Билет до Питера

- Там опущено битло, просто в ноль, вот просто в нулину. Ну врубай еще раз – чо ты, давай – врубай, давай, поспорим. И теперь наше интро давай? Слышишь? Ты разницу слышишь, или типа тоже нет? - Так и бит разный. - Никит, ты прикалываешься, блядь, я понять не могу? Никита молча встал и пошел за пивом. Влад смотрел на Плейблэка, застывшего с микрофоном. - Я не поленюсь, сука, я скачаю оба и уровень замерю, если так тебя не убеждает чо-то – - Ага. - Блядь, не ага, а его едва слышно, он в ад ебнулся. А на басы вообще битло кастрировали – ну меня ж не глючит, ну ты чо мне устраиваешь за Шоу Трумена? - Ну слышу. Лев вернулся с бутылкой. Одной. Влад заставил себя сесть. - Жопой кресло не прожги. - Да не горит у меня! Хорошо, хватило тормозов придать этому какой-никакой шутливый тон. Зашла Катька. - Вы долго будете орать? - Малыш, не щас, мы заняты. - Вы третий час заняты, а вчера с вокзала до ночи бухали. Ты пива выпить и дома мог: без меня только. - Катюх, не накаляй – - Я хочу гулять. - Ну погуляй, блядь! Хлопнула дверь. Лев протянул бутылку. - Если она тебе здесь нужна – пора догонять. А первый месяц была такой хорошей, щас бы пельмешей наварила и за пивком сама сбегала. - Кать! Очень медленно она одевалась, для телки, которая реально решила съебаться. Даже куртку сняла с крючка уже при Владе. - Ну ты чо за номера-то мне исполняешь? Закончим – сходим, куда хочешь. В кино сходим. На Красную площадь можем съездить, хорошо. - Я сколько тебя ждать должна? Ты неделю торчал в своем Питере, потом неделю типа работа была – - Была работа, Кать. А ты как думаешь? Деньги с неба падают? - Я думаю, если неделю в Питере не бухать, потом меньше разгребать приходится – - Я чо там, просто так бухаю, что ли? Вопрос поставил ее в тупик. Она убрала волосы: всегда начинала поправлять, когда терялась, типа это не затуп, это техническая пауза. - Катюх, это очень важно все. - Что важно? Ну что важно? Ты как поехавший уже, маньячишь, как алкаш на белке - - Я – в смысле? Ну в смысле, блядь? Это первый раз у меня – вот реально, первый, реально, первый, - когда есть шанс реально выстрелить, и я чо должен? Забить просто? - Куда выстрелить? - Кать, у них баттлы по ляму собирают – - По ляму чего? Мы бы уже в отпуск могли съездить нормально в это время, на море полежать – - Какое нахуй море, Кать? Это я ебнулся, ты себя слышишь вообще? Я с тринадцати лет этим занимаюсь – - Ну так может наконец перестать пора? Красные пятна на ее щеках. Красиво накрасилась, сладкий запах духов, которые ему нравились. Собиралась, наверное, с раннего утра, чтобы все было четенько, все, как с картинки, и какие к ней вопросы тогда? Она сделала, что могла, и сделала, что должна была. Чо, посадить ее к монитору и рассказать, что у Молдовы раунд просел на сведении, и теперь Влад с Никитой рвут голосовалку но вместо того, чтобы радоваться, два часа спорят до хрипоты, как так вышло. Рассказать ей, что у Влада в мобильнике новый контакт, по которому очень хочется позвонить и спросить, но нельзя, хотел записать его, как «Генерал», записал, как «Дэн Чейни», чтобы в случае чего не попасть в неловкое положение, не был уверен, что ему нравится эта шутка, за месяц так заебался собирать агентурные данные, что завел отдельную тетрадку для записей, если она узнает – ну чо, точно решит, что Владик ебнулся с концами, но вот вопрос – что, если бит просел не случайно, что, если Влад не слишком дохуя старался, что, если недостаточно? И