Четыре раза, когда Артём Вараб был профессионалом высочайшего уровня, и один раз, когда просто не смог

-х- Изначально баттл Волки и Аббалбиска выглядел более чем перспективно. Противостояние скандального победителя лучшего на тот момент сезона и любимого сына Юга, точившего зуб на питерцев-сепаратистов — что могло быть лучше? И все это не где-нибудь, а на Слово Москва, а площадке такой хайп бы не помешал. Тесла и Нарек были в восторге от этого, а вот Артём печенкой чуял траблы. Абба казался ему непредсказуемым, а его выебоны на Москву в баттле с Ники намекали, что он не прочь подергать тигра за усы. Но баттл утвердили, билеты обоим участникам купили, и Артём понятия не имел, чем это все может закончиться. С тяжелым сердцем он встал в первый ряд, между Теслой и Дикеем, приготовившись к зрелищу. Вот только оно оказалось совсем не таким, как он ожидал, и почти сразу пришлось напрячь булки. Абба не слишком стеснял себя в выражениях, щедрым потоком поливая далеко не только оппонента. В зале начало чувствоваться напряжение. Раскрасневшийся Абба махал руками и пиздел с аудиторией. Волки выглядел довольно безмятежно. До поры до времени... В конечном счете было неважно, договаривались они об этом или нет — выхватить пизды Аббалбиск рисковал неиллюзорно, потому что толпе было похуй, шутливый махач или нет, она уже возжелала крови, и кровь бы пролилась, не будь Абба таким проворным. На баре Артёму даже говорить ничего не пришлось — знакомый бармен без лишних слов протянул ему бокал. Пары глотков было недостаточно, чтобы притушить полыхающий пердак. — Я понимаю, что он тебя спровоцировал, но можно было сдержаннее себя вести? — Артём чувствовал, что буквально на грани. — А нахуя так делать? — судя по тону Аббы, читать ему морали было так же эффективно, как пытаться вернуть отколовшийся Питерский филиал в родную гавань. Но Артём все равно попытался, и в итоге это кончилось тем, что Абба перехватил его стакан с бухлом, отпил и чуть не подавился. — Это чистый вискарь, а что ты хотел, — цокнул Артём и продолжил: — Я понимаю, что это нихуя не правильно, но ты мог ему это сказать после баттла? В глазах Аббы мерцало чистое, ничем не замутненное осознание собственной правоты — и злое адреналиновое веселье. — Ой дурак, Аббалбиск, — безнадежно протянул Артём. Тот воспринимал все как веселое приключение, но в зале все еще кипели праведным гневом задетые за живое москвичи, а Артёму не улыбалось становиться оргом, чья площадка прославится в духе «первая смерть в баттл-рэпе». А от Аббы бы точно пошли клочки по закоулочкам, попадись он в руки толпы. Артём обреченно задался вопросом, когда его жизнь превратилась в остросюжетный фильм, и махом допил вискарь. — Так, ваши вещи я принесу, — его четкий командный тон слегка укротил даже чрезмерно игривого Аббу, не перестававшего, блядь, снимать. — Придется уходить дворами через черный ход. От этой перспективы Абба засиял еще больше, явно предвкушая веселье, и Артём подавил малодушное желание все-таки сдать его на растерзание страждущим. А ведь ему еще и второму участнику этого эпик-шоу внушение делать... Артём с грустью посмотрел на пустой стакан. С такими нервами он сопьется к двадцати. -х- Апрельский концерт Cognac Starz собрал довольно неплохо по своим меркам, но уже в ноябре сольники Бизи в Москве и Питере ожидались более масштабными — Артём сам не ожидал, что будет оргать концерт не только в Москве, но так вышло. Впрочем, он любил работать с Илюхой — с ним они говорили на одном языке, что, как ни странно, было в их деле редкостью. Девиант-тур стартовал в Питере. Не то чтобы «Барбара» забилась битком, но народу было прилично, и толпа как-то с самого начала стала разъебывать. В зале месились даже на разогреве, в роли которого выступал уже порядком подбуханный Ники Л. После своего сета он восторженно посмотрел на Артёма круглыми глазами — эйфория от выступления наложилась на алкоголь. Артём тоже приложился к коньячку в гримерке, но умеренно. Но, возможно, именно эти сто пятьдесят грамм позволили сохранить самообладание, когда к Артёму подбежала белая как мел администратор клуба. — Там на первом этаже потолок упал! Нужно останавливать концерт! — зачастила она. Где-то на фоне Антон безжалостно убивал бит фастфлоу, и толпа скакала в едином порыве... Кому вообще в голову пришло делать клуб на втором этаже? Артём метнулся на сцену, делая знак диджею. Антон, Никита и Илья, прыгающие по сцене, повернулись к Артёму почти одновременно. В зале пока что ничего не понимали и продолжали дочитывать трек акапельно. — ...