*** Ранее. Утро. США.Луизиана.Новый Орлеан.***
Этим утром Кетрин Пирс покидает церковь Святой Анны, с определенными целями. Конечно же, надолго она не сможет исчезнуть, знает, что за ней «присматривают». Тем более Элайджа не должен усомниться в том, что она раскаивается за свой отвратительный поступок и клинок, которым уколола, в самое сердце. Есть у нее поводы волноваться, особенно после вчерашнего недовольства самого Клауса Майклсона. Сев за руль черной Porsche осматривается, прежде, чем завести с двигатель и тронуться с места. Ей привычно лететь на скорости и только вперед, но почему — то сегодня она не спешит. Касается серебрённой цепочке и кулона ввиде черной розы с вкраплением бриллиантов.Это украшение для нее имеет особенное значение и причина тому он.Именно Элайджа разработал этот дизайн, природнес ей в честь рождения их сына. Неужели ей только и остается возвращаться в воспоминание счастливой жизни? Ей до сих пор не верится, в то, что это реальность и на ее руках засыпает младенец. Не думала Кетрин Пирс, что такое возможно. Какой матерью она станет для Эвана? Зачем задумала все это? Вот какая цель у нее была? Для дочери не стала хорошей матерью, а та пять веков провела в поисках непутевой матери, так где гарантии, что для сына она не станет подобной. Или в этот раз рядом с ней любимый мужчина, который станет прекрасным отцом. И вот Элайджи роль отца и главы семейства подходит определенно. Всегда столько всего тянет на своих плечах. Проводит пальцем по маленькому личеку, целует новорождённого в лоб. Учитывая ее ослабленное состояние остаться ей лучше в клинике, на несколько дней. Ах, кажется только ощущая боль при хождении из угла в угол этой VIP палаты она вспомнила, что человек. А если это ее шанс исправить ошибки пошлого [в это она слабо верит.Нет для нее шансов]. Ей проще зажать сердце в тиски из шипов и сделать ставку на разум и холодный расчет. Так этот ребенок ей только поможет утвердится и теперь точно вряд ли ей что — то грозит, а потом она продумает, как провернуть свое обращение в вампира. Да, она изначально не планировала до последнего вздоха оставаться в этой хрупкой оболочке.Ей нужно выживать и быть сильной. Оборачивается слыша, как открылась входная дверь. Кажется Элайджа сам еще не осознал, что стал отцом. Так искренне ей улыбается стоя в пороге палаты. Теперь у него есть сын и как же он горд. Подойдя поближе целует ребенка, взял за маленькую ручку. Этот запах и нежность кожи. Заметил, что она не изменила привычному стилю, даже находясь здесь выбрала длинный черный шелковы халат. Без всяких дополнений. Пояс затянула потуже. — Завтра я заберу вас в наш дом. Мы пробудем в Лондоне еще месяц, а после вернемся в Новый Орлеан. Элайджа взял на руки новорожденного Эвана и таким преданным взглядом смотрит на него. Верила ли Кетрин Пиос, что не нужна ей свобода, что потоком ветра врывается в помещение. Она могла быть не здесь, не в подобном статусе, но внутренний голос твердит ей, что это то самое счастье. Приобняв Майклсона поправила пустышку, что была во рту малыша. Отстранилась от него, как только в палату вошел один из вампиров Неясытей. В руках мужчины бархатная черная коробка, которую тот поспешил передать ей прямо в руки и удалиться. — Это тебе, Катерина. В знак благодарности за рождения сын.Я хотел преподнеси тебе подарок на вечеринке, но посчитал правильным сделать это именно сейчас.Это более личное. Так прааильно.Не хотел, чтобы мноние увидели. Есть ведь такая традиция в Великобритании [и не только] дарить драгоценности за рождение наследника. Открыв эту самую коробку Пирс так изумленно смотрит на подвеску выполненную ввиде чёрной розы и несколько бриллиантов у звеньев цепочки. К тому же рядом часы Cartier, в квадратном корпусе, с черным ремнем из кожи аллигатора, а внутри циферблата роза из черных бриллиантов, сзади гравировка с первыми буквами их имен и слова «Royalty. Always and forever». Она достойна подобных подарков. Достойна всего самого лучшего. Достойна простого женского счастья, только себе боится в этом признаться. Надевает на шею цепочку, не говоря ни слова целует Элайджу в губы. Проводит ладонью по его груди. Это куда важнее всяких слов. Это ли не подтверждение ее законного статуса.Никто не посмеет встать между ними. Ей самой кажется, что все это сон [затянувшейся и счастливый] вот — вот она откроет глаза и ничего этого не будет. А время течет вперед… Первой о возвращении Элайджи Хейли рассказала болтливая Ребекка [в этом нет ничего удивительного]. Она собрала большую часть семьи на обед, да и повод весомый. Элайджа вернулся в город. Приглашена и Маршалл. Пока Майклсон дает последние указания, волчица ходит по столовой. Клаус о чем — то разговаривал с младшем братом. Да, блондинка уговорила даже Марселя присутствовать на этом обеде. Не может не замечать взволнованный взгляд Хейли. Все же они не виделись с Элайджей несколько месяцев, но волчица могла воспринять это, как своеобразную передышку от стервы Пирс. — Брат, с возвращением, — защебетала блондинка, поспешила заключить его в свои крепкие объятья. — Сестра, я скучал, как вы здесь? — Все хорошо, а вот мне кажется, что жизнь в Лондоне сделала тебе еще более скучным, захихикала. — Там дожди и туманы, а туристы по прежнему собираются в Букингемского дворца желая увидеть королевскую семью? — Все именно так. Сдержанность и порядки. — Я и не сомневалась.Ты должен рассказать мне обо всем. Я знаю, Великобритания в твоем полном подчинении. — Да. Для всех представителей сверхъестественно мира страны мы королевская семья. Мои вампиры все держат под контролем. Никаких нарушений традиций. Только волчица набралась смелости, чтобы обернуться и хотя бы сказать сухое: «Привет», как расслышала шаги, размеренные, стук каблуков. Быть этого не может. Одета в черное платье с поясом итальянского бренда Armani, с принтом из лотосов, в туфлями на каблуке с острым носом, колье ввиде черной розы, на правой руке наручные часы, появилась Кетрин, которая как всегда улыбается на зло волчице, берет Элайджу под руку. — Я надеялся, что сюрприз вам понравится. Я вернулся с семьей. Выкупил комфортабельную квартиру поблизости. Отныне наша семья будет едина. — Вот это правда так сюрприз, — пытается соврать Ребекка, хотя знала же, что так это будет и все мечты Пирс о жизни в Великобритании, стране, где собственно и началась их история любви, так и остались пустыми мечтами. Целует брюнетку в щеку. — Проходи. Как Эван? Я так скучала по своему племяннику, но теперь я глаз с него не спущу. — Он сильный и спокойный, в отца, сейчас с ним няня, — ответила та. — Я и не сомневалась в тебе и том, что не стоит мне оспаривать термин самой худшей стервы, потому что этот его изобрела ты. Но я правда скучала по тебе, Ребекка. — Не поверишь, но я тоже.Ты та еще сучка. Элайджа естественно оставив Кетрин, поспешил пожать руку брату и обнять того. А девушки медленным шагом приближаются к столу. Хейли опять осталась в стороне. Не прислушивается к разговору этих двоих. Ей просто нужно перетерпеть несколько часов и все. Правда думала, что Кетрин остается в Лондоне, жить с маленьким ребенком, под охраной «Неясытей», а он придет сюда один. Нет конечно же. В цепких лапах Пирс Майклсон. — Посмотри, что подарил мне Элайджа, в честь рождения сына, — касается кулона, что на ее шеи, выставляет руку, словно обращается к первородной, но так смотрит на волчицу. — Правда, красиво, Хейли? Я буду очень честно их носить, в знак нашей любви. Боюсь назвать стоимость комплекта. Я попросила уже дополнить браслетом. Он никогда мне не оказывать и такой щедрый. Вот парада, к сережкам и кольцу не хватает именно браслета, я уже придумала дизайн. Звенья должны быть лаконичными, в середине роза.