Follow your arrow

С погодой ничего нельзя было поделать, к большому недовольству Какузу. Но опять же, он вообще редко когда был ею доволен. В принципе, можно было сказать, что он любил осень, хоть его и раздражали опавшие листья повсюду, но зато дурацкие раздражающие дети возвращались в школу. Правда они редко докучали ему, просыпался он гораздо раньше них, проводил весь день на работе, а возвращался тогда, когда им было положено спать. Ему просто нравилось осознавать, что они были вынуждены возвращаться в место, которые было для них сродни тюрьме. А ещё тот факт, что становилось прохладно, и ему во двор, наконец, прекращали прилетать мячики, воланчики или фрисби. Лето он безусловно не любил. В тёплую погоду, когда все получают много витамина D от солнца и занимаются физическими упражнениями, люди почти не болеют и не ходят в больницы. Зима ... Зима, в принципе, была чем-то приемлемым. Из-за непогоды люди болели, простужались, было много приёмов, а значит, и прибыли, но этот чёртов холод! Снег также вызывал противоречивые чувства. В основном снег обеспечивал красивую, уютную атмосферу на улице, а ещё здорово приглушал посторонние шумы. Но всё же от холодной погоды у Какузу частенько болела спина, неужели он стал таким метеозависимым? Нет, он не был старым, но стоило признать, что молодым он себя уже тоже не мог назвать... Дети всё ещё ходили в школу зимой, что радовало, но когда занятий не было, они вертелись на улице, что раздражало. За короткий промежуток времени между его возвращением домой и разговором с Кисаме у него во дворе внезапно появился снеговик. Конечно, он не потратил своё время, чтобы снести снеговику голову, о, нет. Чёртовы дети... Почему они всегда делали этих нелепых уродцев улыбающимися? Жизнь - это не шуточки и смешочки, а очень даже наоборот. Они только обманывают себя ложными представлениями о жизни, и они поймут это, когда внезапно окажутся в опасной близости к пятидесяти годам, а у них никакого представления о реальной жизни, одни только детские мечты в голове. Чёрт, он действительно был в плохом настроении сегодня ... Может быть, Кисаме был прав, может, ему действительно нужно развеяться. Ага, конечно. Это была единоразовая акция, он дал этой затее шанс только потому, что Кисаме всегда был весёлым, даже когда Какузу гундел и ругался, Кисаме всё равно шутил и веселился. Просто слышать своего друга таким печальным было странно, и Какузу решил, что стоит, пожалуй, согласиться. И он прекрасно знал, что Кисаме никогда не будет дёргать его по пустякам. Они не «зависали» с тех пор, как его морелюбивый друг устроился на работу в Суд примерно через шесть лет после того, как Какузу открыл клинику, и их дружба плавно перетекла в профессиональное сотрудничество. Боже, это было очень давно ... куда делись все эти годы? Возможно, сейчас действительно был подходящий момент, чтобы просто поболтать о чём-то, кроме работы. Разумеется, их отношения не были проблемой. Кисаме было почти сорок, он хорошо держался для своего возраста, ну, разве что он был слишком расслабленным, на взгляд Какузу. То, что он частенько предпочитал компанию Учихи, а не Какузу, не беспокоило его. Он остановился на красном сигнале светофора, глаза прищурились, когда он обдумывал это, пытаясь отследить ход своих мыслей. Что, если Учиха был проблемой, из-за которой Кисаме показался ему расстроенным? Вполне может быть. Ведь вчера у них был этот разговор, они чуть не поссорились из-за его дурацкого сотрудника. И судя по тому, как- как там его зовут, Итачи? - судя по тому, как Итачи защищал Хидана от Какузу, он, вероятно, встал на сторону альбиноса, если Кисаме заговорил об этом. В конце концов, нужно быть невероятно лояльным, чтобы позволить кому-то вроде Хидана жить в своём доме. Ну, или невероятно безумным. Свет загорелся зеленым, и он продолжил свой путь, будто на автопилоте, в то время как его разум был поглощён этими трудными размышлениями. Нет, даже если бы это было так, Кисаме никогда не жаловался кому-либо на других людей. В большинстве случаев он был куда более вежливым, чем Какузу, но они оба разделяли одно мнение о таких людях, как Хидан. Имбецилы, с синдромом дефицита внимания, не более того. Хотя, если он всё же немного расстроился из-за этого, логично, что он хочет выпить немного пива и выбросить это всё из головы. Но позвать Какузу? Тьфу, лучше оставить эти глупые раздумья, он просто приедет туда и спросит, что, чёрт возьми, происходит. Он уже согласился на предложение своего друга, пути назад не было. Наконец, показался нужный бар. Казалось, там было людно, и этот факт только усилил его раздражение, когда он свернул на парковку. По крайней мере, ему повезло. Белый, старый классический Кадиллак Кисаме стоял в углу парковки, а рядом было свободное место. Доктор Хоку, в баре, среди обычных пьяниц и хулиганов. Невероятно. Единственное, что радовало, никто из людей его круга явно не мог тут находиться. А если бы здесь и был кто-то, этот кто-то бы точно никому не сказал, ведь это означало бы признать, что и он там был, так что молчать было в их же интересах. По крайней мере, он на это надеялся. Он вышел из машины, запер ее и убедился, что сигнализация включена. В таком месте невозможно переборщить с осторожностью. Затем, глубоко и тяжело вздохнув, он вошёл внутрь. «Тьфу ты, зараза!» - громко рявкнул Итачи из кухни. Хидан поднял бровь, оглядываясь через плечо и вытянув руку, лежащую через спинку дивана в направлении