Веришь?

— Жаль всё-таки, что баттл не судили... — Ага, а то у меня была бы ещё одна лёгкая победа. Они стоят посреди заснеженной улицы после баттла, когда уже наобщались со всеми желающими и ушли куда подальше, чтоб не встречать знакомых через каждые пять метров. Давно стемнело, начавшаяся было метель успокоилась и на улице было просто свежо и красиво. Серёжа лукаво смотрит из-под дурацкой шапки, показывает язык и Ваня в ответ прямо голыми руками посылает ему в плечо крупный снежок, который в итоге становится причиной масштабной потасовки. Сначала они просто перебрасываются снежками, стараясь не задеть прохожих и одновременно подначивая друг друга, но затем Ваня ловко ставит подножку, роняет Серёжу в сугроб и пытается ретироваться с места преступления. Быстро убежать не получается, под снегом оказывается коварный лёд и вот уже Серёжа с победным "Осален!" пихает в бок и уносится прочь. Азарт кипит в крови, Ваня быстро поднимается и несётся по пятам, но даже так догнать Серёжу удаётся только когда тот по случайности забегает в тупик. — Попался, — ладонь ложится ему на плечо, они тяжело дышат, сложившись пополам, уставшие, румяные и счастливые. — Зато баттл всё равно за мной! — Серёжа расстёгивает ворот куртки, дышит ртом, выпуская пар, и демонстрирует руку с Ваниным именем на ней. В голове мгновенно всплывают события вечера, клуб, люди, круг и Серёжа, который провокационно пишет его имя на самом популярном месте для соулмейт тату. — Ну что ж, теперь нет выбора, пососаться придётся нам, — Серёжа театрально поворачивается к камере и горестно гнёт брови, — вот до чего довёл лучших российских реперов ебучий Андрюшка Прайм! Толпа взрывается криками и начинает скандировать "це-луй!", Серёжа радостно повисает на Ваниной шее и размашисто прижимается обветренными губами к лихорадочно горящей щеке, Ваня в ответ обнимает его за талию и счастливо смеётся, ловя свободной рукой сползающие очки. От воспоминания Ваня снова чувствует на щеке призрачный след от чужих губ. Снова становится тошно, тянет неимоверно к Серёже, хочется его такого красивого, харизматичного и разгорячённого к себе домой. С ним Ваня ощущает себя необычно живым, радостным, но его собственная настоящая тату — маленькие чёрные буквы под коленкой, и написано там совсем не то, чего все ожидают. Общественные стереотипы об истинной любви давят одновременно с желанием согреть замёрзшие пальцы под чужой курткой. — Красиво, а? Прямо искусство! — Серёжа возвращает его в реальность. — Мне тоже тогда напиши, — Ваня подтягивает рукав. Дважды просить не приходится, Серёжа роется в карманах и выуживает маркер, роняет колпачок в снег, забивает, Ваню за руку притягивает, нежно её обхватывая, прижимается к нему спиной, стараясь аккуратно написать своё имя, и помпон его шапки щекочет Ване нос. Когда косые буквы складываются вместе, Серёжа разворачивается и отходит на шаг назад, широко улыбаясь и игриво понижая голос: — Вот, теперь мы точно связаны, и на этот раз твоя очередь что-то делать. Он весь подобранный и заряженный, решительный, полный своего обаяния, стоит посреди тёмного переулка, сияет на Ваню выразительными глазами, и даже в сумраке ярко алеют его щёки. А Ваня не дурак. Ваня знает, что это не одностороннее, что между ними есть химия и понимает, чего от него хотят. Понимает, что ему дают выбор, и ему одновременно хочется и поддаться, и сохранить дистанцию, остаться в безопасности, не может решиться, и секунды тянутся, но вместо ответа — шум шоссе неподалёку. — Мы не настоящие... — произносит наконец тихо, понимая, что звучит ужасно глупо, мысленно хлопает себя по лбу, но не может придумать хоть что-то лучше. И всё равно наклоняется чуть ниже. Серёжа закатывает глаза и тянет за чужой шарф, устало приваливаясь к стене. Ваня упирается ладонью в кирпич позади него, лбом касается лба, облизывает губы и ловит чужое сбивчивое: — Господи. Мне поебать, Вань, веришь, нет?