По течению обстоятельств

Красный, как рак, Киришима, жмурясь, податливо подчинился Денки, который вытворял языком какие-то танцы в его рту. Когда блондин отстранился, чтобы посмотреть ему в глаза, Эйджиро, поджав губы, грустно свёл брови в переносице, пытаясь снять с себя румянец и напряжение. И Денки медленно приходит в себя, осознавая, что же он натворил. Он смутился и закрыл лицо руками, стыдясь себя, обозвал себя дураком, пробубнив в руки, и скукожился, чтобы никто его не трогал. — Ребята, как вы могли не сказать нам! — закричал Серо и вытянул руку с телефоном к ним. Всё перевели взгляд на экран и увидели фотографию, на которой Бакуго целовал в губы Деку и оба были в геройских костюмах. Изуку широко распахнул глаза, как только это увидел, и вскочил со своего места. — Когда они только успели! — он нагло выхватил телефон из рук, при этом с красным лицом, и стал листать фотографии. Киришима и Каминари наклонились, чтобы тоже поглазеть на фото. Вот фото, где Мидория лежит на плече Катсуки в автобусе, вот — где они держатся за руки — это фото сделано сегодня, пока они были на патруле! Кто-то за ними следил! — Да у вас полным ходом, Мидория. Я был прав, — усмехнулся Денки и тут же притих. — Я-я… Ну… Вообще-то ты, Каминари…! — Пожалуйста, давайте не будем друг друга смущать, — перебил веснушчатого парня Киришима и вздохнул. — Я очень огорчён тем, что вы ничего не рассказали своим друзьям, — забрал телефон Ханта и скрестил руки на груди, наигранно обижаясь. — Мы и не заказывали фотосессию! Нас сфотографировали без нашего ведома! Следили, как шпионы! — стал заступаться за себя и за Бакуго парень. Вдруг Денки резко встал со своего места, положил на стол деньги, которые ранее достал из поясной сумки, и стал пробираться из-за стола через Изуку и Катсуки. — Я домой, — бросил блондин, опустив голову, пряча за чёлкой глаза, и направился к выходу. — Постой! — крикнул Эйджиро, немедленно поднялся с места и, протягивая руку в сторону парня, поспешил за ним. Каминари даже не обернулся, так и не поднимая головы, а только ускорил шаг, стараясь убежать. — Я вызову такси, — выдохнул Мидория и достал свой телефон. — А я вот, как хороший друг, не вырублюсь, — Серо явно не на шутку вжился в роль обиженки. — Даже помогу дотащить Бакуго до машины. — Спасибо, Серо-кун… — с помощью приложения парень вызвал машину, а затем лег на свои руки, пряча лицо. Ашидо — бывшая Каччана… Интересно, и когда это они были в отношениях, как этого не заметил Изуку, неужели они были вместе так немного, или много, но хорошо скрывали, что вместе? Мидория очень хотел поговорить с Катсуки, выяснить всю правду спокойно и аккуратно. Он повернул голову в сторону спящего и провел осторожно по волосам рукой. Ханта на это решил промолчать, только выложил свои деньги. — Черт, Киришима не заплатил, — пробубнил брюнет и доложил ещё пару купюр. — Ну ладно, будет мне должен. Ты тоже плати, сейчас позову официанточку. — Как ты думаешь, — выпрямился Изуку и достал деньги из кармана, после положив их на стол. — У них все будет хорошо? — Ты про Киришиму и Каминари? — спросил Серо и после кивка от Деку, продолжил. — Не волнуйся, конечно, все будет хорошо. Они не смогут долго порознь. Они явно встретятся ещё и разберутся во всем: останутся друзьями либо… — договаривать он не стал, потому что к столу подошла официантка, мило улыбаясь. — О, привет, красотка, вот оплата, с чаевыми, пересчитай, а то у меня голова болит. Изуку и не нужно было продолжение. Он прекрасно понимал, что Эйджиро и Денки могут стать парой. Но если останутся друзьями — будут ли у них такие же отношения к друг другу, как раньше? И пока Ханта флиртовал с девушкой, а она изображала, что его слушает, Мидория как-то грустно смотрел на спящее лицо Катсуки, на его подрагивающие ресницы, на губы, которые сейчас очень хотелось поцеловать. Он любит Каччана, а значит должен ему доверять. Пускай и бывшая с ним едет, но Бакуго любит сейчас именно Изуку. Ведь так… ? Его не волновали, обстановка, чужие взгляды и слова, Изуку просто наклонился и поцеловал в лоб своего парня, после улыбнувшись. Телефон коротко зажужжал на столе, оповестив хозяина, что такси подъехало. — Серо-кун… — осторожно позвал Мидория. — Уже пора? Ну, что ж, Тацу-чан, было приятно поговорить, но нам нужно уже уходить, — он улыбнулся широко девушке, та улыбнулась натянуто в ответ и сразу после отошла от их столика. Брюнет подошёл к Бакуго и немного присел, подхватил его руку, положил её себе на плечи и выпрямился, поднимая с места Катсуки. — Кто? Что? — пробубнил альфа, моргая. — Оу, бро, да ты в хлам, — усмехнулся Ханта. — Мидория, бери его руку с другой стороны и вперёд. — Деку? Деку… — оглянулся Бакуго. — Всё хорошо, Каччан. Ты немного перебрал, — сказал Изуку, стараясь встать сбоку, а Серо на слове «немного» усмехнулся снова. Бакуго лишь что-то промычал и повесил руку на плечи омеги. Так они дотащили его до машины. Ханта сел спереди, возле водителя, а двое парней сзади. — Сначала меня довези, так ближе, потом их, — сказал Серо водителю, потом назвал адреса и расслабился на кресле. Бакуго снова уснул, прижимая подбородок к груди, обнимая самого себя. Изуку подсел ближе к окну, подальше от Катсуки, потому что от него неприятно пахло перегаром, хотя он и также сам не особо приятно пахнет. Вид за окном отвлекал от плохих мыслей. Уже давно темно, мало людей на дорогах, много ярких вывесок, огней. Даже музыка из радио была приятная, подходящая. Всё успокаивало, давая вздохнуть полной грудью. И Бакуго, словно во сне узнав, что нужно Мидории, осторожно упал головой на его колени. Омега слабо и грустно улыбнулся, и запустил пальцы в мягкие волосы Катсуки. Опять к Мидории подкрадываются вопросы, плохие мысли, заставляя несильно потеть тело, дрожью покрывать руки. Да, страшно. Страшно, что после того, как альфа вернётся с командировки их прекрасным трепетным отношениям придёт конец. Может, Катсуки вспомнит моменты с Миной, возможно, они ещё более прекрасные, чем Изуку хочет думать, к блондину придут старые чувства, и потом он бросит Деку, как ненужный мусор. — Деку, что ты ревешь? — смотря на парня снизу, тихо сказал Бакуго и протянул руку вверх, положив на его щеку ладонь. С щёк слезы упали на Каччана, вот он и разомкнул глаза, и со взглядом полным волнения и переживания смотрел на Изуку. Мидория всхлипнул и прикрыл глаза, стыдясь себя и того, что он такой нытик, принимающий даже воображаемые фантазии близко к сердцу. Он так и не ответил Катсуки, сглатывая, сдерживая новый поток слез. Блондин все также поглаживал щеку Деку, совсем не обращая внимания на то, что они в машине не одни, что на них поглядывают Серо и водитель через зеркало. Изуку взглянул, наконец, на альфу и тот сразу немного улыбнулся. Всегда такой заботливый Каччан… Он заставляет сердце трепетать, гореть без остановки, умеет восстановить надежду, которая, казалось, разбилась безвозвратно, он любит, как никто другой, по своему великолепно и бесподобно. И Изуку перестал плакать, когда подкралась успокаивающая мысль о том, что это всего лишь случайность, совпадение, что именно Мина поедет с Катсуки. Это все не назло Мидории, это