Фикус

Февраль. Первый понедельник месяца. 7:46.

По закону жанра сквозь небольшую щель между плотными шторами, которые имели глубокий темно-синий оттенок, ловко протиснулся яркий лучик весеннего солнца. Огонёк удачно упал на светлую макушку мужчины, крепко спавшего спиной к окну. Было слышно тихое сопение и ровное дыхание. Это была молодая пара, которая несмотря на весну, спала под двумя одеялами и небольшим цветастым пледом с оленями. Они будто пытались максимально согреться в доме где было достаточно тепло. Комната или же спальня, была довольно просторной и уютной, кровать из темного дерева с толстым матрасом, усыпанная множеством разного размера подушек, со светлым комплектом постельного белья, над ней стояло множество фотографий улыбающийся и не очень людей в рамках на длинных полках, махровый круглый ковер на паркете, тумбочки с двух сторон. Свисающая выключенная гирлянда в виде шариков. На другой стороне небольшой столик с серебристым ноутбуком и маленькой статуэткой муми-троля, шкаф-купе с большим зеркалом под цвет кровати, а также вечно открытая белая дверь. Хм, а что там про солнце с его яркими лентами? Ах, да, точно! Кажется, оно хотело подарить хозяину дома хорошее настроение на этот длинный день, ведь это ему было жизненно необходимо. В этом нуждался не только он, но и любой человек. Тихое шуршание. Мужчина переворачивается на другой бок и к своему счастью встречается с яркой вспышкой. Сразу же морщится и приоткрывает глаза. Заряда бодрости он не получил, как следовало из этого, хорошего настроения тоже не было видно на его лице. Короткие светло-русые волосы, спокойные голубые глаза, которые иногда под правильным углом могли показаться зелёными. Самая настоящая магия была лишь фокусом матушки природы – генетика. Посмотрев на часы на прикроватной тумбе, тихо вздохнул.

7:51

Ну почему ему так везло вставать так рано? Возможно, было виновато слишком надоедливое солнце, может шторы, которые пропустили светлую ниточку, или же сам швед со своим слегка сбившимся сном. Он мог проснуться среди ночи и лежать несколько часов, неспособный найти в себе силы уснуть вновь. Так же вариантом его страданий кроме бессонницы – кошмары. Крики сквозь сильный ветер надолго застряли в его ушах, как и ужасная картина на белом фоне перед глазами… Но сейчас не нужно было думать об этом. Его удивило, что он проснулся только раз, а если быть точнее, то несколько мгновений назад. Возможно, это утро будет не таким плохим? Есть маленький прогресс хоть в чем-то. Бервальд решил не останавливаться на достигнутом и захотел проверить кое-что еще. На другой стороне кровати или также под правым боком уютно устроился парень, чьи блондинистые волосы напоминали гнездо ласточки, а светлые ресницы легко подрагивали во сне. Сопит, следовательно, сладко спит. Тихо благодарил бога за то, что во время своей жизни он успел стать близоруким, а не дальнозорким. Тогда пришлось бы спать в очках постоянно, чтобы после пробуждения сразу смотреть на спящего фина. А так он мог утром смотреть на него без особых проблем. «Разве он не ангел?...» Риторический вопрос самому себе. Хотелось хоть немного пригладить его растрепанные волосы, но его не следовало тревожить так рано. Пусть выспится за них двоих. Поэтому швед решил аккуратно покинуть постель, поставив на свое место подушку, чтобы игривые солнечные зайчики не разбудили Тино. Он сможет и без них проснуться с хорошим настроением. Покинуть кровать и не разбудить Тино – миссия выполнена.

