***
М у н г о. М а р т, 1 9 9 8 – Привет, – внезапное приветствие побудило Гермиону оторвать голову от подушки и откликнуться на голос. В паре шагов от ее кровати стоял Драко, сложа руки на груди и сверля ее глазами. – О, – удивилась девушка, – ты все-таки решил прийти, – бросила она, приподнявшись на локтях. – Я и не хотел, – слегка ухмыльнулся юноша, приподняв уголки губ. – И не язви, тебе не идет. «Кажется, этот парень – тот еще орешек. Неужели мы ладили когда-то?» – Что-то мне подсказывает, что язвить – это твоя прерогатива, – хохотнула Гермиона и села на край кровати. – Может ты и не теряла память? – снова усмехнулся он. – Слишком уж права на этот счет. Драко вальяжным шагом дошел до светло-зеленого кресла, стоящего возле кровати, и плюхнулся в него, закинув ноги на табурет. Девушка укоризненно покачала головой, наблюдая за ним, и беззвучно рассмеялась. – К сожалению, теряла, – выдохнула она и посмотрела на Малфоя, который расслаблено сидел в кресле и не сводил с нее глаз. – И я все еще не знаю твоего имени, поэтому предлагаю познакомиться заново. Гермиона Грейнджер, – девушка приветственно протянула руку. Драко сдвинул брови, кинув взгляд на протянутую руку. Теперь у него не оставалось сомнений, что у девушки проблемы с памятью. Вряд ли, имей она хоть малость воспоминаний, протягивала бы ему руку, без доли отвращения и с нескрываемой охотой прикоснуться. А вот у него к этому жесту было иное отношение. – Драко, – представился парень, не протянув руки в ответ. – Драко Малфой. Гермиона смутилась от не взаимности жеста и положила руку обратно на колено. «Драко Малфой... Очень необычно. Неужели у волшебников настолько странные имена? Но оно будто кажется очень знакомым. Стоп, а он вообще волшебник?» – Необычное имя, Драко Малфой, – тихо произнесла девушка, словно пробуя на вкус его имя. — Никогда не задумывался об этом. – А ты волшебник? Откуда мы знаем друг друга? То есть, откуда ты знаешь меня? – замявшись спросила Гермиона у нового знакомого. – Грейнджер, ты даже этого не помнишь? – удивлено вскинул брови парень. – Мы с тобой учились вместе в одной школе. – Мы дружили? – спросила она, с сомнением взглянув на Малфоя, который в ответ закатил глаза. Драко хотелось только рассмеяться и выпалить что-то вроде: «Да никогда в жизни, Грейнджер, я бы с тобой не дружил, даже под угрозой Авады!», – но сдержал себя. – Это нельзя было назвать дружбой, — уклончиво ответил Драко. — Мы учились на разных факультетах. Помимо того, были еще причины, по которым это было невозможно. Сейчас всё уже в прошлом. «Ситуация кажется еще более странной. Зачем тогда он навещал меня? Что этот парень скрывает?» – недоверчиво смотрела на собеседника девушка. – Не поведаешь, что за причины? – вопросительно подняла брови, глядя на надменное выражение мужского лица. «Наверное потому что ты маглорожденная, Грейнджер? Чистокровный и такая, как ты, не могут общаться априори. Или потому что шрамоголовый и нищеброд твои друзья? Или потому что ты разбила мне нос на третьем курсе? Если ответить тебе именно так, раздражающих вопросов появится еще больше, что мне не очень импонирует. Это начинает утомлять. И на что я надеялся, придя сюда? Что Грейнджер не завалит меня вопросами? Не в ее стиле. Даже когда она была собой, лезла куда не надо» – размышлял Драко, подперев рукой подбородок и не сводя глаз с девушки. Обдумав все варианты ответов, Драко не нашёл ничего лучше, как напустить ещё большей загадочности на себя. – Это долгая история, у меня не так много времени, – бросил парень, убрав руку с подбородка. – Зато у меня его хоть отбавляй, – Гермиона взяла подушку в руки и положила на коленки, устроившись поудобнее. – Прозвучит, возможно, слишком отчаянно, – начала она, немного смущаясь от своих же слов, – но сейчас ты единственный, кто может мне помочь. Консультации и зелья для восстановления памяти мне совершенно не помогают, а я хочу знать, кто такая Гермиона Грейнджер. Малфой внимательно слушал «школьную подругу», нервно постукивая пальцами по подлокотнику. Сейчас Грейнджер уязвима, как