Материнское чутье

В пустую комнату вошла женщина, вооруженая ведром и тряпкой. Несмотря на то, что в комнате был порядок, ей было важно прибрать здесь. Отчего? Она не знала. Женщине просто хотелось в очередной раз протереть пыль, перестелить пустую кровать, перебрать и разложить вещи по шкафам и полкам, расставить мягкие игрушки которые уже вряд ли кому пригодятся. Просто лишний раз побыть в комнате единственной, уже навсегда ушедшей дочери. Женщина механическими движениями протирала пыль на полке с книгами, большую часть которых составляли работы различных историков. Потом осторожно, словно опасаясь, что она превратится в пыль, подняла рамку с фотографией. На ней была девушка лет пятнадцати-шестнадцати. Со светлыми волосами, аккуратно ложившимися на плечи. На лице девушки была яркая и веселая улыбка. Женщина мыслями вернулась в тот день. Победа в областной олимпиаде по истории. Один из лучших дней в жизни. Победа дала бы ее Свете баллы при поступлении в любой колледж или ВУЗ. Но жизнь распорядилась иначе. В какой момент времени она упустила свою дочь? Как это случилось? Почему она не заметила? Мысли вернулись в тот ужасный день. Она только вернулась домой с работы. Прошла в ванну, где и увидела свою дочь. Всю в крови. Руки возле кистей были перерезаны ножом. Женщина смогла лишь броситься к дочери, начать трясти её за плечи, пытаясь привести её в чувства. Но не получалось. Тогда до неё дошло, что нужно срочно звонить в скорую, может врачам удастся помочь. Увы. Им не удалось. Когда они наконец приехали, осталось только зафиксировать время смерти… Это ужасно. Но хуже лишь то, что женщина не заметила сразу, что с дочерью что-то не так. У неё было все, что она только хотела. Так зачем она это сделала? Зачем порезала вены? С этими мыслями женщина открыла шкаф с одеждой и выгребла всё, что там находилось: платья, футболки, джинсы и шорты — всё высыпалось и развернулось на полу яркими пятнами. Среди всей этой одежды женщина увидела маленькую, размером с ладонь, записную книжку. «Странно. Почему я её раньше не замечала?» — подумала женщина, наклоняясь, чтобы поднять блокнот. Это была обычная записная книжка тёмно-синего цвета с рисунком из разных линий, складывающихся в странный узор, чем-то напоминающий цветы. Женщина открыла его на самой первой странице. 26.09.17 сегодня хотела сходить с мамой в кино. там была премьера нового фильма, судя по трейлеру, он должен был быть интересным… «Похоже это её дневник. Может, здесь есть имя той твари, что довела её до самоубийства!» — подумала женщина, глядя на ровные маленькие буквы в записях. Света всегда отличалась красивым почерком. И знала все правила русского языка. А вольности с маленькими буквами можно простить: дневник был крошечный, и большие тут просто не поместились бы. Она знала это по собственному дневнику, в котором описывала свои секретики. Когда-то. «я предложила маме пойти, но мама сказала что сегодня у неё много работы и она не может. ничего страшного. сходим в другой раз.» 25.12.17 новый год! новый год! сколько радостных забот! мы с мамой собирались пойти за подарками, когда зазвонил её телефон. в результате целый день мы были у мамы на работе. почему-то там что-то не сходилось с какими-то планами. Женщина прочитала эту запись и задумалась. Странно, она не помнила, чтобы они собирались за подарками. А вот то, что они весь день провели на работе, это точно. Тогда они готовились к закрытию месяца и года, и как результат — целыми днями сидели в кабинете. Сердце матери подсказывало, что имя обидчика где-то там. На следующих страницах она смело пролистала шесть листов дневника. 18.06.18 лето. как хорошо! ни школы, ни домашки! да здравствуют каникулы! жаль только, что мы снова проведем все лето в этом душном городе. ужасно. невыносимо. лето — это же самое лучшее время года! можно съездить на природу на пару недель. или отправиться на море. или просто в другой город! но нам не до отпуска. мама снова сильно занята: то генеральный директор, то просто проверка, то ещё что-нибудь. жалко конечно. ничего. подожду, пока приедет Лизка. тогда можно будет сходить с кино… «Не оно, — констатировала про себя женщина. — Пожалуйста, доченька, подскажи кто заставил тебя покончить с жизнью. Хотя бы имя». Она не глядя пролистала ещё десять страниц. 