все не подстроено. Бакуго не бросит его, если верить. Блондин со слабой улыбкой опустил руку и снова заснул. Через некоторое время машина остановилась и Серо обернулся на них. — Всё, моя остановочка, — немного усмехнулся он. — Увидимся позже. — Ага, пока, Серо, — не поднимая головы, сказал Деку, смотря на Катсуки. Ханта по-доброму улыбнулся, кивнул сам себе и затем вышел из машины. Когда такси тронулось, Изуку вновь погрузился в свои мысли, проводя по разным участкам кожи лица Бакуго. Какой же все-таки Каччан красивый. Его брови были не нахмурены, веки опущены… Это случайно напомнило Мидории о днях, когда альфа лежал в больнице — такой же расслабленный Катсуки, как и тогда. Сейчас он просто спит, а не от тяжёлых ран, проснётся на утро и… Уйдёт? Во сколько же нужно будет уехать Бакуго завтра? Если рано-рано, то блондин и не подумает разбудить Изуку, потому что захочет, чтобы тот больше поспал, выспался. Омега стал размышлять: бубнит себе под нос как можно предупредить Бакуго, да и так, чтобы он на утро все вспомнил. Можно поставить будильник ему на телефон. Но если так, то во сколько? Можно написать записки, но… — Молодой человек, прекратите бубнить, мы прибыли на место, — вывел его из размышлений водитель. — А? Что, уже? Простите, пожалуйста, и спасибо. Деку поспешно открыл дверь, но не смог выйти из-за веса на ногах. Бакуго лишь пробурчал во сне от суеты, но так и не поднялся, надавливая головой на ноги Изуку, приказывая тем самым не вставать. — Каччан, просыпайся, — потряс Мидория его за плечо и повторил: — Просыпайся. Катсуки разомкнул глаза и поднял голову с колен, осмотрелся по сторонам, а Изуку успел выскользнуть наружу. Омега поманил рукой к себе парня и тот, как заколдованный, вылез из машины за ним. Машина уехала, а Бакуго сразу же повис на шее Мидории. — Де-еку, Изуку… — протянул блондин. — Каччан… Тяжело. Не тяни меня вниз, — чуть ли не прокряхтел парень. Катсуки выпрямился, облегчив задачу Деку, и приблизился лицом к лицу. — Ух, ты такой… — договаривать блондин не стал и поцеловал в губы парня. Изуку в шоке распахнул глаза и сильно покраснел. Пытался отвечать пару секунд, но после стал вырываться из поцелуя. — Каччан, нет, — оторвался от губ омега, тяжело дыша, и от губы до губы протянулась ниточка слюны. — Идём домой. Мидория через силу потащил его в сторону дома, а Бакуго нехотя пошел по не своей воле. Парень еле достал ключи и открыл подъезд, но как оказалось дальше было не легче. Лифт сломался, а значит придётся заставлять Каччана подниматься на лестнице и вдобавок тащить на себе. Вздохнув и приготовившись к неизбежному, Изуку стал подниматься, а Катсуки лишь рьяно улыбался и откровенно плевал на все вокруг происходящее — он раскрепощен. — Ты знал? У Деку такая классная задница, — усмехнулся Бакуго. — Каччан… — сдерживать смущение и одновременно возмущение очень трудно. — А, это ты, Де-еку, — протянул последнее слово альфа и ущипнул за живот Изуку. — Каччан, прекрати! — Не-а, — усмехнулся тот. Мягко говоря, подъем — был ещё тем испытанием. Катсуки откровенно лапал его почти постоянно, болтал о смысле жизни, о Изуку, о том, почему веснушки так сильно добавляют милоты лицу. Деку думал, что не выдержит — лестница казалась бесконечной, а Бакуго тяжелее, но и красивее, чем когда-либо. — Ты гребаный задрот, твоя чёртова… Доброта. Как сложно сохранять свой характер при тебе… И, помнишь, мы держались за руки в детстве? Я с того момента заобожал держать те… Тебя за руку и мечтал подержать ещё, но, не поверишь, я смущался… Только Мидория не пропускал все мимо