7:56

Прихватив очки квадратной формы, тихо зевая, мужчина направился в ванную, медленно обходя кровать в клетчатых тапочках карамельного цвета. Спуск по лестнице и первая дверь слева открывается, а после включается свет. В отражении овального зеркала Бервальд думывается и следует другим этапам утреннего ритуала. Мокрая чёлка прилипла ко лбу, поэтому легким движением влажной ладони и волосы были уложены назад. Теперь у него было достаточно свободного времени, чтобы заняться своими делами. Смотря на своего «близнеца», еще раз потер слегка сонные глаза, под которыми виднелись тёмные круги. Его жизнь сейчас напоминала череду препятствий и это очень напрягало. Кому хотелось трудностей? Явно не Бервальду когда в личной жизни, наконец-то все было прекрасно. Ему вновь приходилось все выстраивать и собирать по кирпичикам. Это нравилось только во время работы, но не сейчас, когда это было неимоверно трудно. Широкие плечи с каждым днем хотели все больше сломаться под грузом проблем, но швед несмотря на подобные грустные мысли пытался стоять прямо. Он единственный кто мог сохранять скандинавское спокойствие, но даже ему когда-то хотелось разбиться. «Так… Все хорошо… С каждым новым днем все налаживается и становится лучше… Скоро будет все как прежде… Как прежде? Вряд ли… Так! Все будет хорошо… Доктор сказал, что он идет постепенно на поправку, а значит я все делаю правильно и не должен так просто сдаваться… » Мужчина мысленно себя успокаивал, поправляя чёрную домашнюю футболку, словно набираясь сил для чего-то. Крупные ладони легли на раковину и легко сжали ее за бортики, а взгляд обрёл более серьёзный окрас и поднялся вновь на отражение. Разомкнул губы, чтобы что-то сказать, но тут же сжал их и нахмурился. Каждый раз это давалось с трудом, понимая, что ничего не выходит. Все плохо. Тяжело вздохнул, из последних сил успокаиваясь или же просто пытаясь стать хоть немного спокойнее. – Й-й… Й… А… Й-йа… Я… Я… «Хорошее начало…» – Я… Я… -- ванная комната наполнилась тихим низким голосом, который стал чуть-чуть увереннее. – Б… Б-б… р-рв… -- тихо чертыхается. -- Б-бе… в-в-в-в-вал… д-д… Два слова, состоящие из девяти букв заняли у него целую минуту. Минуту! Хоть его имя и потеряло две буквы, что было небольшим прогрессом для него и целой маленький победой, швед все равно был очень недоволен собой. Он целую минуту выговаривает свое имя сильно заикаясь и пропуская буквы. Фамилию «Оксеншерна» такими темпами он никогда не сможет выговорить. «Терпение… Просто нужно заниматься…» На прошлом приеме у врача тоже самое словосочетание требовало намного больше времени, но его не торопили и спустя несколько минут, постоянно начиная заново, смог закончить слово. «Занятия» одному занимали слишком много времени и сил, да и не приносили большой пользы. Следовательно ему нужна была помощь и Тино был идеальным кандидатом, но так думал только последний. Каждый раз когда фин просил произнести даже самое маленькое и несложное слово, Бервальд отворачивался или же вовсе упорно молчал. Ему было безумно стыдно, что человек, которого он любит всем сердцем, видит его таким жалким. Были опасения, что Тино вовсе его разлюбит и вернется в Хельсинки. Никто не мог сказать или же объяснить, что все не так. Его сильно печалила одна мысль лишь о том, что Вайнямёйнен просто зависит от него и чисто физически не сможет уйти или просто перебраться в другую комнату. Оксеншерна думал о разновидность Стокгольмского синдрома, который чуть не предписал Тино. Ужас. Как он может после этого называть себя его парнем? Ему нужно как можно скорее прекратить заниматься самобичеванием. Но как это прекратить, если ты целый день молчишь?! Остается общаться только с самим собой. Хотелось ставить на себе крест и никогда не разговаривать, а учить язык жестов. Хотя, могут возникнуть проблемы на работе, но пока у него отпуск по поводу лечения и семейным обстоятельствам, швед подумает об этом позже. Сейчас нужно думать о другом. – Бервальд… -- позвал тихий голос со второго этажа. Как раз об этом и следует думать Бервальду в первую очередь. Тино проснулся.

8:19

Через несколько мгновений швед уже тихо зашел в спальню, сразу ловит на себе сонный взгляд своего любимого воробушка. Весь гнев на себя практически сразу же испаряется и серьёзное лицо, становится чуть теплее. К нему тянут руки. Как этому можно вообще отказать? Оксеншерна аккуратно садится на край правой стороны кровати и мягко обнимает фина. Шторм внутри шведа успокоился, на душе стало легче и тепло. В руках он держал самое дорогое, что у него было в жизни. Такой хрупкий и милый, словно плюшевый, Тино стал для него целым миром. Он мог легко обхватить его круглое лицо своими ладонями. Тогда вставал вопрос о размерах. Либо лицо фина было маленьким и аккуратным или руки его парня были слишком большие, но обоих этот вопрос совершенно не мучил. Всех все устраивало. – Доброе утро… -- тихо пролепетал блондин. – Ты чего так рано проснулся? Мужчину звонко поцеловали в лоб, перед этим знатно растрепав аккуратную утреннюю укладку назад. Отцепившись от Оксеншерна, младший лишь довольно заулыбался, развалившись на их общей кровати. Этот человек просто не мог проснуться с плохим расположением духа, он был прав. Мужчина слегка приподнял бровь от удивления, но после лишь ласково стал смотреть на возлюбленного, чьи глаза были самыми прекрасными на свете, чем какая-либо нежная фиалка. Как Бервальд ответит на вопрос? Взглядом. Он переводит голубые глаза на шторы, где во всю светило яркое солнце. Тино должен был понять его, если не сразу, то постепенно он приходил к сути. Каждый их разговор напоминал игру в «Крокодил», где партнёры должны друг друга понять без слов. Только играют они в это не по своей воле. Вайнямёйнену приходится постоянно угадывать, так как швед не особо выражал свои эмоции, иногда было достаточно сложно догадаться его партнёру о правильном ответе. – Ох… Солнце? – после чего он замечает подушку, которую случайно сбил рукой. – Ты защитил меня от солнечного зайчика, закрыв от него подушкой? – в ответ последовало кивание. -- Да ты мой герой…~ Тино вновь тянет руки и ему не смеют отказать.