шума. «Да что, блядь, я опять не так сделал?», - он старался перекричать излишне громкий звук телевизора, из которого в данный момент доносился пронзительный крик женщины, которую распиливали бензопилой. «Не ты!» - возмущённо ответил Итачи, - «Кисаме!» «ЧТО?» - крикнул альбинос, заставив своего друга вздрогнуть, а затем сердито прибежать к нему, выхватить пульт и выключить телевизор. «Эй! Я смотрю, ты, засранец!» «Хотя бы сделай потише, я даже своих мыслей не слышу!». «Пф. Ты всё равно слишком много думаешь», - проворчал Хидан, поворачиваясь, чтобы забрать пульт назад и включить фильм обратно. Он всё же сделал его потише, потому что ему, кажется, послышалось, что Итачи сказал, что его акулий дружок его разозлил. И если это было так, он должен быть в курсе. Не сказать, что его лучший друг был двуличным или что-то в этом роде, но в тех случаях, когда он действительно сильно расстраивался, он мог быть довольно противным. «Ты сказал, что акулий хер - придурок?» «Да» - сказал Итачи, заходя в гостиную и бросаясь в кресло, - «Мне нужно попросить его об одолжении, а этот придурок весь день игнорирует мои звонки». Хидан щелкнул языком. Придурок? Не ублюдок, или сукин сын, или долбаный мудак? Ну, видимо, он всё-таки не был достаточно расстроен, чтобы этот разговор оказался интересным. Он снова вернул своё внимание к телевизору. Если это не было смешно или глупо, его это не интересовало. Его вообще не интересовали отношения Итачи. Он научился держать себя в стороне от этой херни ещё в старшей школе, когда его почему-то не только постоянно пытались втянуть в эти дурацкие драмы, так он каким-то образом даже стал одним из главных участников этого. В то время эти двое ещё не были так близки. Так вот, Итачи нравился один учитель, и так как у Хидана с учёбой как раз по этому предмету было не очень, Учиха вызвался ему помочь. По сути это была замысловатая схема Итачи, призванная заставить учителя обратить на него внимание. Он подружился с Хиданом под лживыми предлогами, но в итоге они сдружились по-настоящему. Хидан предполагал, что это потому, что он всегда защищал Учиху - когда всё пошло наперекосяк, когда отец Итачи подал в суд на учителя за изнасилование старшего сына, потому что увидел как тот ночью выходит из его дома. Затем Хидан пришёл к одному выводу, которого он и придерживался все эти годы. Итачи был таким же сумасшедшим, как и он, просто это было не так заметно для общества. Когда он вернулся в этот город, после всего множества городов, в которых он жил, тусовался с разными людьми, и услышал от других, что Итачи получил степень в психологии, он чуть не умер от смеха. «Ну, у него наверняка есть какие-то свои дела, или, может, он хочет отдохнуть в свой выходной без тебя хоть разок». Итачи вскинул голову, бросив на соседа взгляд, который остался незамеченным. «Но я ведь не навязываюсь! И я не беспокою его постоянно. Мы видимся только два раза в неделю, если только не нужно что-то срочное. И мы с тобой оба знаем, что это не оправдание!». «Мммм. Хорошо, о-магистр-человечьих-умов. В чём же тогда его проблема?», - ответил Хидан, не сводя глаз с телевизора, сейчас там людоеды собирались поужинать недавно распиленной женщиной. Часть внимания он всё же уделял Итачи. Тот был, всё-таки, здорово рассержен. «Ну, может, твой босс устроил ему грёбаную трёпку из-за тебя?! В конце концов, он тот, кто убедил доктора Хоку тебя нанять. Если он правда такой мудак, как вы оба утверждаете, я полагаю, Кисаме встретил мучительную смерть». Хидан обернулся. Целых два ругательства, и теперь его гнев был направлен не только на Кисаме, ещё и на него. «Он мог сильно обидеться из-за того, что я вечно заступаюсь за тебя!» «Вау, Тачи», - он поднял руки, сдаваясь, - «Да ладно, ты говорил, что они уже были близкими друзьями ещё до того, как ты нарисовался. Я думаю, он привык к подобным разговором с этим старым козлом. И я не был настолько плох! Серьёзно! Должно быть, это что-то другое! С чего ты вообще взял, что он тебя игнорирует? Может, он просто чертовски занят!» Итачи снова опустился на подушки, уставившись на стену, - «Потому что звонок сбрасывается после двух-трёх гудков и переводится на автоответчик». Больше он ничего не сказал. Глаза Хидана скользили взад-вперед от экрана телевизора к его угрюмому другу. Господи, этот парень иногда такая девчонка... «Возможно, я действительно заставил его чувствовать себя неловко ...», - пробормотал Итачи больше для себя, чем для своего собеседника. Альбинос прикусил губу, отчаянно желая досмотреть фильм, но он знал, что не может просто остаться в стороне, когда его друг так волновался. Хидан закатил глаза и сумел сдержать вздох раздражения. Чёрт, ему хватило его собственного нервяка, пока он рассказывал про свои проблемы на работе. После его нервного срыва остаток дня прошёл относительно гладко. Конечно, они ещё несколько раз орали друг на друга, Хидан даже получил пару раз в плечо от Какузу. Но в целом он спокойно выполнил все задачи, которые ему поручал доктор, ответил на все телефонные звонки, успешно перенёс всех клиентов, которые пропустили свои встречи, и, благодаря своему замечательному другу, даже выполнил всю дополнительную работу. Он даже заснул минут на десять, а Итачи закончил остатки документов. Так что выкуси, Какузу, чёртов мудак. Правда после его рассказа о всех этих событиях, тёмный взгляд Итачи становился все более и более обвинительным. Видимо, он не всё сделал правильно. Ну а что, блин, он