Спасти Мао любой ценой

POV Вольфрам фон Бильфельд Лишь несколько слов, сказанных ласковым с легкой хрипотцой голосом, заставили сердце разлететься на миллиард мелких осколков. "- Давай останемся друзьями", - так он сказал, не замечая, как мое лицо исказила невыносимая адская боль. Из-за него, этого несчастного слабака, у меня до сих пор внутри все содрогается лишь при звуке его имени! Этот проклятый король... Этот слабак... Этот... Такой любимый мной Юури растоптал мои чувства и развеял их как прах над морем. Все кончилось... Счастье оказалось слишком быстрым и слишком прекрасным, чтобы быть правдой. Те несколько мгновений, когда я верил, что меня любят лишь за то, что я просто Вольфрам без всякий приставок, я был безгранично счастлив. Но счастье прошло, оставив за собой лишь жгучую боль и отчаяние. - Вольфрам, - голос Веллера за дверью лишь заставляет меня еще глубже зарыться в своей постели. Никого не хочу сейчас видеть. А в особенности его. Того, кто дал имя... Ему... - Вольфрам, - дверь тихо скрипит, пропуская непрошенного гостя. Несколько шагов, и кровать продавливается под тяжестью севшего мужчины, - Вольфрам. - Чего тебе? - из-под одеяла мой голос звучит глухо, но я изо всех сил постарался пропитать его язвительностью, что четко должно было показать ему, что я сейчас не настроен на дружеские беседы. - Если ты будешь продолжать валяться в постели, то ты скоро заболеешь. Даже у мадзоку ослабевает иммунитет, если долго не видеть дневного света. - Я вижу дневной свет, - бурчу из-под одеяла, хотя бархатные занавески уже несколько дней плотно закрывают окна, полностью лишая возможности дневной свет бросить даже крохотный лучик в мою комнату. И теперь в моих покоях царит мистический полумрак, ставший мне родным за несколько прошедших дней. - Вольфрам, - Веллер тяжко вздохнул, словно, ему самом было нестерпимо больно от всей сложившейся ситуации,- мама очень за тебя волнуется. И все в замке. И Его... - Не смей упоминать его при мне! - выпрыгиваю из-под одеяла, схватив Веллера за грудки. Как он может? Как смеет произносить при мне его имя? Имя этого изменника, который так безжалостно растоптал мои чувства. - Прости, Вольфрам, - сильные руки привлекают меня ближе, а я несознательно подчиняюсь им. И уже уткнувшись носом в мундир Вел... Конрада, я чувствую себя в безопасности. - Конрад, - тихо шепчу, сжимая в кулаках, ткань формы старшего брата, чувствуя, что еще немного, и я не выдержу... Я разрыдаюсь, как мальчишка... - Вольфрам, я с тобой. Мы все с тобой, - теплая широкая ладонь ложится на мой затылок, аккуратно зарываясь пальцами в волосы, укладывая себе на плечо, - мы очень волнуемся за тебя. Пожалуйста, хватит хандрить, иначе ты, правда, очень скоро заболеешь. - Он бросил меня, Конрад, - мой голос не отличим от шепота, но брат услышит меня в любом случае, он просто не может не услышать, - выкинул как старый хлам... Что мне теперь делать? Что?! Теплая ладонь Конрада нежно, почти по-отечески, гладит мои волосы: - Вольфрам, это просто нужно пережить. Хотя я не стану отрицать, что король повел себя не очень красиво и не только по отношению к тебе, но и ко всем. Но сделанного не воротишь. Понимаю, что сейчас у тебя на душе кошки скребут. Но ты должен быть сильным. Ты один из сильнейших мадзоку, кроме того ты принадлежишь благородному роду фон Бильфельдов. А вам несвойственно так сильно раскисать. - И что ты предлагаешь сделать? - медленно отстраняюсь от Конрада, зябко обхватывая себя руками и прикрыв глаза. - Просто будь счастливым. Будь счастливым всем назло, - от решимости прозвучавшей словах брата, расцепляю руки и смотрю в его глаза. - Всем назло?.. - повторяю севшим голосом. Конрад кивает и мягко проводит ладонью по моей голове: - Поэтому возьми себя в руки, переоденься и выходи из комнаты. Тебя все ждут, - и, дождавшись моего кивка, Конрад встал и вышел из моей комнаты, плотно прикрыв за собой дверь. А я еще очень долго не мог оправиться от того, что он мне сказал, но еще больше мне не хотелось верить в то, что он прав. Я никогда не считал Конрада своим братом, как Гвендаля. Все-таки Конрад полукровка, хотя и родился мадзоку. Но именно его слова подарили мне надежду на то, что счастье однажды вновь постучится ко мне в окно. POV Мурата Кен - Ты не перестаешь удивлять меня, Шибуя, - протягиваю ему полотенце: после тренировки он всегда мокрый как мышь. - Да, я уже понял, что сплоховал на второй базе. Но я ж не виноват. Как только нога заживет, я сразу стану играть лучше, - он накидывает полотенце на голову и вытирает мокрые волосы. - Я не об этом, - складываю руки на груди, привалившись спиной к стене раздевалки. - А о чем тогда? Ты можешь выражаться конкретней? - Могу. Зачем ты разорвал помолвку с господином фон Бильфельдом? - Мурата, - Шибуя нетерпеливо вздыхает, поднимая на меня глаза, - мы уже миллион раз это обсуждали. Эта помолвка была ошибкой. Тогда я еще не знал законов того мира, и... - Незнание законов не освобождает от ответственности, ни на Земле, ни в Нью-Макоку, - поправляю очки, в упор глядя на него. - Пусть даже так. Но Вольфрам меня понял и согласился, - вздыхаю. Еще бы он не согласился - споры с этим идиотом можно прировнять к беспорядочному битью головой об стенку: много грохота, а толку ноль, только голова потом болит. - Шибуя, как бы тебе потом не пожалеть об этом, - вздыхаю подбирая свою сумку со скамейки. - Я не пожалею. И Вольфрам не пожалеет, все-таки мы оба парни, - Шибуя морщится, приложив ладонь к виску: в последнее время его мучают головные боли. Но сейчас лето, нестерпимая жара, да и тренируется он до посинения, так что меня это не удивляет. - Я уже неоднократно повторял, что однополые отношения в том мире не редкость, и относятся к ним совершенно спокойно. Взять хотя бы нас с Истинным Королем. Ну да, сначала у всех был шок, но потом все свыклись с этой мыслью. - Постой, - Шибуя оторвался от бутылки с водой, - ты и Истинный король?.. Вы что, женаты? - Здрасьте, приехали, - возвожу глаза к небу, - что ты вообще делал на уроках с господином фон Кристом, неуч? - Эмм... Чаще всего находился в прострации, потому что его голос на меня действует лучше всякого снотворного, - Шибуя смущенно улыбается, а глядя на него, и я не могу не усмехнуться в ответ: - Оно и видно, - перекидываю сумку через плечо, - да, мы обручились сразу после победы над Властелином, но обвенчаться не успели. Но я все равно связал с ним свое сердце и душу и очень сильно люблю его. - Ну вот, вы ведь любите друг друга. А мы с Вольфрамом? Ну какая у нас может быть любовь? Так, ребячество. Вольфрама сковывал лишь его долг перед мной, как королем. А теперь он может найти себе настоящую принцессу, взять хотя бы ту же Элизабет. - Ох, Шибуя, смотри, как бы тебе твои слова боком не вышли. - Не выйдут, я... - внезапно Шибуя покачнулся и завалился назад, я еле успел поймать его за плечи, помогая ему удержать равновесие: - Шибуя, что с тобой? - встряхиваю его за плечи, пока мой друг спрятал лицо в ладонях: - Ничего. Все в порядке... Просто голова закружилась, - он отнимает руки от лица и часто-часто моргает, аккуратно вывернувшись из моего захвата, - и в глазах что-то темно стало. Но сейчас уже нормально, - он улыбается и отходит от меня, подняв с пола свою сумку. - Шибуя, - ловлю его за руку, с силой сжимая запястье: если моя мысль верна, то я его на месте угрохаю, да поможет мне Истинный. Мне казалось, я тогда хорошо его пропесочил, - ответь мне, только честно. Ты сегодня завтракал? - Эмм... - Шибуя нервно сглатывает, - я ведь не ем перед тренировками. Заниматься на полный желудок равносильно проигрышу. - А на пустой - обезвоживанию, а то и похуже, - я с такой силой сдавливаю пальцами его руку, что на коже остаются красные следы от ногтей, - я ведь тебе по-человечески объяснил, что есть надо в любом случае. Хотя бы за полтора часа до занятий, иначе сил не будет совсем. - Но мне бы тогда пришлось вставать в семь утра, - Шибуя аккуратно высвободил руку из моих пальцев и потер покрасневшее запястье. - У русских есть такое выражение: кто рано встает, тому Бог подает. - Ладно-ладно, Мурата. Успокойся. Лучше пошли скорей домой, мама сегодня обещала побольше карри приготовить. Сказала, что решила немного изменить рецепт, и обязательно хочет, чтобы ты его попробовал. - С удовольствием, - он всегда знает, чем меня можно пронять. POV Шибуя Юури Головные боли становятся все сильнее и сильнее, теперь они сопровождают меня с раннего утра и до того момента, как я лягу спать. Лишь ненадолго заглушить их помогают очень сильные анальгетики, но это лекарство с наркотическим эффектом: дозу каждый раз приходится