никогда, и она даже не скрывает этого от него. Её слова, жесты и затравленный взгляд - тому подтверждение. – Почему твои другие друзья не помогут тебе? – прищурив глаза спросил Драко, чуть наклонив голову на бок. – Ко мне никто не приходил, кроме тебя, – грусть мелькнула в ее голосе. Гермиона невольно закусила губу и потупила глаза в пол. «А ведь и правда, Поттера и Уизела я давно не видел, неужели забыли свою подружку? А все кичились своей дружбой, хах! – Драко мысленно хохотнул. – И теперь она просит меня помочь ей вспомнить себя? Отвратительно горделивую гриффиндорку, невыносимую зазнайку Грейнджер, состоящую в золотой шайке под предводительством Поттера? Ну уж нет, увольте. Не за этим я сюда приходил. С другой стороны, мне не остается выбора. К сожалению, мне нужно быть с ней, приглядывать и следить... как бы отвратительно это не звучало... а значит и разговаривать все равно придется, – Драко немного передернуло, – иначе это плохо закончится. Выходит, я вынужден помогать, притворяясь добродетельным», – Малфой прищуренным взглядом продолжал всматриваться в лицо Гермионы. В прошлом, её сломленный, растерянный вид мог только позабавить парня, но сейчас ему стало немного жаль девушку, – видимо, что-то в нем сломалось с возрастом. – Хорошо, Грейнджер, – девушка перевела глаза полные надежды на своего посетителя и будущего спасителя её памяти. – Я помогу тебе, с одним условием. – Каким? – чуть ли не вскрикнув от радости выпалила Гермиона. – Мы с тобой не друзья, и никогда ими не будем. Грейнджер привело в ступор заявление бывшего однокурсника. «Доброжелательности у этого парня хоть отбавляй. Что этот он возомнил о себе? Серьезно? Я настолько плоха, что он даже не хочет иметь со мной дружеских отношений? Какая кошка между нами пробежала?». Вопросов появилось больше. Зачем тогда он приходил к ней? Зачем пришел сейчас? Но задавать девушка их не решилась. Драко был единственным, кто мог ей помочь, единственным, кто знал, кем она являлась. Гермиона просто не хотела его спугнуть. – Договорились, – как можно серьезнее сказала девушка, – руку пожимать, наверное, не стоит? – приподняла одну бровь девушка, глядя на юношу, который расплылся в улыбке от ее слов. «Черт, слишком шикарная улыбка для такого засранца. Хотя, может судить рановато?» – Гермиона залилась румянцем от улыбки парня и быстро перевела взгляд, чтобы тот не заметил пунцовую краску. – Мне пора, – фигура парня выросла над сидящей Грейнджер. Драко, поправив свое пальто, поспешил к выходу. – Драко! – девушка громко окликнула парня, который уже стоял в двух метрах от нее. – Когда ты снова придешь? Только не говори, что это не мое дело. Драко остановился и, повернувшись вполоборота, окинул её взглядом. Впервые он услышал, чтобы она назвала его по имени, не используя фамилию, – просто по имени. В глубине души отозвалось что-то теплое и приятное. – Скоро, Грейнджер, – парень спешно удалился, покинув отделение. «Я надеюсь на это. До встречи, Драко Малфой...» – невольно улыбнувшись, мысленно ответила девушка на обещание парня. Тут же из-за шторки выглянула внезапно появившаяся Амадора. – Этот красавчик все-таки пришел к тебе! – воскликнула она, широко улыбнувшись. – Я жажду подробностей, – женщина присела на койку рядом с девушкой, которая закатила глаза, не переставая улыбаться. – Ничего такого, – отрезала Гермиона, но Амадора только недоверчиво на нее посмотрела. – Не принимаю такого ответа, – категорически осекла подругу целительница. – Зачем он приходил? Как его зовут? О, и у него есть девушка? – Я не знаю, – Гермиона растерялась от количества вопросов брюнетки. – Я его не спрашивала, зачем он приходил. Он вообще странный немного, – снова задумалась пациентка, оценивая состоявшийся разговор с Драко, – зовут его Драко Малфой. По его словам мы вроде бы учились вместе... И насчет девушки, – меня вообще не волновал этот вопрос, разве это важно? – замялась Грейнджер, немного покраснев. – Во-первых, важно, а во-вторых, ты сказала Малфой?! – округлив глаза выпалила колдомедик. Гермиона нахмурила брови в