должен был сделать? Доктор Хоку сказал ему перестать притворяться. И это точно ослабило его тревоги и раздражение. Ну и обращая внимание на то, как реагировал Какузу, откуда он мог знать, что это плохо!? Серьёзно, ведь так стало гораздо проще работать друг с другом! «С чего ты это взял?», - наконец сказал Хидан, выключая телевизор и поворачиваясь в сторону друга. Блин, конечно, он не мог просто сидеть и игнорировать Итачи, всё-таки он обязан ему многим. Даже если эти деликатные разговоры невозможно его бесили и пробуждали желание выпить залпом бутылку виски... он либо выслушает его, либо на нём потом будут срывать всю злость. Итачи мгновение молчал, лицо его было задумчивым. Его тёмные глаза уставились на Хидана. «Ты помнишь Дейдару? Он был в средней школе, когда мы были в старшей». Хидан кивнул. Как мог не помнить тот грёбаный скандал, который устроил этот мелкий блондин в школе. «Ага. Все называли его девчонкой. Поэтому он постоянно приставал к девушкам, чтобы доказать, что он мужик, и по школе пошёл слух, что он гей». «Да», - Сказал Итачи, слегка улыбаясь, - «Но он им не был.» «Да ладно, а я думал, это оказалось правдой?», - громко удивился Хидан, - «Потому что на той грёбаной вечеринке перед весенними каникулами его поймали целующимся с чуваком! Я хорошо помню эту ночь, потому что это было за день до того, как меня опять перевели в новую приёмную семью, я даже не успел попрощаться с Нагато и Яхико...» «Да. Это был я», - Итачи сказал, улыбаясь в смеси смущения и озорной гордости. Хидан не мог сразу отреагировать, смысл слов Итачи ещё до него не дошёл. Да, он припоминал, что они с Учихой разделились тогда. Он был пьян как скотина, и даже не пытался найти друга. «Это был ты ... ты был тем, кто его спалил?» Итачи усмехнулся и покачал головой, прикрывая рукой лицо, - «Нет Хидан, я был тем, с кем его спалили» Лицо альбиноса вытянулось в замешательстве. А потом он осознал смысл сказанного, его начало распирать от тихого смеха, который начинал перерастать в истерический . «ДА ЛАДНО! АхахахАХХААХ! Боже мой, Тачи! Ты маленькая шлюшка! ЭТО ПРОСТО БЕСЦЕННО! БОЖЕ МОЙ!» «Да... ну в общем...», - ответил Учиха, весьма заметно покраснев, - «Я думал, что мог бы сделать то же самое с Кисаме ...» «Обжиматься с ним в сортире и быть пойманными?», - Хидан всё ещё не мог остановиться смеяться. «Нет! Не ситуация, а способ! Дейдара ненавидел меня после этого, и хотя он редко преуспевал, он пытался заставить меня перенести то же унижение, которое он перенёс. Он распространял ужасные слухи обо мне и моей семье, что мы все страдали от множества венерических заболеваний, что поклонялись дьяволу и беспощадно издевались над Саске в течение двух лет, когда он стал первокурсником». Хидан прекратил смеяться, выражение лица резко сменилось на злобное. Он никогда не слышал об этом до сих пор. Учихи были уважаемой и опасной семьёй, делать что-то подобное в их сторону было просто... самоубийственно, особенно для подростка. «Твой отец ничего не сделал с этим?» «Ну, он уже устал от слухов о моей сексуальной ориентации к тому времени. Когда я закончил школу, он отправил меня в колледж, подальше от дома, и сказал мне, чтобы я помогал себе сам и больше никогда не показывался в этом городе» Итачи вздохнул. «В любом случае, прежде чем ты сбил меня с толку, я пытался объяснить, что я боюсь, что Кисаме отреагирует на меня так же, как Дейдара...» «ПФФ! Ты ебанулся? Есть разница между твоим акульим приятелем и этим чертовым блондином-тупицей. Прежде всего, он, очевидно, тебя хочет. Дей даже не знал тебя, вы оба просто попали в идиотскую ситуацию, и вообще, он наверняка подумал, что ты девушка!». «Он знал, кто я такой. Он даже флиртовал со мной», - серьёзно ответил Итачи. Хидан уставился на него, покачал головой и поднял руку. «Ладно, я не хочу больше подробностей. Я всё равно официально ненавижу этого дерьмоеда. Чёртов мелкий придурок, он просто трус, распускать нелепые слухи про тебя и твою семью, вместо того, чтобы... Если бы я только знал это тогда…» «Скорее всего, это только ухудшило бы ситуацию. Твоя "помощь" часто выходит боком и всё становится только хуже». «Да пошёл ты! Во всяком случае, твой друг совершенно не похож на этого идиота. Потому что он точно от тебя без ума. Ну, даже Какузу сказал, что этот акула постоянно о тебе говорит. Так что я думаю, что единственное, что объединяет твоего дружка и Дейдару - это то, что они не спят с парнями». Итачи опустил глаза. Хидану пришлось постараться, чтобы удержать гнев, вспыхнувший в груди. Он знал, что он не должен сейчас злиться, это неуместно. У Учихи не было повода для беспокойства. И альбиноса бесило, что его друг собирается сидеть тут и грустить, как какая-то девчонка, потому что его парень ему не звонит. Блин, он такой чувствительный. «Я правда пытался определить, натурал он или нет, но у меня не получилось! Он часто говорил о женщинах, о своих прошлых отношениях с ними, знаешь, иногда комментировал мимо проходящих девчонок, и я был уверен, что он натурал, но чем больше я его узнавал, тем больше сомневался в этом. Он ухаживает за своим телом, ходит в парикмахерскую, делает педикюр, он не возражает поговорить о всякой эмоциональной ерунде, в отличии от большинства гетеросексуальных мужчин. Я не могу ничего с собой поделать, Хид, иногда я смотрю на него и думаю, что если я его не получу, я умру». Хидан быстро издал грубый звук, будто его тошнит, и Итачи послал ему уничтожающий взгляд. «Так и в