8:24

Ласковая улыбка была лучшим началом их совместного дня, ведь только совсем недавно этот человек плакал каждую ночь и совершенно не хотел радоваться жизни. Хотя, тогда не было смысла в этом и были причины для слез и не только. Утро начиналось не привычно нежно, несмотря на такой ранний час для этих двоих. Может быть тогда и Бервальду стоит сделать хоть какие-нибудь первые шаги? Не зря он сегодня практиковался и провалом это точно назвать нельзя. Зная Вайнамёйнена, он его постарается поддержать и отдаст этому делу все свои силы. Парня аккуратно тянут за руки, усаживая его в сидячее положение. За его спиной множество подушек, а на коленях розовый плед с оленями. – Что-то случилось? ... – с лёгкой опаской произносит фин. Отрицательно качает головой, после которого фин немного напрягается, так как не понимает, что сейчас должно произойти. Он что-то хочет показать? Сделать? Попросить, но не знает как? А может быть… сказать? Швед тяжело вздохнул, прикладывая указательный палец к губам, когда парень был готов взорваться от переизбытка вопросов внутри. Сел поудобнее в ожидании. – Т… Т-т… Т-т-ти… н-но… – вновь по комнате раздался тихий бас. – Д-д-дб… Б… Б-б-бро… Е… Ут-т-т… ро… Это самое длинное, что он сказал за последнюю неделю. Пусть не идеально и вновь разволновался, потерял букву, но все равно начал делать маленькие шаги к возвращению навыкам коммуникации. Показал, что тоже хочет лечиться и готов для этого работать. Теперь это утро стало еще лучше для Тино. Он не ожидал, что сегодня его молодой человек пожелает ему доброе утро и наконец-то назовёт по имени. Услышав только первую букву, на лице фина была счастливая улыбка. Он ласково держал в своих ладонях руку Бервальда, которую он не успел убрать, и с большим терпением слушал. – Какой же ты молодец, Бервальд! – радостно воскликнул. – У тебя все начинает получаться! Как я за тебя рад, дорогой! В глазах появился маленький огонёк надежды, глянув на который Оксеншерна слегка смущенно отвел взгляд вниз и уже хотел отвернуться, но его остановили. – Тише-тише… Все правда чудесно… Только утро, а ты делаешь уже такие успехи… Бервальд, ты такой молодец. – ласкового произносил каждое слово Тино, но когда на него вернулся неуверенный взгляд, утвердительно добавил. – Правда. Бервальд аккуратно лег на свою половину кровати, на которой сразу подтянул к себе фина. Заключил его в крепкие объятия и сразу же уткнулся ему в падинку между шеей и плечом. Он не знал за что был награждён таким подарком судьбы в виды этого парня. Это единственный человек, который знал, как правильно его поддержать, всегда понимал и был терпим к весьма закрытому в себе шведу. Сейчас он не мог выразить свою благодарность по-другому. – Все хорошо, любовь моя… Все хорошо… Тино продолжил говорить ласковые вещи, которые заметно успокаивали шведа, так же для полного эффекта мягко перебирал светло-русые пряди тонкими пальцами. – Хочешь… Сейчас мы вместе очень медленно повторим то, что ты сейчас сказал? ... Мм? Несколько мгновений, а после последовал неуверенный кивок. Швед слегка сжал в ладонях футболку фина на спине, словно это маленькое чудо сейчас исчезнет, но он всеми силами пытался его сдержать. Совсем недавно он чуть не потерял это чудо навсегда. – Тише-тише, я здесь… -- макушку одарили мягким поцелуем, а правая ладонь мягко легка на плече, которое успокаивающе поглаживал. – Я всегда буду с тобой, правда… Берваль иногда думал, что недостоин встречаться, жить и делить кровать с таким прекрасным человеком. Знал, что его действительно сильно любят и никуда не уйдут, но чувство сильной тревоги все равно преследовало его, вырывался страх остаться в одиночестве. Он не хотел оставаться снова один в этой холодной Швеции. – Начнем? ... – снова спросил Тино, когда дыхание любимого стало спокойнее, а его одежду перестали сжимать. Кивок. Каждое слово. Каждый слог. Каждую букву Тино медленно и со всем ангельским терпением проговорил вместе с Оксеншерна. Останавливался. Ждал. Успокаивал и хвалил. Повторял снова. Это заняло какое-то время, но ради результата, к которому они идут вместе, стоит потратить его. На этот раз Бервальд смог произнести каждое слово с нужным количеством букв, хоть без заиканий никуда.