что гораздо важнее: а неужели у телки Гнойного, кто бы она ни была, после 5:0 остались претензии? Чо, кто-то скажет теперь, что он ебнулся на Мироне и как-то перебарщивал по ходу подъема? Когда спорили за шмотки, Артур Гоукилла сказал: - Да не, похуй, без базара, одевайся хоть с лотка. Но я те так скажу, братан: до Гнойного дошло, что он вышел в дамки, не тогда, когда судьи отдали голоса. И даже не когда баттл перевалил за тридцать лямов. А когда он решил купить куртец к зиме, пришел в ДЛТ и выложил за лимитированную парку сотку, бабки списались, а он понял, что вообще похуй, и он никогда – никогда – не вернется туда, где либо заделаешь дыру в ботинке – либо оставишь на пожрать. У Влада с ней хватает на пожрать, славу богу. Но он впервые подошел – реально подошел – к тому, что сделало Славу богом. Хуевый панч, отказать. Но как объяснить ей, сколько телок мотает сопли на кулак под Солнце Мертвых и задирает мерчевые футболки под Фиксики? И как гнусавый отбитый наркоман с Хабаровска стал человеком, от которого Влад отмеряет, выясняя отношения с женщиной, в другом конце страны? - Катюх, я тебя прошу, потерпи немного. - Сколько? Ты мне Москву обещал – я за панельками сюда поперлась? - Мне это очень надо. - Сколько ты потерпеть предлагаешь? - Это моя мечта, ну если уж так начинать – - Сколько будет длиться эта мечта? - Блядь – сколько мечта может длиться, Кать? До последнего вздоха. - Да пошел ты нахуй. Когда вернулся за комп, Лев спросил: - Чо, плакал что ли? Влад допил: Лев оставил бутылку не тронутой. - Их слили. - Они сами себя слили. Я еще раз их раунды пересмотрел, это тухляк. Странно, что в зале за них топили вообще. - Но в зале-то топили. У них фанбаза шире после 140, в сети должна еще мощнее топить, нас вообще по-хорошему задавить в голосовалке могли. - Теоретически. - Ага, а на практике теперь полоска такая, что мы их похоронили и сверху ее воткнули вместо крестика. - И ты думаешь, это хитрый план Чейни? - А если да? - То нахуй ему это надо? - Чтобы мы были в турнирке. Нас вот за ручку - буквально ввели. - Для организатора чем больше годного контента, тем лучше. - В финал весь не влезет. И в топ-16 тоже. - Упускаешь важное. Тебе кто сказал – дословно, от оргов, - что с отборов проходит одна команда из пары? Я вот сомневаюсь, что они поставили Ислу с OG, чтобы одних потерять на старте. Ну или они совсем тупые, и угадывать их мотивы можно бесконечно: долбоеба не предскажешь. - Тогда какой смысл бит занижать-то? - Если ты додумываешь, то все встает на свои места: смысла нет, не смогли по-другому свести и все. - А если не додумываю? Вот если не додумываю, хорошо? Чудес не бывает-то, это тебе не Джонни Квид тоже, ты видел, какой у них уровень продакшена? - То какой тогда смысл? - А если это не чтобы мы прошли? А чтобы Молдовы точно не было, и никто не спрашивал, почему? - Еще есть баттлы, где так отлетел бит? Чтоб проверить, есть ли закономерность в системе? - Еще не все вышли, но таких нет. - Чайнатаун просел. - Вот сравни! Сравни вот это – и как Чайнатаун просел! Сравни! - Ну если ты прав, вывод простой: у генерала проблемы с Молдовой. - Например. - Это проблемы Молдовы. - Вопрос только, как нам такие же не поиметь. - Готовиться нормально и не охуевать в конфе? - А если это не все? - То ты не узнаешь, и славу богу, нам в чужое дерьмо лезть нахуй не надо. - А что делать с этим подарочком? Помолчали. - Ничего. - Уверен? Неблагодарно получится. - Ты об этом просил? Лев