увеличивать. Я был у врача, но о диагнозе сказал только маме и отцу. Даже взял с них слово ничего не говорить Шори и Мурате. Нет, я сам скажу, как только наберусь смелости: у меня рак головного мозга на третьей стадии. Как он мог у меня образоваться, даже врачи не знают. Я не курю, не работаю на химической фабрике и уж тем более не подвергался радиоактивному излучению. Но факт остается фактом, у меня рак. Я видел снимок. Врач сказал, что опухоль находится в той зоне, которую нельзя прооперировать, и она размером с лимон. На вопрос, сколько мне осталось, врач развел руками: пару месяцев, может чуть больше, а может чуть меньше. Точно сказать нельзя. Но я не позволил себе раскиснуть. Я ни в коем случае не стану спокойно дожидаться приближающегося конца. Я буду бороться, и возможно, смогу немного увеличить оставшееся мне время. В тот же вечер я вернулся в Нью-Макоку, сообщил о разрыве помолвки в Вольфрамом, отдал несколько приказов и снова вернулся домой, потому что я еще не все дела закончил. Сегодня вечером я опять вернусь в Нью-Макоку и приступлю к своим королевским обязанностям, чтобы выполнить свой долг перед моей страной в отведенный мне срок. Но... Есть одно но... Вольфрам... Он думает, что я расторг помолвку с ним, потому что он мне противен, и потому что я его не люблю. Но это не так. Лучше пусть он сейчас потеряет надежду на счастливую семейную жизнь со мной, чем она будет медленно угасать, когда он узнает о моей страшной болезни. А я ведь, правда, люблю его. Ведь совсем недавно я понял, что мое сердце вздрагивает каждый раз, когда я его вижу, что у меня потеют ладони, и все слова словно прилипают к моим губам. Ранее мне претили даже разговоры об однополых отношениях, но когда я заметил, что Вольфрам расцветает на моих глазах подобно прекрасной розе, то я, наконец-то, понял, что люблю этого златокудрого мадзоку с похожими на изумруды глазами. Но это было до того, как я узнал о своей болезни... Поэтому я разорвал помолвку с моим прекрасным Вольфрамом: я не хочу, чтобы он стал вдовцом еще до того, как мы поженимся. Возможно, это было очень эгоистично с моей стороны и не только по отношению к Вольфраму, но сделанного не воротишь. Я лишь могу надеяться, что со временем он сможет меня понять и простит меня за все. Ну а если нет... То... Будь, что будет. - Юу-тян, - мама заглядывает ко мне в комнату, - тебе пора, все в Нью-Макоку ждут тебя. - Иду, мам, - встаю и проверяю, все ли собрал в рюкзак. - Зови меня не мам, а мамочка, Юу-тян, - она подходит и крепко обнимает меня: ей сейчас не легче, чем мне. - Хорошо, мам... Мамочка. Я тебя очень люблю, - обнимаю ее, вдыхая аромат ее духов и шампуня: корица с лавандой, этот запах я знаю с детства, запах моей мамы. - Шибуя, нам пора, - Мурата заглядывает в комнату. Мысленно благодарю его за вовремя нашедшую на него скуку, а вслух произношу: - Да, иду, - мягко высвобождаюсь из объятий матери и иду к двери, а моя мама так и стоит там: она не хочет, чтобы кто-нибудь видел ее глаза, чтобы кто-нибудь догадался, что она вот-вот заплачет. - Готов? - спрашиваю Мурату, подходя к наполненной водой ванне. - А нас никто не будет провожать? - он непонимающе хмурится. - Нет, сегодня мы сами по себе. Давай на счет три: раз, два, три... POV Вольфрам фон Бильфельд - Вольфрам, ты уже готов? - раздается голос Конрада за дверью моей комнаты, а я все никак не попаду руками в рукава моего парадного камзола. Из дворца Истинного Короля сегодня рано утром пришло сообщение: Леди Ульрике было видение, что сегодня Король Юури возвращается в Нью-Макоку - наверно из-за этого во мне проснулась какая-то безумная рассеянность. - Почти. Только причесаться осталось, - сдавшись, откидываю камзол на кровать и в одной рубашке иду к туалетному столику. Сжав красивый гребень из голубого камня, аккуратно вожу им по волосам, но несколько прядок никак не хотят ложиться ровно. Вздыхаю, прямо беда с ними. - Вольфрам, если ты не поторопишься, то нам придется ехать без тебя. - Да иду я уже, - бросив гребешок, распахиваю дверь и выхожу к Конраду. Он мертвого до белого каления доведет, это точно. - А где твой камзол? - Мне он надоел, - разглаживаю складки на рубашке. - Вольфрам, мы едем встречать короля, это неприлично являться перед Его Величеством в таком виде. - Для этого слабака и так сойдет, - и гордо выпрямив спину, шагаю по направлению к лестнице. Но на самом деле внутри у меня словно скорпионы дерутся: я снова увижу его, он снова будет всем улыбаться... Всем, кроме меня. Одергиваю себя, я больше не его жених, нельзя думать о подобных вещах. Конрад сказал, что я должен быть счастливым всем назло. Вот я и буду. Пусть этот слабак знает, что потерял. Мстительно улыбаясь под укоризненным взглядом Гвендаля, который явно не в восторге от того, что я решил поехать на встречу с Его Величеством без парадного камзола, сажусь верхом на своего коня. - Итак, отправляемся, - Конрад трогает поводья своей лошади. Мы следуем его примеру и отправляемся во дворец Истинного Короля, чтобы встретить Его Величество, Короля Юури, двадцать седьмого Мао. - Добро пожаловать, - я даже не заметил, как быстро мы добрались до места назначения, и нас вышла встречать Леди Ульрике,- Его Величество и Его Высочество скоро будут здесь. - Хорошо. А то я боялся, что мы опоздаем, - Гюнтер смахивает несуществующий пот со лба. Закатываю глаза, глядя на него: он в своем репертуаре. Вода в фонтане забурлила и вспенилась, и из воды показались две знакомые нам фигуры. Сначала из фонтана выбрался Его Высочество и по совместительству Великий Мудрец, как обычно поблескивая стеклами очков. - Добро пожаловать, Ваше Величество и Ваше Высочество, - леди Ульрике принесла полотенца для вымокших насквозь юношей. - Спасибо, долго мы отсутствовали? - Юури мягко улыбнулся, приняв из рук девы полотенце, накинув его на мокрые волосы. - Прошло семнадцать дней с момента отбытия Вашего Величества на Землю, - Конрад улыбнулся. - Конрад, сколько можно повторять? Ты дал мне имя. Не надо называть меня Ваше Величество. Вольфрам, ты в порядке? - ладонь Юури обхватывает мою руку и аккуратно сжимает. К лицу устремилась кровь, а сердце с силой забилось о ребра, точно пойманное насекомое, аккуратно высвобождаю руку из его захвата: - Все в порядке, Юу… Ваше Величество. Просто сегодня жарковато. - Вольфрам, ты можешь по-прежнему звать меня по имени, - без ножа меня режет. Как он может быть таким добрым? Почему? За что мне такие муки? - Нет, я больше не Ваш жених, и я не имею на это никаких прав. Давайте поедем в замок, пока Его Величество и Его Высочество не простудились, и чтобы Его Величество скорее приступил к своим обязанностям. - Да. Вольфрам прав, - Юури отворачивается от меня, а я теряю дар речи. Я не ослышался? Он признал, что ему нужно перестать избегать своих королевских обязанностей. - Гюнтер, ты сядешь с нами в карету. Вкратце расскажешь мне обо всем, что произошло за время моего отсутствия. - Слушаюсь, Ваше Величество. POV Шибуя Юури Боже, я думал, эта пытка никогда не кончится. С облегчением вздыхаю, зарываясь в шелковое покрывало на кровати. За время моего отсутствия накопилась куча документов, которые требовали лично моего просмотра и моей подписи. Но я добросовестно все сделал, ведь я пообещал самому себе, что стану хорошим королем. Даже Гвендаля мне удалось удивить своим рвением: он прямо дар речи потерял, когда я просил внести в законопроект изменения, которые были весьма точными и нужными. - Ай, - от резкой вспышки боли темнеет в глазах, наощупь пытаюсь найти графин с водой, чтобы наконец-то выпить это проклятое лекарство, которое хоть ненадолго облегчит мои страдания. Раздался звон и плеск воды. - Черт. На грохот бьющегося фарфора в комнату вбежала стража: - Ваше Величество, вы в порядке? - Да, просто графин с водой нечаянно смахнул на пол, - силюсь улыбнуться, поворачиваю голову в сторону голоса, - попросите кого-нибудь из девушек убрать тут и принести новый графин с водой. - Так точно, - раздался топот. Надо немедленно уйти отсюда. Если кто-нибудь увидит меня в таком состоянии, то сразу же начнутся вопросы, и отвертеться мне не удастся. И придется все рассказать, а я… Не смогу пока. Спускаю ноги с кровати, и голова в добавление к боли начала противно кружиться. Вздыхаю. Уйти я не смогу. Но лекарство надо принять, иначе все точно что-нибудь заподозрят. Мама один раз увидела меня, когда я был в таком же состоянии: глаза остекленели и не двигались, лицо побелело, и губы дрожали. Маму это так сильно шокировало, что даже у отца не сразу получилось привести ее в чувство. Поэтому будет лучше, если никто в замке этого пока что не