Новый для меня Мир

      Проснулся я резко. Вот я теряю сознание на поле боя, как резко открываю глаза в палатке госпиталя. Осмотревшись, я увидел множество раненых, но стабильных пациентов. Мда. Закрыв глаза, я принялся сканировать свой организм. Что можно сказать? Я был почти здоров. Почти. Остался с десяток песчинок возле позвоночного нерва. Как они туда попали, я без понятия, но слава Ками, что они ничего не задели. Медленно, по одной песчинке, я вытягивал их, стараясь ничего не задеть. Сантиметр за сантиметром, песчинка за песчинкой, медленно и не спеша, я вытягивал их. И на это ушёл целый час, в основном на то, чтобы раздвинуть мышцы и жировые стенки, при этом стараясь не задевать нервы. После же я вздохнул с облегчением. Теперь я здоров. Если не считать поврежденных каналов. Всё же, я немного переусердствовал, да и организм к такому не привык. Вот только, я жив, скоро здоров и с интересными трофеями, так что ни о чем не жалею.       Раньше, я не хотел просто так лежать и ничего не делать. Теперь же, я не хотел ничего делать. У меня в плену примерно человек двести и один джинчурики. Достать биджу не проблема. Проблема в другом. Что мне оторвут за это. То, что ко мне в свитки никто не лез, я уверен, ибо лезть в вещи Узумаки, себе дороже. Значит, вопрос актуальный, что делать с джинчурики? Пока идёт война, хрен я его кому отдам. Но вот что потом? Отдать, попросив что-то взамен? И что просить? Что, девственниц? Очень смешно. Техники? Пффф, у меня фуин есть. Территории? У меня дом есть и уничтоженный остров. Денег? Ага, Узумаки просит денег, очень смешно. Тогда что? Я бы от самого биджу не отказался.       И тут меня пронзило. Любой биджу, это чакра. Невероятно плотная и от этого ядовитая, но всё же чакра. Чакра! А из чего состоит чакра? Правильно, духовная энергия, телесная и в случае биджу, природная. Но что будет, если оторвать одну из энергий? В каноне четвёртый провернул нечто подобное, только он делил всю его силу поровну. Я же поделю его, разделив энергии. Что для этого нужно? Хрен его знает. Но либо огромные запасы чакры, либо при помощи маски шинигами. Как всё это сделать, я представляю, но кое-что мне не нравится. А именно, необходимость в жертве для ритуала. Нужно думать. — Сколько же дел, — вздохнул я, горько улыбнувшись.       Но в ответ мне была тишина. Решившись, я медленно поднялся и оделся, благо вещи были рядом. После вышел из госпиталя. Видно было, что в штабе людей стало меньше. Искать Джирайю не хотелось, но нужно было. А где его искать в большом лагере? Без понятия, но для начала пошёл в штаб. К моему удивлению, он был там. Бодрый и здоровый, что-то втолковывал генину. — Даров, — поздоровался я, подойдя к нему, спасая несчастного генина. — Ли! — воскликнул Джирайя и обнял меня. — Ты как? — Жить буду, — улыбнулся я, — конечно, недельки три буду восстанавливаться, а потом в бой. — Чего так долго? — нахмурился Джирайя. — Я не идиот и о своём здоровье забочусь, а потому, долечусь до конца, чтобы потом проблем не было, — спокойно ответил я, — это только идиоты сбегают от врачей, полагаясь на свои ощущения. — Вообще-то, так многие делают, — наставительно произнёс он, умолчав, что тоже так делал не раз. — А потом, лет в сорок, их старые ранения ноют, — ухмыльнулся я, видя как Джирайя незаметно скривился. — Ладно, закрыли тему, — отмахнулся он, — идём, тебя Сайто-сан видеть хотел.       Я только кивнул. Что говорить, я не думал. Правду, правду и ещё раз правду. Я конечно шиноби и эта профессия предполагает ложь, но не своим же. А свои пока для меня все из Конохи. Как дальше будет, не знаю, но поживём, увидим. Мы зашли внутрь штаба. Это была просторная палатка, с множеством людей внутри. У дальней стены был уже немного пожилой мужик, возле которого был черноволосый с интересной прической, характерной для Нара. И ещё двое, без каких либо примечательных черт. — Узумаки Ли-кун, — проговорил он и слабо улыбнулся, когда увидел меня. — Сайто-сан, — кивнул я и он приподнял брови в удивлении, но я только на Джирайю кивнул. — Я бы хотел узнать, что случилось на поле боя, — серьезно проговорил он, без тени улыбки.       