Знаешь, Элайджа сам придумал это. Я была поражена, когда впервые увидела украшения.Сперва эту подвеску, а на вечеринке он преподнёс мне серьги с кольцом. Был такой особый момент для нас.Мы танцевали, пахло розами, кажется позабыли обо всех присутствующих важных персонах страны. — Иногда мой брат такой неисправимый романтик, — ответила блондинка. Да, как она посмела прямо тыкать перед носом Хейли всеми этими побрякушками. Да дорогими. Да Элайджа вложил в них многое. Эти украшения особый символ их любви. Сейчас Кетрин явно не в выигрышных позициях будя в хрупком человеческом теле [или все наоборот и та одерживает очередную победу]. — Этот принт напоминает мне птичье дерьмо, — с чего это Маршалл решила перейти на другую тему или просто не знала, как ответить той, ведь это очень задело ее. — Конечно Хейли, потому что Armani — одежда для жен, а тебе даже Prada, для любовниц, не подойдёт. Я бы сказала, что твой уровень барахолки и платье долларов, за пять, а мое сорит приличную сумму.Ты не разбираешься. — Вот только не начинайте, — вмешалась Ребекка сев за стол первой. — И это лотос, символизирует прошлое, настоящее и будущее. Благородство.Духовный рост. — А я молчу, — ухмыльнулась Кетрин, разворачивает салфетку, которую кладет на колени. — Молчу. Я работаю над свои духовном ростом и выше того, чтобы отвечать тявкающим шавкам. Она может соврать любому, но смотря на блеск камней при дневном свете прекрасно понимает, что себе соврать не сможет, потому что эти украшения для нее значат многое и хотела бы она, чтобы они стали для нее «личными», чтобы надевала этот комплект только по особому случаю, а не чтобы позлить какую — то бывшую любовницу Элайджи, чтобы как меньше людей знало, какой сакральный смысл таит эта черная роза.*** Ранее. США.Луизиана.Новый Орлеан. Церковь Святой Анны.***
Сойти с ума можно и от тоски, за считанные дни, нет часы. Засыпает одна и просыпает от стука в дверь доставщика еды. Заказывает для себя завтраки в ближайшей кофейне и как бонус — ходячий мешок с кровью, в лице симпатичной девушке, которая доставляла заказ и становилась жертвой этой вампирше, о чем благополучно забывает, благодаря внушению. Ночами гасит свечи и свет. А стоя у маленького окна этого чердака, видела слишком многое. И как ей не надоест стоять в одной позе и наблюдать за жизнью города, спешащими куда — то людьми слышать уличных музыкантов. Как бы ей хотелось стать свободной птицей, порхать в голубых и ясных небесах. Свобода, к которой она так стремилась оказалась ей вовсе не нужной.Зачем ей свобода, если она не знает, что с этим делать? Если она — ночь, то он — рассвет. И счет дням потеряла сидя в этой добровольной тюрьме. Когда ей все же удавалось уснуть, на несколько часов, то лучше не становилось. Подолгу смотрела в этот потолок. Он далек.Спит она одна. Похожа ли она на ту, которая будет страдать? А в чем ее собственно обвиняют? Ее преступление в желании коснуться его губ, обнять. Его преступление в желание вот сейчас взять в руки мобильный, позвонить ей, объясниться и простить.Посмотреть в ее карте глаза, довериться и позволить этой змее снова усыпить его бдительность, обвить руками шею и ужалить вместе с поцелуем. Она сколько раз его жалила, что кажется у Элайджи Майклсона выработался иммунитет.Нет. Так быстро ее не простит и не забудет.Не сейчас. Она совершила преступление и просто обязана понести наказание. Проще ей выкурить пачку сигарет, чтобы развеять тоску и забыться. Но сигареты у нее отнял он, потому что это неправильно и непозволительно, особенно для нее. Проще ему напиться. Сейчас, как никогда он не может себе подобное позволить. Нужен семье в здравом уме и трезвой памяти. Вышел из домика оставив Хейли одну. Этот дом пока свободныйи, как и некоторые в достроенном поселении стаи. Она то прекрасно понимает, что тот здесь боясь за нее жизнь. Дал слова всегда быть рядом и защищать [даже от собственного брата]. Последовала за ним, сжимает в руках чашку с кофе. Ну как он может забыть обо всем, что было между ними, что они пережили. Должна, учитывая то что сейчас она с Декланом, который так сильно любит ее, на все готов ради нее. И после этого Хейли Маршалл считает, что не везет ей в любви? Не ценит всего, что имеет и жаждет большего. Облокотилась о деревянный отступ крыльца, а Элайджа спустился и кажется она не привыкла видеть его в подобном образе: сером спортивном костюме и черных кроссовках. — Доброе утро, — громко, возможно специально, чтобы мужчина остановился. На память правда остались осколки стекла, которые так сильно ее ранили. Не правильны все те чувства, что они испытывали друг к другу. Преступление. — Доброе утро, Хейли. Я собираюсь на пробежку. — Если бы я знала, то пробежалась бы с тобой. Единение с природой. Запах леса. — Мне необходимо побыть наедине с собой. Поразамшылсять.Я скоро вернусь. Кажется ей таким далеким. Видела, как он смотрит на нее раньше, а сейчас… А вот ей следовало бы позабыть о нем. А вот Кетрин может себе позволить напиться, ведь в подвале есть бутылки с вином и несколько она прихватила, в эту комнату, когда здесь никого не было.Очень удобно. Придя на утреннюю молитву Варфоломей уже насторожился видя собравшихся учеников, после традиционный урок изучение слова божьего слова. Ну вот за что ему это? Что она натворила в этот раз? Со второго этажа слышна музыка. Спешит подняться наверх, вздохнув открывает входную деревянную дверь и буквально с порога чуть не спотыкается о валяющеюся стеклянную бутылку под вина.Еще пару бутылок разбросаны по комнате. — Катрина, что здесь происходит? Не станет она слушать его, а тем более отвечать.Ну разве он собственными глазами не видит, что она напилась и танцует.Перестал верить собственным глазам? Танцует с бутылкой недопитого вина в руках. Вот на кого она похожа? Кружится. Извивается в танце так грациозно, подобно змее. Той самой, что соблазнила оторвать запретный плод из древа. — О, святоша, — так радости, сделав — Потанцуй со мной? — Потрудись объяснить, что здесь происходит? Ты пьяна. — Были причины. Ну давай же, осуждай меня. Дьяволькую и пропащую, продажную женщину. Так почему бы тебе не осудить меня. Виновна во всех смертных грехах, — смехом заходится и взяв его за руку пытается вовлечь в танец. — Что произошло? — вырвавшись, он поспешил поинтересоваться. Только вот если расскажет ему, то вряд ли ей легче станет. Раньше хотя бы можно было бы казнить гонца принесшего плохую весть, то сейчас эта аморально. Да и вряд ли Джоанна сообщившая ей о том, что Элайджа выбрал сторону Хейли, находится вместе с ней в поселении считала подобную весть преступлением.Кто поверит, что ее это задело. — Я звоню Элайджи.! — сказал мужчина, и уже через секунду пожалел об этом. — Звони… Звони только ему все равно, — хмыкнула она, вновь преподнесла к губам бутылку, отпила с горлышка. — Так дело в нем? — догадливый, примел на постель. — Он звонил мне и спрашивал, как ты себя чувствуешь. Я ответил, что хорошо. — А больше ничей голос ты не слышал? Скажем одной дворовой шавки… Ревность. Она просто ревнует его и вроде бы пытается себя контролировать, но что — то плохо это у нее это выходит. Гремучей характер у Кетрин Пирс. — Ревность — это дурной порок рушащей абсолютно все.Надеюсь, что ты спустишься вниз на лекцию посвящённую семье и брату. Тебе будет полезно прослушать. — Мне это не нужно, а вот привлечь внимание… И еще одну бутылочку вина… — Если желаешь привлечь внимание Элайджи, то это не лучшей способ доказать, что ты раскаиваешься в содеянном.Вскоре ему просто надоет терпеть все это. Ваши вечные ссоры с Хейли и он сам уйдет. — О нет, сегодня мне нужен другой брат. — Клаус? — догадывается Варфоролей, ладонью прикрывает лицо, теперь точно никакого спокойствия. — Клаус в городе? — Да, он вернулся.*** Ранее. Утро. США.Луизиана. Поселение стаи Полумесяца.***