увидит. Нащупав в кармане пачку с таблетками, быстро отрываю пузырек и закидываю несколько таблеток в рот, быстро разгрызая их, от противного вкуса на глаза наворачиваются слезы. Через пару минут в глазах прояснятся, а в моей комнате уже прибирается Сангрия: - Ваше Величество, вы в порядке? Вы очень бледны. - Да, все в порядке. Ты не принесла воды? - Да. Я поставила новый графин на стол, - киваю и, встав, отхожу к столу, наливая в стакан воды и запивая отвратительное лекарство. Чтобы я еще раз разгрыз эти таблетки? Да ни в жизнь. - Я все, Ваше Величество, - Сангрия кланяется. Улыбаюсь ей: - Спасибо. Можешь идти. - Спокойной ночи, Ваше Величество, - она снова кланяется и уходит. Перевожу взгляд на окно: - И, правда, потемнело уже. Быстро что-то, - с облегчением выдыхаю, чувствуя, что остатки боли полностью покинули мой истерзанный мозг, только вот сна ни в одном глазу, поэтому я решил прогуляться. В саду Гюнтера сейчас наверно особенно волшебно, а для хорошего сна нет ничего лучше вечерней прогулки в прекрасном саду. Кинув самому себе, я пошел на улицу, медленно проходя по коридору, мягко проводя кончиками пальцев по стенам моего родного замка Клятвы на Крови. POV Вольфрам фон Бильфельд Никак не могу заставить себя пойти спать. Юури вернулся, он снова в стенах этого замка, и сердце рвется из груди. Я так хочу, чтобы мы снова спали в одной кровати. А по ночам, когда он крепко спит, я бы вновь любовался его спокойным и умиротворенным лицом, освещаемым мягким светом луны, аккуратно бы перебирал шелковые пряди угольно-черных волос, вдыхая такой родной и сладкий запах такого любимого мной короля Юури. - Вольфрам? - наверно мне почудилось. Приехали, слуховая галлюцинация на фоне всех переживаний, вздыхаю. Надо попросить у Гизеллы какое-нибудь успокоительное. - Вольфрам, что ты тут делаешь? - теперь мне точно не показалось. Задержав дыхание, оборачиваюсь. Юури… - Ты чего не спишь? - вырывается у меня. - Неприлично отвечать вопросом на вопрос, - Юури улыбнулся, и у меня мгновенно перехватило дыхание, и я сразу отвернулся от него: не показывать. Нет. Не сейчас. - Вольфрам, ты в порядке? - слышу шелест травы под его ботинками, еще пара шагов, и он уже будет позади меня, и… Нет. Никаких «и»: - Мне надо идти, закончить обход, - резко развернувшись, быстрым шагом прохожу мимо остолбеневшего Юури, уже протянувшего ко мне руку. Прости меня, мой дорогой Юури. Но ты сам это выбрал, а мне ничего не остается кроме как смириться, все-таки ты мой король. POV Мурата Кен Вздыхаю, подперев ладонью щеку. Первый раз перемещение далось мне так тяжело. Словно Шибуя был мыслями где-то в другом месте. С ним что-то происходит, что-то нехорошее. Но я никак не могу понять, что именно, и почему он не попросит помощи. Вздыхаю: - Как же все сложно. - О чем задумался мой Мудрец? - поворачиваю голову и замечаю Истинного Короля, с интересом наблюдающего за мной, сидя на широком подоконнике. - Подслушивать нехорошо, - улыбаюсь, садясь на кровати. - Иногда можно, - он улыбнулся, - я вижу, что моего любимого Мудреца что-то тревожит. Что-то случилось? У тебя какие-то неприятности дома, на Земле? - Нет, со мной никаких проблем. Дело в Шибуе. С ним что-то не так. Но я никак не могу понять, что, и почему он молчит. - Значит, мне не показалось, - Истинный Король встал и отвернулся к окну. - Что? - Кен,- вздрагиваю: он впервые назвал меня этим именем, - мысли Юури скрыты пеленой тьмы, на холсте его энергии слишком много пятен. Его что-то гложет и угнетает,- он слегка повернул голову,- как ты думаешь, причина такого состояния короля в разрыве помолвки с господином фон Бильфельдом? - Вряд ли. Я несколько раз разговаривал с ним на эту тему, - встаю и становлюсь рядом. Как когда-то давно, в своей самой первой жизни, мы так же стояли у окна и смотрели в прекрасное ночное небо. Мы ничего не говорили, к тому моменту мы уже постигли величайшее таинство любви – мы научились понимать друг друга без слов. А когда луна ласково нам подмигнула, Истинный Король сделал мне предложение. Одергиваю себя. Не о том сейчас думаю. - Ну? - он смотрит на меня, - может, закончишь предложение? - Да-да. Извини, я задумался, - встряхиваюсь и, поправив очки, продолжаю, - я говорил об этом с Шибуей, очень много. Но он уверен, что все это было лишь ребячеством. Что их чувства были лишь игрой на публику, и я склонен ему поверить. - Неужели мой Мудрец так легко поверил во весь этот фарс? - Истинный улыбнулся. - Все поверили, не только я, - со вздохом пожимаю плечами. - Ты не понял, - Истинный Король засмеялся, - тебя обвели вокруг пальца. - Как? - сердце пропустило несколько ударов: я так давно не слышал его смеха. - Ах, какой же ты доверчивый, мой дорогой Мудрец, - Истинный повернулся ко мне лицом, - их чувства настоящие. Я видел, как страдал господин фон Бильфельд, когда Юури разорвал помолвку, и вижу влюбленные глаза Юури, обращенные к юному лорду. Ты не хуже меня знаешь, что настоящие чувства очень сложно имитировать. - Но если все так, как ты говоришь, то почему они расстались? - сажусь на край кровати, сжав пальцами виски. От всего этого голова заболела. - Я думаю, причиной этому явилось какое-то событие, произошедшее с Юури. Что-то потрясло его до глубины души и сейчас очень сильно угнетает, пугает его и очень сильно тревожит. Сегодня он впервые так рьяно взялся за государственные дела. - Да. Я тоже заметил, - ложусь на спину, одной рукой снимая очки и другой потирая веки, - как же сложно. Как же все сложно. Столько вопросов и ни одной возможности найти ответ. - Почему же? - слышу, как кровать скрипнула под тяжестью севшего рядом мужчины,- ты ведь Великий Мудрец, - он мягко лег рядом, подперев щеку ладонью, а второй рукой нежно поведя по пуговицам на моей рубашке, - ты помог мне победить считавшегося непобедимым Властелина, неужели ты не справишься с нынешним королем? - Опять используешь мареку, чтобы лишний раз прижаться ко мне? - с улыбкой скашиваю глаза. Хоть зрение и слабое, но его прекрасный образ начертан на моем сердце, и я увижу его, даже если совсем ослепну. - Ты всегда видишь меня насквозь. Даже как-то странно, - он мягко склонился ко мне, обжигая дыханием кожу на шее. Вздрагиваю, прикрыв глаза. Вот хитрец. Знает же, что такие действия заставляют меня таять. - Целуй уже давай. POV Шибуя Юури Приказы, указы, законопроекты, уроки истории, географии, экономики, этики – три недели с момента моего приезда в Нью-Макоку превратились в один бесконечный день, сопровождаемый острой головной болью и безумными скачками настроения. Мое раздражение по всяким пустякам уже стали замечать не только Гюнтер и Конрад, но и все в замке. Но никто не рискнул спросить, что со мной. И это несказанно радует. Единственный плюс – Гвендаль, наконец-то, проникся ко мне уважением, и теперь мы очень много времени проводили в его кабинете, обсуждая законопроекты. Теперь он не навязывал мне свои мнения и решения. Теперь он слушал меня до конца, высказывал свою точку зрения, и мы уже вместе искали более подходящий вариант решения проблем. - Ваше Величество, - Гюнтер в третий раз перечитал составленный мной документ, - я, конечно, восхищен вашим стремлением обеспечить вашему народу хорошую жизнь. Но такие приказы влекут за собой большие затраты из казны, мы просто разоримся. Голова взорвалась адской болью сегодня с самого утра, и даже таблетки не очень помогли, из-за чего возражения Гюнтера меня уже немножко раздражали, но я старался изо всех сил сдерживать себя: - Мои приказы не обсуждаются, - сжимаю пальцами виски, - что там дальше? - Ваше Величество! - двери распахнулись, и в кабинет вбежал запыхавшийся Йозак, - на город напали! - Коня мне, собрать всех. Едем, сию же секунду, - я нужен своему народу, все остальное сейчас неважно. - Да, Ваше Величество, - Йозак и Гюнтер выбежали из библиотеки собирать людей, а я позволил себе секундную слабость: эта боль сведет меня с ума. Прошу, если мне суждено умереть сегодня, то, пожалуйста, пусть это случится после того, как я уберегу свой народ от этих бандюг, посмевших нарушить их покой. - Юури, все готово, - Конрад заглянул в библиотеку. - Иду, - выпрямившись, быстрым шагом покидаю помещение. Да, сейчас нет ничего важнее судьбы моего народа. Я король. Я не имею права на ошибки. И даже боль отступила перед моей решимостью, когда я сел верхом на Ао. - Вперед, - ледяной ветер, ударивший в лицо, мгновенно избавил меня от всех грустных и печальных мыслей. Не было ничего, кроме твердой решимости спасти мой народ. Я должен. Уже за несколько километров видны пожары, бушующие в самом центре нашей столицы, нашего любимого Нью-Макоку. - Вон