Атака Титанов (Сборник)

У них обеих нет вопроса "Как это произошло?". Только лишь два чувства, что рвали изнутри. "Ненависть и страсть". Леонхарт двигала страсть, Микасу ненависть. И несмотря на то, как Аккерман любила приложить бедную голову блондинки затылком о стену, Энни все равно входила пальцами все глубже. На максимуме, чтобы черноволосая, держащая ее за шею, согнулась и громко застонала. А потом провела ногтями по голой, взмокшей спине. Больше, сильнее, чувственнее. Они кусают губы друг друга, чувствуя вкус крови разных групп. Им обоим это нравится. И потом азиатка впечатает полуголую Леонхарт в стену, заберется рукой в расстегнутые штаны и проведет языком по вспоротой коже, из которой сочится кровь. Блондинка снова соберет под ногтями обои и зашипит. Но именно эта боль отвлекает от того, чтобы начать стонать. Микаса замужем за любимым Эреном, Леонхарт волк-одиночка. И одна врет мужу, другая врет подруге. Без остановки. Так надо. Они каждый второй понедельник встречаются в квартире, которую готовы назвать "наша". И стены этой квартиры знают достаточно много, чтоб Эрен закопал любимую в асфальт, а старая подруга, Хитч, дала таких великих пиздюлей за ложь, что голова готова идти кругом. И даже эти мысли не мешают им яростно стягивать с себя одежду, оставлять следы, которые придется долго скрывать от обоих. Если говорить честно, то бояться им нечего. Не того, что их раскроют, не того, что они могут остаться одни. Энни противно смотреть на то, как муж Аккерман засматривается на старшего врача Леви. С такой же фамилией, как и у ее любовницы. Энни отвлекается от работы вспоминая, как один взрослый мужик, трахал в задницу замужнего мальчика. И ей до боли приятно, когда она прижимает Микасу к стене, входя пальцами все глубже, понимая тот факт, что в их браке даже верности нет. Какая тогда к черту любовь? Девушке кажется, что у нее появился шанс изменить все. Ибо скоро будет уже как два года, когда Микаса спит с ней в их квартире. Просто занимается сексом, забирая все силы и эмоции, а рано утром или же сразу, одевается и молча уходит. Энни после этого просто лежит в кровати и курит сигарету, обещая себе, что это был последний раз. Леонхарт хочет видеть ту картину, как азиатка приходит домой и находит у своего мужа засосы, а тот находит следы, которые оставила блондинка. Как долго и громко они будут орать друг на друга? Кого увезут в участок первым? Приедет ли к ней Микаса с горящими глазами и скажет "ТЫ во всем виновата", а после начнет рвать на ней одежду? Или же всё пойдет не так, как хотелось бы? Энни задает себе подобные вопросы только после секса с ней, втягивая в себя никотин и смотря на то, как Аккерман лежит рядом, уже сонная или же собирается домой, к любимому мужу, который тоже накануне потрахался с мужчиной. Который тоже изменил и получил массу удовольствия. Какая ирония. Приятное и одновременно противное чувство раздирает изнутри и один раз, когда азиатка собиралась домой к нему, Энни задала вопрос, стряхивая пепел в банку. - Когда ты трахаешься с ним, ты думаешь обо мне? С кем тебе лучше? -"Трахаешься ли с ним вообще или дрочишь на мой светлый образ?" Этот вопрос остается неозвученным, ибо несколько выбитых зубов никого не устроят. Микаса удивлена услышать подобное от Леонхарт, которая всегда кажется куском льда. Твердым и холодным. Но таким манящим в летнюю пору. А ее всегда. Но даже самой себе она ответить не в состоянии. У нее нет таких вопросов к блондинке, потому что кроме нее, ей не с кем этим заниматься. Да и даже если бы было с кем, она оставалась верна ей, черноволосой, которая всякий раз видит на плечах мужа разные укусы и засосы в последнее время. Но ничего ему не говорит, чтобы не нарушать такую, казалось бы, идеальную жизнь. А что? У каждого по любовнику. Задай девушке вопрос "С кем ты хочешь быть?" Микаса бы выбрала Эрена. Даже не задумавшись на секунду или ее же долю. Потому что она его.. Любит, да? Аккерман смотрит на блондинку, которая тушит бычок и садиться на кровати, сразу одевая майку, скрывая тонну меток, над которыми Микаса особенно постаралась сегодня. Вопрос останется без ответа, также, как ответ потеряет значение для вопроса. Азиатка бьет Леонхарт в нос и кричит надрывное "Зачем?". Энни улыбается, держась за разбитый нос и стол. Это было ее