8:57

– Ты не должен делать все один… Хорошо? Я понимаю, что в нашей паре ты являешься таким главный, но про меня не забывай. – слегка обиженно надул губы. – Пара не может сформироваться из одного человека… Где демократия? Резко швед оторвался от пригретого плеча и поднялся к лицу. Тино удивлённо поднял брови от настолько серьёзного взгляда в данный момент, от которого не произвольно вздрогнул. – Ж… – Ж? – неуверенно повторил фин. – Ж… Ж-ж-жна… Так же неожиданно выдал Бервальд, как увлек своего партнера в чувственный поцелуй. Раз выражать эмоции с помощью речи ему еще далеко, он не разучился выражать такие чувства с помощью действий. На его весьма спонтанный порыв с таким же рвением отвечали, мягко оглаживая вновь напряженные плечи. Кто мог подумать, что Бервальд сейчас вспомнит о таком? Вайнямёйнен редко подмечал странное желание своего парня называть его «женой», но нынешний вариант этого слова стал ему очень по душе. В груди отдалось теплотой. Возможно, это была лишь шутка, но иногда хотелось думать о чем-то большем. Ох, Тино-Тино. Ты живешь в современном обществе, где имеешь полноправно иметь роль «мужа» в этом браке, а тебе нравится другое обозначение, которое из уст этого мужчины звучит особенно. Юридически по документам в возможном будущем он будет иметь такой статус в их семье, но социально-ролевая роль будет называться немного по-другому. Бервальду нравилось, а Тино был не против. Бледную, словно лицо фарфоровой куклы, начали быстро покрывать короткими поцелуями. Слишком много хорошего случилось за это утро, что казалось, что это затишье перед бурей. Сейчас об этом никто из этих двоих не думал. Фин тихо смеялся, кажется, что наконец-то становиться счастливым. – Хах, отметим наши маленькие победы за завтраком? Кивок. Швед перестает доставать младшего поцелуями, которые его так смешили и отстраняется. Пока мужчина поднимался с кровати, надевал очки и обходил кровать, фин успел скинуть с себя все одеяла и плед. Вновь тянет руки вверх к возлюбленному. Тино был среднего роста, раньше имел округлые плечи, а сейчас худоват. Последнее беспокоило Оксеншерна очень сильно. За этот месяц он скинул слишком много, находясь в больнице, но постепенно набирал вес обратно. Была бы воля Бервальда он кормил фина целый день, к сожалению, подобное не возможно. Наклоняется, со всей аккуратностью подхватывает Тино за спиной и под коленями. Оказавшись на руках, шведа обнимают за шею для большего удобства. Он казался для него таким аккуратным, хрупким, словно хрустальная ваза. Старая одежда ему была немного свободная, но это было дело времени. На нем была обычная голубого комплекта пижамы, который состоял из футболки и чуть темных шорт. В контрасте всего этого были длинные вязаные из красной пряжи гольфы, усыпанные белыми снежинками. Они были чуть выше колена, но во время сна они немного сползли, оголяя бежевый бинт на ногах. Никто на него не смотрит, привыкли. Данный комплект гардероба был небольшим подарком после выписки из больницы. Хотелось хоть немного скрыть не эстетичный вид за яркой вещью. Швед знал, что его парню нравятся подобные вещи, но в первые дни находясь дома, подарок был кинут в дальний угол в слезах. Он не винил Тино и не обижался на такую реакцию. Возможно, это просто был не подходящий момент. Теперь вязаное чудо с одной из новогодних Стокгольмских ярмарок всегда было на худых ногах. Спустившись на первый этаж, уверенно завернул за угол. Кухня. Просторная комната, в которой по стенкам расположен ореховый кухонный гарнитур. На первый взгляд покажется, что шкафчики расположены слишком низко, но это было специально. У шкафчиков отсутствовали ножки, делая их еще ниже для Тино. Швед самостоятельно провернул данное одним вечером, создавая себе временные неудобства. Кухню освещало утреннее солнце, беспрепятственно врываясь в большое прямоугольное окно, поэтому включать свет не нужно было. Свисающая люстра осталось выключенной. По середине комнаты был расположен большой темный стол, за ним три белых стула и одно инвалидное кресло, а под ними еще один коврик. На подоконнике в ярких лучах купались разнообразные растения с большими и маленькими листьями, название которых мог знать только фин. Оксеншерна никогда бы самостоятельно не решил бы сделать свой дом ботаническим садом. – Что хочешь на завтрак? Я сам все приготовлю! Не нужно мне помогать! Неожиданно заявил Тино, когда его осторожно посадили за инвалидное кресло, начиная пожирать большими глазами. Завтрак это всегда что-то быстрое и не сложное, поэтому его часто делал сам швед, любезно оставляя другую часть готовки на свою «жену», которая очень тяжело вставала утром. В подобном положении скрипя сердцем, позволял ему готовить, понимая, что даже так ему безумно неудобно. Задумался, тихо мыча. – Хмм, хочешь омлет? Кивает. Сейчас бы он все равно не смог объяснить, что хочет конкретно, поэтому согласился сразу. Тино так довольно заулыбался, явно думая, что угадал. Пусть думает так. Сейчас Бервальду оставалось лишь наблюдать за тем, как его фин катается по кухне на инвалидной коляске и готовит им завтрак.