ушей, слушал, чтобы рассказать все трезвому Катсуки потом. Наконец-то они поднялись на свой этаж и Изуку поспешил засунуть ключи в замок. — Изуку обещал мне поцелуй дома, — потянулся альфа к губам парня. — Мы ещё не дома, Каччан! — возмутился омега, отстраняя Катсуки рукой за плечи, хоть и хотелось поцелуев любимого. Они поспешили зайти внутрь, но вместо того, чтобы попросить Изуку о поцелуе, Бакуго присел на пол и стал медленно разуваться. Видимо, и в пьяном состоянии думает о порядке в доме, а может это у него уже вошло в привычку. Мидория, наконец, смог спокойно с облегчением выдохнуть. Он, расслабляя узел галстука на шее, задумался о всех словах Бакуго. Его внимание зацепилось на том, что Каччан рассказывает все, и все свои мысли и секреты. С алкоголем — у альфы развязывается язык и отступает чувство самосохранения своих мыслей. А значит можно поговорить с ним о Мине, все разузнать: об отношениях, о подробностях. Но это будет неправильно — так использовать развязного Каччана… — Деку, — тихо зовет его голос. Изуку оборачивается и видит как, облокотившись спиной на стену, на полу сидит Катсуки и смотрит на него с грустью и волнением. — Что с тобой? Почему ты так сторонишься меня? Мы же гребаная пара… — последнее предложения Бакуго прошептал и опустил голову. — Я волнуюсь, Каччан… — присел Изуку на корточки перед ним. — Просто Мина… — Чертова Мина — бывшая, мы расстались, — посмотрел альфа ему в глаза. — Да, помню, но вдруг у тебя остались к ней чувства или она тебя соблазнит и ты к ней вернешься из-за потребности, или… — Деку! — перебил его Катсуки и, приблизившись, взял его лицо в ладони. — Я не ее, блять, люблю, а тебя. — Каччан… — Мидория опустил взгляд и добавил тише: — Расскажи мне все — неизвестность пугает… Бакуго с рыком выдохнул и убрал руки. — Что прям здесь? — Нет, — ответил омега и смахнул поступившую слезу под глазом, — Давай переместимся в кровать, я… Не успел он договорить как его притянули за грудки в поцелуй. Изуку в шоке замер, видя как зажмурились и нахмурились глаза Катсуки. После альфа проскользнул языком в рот и этим заставил покраснеть Мидорию, а затем и отвечать. Деку зажмурил глазки и обхватил руками шею блондина, пока сердце бешено колотилось, чуть ли не выпрыгивая из груди. Воздуха стало катастрофически не хватать, но Катсуки не давал отстранится, играясь языком во рту. И когда Изуку обмяк и расслабился, практически повиснув на шее парня, Бакуго резко отстранился от губ, оставив протянутую ниточку слюны. — Заебал реветь, Деку, я тебя не оставлю, — начал он, пока омега тяжело дышал. — Я, черт возьми, не из жалости же предложил встречаться. Я взял на себя ответственность быть с тобой, потому что люблю тебя, идиот. — Звучит, как свадебная клятва… — тихо усмехнулся немного румяный Изуку, а после резко покраснел сильнее и опешил. — О боже, прости, Каччан, я не это имел в виду! Давай ты забудешь и… ! — Это позже… — тихо-тихо сказал немного покрасневший Бакуго. — Что? Я не расслышал, — прикусил губу взволнованный Мидория. — Пошли в спальню. Вот что я сказал. — Ах, да, на полу не очень, — криво улыбнулся он и стал подниматься. Изуку действительно не услышал, что сказал в первый раз Катсуки к счастью для альфы. Если бы тот услышал, то в будущем радовался бы чуть меньше… Мидория протянул ему руку, предлагая помочь встать, и перед глазами блондина пронеслось воспоминание из детства: как он упал с моста в виде бревна в воду, к нему подбежал Изуку и протянул ему руку. Волнуясь. Заботливо так… Нежно… Мотнув головой, Бакуго схватился за руку, встал, и его