чём проблема? Ты наконец попросил его трахнуть тебя или что?» «Нет же, ты бесчувственная жопа!», - быстро сказал Итачи, - «Я же не совсем придурок! Не делай такое лицо! ... Хоть я и сделал кое-что в пятницу...» Альбинос фыркнул, глядя на телевизор, хотя звук все еще был выключен, - «Блядь, самое время! Ты пытался трахнуть этого чувака с тех пор, как я сюда переехал.» «О, я занимался этим задолго до того, как ты приехал. Клянусь, он такой же тормоз, как ты, иногда». Хидан только хмыкнул в ответ на это, заставив Учиху закатить глаза. «Чего я не понимаю, так это того, что он отреагировал на это довольно охотно. А теперь он даже не хочет со мной разговаривать! Мы оба были совершенно трезвыми, не то, чтобы он забыл, что произошло и всё такое...» «И ты ещё говоришь, что я тормоз», - Хидан пробормотал. Итачи опустил при этом брови, - «Ну, я тут сижу и рассказываю тебе это не потому, что я уже во всём разобрался. Если тебе есть, что добавить, Хидан, давай, я слушаю». «Ладно», - сказал альбинос, сердито нажимая на кнопку на пульте и выключая телевизор. «Твоя проблема в том, что ты слишком умный и слишком много думаешь. Ты как чёртова девчонка, раздуваешь из мухи слона! Если ты хочешь понять парня, ты должен думать как парень. Мы думаем нашими членами, понимаешь? Ты горячий, это факт, он, вероятно, не сопротивлялся тебе из-за этого. Ты выглядишь как девушка, похоже, его член немного запутался, смекаешь?» Учиха немного поморщился от такого грубого и откровенного объяснения, но внимательно выслушал. «Так вот этот парень, который никогда в жизни не думал о сексе с другим парнем внезапно... что ты там с ним сделал?» «Первая база», - скромно сказал Итачи. «Хорошо, так вот этот натурал внезапно целует другого парня. Он вообще об этом ничего не думал, он вообще ни о чём не думал, потому что его мозг находился в режиме секса. Но сегодня, я готов жопу свою поставить, что ему пиздец стыдно. Наверно поэтому он не хочет с тобой сейчас говорить. Ты полностью наебнул его либидо». Хидан оттолкнулся от дивана, остановился, чтобы почесать задницу, и ушёл в офис, который они переоборудовали под спальню для него. Ну вот чувствовал же, что оставаться дома сегодня не стоило. Так что он решил пойти на пробежку. Чёрт, он не может просто больше здесь оставаться, пока Итачи в этом состоянии. «Наебнул...?», недоуменно пробормотал Итачи про себя, глядя на свой телефон. «Так что, вы двое уже ладите?», - спросил Кисаме, делая ещё один глоток пива. «Едва ли. Единственное на что я способен, это держать себя в руках, чтобы не придушить этого придурка», - ответил Какузу, тоже отпивая пива. Он никогда особенно не любил вкус пива, но сейчас уже пошла пятая бутылка, так что было вполне неплохо. И он определённо чувствовал себя гораздо лучше, хотя от того, что последний час они обсуждали его нового работника и его первый день, настроение лучше не становилось. Кисаме сильно удивился словам Какузу, что в начале дня Хидан вёл себя как прилежный ангелочек. Когда он упомянул, что этот идиот поблагодарил его за то, что доктор довольно грубо сказал парню не называть его по имени, Кисаме чуть не упал со стула в приступе смеха. «К нему заехал его сосед, чтобы проверить как он себя чувствует, а потом у придурка случился нервный срыв, и теперь он ведёт себя как полный идиот. У него хватило наглости угрожать мне, что он позвонит в полицию, если я откажусь отвезти его домой, потому что Учиха за ним не приехал. Идиотизм...» Кисаме мрачно улыбнулся и похлопал его по спине, - «Видишь, нам обоим просто необходимо расслабиться после всего этого». Какузу фыркнул на это: «И что же, позволь спросить, случилось такого с тобой? Уверен, это даже не близко к тому, с чем мне пришлось столкнуться, за что и тебе спасибо, кстати». Он сделал ещё глоток пива из бутылки. «Эй, да хорош! Ты ведь всегда любил выпить, старый скряга. Не бросай меня сейчас!» «Как и ты», - заявил Какузу, обращаясь к своему старому другу. Кисаме и Какузу - эти двое были практически с разных планет, но они вполне могли сойти за братьев, чем неоднократно пользовались раньше, чтобы избегать последствий своих махинаций. Так подумать, это была одна из причин, из-за которых вообще началась эта дружба, хотя почти все думали, что они начали дружить в школе. А на самом деле, у них была разница в возрасте около восьми лет, и они никогда не ходили в одну школу. Кожа Какузу была тёмной в основном из-за испанской крови от отца, а волосы шоколадно-коричневыми благодаря матери. А вот таких, как Кисаме в эти дни называли афроамериканцами. Вообще-то он был с Карибских островов, а не из Африки. Но обществу, разумеется, никакой разницы. Но Какузу никогда его так не называл, вообще-то, кожа Кисаме была даже немного светлее, чем у него самого. И у Кисаме точно не было той стереотипной внешности, которую люди приписывают карибцам. У него были густые чёрные волосы, блестящие, но вовсе не кучерявые и пушистые. На самом деле для Кисаме всегда было важно состояние его волос. Он красил волосы в салонах, делал причёски. Когда он был моложе, у него возникла идея покрасить волосы в тёмно-синий цвет, ему так понравилось, что он поддерживал этот цвет годами. Как и сейчас. У него были выбриты виски, волосы подняты немного наверх и спадали набок. Его лицо было, на удивление, действительно похоже на лицо Какузу, самое яркое отличие заключалось в более узкой челюсти и более выраженных скулах. У них даже носы были похожи. А его глаза... ну... у