непонимании, что именно так удивило собеседницу. – А я то думаю, что он кажется мне знакомым! – Не тяни, Амадора, – протянула девушка, выжидающе смотря на задумчивое выражение лица целительницы. – Малфои – древний род чистокровных волшебников. Это очень известная семья аристократов, а насколько они богаты, ты и представить не можешь, – со всем восторгом произнесла эти слова Амадора. «Чистокровные? Что это значит?» – спрашивала себя же Гермиона, разбирая слова подруги. – Вот блин, Гермиона ты меня извини, – Амадора резво соскочила с койки, – я совсем забыла, что мне нужно к мисс Квинки! Не голова у меня, а тыква! – прощебетала целительница и спешным шагом выскользнула из палаты. Гермиона осталась сидеть неподвижно на месте, размышляя и переваривая всю информацию, полученную за день. Сначала разговор с Драко, потом с Амадорой, но все теперь казалось только запутанней. «Ты стал еще более загадочной персоной в моих глазах, Драко Малфой» – новая информация настолько засела в голове, что девушка снова и снова, будто отматывала пленку кассеты назад. «Богатый, чистокровный, что бы это не значило, волшебник и аристократ. Может, поэтому ты не хочешь иметь со мной дружеских отношений? Высокомерный и заносчивый самолюб? С другой стороны, ты все же согласился мне помочь, а значит, не так ты плох, как хочешь казаться? Кем бы ты не являлся, я выясню правду.»***
Круглой формы кабинет целителя Тики перестал удивлять Гермиону, после того как она пробыла тут уже 5 консультаций подряд. Результатов не было, и ей уже начало казаться, что это совершенно бесполезная трата времени. Увеличенные дозы зелья памяти, зелья от бессонницы, от хандры, для повышения аппетита не действовали на организм девушки. От бесполезности принятия лекарств Гермиона решила прекратить принимать некоторые из зелий, т.к. у них был отвратительный вкус, а терпеть его, не получая результатов, было настоящей бессмысленной пыткой. Понять, что с ней на самом деле, ни один колдомедик не мог, но целитель Тики не терял надежды, что его пациентке все же станет лучше, пробуя больше разговаривать с ней. Его лечение чем-то напоминало магловское. Единственное, что было у Гермионы в голове, – это маленькие факты, которые еще после пробуждения начали всплывать на поверхность. Иногда ей казалось, что кто-то насильно их впихнул в голову, словно этого она и не переживала никогда. Такие факты из ее жизни целитель назвал «остаточными маркерами». Девушка вполне могла сказать про себя, что родилась в Лондоне, что у нее есть родители – отец и мать, что у нее нет аллергии; она знала, что родилась в обычной семье, она знала, что любит тыквенные булочки. Словно только детство и было запечатано, а дальше провалы. Именно те воспоминания, которые были нужны и которые она хотела наконец-то узнать и приоткрыть завесу, никак ей не давались. Словно что-то насильно мешало их открыть. – Как Вы думаете, мисс Грейнджер, – обратился к пациентке целитель Тики, сидя в своем удобном, бархатном желтом кресле за старинным деревянным столом, – зачем нам нужны воспоминания? Гермиона, сидя в не менее удобном кресле, отрешенно смотрела куда-то вдаль, но не на мужчину. – Чтобы лучше понять настоящее? – неуверенно задала вопрос пациентка, надеясь что предположение верно. Целитель немного приподняв уголки губ, сложил пальцы рук вместе, оперевшись локтями о столешницу. – За всю историю моей практики вы единственная дали на этот вопрос приблизительно правильный ответ. Весьма поражен вашему уму, мисс, – целитель с нескрываемым изумлением смотрел на девушку. Гермиона лишь слегка улыбнулась и, сложив руки в замок, поежилась в кресле от пристального взгляда Тики. – Воспоминания влияют на наш выбор и судьбу, это правда, – колдомедик, не сводя взгляда с собеседницы, откинулся на спинку кресла. – Это наш фундамент, проще говоря, почва, по которой мы ходим. Когда человек теряет некоторые воспоминания, он останавливается на месте. Он знает, что может идти, и желание у него есть, но тот провал в памяти, связанный с прошлым, как триггер не даёт этого сделать. Поэтому