осознанное решение подойти к ее мужу, пока его трахает Леви и сказать "Следы на теле твоей жены мои". Парень сразу ей верит и не сомневается. Потому что подозревал это. Потому что знал. И даже нарушив половой акт двух парней, девушка чувствует себя довольной и счастливой. Она чувствует себя на грани оргазма, когда Микаса рычит, втрахивая ее в стол. Но одежду она так и не порвала. Жалко. И даже после того, как яростная азиатка оставляет укусы и засосы на крепком теле Энни, у последней создается ощущение, что ничего не изменится. Что Эти двое сохранят свой брак, якобы расстанутся с любовниками и снова будут жить вместе. Только вот у Микасы может быть теперь не Энни, а какой-нибудь Жан. Но сможет ли она отказаться от Леонхарт, которая заставляет ее орать стоны, пока вторая занята удовлетворением только ее одной? И как долго она сможет быть с кем-то, кроме Леонхарт? Энни этот вопрос очень интересует. Микаса не разу и не думала о подобном. - Монстр. - Энни шипит это девушке на ухо, намотав ее волосы на кулак. Вторая стонет, пока ее слишком грубо ласкают. Леонхарт была сегодня не в духе. Микаса тоже. И последней каплей стало это "Монстр". У азиатки есть соображения, почему Леонхарт называет ее так иногда. Потому что любому было бы неприятно знать, что кто-то прикасается к тому, что ему принадлежит. Аккерман прекрасно знала, что блондинка ужасная собственница. И девушка хватает Энни за шею, после чего подминает под себя и тоже шепчет, практически рычит. - Чудовище. - Леонхарт скалится и царапает спину азиатки, пока та грозится сломать ее телом кровать. Чудовище, потому что присвоила себе. Чудовище, потому что поступает так эгоистично. Чудовище, потому что не выходит из головы. Они обе ждут дня, когда снова смогут едва ли не перекусить друг другу глотки, как дворовые собаки. Их обоих это заводит. Одна с ума сходит от этой мысли. Другая уже мечтает об этом, как можно скорее. И впивается в шею Леонхарт зубами, надеясь вырвать кусок плоти. Но вместо этого ощущает привкус крови во рту, а потом отстраняется. Потому что не сможет. Не сможет дальше жить без нее. Потому что не захочет. Энни затягивает сигаретой и смотрит на дорогу, абсолютно спокойно видя машину. Микаса смотрит в сторону, на уличные фонари, которые освещают своим светом асфальт. Она никогда не забирала ее с работы раньше. Но в тоже время, никогда не опаздывала. Второй всегда приходила азиатка. Они обе жили по своим углам. Микаса с Эреном. Энни одна, в своей квартире, где стоит сделать уборку. Но ИХ общая квартира всегда была в чистоте и порядке. Потому что об этом заботилась блондинка. Аккерман было чисто похуй. Но в тоже время она не свинья, чтобы трахаться в куче мусора. Машина останавливается напротив подъезда и они заходят в него. Открыв квартиру, Микаса заходит первой. У нее нет настроения, как и у Энни, но это нужно сделать, чтобы потом не мучаться ожиданием долгожданной встречи. Леонхарт снимает куртку и вешает на крючок. Они обе погружены в свои мысли, чтобы понять, почему нет этого самого настроения. Где ненависть и страсть? Ау! Вернись, ведь без этого их отношения не имеют смысла. На этом всё в принципе и держится. Не на любви же, м? - Эрен с Леви трахаются около трех раз в неделю. Почему мы раз в месяц? - Микаса не хочет отвечать на этот вопрос. "Потому что не смогу встать с кровати, на который ты лежишь рядом. Такая горячая и желанная. Потому что не смогу не поцеловать. Потому что в один момент не смогу уйти." Они обе слишком долго хотели поубивать друг друга. Они просто ложатся в одну кровать и засыпают вместе, полностью одетые и каждая со своими мыслями. Соседи могут спать спокойно в этот раз. У Микасы создается ощущение, что между ними нет таких чувств как раньше. Они трахаются, чтобы утолить жажду друг друга. Им похуй на все. Потому что они обе так хотят. Или же у них нет выбора. Они обе этого не знают или не хотят знать. Обоих вполне устраивает все происходящее. Не одну из них не интересует больше страсть и ненависть. Зачастую они просто спят в объятиях друг друга. Они встречаются два раза в неделю. И вполне способны пережить месяц без друг друга. Но в следующую встречу заберут максимум. Энни не задается вопросом, почему она слишком нежно целует шею черноволосой, почему мягко проводит языком по горячей плоти и почему