***
Роме снова стало плохо. Он не хотел выходить на улицу. Можно сказать, что он не хотел есть — если, конечно, не считать его таблеток. Только вот одна проблемка: они почти закончились. Знаете, тут-то Фильченков и забеспокоился, что ему придётся выйти за ними на улицу. Он встал с кровати и побрёл к телефону. По идее он должен был посмотреть погоду, но зашёл в ВК. Юноша уже какое-то время тупил там, когда ему пришло сообщение от Онешко. Рома прямо засиял от счастья. Сообщение гласило: Привет, Рома. Помнишь, у нас был уговор, так сказать, состязание, мол, на чей аккаунт придёт больше подписчиков, тот и выиграет, у того и будем совместку снимать?Привет, Юлик! Как такое забыть? У меня 20 000, у тебя?
У меня 18 000((( Ну ладно, жди гостей. Созвонимся и всё обсудим)Ок.
Три часа дня. Онешко должен приехать ночью, поэтому у Фильченкова есть много времени подготовиться. От ожидания того, что к нему приедет его***
По приходу домой Рома раскладывает купленные продукты и решает подготовить квартиру к приезду Юлия. Апартаменты у майнкрафтера были просторные, а после уезда Оляши стали казаться ещё больше. Сменив постельное бельё и прибравшись, он счёл уборку достаточно выполненной и, чувствуя приличную усталость, решил вздремнуть. Темно. В глазах помутнело. Давление слишком сильное. Рома начинает интенсивно искать ручку от двери. На него постепенно находит тошнота. Он импульсивно водит руками по стенам в поисках ручки. Обессилевший юноша падает на кафельный пол. Его раздирает кровавый кашель. Когда парень практически теряет сознание, в комнату вбегает белая фигура. Рома просыпается от звука сообщения. В холодном поту парень смотрит, кто написал. Это Юлик. Буду через полчаса, встречай.Уже еду.
Парень решил, что уже можно выезжать, так как, во-первых, опоздать будет не культурно, а во-вторых, дорога от его дома до вокзала займёт около получаса. Всю дорогу до вокзала Фильченков думал о Юлике, и его настроение от этого значительно улучшалось. Он прибыл на место назначения как раз вовремя — поезд подъезжал. Сложно было не заметить брюнета. Имея рост метр восемьдесят, он ещё и являлся человеком немаленького телосложения. Рома хоть и был на пять сантиметров выше, но худой до изнеможения. —Не ожидал, что ты такой высокий! — И тебе привет, — с ноткой смущения ответил светловолосый. — У меня останавливаться будешь или номер снимешь? — Слушай, думал в отеле останавливаться, но, если ты не против... — Конечно, нет! «Блин, это слишком радостно прозвучало» — с некими отголосками стыда подумал Рома. — Ладно, пошли. — Майнкрафтер показал на свой «BMW». — Не думал, что на Майне нынче можно столько заработать, — слегка пораженно усмехнулся Юлик. Всю дорогу они ехали молча. Только когда уже подъезжали к дому Лошки, светловолосый отчего-то спросил: — А что у вас с Дашей? Просто... У неё на канале давно не было совместных видео. — Юноша почувствовал себя глупо, сам не понимая, зачем ему эта информация. — А ты, что, её смотришь? — c удивлением спросил Онешко. Растерявшись, парень ответил только: — Да так, просто подруга смотрит, вот и попросила у тебя узнать. Конечно, это была ложь. Разве он мог сказать Юлику, что сам смотрит Каплан чтобы увидеть его? — Мы с ней расстались, — отозвался наконец Онешко, отворачиваясь к окну, и было непонятно, грустно ли ему от осознания этого факта, или же все равно. — Понятно, — обрадовавшись, но не подав виду, произнёс Рома. Молодые люди наконец подъехали к дому, покинули машину и, поднявшись на нужный этаж, войдя в квартиру, начали снимать верхнюю одежду. Но, как только Юлик стал осматриваться, Рома строго-настрого запретил ему заходить в его комнату. Онешко не особо понял, что послужило тому причиной, но спорить не стал — как говорится, хозяин — барин. Немного погодя, молодые люди уже сидели на кухне с целью немного перекусить, — хотя и ел только старший — когда между ними завязался разговор. — Чего фруктики не берёшь? — Да так, перед тем, как за тобой заехать, перекусил. Онешко заметил, что Фильченков очень худой, и у Юлия в голове возник резонный вопрос: почему бы это? Вроде, в достатке живет, раз на «BMW» ездит. Бледные и тощие, как спички, запястья, можно обхватить пальцами рук так, что еще останется пространство, наверное, на пол такого запястья; на снежно белых ногах, лишь колени были розоватого оттенка. Сквозь футболку просвечивали рёбра. Даже немного подкачавшись и набрав веса, парень был в разы меньше Онешко, которого это все очень заинтересовало, одновременно взволновав, однако спрашивать он не стал — быть может, проблемы со здоровьем или что-то личное, такое, о чем юноша говорить вовсе не хочет. Юлику, с одной стороны, отчего-то вдруг захотелось проявить некую заботу, хотя бы поинтересоваться, все ли с его новообретенным другом в порядке, но с другой — он боялся поколебать что-то хрупкое и болезненное внутри него. От таких мыслей повисшее молчание начало беспощадно давить, создавая еще больший дискомфорт, зародившийся от неловкого молчания и теперь неприятно царапавшийся где-то изнутри, казалось, то ли в душе, то ли в подкорке мозга. — Ладно, давай спать, время-то уже недетское, — зевнув, произнёс младший, тем самым немного разрядив обстановку, за что Онешко был ему очень благодарен, хоть и не подал виду. — Твоя комната первая справа от двери. Кровать я заправил. — Спасибо, — искренне поблагодарил его Юлик, подумав о том, что парень ему вроде ничего и не должен, а так добр, гостеприимен, даже, кажется, немного улыбается, ласково так, почти по-детски — милый такой, солнечный. — Спокойной ночи... — с некой грустью добавил Онешко, скорее всего ожидающий какого-то продолжения, но какого, он и сам не знал.