Какая же Кетрин нахалка. Встречает вошедшую в трейлер королеву оборотней сидя на ее постели забросив нога за ногу. А в этом доме на колесах не так плохо. На стены Маршалл повесила несколько картин нарисованных дочерью. На полке стоит белый вазон с кактусом. Здесь достаточно места, пусть и мало пространства. Ей кажется или та неважно выглядит? На лбу капли пота. — Пришла позлорадствовать? — произнесла та. Не станет она напоминать о том, что здесь кругом оборотни, дальше непроходимые болота и она была бы даже рада, если бы Кетрин Пирс загинула в топи, как и та надела бы свое лучшее траурное платье на церемонию прощания. А еще лучше если ту загрызут аллигаторы или в волчьем обличие та наткнется на охотника. — Скорее посочувствовать, поболтать, — говорит Кетрин. — Нам нужно поговорить обо всем происходящем. Ты оказалась там, где и должна быть. Трейлел-треш. — Нам не о чем говорить, — опустила руки на столешницу. — Наоборот, волчонок.Нам нужно многое прояснить. Хейли шарахается назад, к двери выхода, как спасению. Только ничего не выйдет. Пирс нездоровится. Встав на ноги та слегка снимает черный пиджак остается в шелковой майке на тонких бретелях и теперь Хейли может лицезреть, во всей красе, так сказать, укус оборотня. Нет, Кетрин Пирс сейчас не больно. Больнее ей было узнать, ято Элайджа полюбил Хейли Маршалл — Кеннер. — Я сказала, что ты очень внимательно выслушаешь меня иначе я скажу Элайджи, что это ты укусила меня. — Лицемерная сучка! Он не поверит тебе! — Он уже едет сюда. Поверь, если бы я хотела, то ты давно была бы мертва. Не веришь? Меня никто бы не остановил и не подумал бы, что это я. Все, кто перкшли мнк дорогу мертвы.А ты… Ты все еще дышишь Хейли. Назад и правда нельзя повернуть. Если бы там можно было, то Хейли никогда бы не совершила многих ошибок. Если бы Кетрин Пирс могла бы исправить, то непременно бы исправила. Как волчица сразу не поняла насколько холодна душа Кетрин, а порой она может вести себя словно ребенок желающей получить любимую игрушку и для этого любые способы хороши. Но решиться подвергнуть себя смертельной опасности. Слишком вампирша дорожит своей шкурой. — У тебя есть кровь. — Нет.Если я умру, то тебя потащу за собой. Внутри она слово каменная скала, которую пробить невозможно. Даже Элайджи не всегда это удавалось, хотя говорят, что вода точит камень. Не верит Хейли этим словам. Она всегда лжет. Вот и сейчас не принимает ее слова за правду. — Ты прекрасно знаешь Элайджу. Он тебя никогда не простит. Худе смерти жить вечно понимая, что любимый человек отвернулся от тебя, а Элайджа Майклсон мертвых выбирает в угоду живым. И существование свое продолжит ненавидя ее. Что еще не понимает Альфа стаи Полумесяца? Это брюнетка прекрасно понимает. Затоив обиду или разачовавшись он не то, что не посмотрит на нее, что она часть семьи. Вычеркнет из своей жизни на веки вечные. Так можно и с ума сойти. Столько лет ревность сводила с ума Кетрин Пирс и поррц она правда не понимает, что творит. Только болит еще сильнее. Перед глазами все расплывается. — Что тебе нужно? — Ты прекрасно знаешь Клауса и на что он способен. Тебе продеться смириться с присутствием Аланы, это во — первых. — Как и тебя, дрянь! Просто сказать « подчинись», «смирись», «будь покорной и покладистой». А в реальности все куда сложнее. Никогда не склонит голову волчица. — А во — вторых? — Элайджа мой. Только мой и я сделаю все для этого. Мы уедем. — Он никогда не уедет. Не отставит Клауса. — Это мы еще посмотрим. — Я сомневаюсь, что тебе удасться повлиять на Элайджу в этот раз. Ты же заколола его. Внутри Кетрин Пирс все горит. На чьей стороне правда? Такая, как Пирс всегда удары наносит из-под тишка. Предает все и всех. А любовь? Любовь предать ей сложно. — Ты ошибаешься.Элайджа всегда прощает.В — третьих я могу понять тебя, но Клаус не отступится и останется в Новом Орлеане для тебя не новость. Если сделаешь вид, что подчинилась очень скоро вернешься в город к своему обожаемому и по уши влюбленному в тебя Деклану. Цени, что у тебя есть тот, кто любит тебя. Должна понять брюнетка, что именно ради любви Кетрин пойдет до конца и не садится. — Я подумаю. В этот раз Элайджа Майклсон успеват. Спешит покинуть Bentley. Увидев черный Porshe припаркованный здесь, в поселении стаи, поспешил к тркйлеру Хейли. Точно произошло нечто ужасное. Открыв дверь видит двух сцепившихся женщин. У Кетрин порвана майка, у Хейли взъерошены волосы.Обе на взводе. — Что здесь происходит?! Так проходили годы.Бесконечых мечтаний Элайджи Майклсона о мире в собственной семье. На вампирской скорости встал между женщинами. Здесь и так ограничено пространство из навесного шкафчика на голову Предполагал увидеть нечто подобное.Осознает, что конца этому не будет. — Я прикончу эту шлюху! — Элайджа! Ты здесь! Посмотри что эта потаскушка, на одну ночь, со мной сделала! Я пришла сюда, чтобы попросить прощения, потому что знаю, как это важно для тебя. Последние дни я только и думала, какую ошибку совершила и хотела помириться с тобой. — Это ты напала на меня! Ложь! Это все ложь! Чувствует ли первородный, кто из них лжет? Не умеет он любить иначе [нельзя разделись сердце на два половины.Поделить на две равные половины можно: внимание, заботы, деньги, но не любовь]. Обидеться на обоих? Ощущает стыд и чувство вины? Или в этот раз агрессивно отреагировать на все происходящее? Настолько все опротивело. Настолько обесценивает ту, которую любит. Уважает ли Кетрин его? А Хейли? Он ничего не видел, поэтому кому верить? Кетрин настолько ревнует, что даже на такую подлость решилась? — Довольно! Я не намерен более терпеть! — позволил себе повысить тон, быстро снимает со своих плеч пиджак, укрывает им стоящую рядом вампиршу. — Я не виновата, — ладонь положила ему на щеку, не отводит взгляд. — Она что — то задумала! Элайджа! — Ты окунулся в грязь связавшись с этой блохастой шавкой, а я думал, дорогой, что ты разбираешься в самых лучших и изысканных сортах вин, — указывает на Маршалл, которая в этот раз выпускает волчьи когти в очередной попытке напасть. — А эта тянет всего то на одну бутылку пиво.Хотя я не могу осуждать тебя. Столько ничего не значащих любовниц, но жена одна. Это я и только я. Всегда буду я.Правда женщинам приходилось терпеть любовниц в своей усадьбе, но я нее из тех. Я не потерплю эту дурно пахнущую болотам волчицу. — Кто из нас двоих шлюха, так это ты! — выкрикиват Маршалл. — Что ты сказала?! — Да! Никчёмная грязна шлюха! Дешевка! Подделка! Лицемерная дрянь! — Тихо! Катерина, тебе лучше промолчать. За столько лет Элайджа Майклсон измучился решая проблемы двух любимых женщины.Пытаясь выдерживать баланс, но две женщины рядом уже катастрофа. Были спокойные времена, когда он берег свое счастье. Вечерами сидел за фортепиано играя в баре очередную мелодию. Жаль, что все то закончилось. Кетрин от многого отказалась, чтобы быть с ним. А он? Сейчас он отворачивается он нее. От чего он отказался? Что потерял? Вряд ли многое. — Значит, я по твоему товар… Товар, который не подлежит обмену или возврату, Элайджа! Так ты думаешь обо мне! — отталкивает от себя. — Тогда лучше умереть. — Я всего лишь желал обрести внутренний покой и гармонию, как же я ошибался. Во что вы превращаете наши жизни? Выстоять против врагов куда проще или пережить мучения от клинка в самое сердце куда проще, чем все это! Теперь я приму соответствующие меры, если не будет компромисса. Вы достаточно всего натворили! Довольно! На войне и правда ему было бы куда спокойнее, чем в собственном доме. — Катерина собирай свои вещи. Ты оправляешься в Великобританию. — Нет! Не! Нет! — указывает пальцем. — К нашему сыну? А ты значит останешься здесь, вот с этой. Никогда! Лучше сразу убей меня! — Нет. Ты будешь жить одна в Уэльсе под охраной. А если попытаешься обмануть меня, то тебе придется бояться именно меня. Хейли, ты хотела быть с дочерью? Я поговорю с Никлаусом и ты уедешь с Хоуп и Романом.