так сильно хочет услышать тихий, едва слышный стон. И в добавок спрашивает "Так хорошо?" Микаса не пытается вырвать Леонхарт волосы, а нежно зарывается в них рукой и стонет, закрывая рот поджатыми губами. Благо Энни не слышит тихое "люблю" или "Глубже". Она очень редко говорила это Эрену, потому что по-началу тот и сам это знал. А потом захотел слышать эти слова от другого человека. Микасе без разницы, скажет ли эти слова Энни. Потому что она и так знала, что ее любят. Любят и хотят. Достаточно сильно, чтобы ранним утром придти в их квартиру, дать Эрену ногой по яйцам и забрать Микасу. К себе. К ним в квартиру. Развода не было. Также как и драки, или же каких-либо разборок. Микаса не забирала свои вещи из квартиры, которую они купили в браке. Аккерман не жила у Энни или же в их квартире. Она просто была где-то. Чаще всего на работе. Зависающая девушка, которая путается в бланках раз за разом. Которая злит начальство своей невнимательностью. Энни продолжает работать, говоря "Здравствуйте" каждое утро Леви, а после в ответ слышит тоже самое от него. Она продолжает ухмыляться в спину Эрена, едва ли не говоря "Твоя сказка кончилась или только началась?". Парень несколько раз подходил к блондинке, чтобы разобраться во всём происходящем. Но она лишь довольна ухмылялась уже ему в лицо и говорила только одно. "Он твой, а она моя". Этих слов было достаточно, чтобы спугнуть его, до следующего раза. - Забери меня.. - Леонхарт слышит это отчетливо из динамика телефона, пока сидит на перекуре. Её дернули в выходной, потому что какой-то идиот решил покататься без тормозов и в итоге устроил аварию, где погибли сразу трое и восемь человек в реанимации. У Микасы тихий голос, слегка пьяный. На фоне слышится тишина и только редкие крики "Официант, тащи еще выпивку!". Энни прекрасно знает где она находится. Завершив вызов девушка выбрасывает окурок и поднимается к кабинету Леви. Она знает, что он там. И скорее всего вместе с Эреном. Втрахивает его в стол и закрывает мальчишке рот рукой. А Энни бы наоборот, заставила бы ее стонать еще громче. Чтобы все слышали. Она стучит несколько раз и слышит тихий мат и то, как закрывается ширинка. Ей открывает дверь злой Леви. Девушка говорит лишь одно. "Микаса пьяна." Эрен сзади опускает голову и поджимает распухшие губы. Второй хмурится и отпускает её. Но девушка не торопится. Идет до своего морга, берет из куртки ключи от машины и даже не снимает медицинский халат, который закатан по локоть. Проклятая привычка. Она спокойно идет до машины, садиться и заводит двигатель, давая немного времени на прогрев сердца автомобиля. Осень выдалась слишком холодной. Такой же, как чувства Энни ко всему. Кроме одного. Езда занимает немного времени. Она заходит в "Пит Ридоз" и видит Микасу, которая опрокидывает в себя рюмку алкоголя. Она подходит, садиться на соседний стул и делает заказ. Аккерман редко пьет. Только когда хочет умереть. Но еще есть то, что ее удерживает от лезвия в ванной. Азиатка сидит, вливает в себя алкоголь раз за разом, потому что знает, что Энни купила его, чтобы она могла еще немного расслабиться. Буквально на долю секунды. Чуть дольше с каждой рюмкой. Аккерман больше Леонхарт по всем параметрам, но на руках блондинка держит ее, как пушинку. Поднимается в их квартиру и укладывает черноволосую на кровать. Та сопит, уткнувшись носом в халат Энни, который играл роль защиты от прохлады и одеяла. Блондинка переодевается, пишет записку, оставляет на столе таблетки со стаканом воды и уходит. "Выпей таблетки, поешь и жди меня. Я буду поздно. Энни". Микаса не делает нечего из этого. Нет желания. Она не хочет вставать и выпускать из рук халат блондинки. Потому что он пропах ею. Запахом крови и сигарет. И совсем едва кофе. Ей всегда нравился этот запах и в последние разы, когда они были вместе, девушка всегда зарывалась носом в волосы Леонхарт, чтобы запомнить этот запах. Раз и навсегда. Чтобы не выходил из головы. Микаса принимает решение девушке халат не отдавать. Потому что так надо. Блондинка стоит на балконе и пьет кофе. Рассвет принес с собой первый снег и Энни хочет замуроваться дома. Микаса в командировке и ей есть о чем беспокоится. Их квартира уже покрылась пылью. Леонхарт давно думает ее сдавать в аренду, но не хочет, чтобы кто-либо оставлял в ней свои