иногда эта потеря может нам мешать двигаться дальше, – целитель, сделав паузу, задумался. – Я консультировал одного пациента, у которого в семье было очень жёсткое воспитание. Его бил отец, и эта детская травма перешла к нему и во взрослую жизнь. Она не позволяла ему доверять людям, а тем более найти в себе любовь к человеку. Ни семьи, ни друзей у него не было. Когда он потерял память, он не понимал, почему так одинок. Однако, случилось то, что перевернуло его жизнь. Он встретил женщину и женился. Со временем память начала приходить, и тогда он вспомнил, почему боялся. Если бы это воспоминание пришло к нему раньше, он так бы и оставался на месте, а его травма оставила бы его одиноким. Гермиона со всем вниманием, не отрывая глаз, слушала целителя, но сомнения в ее голове не позволяли прислушиваться к ним. Ей как воздух необходимы были потерянные воспоминания. – Я понимаю, – слова вырвались на выдохе, – но мне сейчас мешает только одно: полное незнание того, кто я. – Так найдите себя заново! – выпалил со всей решительностью Тики. – Вам нужны эмоции, Гермиона. Вы всеми силами пытаетесь опираться на то, чтобы старательно вспомнить, кто Вы, но чаще всего люди с такой проблемой, как у вас, вспоминают то или иное событие, не потому что думают о прошлом, а потому что в данным момент испытывали те же эмоции, как при какой-то ситуации случившейся с ними в прошлом. Грустное настроение, вызовет у вас грустные воспоминания, а моменты радости – самые счастливые. Скажите, что вы испытали, когда я первый раз спросил, что вы помните последним? Пациентка озадачилась. «Что же я испытывала? Я уже не знаю, что я чувствую вообще, лишь опустошенность и бессилие. Но тогда было что-то... что-то волнительное и ожидаемое, как будто я первый раз была перед чем-то очень важным». – Кажется волнение, – нерешительно ответила Гермиона. – Очень хорошо, мисс Грейнджер, – колдомедик перевел взгляд на бумаги, лежащие у него на столе, и сделал заметку в пергаменте, черкнув кончиком пера. – Думаю, на сегодня достаточно. Можете идти, мисс. Амадора оповестит вас о следующей консультации. Девушка встала с удобного кресла и неспешно поплелась к двери. Уже на пороге её остановил голос целителя: – И помните, мисс Грейнджер, забытое – не потерянное. Не нужно взламывать дверь, если она не открывается. Это может значит только одно: мы не совсем готовы к тому, что увидим. Гермиона шумно выдохнула и вышла из кабинета главного колдомедика. Облокотившись спиной на стену, она посмотрела в потолок. «Это все бессмысленно. Сколько еще меня будут пытать тут? Мне не хватает эмоций... так а где я их возьму? В больничной палате, сидя в одиночестве и слушая щебетанье Амадоры над ухом? И почему зелья мне не помогают, ведь если они волшебные, то должны? Либо это просто пустышки, эффект плацебо и не более? А эти разговоры, будто все считают меня полной дурой... – раздражающая, щекочущая волна поднималась по телу. – Почему это произошло со мной? Никто мне даже не говорит, что со мной случилось. Может я просто плохо стараюсь?» – корила себя девушка, разглядывая облупившуюся штукатурку потолка. – Черт! – разозлилась Гермиона, вслух выругавшись. – Грейнджер, а ты оказывается умеешь выражаться, – девушка мгновенно обернулась на мужской голос, раздавшийся где-то рядом. Драко вальяжной поступью шел к ней по больничному коридору. Гермиона окинула взглядом силуэт парня, оценивая его внешний вид. «Умеет же подать себя... неужели аристократы все так одеваются?» – подумала девушка, продолжая рассматривать приближающегося молодого человека: начищенные до блеска туфли и старательно выглаженные брюки, очерчивающие силуэт ног, придавали походке изящность, водолазка с воротом под горло, плотно прилегающая к стройному торсу, и классический удлиненный пиджак, который эффектно выделял его широкие плечи. Весь его образ был в черных тонах, но смотрелся от этого еще привлекательнее. Платиновые волосы и бледная кожа парня контрастировали с одеждой. Несомненно, парень был хорош собой. Даже слишком. Его благородные черты лица могли свести