Если твоей дочери понадобится помощь, то уставшая и измученная мать вряд ли сможет помочь.Посмотри, во что ты превратилась? А ты, Катерина ослеплена собственной ревность. Когда я давал тебе повода. — Поводов было миллион, дорогой. Даже сейчас ты охранял Хейли боясь, что Клаус может отомстить ей. Я на меня плевать! — Я не оставлю город и стаю! Деклана! Нет! — Мой брат не покинет этот город. Он намерен растить сына вместе с Аланой здесь. Придеться вам договориться или лучше тебе уехать и жить размеренной жизнью рядом с Хоуп. Выбор за тобой, Хейли.Я все сказал.Я останусь один. Так давит на них? Это должно было сработать? Позволил себе поставить на кон поставить все. Так раньше почему не поступил так? Просто сейчас не видит дороги назад. — Хорошо… Хорошо, — выкрикнула Хейли, преградила ему путь встав у двери. — Хорошо.Я согласна. Согласна с ним или предложением Пирс? Какая же у той лукавая улыбка. — Я не виновата, если она не контролирует себя! Я просто хочу быть рядом. Я пытаюсь сделать все ради этого. — Я не намерен принимать поспешное решение.Ты сама разрушила все. Добавил бы: «Как всегда». Опирается на плечо Элайджи и вынуждена Хейли пропустить их. В очередной раз она победила, а Хейли хватаясь за простынь постели сбрасывает все и садится на пол посреди этой разрухи и осколков стекла. Вот скажите, кто рискнет приблизиться к кобре [ядовитой змее] зная, что та смертельно ужалит своими зубами. Терпеть. Остается только терпеть. Сколько лет Элайджа Майклсон прекрасно изучил все ее уловки. Держа под руку ведет к машине. — Полегче, дорогой. Эта лгунья и манипуляторша все продумала и это просто ее очередная выходка. У Элайджи Майклсона сила воли. У Кетрин Пирс нетерпимость и не отнять ее стремления [любыми спомобами] добиваться поставленной цели. — Где ты спрятала кровь, Катерина! Говори! Очень редко он позволяет себе повышать тон. Очень редко Кетрин Пирс просчитывается. — А ее нет, Элайджа. Объясни, зачем мне жить, если любовь ненастоящая? Если тебя нет рядом зачем мне жить? Ответь! Хочет смотреть в глаза. Коснуться лица и губ. Теряет силы. Даже такой профессиональный игрок может просчитаться. А он знает все ходы наперед.Усаживает в автомобиль и только сейчас замечает кулон черной розы. Если для нее это все имеет значение. До сих пор… То для него? А может он был прав и все, что было между ними — взаимовыгодные отношения построенные на меньшем. ***Заспівай мені, мамо, колискову. Спой мне, мама, колыбельную. Kalush Orchestra — Stefania.
Если Хейли Маршалл думала, что с отъездом Элайджи и Кетрин ее проблемы закончились, то нет. Сквозь окно видела, как автомобиль покинул територию поседения. Роман уговорил Хоуп приехать в поселение, чтобы поговорить и поминиться с материю. В какой раз? То, что между матерью и дочерью разногласия невозможно скрыть. Ломанными дорогами Хоуп найдет путь к матери и приезд дочери всегда в радость для Хейли. Выйдя из трейлера наблюдвет за тем, как Хоуп раздает детям привеленные сладости. Все хорошее ее дочь унаследовала от нее. Если бы не сила воли, то Хейли определенно не была бы так спокойна после утреннего визита Кетрин Пирс. Жаль, что родной дочери не может рассказать обо всем. Если бы не сила воли Хоуп, ее смирение, то вряд ли она сейчас была здесь, улыбалась передавая пачку мармеладных мишек девочке. Оборотни привыкли к такому образу жизни в трейлерах. А вот ей не по себе, что такая участь теперь ждет ее мать. Хотела бы повлиять на отца, но не может. Да и ее мать очень гордая. С этим поделать Хоуп ничего не может. Разве, что послушала Романа и Клауса, сделала первый шаг к примерению, приехала сюда без предупреждения, но это толькл порадовало Хецли, которая помахав направляется прямо к дочери. Громкие взрывы. Едкий дым. Огонь. В ушах все звинит. Израненная. Восолы обугленые. Испачканная одежда. НИКТО НЕ УСПЕЛ ПОНЯТЬ ЧТО ЖЕ ПРОИЗОШЛО. ЕЩЕ ОДИН ВЗРЫВ. У Хейли мгновенная и инстективная реакция. Завалы. Воктуг все разбросано. Превозмогая боль Маршалл быстро отбрасывает доски быстро вытаскивает маленького ребенка. Кашляя встает на ноги, а к ней уже подбигают родители мальчика. Кому-то повезло меньше. Осколосные ранение. Стоны ранкнных. Перепуганные жители поселения. Только ведь в жизни стаи Полумесяца все было спокойно. Кто посмел наркшить их покой? Лишить дома? Спокойствия? — Все хорошо. Все уже хорошо. — Что это было, Хейли? — прямо спрашивает одна из волчиц. Густой дым чуть рассеивается и она видит хромающую, испачканнкю дочь, в разорванной одежде, на руках которой девочка. Ее раняло в ногу, осколок так болюч, кровь, но о себе Хоуп думает в последнюю очередь. Так крепко волчица обнимает ее. — Им нужна твоя помощь, мама. Кто мог это все устроить? — Нужно вытащить осколок. — Я это и без тебя знаю. У тебя есть предположения, кому это нужно? — опустила ребека на землю и выдохнула. Садится прямо на сырую землю. Сжав зубы выта киевает обломок. Она такая же сильная, как мать и упертая, в отца. — Думаешь их целью была ты? Я? Кому — то мешает стая? Скажи, хоть что-то! — Я думаю только о том, что тот чертов ублюдок мне ответил за все! Попыталась Хейли достать из кармана куртки мобильныхй, только устройство оказалось испорсеным и со злостью та просто швыряет его в сторону. — Только не говори, что винишь во всем моего отца! Я не верю! Нет! — Однажды он мне прямо сказал, что если бы хотел развязать войну с волками, то мою голову повесил бы прямо перед стаей.Я их цель, Хоуп. И возможно ты. Подумай, что ему плевать на нас. Мы ему не нужны. У него есть эта кукла с ее выродком. — Так подумай, кому выгодны развязывать этк самую войну. Хорошо подумай, прежде, чем обвинять. — Конечно же, только Клаус во всем виноват. Возможно, его ведьмочка и устроила все это. Нет меня и проблем. Все просто. Только представь, что нас нет, а значит и проблем. Я и так слишком долго терплю и вот где оказалась! — Оказалась ты здесь из-за себя! Старые враги семьи? — Я не знаю! Не знаю! Любовь матери — самая сильная и нерушииая. — Да, но тебя не было рядом. я уверена, что тетя Ребекка пела мне колыбельные. Так и было. Почему же гордая волчица опускает голову перед дочерью. Неужели вину ощущает за то, что не была рядом. Упустила самые важные моменты жизни дочери и кажется ей нравилось жить в ненависти купаясь в крови ведьм. Не петь Хейли Маршалл колыбельные дочери, не качать на руках, не утешать. Слишком поздно. Слишко многое упущенно. Да и волчица не похожа на ту, которая вечерами будет сидеть рядом с дочерью, в патчах, выслушить и давать советы. Это удел любимой тетушке Ребекки. Может она была слишком молода, просто не знала, каково это быть матерью? А Хоуп набирает номер самого близкого и родного человека. Удивительно, но он отвечает довольно быстро. — Папочка, твоей принцессе нужна помощь. — Хоуп, что случилось? — Ничего особенного, просто маленькмй взрыв в поселение стаи. Я поехала к маме и сейчас здесь такое таорится. Есть жертвы. — Я уже еду. Еду… Ходя рядом с местом взрыва Хейли обраруживает одну очень интересную детать — обгорелую веточку лаванды. Ей кажется, что все ясно и думает она правильно. Виновный обнаружен. Встав лицом к солнцу собирает волосы в хвост. Хейли Маршалл — храбрая воительница, которая все сделает ради защиты дочери и стаи, не пощадит никого. Отстаивать будет свой дом, сражается не жалея себя и крови за то, что ей дорого. При необходимости и жизнь остдаст.Розквітає поле, а вона сивіє. Расцветает поле, а она седеет.