воспоминания. Без Аккерман врач чувствует себя так, как в детстве. В далеком, тяжелом, но таком прекрасном. Девушка сидит дома и просто лежит на кровати. Ей нечем себя занять. Кто бы мог подумать? Азиатки нет в городе только неделю, но Энни кажется, что она будто не появлялась в ее жизни. Будто навязчивый сон. Только там блондинка ее видит. Но не чувствует. Ей неприятно, больно и слишком одиноко. Есть желание хорошенько накатить, например с Хитч, но тогда она еще больше уйдет в себя. У Леонхарт нет ее номера. А если бы был, то зарплата ушла на телефонный счет. Потому что Микаса сейчас далеко. Очень. Где-то в Германии, да? А Энни тут. Одна. Холодная, голодная и уставшая. Чем она сейчас занята? Как себя чувствует? Думает ли о Леонхарт? Вопросы, вопросы, вопросы. Их много, а ответа не одного. Почему у них все, как в какой-то слащавой драме? Блондинка злиться. На себя и Аккерман. Они смотрят в глаза друг друга. Аэропорт шумит радостными криками, механическим голосом, который объявляет рейсы и беспокойством. Они стоят напротив друг друга на расстоянии вытянутой руки. Но никто не делает шаг. Они просто смотрят в глаза друг друга и впитывают. Запах, внешний вид, шум. Все, что можно. За спиной Леонхарт кто-то пробегает с радостным криком. Девушка не шелохнулась. Только светлые волосы качнулись в сторону. Они стоят. Минуту, две, пять, десять. Они могли бы делать это вечно. Но блондинка поворачивается к Аккерман спиной и уходит. В теле Микасы все напрягается, а сердце рвется в сторону Энни, которая всё дальше от нее. Сил нет. Они едва не падают, когда азиатка обнимает ее со спины, крепко прижимая к себе. Такую миниатюрную, родную, любимую Леонхарт. У последней огромные глаза. Не потому что, она не ожидала чего-то подобного, а потому что ее сердце стучит уже в голове и девушка спиной чувствует стук сердца Аккерман. А еще потому что они бьются в унисон, пропуская удары. И снова они стоят. Микаса зарывается носом в светлые волосы и втягивает, втягивает запах. Она не хочет ее отпускать. А врач никуда и не уходит. Стоит и не о чем не думает. А после разворачивает и со всей силы сжимает куртку азиатки на спине, носом утыкаясь той в район шеи. Но четкий запах мешает почувствовать куртка. Она расстегивается холодными руками девушки и она уже в полной мере чувствует запах. А потом опаляет шею Микасы горячим шепотом. Последняя впитывает все в себя. Она хочет больше. И она это получает. Такое желанное и сильное. - Не отпускай. Не уезжай. Просто молчи и.. Люби меня. - Я хочу эти. - Энни берет в руку пачку хлопьев, надевает очки и читает состав. Глаза лезут на лоб. "Вся таблица менделеева.. И ведь по-любому что-то не дописали". Они живут вместе. Наконец-то вместе. В браке. Счастливые и довольные. Они обе помнят тот день. Тихий шум двигателя, потом подъем по ступенькам, голос женщины, которая говорила выученный текст, ручка, которая оставляет на бумаге две разные росписи. И поцелуй, горячий, нежный, вскипающий кровь. Они не хотели отрываться. Все равно их в помещении было только трое. Но потом даже женщина ушла, поняв, что это надолго. Ушла улыбаясь. Микасе нравится целовать эти губы. Утром, днем, вечером, ночью. Всегда. Когда та материться, когда стонет, когда зла. Леонхарт любит голос и глаза Аккерман. На повышенных тонах, с искрой злобы, громкий, с горящим возбуждением, тихий, с пьяным взглядом. Чего уж греха таить. Они все любят в друг друге. Каждый шрам, каждый волос, каждую черту характера. Всё. В больнице Энни подойдет к Эрену с Леви и скажет им "Спасибо", а после присмотрится на пальцы мужчин, где есть два золотых кольца. И улыбнется, махнув рукой, мол "Удачи нам". Но им двоим, ебанутым лесбиянкам, она не нужна, потому что они удача для друг друга. Они все для друг друга. И большего им не надо. Потому что всё и так есть в их жизни. И будет. - Нет. Только не эти. Мика, ради всего святого! - Аккерман делает щенячьи глаза и Леонхарт отворачивается, краснея. Азиатка знает, как действует этот трюк на супругу и беззаконно им пользуется. Но все равно девушка ставит хлопья на место, не заметно для других покупателей, тянется к девушке и кратко целует в губы. Потому что знает, что щенячьим глазам есть противовес. Краткое и вкусное прикосновение губ. Микаса проводит по ним быстро языком и чувствует вкус кофе