утянули в спальню. И хотя Деку после таких откровений стал немного больше доверять любимому парню, он хотел полностью узнать всю правду. Он уложил Катсуки на кровать, стараясь не делать резких движений, и навис над ним. Шумно сглотнув, Изуку старался успокоить свое сердечко, ведь в таком новом ракурсе Каччан такой горячий, впрочем, как и всегда… Так, он слишком увлекся, но вовремя опомнился и потрусил головой. — А теперь расскажи мне все о Ашидо-чан, Каччан, — твердо сказал омега, внутри до чертиков волнуясь и переживая. — Хорошо. Не нависай, а ляг рядом… Бакуго обдумал как правильно подобрать слова, пока Мидория устроился рядом и обнял руку парня. — Мы начали встречаться с ней сразу после того как окончили академию… — начал альфа. — Это было немного неожиданно, когда она подошла ко мне на выпускном и предложила потанцевать. Я тогда не согласился, и она начала расспрашивать, почему я такой вечно хмурый, стала копаться во мне и раскрыла одну из моих тайн о том, что хмурые люди часто просто грустны и одиноки. Ей стало жалко и она сказала, что даже такие люди как я — с таким сложным характером, с таким грубым жаргоном, — не должны быть одиноки. Я промолчал, запив коньяком в горле ком, который всегда помогал сдерживать слезы. А затем Мина резко предложила встречаться, ведь по ее словам «так станет на двух одиноких людей меньше»… Помню как пошутил, что можно просто уничтожить всех одиноких людей и так их станет меньше, она громко посмеялась на это, ну и я позволил себе улыбнуться… За приоткрытым окном, в паузе Бакуго, решили добавить своих коротких песней птицы, давая ложное видение того, что скоро утро. Но птицы не спят ночью. Такие птицы не спят, так как поют для таких, как Катсуки и Изуку, для таких, кто пишет картины, найдя вдохновение именно ночью, для таких, кто не может уснуть из-за бессонницы и курит на балконе десятую сигарету, для таких, кто плачет возле холодной батареи из-за какой-то утраты… Мидория задумался, что хотел бы быть именно птицей, помогающий своим пением успокаивать многих, но он человек, что поможет справится со всеми проблемами, трудностями и невзгодами своим любимым людям, и по большей степени своему самому дорогому Каччану… — Мы не любили друг друга… — продолжил блондин. — Просто пытались уйти от всего плохого за поцелуями и взаимной поддержкой. Мы раскрывались друг другу и помогали решать проблемы друг друга, начиная от проблем на работе, заканчивая физическими потребностями. Но в итоге все сошлось к тому, что мы оба пришли к выводу, что нам нужно расстаться. Я думал, что мы расстались друзьями, но Ашидо сильно изменилась после этого и стала, проще говоря, стервой. Говорила при любом удобном моменте обо мне все плохое, а о себе, по ее мнению, все самое лучшее, например, о том сколько членов за день она успела на себе попробовать… Я не знал, почему она так изменилась и я пытался ей помочь, как друг, но она меня отталкивала как самого дерьмового для нее человека… Я даже винил себя какое-то время, мол, вдруг она вовсе не хотела расставаться, а после Серо объяснил мне, что девушка просто связалась с плохой компанией, потому что, как дурочка с розовыми очками, влюбилась в самого мерзкого главаря, который частично был похож на меня. Этот мерзкий главарь, я даже помню как звали этого подлеца — Джуниор — был наркоторговцем, и использовал Ашидо для прикрытия своей задницы. После его застрелили его конкуренты, а Мина просто ушла из банды, отдав все и предав всех, и сдала их полиции. Не знаю как она выкрутилась и осталась любимицей героиней для многих людей… — Я