Ваш ребенок - киборг.

      Итон Бейлер разглядывал посетителей. Заплаканная, хрупкая женщина и мужчина средних лет с посеревшим от горя лицом. Он много видел таких людей, но от этих двух зависела судьба его проекта. — Вы понимаете, о чем пойдет речь? — спросил он, поправляя бейджик с надписью «заведующий отделением кибернетической медицины». — Да, да. — Закивала женщина, — Понимаем… Мы читали…       Бейлер вздохнул. Посетители были ему симпатичны, но убедиться, что они действительно понимают, во что ввязываются, было необходимо. Он кинул взгляд на стол. Анкеты этих двоих, история болезни. «Адам». Имя кандидата непроизвольно заставляло Итона усмехаться. Судьба, похоже, имела чувство юмора. — Вы читали общую информацию, — мягко произнес он, — но позвольте объяснить вам подробнее. — Не стоит. Мы действительно все понимаем. — Голос мужчины был глухой, но твердый. — Мы все решили. — Да, доктор, мы все решили. — Эхом повторила женщина и промокнула платочком уголки глаз.       Доктор помолчал. Некстати пришло в голову, что как раз докторскую работу он и рассчитывал защитить. — Я должен напомнить, что это эксперимент. Он проводится впервые. Мы, разумеется, надеемся на успех, но гарантировать ничего не можем. — Слова почему-то давались с трудом. Хотелось наоборот, наобещать с три короба, лишь бы лица у людей, сидящих напротив, стали менее потерянные. — Мы понимаем, да, понимаем. — Закивали посетители. — Я должен спросить, почему вы соглашаетесь именно на этот вариант. — Следуя инструкции проверки кандидатов, продолжил расспрашивать Бейлер. — Есть же, допустим, клонирование. Ну, или консервативные методы.       Женщина залилась слезами. Отвечать пришлось мужчине. — Клонирование мы отмели сразу, это будет не наш Адам. Да, здоровый, да, похожий. Но не Адам. Касательно консервативных методов — они не обнадеживают. Мы уже попробовали почти все из них, и ничто не дало результатов. — Нам нужен Адам, доктор. — Сквозь рыдания выдавила женщина. — Вы последний, кто может нам помочь.       Итон снова взглянул на историю болезни. «ЗЧМТ, перелом костей черепа, внутримозговое кровоизлияние, субарахноидальное кровоизлияние, кома 3 балла. Неэффективность консервативной терапии». Живой труп, жизнь на аппарате. Даже при современных технологиях. — Я, опять-таки, должен вас предупредить, что даже в случае успешного результата, мы не можем гарантировать, что функции мозга восстановится… Мы даже не знаем, возможно ли это. То есть я имею в виду, что это тоже будет не ваш Адам, ну или, по крайней мере, не совсем ваш Адам. — Нет, это будет Адам, Адам! — Воскликнула женщина, комкая платок. — Мери, погоди. — Остановил ее муж. — Я понимаю, доктор. На самом деле мы оба понимаем, просто Мери надеется больше, чем я. Верит в чудо. Я и сам хотел бы верить как она. Но… Вы ведь видели его, доктор? Бейлер, конечно, видел кандидата. И на фотографии, и в палате. С фото на врача смотрел белобрысенький худощавый мальчик десяти лет, обнимающий собаку и улыбающийся во весь рот. В палате лежал худой, обритый налысо ребенок, заинтубированный, подключенный к аппаратам, выглядящий на несколько лет младше своего возраста. — Мы должны попытаться, доктор. — Продолжил мужчина, — если мы не попытаемся, мы никогда не сможем себя простить. — А если ваши ожидания не оправдаются? Если это будет не ваш ребенок, а просто машина? Как вы поступите? — Итон с нетерпением ждал ответа на этот вопрос. — Что я должен сказать? — Посетитель горько усмехнулся. — Не то что должны, а как вы думаете, что поступите. — Не знаем! Как можно это знать? — Произнесла слегка успокоившаяся женщина. «Не худший ответ», — подумал Бейлер, — «Хуже, если бы они радостно кивали и соглашались воспитывать и лелеять все, что получится». — В договоре есть пункт, в котором указано, что вы можете отказаться от эксперимента в любой момент. То есть, вернуть… эм… образец нам, если вас что-то будет не устраивать. — Вернуть Адама?! — ужаснулся мужчина. — Как раз не Адама. — Возразил врач. — Если это будет совсем не Адам. Или если что-то пойдет не так. Или если вы не сможете с этим справляться. Вы должны понимать, что мы заменяем… ну или пусть даже дублируем функции мозга процессором, способным к самообучению. Можно сказать, искусственным интеллектом. Раньше мы заменяли только простейшие функции, спинальные так сказать. А теперь замахнулись на высшую нервную деятельность.       Бейлер осекся, понимая, что его сейчас понесет. Говорить о возможностях эксперимента врач мог бесконечно. Но говорить следовало совсем о другом. — Таким образом, я прошу вас еще раз обратить внимание на пункт, содержащий возможные осложнения. Внимательно прочитать и задать вопросы, если что-то не понятно. — Сухо сказал он, протягивая посетителям нужный лист из контракта.       Муж с женой уставились в текст. Итон надеялся, что они хоть что-то там видят, кроме своего горя и надежд. Он проглядел свой вариант, хотя, пожалуй, знал пункт про осложнения наизусть. Разработчики с ним самим во главе включили туда все, на что хватило их фантазии и даже еще чуть-чуть. И неудачу в самом начале, со смертельным исходом, и отказ систем в любой момент, и головные боли, и психические нарушения в случае удачного вживления процессора, и многое другое. Пункт занимал большую часть листа, и каждое осложнение описывалось насколько возможно подробно. Бейлер порядком сомневался, что отдал бы своего ребенка, если бы таковой у него был, в подобный эксперимент. Впрочем, этим двоим терять, очевидно, нечего. Лишь бы они оказались достаточно психически стабильны. Итон разглядывал их, читающих и притихших, и никак не мог решиться. Воплотить эксперимент хотелось до зуда. Но что делать если они и правда… вернут образец. Инструкция предписывала в этом случае просто выключить процессор. Но Бейлеру от этой мысли становилось неуютно. «Проблемы буду решать по мере их поступления», — решил он. В тот же момент посетители оторвались от листа. — Мы готовы попробовать. — Мужчина вернул доктору лист, женщина кивнула.       Итон еще раз обвел их взглядом, вспомнил мальчика в палате и решился. — Хорошо. Вы в проекте. Мери и Оскар Виллер, подпишите контракт тут и тут. Один экземпляр остается у вас. Эксперимент начнется завтра. К вечеру завтрашнего дня, если операция будет удачной, вы сможете увидеть вашего ребенка.       Контракт Виллеры подписали в мгновение ока, заставив Бейлера еще раз задуматься, а не поторопился ли он. Отогнав эти мысли, он встал, улыбнулся и пожал руки посетителям. — До встречи. И помните… — Да-да, доктор. Мы помним. Суть эксперимента должна остаться между нами и рабочей группой.       Посетители вышли, Итон опустился на стул и сжал голову руками. — Конечно в тайне. — Проворчал он. — Никому не нужно знать, что ваш ребенок — киборг. Мир, боюсь, к этому не готов.