Материнское сердце чувствует беду. Ивони Роллод невозможно обмануть. Работая столько лет и проходя через много взлетов и падений она научена многому. Все возможные варианты просчитывает и иначе никак. — Чертов ублюдок! Где моя дочь! Что с ней! Отвечай! — женщина орет в телефоннкю трубку да так, что Клсус напрегся. Он и так за рулем, но не мог не ответить на звонок. — Добрый день, Ивони. Рад вас слышить. Зачем так орать? — Это я ору? Я? Где моя дочь? Предупреждаю, если с ней что-то случилось! Ты меня слышишь! — Алана встречается в кафе с Люси. Я только что лично отвез ее туда. Не понимаю, зачем устраивать сцены? Для чего? Теперь я отвечаю за свою будущею жену и сына. Прошу, на свадьбе улыбайтесь во все тридцать два зуба. — Потому что я ее мать! Я лучше подавлюсь, чем приду на праздник. ЯСНО? — Я уже могу называть Вас «мамочка — босс?» Жаль растраивать Алану, но эту мечту я могу воплотить в реальность. И не стоит отрицать, что Ивони безумна или в отчаяние, если позволила себе вот так себя вести. Проще прекратить этот разговор. Может и к лучшему? Зачем трепать друг другу нервы? Да и вряд ли Клаус Майклсон поймет ее, как мать переживающую за своего ребенка? У самого не самые лучшие отношения с родителями. Особенно с матерью, которой Теперь и сердце Ивони Роллод вырывает, заживо, беспощадно. После встречи женщина не вернулась в офис, а уехала на кладбище. Сжимает в ладони одну из жемчужен. Какая же сила воли у Ивони Роллод? Каждый день рассветает, а она седеет. И сколько у нее есть еще времени? Настало время, когда ей придется закрашивать сидену или оставить все, как есть? Идет вдоль кладбищских рядов к фамильному склепу Told. Здесь цветы и вечный покой? — Мама, дай мне ответ, что это значит? Она была так молода когда на свет появилась ее дочь, сама конфликтовала и пыталась доказать свою правоту. А недоводила ли она своим поведением мать? Теперь Алана пытается ей что — то доказать. Но что? Ивони сама стала матерью будя молодой и со многими сложностями справилась прекрасно. Да, было тяжело и порой невыносимо, но это сделало ее только сильнее. Ее мать спит вечным сном, а очень скоро и ей найдется место. А с такими темпами и нервами, так процесс ускорится. Если даже ее парикмахер удивился увидя седые пряди. Жемчужина в момент становится черной. Женщина внутри словно оцепенела и пошевелиться не может. И что это может означать? Что? Зачем ей себя обманывать и вряд ли это означает что — то хорошее? А между прочем Алана сейчас находится рядом с беременной подругой.И подъезжая к поселению Клаус задумывается от этом записывав голосовое: «Любовь моя, позвони мне, а еще лучше мамочке — боссу. Встретимся дома!»Хочу ще почути твоє рідне слово! Хочу еще услышать твое родное слово!
Элайджа решает отвезти Кетрин в церковь. Она мало что помнит. Перед глазами все расплывается. Разум помутнелся. Перводный укладывает ее на постель, смотрит рану, которая нарывает и минуты так ценны для нее. На лбу капли пота. Слышит голос матери. Она может уснуть на веки вечные. Стадия галлюцинвций не самая приятная. Только почему в этот раз подсознание Мужчина разговаривает о чем-то с Варыоломейм, который пришел сюда. Еще и этот телефонный звонок [так не во время]. — Да, брат. Слушаю тебя. Я уже еду. Обрывками она слышит разговор братьев. Вряд ли не услышала бы о чем те разговаривали. Превозмогая боль самостоятельно поднимается, идет к прямо к нему. — Дорогой, — так протяжно, держится за ткань пиджака. — Не забудь взять бумажные платочки в моей сумочки. Это необходимо, чтобы в очередной раз подтереть зад Клаусу. Слабая [сильная]. Отстаивает свою позицию несмотря на недовольство возлюбленного. Так на чьей правда? — Катерина… — Ты всегда выбираешь семью в лице братца, а не нас. Я не права? Не права! Элайджа Майклсон просто уходит. Поступает, как обычно. Отказывается принимать ее правоту. А Варфоломей [очень во время оказывается рядом помогая ей присесть]. Как быть с вампиром, который умирает от укуса оборотня он не знает. А Кетрин Пирс видит перед собой лик матери. — Мама, защо? Не заслужавам да бъда обичан? (Мама, почему? Я не заслуживаю любви?) Только мать не утешит дочь, не спает, не придет. Клаус Майклсон всадил острое лезвие в сердце женщине. За один проступок поплатилась сполна. Лишилась семьи. Всего. Как бы она хотела умереть и не проходить Катерина слабая, наивная. А вот Кетрин Пирс иная. Она была так молода, когда совершила ошибку и на свет появилась ее дочь, которую ей не позволили даже подержать на руках. Что могло быть еще хуже? Новорожденную малышку могли убить. Без всякого сожаления оставить или бросить в реку. Сметь и колыбель, в те жестокие времена, неразделимые понятия. Позор семьи. Дочь ничего не желала слышать о непутевой матери, которая в очередной раз поступила с ней. Только вот почему отвечает на телефонный звонок. Майклсон посчитал правильным позволить Нади и Этьену остаться в апартаментах. Ей нужно время прийти в себя, после На пике эмоций и пережитого рассудок Петровой мог помутниться. Не выходила на улицу столько дней. Так что исцелит ее, если не любовь матери? — Я поняла, Элайджа. Надя Петрова услышала его. Берет в руки ключи от автомобиля, закрывает за собой дверь. Перепуганный вампир бежит вслед за ней. Так непривычный ей эти солнечные лучи. Морщится. В церкве святой Анны Варфоломей встречает ее с распортертыми объятьями. У Господа есть ответы на все вопросы. Настал момент покояния. И начать ей следует с себя. — Я убийца, Святой отец. Я убила своего отца пойдя наповоду матери. Вот какую семью, я защищала? А? — Она твоя мать. — Только не смей говорить, что она права и я защитила семью! Какую семью? — Свою, Надя. — Может лучше вообще мне было не знать ее? — Но ты узнала ее и не сожалеешь. — А прощение? — Это дар. Сейчас ты не готова ее простить, то это верно. Она не простит себя в первую очередь. А помнит ли она момент и свои последние секунды жизни, когда мать была рядом? Сейчас ее мать между двух миров. И чтобы не произошло прпаильным Надя посчитала верным остаться с ней. Конечно, Кетрин достаточно умна и хитра. У нее всегда есть план. — Дъщеря… Так Надя Петрова желала услышать родной язык и слова. — Мама… — Ще ви изпека приспивна песен… (Я спою тебе колыбельную…) Не желает Надя Петрова более обманывать себя и верить в пустые обещания. Ну какую колыбельную она споет ей находяться в таком состоянии? Да и Надя давно взрослая женщина, а не маленькая девочка, а значит имеет полное право принимать решение. Что-то бубнит себе под нос на болгарском, запевает, пока та отоаодит ее в комнату, на постель. — Сън, мама… (Спи, мама). Глаза закрывает и не станет Надя Петрова будить ее. Упадет рядом с постелью еле сдерживает слезы. Почему все всегда оборачивается вот так? И если бы Кетрин Пирс убила себя, кто бы обрадовался? Многие. Кто бы оплакивал? Никто. Да и в Аду нет места такой, как Кетрин Пирс. Разве что на королевском троне. Очень внимательная вампирша [точно дочь Кетрин Пирс холодная, с пристальным взглядом и отличными волосами] замечает одну важную деталь. Бокал недопитого вина, что стрит на туалетном столике. Вот решение. Подносит к синеющим губам жидкость, придерживает за голову. Ответ всегда на поверхности и спрятать лучше всего на виду. Остается ждать, пока рана от смертельного укуса затянется. Даже самая смертельная рана может затянуться, но шрамы остаются и напоминают о болючих ранах. Никогда Кетрин Пирс не рискует бездумно, как и не