Я и рассказал. О джинчурики, о плане, о самом сражении, о его запечатывание, о помощи остальным и наконец, о схватке с кадзекаге. И я не врал. Вообще. Только о техниках умолчал, ограничившись только общим эффектом. Забавно было видеть их рожи, так как они не совсем верили мне, но лжи не замечали. — Отдай джинчурики, — всё же решил Сайто-сан. — Нет, — спокойно ответил я и сразу в палатке стало немного холоднее. — Что ты сказал? — прищурился он, нахмурившись. — Я сказал, нет, — спокойно проговорил я, начиная ощущать растущую жажду убийства. — Я могу тебя прямо сейчас прирезать, за неподчинение приказу, — зло сказал он. — И джинчурики вы больше не увидите, будьте уверены, — всё так же спокойно проговорил я, — я постарался перед посещением данной палатки. — Почему? — всё же выдавил он из себя, сквозь зубы. — Джинчурики является оружием деревни, — нехотя признал я, — причём, очень грозным оружием, которым может руководствоваться только Каге, без каких либо исключений, — внутренне поморщился я от такого отношения, — собственно, если джинчурики попал в плен, то таким пленным может распоряжаться только Каге деревни, что захватила его, — спокойно говорил я, вспоминая уроки у одного из АНБУ, где об этом рассказывали, — любые попытки нарушить этот закон, могут считаться восстанием против Хокаге, — улыбнулся я, — вы же не хотите восставать против Каге? — Нет, — проговорил он, еле сдерживая себя, чтобы не прикончить меня. — Значит, вопрос закрыт, — подвёл я черту, — через три недели я полностью востановлюсь и именно тогда передам важного военнопленного лично в руки Каге. — Хорошо, — немного успокоился он, но явно было видно, что он зол и постарается мне как-то поднасрать. — Что-то ещё? — спросил я. — Нет, — махнул он рукой, — свободен.       Я и вышел, после чего вернулся обратно в палатку. Оставаться я не хотел, так как разная фигня может быть. Потому, сосредоточившись, я сложил полную серию печатей и создал клона, с большей половиной моей чакры. На неделю должно хватить, если ничего не произойдёт. Каналы немного обдало огнём, но ничего непоправимого. Всего плюс несколько дней лечения. Сложив ещё одну серию печатей, меня отправило в мой мир призыва, где вновь оказался день. ***       После ухода Узумаки Ли. — Джирайя, какого хрена этот молокосос себе позволяет? — сердито спросил Сайто, внутри просто пылая злостью. — Он прав, Сайто-сан, — покачал он головой, — во всем, — сразу отрезал он, видя, что он опять готовился что-то сказать. — Нара? — спросил он своего советника. — Сложно сказать, — пожал он плечами и зевнул, — с одной стороны, Ли-кун прав и такие решения может принимать только Хокаге, но с другой, здесь власть Хокаге представляете именно вы, Сайто-сан, — проговорил он, вновь зевнув, — я бы отправил ястреба Хокаге, так как вопрос слишком спорный и затрагивает многое. — Хорошо, — спокойно согласился Сайто.       В тот же день, письмо и отчёт были написаны и составлены, после чего отправлены соколом. Но письмо так и не дошло к канцелярии Хокаге. Его перехватили. И через две недели штаб был атакован, союзом камня и нескольких деревень поменьше. Несколько дней боев закончились победой камня и его альянса. Коноха отступила, меняя позиции, как и камень, ибо был в слишком невыгодной позиции. Клон Узумаки Ли был случайно развеян и его посчитали пропавшим. ***       Меня не было пол года. По времени моего мира. Здесь же прошло намного больше времени. Сколько не скажу, но вот когда вернусь, узнаю. Я зашёл в пещеру. Здесь ничего не изменилось. — Привет, — кивнул я вожаку, — свиток готов? — Да, держи, — он немного привстал и аккуратно подал мне его. — Посмотрим, — с ожиданием произнёс я, разворачивая свиток.       На его начале был большой рисунок. Прозрачное пламя с элементами фуин. Смотрелось здорово. В центре было несколько иероглифов, обозначающихся как «Сумеречные Волки». Красивое название. Жаль только, что самих волков мало и индивидуальные контракты можно будет заключать не скоро. — Хорошо получилось, — улыбнулся я, разглядывая фуин. — Не буду тогда тянуть, ты не против? — спросил я вожака, заранее зная ответ. — Мы с удовольствием будем служить тебе, — склонил он голову.       Честно, было приятно. Я понимал, что я уже и так многое сделал, но именно этим то я и гордился. Мне нравилось помогать им. Мне хотелось помочь развиться им. Их развитие, я воспринимал как своё и мне это нравилось.       Надкусив свой палец, я вывел кровью своё имя, прижигая его чакрой и в конце, оставил отпечаток ладони. Вот и всё. Теперь, я связан с ними кровью и чакрой, как и они со мной. Хорошее ощущение, будто ты теперь не один. ***       Восстанавливался я примерно месяц. На всякий случай. Только когда я не заметил вообще никаких повреждений или дефектов, я принялся за дело. Сначала, я довёл всех волков до одного уровня, когда они начинали гореть. Несколько дней и готово, ибо это не их вожак и у остальных силёнок поменьше. Вторым делом, я занялся телепортацией. Ни с первого, ни со второго и да же не с десятого раза у меня ничего не выходило. Мне понадобилась неделя только на её создание и ещё три дня на устранение дефектов, как гром и вспышки. Но результатом я был доволен. И если раньше я не мог создавать техники и перемещаться с ними, так как их «сдувало», то теперь всё нормально.       