Цикл

      Привет, дорогой дневник. Мое имя Чо. Приятно познакомиться. Я хочу записывать сюда все то, что со мной происходит. Рассказывать обо всем, как мой дедушка с помощью пера обо всем рассказывает своему дневнику. У него уже несколько томов скопилось рукописного текста, но не все они интересные. Если честно, я сначала думала, что это все глупость. Ведь у меня есть друзья, которые смогут в любую минуту меня выслушать, с кем я могу поделиться всем. Только вот… Сегодня я поняла одно: некоторые воспоминания могут стереться из нашей памяти. Люди, кому я рассказываю все те истории, что со мной случились, могут… Умереть. И что в мире есть то, что я никогда не хочу, как дедушка сказал, предавать забвению. Есть люди, которые должны остаться в нашей памяти, нашей истории. И даже пусть это будет дневник маленькой девочки, такой, как я. Они должны оставаться в истории этого мира.       Но, прежде чем я начну тебе рассказывать о ночи цвета крови и багровой луне, я хочу рассказать немного о себе. Как я ранее написала, меня зовут Чо. Я из небольшой деревеньки, которая в ближайшем будущем хочет взять себе название Грин-таун, чтобы быть наравне с городом Орандж-таун. У меня есть только дедушка — староста деревни. Его зовут Горо. Моих родителей и бабушку убили пираты, которые напали на нас по пути на Грандлайн ради провизии. Мы, как дедушка говорил, очень хорошо развились как аграрный город, так он это называет. Все знаем о земледелии и о животноводстве. Но сколько бы мы не просили Дозор дать нам защиту, ответа от них почему-то не было. Дедушка думает, что это из-за того, что нас очень мало. Дозор обеспечивает защитой города, в которых людей больше, чем сто человек. А нас… не так много, из-за пиратов.       Мне сейчас одиннадцать лет. Я люблю много читать! И сегодняшний день начался как раз с книги. С самого утра, как только проснулась, я быстро позавтракала и, пока было время, принялась читать рассказ о далеких путешествиях по Грандлайн, пока дедушка вновь не завел разговор о том, что меня нужно готовить к посту старосты нашей деревни. Только вот, по правде говоря, я не хочу им становиться. Я хочу писать сказки для других детей! По этой причине мы и поссорились, я убежала из дома. Это происходит не в первый раз, и мне каждый раз стыдно за свое поведение. Но я хочу, чтобы дедушка принимал во внимание и мое желание. С такими мыслями я шла по берегу моря, который располагался недалеко от города. Никого не замечая, из-за чего споткнулась и упала. В то время я и не могла подумать о том, что споткнусь о существо, которое будет одновременно вызывать у всех страх и… уважение, восхищение, благоговение. Отойдя от падения, поняла, что споткнулась о человека. Его, судя по всему, принесло к нам само море. Одежды были… странными. Думаю, из-за этого я и стала его осматривать и поняла, что он живой. Если честно, многих людей из моря волны приносят уже мертвыми. Это… так обыденно и нормально, что я удивилась, заметив, что этот человек дышал. Меня смутило, что его одежды казались… Нет, они точно были дорогими. Из хорошей ткани, как я могу судить. Она была плотной, темно-багрового цвета, я такого раньше не видела. Эта ткань точно не дала бы замерзнуть ночью в открытом море. Только смущало, что у него были не обычные штаны, а… что-то вроде шорт, только длиннее. Они открывали ноги под коленями, а то, что выше, скрывали. Вспомнила! Бриджи. Верхняя часть тела скрыта точно такой же, хоть и плотной, но легкой тканью, только черного цвета. Как блузка. И в тот момент, кода я осматривала принесенного волнами, этот человек очнулся. Он так резко открыл глаза, что я, испугавшись, снова упала на песок. Часть его лица закрывала серебряная маска. В то время меня распирало любопытство, но сейчас я уже знаю, что за ней скрывается. Однако это не делает и не делало этого человека менее красивым. Его не могли испортить даже спутанные волосы. Темные, с редкими светлыми прядями. Сначала я вообще подумала, что к нам на остров забросило красивую незнакомку. Но как только пришелец стал говорить, я поняла, что это был парень. Первым делом он попросил воды, а потом начал расспрашивать о том, где мы находимся. Я объяснила все как можно понятнее, только вот казалось, что этот человек не до конца осознавал, где находится. А потом он представился: его звали Лиллиан. И он пират. Меня как будто молнией пробило. На тот момент я и представить не могла, что есть пираты, которые просто хотят путешествовать по морям не ограниченными правилами правительства и дозора. Мои родители были убиты пиратами, и морские разбойники для меня были не более, чем варварами, нет, животными, ведомыми своей жестокостью. И я просто убежала. Сейчас я готова сгореть со стыда, но на тот момент мне казалось, что это единственный выход выбраться живой. Выбраться и предупредить всех, что к нам прибило пирата.       