с ума любую девушку. Амадора, и та, трещала о его красоте каждый раз, когда упоминала о молодом Малфое. Гермиона начала мысленно ругать себя за то, что думает о нем в таком ключе, «Красота – это еще не всё. А у этого парня кажется только она и есть, но внутри, похоже, нет ничего, что стоило бы внимания» – девушка пресекала все мысли о привлекательности Драко, вспоминая, для чего ей на самом деле было нужно его общество, – лишь для того, чтобы он помог ей вспомнить себя. Только и всего. Но она продолжала, не в силах оторвать глаз, откровенно пялиться на аристократа. Его губы были растянуты в ухмылке. Гермиона не могла заставить себя отвернуться, будто что-то намертво приковало ее взгляд к телу юноши. – А ты умеешь... – «выглядеть слишком притягательно?» от такого продолжения своих слов Грейнджер немедленно осекла себя, – стильно выглядеть, – как можно более утвердительно, будто констатируя сухой факт, сказала она, глядя в лицо Малфоя, который уже стоял рядом на расстоянии вытянутой руки. – Я знаю, – юноша самодовольно смерил взглядом девушку, отчего та закатила глаза, усмехнувшись. – Скромности у тебя, хоть отбавляй, – сощурила глаза, негодуя от чрезмерной надменности собеседника. «Узнаю ту самую дерзкую Грейнджер. Умничать, видимо, она не перестанет, даже если ее придушить». – Скромность – удел бедных, а я, знаешь ли, не из их числа, – съехидничал блондин и, оценивая реакцию, посмотрел на Гермиону, которая сложила руки на груди, в изумлении приподняв одну бровь. – А из каких? Ни в чем себе не отказывающих, помимо скромности? – девушка сверлила его взглядом, а тот изучающе смотрел в ее зрачки глаз. Уголки его губ в одну секунду приподнялись, но тут же быстро упокоились в ровную линию. Драко ничего не ответил. На самом деле, его привела в ступор такая перепалка с девушкой. Это даже не было похоже ни на одну из тех, что были в школе. Сейчас он смотрел в ее глаза и не видел в них испепеляющей ярости, поддавшись которой она могла снова врезать ему по лицу до струящейся крови из носа, как когда-то на третьем курсе. А он, в свою очередь, теперь даже не попытался оскорбить её. Как необычно было ощущать эту странную нормальность. То, что произошло сейчас, было больше похоже на шуточный саркастичный диалог, который никогда не мог бы состояться между ними никогда раньше. В воздухе повисла истошная пауза. И что дальше говорить? Они никогда не разговаривали толком, а сейчас, будто ни в чем не бывало, начали этот странный диалог. Драко даже показалось, что беседовать с потерявшей память Грейнджер стало приятней, чем с той, с которой он учился. Молчание продолжалось, отчего Малфою стало неловко, – пауза слишком затянулась. Парень шагнул к лестнице, думая, что Гермиона последует за ним, но, не услышав шаги позади себя, обернулся и сложил руки в карманы брюк. – Грейнджер, ты так и будешь стоять на месте? – подернув бровями громко спросил он, уставившись на растерянно стоявшую на месте однокурсницу. Девушка секундным взглядом смерила лицо блондина и, всплеснув руками, поплелась вслед за парнем. Она шла позади него, устремив взгляд в его спину, словно изучала ее. Прямая, гордая осанка не давала отвести глаз. Ей даже показалось, что Малфой чувствовал ее взгляд на себе и, вероятно, мысленно усмехался над ней. Гермиона почувствовала подступающий к горлу стыд и все же отвела взгляд на стену. Драко дошел до столовой и, распахнув двери, скрылся внутри. Девушка остановилась в проеме, наблюдая за тем, как он садится за свободный круглый столик с двумя стульями и выжидающе смотрит в её сторону. Словно очнувшись, Гермиона все же присоединилась к знакомому. – Была на консультации? – прервал молчание Драко, стараясь не смотреть на девушку. – Да, – шумно выдохнула она и, взяв лежащую на столе салфетку, заняла свои руки комканьем ее в руках. – И как успехи? – Малфой с интересом взглянул на нее. Его внимание привлекли руки девушки, которые старательно разрывали салфетку на маленькие кусочки. Гермиона нервничала, и это было видно невооруженным взглядом. Она не торопилась с ответом. – Я