оставляет посуду непомытой [это уж Надя знает лучше других]. На столике стоялала открытая бутылка вина, остатки в бокале. — Я никогда не стану рисковать, Клаус. Стоит тебе это понимать. — Твой план грандиозен и может… — Рискован? Ты хотел знать правду. Я не стану разговаривать с волчонком не имея гарантий. Сам понмаешь, что жизнь я люблю. — И себя. — Я всегда на первом месте. И если что-то повлиет на нее, то только страх потерять того, кого любит. — А разве тобой не движет это чувство? Ты уже потеряла Элайджу. Дочь отвернулась от тебя. — А тобой? Главное победа. Не нужны долгие разговоры, чтобы понять, что движит этими двумя. Ухмвляется, закасывает рукав куртки и прокусывает запястье. Капли крови смешиваеются с вином, что находилось в бокале. — Завтра в десять тебя будет ждать Кайл. — Никто не должен знать об этом. Уж постарайся все устроить без свидетелей. А дальше уже я сама. Варфоломей зная, что вампирша терпеть не может, когда вламываются в эту комнату и нарушают ее личное пространтво не стал просить убраться этим утром. Никогда Надя Петрова не позабудет о том, что лишена была материской заботы и любви. Хейли Маршалл всегда отстаивает свое. Стоило только Клаусу Майклсону выйти из черного джипа, как та набросилась на него. Элайджа возвращается в поселение чуть позже. — Это твоих рук дело! Черт! Посмотри! Хоуп бежит навстречу отцу, заключает в крепкие объятия. Теперь в объятьях ей так спокойно. — Я здесь непричем! А тебе следует помолчать, Хейли, — возразил он. — Попробуй заткуть меня! Скажи, это все устроила Алана! Да?! Ты таким способом хотел избавиться от меня? Дочь подвергнуть опасности? Швыряет в него обгорелую воточку лаванды. — Не смей обвинять ее! Она не такая! — Какая такая? Мразь, как и ты? Если бы здесь не было Хоуп, на которую посматривает Роман, помогающей разбирать завалы, то эти двоя задушили бы друг дгуга. Это точно не было частью плана Пирс, который они обсуждали и если в случившемся вина Дьяволицы, то он шкуру с нее живьем сдерет. — Я во всем разберусь, Хейли. Но это не Алана. — А кому это еще нужно? А? Ответь мне! — пытается ударить в грудь, но здесь, очень удачно впешивается Элайджа, вставший впереди брата и получается, что ударила она его. — Сдерживайте ваши порывы ненависти, — спокойно говорит первородный. — Уверен виновный будет найдет и ответит за содеянное, кем бы он не был. — Да, Элайджа. Все было хорошо, до того момента, как появилась эта! — Все не было хорошо, волчонок, — говорит Клаус. — Но кажется тебя волнует, что я с Аланой и та приняла мое предложение. Только не говори, что хотела стать моей женой? Вот это поворот. Ревнуешь? Прости, но мне плевать на тебя. — Да заткнись ты уже, — в ее взгляде Хотел ли бы, чтобы дочь не стала свидетелем всего этого, но кажется Хоуп Майклсон давно привыкла к этому и не обманывает себя. — Де Мартели на свободе. — Что? Как это возможно? И почему ты говоришь об этом мне только сейчас! — взгляд напуганый.— Моя дочь остается со мной и некуда не уедет из поседения. — Наша! — крикнул мужчина. — Наша дочь! Все будет так, как я скажу! Ясно? Хоуп сейчас уезжай с Романом в особняк семьи. Он под зпщитным заклинанием. — А кто сказал, что я подчиниюсь? — хмыкнула Хоуп. — Брат? — попытался вмешаться первородный. — Как будто ты не знал, Элайджа, — недовольно. — Осталось подумать кому больше они желают отмстить: мне или тебе? — Ты так спокоен зная, что враги семьи, желающие нас уничтожить, на свободе? — нахмурился брюнет, таким пристальным взглядом посмотрел на брата. Понимает Клаус, что тот осуждает его и о подобном он должен был сообщить немедленно. Но не логично ли то, что если бы Де Мартели желали отомстить, то не мешкались бы? — Надеюсь, я на вершитне списка, — самодольно сказал гибрид. Сталкиваясь они не с такими. А теперь люди Клауса обыщат каждый метр города, но найдут Де Мартелей. *** Перед тем, как вечером, покинуть офис Ивони печатет сообщение Зену прося купить травы. Прочитав сообщение сразу набирает ее и та отвечает довольно быстро. — Любимая, тебе не кажется, что это не совсем похоже на список продуктов? — Я уже еду домой, любимый. И да, я решила, что мне определенно нужно задержаться в этом Мире, как можно дольше. Теперь на это есть не одна причина. Я уже правда немолода? Да? — Ты все еще горяча, Иви. — Хочешь этим утешить меня? — Нет. Просто вспомнил наше первое свидание. — О, определено ты нашел, что вспомнить.Была волшебная ночь. — Будь осторожна. Погода портится. Я тоже выезжаю из офиса. Заеду в лавку Спирит и сразу домой. — Хорошо. Я планирую сюрприз. — Который мне непременно понравится? — Определенно. Улыбайсь Ивони заводит автомобиль, покидает парковку. В какой — то момент двигателб глохнет, двери заклинили, отключилась панель управления и она не понимает, в чем дело. Неисправность системы или магия, белая жемчужина на крксле пассажира. Откуда она взялась здесь? Оказалась в ловушке. Раз за разом поаорачивает ключь, руками бьет по рулю управления. — Черт! А если именно об этом ее пытались предупредить и ради жизни дочери она должна проститься с жизнью. Силу воли у Ивони Роллод не отнять и так просто она не сдается. Как Алана Роллод оказалась здесь? Не помнит она, как прощалась с подругой, которую обнала на прощание. Люси спешила домой, до того, как муж вернется с работы и это правильно. Вот любовь Тори к Люси и наоборот умиляет Алану. Такие правильные и счастливые, столько всего преодолели и остались вместе. — Алана, с тобой все хорошо? Может мне остаться? — щелкает пальцами перед глазами подруги. — Нет, просто головокружение. Устала. Столько всего происходит. Ну с кем не бывает и садась в автобус Люси верит ей. Она просто устала, что случается с каждым. Сегодня ей не нужно возвращаться на работу, а это прекрасный повод приготовить ужин, ждать мужа с работы. Это ее идеальная жизнь, в которой нет мрака. Заботливая и любящая. К изменению погоды в этом городе привыкли. Люси не исключение и все бы хорошо. Она продолжила бы накрывать стол под динамичную латинскую музыку, съела полезный злаковой ботончик, как перекус, даже Если бы не вода, которая поступает. Откуда? Ее домашние таплчки намокли. Как быть? Куда бежать? Учитывая ее положение. Схватилась за живот, осматривается. Звон полицейской сирены. Происходиит что — то нехорошее или так, привычный для этих мест катаклизм, о последствиях которого позабудут. Возвращась домой Тори ужасается видя, что дорогу на их улицу перекрыли полицейские машины и доброжелаетельный полицейский просит его разворачиваться и укрыться в ближайшем под Но разве своя жизнь важнее жизни жены и нерожденного ребенка? Не объясняясь просто толкает мужчину и бежит вперед. Против Перепуганная. Промокшая. Ей удалось выйти из дома, как и соседям. Но от кого ждать помощи? Раньше вода не поступала сюда, а город под надежной защитой дамб. — Люси, — протягивает ей руку, удерживает и подхватывает на руки. — Что теперь будет с домом, — смотрит назад и она права, что некуда им будет пойти и это ужасно лишиться крыши над головой. — Не думай об этом! Нужно уходить, пока не стало еще худе. Стадион. Да. Я оставил машину неподалеку. Мы успеем. — Я буду любить тебя до бесконечности. Сегодня я узнала, что это девочка. — Поговорим об этом завтра, когда все это закончится. Значит я стану папой прекрасной малышки.*** Сейчас. Вечер. США.Луизиана.Новый Орлеан. Пентхаус Марселя Жерарда.***
Этот город полон мрачных тайн и населяют его такие же темные существа.