нужно переносить, но куда? — Илья задумчиво барабанил пальцами по краю своего стакана. — Завтра Москва, через неделю Екат, там уже дальше без вариантов. — На следующие пятницу и субботу уже стопроц все забито, а делать концерт в будний день — ну такое, — Артём листал контакт-лист, прикидывая, кому можно написать по поводу аренды. — Надо на воскресенье. — Да ну, мы не найдем ничего за два дня, — Илья покачал головой. — Давай попробуем, перенести дальше всегда успеем, но вдруг получится? Будет идеально. Артёму повезло на третьем клубе — оказалось, что в «Банке» в воскресенье ничего не намечается, и они готовы пустить к себе. Пришлось немного поторговаться по деньгам, но в итоге все остались довольны, особенно Илья, которому после столиц нужно было везти Бизи по России. — Спасибо, братан, от души, — Илья обнял Артёма и похлопал его по спине. — Теперь главное на самолет в Москву не опоздать... На самолет они успели. Более того, концерт в Москве прошел практически идеально, не считая закончившегося в гардеробе места, но это было сущей ерундой, Артём готовился к худшему. Все было гладко... Кроме одной детали. Когда следующим утром они приехали в аэропорт, чтобы вернуться в Питер, и Антон спросил, куда подевался Никита, Артёму пришлось сообщить новость: Никита настолько хорошо отметил выступление, что оказался не в состоянии воскреснуть к перелету. -х- Пригласить любимую девушку на концерт в День святого Валентина — это прекрасно и романтично. Если, конечно, ты не оргаешь этот концерт и не бегаешь весь в мыле за несколько дней до и на самом ивенте, да еще и эту самую девушку припрягаешь. Но Аня не жаловалась, и Артём был ей за это бесконечно благодарен. И очень надеялся, что приготовленный подарок хоть как-то компенсирует то, что вечера на двоих в этот раз не получилось. Хотя в целом было весело, и атмосфера была очень... праздничная. Маша, кажется, совсем не переживала, хотя для нее это было первое живое выступление с музыкантами — репетиции не в счет. А вот Артём еще как переживал и поэтому замучил бэнд на саундчеке, потому что одно дело — когда рэперки под биты (а то и под плюс) на сцене прыгают, и совсем другое — живой звук. Когда начался запуск людей, все забились в гримерку. Лема, удобно устроившаяся у Маши на коленках, весело рассказывала о самом ебанутом своем Дне святого Валентина — когда бывший привез ее бродить по заброшке. Ничего романтичного в этом Лема не нашла, зато испачкала белые кроссовки, и с парнем тем они довольно быстро порвали. Внезапно Маша, одной рукой обнимавшая Лему, а второй скроллившая ленту, нахмурилась. — Бля, — через несколько секунд выдохнула она, и у Артёма сжалось очечело от дурного предчувствия. — Что случилось? — они с Лемой спросили почти одновременно. — Написала няня, с которой я Настюху оставила. Она отравилась чем-то, там по-хорошему надо скорую вызывать, но куда она ребенка денет... — в Машином голосе отчетливо начинала звучать паника. — Так, давай успокоимся: кому можем позвонить, чтобы быстро приехали? — Да в том-то и дело, что никому, иначе я бы с няней ее не оставила, — раздраженно воскликнула Маша. Лема крепко обняла ее и принялась гладить по голове, что-то нашептывая на ухо. Артём прикинул ситуацию: они в Москве, минут через сорок нужно начинать концерт, в Питере у Маши дочь, и вряд ли Маша сможет с легким сердцем выйти на сцену. Значит, нужно срочно что-то придумать. — Мы сейчас все уладим, выдыхай, — Артём помахал рукой, показывая, что нужен стакан с бухлом, и ему