бы не назвала это успехами, – с будто извиняющейся улыбкой произнесла наконец Грейнджер. – Никто не знает, что со мной, а все консультации просто безрезультатны. Тики говорит, что я слишком старательно подхожу к вопросу, а так делать не нужно, – взяла паузу, тяжело вздохнув, – говорит найти себя заново, побольше эмоций добавить в жизнь, – она усмехнулась. – Здесь я их точно не найду. Драко провел рукой по платиновым волосам, которые были уложены на одну сторону, облокотился на стол, подперев подбородок кулаком, и уставился в стену, разбирая слова собеседницы в голове. Он не знал, что ответить Гермионе. Зачем он вообще поинтересовался? Его это не волнует, совсем нет. У него был другой повод приходить сюда. Скользнув рукой под пиджак, он вынул немного потрепанную книгу и небрежно положил на стол перед девушкой. Гермиона с изумлением посмотрела на предмет. – Что это за книга? – девушка взяла издание в руки и провела ладонью по кожаной обложке. – Новая теория нумерологии, написано же, – как можно более пренебрежительно кинул Драко, наблюдая за тем, как собеседница восхищенно смотрит на страницы, мельком перелистывая их. Словно в руках она держала не обычный учебник, а драгоценную вещь. – Это учебник из школьной программы? Слегка потрепанные желтоватые от старины страницы разливали в груди какое-приятное тепло. – Нет, этой книги нет в школьной программе, она из моей родовой библиотеки, – сухо ответил Драко, все еще наблюдая за Грейнджер. – Почему ты принес ее? – Гермиона озадаченно подняла глаза на Драко. – Тебе напомнить, Грейнджер, почему я тут? – расслабившись, откинулся на спинку стула юноша. – Ты же хочешь знать о себе? Так вот, книги и учеба – твой фетиш. Мне иногда даже казалось, что ты спишь ночью с учебниками в обнимку. Ты таскалась со стопками книг по школьному коридору, как ненормальная, – уголки губ парня дрогнули в еле уловимой усмешке. – Тогда это объясняет то, почему мне уже хочется ее прочесть, – девушка с трепетом прижала вещь к груди. – Эта книга, почему ты принес именно ее? Парень озадачился вопросом. Он не имел цели принести именно эту книжку, думал, что схватил первую попавшуюся, а принес именно эту. Мог же взять любую другую, но принес именно ту, которая изучена им от корки до корки. Но ей, конечно, незачем знать об этом. – Первая попавшаяся. Не придавай всему значение, мозг сломаешь, Грейнджер. Казалось, что Малфой слеплен только из колкостей и холода. Один только его тон был морозным воздухом, но она вдыхала его свежесть, которая так была нужна ей. – Уже сломала, кажется, нет? – отшутилась девушка в ответ, отчего Драко удивился, чуть приподняв брови. Прежняя Грейнджер явно не стала бы с ним по-дружески шутить. Эта версия девушки даже сильнее раздражала его. Были бы у нее воспоминания, она бы ужалила в ответ, а сейчас просто отшучивается. «Твою мать, Грейнджер, отлежала же ты себе голову конкретно». – Ты сказал, что книга из твоей родовой библиотеки. На сколько она большая? – снова задала вопрос девушка, не выпуская учебник из рук. – Такая, что занимает половину этажа. Это самое тихое место в моем... в доме моей семьи. – Вот это да! – обомлела Гермиона. – При такой огромной библиотеке, я бы, наверное, ночевала там, пока не прочла все книги! Ты, небось, изучил там всё уже досконально! – Не всё, но половину точно. Нумерология, вообще, интересный предмет. Те книги, которые в библиотеке Хогвартса, не расширили мои знания так, как эта книга, – коротко и сдержанно ответил блондин, уставившись на стол. «Что это за откровения, вдруг? Может еще впечатлениями поделишься, Малфой?» Ничего необычного не происходило, как казалось. Вот так вот просто они разговаривали о книгах, даже получалось нечто вроде диалога. Впервые за 7 лет. Нет, ничего необычного не происходило. Ничего. Да кто бы в здравом уме мог подумать, что чистокровный и маглорожденная когда-нибудь будут рассуждать на какие-либо темы, спокойно беседуя? Возникла пауза. Драко посмотрел на Гермиону, которая лишь коротко улыбнулась ему. Он засмотрелся на ее каштановые волосы, которые