17.01.19 поссорилась с Лизой. она считает, что я слишком зациклилась на учебе, и мне нужно развеяться, а я… действительно зациклилась. не ради поступления куда-то, а ради того, чтобы мама обратила на меня внимание. может быть, Лизка действительно права, и мне стоит прогулять парочку уроков? «Лиза?.. Что-то я не помню, чтобы у Светы была подруга с таким именем. И одноклассниц тоже… Наверное, она из параллели». 23.03.19 мне понравился один мальчик. он очень красивый и умный. мы вместе ходим на элективный курс по истории… «Так… А это уже интересно», — промелькнуло в голове женщины. …хотелось бы мне познакомиться с ним. «Наконец-то подсказка! Ну же, доченька, скажи его имя!» — сердце матери подсказывало, что виноват этот самый парень, что именно он довел её умную Свету до такой глупости. Однако доказательств у неё ещё не было. Она принялась листать дальше в надежде найти имя этого урода. 13.04.19 я одна. мама, спрашивая, как дела в школе, давно перестала слушать, что я ей отвечаю, предпочитая смотреть в свой компьютер или звонить кому-либо по работе. В классе начали смеяться надо мной. им смешно оттого, что у меня маленький рост. лучше бы мама смеялась над моим ростом, а эти дураки игнорировали! учителя отказываются мне помочь. говорят, чтобы я не обращала внимания. «Разве ты со мной разговаривала? Кажется, последние несколько месяцев ты усиленно занималась учебой и подготовкой к олимпиаде. Каждый раз, когда я спрашивала, все ли в порядке, ты отвечала, что все отлично». 15.04.19 девчонки в школе начали меня игнорировать. они не общаются со мной. не замечают. если я пытаюсь с ними заговорить, то очень «вежливо» просят заткнуться и не подходить к ним. мама не слушает и отказывается мне помочь. да я ей безразлична! главное, чтобы я хорошо училась, поступила, окончила вуз на отлично, много зарабатывала и удачно вышла замуж, а то, что все пинают и шпыняют — дело двадцатое! я устала. «Что? Почему ты сразу не сказала, что они тебя так мучают? Я бы пришла в школу и разобралась с ними, — вспыхнула гневом женщина, прочитав, как обращались в школе с ее дочерью. — Хотя чего жалеть? Накажу этих уродов сейчас. Зло должно быть наказуемо». 26.05.19 мама решила не идти на линейку, ведь я взрослая. что ж, по крайней мере, я не опозорюсь перед ней возле своих одноклассников. «Да? Разве я отказалась приходить? Ах да, было дело. У нас как раз началось закрытие месяца и требовалось все перепроверить с самого начала». 31.08.19 как жаль, что это лето уже кончилось. я ведь так и не отдохнула! слишком сильно устала. мне нужно отдохнуть ещё немного. лечь и уснуть на месяц другой, никто ведь даже не заметит… Шуршали листы записной книги, но женщина все ещё не нашла обидчика дочери. Она продолжала листать дневник. Всё внутри кричало, что она почти нашла нужное имя. 09.09.19 я выиграла эту чертову областную олимпиаду. мама счастлива. я — нет… «Разве? Я думала ты была рада выиграть эту олимпиаду». …я думала, после этого маме снова станет не все равно, и она начнет спрашивать как я, слушать что я говорю, думать и помогать мне. мы сможем секретничать и ходить в кофейни. хоть иногда… «Да что же это такое! Где это?! Света, пожалуйста, скажи мне их имена!» Женщина снова пролистала десяток страниц и нашла последнюю запись в дневнике. Что-то укололо в сердце, и в голове пронеслась мысль: «Это здесь». 20.10.19 я устала. мама не замечает, Дима заявил, что я зациклилась на всем, кроме общения с ним. в классе со мной обращаются как с пустым местом. не замечают. игнорируют. мама ничего не замечает. мне все надоело! надоело! я хочу исчезнуть и больше не появляться нигде. мое исчезновение никто не заметит. мама продолжит работать как ни в чем не бывало. Дима, наверное, будет рад тому, что в исторический университет будет меньше очередь. остальные найдут кого поставить на мое место… а я… ухожу… навсегда. На этом записи оборвались. В этот же день мать по возвращению с работы обнаружила Свету в ванной, с перерезанными венами на руках. «Теперь мне ясно, кто виновен. Потерпи, Светик, я скоро заставлю их страдать».