Первоначально, идея была правильна. Полёт Бога Грома создан именно на основе шуншина. Вот только, дальнейшие мои мысли были немного не верными. Я думал, что печать создаёт тунель и сокращая его или изгибая, чтобы можно было перемещаться на огромные расстояния. Но нет, я ошибался. Это скорее похоже на замену. Только если для замены нужен примерно равный объём переносимого материала, то эта печать убирала этот минус, а с ним и ограничение на дальность, так как перемещается только маленький объём чакры, так что, прыжки между странами мне обойдутся примерно в сотую часть моего резерва. На соседний континент, где-то двадцатая часть. А что бы допрыгнуть к Луне, нужно примерно восемь моих резервов. И метку на ней. С переносимым объемом та же аналогия. Больше объём, больше затрат.       Решив две свои главные проблемы, я был доволен. Времени конечно ушло не мало, но оно того стоило. Иногда подкармливал волков чакрой, когда в ней не нуждался, от чего они становились все сильнее. Все дело в их природе. Дело в том, что они похожи энергетической природой на огонь. Чем больше подливаешь бензина, тем он сильнее, а их телесная природа, развивается вместе с энергетической и не даёт огню гаснуть. Да и мир оказал на них не маленькое влияние. Так что, они потихоньку становятся сильнее.       Я же задумался о другом. Биджу. Я хотел разделить его. На три части. Первую оставлю джинчурики, а именно разум. Вторую запечатаю в себе, телесную. Третью часть засуну в вожака, природную. Таким образом, все должны остаться довольными. Ради эксперимента, я накопил немного чакры и создав сложную и многоуровневую фуин. В центр положил подопытного и разделил его ядро и чакру на инь и ян. После этого, запечатал разные части ядра в двух разных шиноби, поставив печать таким образом, чтобы она подпитывалась от шиноби. Результат был странным, но многообещающий, так как ядро с энергией ян начало восстанавливаться, становясь подобным на полноценное ядро того шиноби. Ядро инь тоже восстанавливалось, но оно не становилось похожим на ядро шиноби, а приобретало особенности прежнего владельца. Это был медленный процесс, но ничего лучшего я не придумал. А отдавать джинчурики обидно. А так поставлю печать покрепче и всё.       Для биджу, печать нужна была соответствующая. Пришлось немного порушить гору, выровняв огромный круг. Потом я целый месяц дополнял уже придуманную фуин, ставил ограничения и всячески оптимизировал её. Было страшно. Очень. Увы, но моей чакры было слишком мало, а эту печать нужно активировать едино-моментно. Быстрое и верное решение у меня было только одно. И как бы мерзко это не было и насколько бы мне это не нравилось, но сделать это нужно. Я не оправдываю себя, что убивая сотню сейчас, я спасу миллионы потом. Вовсе нет. Ведь я уже изменил будущее и все жертвы, что произойдут за запланированной историей, будут на моей совести. Я это понимал и осознавал. И от этого становилось только ещё хуже. Но я хотел выжить. Выжить и жить. Так что я всё же решился.       Распечатав сто почти трупов, я погрузил каждого в стазис. Нарисовать на каждом фуин. Активация. Вся чакра, что оставалась в них, хлынула в печать. Их чакра, потом их духовная энергия и в конце телесная. После же сто тел обратились в прах. Но печать активировалась. Я распечатал джинчурики и положил его в изголовье печати. Серия печатей и печать была сломана, а биджу начал перемещаться в центр печати, под барьер. Позвал вожака и он занял нужное место слева. Я встал справа. Распечатав ещё одного шиноби, я положил его в последнюю, четвёртую сторону. Получился правильный крест с биджу в центре. Когда биджу вышел полностью, его усыпило. Серия печатей и на мне и уже бывшем джинчурики возникли одинаковые печати. Ещё одна серия печатей и на животе вожака тоже появилась похожая печать. Теперь самое важное.       Восемь печатей и в мир пришёл Бог Смерти, Шинигами. — Ты знаешь, что делать, — кивнул я на шиноби в отключке, — жертвы хватит?       Он посмотрел на меня, после чего кивнул. Засунув свои руки жертве в спину, жертва встала и начала складывать печати. Много печатей. Миг, и однохвостый превратился в шар энергии. Ещё миг и шар разделился на три четких цвета. Зелёный, красный и жёлтый. Миг, и зелёный влетает в волка. Миг, и желтый влетает в джинчурики. Миг, и в меня влетает красный шар. Вспышка боли и я теряю сознание.