О прекрасном

Макс порой не любил свою память. Та вечно упускала что-то важное, зато упорно цеплялась за ненужные детали. Впрочем, сейчас ей стоило сказать спасибо. Слишком больно было чувствовать, а уж если попытаться понять произошедшее… Становилось только хуже. И поэтому Макс был даже рад тем неважным, мелким разговорам, всплывавшим в памяти. Конечно, не прекрасные чужие миры, но и не отвратительные поступки той, что считал лучшей на свете женщиной. – Между прочим, ты вообще не в моем вкусе! У тебя лицо какое-то невнятное, совершенно не подходящее для колдуна, – Макс старался подражать ее голосу, чувствуя, как это ранит его. Впрочем, по сравнению со всем остальным это было почти не больно. – И руки тонкие, как у девчонки. И совершенно дурацкие круглые глаза. Вставать и идти до ближайшего зеркала было откровенно лениво, но благо, рядом лежал поднос, забытый еще с совещания. Макс разглядывал себя, стараясь не искать сходства с ней. Его не было, да и быть не могло! Он же не ее тайный придуманный брат, в конце-то концов! При этой мысли сердце екнуло, и Макс не удержал в руках поднос. – Не самое эффектное мое появление, но за неимением лучшего – сойдет, – ухмыльнулся Джуффин, вошедший в кабинет как раз под грохот металла. – Что ты тут устроил? Если хочешь занять должность главного модника Тайного Сыска, боюсь, ты уже опоздал. Но если ты просто тешишь самолюбие, поверь, есть способы куда как интереснее и приятнее. – Я что, правда, похож на девчонку? – выпалил Макс, перебив Джуффина. – И лицо у меня невнятное? – Чего? – Джуффин удивленно вскинул бровь. – Что на тебя нашло? Пристально разглядывая Макса, Джуффин обошел его по кругу, а затем уселся на стол. – Кажется, я знаю, что, а точнее, кто натолкнул тебя на эти дурацкие мысли. И что еще она тебе сказала? – Что… что у меня руки тонкие, как у девчонки, – Макс замялся и отвел взгляд в сторону. Джуффин схватил его за запястья, быстро скатал рукава чужого лоохи и возмущенно уставился на Макса. – Посмотри на свои руки: они великолепны! Я угрохал год жизни, чтобы создать столь совершенные кисти рук, а ты даже не даешь себе труда восхититься моей работой! Да еще и позволяешь каким-то девчонкам это критиковать. Нет, у нее, конечно, прекрасные миры вышли, но что она понимает в людях? Джуффин наклонился ближе, проводя пальцами от запястий до плеч, а затем оглаживая шею Макса, замершего от его действий. – А плечи, шея? Линия подбородка? Да скульпторы любых из миров отдали бы все, лишь бы заполучить такую натуру! Плавно соскользнув со стола, Джуффин оседлал бедра Макса. Неспешно провел пальцем по губам, очертил линию скул, едва коснулся пушистых ресниц. – Про глаза вообще молчу. Один разрез чего только стоит! А цвета? Я тогда так и не смог определиться, но так даже лучше вышло. Макс потянулся было за поцелуем, но Джуффин опередил его. Чужие губы обжигали, а руки, расстегнув застежку на лоохи, огладили оголившиеся ключицы. Макс не сдержал стона, после которого Джуффин отстранился и лукаво посмотрел на него. – Говорю же, ты прекрасен. И заметь, я не описывал ничего, ниже твоих рук, – на этих словах Джуффин царапнул сосок Макса и тут же накрыл его разгоряченной ладонью. – И разумеется, еще ничего не сказал о твоей личности. Так что, продолжим говорить или займемся чем-нибудь более приятным?