***

После обеда женщина направилась в школу. В Храм наук, как говорили все. «Ага. Конечно. В место, где издеваются и мучают», — злобно думала женщина, переступая порог этого злосчастного места. Охранник не сразу пропустил женщину. Только после того как она позвонила классной руководительнице Светы, ей позволили пройти в здание. Она шла по коридору, ожидая момента истины. Сердце бешено стучало в груди от злобы и волнений. Она уже представляла, как увидит лицо этого несчастного мучителя, как выскажет этому нахалу все, а потом, когда школа попытается наказать его, пойдет в полицию и напишет заявление о доведении до самоубийства… О да, это чудовище поплатится сполна. Классная руководительница завела её в кабинет и позволила сесть за парту. — Я приношу вам свои соболезнования, Анна Михайловна, но я не понимаю, зачем вы пришли в школу. Из вашего вчерашнего звонка я поняла лишь то, что вам зачем-то было нужно видеть Диму Конькова, — начала разговор учительница. — Он здесь? — спросила мать Светы. — Да, он должен сейчас прийти, — ответила учительница открывая записную книгу. — А что вам все-таки от него нужно? — Вот когда он придёт, тогда и узнаете, — бросила Анна Михайловна и полезла в сумку. В дверь тихо и нерешительно постучали. — Тамара Викторовна, можно? — спросил парень, заглянувший в дверь. — Да, Димочка, проходи. В кабинет вошел парень лет пятнадцати, со смуглой кожей и темными волосами. Он удивленно огляделся и нерешительно прошёл к одной из парт. — Это ты её убил! — сразу после этого женщина подлетела к нему подобно разъярённой львице и начала орать: — Это из-за тебя Светочка порезала вены! Это все ты виноват! — Анна Михайловна громко кричала на подростка, била ладонью по парте и твердила про смерть дочери. — Эм, простите, но я не понимаю, о чем вы, — взволнованным голосом протараторил Дима. — Как это не понимаешь? — изумилась мать и бросила подростку фотографию. — Из-за тебя моя Света покончила с жизнью! Это ты довел её до самоубийства! — снова начала орать женщина. В этот момент в дверь снова постучали. — Тамара Викторовна? — в дверном проеме появилась девушка с русыми волосам. — Нет. Лиза, подожди в коридоре, — ответила учительница жестом, показывая девушке выйти из кабинета. — Лиза? — женщина обернулась на дверь и потребовала: — Пусть и она зайдет. С ней тоже поговорить нужно. Лиза зашла в кабинет и осторожно прошла к парте, где сидел её одноклассник. — А что происходит? — спросила она парня. — А я скажу что происходит! Вы двое довели мою дочь до самоубийства! Я требую справедливости! — рвала свои голосовые связки Анна Михайловна, размахивая фотографией дочери — Только что я был единственным виновным в этой трагедии, — усмехнулся Дима, поправляя рукав рубашки, — и внезапно оказывается, что нас двое. — А есть ли у вас доказательства? — спросили двое «подсудимых» едва ли не в унисон, словно давно пели в хоре. Женщина залезла в сумку и вытащила оттуда записную книжку. — Вот эти доказательства! Подростки принялись читать записи, сделанные красивым почерком, в которых были боль и отчаяние, ничтожность и никому не нужность. Первой голос подала Лиза. — Простите, но вы точно внимательно читали этот дневник? Мне кажется, вы его не читали вообще. — Хамишь! — крикнула женщина. — А вы обвиняете нас двоих в ваших деяниях! — также, как сама Анна Михайловна, громко крикнула Лиза. — Что ты сказала? — прошипела змеёй Анна Михайловна, явно желая дать этой нахалке пощечину. — Вы обвиняете нас в том, что сами совершили. Вы, по сути, сами довели свою дочь до самоубийства, а теперь валите это на нас, — продолжила Лиза, совершенно не смущаясь взгляда женщины. — В этом дневнике о нас всего лишь две строчки написано, — начал отошедший от шока Дима. — Все остальное о вас, — продолжила за него Лиза. — Света писала здесь в основном о том, как вы ради работы откладывали походы куда-либо, а потом и вовсе перестали обращать на неё внимание. Это все вы. — Что? — голос женщины на мгновение дрогнул. — Что ты сказала? — Вы вообще общались со Светой? Полноценно разговаривали? — спросила Лиза, глядя на шокированную женщину — Да. Конечно, я с ней общалась. — И, видимо, очень хорошо, раз сразу не заметили, что у дочери проблемы, — продолжала Лиза. — Света рассказывала, что вы практически не уделяли ей внимание, все свободное время посвящая работе. Дневник лишний раз это доказал. Вы сами прекратили интересоваться дочерью, а когда она совершила непоправимый шаг, решили обвинить нерадивых одноклассников. Правильно, какой матери хочется быть виновной в смерти собственного ребенка — Я… Я ничего такого не делала. Я всегда слушала свою дочь, — прошептала Анна Михайловна, обдумывая слова этой девчонки. Она пыталась вспомнить когда последний раз разговаривала с дочкой по душам, не отвлекаясь на работу. До этого момента ей казалось, что они постоянно общались. Но сейчас… Она понимала: это было очень давно. — Да? Тогда скажите, как давно вы узнали о Диме? — спросила Лиза протягивая женщине дневник. — Вероятно тогда, когда обнаружили эту книгу. Верно? — Верно… — слабым голосом прошептала женщина. Внутри словно что-то оборвалось. Она встала, взяла фотографию Светы, её дневник и поспешила из школы. Анна Михайловна шла по парку. Небо заволокли мрачные серые тучи, предвещавшие дождь. Холодный ветер пробирал до костей. Она попыталась сильнее закутаться в одежду, но это не помогало. Холод шёл изнутри. В голове вновь и вновь прокручивалась одна и та же мысль: «Я убила Свету». Женщина спокойно дошла домой. Сняв сапоги и куртку, она прошла в комнату дочери. Сев на кровать и взяв любимого медвежонка дочери, Анна Михайловна вновь перечитала дневник. Её сковал ужас. От того, как она сама не заметила, что с дочерью что-то не так, от того, что, по сути, сама довела дочь до самоубийства. Закончив читать, она сильнее обняла игрушку и горько заплакала.