даже заволновался: на первый взгляд незаметно, но для него существенно. - Не просил же? - Ну типа… - Пиздец. Никита поднялся, даже намотал кружок по комнате. - Я спросил, пройдем ли мы. Лев остановился. - «Спросил»? - Считает ли он, что мы прошли. И все – весь базар-вокзал. - Кто-то слышал? - Нет. Я чо, ебалан совсем, так подставиться? - Ну раз ты ни о чем не просил – значит, мы ничего не заметили. И я бы сделал вид, что ему этот разговор вообще приснился: или ты бухой и забыл обо всем. - Жаль, что он не забыл, скорей всего. - Может, и забыл. А может, и не жаль. Но этого мы тоже пока не узнаем. Два дня пролетело, изучили ошибки, порисовали схемы перебежек по сцене и расположения камер, помирился с Катькой, сводил в кино и на ВДНХ, купил мороженое и сфоткал у фонтана, трахались на полу в самодельной студийке Льва, звукоизоляция важней удобного матраса, она стонала, как богиня, и в эту секунду ни на кого бы ни за что не променял ее, лицо в ее помаде, она первой пошла в ванну, лежал на ковролине, смотрел на плешь, прожженную сижкой, в голове крутились Никитины слова «Если тебе есть, за что его благодарить, значит, ты ему должен. Ты хочешь быть должником у Гарри Топора? По собственной воле?». Влад хотел сказать, что с Гарри Топором Лев загнул. Влад хотел сказать, что их не спросят, если Чейни решит, что они торчат ему. Эти два момента стыковались слабо, и Влад не сказал ничего. Уже перед самым отъездом, пока Катька собирала в ванной свое барахло, Лев попросил: - Если будешь что-то мутить, расскажи сначала. А то делаешь ты сам, а решаешь за двоих. Влад пообещал. Было бы здорово, если бы это что-нибудь меняло, и фарш можно было прокрутить назад. Было бы здорово, если бы это чувство – что они особенные, что их выбрали, - так не накаляло кровь. Молдова не прошла в турнир. А в сентябре на тусовке у Квида Влад встретил Артема Плейблэка. Баттл-рэп – это бесконечно маленький мир. - И чем дольше ты варишься, тем меньше шансов что-то где-то как-то начать с чистого листа. У тебя уникальный случай, в своем роде. Всем, кто увидит тебя сейчас, просто насрать на то, что ты делал на Слове, они не в курсе, что это такое. Подобная возможность второй раз не представится. Спасибо, Дэн. До этой задушевной беседы на их с Умновым кухне оставалось три месяца. Столкнулись в гримерке, до пизды тесной. Влад поздоровался, не хотелось чувствовать себя дураком и еще часа четыре играть в игру «а я тебя не вижу». Подбухнули, даже поделили бутылку Лыхны. Лыхну в гримерках стали пить с 2017, из-за КПСС и октябрьской гримерки РНБ. Плейблэк поздравил с победой. Влад респектнул за выступление. Он смотрел на Влада так, как будто чего-то ждал, но Влад решил не замечать. Влад не спрашивал себя, понял ли он насчет заглушенного бита. Влад бы не только понял, Влад бы орал об этом во все рупора, в день выхода баттла, но Плейблэк только пил, качал ногой в кресле, прочел два трека и парт со 140 на сцене под жидкий шум, тщательно протер очки краем футболки и с сонным равнодушием принца крови принял приглос на афтач: что в случае Квида означало «тут есть две телки, готовые пустить в свою квартиру, на бухло скидываем в кепку, не жлобитесь, не на Версусе, я для вас стараюсь, между прочим». А когда Влад курил на балконе шестнадцатиэтажки в спальном районе, и внутри какая-то телка приседала на спор, а вокруг хором считали до сотки, Плейблэк вышел к нему и закрыл за собой дверь. - Угостишь сигаретой? От первой тяжки красных