9:15

Оксеншерна хотел вцепиться в хоть что-то и это была кружка крепкого кофе, которую ему первым делом приготовил блондин. Вцепиться хотелось, чтобы меньше нервничать. В первый день он не отходил от своего чуда не на шаг и старался во всем помогать, чтобы все прошло без травм. Он волновался, но кажется слишком сильно стоял над душой, что его заставляли сидеть за столом и смотреть. Смотрел швед за всем со всей серьезностью и внимательностью, так хмуро, что казалось одно растение пожелтело именно из-за него от страха. – Ты чего не пьёшь? Остынет ведь! – заметил парень Если швед сделает глоток, то из-за горячего воздуха у него запотеют очки и он может пропустить несколько секунд такой важной слежки, но несмотря на это он сделал глоток. Белая пелена застыла перед глаза. – Вкусно? Вот и чудно.~ – заулыбался, возвращаясь к готовке. – Так вот… Все это должно закончиться. Инвалидное кресло было еще одной временной необходимостью. Тино не всегда будет в нем сидеть, значит скоро от него можно будет избавиться. Держаться на ногах он физически может, но совсем не долго, а каждый шаг отдается острой болью, после чего подкашиваются, и их хозяин беспомощно падает. Реабилитация должна проходить спокойно и без всяких лишних нагрузок на стопы.

9:24

Стол был готов к трапезе. Золотистый омлет, ржаная круглая булочка, сыр и кофе, дополнением для Тино были тосты, фруктовый салат и апельсиновый сок. Он с заметной легкостью принял шведскую культуру и даже их предпочтения в еде. Идеально. Вайнямёйнен что-то увлекательно рассказывал, думал вслух и говорил свое мнение даже сейчас, когда проболтал всю готовку. Ему кажется было всегда что рассказать шведу, который тихо ел и слушал, реагируя на слова лишь взглядом. Он мог ответит на какие-то моменты, но тогда это займет много времени, внутренне желание отбрасывали в сторону. – Представляешь? Он мне так и сказал! «И зачем ему нужно было 23 букета на день Святого Валентина? Возможно, у него очень большая семья…» – О-о… -- подал хоть какой-то удивленный звук швед.

9:48

Мытье посуды швед все-таки смог отвоевать у фина, находясь в разных весовых категориях. – Бервальд, я сам! Уйди-и! – легко бил шведа по бедру, который со всей спокойностью мыл посуду дальше. – Так не честно! Мы ведь договорились! А ты всегда держишь обещания, что за дела??! Оксеншерна спокойно дает ему в руки яблоко и кивает в сторону гостиной. Ни у кого на свете нет такого рвения к мытью посуду как у Тино сейчас. – Бервальд, блин… Все с тобой понятно… – обиженно забубнил тот, крутя в ладонях яблоко, которое хотелось кинуть в это спокойное лицо. – Договаривайся с тобой после этого… Мужчина лишь тяжело вздохнул. Было неимоверно сложно отказывать фину в подобном виде, ведь он был самым милым на свете. Кажется, Тино понял, что обидами ничего не добьется и уехал в гостиную. Свободный вздох.