Кисаме были карие глаза, давно. Но из-за нападения агрессивной акулы летом, когда он отдыхал на Багамах, ему пришлось перенести операцию на глаза (и немного пересадки кожи), чтобы вообще не ослепнуть. Кисаме никогда не рассказывал, что именно это была за операция, возможно, потому что и сам не знал. Когда ему сняли повязки с глаз, все увидели, что они чёрные, и в итоге такими и остались. На самом деле, Кисаме был от этого в восторге, он довольно оптимистично к этому всему относился, а вот всем остальным, кто его знал, потребовалось много времени, чтобы привыкнуть к нему и тем ужасным шрамам по всему телу. Наиболее заметными из них были три странных шрама от зубов на правой скуле, которые немного напоминали жабры. Иногда ему нравилось пугать детей жуткими историями, о том как его укусила радиоактивная акула, теперь он превращался в акулу и хотел сожрать всех вокруг. «Так ты собираешься, наконец, просветить меня, из-за чего ты хандришь весь день? Или будешь надеяться, что я об этом забуду?». - наконец сказал Какузу с нажимом. Его морелюбимый друг, казалось, был застигнут врасплох этим вопросом, он допил свою седьмую бутылку пива и поставил её на бар. Он успокоился и перестал смеяться, и сейчас смотрел на Какузу с тщательно скрываемыми эмоциями, - «О чём ты говоришь? У тебя болезнь Альцгеймера или что-то в этом роде?» Какузу только смотрел на него с нечитаемым выражением. Кисаме замялся и прочистил горло, - «Я не хочу говорить об этом... это... глупо». «Если это тебя так сильно беспокоит, то это не может быть какой-то ерундой на работе. Ты пригласил меня сюда по определённой причине, я достаточно долго играл в эти игры, я знаю правила». Его друг смотрел на Какузу с тоской, и было очевидно, что он сражается сам с собой, пытаясь решить, рассказать ли свою историю, или всё же промолчать. «Ты прекрасно знаешь, что я ненавижу, когда мне врут...» - продолжал Какузу, не совсем понимая, зачем он так старался разговорить Кисаме. Должно быть, алкоголь. Наконец тот протянул руку, чтобы почесать затылок и провести пальцами по волосам. «Да, я знаю. Я не вру, я просто ... Я не знаю, чувак, мы с тобой уже не в том возрасте для таких проблем... Это стыдно, вот и всё». «Если ты не собираешься мне ни о чём рассказывать, на кой чёрт ты меня вообще позвал?» - язвительно спросил Какузу, допивая своё пиво и заказывая у бармена ещё два. Раздражение снова начинало накапливаться с того момента, как они перестали обсуждать его идиота работника. И как бы это ни было нехарактерно для него, воспоминания обманули его подвыпивший ум, заставив на самом деле беспокоиться о своем лучшем друге. Хм.. Он не называл Кисаме своим лучшим другом с тех пор, как... ну... с тех пор, как они в последний раз пили вместе. «Очевидно, тебе нужен какой-то совет. Как удачно, я ведь врач, я даю советы. Давай, соберись с силами и расскажи» «Какузу, я не думаю, что ты поймешь. На самом деле, я просто хотел выпить пива и отдохнуть, как в старые добрые времена». «Врёшь ты. Я уверен. Ты как открытая книга для меня. Не ври мне, Кисаме. Иначе я просто уйду». «Слушай, просто возникло непонимание...» «Я бы понял, если бы ты перестал ходить вокруг да около», - сказал Какузу, откручивая крышку своего пива без помощи открывашки, которую официантка дала им, когда они только пришли, - «Мы не две молодые девчонки, Кисаме, хотя ты иногда такой чувствительный... Перестань беспокоиться о том, как я отреагирую и продолжай». Его друг продолжал сидеть в задумчивости, пока Какузу одним глотком выпил половину бутылки. Наконец он медленно прикрыл глаза и усмехнулся. «Ты такой говнюк, Какузу». «Ну, кто-то же должен быть говнюком из нас двоих». Кисаме снова усмехнулся и открыл своё пиво, правда не сразу, кажется, у него немного тряслись руки. «Просто ... это реально стыдно, понимаешь? Обещай не смущать меня ещё сильнее...» Какузу усмехнулся, закатывая глаза. «Давай, просто начинай, пока я не протрезвел». «Ладно ладно!», - сказал Кисаме, опустил глаза и начал смущенно ковырять этикетку на своем пиве, - «Итак ... В пятницу во время ланча ... пришёл Итачи. И я реально высказал ему всё про Хидана, как я и обещал тебе, а он высказал мне в ответ, что он меня предупреждал и всё такое...» Какузу поднял руку, - «Он предупреждал тебя? То есть ты знал, что этот придурок психически неуравновешенный и всё равно его ко мне прислал?» «НЕТ! Нет, я клянусь! Он предупреждал меня о том, что парень не особо справляется с ответственностью и не задерживается на работах долго! Ну, он это всё нормально объяснил, но это всё, что он сказал!» Какузу несвязно проворчал, прежде чем сделать ещё один глоток. Затем он со вздохом махнул рукой, чтобы его друг рассказывал дальше. Кисаме прочистил горло и продолжил историю, -. «э-э ... ну в общем, потом он сказал, что ездил к Хидану на работу и встретил тебя...», - он прикрыл смешок, притворяясь, что кашляет в кулак, - «ну, в общем, он думает, что эта работа идеально подходит для пацана. Говорит, что если ты работаешь с ним в клинике, а Итачи присматривает за ним дома, он быстрее поправится». «Сомневаюсь. Я никогда не встречал более рассеянного человека в своей жизни. Давай к сути». «Да, да ... короче, после обеда мы просто болтали, как обычно, потом он собрался уходить, и я пошёл, чтобы открыть ему дверь, а затем внезапно он обернулся, и я почти на него налетел. И вот он стоит, смотрит на меня, и у него это ... странное выражение лица ...» «И…», - сказал Какузу, пытаясь