и сигарет. А потом опаляет эти губы горячим дыханием. - Я сама тебе что-нибудь приготовлю. Они обе там, где всегда мечтали побывать. Во Франции. Микаса смотрит на прохожих и у нее горят глаза от радости. Как у маленького щенка, с которым решили поиграть. Энни не может сдержать улыбки. Они здесь всего неделю. Осталась еще одна. У Микасы было столько планов, много идей. Куда сходить, какую еду попробовать, сколько потратить денег на сувениры. Магнитики на холодильник, статуэтки на полку, которая весит над кроватью, брелки, чтобы повесить их на ключи от квартиры и в машину Леонхарт, фотографии, которые спокойно можно убрать в бумажник, как воспоминания, или поставить в рамку на столе. Но первые три дня они сидели в номере, пили белое полусладкое вино, зажигали ароматические свечи и не отрывались друг от друга ни на секунду. Энни это все также напоминает драму, но с счастливым концом, которую они смотрели вчера вечером. Блондинка улыбается и поправляет кепку. Микаса тащит ее в ресторан у берега реки и она не может ей отказать. Врач удивленно смотрит на то, как азиатка уплетает приготовленных лягушек. Она не стала брать себе такую экзотику, а просто, по старой и давно любимой привычке, заказала себе кофе. Они продолжают гулять по небольшому городку, держась за руки. День выдался жаркий, поэтому Аккерман берет мороженное в каждом ларьке, который попадется на пути. Энни обходится холодно газировкой, хотя знает, что это вредно для желудка. Как врач. Как старший патологоанатом. Девушка беспокоится, что от такого количества мороженого, черноволосая может заболеть, поэтому вместе с ней съедает половину. И заболевает сама. Кашля в кулак, Леонхарт смотрит, как Микаса помешивает в кружке горячий чай с лимоном и медом. А потом хрипящим голосом она извиняется, а любимая лишь могко целует ее в лоб и говорит отдыхать. У них остается один день. Скоро придется лететь домой, идти на работу и лишь вспоминать эту поездку. Энни считает, что она ее запорола. Потому что Микаса не отходила от нее не на миг, греля в своих объятьях ночью, абсолютно не боясь заболеть, а днем все также заваривала чай с лимоном и медом, кормила горячим, куриным супом. И ласково, любя дотрагивалась губами до горячего лба любимой. В последний день, Леонхарт рано будит девушку и приказывает одеваться. Аккерман недоумевает и постоянно спрашивает, как блондинка себя чувствует. Она не отвечает, берет за руку супругу и выводит на улицу. За оставшийся день, они обошли всё, где хотела побывать Микаса, купили всё, что нужно. И вечером наткнулись на Эрена и Леви, у которых отпуск только начался. Обе завидовали. Но вечером, пожелали приятного отдыха и отправились обратно в номер. К сожалению, поковать чемоданы и наслаждаться последними минутами рая. Энни кладет голову на плечо любимой, расслабляясь в горячей ванне. Микаса проводит руками по ее телу, окончательно расслабляя напряженные мышцы, после тяжелых двух суток беспрерывной работы. К ним в больницу доставили несколько тяжело раненых полицейских. На операциях были самые опытные. То есть Энни - старший патологоанатом, Леви - старший врач, Эрен - ассистент старшего врача, Ханджи - старший нейрохирург, Майк - старший хирург, Моблит - ассистент старшего нейрохирурга, Нанаба - офтальмолог, Райнер - старший анестезиолог, Бертольд - ассистент старшего анестезиолога и несколько медсестер или медбратьев. Вся эта медицинская команда едва не потеряла одного из служителей закона, когда он неожиданно отошел от наркоза и как сумасшедший вцепился в Леонхарт. До синяков. Но в итоге они сделали всё, как сказал Райнер, по-феншую. Большая часть врачей свалилась по мягким местам даже не снимая кровавой одежды, а Леонхарт, с ватным телом доехала до дома и упала в руки Аккерман, которая и потащила ее сначала в ванную. Блондинка тянется к черноволосой за поцелуем и получает его. Такой медленный, ленивый. Но это именно то, что нужно уставшей девушке. Микаса медленно отстраняется из-за нехватки воздуха и убирает локон мокрых волосы за ухо Энни, а та ластится к ее рукам, как довольный кот, который съел ведро сметаны. Вроде бы прошло так мало времени. Но они оглядываются и видят целых шесть с половиной лет за спинами друг друга. И самое смешное, что всё началось со страсти и ненависти, а кончилось азартом и любовь.