9:51

Высокая фигура наконец-то заглянула в гостиную, где увидел включённый телевизор, а фин перебравшийся на диван, укрылся пледом и сидел в телефоне. Коляска стояла рядом. На большом экране были новости. Увидев своего «обидчика», парень фыркнул, показав все свое недовольство. Ну что за ребячество в двадцать лет? Да и какое неуважение… В руках шведа была зелёная коробка, где они хранили все лекарства. Слегка потряс ее, намекая на дальнейшие свои действия и всем взглядом показывая «Тут ты тоже сам?». – Совсем забыл… – фин оторвался от телефона и уже смотрел на подходящего мужчину. – Ладно-ладно, ты выиграл! Но в следующий раз не смей забирать мои обязанности. Швед слегка победоносно улыбнулся, усаживаясь рядом. Парень послушно выпутался из пледа и стянул с себя красные гольфы. Худые перевязанные ноги оказались на коленях у Бервальда, которые он стал ласково поглаживать. Хотелось хоть немного успокоить фина в этот момент, прекрасно понимая, что после случившегося он не может смотреть на свои ноги без всех этих украшений. – Т-т… Т-т-тино. – раздался спокойный бас. – Я хочу быть полезным и делать хоть что-то по дому как и прежде, но ты мне вообще ничего не даёшь. – также спокойно ответил фин. – Я не хрустальная ваза, чтобы со мной так таскаться… Ты ведь сам сделал все сделал под меня на кухне, а в итоге мало что даёшь на ней делать. Что мне делать целый день? Кататься по первому этажу и ездить к врачу? Бервальд, я только не могу ходить, все остальное я не разучился делать… Успокойся. Бервальд совсем не на это намекал, произнося имя любимого, но данный вариант тоже был не плохим. Все таки передавил он со своим беспокойством. Даже в таких ситуациях от безумно любил этого парня, ведь каждый раз он пытался с ним поговорить, а не закатывать концерты, на которые придут посмотреть соседи. Опустил глаза вниз. Стало стыдно под таким пристальным взглядом больших и грустных глаз. Но он ничего не мог с собой поделать в такие моменты, просто хотелось оградить это чудо от всех опасностей на свете и даже от самого себя. На вид такой крепкий и серьёзный мужчина, был слишком травмирован внутри из-за психологической травмы связи с потрясением. Следствием этому добавился небольшой бонус в виде сильного нарушения речевого аппарата. Он не был безумцем, который держал этого парня в плену и избивал из-за тяжёлого детства, а после чуть не убил его и резко вернулся в реальный мир с трезвым взглядом на вещи. Он был обычным человеком, имел работу, которая ему очень нравилась и после обрел любовь всей жизни. Немного молчаливый работник IKEA, любящий собирать вещи, строить и чинить. Человек-дела с золотыми руками. Блондина от встретил также на работе, когда тот не мог определиться какой горшок больше подойдёт новому фикусу. Тино решил спросить первого попавшего и в итоге удачно угадал со всем. Рядом проходил Бервальд, который в цветах разбирался от слова – никак, но как хороший работник предложил выбрать синий. Любил синий цвет. Кто мог подумать, что маленькое путешествие в национальный парк «Абиску», находящийся на севере страны, обернётся трагедией? Резкое изменение погоды и замерший фин, которому срочно нужна была медицинская помощь. В тот день он словно принял все беды на себя, так как именно его унесла волна снега. Бервальд остался один и единственное, что ему оставалось делать, это ждать помощи, которая второй раз пытается добраться до них и забрать. Если сдвинется с указанных данных – то его не найдут в этих снегах. Страшно. Метель. Ужасно страшно. – Бервальд… – произнес полушепотом. Мужчина сидел слегка согнувшись, очки лежали рядом, а сам он тер переносицу и усталые глаза. Никак не мог выкинуть из головы подобные воспоминания, но благо ему оказывается психологическая помощь квалифицированными врачами. Тино пытается помогать в этом тоже, что тоже своеобразно действовало. Возможно, к счастью, что он мало помнит с того дня. Новогодние праздники они встретили в больнице. – Все хорошо… Все уже позади, больше никогда такого не испытываешь вновь… Я всегда буду рядом, обещаю… -- мягко произносил финн. – Мы дома, а значит нам ничего больше не грозит… Медленно провел ладонью по напряжённой спине мужчина, а после коснулся его рук. Хотелось показать, что ему не все равно. Он также безумно сильно беспокоится за его психологическим состоянием. Чувствовал, что если что-то случится, то сильным шторм внутри Оксеншерна совсем его уничтожит. Соскучился по мягкой улыбке, по-доброму серьёзным глазам и здоровому виду. Было в тысячи раз больнее смотреть на усталые глаза, под которыми чернели круги, и на в любой момент желающие сломаться плечи. Фин уложил свою блондинистую голову на плече и как можно крепче сжал Оксеншерна в объятиях. – Я тебя люблю больше всего не свете. – тихо произнес. – Больше всего на свете... Несколько минут тишины, которую рушит тяжелый вздох шведа. Большой лоб Вайнаймёйнена одаривают легким поцелуем и прижимают к себе. Пришел в себя. Пытается показать, что немного успокоился.

10:05

Бежевые ленты постепенно перестают обволакивать ноги. Зрелище реабилитации после обморожения любой конечности было не самым эстетичным. Сейчас выглядело немного лучше. Кожа хоть и отслаивалась, но это давало надежды на восстановление эпидермиса и ногтей. Самовнушение здесь играло очень большую роль. Тино верил, правда старался верить, что все будет хорошо и лечение показывало первые плоды. Легко развел пальцы в стороны и довольно вздохнул. Воздушные ванны были самыми лучшими в этом процессе. Свободно, легко и кожа начинает дышать после ночи в бинтах. – Правда выглядит лучше? – слегка морщится, смотря на свои искалеченные холодом ножки. – Мне же скоро разрешат не носить бинты? Было бы на мно-о-ого лучше! Я так устал от них… «Терпения, малыш, скоро все пройдет.» – Знаю… Финн словно услышал Бервальда без слов.