То, как с ним обошлись позже… Я не знаю, как я могу искупить свою вину. Этого человека, Лиллиана, нашли жители деревни, сковали цепями и повели на суд, которому не суждено было начаться. Почти весь день Лиллиан провел в темнице прежде, чем он смог бы предстать перед судом, судьей которого предстал мой дедушка.       Я и в самом деле винила всех пиратов в становлении такой, как я, сейчас. Что они виновны в гибели моей семьи, абсолютно все.       Далее я хочу рассказать тебе, дневник, о том, что произошло ночью. Лиллиана вели, закованного в цепи, на суд. И именно в эту ночь на нас напали. Это были пираты. Мы подумали, что эта команда была с человеком в маске.       Мы ошиблись. Я, как и остальные жители, поняли это сразу, когда в здание суда ворвались эти пираты. Они собрали всех жителей, которые хотели бежать. Им нужны были припасы и женщины для удовлетворения своей похоти. Один из них, судя по всему их капитан, стал подходить к схваченному Лиллиану. Возможно он подумал, что хладнокровное убийство того, кого хотели приговорить жители деревни, ясно покажет остальным, что его не стоит пытаться обмануть. А дальше… Я точно не могу вспомнить, что было дальше, дневник. Правда. Я не помню или, что вероятнее, не хочу вспоминать. Потому что следующее, что возникает у меня в голове… Эта картина мне будет еще долго сниться в кошмарах. Мы были на улице, на площади около здания суда. Я была в крови, а дедушка прижимал меня к себе. Я видела его взгляд. Он смотрел вперед, и на его губах была какая-то безумная улыбка. Тогда я еле как смогла перевести взгляд туда, куда смотрел дедушка. Единственное, что я могла слышать на тот момент — это то, что дедушка шептал, не переставая: — Омега… Омега Гол Д. Роджера! Омега… Омега… И под этот шепот я, не сводя глаз, смотрела на Лиллиана. Я видела кровь вокруг него. Я видела человеческие потроха, что в свете полной луны были похожи на распустившиеся цветы из окровавленной плоти. Оторванные части тела являли передо мной какую-то сюрреалистичную картину. Они словно были сложены в какой-то узор на пропитанной кровью влажной земле. И в центре всего стоял он. Безмерно, до невозможности красивый. И опасный. Словно божество, сошедшее к нам не с небес, а из преисподней. — Жалкие муравьи, насекомые, бегающие под ногами.       Он прошептал эти слова, как будто не желая повышать голос. Однако мы его слышали. И слышали очень хорошо. Мое тело оцепенело. Я не могла двигаться. До сих пор понимаю, что меня сковал ужас, но вместе с ужасом и абсолютное благоговение перед этим существом. За его плечами величественно показалось на свет полной луны крыло, растущее из серебряного диска. Оно… было очень пушистым. Я до сих пор помню это. Его волосы были черны, как сама бездна, а глаза… Его глаза словно впитали в себя всю ту кровь, которая осталась от команды этого пирата. Они буквально светились дьявольским алым светом. В одной из рук он держал голову того, кто был только пару минут назад капитаном. Выпрямившись, Лиллиан перевел взгляд на меня и дедушку. После чего стал медленно приближаться. Я заметила, что на нем не было маски. Где маска была на тот момент? Я не знаю, а точнее, я не помню. Дедушка в ту же секунду отпустил меня и бросился в ноги этого создания. — Омега! — Насекомое. Грязь под ногами. Сколько раз тебе нужно спасать жизнь, чтобы ты понял, что за нее нужно сражаться и бороться? — Г-господин… — Ударили тебя, так ударь в ответ. Тебя никто не придет спасать. Никому ты не нужен кроме тебя самого. Ты сам — это твоя семья. Твоя семья — это твоя община. Твоя община — это ты сам. — Я-я… я помню, господин. Я помню, что вы говорили, но… у меня нет сил таких, как у вас… Прямо перед ним упала отрубленная голова. Некогда живое лицо сейчас было настолько умиротворенное… язык вывалился из открытого рта, который застыл в немом крике. Глаза же больше ни на кого не посмотрят тем сально-похотливым