сдержать ухмылку. Теперь он понял, что случилось, понял, почему Кисаме так напрягался, когда кто-то упоминал Учиху. Он заподозрил это, как только увидел этого Итачи. Ни один мужчина не будет выглядеть так женственно просто так. «И ... он ... он ... ты знаешь, он встал на цыпочки, а потом его руки обвились вокруг моей шеи и ... всё вокруг расплылось ...» «О, господи, Кисаме, он тебя поцеловал, перестань так драматизировать», - сказал Какузу, отворачиваясь от мужчины, чтобы подать знак бармену принести ещё пива, а заодно скрыть своё лицо, потому что он с трудом сдерживал смех. Он не смеялся, чёрт возьми. Он же Какузу Хоку: скряга, вредина и зануда. «ТШШ! Ради всего святого, Какузу, не говори это так громко! Пощади, мне и так стыдно! Я не знаю, что, чёрт возьми, с этим делать!» «Не понимаю, в чём твоя проблема. Достаточно один раз взглянуть на этого парня, чтобы понять, что он голую девушку в жизни не видел. Это было ожидаемо, мой друг». «Да, я знал, но я не ожидал, что он сделает что-то подобное со мной! Я не давал ему повода думать, что он мне нравится в этом смысле, понимаешь? Чёрт, он же слышал, как я болтал по телефону с приятелями о девушках и всё такое! Он же чертовски умён, Какузу, я думал, он понимает, что меня такое не интересует». «Ну, хоть он и умён, он всё же принял какое-то твоё действие за намёк, или, ну... заинтересованность». «Но я не знаю, что это могло быть! Я даже внимания не обращал, просто когда он рядом, знаешь, с ним так легко общаться, будто говоришь сам с собой». «Это даже не имеет смысла, дурак». «Имеет! Тебе просто нужно получше его узнать». «Чтобы меня он тоже поцеловал? Не, спасибо». «Боже перестань произносить это слово, оно какое-то детское. И ты бы ему всё равно не понравился. Он думает, что ты высокомерный». «Что это я слышу, ревность?» «Что? Чёрт, нет! Мне не нравятся парни, Какузу! Вот о чём все дело. Блин я же говорил, ты не поймёшь...». Он схватился за голову и склонился над барной стойкой, - «Это просто отстой, понимаешь? Я не хочу обидеть его чувства, это как сказать маленькому ребёнку, что он не может устроить вечеринку на день рождения! И несмотря на всё это он ведь прекрасный друг: надёжный, вдумчивый, терпеливый, забавный, умный, вежливый, пока ты его не разозлишь. Он выглядит таким забавным, когда начинает рассуждать о чём-то важном, и, о боже, если б ты видел, как он кого-то отчитывает, он однажды довёл одну девчонку в кафе до слёз и-» «Ты же понимаешь, как это всё сейчас звучит, Кисаме? Прислушайся к самому себе. Какой мужчина так говорит о ком-то, кроме женщины?» Его друг молчал, изучая бар, будто где-то там могло быть что-то, что дало ему ответы на все вопросы. Прошло почти три минуты, Какузу опять допил своё пиво, и полностью повернулся к своему другу. «У меня вопрос. Если ты так уверен в своих сексуальных предпочтениях, почему тебя это всё вообще беспокоит?», - он замолчал и немного толкнул Кисаме в плечо, - «Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю! Ты хотел услышать мой совет, и я даю его тебе бесплатно, чего я никогда не делаю. Так что слушай внимательно». Кисаме наконец повернулся к нему с осторожным интересом. «Ты сказал, что он поцеловал тебя. Так вот мне интересно, что случилось после? В смысле, ты целовал его в ответ?». Темнокожий мужчина вскинул руки вверх, соскользнув вперед с барного стула. «ДА! ГОСПОДИ, ДА, ПУСТЬ МЕНЯ ЧЕРТИ В АДУ ДЕРУТ, ЕСЛИ ЭТО НЕ БЫЛО САМЫМ ГОРЯЧИМ ПОЦЕЛУЕМ В МОЕЙ ЖИЗНИ!» Какузу наконец разразился смехом. Он просто не смог сдержаться. Будучи абсолютным садистом, сдерживать своё злорадство было для него слишком тяжело. Особенно сейчас, когда они были пьяны и обсуждали эту драму. Он предположил, что это станет серьёзной проблемой для такого человека, как Кисаме, всегда настолько уверенного в самом себе. Обнаружить подобное сейчас было равносильно раскрытию какой-то ужасной тайны, которая хранилась у вас всю жизнь. Какузу внезапно обрадовался, что в молодости имел подобный опыт, поэтому сейчас у него не было никаких предубеждений на этот счёт. Если бы он столкнулся с подобной ситуацией впервые сейчас, он, вероятно, вёл бы себя так же, как его друг. Все присутствующие в баре на секунду обернулись на громкий голос Кисаме, некоторые из них испустили пьяный смешок, но все быстро потеряли к нему интерес. Какузу был рад этому. Все в этом заведении выпивали и уже были пьяны, так что никто особо не обращал внимания на то, что кто-то шумел и нёс ерунду. «ЭТО КОШМАР, КАКУЗУ, ТЫ НЕ ПОНИМАЕШЬ! Всё испорчено! Я бы лучше хотел, чтобы мне это не понравилось, потому что теперь я не могу перестать думать об этом, и я не могу отвечать на его звонки, потому что каждый раз, когда я просто думаю о разговоре с ним, у меня горло перехватывает, а в животе появился какой-то долбаный трепет, и это просто ужасно», - теперь он ходил из стороны в сторону, размахивая руками. Какузу просто места себе найти не мог. В ужасе от того, что он не мог перестать смеяться, он пытался остановиться, правда, но только начинал смеяться ещё сильнее, сам не понимая, почему. О боже, если бы только кто-то его таким увидел... «У меня не так уж много друзей, понимаешь?! Большинство пугается меня из-за шрамов, многие просто знакомые, но ты и он - единственные близкие люди, которые у меня есть, и я боюсь потерять его и боюсь быть с ним, потому что, КАКОГО ХУЯ!? ПОЧЕМУ ТЫ МНЕ НЕ СКАЗАЛ, ЧТО МНЕ НРАВЯТСЯ ПАРНИ!?», - Кисаме аж треснул Какузу в плечо со всей силы от