они, - голос Йозака, устремившегося вперед, вырывает меня из пучины мыслей. Когда мы въезжаем в город, люди бросаются к нам: они кричат и плачут, зовут друзей и близких, среди них очень много детей, все они умоляют спасти и защитить их. В глубине души ярость уже поднимает свою уродливую голову, готовясь выпустить ядовитые клыки. Чувствую, как теплеют ладони, и все тело начинает покалывать. Что ж, пора уступить свое место ему, моему второму я. POV Вольфрам фон Бильфельд Впервые вижу такую решительность в глазах Юури. Да. Он определенно изменился с момента расторжения помолвки. И я начинаю чувствовать себя виноватым, неужели это я своей навязчивостью и бесконечными капризами не давал ему раскрыться? Как я мог? Я ведь всего лишь хотел быть с ним и любить его… Вздыхаю. Ладно. Оставим анализ поведения нашего короля на потом. Сейчас самое главное спасти людей в городе. На главной площади разгорелся пожар, он уже перекинулся на близлежащие дома. Главное, чтобы никто не пострадал, а дома можно отстроить заново и еще лучше прежних. Внезапно земля содрогнулась у нас под ногами, и причиной этому были не бандиты, напавшие на город, а вырвавшаяся наружу ярость нашего Мао. В считанные секунды его волосы удлинились, а все тело озарилось серебристым сиянием. Лошади замерли, испуганно заржав, не желая бежать дальше. И, если честно, я хотел последовать их примеру: впервые Юури внушал мне столь откровенный ужас. - Нападать на невинных – какая мерзость. Почему бы вам не выбрать соперника, равного себе? - голос похож на раскаты грома, властный взмах руки, и хлынул дождь, орошая землю и заставляя пожар утихнуть и забыться вечным сном, - ненавижу таких, как вы. Тех, кто нападает исподтишка, подобно подлой лисе, - Юури медленно шагал вперед, по направлению к ним: эти бандиты уже давно были известны в землях людей, слава о них дошла и до Нью-Макоку. Но теперь они миллион раз подумают, прежде чем соваться сюда. Встреча с нашим Мао запомнится им очень надолго. - Все знают, что я не люблю проливать кровь. Даже если это такие подлые и ничтожные люди, как вы. Но я никогда не прощу вам того, что вы здесь натворили. Да узрите гнев правителя Нью-Макоку! Наказание! - Юури со свистом перечеркнул воздух крест-накрест, и бандиты зашлись в криках боли и мольбах о прощении. - Гизелла, - Юури обернулся: в его глазах откуда-то столько горечи и страдания, - людям нужно оказать помощь. Но я один не справлюсь. Мне нужна твоя помощь. Гюнтер, Гвендаль, осмотрите место происшествия, мне нужно точно знать, сколько домов пострадало. Конрад, Вольфрам и Йозак вы пойдете с ними, на случай, если люди оказались под завалами. Все поняли? Выполнять. - Есть, - у нас получилось синхронно ответить, да и спорить с Мао опасно для жизни. Разрушения оказались большими, но к с счастью под завалами никого не оказалось. Многие люди лишились крова и всего нажитого имущества. Но Юури отдал приказ, что до того, как их дома будут восстановлены, все они будут жить с нами в замке. В целом это мудрое решение: замок большой, места всем хватит. - Вот так, теперь болеть не будет, - даже в образе Мао я вижу все ту же нежную улыбку Юури, когда он вылечил малыша, получившего сильный ожог. Не перестаю удивляться тому, как велика его сила. Вздыхаю. Я ничего не могу с собой сделать, я все еще люблю его и не смогу разлюбить. Мое сердце навеки отдано ему. Однажды Сюзанна-Джулия рассказала мне, что Конрад влюблен в нее, но он не мог быть с ней, потому что она была обручена с другим, да и Конрад не был чистокровным мадзоку. Конрад был в отчаянии, но Сюзанна-Джулия тогда сказала ему, что «дружба – это одна из привилегий любви. Дружба позволяет быть рядом с тем, кого ты любишь». Улыбаюсь, вспомнив эти слова. Думаю, это мудро. Мы с Юури просто можем быть друзьями. Возможно, ему просто нужно время. Возможно, через какое-то время он сможет полюбить меня. А я терпелив. Я буду ждать. Даже если на это ожидание уйдет вся моя жизнь. - Ваше Величество, что с Вами? - полный ужаса голос Гизеллы заставляет меня встряхнуться. А от увиденного и услышанного по спине побежали мурашки. - Юури, что с тобой? - бросаюсь к нему: Юури уже вернулся в привычный вид, но стоял, согнувшись в три погибели, с силой сдавливая ладонями голову. - Больно… Как больно... Я сейчас умру! - его голос полон страха и ужаса. Обхватываю его за плечи и, приложив руку к его голове, пытаюсь своей лечебной магией облегчить его страдания. - Нет! - он отталкивает меня, вырываясь из моего захвата, и в ту же минуту, выгнувшись в струнку, вскрикивает точно раненый зверь, в которого угодила стрела,- кто-нибудь убейте меня…- последнее предложение услышали только я и Гизелла, после чего король упал на колени, по его телу прошла судорога, и он завалился на бок. Прекрасные глаза закрылись, он мог бы показаться спящим, если бы не выражений крайней муки на лице. - Юури… - падаю рядом на колени и обхватываю его за плечи, - очнись, Юури. Юури! - тихонько встряхиваю его, борясь с подступающим приступом паники. Гизелла тоже опускается рядом и пытается исцелить его. - Что с ним, Гизелла? - Гюнтер был белее полотна, равно как и Конрад с Гвендалем. - Я не знаю. Я не могу ему помочь, - голос девушки медленно перешел на шепот, а на глазах выступили слезы. - Не время раскисать, - я мгновенно беру себя в руки, - надо немедленно доставить Юури в замок и вызвать Его Высочество из дворца Истинного Короля. - Да. Ты прав, - Конрад с Йозаком запрыгнули на лошадей и быстрее молнии устремились ко дворцу. - Все будет хорошо, Юури, - поднимаю его на руки, - мы поможем тебе. Ты обязательно поправишься, - аккуратно придерживая его, сажусь на коня и быстро еду в замок. Вперед меня поскакали Гюнтер и Гвендаль, а позади отряд Йозака. Все будет хорошо. Все будет хорошо. Откуда-то у меня очень плохое предчувствие, но все наладится. Мы спасем тебя, Юури. Я спасу. POV Шибуя Юури Боль постепенно начала отступать. Какое облегчение. Но отчего-то я не могу поднять ни рук, ни ног, в глаза, словно, песка насыпали, а веки налились свинцом. - Ваше Высочество, как он? - этот голос… Вольфрам, это ведь ты? И этот запах. Да, это ты. Кажется, ты даже держишь меня за руку. Если это сон, то я не хочу просыпаться. Никогда. - Сложно сказать, возможно, он вновь израсходовал слишком много мареку. Хотя ваши слова о том, что у него так сильно заболела голова, что он просил убить его, меня немного настораживают, - что?.. Я просил убить меня?.. - Они всех настораживают, Ваше Высочество, - это… Конрад. Где же я? Что произошло? Я помню пожар. Помню, как стал Мао и наказал тех бандитов, а потом… Потом в памяти сплошной белый туман. Что же произошло? - Ваше Высочество, а до этого Его Величество жаловался на головную боль? - это голос Гюнтера, он напуган. Он так сильно тревожится за меня. Они все. Мне так стыдно за свое молчание. Они ведь тоже моя семья. - Да. Те несколько дней, что мы были дома, его часто одолевали головные боли. Но я думал, что это из-за жары и тренировок, поэтому особого значения этому не предал. Как видно, зря, - Мурата вздохнул. - Не корите себя, Ваше Высочество, - мягкая ладошка Вольфрама скользит по моим волосам, как приятно, - зная Юури, он, скорее всего, сам не хотел никого волновать. - Да, Его Величество такой – вся забота лишь о подданных и ни минуты о самом себе, таков наш король, - Конрад усмехается. Ладно, пора перестать притворяться бревном, надо открыть глаза и показать, что я жив и здоров… Ну, относительно здоров. Приоткрываю глаза и несколько раз моргаю. - Ваше Величество, Вы очнулись, - радостный голос Гюнтера едва не оглушает меня. - С возвращением, Величество, - Йозак улыбнулся. - Юури, - Вольфрам крепко обнимает меня, я просто таю в его объятиях, - ты жив. - Да. Простите, что снова заставил вас волноваться, - пытаюсь аккуратно сесть, голова противно кружится. Сдавливаю виски пальцами, в глазах снова начало все плыть. Наверно, все-таки слишком резко сел. - Снова голова болит? - взволнованный голос Вольфрама я слышу как-то отдаленно, словно нас разделяет несколько километров. - Сейчас пройдет, - силюсь улыбнуться и в ту же минуту вскрикиваю: от резкой вспышки боли на глаза навернулись слезы, - черт, как больно. - Гизелла, попробуй помочь ему, - Вольфрам пересаживается на другую сторону кровати, не расцепляя объятий. Услышав мягкие шаги Гизеллы, мотаю головой: - Нет. Не надо. Не поможет, только хуже будет. - Но, Юури... - Мурата, у меня в кармане штанов пузырек с таблетками. Я должен их выпить, и мне полегчает,- приоткрываю один глаз, растирая пальцами виски, в глазах все плывет. - Сейчас, - шаги Мураты, шелест ткани, - кто-нибудь налейте