тут же передали красный кап. Он вручил его Маше. — Вот, выпей. Оставив Машу на попечение Лемы, Артём подошел к Ане: — Слушай, а твоя подруга, про которую ты рассказывала недавно, Катя, что ли... которая в Питер недавно переехала... — Ну да, переехала, а что такое? — У нас тут экстренная ситуация... Начало пришлось немного задержать — Маша согласилась выйти на сцену, только когда Катя, спешно вызвавшая такси, добралась до Насти и прислала смазанное, но вполне позитивное селфи. Очень хотелось накатить, но впереди была еще автограф-сессия... Аня, вздохнув, погладила Артёма по голове. -х- Иногда Артёму хотелось собственноручно заказать медаль «За заслуги перед русским рэпом» и подарить её Саше Куромушке. Впрочем, он до конца не был уверен, что это была бы именно награда, а не изощренное оскорбление. Но Артём точно знал: именно благодаря Сашиному влиянию со Славой стало приятно иметь дело. Концерты проходили гораздо лучше, чем в далеком уже две тыщщи семнадцатом, да и сам Слава вне камер стал куда более вменяемым. ...его капризы, казалось, тоже должны были остаться где-то в два ка семнадцать, но стоило им прибыть в Красноярск, как Слава скорчил постный ебальник: — И это Сибирь в середине декабря? Где холодрыга, где минус тридцать? — Не знаю, как ты, а я вот не готов жопу морозить, — Артём поежился от одной только мысли. Слава забубнил что-то, подозрительно напоминающее «вот у нас в Хабаровске...». Артём его негодование не разделял, его вполне устраивала мягкая зима в центральной России, а в Раменский, в отличие от Москвы, еще и снег обычно завозили. Это был не первый их визит в Красноярск, еще в прошлый раз были осмотрены местные достопримечательности, так что на прогулку никого не манило, но и спать не хотелось — сказывалась разница во времени, которую никак не удавалось принять. В итоге они окопались в своем двухместном номере, каждый на своей кровати, и Артём принялся разбирать почту, да так и заснул. Разбудил его негромкий, но мерзкий скрип пола. Смаргивая сонливость, Артём уставился в темноту номера, постепенно в тусклом свете от уличных фонарей различая Славкин силуэт — тот ходил из угла в угол. — Ты чего? — хриплым со сна голосом поинтересовался Артём. — Страдаю, — патетичным шепотом, который, возможно, услышали в соседних номерах (Артём понятия не имел, какая тут акустика), отозвался Слава. — Что случилось? — Не могу уснуть, потому что очень хочется чебупелей. ностальгия разобрала, чтоб её. — И в чем проблема? — «Ну кроме того, что сейчас глухая ночь», — мысленно добавил Артём. Слава аж перестал ходить. В темноте его лицо было едва различимо, но оно, вероятно, выражало крайнюю степень возмущения, как и его тон. — В том, что я больше не занимаюсь трупоедством! — воскликнул он, а потом шумно рухнул на свою кровать поверх покрывала и скрестил руки на груди. — Безвыходная ситуация. Можно было повернуться на другой бок и постараться снова уснуть, но Артём слишком хорошо знал Славу, так что имел не беспочвенные опасения, что утром, проснувшись, найдет его ровно в той же позе и без малейшего желания не то что выступать — покидать номер. Вздохнув, Артём нашарил штаны, которые сам же перед сном аккуратно свесил на спинку стула. Слава ничего не сказал, когда он тихо прикрыл за собой дверь номера. ...вы ничего не знаете о трудностях, если не пытались найти в центре Красноярска в половину четвертого утра что-нибудь вегетарианское. Условный фалафель Артём отмел сразу, возможно, его бы тут же опиздюлили, произнеси он это название вслух. Яндекс.