возмущения. Какузу мгновенно перестал смеяться и вдруг стал невероятно серьезным, спрыгнул с высокого стула и схватил друга за плечи, чтобы успокоить его, и себя заодно. «Перестань. Вести себя. Как ребёнок», - вкрадчиво сказал он, - «Ты взрослый человек. Мне вполне хватило всякого ребячества за последнее время, знаешь ли». Он подвинул Кисаме к стойке, сразу сел на своё место и ущипнул себя за переносицу. Пора бы заканчивать с этими нелепыми разговорами, появилась проблемка посерьёзнее - он вдруг обнаружил, что не может нормально стоять. Как, чёрт возьми, они собираются попасть домой в таком состоянии? Говоря о нелепице, он почему-то даже не подумал, что они ведь будут пить алкоголь здесь, при этом они припёрлись сюда на машинах... «Слушай внимательно. Я расскажу тебе, как решить эту проблему», - сказал он серьёзно, глядя Кисаме прямо в глаза. «Во-первых, ты перестанешь истерить. Во-вторых, ты вызовешь нам такси. Когда ты вернёшься домой, ты ляжешь спать, а завтра, когда почувствуешь себя лучше, ты позвонишь этому маленькому хорьку и скажешь ему всё то, что сказал тут мне. И будь что будет». «Но он парень, Какузу. Ради всего святого, у него есть ч...» «Я в курсе анатомических особенностей, идиот. Но времена изменились. Люди изменились. Сейчас многое стало в порядке вещей. Так что перестань ныть и будь мужчиной». «Но я теперь не мужчина!» Какузу вдруг отвесил другу неплохую пощёчину, и Кисаме шокировано замолчал. «Ты сам себя смущаешь своей реакцией, болван, в этом нет ничего постыдного! Я ничего плохого о тебе не думаю, Итачи, полагаю, тоже, и ведь ты сам сказал, что мы двое - твои единственные близкие люди. И единственный, у кого проблемы с осознанием сейчас - это ты. Возьми себя в руки!», - Какузу уже рычал, наклонившись ближе к своему другу, который закрыл лицо руками. «Ты просто не понимаешь…» - раздался его приглушенный голос. Какузу нервно вздохнул и сразу же встал, схватив пьяного друга и поднимая того со стула. Он положил на стойку деньги за всю их выпивку, к счастью, оказалось не так уж и дорого. Хотя чему удивляться, им не так уж много и нужно теперь, не то, что раньше. Схватил оба их пальто и потащил Кисаме на выход, в холод, почти бросив бедолагу в сугроб. «Тебе почти 40 лет, Кисаме. Ещё немного, и ты обнаружишь, что прошла половина твоей жизни, и она уже не более, чем воспоминания». - резко сказал он, бросая пальто в мужчину, лежащего в сугробе. Кисаме поднялся, споткнулся, но не упал, а затем чудом умудрился влезть в пальто. «Теперь у тебя есть выбор. Сделай то, что хочешь ты - и не сожалей ни о чём, или проведи остаток своей жизни представляя, что могло бы быть. А теперь вызови нам чёртово такси, я хочу домой» «Да... проклятье. Ты прав. Боже, прости, чувак, я не знаю, что на меня нашло ...», - Кисаме наконец сдался, достал телефон, уронил его, чуть не упал, пока пытался его поднять, а затем, наконец, набрал несколько цифр. «Алкоголь - вот, что на тебя нашло, пьяный дурак! Тебе лучше надеяться, что с моей машиной тут ничего не случится за ночь, иначе ты заплатишь за это» Они стояли, дрожа в тишине, пока Кисаме звонил в такси, и вдруг его глаза в ужасе округлились. «ТВОЮ МАТЬ!!», - заорал он, бросая телефон в Какузу, как будто он загорелся у него в руках. «Что ты делаешь, идиот?!» - закричал Какузу, пытаясь взять телефон в руки, прежде чем посмотреть на экран. На экране показалась надпись "Итачи - 00:06", и цифры с каждой секундой увеличивались. Какузу посмотрел на Кисаме, который замер в ужасе. Он закатил глаза, когда смущённый голос молодого человека позвал его друга через динамик аппарата. Почему его окружала куча безмозглых детей? «Алло? Киса?» «Здравствуйте ещё раз, мистер Учиха», - Он вздохнул в телефон. «... Доктор Хоку?» «Да. Я прошу прощения, Кисаме ... ужасно пьян. Он хотел вызвать такси, но каким-то образом случайно позвонил тебе». «... Ох ... Понятно ... он в порядке?» «Да, хотя я думаю, утром ему будет не очень». «Понятно. Доктор, я не хотел сообщать вам неприятные новости, но такси не работает после полуночи. «Какого хрена ему надо?» Тсс, я говорю по телефону!» Услышав второй голос в трубке, глаза доктора прищурились. Он точно принадлежал этому бледному придурку. Этот идиот когда-нибудь оставит его в покое? Боже, если бы он ему попался на глаза прямо сейчас, он бы точно сломал ему что-нибудь. По крайней мере, может хоть так он перестал бы думать о мягкой бледной коже, мужественном, но все же мягком изгибе его челюсти... Чёрт, если такси не работало, то Итачи сейчас наверняка предложит подбросить их на своей машине, и этот дебил наверняка увяжется с ним... Ну да, конечно, он прекрасно видел, к чему это всё идёт. Он не будет участвовать в этом, ни за что. «Я думаю, мы всё-таки попробуем найти такси». «Я был бы рад отвезти его домой, доктор. Вы можете передать ему это? И передайте ему мои извинения, пожалуйста, он знает, за что». «Как и я, Учиха. Он весь вечер мне изливал душу». «Понятно ... поэтому он так пьян?» «Он пьян, потому что ему захотелось быть пьяным сегодня». «Даже если и так, я должен отвезти его домой, это моя вина. Я правда прошу прощения за эту проблему. Какой у вас адрес?» Какузу не сразу понял, почему он спрашивает его адрес, потому что его мозг был утоплен в пиве, а тело замёрзло. Проклятье, на улице очень холодно. Наконец он понял. Итачи думал, что они у него дома. Он неправильно понял ситуацию, думая, что Кисаме пришёл к нему, чтобы выпить. Понял ли он, что Какузу