в стакан воды, сколько таблеток, Шибуя? - Шесть. - Зачем так много? Такое обилие анальгетиков пагубно может сказаться на сердце. - Не задавай глупых вопросов, надо - значит надо, - я уже скриплю зубами от боли: адские муки, ощущение, что кто-то стучит молотком изнутри по черепной коробке. - Хозяин-барин, подставляй ладонь, - вытягиваю ладонь, и в нее падает небольшая горстка таблеток. - Вот вода, - судя по голосу во вторую руку стакан мне дал Конрад. - Спасибо, - закидываю таблетки в рот и запиваю двумя большими глотками, - сейчас пара минут, и они подействуют. Действительно, не прошло и пяти минут боль начинает отступать, и ко мне возвращается зрение. Обвожу взглядом комнату и улыбаюсь: - Спасибо, что помогли. - Все для Вас, Ваше Величество, - Йозак ослепительно улыбнулся. Поглаживая по руке Вольфрама, мертвой хваткой вцепившегося в кофту моей пижамы, обвожу взглядом комнату, замечая взволнованные лица присутствующих, и останавливаю взгляд на Мурате, все еще сжимающего в руке пузырек с таблетками. Похоже, он не обратил внимания на название. Ну и хорошо, значит, пока что никому ничего объяснять не придется. И словно подслушав мои мысли, Мурата опустил взгляд на пузырек, и его глаза расширились от ужаса. Вздыхаю. Ну все. Мне конец. - Шибуя, - у него дрожит голос, - как давно ты принимаешь эти таблетки? - С предпоследнего возвращения домой. - А что не так, Ваше Высочество? - Конрад нахмурился. Ну все, сейчас все переполошатся. - Шибуя, почему ты мне сразу ничего не сказал? - у него дрожат губы. Мурата впервые на моей памяти так напуган. - Потому что терпеть не могу, когда со мной носятся как с ребенком, - улыбаюсь Вольфраму и провожу ладонью по золотистым волосам, - а ты все так же прекрасен, словно нежный цветок. - Шибуя, не уводи разговор в сторону! - Мурата стукает кулаком по стене. - Да в чем дело-то? - Гюнтер переводил взгляд с разъяренного Мураты на меня и обратно, - Ваше Высочество, держите себя в руках. Ваше Величество, пожалуйста, объясните, что такое случилось. - Хорошо, - вздыхаю, поднявшись с кровати, - у меня... - Лучше я, - перебил меня Мурата, поправив очки, - только скажи, какая у тебя стадия? - Уже третья, - со вздохом сажусь обратно на кровать. Мурата, пошатнувшись, усаживается на стул, сжимая виски пальцами: - Да. Все это очень скверно. - Ваше Высочество, так что же произошло с королем Юури? - Гвендаль облокотился на стену, сложив руки на груди, - мы ждем. Мурата тяжело вздохнул и снял очки: - В нашем мире, как и в вашем, есть разные заболевания. Но в отличии от этого мира, в нашем есть смертельные. Эти таблетки, - он поднял пузырек с таблетками повыше,- являются лекарством для облегчения страданий при смертельном заболевании, которое называется рак. И судя по головным болям, думаю, не ошибусь, если предположу, что у тебя рак головного мозга. - Нет. Ты не ошибаешься, - вздыхаю, ощутив, как сильно сжалась рука Вольфрама на моей спине. Мурата кивнул и продолжил говорить, тщательно подбирая слова: - Это заболевание сопровождается невыносимыми головными болями, эпизодическими провалами в памяти, временной потерей зрения или слуха, или и того и другого одновременно. Но, что хуже всего, невозможно точно определить, когда болезнь высосет все силы. - Что это значит? - впервые на моей памяти голос Конрада от ужаса перешел в фальцет. В подтверждение своих слов Мурата в упор посмотрел на меня, как бы пресекая возможную попытку обмана. Но у меня и в мыслях этого не было. Хватит уже, и так заврался. - И сколько тебе осталось? - озвучивает страшный вопрос Мурата. - Месяца два, при самом хорошем раскладе, - прикрываю глаза и тут же задыхаюсь от резкой боли в носу, упав на спину, понимаю, что в рот попала моя собственная кровь, - что за?.. - Вольфрам, держи себя в руках! - голос Конрада с трудом перекрывает начавшийся в комнате шум и крики Вольфрама. - Ваше Величество, - голос Гизеллы рядом, прикосновение ее маленьких ладошек, мягкое тепло в носу, и боль прекратилась, а кровь больше не идет. - Спасибо, - сажусь, выпрямляясь, глядя на злого, красного и взъерошенного Вольфрама, которого изо всех сил сдерживают Конрад и Йозак, не позволяя тому накинуться на меня с кулаками. - Слабак! - из изумрудных глаз соленым потоком хлынули слезы и покатились по бледным щекам, и, скользя по подбородку, прятались в вороте мундира, - как ты посмел?! - он сглатывает, - как ты мог скрыть все это от нас?! - он вырывается из рук брата и Йозака, со скоростью пули подлетев ко мне, хватает за воротник и, подняв меня на ноги, с силой встряхивает,- как ты мог скрыть это от меня?! Отвожу глаза: - Вольфрам, я... - Не смей отворачиваться, слабак! Смотри мне в глаза, когда я с тобой разговариваю! Вскидываю глаза на Вольфрама, сильно схватив его за запястье и так крепко сжав, что ногти врезались в нежную кожу, а мои пальцы побелели: - Прекрати вести себя как истеричка! Ты мадзоку и тренированный воин. Хватит истерить! Возьми себя в руки. Вольфрам часто-часто моргает, но все-таки отпускает меня и отходит на несколько шагов, виновато опустив глаза: - Простите Ваше Величество. Я немного забылся. - Ничего страшного, - снова сажусь на кровать: голова опять начала кружиться, - и называй меня по имени. Это приказ. - Да, Ваш... Юури. Я буду называть тебя по имени. - Хорошо, - с облегчением выдыхаю, потерев виски. - Может все-таки дашь ответы на вопросы, Шибуя? - Мурата подпер кулаком щеку, поставив локоть на колено, - я думаю, все заслужили знать правду. - О чем ты? - непонимающе хмурюсь. - Вольфрам задал очень хороший и главный, интересующий всех вопрос: почему Вы скрыли это ото всех, Ваше Величество? - Гвендаль прошел и сел за стол в моей комнате, сложив руки на груди и закинув ногу на ногу. - Ну, - потираю затылок, - пожалуй, я начну с самого начала. Только я не умею говорить красиво. - От тебя и не требуется обладать особым ораторским талантом, Шибуя. Говори, как есть. - Что ж. Тогда слушайте... Я говорил. Очень долго и много, тщательно подбирая слова и интонацию в предложениях. Иногда останавливаясь, чтобы перевести дыхание или глотнуть воды. Но я рассказал все, что тревожило меня, не утаив ни одной детали. Все они, находящиеся в данный момент в этой комнате, заслужили знать правду. Да и я уже достаточно намолчался. Всю жизнь я был самым обычным человеком, ходил в обычную школу и играл в бейсбол. Моя жизнь не имела никаких ярких и запоминающихся событий, разве что какие-то острые ощущения, связанные с драками или тренировками. Потом я попал в Нью-Макоку. На тот момент, я не побоялся этого сказать, все королевство было в руинах. Не в прямом, а в переносном смысле. Пусть я и не сразу это показал, но уже тогда в моем сердце появилась твердая уверенность в том, что я должен поднять с колен это настрадавшееся государство, чтобы люди могли смотреть в светлое будущее с высоко поднятой головой и без страха в сердце. Хотя мне и предстояло научиться очень многому, пережить много событий, которые бросили свою тень на мою личность, я все равно был твердо уверен, что костьми лягу, но Нью-Макоку расцветет, как цветок после поливки. Но тогда мои дела, не скрою, сопровождались безумной ленью и нежеланием вникать во что-то серьезно. Сейчас я это понимаю, и мне безумно стыдно за свое поведение. После того, что произошло с Джениусом, я всерьез начал задумываться о своей жизни да, что греха таить, о том, что я хоть и мадзоку, но даже отведенного срока жизни мне может и не хватить, чтобы привести страну к светлому будущему. А потом я узнал о своей болезни. Я был опустошен, потерян и убит. Но я не привык сдаваться. Жизнь в Нью-Макоку многому меня научила, поэтому я решил, что пойду до конца, пусть даже последние метры моего пути мне придется преодолеть ползком. - Я решил для себя, что я сделаю все, чтобы Нью-Макоку гордилось своим королем, - выдыхаю, потерев горло. Последняя фраза уже была сказано хриплым голосом: правду говорить тяжело, а еще тяжелее говорить о ней практически не прерываясь. - Ваше Величество, - Гюнтер спрятал лицо в кружевном платке, истерично всхлипывая, - Ваши слова тронули меня в самое сердце. - Не думал, что у тебя так болит душа за Нью-Макоку, Шибуя, - Мурата снял очки и тер глаза, пытаясь, как можно незаметнее, рукавом стереть светлые дорожки слез. - Вы открылись нам с новой стороны, Ваше Величество, - Гвендаль с последней части моего рассказа вскочил из-за стола и отвернулся, украдкой вытирая слезы. Конрад и Йозак, не стесняясь, вытирали глаза платками. Всех очень тронул мой рассказ, я это чувствую. Точнее, почти всех... Вольфрам по-прежнему стоял, опустив глаза в пол и не шевелясь, словно