную ласку от Пита, выпуская из горла тихий стон. Он оторвался от Стампа, чтобы горящими глазами посмотреть на него и хитро ухмыльнуться, а затем снова впиться в распухшие губы Трика. Тот продолжал извиваться под Вентцом, но вырывался уже не так яростно, всё же, ему не хотелось заходить дальше. Пит отпустил затёкшие запястья Патрика и начал вслепую расстёгивать пуговицы его джинсовой рубашки, остро ощущая усиленный пульс сердца Стампа. Тот начал отталкивать его руками, но Пит придумал для него новый способ укрощения - наконец расправившись с ненужным сейчас элементом одежды, его рука опустилась на промежность Патрика и резко сжала её, от чего тот тихо пискнул и невольно дёрнулся. Вентцу получал немыслимое удовольствие от такого зрелища - Трик слишком соблазнительно сопротивлялся, чтобы можно было его так просто отпустить. Затем Пит начал мягко сминать плоть через тонкую ткань джинсов и нижнего белья, от чего парень закусил губу и на миг остановился в своих стараниях освободиться от "насильника". Последний прекрасно понял, чем его можно угомонить, хотя бы на несколько минут, поэтому решил не останавливаться только на этом, чтобы немного расслабить Трика. А сам Стамп метался между своих мыслей, некоторые из них были совсем похабные, другие - невинные и совестные. Он действительно боялся начинать всё сначала, Пит никогда в жизни не изменится, как бы ему этого не хотелось. Терпеть ещё больше страданий в моральном и физическом плане? Но ради чего? Слишком бессмысленно, глупо и необдуманно. - Пит, хватит, я не хочу этого, - Патрик старался произнести несколько слов более-менее сдержанно и серьёзно, но резко запнулся, когда почувствовал, как пальцы Вентца обхватили его член, делая характерные движения взад-вперед с дикой скоростью. Он совсем не заметил, как тот успел пробраться к его паху. Стамп приоткрыл рот и, закрыв глаза, шумно вздохнул, пытаясь вцепиться пальцами в дверцу до боли в костяшках. Пит в который раз стал доволен собой, от того, что, возможно, совершить задуманное будет намного легче. Парень еле удержался на ногах, когда Вентц начал ещё и задевать большим пальцем набухшую головку, поэтому тот подхватил его за талию и вернулся к шее парня, пытаясь поставить несколько отметин, одновременно не отрывая внимания от его промежности. - Тебе же нравится, признай, - Пит горячо прошептал Трику на ухо, даже не ожидая от него ответа: всё было предельно ясно - парень просто пытается быть невинным в этой ситуации, что было слишком глупым решением. Была ещё одна версия - он мог быть по-настоящему верен своей новоиспечённой жёнушке, но это уже Вентца совсем не волновало. Он вытянул руку из боксёров Стампа, чтобы стянуть джинсы с этого мелкого хитреца, который только строил из себя саму Совесть. Он уже расстегнул пряжку кожаного ремня, потянулся к "язычку" молнии ширинки, но Патрик его прервал. - Нет, мне не нравится, Вентц, что за чёрт тебя опять побрал? Ради всего святого, отпусти меня, да хотя бы ради нашего прошлого, прошу... - у него получилось сказать это твёрдо, немного сбиваясь из-за неровного дыхания. Если раньше Пит ещё думал сжалиться над парнем и обращаться с ним более нежно, чем в те самые времена, то сейчас, после этих нескольких предложений он внезапно пришёл в ярость. Его ухмылка пропала, как и игривый нрав. Он резко расстегнул ширинку Патрика и одним движением стянул джинсы вместе с нижним бельём, резко проводя влажными ладонями по его бёдрам. Он также резко развернул его спиной, сильнее вжав тело парня в дверцу и быстро расправился со своей нижней частью одежды. Смазывать член даже не надо было - он весь истекал тягучей смазкой, поэтому он решил не мешкать, только закрыл Патрику рот своей ладонью, а сам тесно прижался к нему. Тот сразу же начал недовольно мычать и снова вырываться, что получалось довольно таки плохо. - Ты сам захотел по-плохому... - ему понадобилось меньше секунды, чтобы приставить член ко входу Стампа и резко войти в него. Патрик закричал, но его истошного крика практически не было слышно, из-за ладони Пита. Ему было невероятно больно и он понимал, что теперь Вентц точно не остановится. Парню оставалось только глотать выступившие слёзы и жалобно всхлипывать, а потом терпеть ужасную боль в нижней части тела. Сам Пит наслаждался каждой секундой в Стампе - он стал невероятно тугим из-за слишком долгого перерыва, и Вентц совершенно точно был уверен, что этим вечером он порвёт парня. Он с силой раскачивался и с каждым разом наваливался всё сильнее, входил гораздо глубже и намного быстрее. Внутренняя сторона ладони Пита стала влажной от слёз и слюны его "жертвы", но ему было совершенно всё равно, он пытался действовать по-хорошему, а Патрик так не захотел. Последний теперь просто тихо ревел от своего состояния, у него не осталось сил на крики и попытки освободиться. Он еле удерживал голову, чтобы она не стучалась в этом диком темпе о злосчастную белоснежную поверхность, которая, к удивлению обоих, ещё не проломилась. Снизу всё жутко жгло, но никто и не думал останавливаться. Стамп даже не хотел думать о том, что всю следующую неделю его будет преследовать эта гадкая боль, постоянно напоминающая об этом инциденте. Питу понадобилось ещё несколько минут в бешеной скорости и он наконец бурно кончил, прижавшись пахом к заднице Трика. Вентц сразу же выскользнул из него с хлюпким пошлым звуком, пытаясь выровнять сбившиеся дыхание, натянул нижнее бельё и джинсы. Он оперелся на стенку, выстеленную разноцветным кафелем, и откинул голову назад. За это время Патрик "очнулся", судорожно начал подбирать свою одежду и так же натягивать её, затем Пит услышал тихий звон щеколды и скрип дверцы. Патрик ушёл оттуда тихо, ничего не сказав и сильно прихрамывая. Ему было стыдно и дико больно, но не только физически. Его в очередной раз использовали, как какой-то жалкий презерватив с ребристой поверхностью. Но что он мог сделать? Каким образом можно сопротивляться Вентцу, если он намного сильнее тебя во всех смыслах? Риторические вопросы никак не могли улучшить жуткое состояние Трика, и он решил постараться не думать о произошедшем, хотя бы несколько минут. Естественно, ему это не удалось. Патрик немного опоздал на чудный семейный ужин, который приготовила его не менее чудная жена вместе с его тёщей, которая решила погостить у семьи несколько деньков. Даже когда женщины вычитывали его (странно, он чувствовал себя маленьким мальчишкой, нашкодившем на заднем дворе), Стампу было абсолютно всё равно, он чувствовал дикую апатию ко всему происходящему и думал, как ему только удалось нормально доехать домой, не врезавшись по пути в какой-нибудь незаметный фонарный столб. Перед глазами стояла пелена отчаяния и он безмолвно встал со своего места, оставив нетронутую еду, и поднялся в спальню. Кажется, он слышал недовольные возгласы пожилой миссис Йао, но также чувствовал тяжёлый понимающий взгляд жены, который буквально упирался ему в спину. Упав на кровать, он даже не разделся, только укрылся тёплым одеялом и уснул. До утра ему снились дикие кошмары с участием Вентца.