тоже не был трезв, он не знал. И он очень хотел бы, чтобы это осталось в тайне, и единственный способ не спалиться - просто повесить трубку прямо сейчас. «Ты неправильно понял. Мы не у меня дома». «О…», - На другом конце наступила тишина, Какузу поёжился от холодного ветра, - «Доктор ... вы тоже пьяны?», - тихо спросил Итачи. Какузу практически слышал улыбку, в которой расплылось лицо Учихи, и, конечно же, безумный истерический смех на заднем плане. Ярость вспыхнула как спичка, он кинул на Кисаме самый жуткий свой взгляд, на который был способен. Его друг, тем временем, снова приземлился в сугроб. Чёрт, этот парень был догадлив, хотя тут догадаться было нетрудно. «Ну, видимо да. Я извиняюсь за звонок среди ночи, мистер Учиха. До свидания». «Нет, подождите! Доктор, пожалуйста, позвольте мне подвезти вас обоих. Я приеду за вами и не скажу ни единого слова, обещаю». «Я не думаю, что это в его интерес- ...» «Хидан не поедет со мной, доктор», - перебил его Итачи, - «Только я. У вас нет причин отказываться. «Да какого хуя! Я не хочу это пропустить!» Ради всего святого, дай мне поговорить по телефону!», - раздался шум, похожий на сильный удар, и приглушенный жалобный голос Хидана. Какузу злорадно улыбнулся. Ну ... если этот болван не притащится хвостом за Итачи... возможно, это не такая уж и плохая идея. Раз уж такси не работает, у них не остаётся вариантов. В любом случае, никого из знакомых поблизости не было, чтобы забрать их в ... Он посмотрел на свои часы. 2 часа ночи! Какого хрена! Почему Учиха вообще не спит в такое время? «Что ж, хорошо. Мы у бара Трофи». «Это на Квартер-стрит, верно? К югу от Клиники?» «Да». «Хорошо. Спасибо, доктор. Я скоро буду». Какузу проворчал своё прощание и подождал, пока телефон не подаст звуковой сигнал о завершении разговора. Повернулся и спокойно посмотрел на своего пьяного друга. «Кисаме» «Што» «ТЫ - ПРОКЛЯТЫЙ КРЕТИН!», - рявкнул он и бросил телефон в друга. Кусок пластика ударился о тело, и Кисаме нелепо крякнул, падая назад в снег. Какузу подошел к нему и наклонился. «Напомни мне сломать тебе шею в следующий раз, когда ты решишь предложить мне подобную блестящую идею!» «Что, чёрт возьми, я сделал?», - вскрикнул он в ответ, вскакивая на ноги, осторожно потирая грудь. «Ты пьяный дурак, ты уже забыл, что кинул мне свой дурацкий телефон!? Ты вместо такси позвонил Учихе! И теперь за нами приедет он, так что соберись наконец и прекращай себя позорить!» «Итачи едет сюда!? Какого чёрта ты на это согласился?!» «Служба такси закрывается в полночь!». «Это он тебе сказал??» «Да.» «ТОГДА ЭТО ТЫ КРЕТИН! Они работают круглосуточно с пятницы по воскресенье, как раз на такие случаи. Мэр три месяца назад принял законопроект!» «ОТКУДА Я НАХРЕН МОГ ОБ ЭТОМ ЗНАТЬ!?» «ТЫ ЖЕ ЧИТАЕШЬ СРАНЫЕ ГАЗЕТЫ!» Какузу уже собирался как следует тому врезать, даже занёс руку. Кисаме широко раскрыл глаза и поспешил закрыть голову руками. Какузу остановился, увидев такую реакцию, опустил руку и разочарованно зарычал. Он никогда бы так не поступил, видимо, он разозлился на Кисаме слишком сильно. Они всегда вели себя как братья, конечно, подначивая друг друга и устраивая шуточные драки. Но именно сейчас он намеревался врезать Кисаме по-настоящему. И Кисаме, казалось, тоже уловил это, отшатнувшись, как и он сам. Кисаме Хошигаки не был слабаком. Какузу знал, что этот человек часто ездил в спортзал, постоянно занимался какими-то активными видами отдыха. У самого Какузу была своя небольшая комната для тренировок дома, он был врачом и знал об опасности сидячего образа жизни. Может он был не в такой прекрасной физической форме, как его друг, но он, несомненно, был сильнее. Они оба знали, что если случится настоящая драка, Кисаме, конечно, это переживёт, но не победит. Какого чёрта он так разозлился на своего друга, особенно из-за подобной ерунды? Это раздражало его больше всего. Единственное, что мог предположить его пьяный разум, - это то, что это, очевидно, алкоголь. Вечно этот чёртов алкоголь, превращающий мужчин в мальчиков с тех самых пор, как его изобрели. Хотя стоило признаться, что больше всего его раздражало то, как Кисаме кричал ему в ответ с такой яростью. Это ему напомнило... Хидана. Этот никчёмный маленький негодяй... всегда кричал и ругался по любому поводу, которую рождал его глупый детский мозг... Чёрт. Опять он вспомнил этого придурка... Он вздохнул и закрыл глаза, опустив голову, чтобы помассировать виски. «Ну, так уж сложилось. Зато в этой ситуации тебе некуда будет деться и тебе имеет смысл быстро отрастить себе пару яиц, чтобы быть с ним честным. Нетрудно просто сказать ему «да» или «нет». Не думаю, что он сразу перестанет с тобой общаться. Я имею в виду, я даже не знаком с ним толком, но я уверен, что он всё поймёт» Кисаме прислонился спиной к багажнику машины Какузу, засунув руки в карманы и опустив глаза. Он вздохнул медленно и глубоко. «Я знаю это... но это не то же самое. Я бы предпочёл, чтобы он никогда больше не разговаривал со мной, и сидел, делая вид, что этого никогда не было. Это просто отстой, знаешь, теперь ничего не будет, как прежде... » «Перемены - это не всегда плохо, Кисаме. Обычно да, но не всегда». «Наверно...», - Он замолчал, ковыряя снег носком ботинка. Через некоторое время Какузу подошёл, чтобы прислониться к машине рядом с другом, слишком уставший, чтобы думать о чём-то, кроме как попасть домой и упасть в кровать. Кисаме был абсолютно прав, они слишком стары для этого дерьма.