статуя. - Вольфрам, - облизываю губы, - скажи хоть что-нибудь. - Я жду ответа на свой вопрос. - Но я только что на него ответил. Разве ты не слушал? - Ты ответил на первый мой вопрос. Теперь я жду ответа на второй, - Вольфрам поднял голову, и мне перехватило дыханием: в огромных зеленых глазах блестели слезы. - Господин фон Бильфельд хочет знать, почему ты не рассказал именно ему о своей болезни, - Мурата водрузил очки обратно на нос, - ведь, как я понимаю, ты разорвал помолвку уже после того, как узнал о своей болезни. Верно я говорю? - Да. Просто... - заливаюсь румянцем: не могу я при всех говорить, хоть убейте прямо на месте. - Полагаю, мы тут лишние, - Мурата в очередной раз пришел мне на помощь, - следует оставить Шибую и господина фон Бильфельда наедине, чтобы они могли спокойно все обсудить. Прошу всех на выход. - Но... - Гюнтер попытался что-то возразить. - Господин фон Крист, ручаюсь, ничего страшного не произойдет. Нам всем надо переварить информацию, - Мурата встал, - а это лучше делать в уединении, - и, развернувшись на каблуках, Великий Мудрец покинул мою комнату. Следом за ним молча вышли и остальные. Выходивший последним Конрад плотно закрыл за собой дверь. В наступившей тишине мы оба чувствуем себя неловко, и Вольфрам, и я. Я не могу заставить себя посмотреть ему в глаза, а Вольфрам не может оторвать взгляд от меня. - Может скажешь хоть что-нибудь? - спустя несколько минут он нарушает неловкое молчание. - А что ты хочешь услышать? - сглатываю. - Ответ на свой вопрос, - Вольфрам медленно подошел ко мне и сел на кровать, при этом не отрывая от меня взгляда, - почему ты ничего не рассказал мне о своей болезни? А главное, почему ты разорвал помолвку? Ты совсем меня не любишь? - Что за глупости ты говоришь? - поднимаю голову, - да я уже которую неделю схожу с ума, когда вижу тебя. Я влюбился как мальчишка, безоговорочно и бесповоротно. Ни прошло и дня, чтобы я не думал о тебе,- вздыхаю,- ты так часто мне снишься, что голова идет кругом. - Тогда почему ты разорвал помолвку? - Неужели ты не понимаешь? - вскакиваю, начав мерить шагами комнату, сейчас даже это проклятущее головокружение не так заметно, - я просто не хотел, чтобы ты овдовел раньше, чем успел бы пойти под венец. Ведь нет ничего хуже, чем наблюдать, как твои мечты постепенно рушатся. Я считаю, что лучше потерять надежду сразу и с треском, чем ждать пока она обвалится на тебя со всей невыносимой тяжестью,- со вздохом опускаюсь на стул у стола и прячу лицо в ладонях. Наступило молчание, нарушаемое лишь моим судорожным дыханием да завыванием ветра за окном. Прошу тебя, Вольфрам. Не молчи, скажи хоть что-нибудь. Или еще лучше накричи на меня, скажи, что ненавидишь меня, ударь и уйди, громко хлопнув дверь. - Какой же ты дурак, Юури... - раздался скрип кровати, тихие шаги по направлению ко мне, и моих рук коснулись удивительно нежные ладони, заставляя меня отнять руки от лица и посмотреть в изумрудные глаза моего возлюбленного златовласого Аполлона. Что бы он сейчас не сказал, чтобы не сделал, я все равно буду любить его до конца своей жизни и даже после смерти. Закрываю глаза, готовясь к новой порции ударов и упреков. Но их не последовало... Моих губ мягко коснулись теплые губы Вольфрама, заставляя меня с головой окунуться в сладостное забытье. Обвиваю руками его тонкую талию, чувствуя, что поцелуй стал глубже, когда руки юного лорда зарылись в мои волосы, перебирая прядки. Из-под ресниц покатились слезы... Он не злится на меня... Он простил меня... Вольфрам любит меня... - Не вздумай больше что-нибудь еще от меня скрыть, - горячо прошептал он мне на ухо после поцелуя, из-за чего я залился румянцем, - иначе, я даже не знаю, что с тобой сделаю. - Вольфрам, я ведь скоро умру... - Ш-ш, - тонкие палец аккуратно погладил мои губы,- вот об этом сейчас не надо. Мы должны довольствоваться отведенным нам временем. Мы сейчас живы и вместе, это самое главное. - Но, Вольфрам... Ты ведь... - Юури, - он вздыхает, взяв меня покрепче за руку,- все мы когда-нибудь умрем. У каждого из нас свой срок, с этим ничего нельзя поделать. Но, - он грустно улыбнулся, - ты любишь меня, а я люблю тебя. Наши души неразрывно связаны, и однажды мы с тобой снова встретимся, и мы узнаем друг друга. Но сейчас ты жив, ты со мной, и я люблю тебя Растроганно улыбаюсь: - Я тоже люблю тебя, Вольфрам. POV Мурата Кен Мне необходимо все обдумать. Я не хочу мириться с мыслью, что Шибуя умрет, и я ничего не могу сделать. Вздыхаю, прислоняясь к двери в своей комнате. В такие моменты мне отчетливо вспоминаются мои прошлые жизни, в которых я изо всех сил искал возможность помочь освободиться Истинному Королю, но так и не мог найти ни одного выхода. Падаю на кровать, с силой сжимая в кулаках покрывало. Юури не должен умереть, он должен жить. Он самый могущественный Мао за всю историю Нью-Макоку. Его могущество превосходит даже силу Истинного короля и меня вместе взятых. Если с ним что-то случится, то Нью-Макоку окажется в большой опасности... Хлопаю себя по щекам и переворачиваюсь на спину. Как я могу так говорить? Шибуя - мой лучший друг. Я должен хотеть спасти его, потому что... Потому что он Шибуя. Хотя сейчас он в первую очередь Мао и король Нью-Макоку, но для меня он навсегда мой вечно вляпывающийся в неприятности друг Шибуя Юури. Я должен найти способ помочь ему. Если я не смогу этого сделать, то я не имею никакого права зваться Великим Мудрецом. - Если ты будешь так сильно хмуриться, то у тебя скоро появятся морщины, - звонкий голос Истинного Короля раздается где-то в дюйме от моего уха, заставляя меня в ужасе отпрянуть от него, перекатившись на другую сторону кровати. - Не делай так больше! Ты же меня до смерти напугал! - прижимаю руку к гулко бьющемуся в груди сердцу. Истинный непонимающе нахмурился: - Я напугал тебя до смерти? - Ну, фигурально выражаясь. Я никогда не любил, когда ко мне подкрадывались, - глубоко вдохнув, сел на кровати уже ровнее. - А если честно? - он подсел ближе, - что случилось? Вздыхаю: - Теперь я знаю, что произошло с Шибуей, но легче от этого не стало. Совсем. И никому. - А что с ним? Посмотрев в глаза такого любимого мной мадзоку, я понял, что не могу от него ничего скрыть, и рассказал ему все, как есть, ничего не утаив и не приукрасив. Ситуация не позволяла этого сделать. - Вот значит как, - он встал и отошел к окну, - и ему никак нельзя помочь? - Не знаю, сложно сказать. Нужно многое изучить и расследовать, но времени катастрофически мало. Эй, а куда ты? - смотрю на Истинного, направившегося к двери. - Я тоже не намерен сидеть сложа руки. Все-таки, - он оглянулся на меня, - я перед Юури в неоплатном долгу, - и Истинный Король вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. - Интересно, что ты задумал, Король-катастрофа, - улыбаюсь, сняв очки. POV Вольфрам фон Бильфельд Мы словно живем бок о бок уже несколько жизней. Каждое утро я просыпаюсь раньше моего короля и любуюсь его умиротворенным и спокойным лицом, не замутненным болью и страданием. Вновь спать с ним в одной кровати, обвивая худое тело руками - это величайший подарок, какой только могла преподнести мне судьба, но вместе с ним она принесла мне горечь и отчаяние. Каждую ночь, когда Юури после очередного трудового дня с Гюнтером и Гвендалем сладко засыпал в моих объятиях, прижимаясь к моей груди, как ребенок, ищущий тепла и защиты, я чувствовал, какое же холодное у него тело. И с болью замечал, что даже моя магия с трудом согревала его. С каждым днем его тело становилось все худее и худее, теперь уже только огромные бездонные глаза прежним огнем горели на худом сероватого оттенка лице. Но и под глазами появились синюшные тени от бесконечной борьбы ужасными головными болями. Хуже всего было, что иногда ему было так больно, что он ругался. Очень громко, самыми ужасными словами. А потом он падал в кровать, где содрогался в рыданиях несколько следующих часов. Но не смотря на то, что он уже был измучен до предела, Юури старался всегда улыбаться нам, пытался шутить. Хотя уже второй отведенный ему месяц подходил к своему концу. Теперь наш король не мог надолго покинуть своей комнаты: ноги очень плохо его слушались, и ходить он мог, только опираясь на трость. Теперь Гвендаль и Гюнтер зачитывали документы ему вслух, а я под диктовку вносил в них изменения, а Юури дрожащей рукой только ставил свою подпись. Все в замке чувствовали приближающуюся кончину короля, и никто не мог удержаться от того, чтобы не всплакнуть, пока его не видят. Но никто из населения замка не покинул его территории, все остались, желая быть с нашим любимым королем в последние дни его угасающей как свечка