10:29

Пока светловолосый наслаждался мимолётной свободой, проводя это время за просмотром повторной серии его любимого сериала, швед мягко поглаживал и массировал ножки. Небольшой массаж, чтобы кровь вновь циркулировала по сосудам, обогощая клетки кислородом. Иногда останавливался, переключая внимание на телефон, который лежал на его коленях. Если бы он знал финский, возможно, смотрел этот сериал вместе с его носителем, а так он был ему не интересен. Целый канал на финском языке, пусть лежит и радуется родной речи.

11:32

– Я не вижу в этом ничего плохого, можешь поехать. Швед лишь недовольно хмурился, смотря на экран телефона. Стоит ли?... Очень сильно сомневался, что его встретит практически родное общество с распростёртыми объятиями. – Они ведь твои друзья, они не будут над тобой издеваться или смеяться. Вы все взрослые люди. – пытался найти хоть какие-то плюсы. – Они по тебе возможно соскучились! Ты из дома практически не выходишь и «разговариваешь» только со мной. Бервальд, тебя не просят выйти на весь рабочий день… Просто немного помочь. Попробуй, ты ведь любишь эту работу. Ты ведь не хочешь ее потерять? Хоть его больничный еще не закончился, но физически он мог выполнять свою работу. Привести, собрать, уйти. Разговоров от него не требовалось, но все равно от одной мысли о контакте с людьми, начиналась паника. Раз его парень был не хрустальной вазой и мог практически свободно передвигаться по дому, отговорка в лице него, будет не совсем весомой. «Друзья на работе?... Точно… Возможно, он прав.» Фин вернул своему парню телефон, где была открыта переписка с коллегами, на которую Оксеншерна кивнул. Все таки согласился. Его «фарфоровая кукла» способна сама о себе позаботиться, если тот задержится. Первая партия таблеток была выпита, а ножки вновь спрятались в тепле красных гольф после нанесения специальной мази. – Иди собирайся, мой работяга! – лицо засветилось от улыбки. Кто сказал, что люди после пережитых вместе трудной могут отдалиться друг от друга, в страхе вновь обжечься и страдать? В этом мире возможно все. Эти люди прямое доказательство обратного, хоть первые дни казалось, что все сломалось и никакой клей здесь не поможет. Помог. Волшебный клей под названием – любовь. Он не только собрал все обратно, но и укрепил все, давая людям второй шанс на счастье. После ужасных событий, о которых говорили даже в новостях, все стремительно менялось и превращалось в сказку. Все заслуживают подобного и в своей жизни. Возможно, им просто немного повезло.