сейчас были собраны в небрежный пучок, а некоторые пряди выбивались из прически, спадая тонкими струйками вдоль шеи. Почему-то именно ее волосы привлекали внимание первым делом. Кажется, в школе и в прошлую их встречу они смотрелись более небрежно и нелепо, чем сейчас. Его взгляд скользнул по тонкой коже шеи, опускаясь ниже к угловатым плечам и резным ключицам. Девушка была одета в простенькую серую кофту с вырезом на небольшой груди и синие потертые джинсы, которые облегали ее худые ноги. «Так по-простому и так по-грейнджеровски... Проклятие, прекрати её рассматривать». Драко словно ударило по голове, чем-то тяжелым: он отвел взгляд, понимая, что в открытую пялится на бывшую однокурсницу. – Какие предметы тебе еще нравятся? – внезапно спросила Гермиона. – Грейнджер, ты хочешь узнать меня или всё-таки себя? Я уже говорил, мы не друзья, – жестко отрезал парень, напомнив условия. «Вот же недотрога!» – Да, конечно, извини, – помялась она, нервно закусив нижнюю губу. – Но я знаю, что ты навещал меня, когда я была без сознания. Скажи, почему ты это делал? «Салазар, надо было стереть воспоминания о себе той надоедливой целительнице. О чем ты думал?» – мысленно сокрушался Драко, за то что так подставился. – Не важно, – выплюнул парень. – Не задавай больше вопросов не по теме. По её коже будто пробежал ток. Стена непонимания выросла еще выше. Грубый тон парня, казалось, мог убить. В эту минуту они сверлили друг друга взглядом, – одни глаза пытались напугать другие, вторые же бесстрашно искали ответов. – Гермиона! – кто-то громко позвал девушку. Игра в гляделки быстро прервалась, и Гермиона перевела взгляд на зовущую её Амадору, которая спешно направлялась к ним. – Гермиона, тебе пора принимать твои зелья, пойдем! – колдомедик схватила девушку за руку, потянув её за собой, заставляя пациентку подняться с места. – Амадора, я могу и сама, – она попыталась вырваться из хватки подруги, но безуспешно. – Нет уж, дорогая моя! – Амадора упрямо тянула пациентку за руку. – Я не такая глупая. Думаешь, я не знаю, что ты не соблюдаешь режим принятия лекарств, только делая вид, что принимаешь их? Так не пойдет, я лично проконтролирую процесс! – разозленная целительница всерьез испугала Гермиону, но девушка, хоть и закатив глаза, все же поддалась ей. Рукой Грейнджер все еще прижимала книгу к груди, не успев попрощаться с Драко, которого позабавила развернувшаяся сцена.***
– Вот так, очень хорошо, – комментировала женщина грозно смотря на Гермиону, которая морщась выпила зелье до дна, шумно и через силу глотая. – Не обманывай больше меня. Ты ведь себе же делаешь хуже, ты так не поправишься! – Теперь я могу отдохнуть? – пациентка, тяжело вздохнув, вручила склянку в руки надоедливой и исполнительной целительницы и плюхнулась на кровать. Было видно, что девушка не в настроении разговаривать. Амадора подумала, что слишком погорячилась, заставив Гермиону насильно принять зелье. Но а как иначе? Колдомедик просто делала свою работу. Женщина еще раз кинула осмотрительный взгляд на пациентку и все же оставила ее одну. Гермиона сидела на больничный койке, опустив голову вниз. «Как же неловко, теперь он наверняка думает, что я совсем сумасшедшая – Гермиона прокручивала в голове воспоминания о том, какая сцена вырисовалась у Драко на глазах, – Он такой отстраненный, грубый и холодный, словно в нём февраль живёт. Даже не знаю какой подход найти к такому. Хотя, к чему поэтика, он всего лишь самодовольный нахал. Да, чувство собственного достоинства у него явно не хромает. Интересно, какие отношения у него с семьей... Может, это просто воспитание на него так повлияло? – девушка провела рукой по покрывалу и ее ладонь наткнулась на гладкую обложку книги. – И все-таки, именно благодаря ему я про себя узнала кое-что новое, – кажется, я очень люблю читать и учиться. Хотя бы эта книга скрасит мои унылые, скучные вечера в этой давящей на мозг палате, и на том спасибо» – хмыкнула Гермиона, бережно взяв в руки учебник. Девушка с волнением открыла первую страницу, устроившись по-удобнее на подушке.