жизни. Его Высочество прибыл из храма Истинного Короля и на несколько дней поселился в замке, не желая оставлять друга одного в предсмертной агонии. Да и все мы сидели у его кровати день и ночь, забыв об еде и отдыхе, все еще продолжая надеяться на чудо. Когда солнце уже скрылось за горизонтом, Юури открыл глаза и попросил воды, а потом листок бумаги и перо. Его приказ тот час же был выполнен. Юури написал письмо своим родителям, которое попросил отправить им сразу же после его смерти. В нем он просил извиниться перед старшим братом за то, что скрыл от него свою болезнь, и благодарил их за все, что они сделали для него. Запечатав конверт, Юури улыбнулся и снова лег в кровать: - Ну вот и все... - Ваше Величество,- Гюнтер, с трудом сдерживая слезы, опустился на колени перед кроватью Юури, его примеру последовали и остальные, кроме меня и Его Высочества: мы так и остались сидеть на кровати по бокам от Юури. - Не печальтесь обо мне, - он облизал синюшного цвета губы, - я прожил достойную жизнь. Я смог воплотить свою мечту. Теперь Нью-Макоку... - Не спеши на тот свет, мой юный друг, - посреди комнаты появился Истинный Король, который улыбался широкой улыбкой во весь свой белозубый рот. - Истинный Король, о чем ты говоришь? - Его Высочество нахмурился, и я почувствовал как рука короля судорожно сжимает мою руку, но лишь на мгновение. Аккуратно провожу большим пальцем по его запястью, чувствуя, как зачастил пульс. - Я говорю о том, что король Юури не умрет сегодня. Он доживет до преклонных лет. Сегодня мне было об этом видение. - Но как? - Конрад даже встал с колен, - Его Вел... - Конрад, - тихий голос Юури заставил всех вздрогнуть. - Прошу прощения, - Конрад сглотнул, - Юури уже при смерти. Он умирает, это видно по глазам. - Господин Веллер, вы такой же твердолобый, как и ваш предок Лоуренс Веллер, - Истинный вздохнул, - я же четко сказал, что он проживет долгую и счастливую жизнь. Мне было об этом видение, поэтому я поспешил сюда. - Но как? - у меня даже голос сел от неожиданности, сердце часто-часто забилось в груди. Неужели чудо все-таки произойдет? - Очень просто, - он вытащил из кармана камзола пузырек с прозрачной как слеза жидкостью, - я несколько недель искал это снадобье, и мои поиски увенчались успехом. - А что это? - встав, Гюнтер приблизился, чтобы получше разглядеть флакончик. - Это слезы Калипсо. - Кого? - перебираю в памяти все уроки истории. Нет, я ни разу не слышал этого имени. - Это легенда с Земли, - Его Высочество поправил очки, - Калипсо была нимфой, влюбившейся в мужчину по имени Одиссей и спасшей ему жизнь. Она так сильно любила его, что всеми силами пыталась удержать его подле себя, но ей все равно пришлось отпустить Одиссея. Она горько страдала и, наконец, сойдя с ума от горя, покончила с собой. Слезы в момент ее смерти застыли у нее на лице. Ее отец, Бог Солнца Гелиос, собрал их в маленький пузырек, наделив эти слезы настолько мощной силой, что они могут излечить любую болезнь, какой бы страшной она ни была. - Именно, - Истинный Король улыбнулся, - слезы Калипсо излечат короля Юури. Я добавлю к могуществу слез свою мареку, чтобы он как можно быстрее восстановился после болезни. - То есть... - от счастья к моим щекам прилила кровь, - Юури... - Погоди-ка, - Его Высочество встал и подошел к Истинному Королю, грозно сверкая стеклами очков, - ты чего-то недоговариваешь. Истинный с улыбкой вздохнул: - Ничего от тебя не скроется, мой Мудрец, - он посмотрел ему в глаза, - чтобы король Юури смог выжить, нужна жертва. Вздрагиваю, услышав это слово. - Жертва?.. - севшим голосом повторил Мудрец. - И кто станет этой жертвой? - Конрад сжал плечо, готового упасть в обморок Гюнтера. - Я, - Истинный Король произнес это настолько уверенным голосом, что кажется, даже птицы замолкли за окном. - Ты?.. Н-но как?.. - Его Высочество, содрогаясь всем телом, отступил на несколько шагов, угодив в объятия Гвендаля, который помог Мудрецу удержаться на ногах. - Все очень просто, - Истинный Король посмотрел на меня и Юури, - король Юури по моей вине пережил очень многое: его душу истерзали все паразиты этого мира. Но он все равно спас мою душу от вечного забвенья в темных объятиях Властелина, и я в неоплатном долгу перед ним. Я готов принести эту жертву ради будущего Нью-Макоку и короля Юури. - А как же я?.. - глухой голос Его Высочества едва слышен в тишине комнаты, - я несколько тысяч лет слонялся по миру словно странник без имени и будущего. Я столько лет искал способ вернуться к тебе, снова быть с тобой, чтобы мы... - он глубоко вздыхает, - чтобы мы снова были вместе... А сейчас ты... Истинный Король в несколько шагов сократил расстояние между ним и мудрецом и, обхватив ладонями лицо второго, впился в его губы страстным поцелуем. Лица всех присутствующих залил густой румянец. Из глаз Великого Мудреца покатились слезы, он обнял за шею златовласого мадзоку и прижался к нему, как бы прощаясь навек. Когда Истинный Король отстранился, Его Высочество снял очки и, вытирая слезы, прошептал: - Я люблю тебя. Я буду помнить тебя, всегда. - Я всегда буду с тобой, мой Мудрец. Отныне и до конца времен... - Юури! - Юури судорожной хваткой вцепился в мою руку, сжав так сильно, что на коже остались красные следы. Его тело свело судорогой, глаза закатились, болезнь высасывала из него последние силы, - быстрее! Он умирает! - Сейчас, - Истинный подошел и, открыв флакончик, влил содержимое в раскрытый рот короля, - а теперь, - он коснулся пальцами покрытого испариной лба Юури и закрыл глаза. Тело Истинного Короля окутал золотистый свет, он набрал в грудь побольше воздуха и тихо сказал: - Пусть жизнь вернется в угасшее сердце. Комната содрогнулась, словно при землетрясении. Я съехал с кровати, выпустив руку Юури. А его и Истинного окутало серебряное сияние энергии Мао, переплетающееся с магией Истинного Короля. Казалось, весь замок заходил ходуном. В коридоре началась паника: слуги и стража метались по коридору и громко кричали. Но внезапно все прекратилось. Встаю на ноги, потирая ушибленный бок. - Что это было? - спросил Гюнтер, вылезая из-под стола, под который его и Конрада затолкал Гвендаль. - Что-то похожее на землетрясение, - Йозак с разбитым лбом встал с пола и пригладил растрепавшиеся волосы, подавая руку Гизелле, спрятавшейся за кресло. - Истинный Король... Шибуя... - тихо прошептал Его Высочество, единственный, кто устоял на ногах во время всего этого безумия. Все присутствующие посмотрели на него, а потом на Юури. Оглядываю комнату: Истинного Короля нигде не было, а Юури со стоном открыл глаза и сел в кровати: - Что произошло? - подхожу к нему и крепко обнимаю: - Ты жив... - хочется рыдать от того, что все хорошо. Что мой король жив, что он спасся. Но цена за его спасение... Так высока... - Истинный Король спас тебя, Шибуя, - Великий Мудрец улыбнулся сквозь слезы,- ценой своей жизни. - Как? - Юури явно в шоке. - Он отдал тебе всю свою мареку, чтобы ты смог победить болезнь, - Мудрец вытирает глаза, - мне надо вернуться в храм, сообщить девам о произошедшем и чудесном выздоровлении короля. С выздоровлением, Шибуя. До встречи, - развернувшись на пятках, Его Высочество вышел из комнаты. - Истинного Короля больше нет? - голос Юури полон ужаса и горечи. - Похоже, что да, - Гвендаль подошел к кровати и приклонил колено, - он всем сердцем желал, чтобы Вы жили, и отдал за Вас свою жизнь. - Но это несправедливо, - Юури силится встать, останавливаю его, положив руку на плечо: - Не надо. Ты еще не набрался сил. - Вольфрам, ты не понимаешь. Теперь страдать будет Мурата. Они же так любили друг друга. - Его Высочество принял решение Истинного Короля, - Гюнтер грустно улыбнулся, - Вам нужно набраться сил, Ваше Величество. Надо объявить всем, что король поправился. - Да, - Конрад улыбнулся, - все в замке места себе не находят. - Тогда пойдем успокоим их, капитан, - Йозак хлопнул Конрада по плечу, и они, поклонившись, вышли из покоев. - Пойдем, Гюнтер, - Гвендаль взял под руку советника, - нам с тобой надо рассмотреть кучу законопроектов. Пока Его Величество полностью не поправится, управление государством полностью ложится на нас. - Да. Ты абсолютно прав, Гвендаль. Пошли. Поправляйтесь, Ваше Величество. Провожаю взглядом старшего брата и Гюнтера и снова смотрю на Юури: он откинулся на подушки, закрыв глаза и напряженно о чем-то думая. - Юури? - мягко окликаю его. - Мм? - Не вини себя, ты же ни в чем не виноват. - Я знаю, - Юури открывает глаза и садится, облокотившись на подушки, - только так жалко Мурату. Они ведь так любили друг друга. POV Мурата Кен Сжимаю руку на груди в кулак, пылая желанием вырвать все