Да в очередной раз Винсент бросить вызов всем: первородному гибриду, ковенам и Предкам, самому себе и даже Марселю, тело которого прямо сейчас валяется на тротуаре, а кровь льется из место, где должно быть сердце. Ребекка чуть ранее сбрызнув волосы духами, причелась, переоделась в ночную бледно — розовую шелковую комбинацию. По бокам разрезы украшенные кружевом, как и V образный вырез в зоне декольте, на шлейках и внизу. Блондинка умело подчеркивает достоинства своей фигуры. Зажигает свечы в их спальне, чтобы создать романтичную обстановку, принесла шампанское и фрукты. Она стала главной богиней для Марселя. Должна выгляжить идеально и нет равной этой холодной скандинавской красоте, серым глазам. Взяв телефон печатает ему сообщение: «Жду тебя в пентхаусе💋» Проблема в том, что он не придет, а она не успет понять, как упала на пол. Почему в области сердца выступила кровь? Такое вот своеобразное напоминание о том, что в ней нет души и так давно закончилась ее человеческая жизнь.*** Сейчас. Вечер. США.Луизиана.Новый Орлеан.Дом Фреи Майклсон.***
Фрея ждала Берту с работы, накрывала для них стол для ужина, как почувствовала резкую боль, попыталась удержаться за стул, но падает на пол. Такой ее наказание. У нее только появился смысл жизни и эта их идеальная жизнь перевернулась. Тихий голос любимой: — Фрея, очнись! Прошу!» Но слышал ли ее там наверху? Понимает, что Фрея ждала ее и готовила для них ужин. Поверили, что стали настоящей семьей. Не ждали, а просто жили каждым моментом, пока вместе дарили друг другу любовь.*** Сейчас. Вечер. США.Луизиана.Новый Орлеан. Кафе Деклана.***
Хейли промокла, но идти до особняка Майклсонов далеко, в поселение вернутся не может, вбежала в кухню Деклана.Он видит ее такой: с волос капают капли воды. И даже такой она прекрасна для него. — Что случилось? — Вероятнее всего Клаус поссорился со своей ручной ведмочкой, точнее плассмасовой куклой Berbi, — зассмеялась. — Вот и посдедствия. Знал бы ты, что сегодня произошло.Взрыв в — Но мы же никогда не соримся, любимая. Какой ужас! Почему ты мне не позвонила! — Никогда. Вряд ли тебя это должно волновать. Я их Альфа и это мои проблемы. В кухню вошла Хизер. Непогода не отменяет работу. — Один благодарный клиент хочет лично сказать вам спасибо, — произнесла женщина. Некрасиво было бы со стороны шеф — повара не выйти в зал. Сегодня явно многие гости задержатся. Зачем — то Хейли пошла за ним. А Хизер подвела его к одному из столиков. Осматривает сидящего мужчину в дорогущем костюме. Явно у того статус и много денег, а еще запонки. Взгляд такой пронзительный. — Спасибо, что оценили мясо. — Было очень вкусно. Вижу, ваш талант оценили по достоинству.Разрешите представиться, — встав и протянул руку в знак приветствия. — Тристан Де Мартель. — Деклан. Просто повор из Ирландии.Просто Деклан. Невыносимо. Хейли кажется, что летит она вниз головой и ударяется, потому что быть этого не может. Тристан Де Мартель здесь и улыбается, пожимает руку Деклану. А ей невыносимо помнить обо всем, что было. Картинки прошлого мелькают перед глазами. Испошный крик. Вырванное сердце любящего мужа. Не успокоится ей. Очевидно, что тогда ошиблась говоря, что помнить Тристан будет ее, как последнее, что вилел в этом Мире. Сама же закрыла те двери, а он непоколебый и с достоинством принял поражение. Но ее тогда вернули. Правда потрепанной и заплаканной. — НЕТ! Визжит, видя как точным движением тот вырывает сердце вампиру. Плевала она на все, но моментально оказалась рядом. Глаза сверкнули желтым. Выпустила клыки. Видимо Атомная бомба достигла цели назначания. Лицо его спокйное. А чего ему бояться? Однажды уже пытала его ядом оборотня, а за подобное полагается отвечать. Вот настоло время ей расплачиваться. Окровавленное сердце бросил прямо к ее ногам.Словно это так, ничего не значит. Осталось ему окровавленные руки вытереть и позабыть о свершенном злодеяние. — Здравствуй, Хейли. Неожиданная встреча. — Оу, как жаль этого симпотяшку.Но за это стоит выпить. Когда Хейли Маршалл научится на своих ошибках? Никогда. Оборачивается видя перед собой Аврору. Правда цвет волос та сменила. В приподнятом настоении, открывает бутылку шампанского, а врызги алкоголя попали на волчицу, которая рычит, рука покрывается когтями и обрастает шерстью. Конечно, у Авроры определенно есть козыри. — Где твои манеры, сестра? — произнес брюнет. — Отпразнуем мы победу позже. Вот бонусы для Хейли Маршалл — Кеннер. И что ей теперь делать? Плакаться сглатывая сопли, как было в тот раз. Без боя не сдалится.Не в ее принципах так просто сдаваться. Задыхается. Рукой коснулась собственной шее и почему испачкалась кровью. Упала посреди зала. Именно такой жестокой смертью она умерла тогда — ей перерезали горло. Вот и сейчас кровь капающеая с тонкой шее растекается по этому полу. *** Привыкла Кетрин Пирс быть одной и все же убедившись, что Надя приняла всю ситуацию и с ней Этьен может быть спокойна. Все еще слаба, ведь не каждый день переживаешь укус оборотня.Сильно раняла дочь и не только. Так удивилась увидев в пороге комнаты Варфоломея, поднялась с постели. Ей не помешало бы выпить крови и восстановить жизненные силы. А то, что творится на улице ее мало волновало. Слышит же все. Эти порывы ветра. — Что? — хмыкнула она. — Я думала, ты уже дома со своей драгоценной семьей. — Я не могу оставить обитель, в такой момент, Катерина. Знает, что правильно остаться. Знает, что не мог он иначе поступить. — Тогда будь осторожнее и не подходи к стенам. — А ты куда? — Осмотреться. Варфоромей обращает внимание на недопитый бокал вина. Явно же смешенного с кровью. Возможно, ей стоит дочь поблагодарить за спасение. Вот как ей дальше жить без него? Та самая боль — тонкий клинок в груди.Не хочет терять его, а на звонки он не отвечает, на это Пирс просто швырнула телефон в алтарь. Опасно же открывать деревянную дверь, но именно так она и поступает. Делает шаг вперед, навстречу ветру и дожду. Сейчас прическа ее не волнует, то что под этим холодным проливным дождем мокнет ее одежда. Холоднне ей без него. С ней Элайджа Майклсон уже горит в пекле Ада. Знает он это, но с величайшей силой любви непоспорить. И если гореть, то только вместе. Должен же беречься и бежать от такой, а не наоборот. Ночь. Это определенно все его [ее] вина. Если злые ветра унесли ее счастье, то почему среди всех этих бегущих людей она видит его. Не хочет признавать, что простил ее, но Элайджа здесь. Ему пришлось сбросить свой пиджак. Остался в темно — синей рубашке, которая естественно промокла и так выгодно подчеркивает его мускулы, что это кажется ей даже сексуальным, черные брюки, лаковые туфли давно мокрые. А он позволяла себе любоваться его телом, когда оставались наедине, вот только скйчас не время. Она же была в черном длинном платье, рукава с вырезом в зоне плечей, на шее тот самый кулон с розой, в ушах серьги.