Карты отказывались говорить, есть ли рядом что-то круглосуточное, но на помощь неожиданно пришел ДубльГис. Спустя сорок минут Артём ввалился в их номер с пакетом-майкой в руках, откуда изящно извлек две пенопластовые коробочки. От них все еще исходил пар. Слава, так и лежавшей в похоронной позе, шумно принюхался. — Что это? — подозрительно спросил он. — Вареники. С картошкой, — уточнил Артём, накидываясь на свою порцию — он и сам успел оголодать в процессе поисков. Слава, закинув в рот вареник, с набитым ртом и очень счастливым тоном произнес: — Тебе говорили когда-нибудь, что ты лучший менеджер в этой шалаве? Артём не был религиозен, но в тот момент искренне надеялся, что карма все-таки существует (не какой-то там в твиттере поц, разумеется), и ему, Артёму, однажды зачтется. -х- С возрастом — как бы смешно это ни прозвучало — Артём Вараб научился расставлять приоритеты. И «нажраться вусмерть» больше точно не было одним из них, особенно накануне столичного — питерского — концерта. Поэтому вместо традиционной веселой пати, затеянной Федосом, Артём поехал в гостиницу — отсыпаться перед важным ивентом. Предварительно взяв с Федоса клятвенное обещание, что все будет разумно, в меру разгульно, и к завтрашнему утру тот успеет протрезветь. И не опоздает на саундчек. Веры в то, что обещание будет исполнено, у Артёма было как в том анекдоте про встречу динозавра и пятьдесят процентов: или да, или нет. Третьего, как говорится, не дано, и подход тут мог быть только философский. В своем номере Артём принял душ, облачился (другое слово сложно было использовать) в большой и пушистый белый гостиничный халат и увалился на неразобранную постель, чтобы поболтать в фейстайме с Аней. Та готовила ужин, посылала поцелуйчики в камеру, и Артём несколько раз абсолютно искренне сказал, что скучает. Еще даже не минула полночь, а Артём, нацепив маску для сна, погасил свет и уютно устроился под одеялом. ...что могло пойти не так, казалось бы? Телефонный звонок не прорезал ночную тишину — Артём поставил трубу на беззвучный, как только купил. Но вибрация довольно мерзко отдавалась в прикроватной тумбочке, так что пришлось стаскивать маску, разлеплять глаза и с проклятием «да кто вообще звонит в двадцать первом веке, для кого Пашка телегу придумал» брать трубку. Точнее, сначала уставиться в экран, и только потом, с предварительным тяжелым вздохом, принять вызов: ничем хорошим этот звонок от Феди обернуться не мог. И Артёму определенно полагался приз за такую проницательность. — Тём, тут такое дело... — голос у Феди был какой-то странный, а интонации — натянутыми. — ЧП небольшое. — Насколько небольшое? — Артём подавил в зародыше все то, что так и рвалось с губ. Он всё-таки оставался профессионалом. — Я хуй сломал, — видимо, отчаявшись хоть как-то смягчить новость, выпалил Федос. — Ты что?.. — нет, Артём расслышал с первого раза, но оставалась мизерная, совсем крошечная надежда, что он просто не так понял. — Хуй. Сломал. Можно вообще сломать хуй? Но я, кажется, справился. В общем, ты можешь приехать ко мне? Артём медленно нажал на отбой, а потом на автопилоте оделся и так же механически вызвал такси. По дороге он успел окончательно проснуться и прийти к выводу, что без лихих любовных утех дело явно не обошлось. Однако барышня если и была, к моменту, когда Артём добрался до Феди, её и след простыл. Сам пострадавший сидел на разворошенной кровати, неловко расставив ноги, и выглядел каким-то бледным. — А теперь рассказывай, — велел Артём, и Федя все подробно рассказал. В красках. К концу его повествования Артём уже дышать не мог от смеха. Нет, конечно, он сочувствовал другу, но серьезно, травмироваться из-за того, что страстная партнерша чересчур рьяно скакала на нем в позе наездницы? На это был способен только Федос. — Что делать-то? Концерт завтра... — Федя глядел немного обиженно. — Подожди, дай отдышусь, — выдохнул Артём, потом посмотрел на печальное ебало напротив — и снова заржал и никак не мог остановиться, начиная подозревать, что это уже истерическое. В итоге Федя кинул в него подушкой и пригрозил: — Сейчас я не только расскажу тебе, но и покажу! — Нет, спасибо, ну нахуй, — тут же открестился Артём. А потом вздохнул: — Собирайся, я вызову такси. Посмотрим, что нам скажут в травмпункте. Скрести пальцы и... все, что у тебя там еще скрещивается, чтобы нам не пришлось отменять завтрашний концерт, — Артём окончательно перешел на деловой тон, пока гуглил ближайшую больницу. В конце концов, он действительно всегда был профессионалом.