внутренности, заходящиеся воем у меня внутри. Его больше нет... Он ушел... Ушел навсегда... Ушел и не вернется... Хватаю ртом воздух, падая ничком на свою кровать. После разговора с жрицами хочется выть подобно раненому зверю. - Истинный Король... - зарываюсь лицом в шелковое покрывало и позволяю себе зарыдать, громко и навзрыд, лишь бы не чувствовать этого щемящего чувства в груди. Твои слова во время нашего поцелуя... Почему они дают мне такую сильную надежду и одновременно убивают меня своей безысходностью? "- Я должен, - раздался голос Истинного у меня в голове. - Ты никому ничего не должен! И вообще, чисто теоретически, ты уже умер! - даже мысленно срываюсь на визг. Не хочу снова терять его. Я этого не переживу. - Прости меня, любовь моя. Но я должен помочь ему. Без него Нью-Макоку пропадет. - А что будет со мной, ты подумал?! Я не могу потерять тебя снова. - Не бойся. Вскоре мы с тобой снова встретимся и больше никогда не расстанемся. - Правда? - Правда. Я люблю тебя." - Истинный Король... - тихо всхлипываю, - я буду ждать новой встречи. Я буду верить, что ты вернешься ко мне. Буду ждать, даже если для этого придется прожить еще миллиарды лет. POV Шибуя Юури Как прекрасна жизнь без бесконечных головных болей и безумных перепадов настроения. - Доброе утро, мой король, - Вольфрам нежно улыбнулся мне, выбираясь из вороха одеял и отправляясь к туалетному столику. - Доброе, - сажусь в кровати и потягиваюсь, - чего ты вскочил так рано? Солнце еще только взошло, можно еще поваляться в постели. - Какое поваляться? Скоро гости приедут, - Вольфрам через голову стянул свою забавную розовую ночнушку и начал переодеваться, демонстрируя мне свое тело во всей красе: идеальная кожа без родинок и пигментных пятен, покрытая легким золотистым загаром, крепкие накачанные руки, подтянутый живот и идеальные ножки. - Какие еще гости? - отвлекаюсь от столь соблазнительного вида юного лорда и торопливо встаю с кровати. - "Какие еще гости?" Юури, ты хоть что-нибудь вообще в голове держишь? Сегодня же праздник в честь твоего благополучного выздоровления, слабак, - Вольфрам уже застегивает мундир. - Не называй меня слабаком. Я просто забыл, невозможно же все на свете держать в голове, - начинаю переодеваться в свою одежду. Вольфрам возвел глаза к потолку: - Ну ты точно слабак. Юури, о чем мы вчера с тобой беседовали весь вечер? Ты мне все уши прожужжал про то, как ждешь этого праздника, чтобы, наконец-то, все могли перестать за тебя волноваться. - Да-да, точно, вспомнил. Тогда пошли завтракать, - причесываю волосы, пока Вольфрам застегивает сапоги. За завтраком Гюнтер громко рассказывал, кто приедет на праздник, как он будет проходить. Но все его слова проходили как-то мимо меня. Я не могу поверить, что, пусть совсем ненадолго, забыл о празднике, которого я так ждал. Ведь именно на нем я публично собираюсь сделать Вольфраму предложение. Да-да, именно так. А потом назначим свадьбу, жаль только... Что Истинный Король не благословит наш союз. Вздыхаю. После его исчезновения Мурата уехал в храм и ни разу не приехал в замок Клятвы на Крови. На все мои просьбы встретиться с ним он отвечал, что очень занят. А когда я приехал без предупреждения, чтобы встретиться с ним, то Леди Ульрике не пустила меня к нему, аргументируя это тем, что Его Высочество заболел, и ему нужны тишина и покой. Пришлось вернуться домой ни с чем. Но приглашение на эту вечеринку я выслал ему одному из первых, подписав там, что явка на эту вечеринку является моим приказом ему как Мао Нью-Макоку. К вечеру пришел ответ, что Мурата с радостью посетит эту вечеринку. Хотя мне кажется, что это Леди Ульрике оказала на него свое влияние. - Ваше Величество,- Гвендаль уже несколько минут не сводит с меня взгляда. - А? Прости, я задумался, что ты сказал? - улыбаюсь ему. - Я сказал, что Вам пора пойти переодеться и начать встречать гостей. - Как? Уже? Но ведь еще только утро,- от удивления у меня даже голос сел. - Многие гости прибывают заранее, чтобы ознакомиться с окрестностями Замка Клятвы на Крови, и одними из первых поздравить Ваше Величество с выздоровлением, - Гюнтер улыбнулся. А все так хорошо начиналось. Но королевские обязанности не терпят отлагательств. Я ведь хочу быть хорошим королем, и теперь, после того, как я выжил после смертельной болезни, я должен стараться с двойным усердием и за него тоже. Я не могу избавиться от мысли, что это я виноват в том, что Истинного Короля больше нет с нами, и в том, как страдает сейчас Мурата. Но что я могу? Ровным счетом ничего. Вот если бы я обладал силой воскрешать умерших, то тогда бы я, не раздумывая, вернул бы к жизни Истинного Короля, пусть даже и пришлось бы потом восстанавливать равновесие в мире. - Юури, нам пора, - в комнату заглянул Вольфрам в своем парадном мундире. - Иду, - положив руку на рукоять Моргифа, тут же начавшего завывать, выхожу из комнаты и спускаюсь вместе с Вольфрамом в тронный зал, где уже постепенно собираются гости. Вздыхаю, день обещает быть долгим. Но сегодня случится кое-что донельзя приятное. Краем глаза смотрю на Вольфрама, ощущая приятную тяжесть во внутреннем кармане пиджака. Надо еще чуть-чуть подождать, когда Мурата и госпожа Шерри будут тут. POV Мурата Кен В миллионный раз проклинаю себя за то, что согласился ехать на эту вечеринку. Конечно, я рад, что Шибуя благополучно оправился от болезни. Но... Мне все еще очень тяжело без него. Поэтому мне уже несколько раз хотелось остановить извозчика и приказать развернуть карету. Лишь одно меня останавливало - реакция Ульрике. Если я так быстро вернусь, то мне не удастся избежать очередной лекции о том, что если я продолжу этот затворнический образ жизни, то очень скоро заболею. Вздыхаю. Она, конечно, права. Но я не хочу портить праздник своей кислой физиономией. Мне тяжело... Слишком тяжело... Однако я зря волновался. Шибуя явно рад меня видеть. Его хорошее настроение заразительно, и мне уже хочется улыбаться по-настоящему. Все-таки, он обещал вернуться. А Истинный Король всегда держит свои обещания. Ну по крайней мере раньше держал. Улыбаюсь сам себе и залпом осушаю бокал с вином. - Минутку внимания, - звонкий голос Юури перекрывает разговоры в зале, и наступает тишина: все присутствующие устремили свои взгляды к Мао, который вышел в центр зала, вытащив за собой зардевшегося господина фон Бильфельда,- сегодня я, Шибуя Юури, двадцать седьмой Мао Нью-Макоку намерен раз и навсегда покончить со своей холостяцкой жизнью. Поэтому, - он с улыбкой повернулся к юному лорду и залепил ему звонкую пощечину да так сильно, что Вольфрам чуть не упал. - Юури... - простонал он,- ты мне чуть зуб не выбил... - Прости,- он смущенно почесал затылок, - теперь я жду лишь твоего ответа, и... - Я согласен, - Вольфрам обвил руками шею Шибуи и прижался к его губам нежным поцелуем. В зале с минуту стояла мертвая тишина, а потом он взорвался громкими аплодисментами и криками поздравления. Когда они, наконец-то, соизволили оторваться друг от друга, Шибуя, рассеянно улыбаясь, достал из внутреннего кармана пиджака маленькую бархатную коробочку. - А такая традиция есть у нас на Земле, - он открыл ее, продемонстрировав всем тонкое золотое кольцо и небольшим изумрудом, напоминающим сердце, и, достав его, одел на безымянный палец левой руки юного лорда,- теперь мы связаны навеки. - Я люблю тебя, Юури, - Вольфрам прижался к Шибуе, пряча лицо у него на плече. Не могу сдержать улыбки: наконец-то, они разобрались в своих чувствах. Шибуя улыбается, обнимая одной рукой жениха, а второй вытирая выступившие слезы: - Хоть Истинного Короля сейчас нет с нами, я уверен, что где бы он сейчас ни был, он смотрит на нас и улыбается. Возможно, это немного своевольно с моей стороны, но я уверен, что он уже благословил наш союз с господином фон Бильфельдом. - Только что, - звонкий, похожий на колокольчики, голос перекрыл все голоса в зале, заставив присутствующих обернуться. Я стою ни жив, ни мертв, с силой сжимая трясущейся рукой бокал. Я знаю этот голос... Я узнаю эти интонации... - Что же ты молчишь, мой Мудрец? - еле слышный шепот в дюйме от моего уха. Бокал падает на пол, разбившись. Резко оборачиваюсь и мгновенно утопаю в ясных голубых глазах. Колени подкашиваются... В глазах все поплыло... Меня подхватывают сильные руки и прижимают к широкой груди. Обвиваю руками шею, зарываюсь пальцами в золотистые волосы, вдыхая сладкий аромат волос моего Истинного Короля. Он вернулся... - Я вернулся, любовь моя. Как и обещал, - произносит все тот же сладкий голос. А я обмякаю в его объятиях и, глядя в прекрасные такие родные глаза, могу лишь бесконечно шептать: - Люблю...