***

Июнь. Последняя суббота месяца. 16:06

– Что в Икее случилось такого, что вам понадобилась помочь биолога? – снова задавал этот вопрос на который ранее не услышал ответа. – Нам привезли новую партию растений, а мы случайно перепутали коробки и этикетки. – все-таки сдался и начал спокойно объяснять швед. – Для меня они все фикусы и я в них не разбираюсь, нужно отсортировать. -- Случайно? Вы? Как такое вообще могло случиться?? -- удивленно смотрел на Бервальда. Мужчина лишь пожал плечами, а фин лишь непонимающе свёл брови. Все слишком странно и подозрительно. Нет, он раньше приходил на помощь друзьям в вопросе о растениях , но этот случай его совсем выбил из нормального состояния. Как он может отказать своему парню? Никак, поэтому сейчас эта сладкая парочка зашла в большой жёлто-синий магазин. Бервальд будто специально тянул время, шагая медленно. Возможно, он это делал по другой причине. Срабатывала лёгкая привычка рядом с Тино. Кто мог поверить тому, что этот круглолицый парень совсем недавно учился ходить, а мужчина рядом снова говорить, параллельно ставя на ноги первого? Реабилитация обоих прошла успешно. Бервальд со всем своим скандинавским спокойствием вернулся на работу, а финн… Вайнамёйнен уволился. Уволился по собственному желанию из школы еще в самом начале этого года. Нервы не выдержали и он уже не видел себя в стенах дома знаний. Сейчас же этот мальчик-василек планировал снова устроиться флористом, по ближе к своим фикусам, а сейчас наслаждался началом лета. В следующем месяце у Бервальда отпуск и они планировали съездить на юг страны. Ближе к теплу. Холода в их жизни уже было предостаточно, поэтому их ждал пляж и прекрасное море. Отдел растений был не слишком большим, если сравнивать с мебельной частью магазина, поэтому Тино мог легко справится со своим маленьким заданием. Рядом с полупустыми полками стояли разнообразные зелёные макушки, ожидая попасть на свое место под красной лампой, где их могли купить. – Бервальд! – откликнули шведа сотрудники в рабочей униформе. – Слава Богам ты пришел…. – Тино, давно не виделись! Вайнамёйнена тоже не оставили без внимания. К нему сразу подбежала девушка и взяв за руку, потянула ближе к их «большой» проблеме. – Вот цветы, – указала на зелёных страдальцев и сразу сунув в руки Тино пачку этикеток с нужными названия, завопила. – Помоги, пожалуйста! Фина слишком стремительно погрузили в их уже общую проблему, что тот ещё несколько мгновений стоял в небольшом шоке. Пройдя в себя и оглянувшись, заметил, что рядом с ним уже никого нет кроме растений в коробках и на полу. Пропал даже Бервальд. Напрягся. День был чертовски странным, не зря сегодня он случайно разбил тарелку. Изучив все этикетки, которые были в его руках и растения на полу, принялся расклеивать названия в гордом одиночестве. Подозрения все равно не оставляли фина и только сильнее тревожили. Через какое-то время подтянулся помогать персонал. Зелёные макушки с цветочками и без постепенно обретали свои имена и места под искусственным солнышком в виде красной лампы. Еще через несколько мгновений вернулся и сам Оксеншерна. – Взял меня и оставил в гордом одиночестве с цветами… -- недовольно бурчал фин, даже не оборачиваюсь к мужчине. Активно забыл о том, что ему помогают друзья шведа и он не совсем одинок в данный момент. – Ты скоро будешь с ними работать, привыкай. – спокойно ответил Бервальд. – Я давно привык… Мужчина только пожал плечами. На самом деле этот скучным на первый взгляд день, они запомнят на долго. Бервальд аккуратно поднял горшок с маленьким и еще хрупким растением, пока этого не видит его возлюбленный. – Тино, это фикус? – резко задал близко швед. – Дорогой, для тебя все растения фикусы… -- тяжело вздохнул. – Дай посмотреть. Тино оборачивается и видит прямо перед собой самый настоящий маленький фикус. Удивительно, но сейчас Бервальд был абсолютно прав. Брови поднялись еще выше, когда парень увидел на тоненькой веточке золотое кольцо. – Фикус… -- только и смог промолвить фин, удивленно смотря то на растение, то на возлюбленного. Растение с поля зрения начало медленно опускаться, как и сам Бервальд на одно колено, поправляя очки. Все присутствующие, которые резко заполнили данный отдел, затаили дыхание. В одно мгновение весь персонал пришел в одно место, так как никто не мог пропустить подобное важное мероприятие в жизни своего друга. Тин от подобной картины перед собой забыл как дышать, сердце пропустило несколько ударов, а ноги хотели предательски подкоситься. Осторожно закрыл рот трясущийся ладонью. Не мог поверить, что подобное случается с ним. – Тино, -- казалось, что даже спокойный бас, который разрушил тишину, немного дрожал от волнения. – Ты в-выйдешь за меня? Бервальд тихо молился всем богам, что бы не начать заикаться от волнения с подобный важный для них момент. Напряжение только росло, но в одно мгновение тяжелый грус пал с его плеч. – Да! Конечно! – ответ долго не заставил себя ждать. – Безусловно да! На лице Оксеншерна появилась мягкая улыбка, а Тино пытался не заплакать на взрыв от подобного переполнения эмоций. Все усилия оказались тщетным, когда на безымянном пальце появилось аккуратное золотое кольцо. Все чувства в один миг вырвались на ружу. Окружение заполнилось восторженными криками и поздравлениями. Оставив растение на полу, мужчина поднялся и сразу заключил своего будущего супруга в крепкие объятия, чтобы дать время успокоиться. Тино словно на время скрыли от многих глаз, давая насладиться этим важным моментом в месте. Сердце обоих бились в унисон уже достаточно долгое время, чтобы перейти на новый этап в отношениях. Они этого заслужили. – Теперь… Я практически официальный твой муж. – радостно заявил фин, не желая отлипать от своего будущего супруга, чтобы начать хвастаться кольцом. – Я так рад…! – Нет. – неожиданно выдал Бервальд. – Нет?... – расстроенно поднял взгляд на серьёзное выражение лица. – Ты не рад?... – Я не просто рад, теперь я по-настоящему счастлив. – на лице появилась довольная улыбка. – Теперь ты моя ж'на. Друзья и знакомые помнили об весьма забавном желании называть своего парня «женой», а спустя еще некоторое время «ж'ной», что такой умилительный момент никто не смог оставить без смеха, как и сам Тино.