Послав весь мир к чертям

И Волдеморт, и Дамблдор, и Гермиона с Роном, и все остальные были убеждены, что он испытывает лишь две эмоции: унижение и отвращение. Но вопреки чужим словам он ощущал только абсолютный умиротворяющий покой, обволакивающий словно одеяло. Он мысленно вздохнул, кладя руку поверх живота. Естественно, тот еще был плоским, без видимых изменений, но там, глубоко внутри, уже теплилась новая жизнь. Его ребенок. Не до конца сформировавшийся малыш. Все они предлагали, когда Гарри вернулся (бледный, едва дышащий, весь в синяках и грязи, но, черт возьми, живой), вытравить плод из его тела. Каким же большим сюрпризом для них стал отказ! С того дня это и началось: взволнованные шепотки за спиной, вопросительные взгляды и искусанные губы. Гарри нахмурился, в защитном жесте растопыривая пальцы на бледной коже. Как они только могли подумать, что он отнимет невинную жизнь? Как могли ожидать, что он беспощадно уничтожит последнего оставшегося в живых члена своей семьи? Что откажется от этого благословения? Он пытался им объяснить, но его и слушать не захотели. Наверное, они никогда не смогут понять. Больше никаких смертей. И никакой славы, но… Гарри улыбнулся про себя. Славу, как он обнаружил, значительно переоценивают. Это не было насилием. Изнасилование — гадкое, грязное, жестокое преступление. А в тот вечер создавалась драгоценная искорка новой жизни. Они занимались любовью. Жар, пот, боль и совершенное удовольствие, и хотя они впервые встретились лицом к лицу, Гарри чувствовал, что именно этого момента ждал всю свою жизнь. Вернувшись на площадь Гриммо (в тот грязный одинокий дом, наполненный тишиной и тайнами), он непоколебимо перечитывал всю библиотеку, в поисках любого маленького обрывка полезных знаний. Книги разделились на две категории. В первой — отстраненные, чистые, безликие и полностью бесполезные. Во второй — насквозь пропахшие пьянящей темной магией; в них упоминалось о Стае, Вожаке, Гоне и, что самое главное, Паре. Ироничная усмешка промелькнула на губах Гарри. Что за несправедливость, найти свою вторую половинку в таких поистине варварских условиях! — Будь терпелив, мой маленький волчонок, — пробормотал ему напоследок оборотень, когда их разъединили. Гарри позволил воспоминаниям завладеть собой, и от этого простого голоса по спине пробежали мурашки. — Я буду ждать… — поклялся он, шепотом нарушая тишину спальни. — Какой величайший позор, — кричал, исходя злобой, Волдеморт. — Избранный, их Спаситель, изнасилован и оплодотворен оборотнем! Гарри едва ли не с нежностью покачал головой. — И снова выиграл я, — размышлял он вслух с нехарактерной для себя усмешкой. Он останется тут, пока не родится ребенок. Потом же Гарри вернется к оборотню. Монстру. Своей Паре. Члены Ордена Феникса, собравшиеся на темной кухонке на Гриммо, все как один посмотрели наверх, оттуда раздался громкий хриплый смех, эхом пронесшийся по всему зданию. И вздрогнули.