Знала бы еще раньше сняла бы эти туфли на каблуке, но почему — то сделала это она именно сейчас. Так холодно. В этом городе легко можно утонуть. [Не] переживала за него. Идет к ней навстречу. А та сделала один шаг на ступкньку вниз. Лицо подставила под дождь. Да в такой момент ей абсолютно наплевать на внейший вид. И этот дождь прекрасно замаскировал ее слезы.Как же ей невыносимо было терзаться в сомнениях. Приблизившись к ней наконец — то все понимает.Это не капли дождя. Она даже руками лицо закрыла, подняла голову вверх, словно благодаря Небеса, что он жив. — Элайджа, — одной рукой обняла его за шею, притянула к себе, улыбнулась. Ее. Его. — Я здесь, Катерина. Нужно уходить. Подхватил ее на руки и она позволила себе впиться в такие желанные губы поцелуем. Анализируя всю обстановку Элайджа понимает, что далеко уйти они не смогут, а церковь придется открыть, как убежаще. Значит, необходимо вернуться обратно. Невыносимо. Ему невыносимо больно, словно сердце мечом пронзили. Падает с ней на руках прямо на эти ступени. А теперь быть ли им вместе? На ее шее синий след удушения. Удавка.Так ведь закончила свой жизненный путь Катерина, чтобы родилась Кетрин Пирс. Вот, что могли бы подумать смотря на пару, лажащую на этих ступенях? Такая сильная любовь, что сильнее смерти. В девятом округе, у дамбы. Никогда она здесь не была. Самый пострадавшей округ от урагана.Да, ездила на байке сюда очень редко. Сейчас осталить только фундаменты домов и каменные лестницы. Некоторые вернулись сюда. Бедный район и до ближайшего магазина нужно ехать с тремя пересадками. Что она ощущает — ничего. Помнит только голоса в своей голове так и пришла сюда, вместо того, чтобы вернуться домой. Руку ранет ржавым острием ножа. Прикладывает ту к серому бетону оставляя после себя оранжево — красные разводы и трещины. А утверждали, что эта бетонная стена выдержит все. Нет. Не все. Если бы могла Алана сопротивляться. Нет в ней воли, только боль. И ненавидет она этот город и Клауса Майклсона. Так почему же все готова отдать за него? С небес капли дождя. Еле держится идя вперед. На землю капают капли крови вперемешку с холодной дождевой водой. И крик подавляет внутри себя. Все. Вечеринка закончилась. Здесь не зря говорят, что жизнь коротка. Все. Это не просто дождик посреди дня и солнце на секунду выключилось, а настоящая буря надвигающаяся шторм, в самом центе которого находится Алана Роллод. Оставляет следы разрухи и поток хлынувшей воды. Найдёт [сбережет] ли ее он? Кому она нужна? На улицах неспокойно, а Клаус все же приходится оставить свой джип и идти пешком. Прорвется [в самый центр этого урагана].Сердце не болит от того, что он видит? Перепуганных людей. Как гнутся растения. Ветер и дождь в лицо. Вспышка очередного фонаря или у самого Клауса Майклсона, помутнение рассудка [кратковременное]. Это состояние агрессии не позволяет трезво мыслить. Боль и разрушения.Толкает всех, кто пытается ему воспрепятствовать двигаться вперед.А в голове будто голоса: : » — Ищи… Ищи… Ищи…» Не волнует его, то, что он мокнет под этим проливным дождем. Так сильно и громко кричит. Крик сравнимый с безумием. — Алана! Видит ее промокшей, в руках нож, которым та ранит свое запястье.Невыносимо ему видеть ее в таком состоянии? Все будет хорошо и она просто уснет. Не пощадят ее. Моментально оказывается рядом, хватается за лезвие этого старого ножа, которое ранит его ладонь. Самое время ей вспомнить, как и всем окружающим, каким вспыльчивым и агрессивным пугающем ублюдком он может быть. Подобен атомной бомбе, которая взорвавшись все уничтожит на своем пути. — Что ты наделала! Алана! Отвечай! — трясет ту при этом так крепко сжимает нож в правой руке. — Ник. Ей так трудно дышать, захлебывается этой водой, осматривается и постепенно приходит в себя. Волосы прилипли к лицу. Так холодно и даже мерзко. А главное, как она оказалась здесь? Что сподвигло ее на этот поступок? Зла на него, за все, что он сделал с ней? Это он. Только он виноват, что то, что на ее запястьях останутся шрамы. Безвольная Алана Роллод в его крепких руках словно кукла. Теперь не отпустит, важно вернуться, в безопасное место, а обстановку оценит позже.Ей так больно.Кровь не останавливается. Клаус осматривается. Очередной фонарь гаснет, падает прикрепленная на баре вывеска, сиены автомобилей еще больше раздрожают Майклсона. Промокшая и перепуганая Алана прижимается лбом к его лбу и тихо что — то пытается произнести, но сил в ней практически нет. Кровь капает на асфальт, его обувь. Это только ее вина. Алая, тягучая и горячая кровь, что смешивается с холодной прозрачной водой.Губы Клауса прикоснулись к ее. Кажется именно этого она и ждала от него — определения.Хотела бы она, чтобы все его бывшие горели в Аду — да. В этот момент да. Он бы мог бы получить ее силой, схватить за волосы и просто потащить в сторону дома. Но нет… Этого вполне достаточно, чтобы волна мурашек пробежалась по ее телу или это капли холодного дождя. Губы мокрые. Глаза прикрыла в этот самый миг и все перестало существовать. А вот и особые бонусы специально для Клауса Майклсона. Смело может их забирать. Этот поцелуй принес ему только боль. Ту самую боль, которую он не ощущал на протяжении тысячи лет. Нож упал на мокрый асфальт. Терзающую, лишающую рассудок боль и цепляться ему не за что, потому что тело Аланы падает прямо к его ногам. И Клаус Майклсон падает рядом с ней, на черной джемпере, в этой тьме, невозможно увидеть кровавое пятно в области сердце, от меча отца, который однажды лишил их всех жизни.Столько столетий Клаус Майклсон был мертв и только попытался жить. Атомная бомба с именем — Никлаус Майклсон. И жертва от этого удара — Алана Роллод. Много лет назад в городе, что носит название Хиросима смерть была по всюду. Смерть, которую принесла сброшенная атомная бомба. Крики детей. Взрывная волна уничтожала дома.Многие тихо умирали ожидая смерти. А последствия от применения ядерного оружия страшнее, чем можно вообразить. А сколько окажутся под воздействием радиации.Не проще ли отказаться от применения этого оружия или это своеобразный рычаг давления? Может и Клаус Майклсон приносит только смерть?И так больно [невыносимо]. Невыносимо [Хиросима]. ХИРОСИМА.
А может этому городу будет лучше без всех них?