Мальборо он закашлялся. - Можно вопрос? Нет. - Конечно. - Ты же понял, что уже заглотил крючок, чувак? Если бы Влада в три часа ночи выдернули на допрос из теплой постельки, залупили бы ему лампой в лицо и спросили: «Смотрел стримы Забэ, сука?». Влад бы честно ответил: «Никак нет, мой генерал». Но особенно сильно со стримов Забэ – которых Влад никогда не смотрел – ему запомнился созвон с Праймом. И как Забэ говорил: «Ну смотри. Когда я с тобой пиздел, я сказал, что у меня есть ребенок. А когда здесь была Миракл, я рассказывал, что бухаю: совсем, как ее батя. Как дальше, сложишь одно с другим, или не вырисовывается пока?» Сигарета полетела вниз с шестнадцатого этажа. Плейблэк проводил огонек глазами. Влад запечатал ебло с той стороны, чтобы не спугнуть его раньше времени, и приготовился слушать все, что Артем скажет, как его младший брат и лучший друг. Надеялся продержаться хотя бы десять минут. - Мы завалили бэки и пару раз слетели. Зрители любят рамсы на ровном месте и вот эту вот вашу тупую агрессию из нихуя. Это хуйня, чувак, но даже я вижу, что вы бы и так победили. Скорей всего. - Это баттл без судейства, братан, там нет победителей. - …только ты уже не узнаешь, как было бы, если бы он не вмешался. И в твоих мягких мозгах поселился червячок, который говорит тебе: не надо проверять. А весь следующий год этого червячка будут кормить на убой. Пока в конце концов он не скажет, что тебе некуда деваться. Продержался Влад не долго. - Я так-то никуда не тороплюсь, братан. Назови какой-то другой проект, на который ты бы сам соскочил, ток по доброй воле? Чо, нет такого? Зато теория заговора вся твоя, под зелен виноград? Лев сказал бы, что дольше девственник ебется. - Охуенный проект, чувак. Охуенный проект. Только когда придет время показывать – как там? «Настрой участника»? Ты ему что будешь отвечать – что ты не пидор, ну, вроде него, или что он не в твоем вкусе просто? Влад подвис на секунду. - Ты чо несешь, блядь? - Про Артура я знаю точно. И еще пару историй слышал. Влад очень надеялся, что он расколется. Проблема в том, что говорил Плейблэк абсолютно серьезно. - Слушай, я не знаю, чо там у тебя в голове и с какими червяками, но у Чейни кроме вас было под сраку участников, с чемпионами, фаворитами и мейн-ивентами топовыми. Чо он, по-твоему, каждому за это поебаться предложил? - Конечно, нет, чувак. Только у них у всех еще что-то было за душой, а у тебя – без обид – только пара школьников и язык в его очке. - Ты однажды добазаришься, братан. - Я тебя не хочу обидеть, чувак – считай, это подсказка, из солидарности. Чисто чтоб ты подумал дважды: прежде чем заглатывать поглубже. - Ты серьезно хочешь, чтоб я поверил – даже хуй с ним, что Чейни глиномес, что тебе страшно за мою судьбу, что Артура Гоукиллу пихали в очко, не фигурально выражаясь, похуй, - хочешь, чтобы я поверил, что все вот так и было, и до сих пор никто не распиздел? - Ну я вот рапиздел тебе. Что делать дальше – решай сам. Влад тогда посмотрел на него. Еще посмотрел. Потом заржал, лупанул его по плечу и открыл дверь с балкона. - Нормально! Нормально! Нормаль... – надо ща, погоди, надо начислить по соточке за такие темы. А то теряю навык. Теряю навык наброса, куда без него в русский реп. Совсем плохой стал. Налил обоим, выпили. И выпили еще. Хорошо пошло, даже без запивона. А потом Плейблэк сказал: - Ты на вид не очень умный, Владик из Калуги, а на деле совсем печаль. Но даже до тебя скоро дойдет: не сомневайся.