взглядом. — Ты собрался построить город, насекомое. Город, который будет помогать путникам. Но не собираешься защищать его? Ни от Дозора, ни от пиратов? От врагов? У Лиллиана не дрогнул ни один мускул. Я заметила, что его мимика вообще ничего не могла показать. Он был, словно фарфоровая кукла с идеально гладкой кожей, настолько бледной, что, казалось, свет от луны ее просвечивает и показывает миру переплетения голубых вен. Я настолько засмотрелась… сейчас я понимаю, что должна была испытывать животный страх и ужас, однако тогда… я им восхищалась. Я даже не сразу заметила, как Лиллиан начал поднимать свою руку, а вместе с ней стало подниматься и его крыло. Еще секундой назад казавшиеся мягкими перья стали приобретать вид стали. Я знала, что последует следом. Но почему-то не хотела этому мешать. Что-то внутри меня не хотело идти наперекор судьбе. Сейчас я понимаю, что это было полное и безоговорочное обожание. И все же, моя любовь к дедушке заставила меня сорваться с места и заслонить его от острой стали перьев крыла. — Пожалуйста! Прошу Вас! Я следующая, кто станет старостой Грин-Тауна. Дедушку уже не исправить и не изменить. А я… Я клянусь вам! Я буду защищать этот город, как свою семью. Как саму себя! Я зажмурилась, развела руки в стороны и… Я даже не стала молить Богов о пощаде. Я просто стала ждать. Какое же решение вынесет это существо? Я слегка дрогнула, когда на мою макушку легла холодная, словно снег, рука. Я спиной чувствовала, что дедушка смотрит на меня. Я знала, что он улыбается. А Лиллиан, смотря на меня немигающим взглядом, перенес руку на затылок и надавил так, что мы с ним пошли вперед. Туда, где, как оказалось, остались в живых несколько пиратов. — Защищай и защищайся. Без сопротивления мрут только насекомые. Я не поняла, когда в моих руках появился кинжал. Кажется, он принадлежал ранее их капитану. — Убей. Вот что он мне сказал ледяным тоном, от которого мои руки начали дрожать. Я с силой впилась в рукоять кинжала. Тяжело дыша, я, маленькая девочка, смотрела на мужчин-пиратов, которые тряслись от страха, скулили, а еще несколькими минутами ранее они глумились над нами, грабили… и в тот момент я вспомнила. Вспомнила, почему у меня порвано платье. Этого ведь я даже не замечала до того, как меня подвели к этим… животным. — Ты сказала, что будешь защищаться и защищать. Так убей их. В тот момент, в ту секунду, мне показалось, что время замерло, застыло. Я подняла глаза на это существо, на Лиллиана, который величественно стоял надо мной и смотрел на меня немигающим взглядом. После обвела взглядом главную площадь города. И только тогда я увидела тела своих друзей, соседских парнишек. Увидела, как стыдливо прикрывают подолом свои ноги сломленные девушки, до которых успели добраться пираты. — Освободи свою месть. Слышите, мусор под ногами?! Если хотите прекратить быть на протяжении всей своей жизни лишь насекомыми, высвободите ярость. Эти дети должны быть отомщены. Они просят отмщения. Неважно кто мы, где мы, чем являемся, такие проступки на вашей земле непростительны! Никто не имеет права трогать ваших детей и женщин. И я сказала это: — Это наша земля! И я сделала это. И вместе со мной это начали делать и другие жители деревни. А Лиллиан, мое божество с леденящими кровь алыми глазами, наблюдал, как мы, именно мы, справляемся с оставшимися захватчиками.       Последние часы ночи были необычайно тихими. Каждый из жителей нашей общины, кто смог сделать хотя бы один удар оружием в живую плоть врага, приходил в себя. А после, дожидаясь рассвета, мы склонили голову перед тем, кого дедушка назвал омегой. Сам же Лиллиан поднял руку и указал на соседний остров, где расположен был Орандж-таун. — Мне нужно туда. Я до сих пор не могу понять, что произошло после его слов. Его глаза закрылись, рука безвольно упала, сам он пошатнулся, а его крыло… Пропало. Только вот теперь на правой стороне лица вновь находилась серебряная маска. Ну, вот и все, дорогой дневник. Моя самая невероятная история за всю мою жизнь заканчивается. Лиллиана мы погрузили на лодку, и один из наших людей повез его на тот остров. Вспоминая события ночи, я понимаю, насколько они были ужасны. Однако, все же… Я еще раз хочу поблагодарить этого омегу. А заодно больше о нем узнать от дедушки. Неужели они в прошлом встречались? Когда был жив Король пиратов? Интересно, как же в то время прошла их встреча…