и не догадывался насколько все это закручено и запутанно… — обнял Изуку парня покрепче. — Ну тебе зато понятнее хоть стало, что я люблю тебя и только тебя, задротская задница? — усмехнулся Катсуки и поцеловал омегу в лоб. — Угу… — немного смутился тот. — Я полюбил тебя, еще когда мелким сопляком был… А с Миной же начал встречаться, чтобы хоть как-то заполнить пустоту и попытаться заменить ей тебя… Бакуго повернул голову, чтобы посмотреть на Деку и спросить его кое о чем, но тот уснул, тихо и мило посапывая себе под нос. Все эти переживания не давали ему уснуть, а как только омега узнал, что все на самом деле хорошо, то сразу вырубился, оставаясь без сил держаться с открытыми глазами. Катсуки слабо улыбнулся, укрыл его одеялом и аккуратно поцеловал в лоб. Он даже почти отрезвился после всего этого откровенного разговора, а значит можно позвонить Мине. Выбравшись из объятий, он достал телефон из джинс, садясь на кровати, разблокировал контакт и набрал нужный номер. Гудки давили на мозг, но Бакуго их терпел и ждал ответа. Он обернулся, посмотрел на спящего Изуку и, когда на той стороне послышалось женское «Да», встал с кровати. — Сразу по делу говори о командировке, — негромко произнес Катсуки, выходя из комнаты. — Бакубяка? Это правда ты? Соизволил разблокировать меня? О спасибо великодушный- — Ты давай время не тяни, а быстро все рассказывай, — перебил её он. — Хм, сначала выслушай кое-что другое, — зевнула Ашидо. — Давай, только быстро, — прорычал тот. — Я хоть раньше и считала тебя говном, но это из-за того, что ты очень похож на моего мертвого тупого бывшего, который использовал меня, поэтому, Бакуго, давай забудем все плохое, прости меня за те слова, что я говорила, и начнем все сначала. — Как друзья? — А? Да, друзья. То есть ты согласен? Прощаешь? — Что-то ты не звучишь сонной, — не стал он отвечать на вопрос, потому что простить ему было трудно. — Почему не спишь, время-то… — оглянулся на время. — Блять, три часа ночи. — Знала, что ты позвонишь… Ладно, по делу — завтра на 8 утра рейс на самолет. Едем в Камино, чтобы помочь уменьшить преступность, помочь с расследованием дела и, также, наши причуды помогут с уборкой города — злодеи разрушили сотни домов. Возможно, нас задержут на неделю, а может — больше. Жить будем в отеле в одной комнате, но постели там две. Вроде, все. — По документам что? — А ну тут только геройское удостоверение и паспорт. — Чертова командировка… Ладно, все понял, принял. — Ты не хочешь ехать? — Конечно, черт, не хочу. Ты знаешь как у меня здесь все прекрасно? — Не знаю, но узнаю, — хихикнула Мина. — Спокойной ночи и до завтра. — Пока, — бросил он и трубку положили с той стороны. Недолго покопавшись в телефоне, альфа установил будильник на семь и вернулся в комнату. На кровати мило лежал омега и обнимал кусочек одеяла, что вызвало улыбку на лице блондина. Бакуго отвлекся, чтобы поставить телефон на зарядку, а затем снова перевел взгляд на Мидорию. И вроде он не раз видел это глупое красивое спящее чудо, а почему-то всегда улыбается при виде этого. Катсуки аккуратно лег рядом под одеяло и провел рукой по щеке парня. Такая нежная мягкая кожа, казалось совсем не сочетается с грубой шершавой ладонью альфы, но Деку с улыбкой ластится о руку, и у Бакуго аж сердце забилось отчетливее, вокруг стало намного теплее и уютнее. Захотелось расцеловать каждую веснушку на щеках, прижать к себе этого задрота, обнять крепко-крепко и никогда не отпускать и никому не отдавать. Сон, наконец, пришел и к альфе. Он сладко зевнул и с улыбкой уснул, рядом с любимым Изуку.