— Мария Федоровна! Мария Федоровна! — обеспокоенные служанки бегали вокруг молоденькой женщины. А она все улыбалась и смотрела на своего маленького сына, будущего принца и короля. Малыша назвали Федором. — Мария Федоровна, поздравляем Вас! Маленький мальчик уже сидел в своей кроватке и тянул ручки к маме. — Нам очень жаль, Михаил Андреевич… Примите наши соболезнования.
Четыре года пролетели для Михаила Андреевича, как неделя. Главу семьи, которого покинула жена, оставив только одного маленького сына, полностью поглотила печаль. Она напала на ослабленного мужчину, как преступник на беззащитную девушку, она медленно поглощала его не оставляя надежды на спасение, не давая пережить смерть любимой и двух сыновей, не давая продолжить свое существование. Тогда Михаил Андреевич решил нанять совершенного. Он принял это решение как-то не подумав, просто потому, что так надо, потому, что его сыну нужен хороший воспитатель, который будет уделять ему все свое время. Он попросил слуг разобраться с этим и снова заперся в своем кабинете. Большая комната с огромными окнами на которых висели тяжелые пыльные занавески темно красного цвета. Их не раздвигали уже, наверное, два года. Большой письменный стол из красного дерева с множеством маленьких ящичков и полочек заставленных лекарствами и всяческими таблетками разных форм и размеров. Стопки бумаг, которые надо прочесть и подписать, лежали на столе позабытые и никому уже не нужные. Мягкое кресло красного цвета стояло у стола. Через несколько метров от стола стоял диван, около него лежал черный пушистый ковер. Остальное пространство комнаты занимали стеллажи с книгами. В высокие темные двери, которые вели в кабинет Михаила постучали. Услышав тихое хриплое «Войдите.», посетитель прошел в темный кабинет хозяина особняка. — Ваше высочество, — звонкий мальчишеский голос вывел Достоевского из раздумий. — Д-да, здравствуй, — Михаил привстал и посмотрел на посетителя. Милый парень, лет восемнадцать на вид. Весь он был какой-то необычный, куда ни глянь. Длинные волосы заплетенные в косу цветом были похожи на колосья пшеницы, которые растут на огромных полях, такие же золотые. Глаза гостя были разного цвета. Левый глаз голубой, правый — зеленый. На правом глазу был тонкий черный шрам, начинавшийся где-то у брови и заканчивавшийся у щеки. Милая улыбка, потрясающая осанка, стройное красивое телосложение, весь он был, как с картинки, как принц из сказок. Одетый в белую рубашку, серый пиджак, такого же цвета брюки и черные начищенные ботинки парень подошел ближе и прищурился. — Николай Васильевич Гоголь. — он поклонился и снова прищурился. Достоевский встал из-за стола и подошел к Гоголю. Он положил свои холодные руки на его крепкие плечи и заглянул ему в глаза. — Коля, ты уже обо всем знаешь… Прошу, позаботься о моем мальчике… Я… Я не могу, Коля. Прости ты уж меня. Ты иди сейчас к Аннушке, она здесь правит этим, она тебе все покажет и расскажет, с Федей вас познакомит. Ты иди сейчас по коридору, потом направо, там будет белая дверь, заходи, не бойся. Ко мне приходи в любое время, Коленька. — Хорошо, Ваше высочество, спасибо, — Николай улыбнулся и пожал руку Достоевского. Распрощавшись, Гоголь вышел из кабинета и отправился на поиск той самой Аннушки. Николай постучал в дверь. Из-за нее доносился смех девушек, громкая неразборчивая речь и редкие тихие визги. Совершенный постоял немного и снова постучал. За дверью резко стало тихо. Послышались шаги, и женщина лет сорока открыла дверь. — О, здравствуй, милое создание! — нежно произнесла она. — Что привело тебя сюда? О, так ты и есть тот самый совершенный? Проходи, не стесняйся. Меня зовут Анна Григорьевна, называй меня просто Аннушка, хорошо? Аннушка шире открыла дверь и пропустила Гоголя в большую комнату. Было сразу видно, что это обитель девушек и женщин. Стены были белые, розовые занавесочки на больших окнах с белой рамой, два угловых дивана тоже белые, с розовыми подушками. Они стояли у противоположных стен. Два розовеньких кресла, по одному у каждого дивана. Большие шкафчики, комод, трельяж, маленькие туалетные столики, все было на своем месте и очень красиво смотрелось. Николай старался не смотреть на красивых девушек, которые шептались и поглядывали на гостя. Он прошел несколько шагов и увидел маленького мальчика на диване. Он сильно выделялся из этой бело-розовой милой обстановки и красивых девушек в беленьких платьицах. Одетый в темную рубашечку, черные шортики, с темными волосами, которые отливали фиолетовым и с бледной кожей, почти белой, он был похож на фарфоровую дорогую куклу. Николай подошел ближе и посмотрел на мальчика. Он сидел и читал книгу, не обращая никакого внимания на то, что происходило вокруг. Гоголь посмотрел на Аннушку. Она кивнула и посмотрела на мальчика качая головой. Совершенный присел рядом. Мальчик вздрогнул и закрыл книгу, прижимая ее к себе. Он посмотрел на Николая и придвинулся чуть ближе. — Приветик! — Гоголь широко улыбнулся и заглянул в глаза мальчика. Невероятные… Фиолетового цвета, темные, глубокие, как у взрослого, умный, все понимающий взгляд… — У тебя… Такие глаза красивые. — задумчиво проговорил он. — Да? С-спасибо. — мальчик посмотрел на гостя. — А у тебя разноцветные. А почему так? — Какой же ты любопытный мальчик. Тебя ведь Фёдор зовут? Я Николай, приятно познакомиться. Маленький мальчик пожал руку Гоголя и улыбнулся. Он резко встал на диване и уселся на колени совершенного. Он уткнулся носом в грудь Николая. — Хей, ты чего, малыш? — Все дамы вокруг были очень удивлены. Обычно он сидел и читал, ни с кем не говорил, не давал никому трогать себя. — От тебя пахнет вкусно, как от мамочки. — Фёдор посмотрел на своего нового знакомого и улыбнулся. — Ты теперь будешь с нами здесь сидеть? — Я буду твоим воспитателем, Федя, я буду тебя учить всему, что сам знаю, буду играть с тобой, читать тебе на ночь, буду всегда с тобой. — Значит… Ты теперь как мама мне? — Ну… Да, можно и так сказать. Мальчик улыбнулся и слез с дивана. Он взял книгу под мышку и потянул Гоголя за руку к двери. — Пойдем, я покажу тебе мою комнату! Николай вопросительно посмотрел на Аннушку. Она кивнула и положила ладони на грудь. — Идите, мальчики, Господи… Он признал тебя, Коля, иди, иди… Гоголь шел за мальчиком по коридорам особняка. За огромными окнами виднелись дома, дороги, мосты, люди, лес на горизонте. Шел снег, несмотря на начало ноября. — У тебя скоро день рождения? — Да… Как мне тебя называть? — Ну… Коля там, или как-нибудь еще, как хочешь. — Папа рассказывал тебе обо мне, да, Коля? — Ну, не то что бы. Только немного. Пока мальчики болтали, Фёдор привел своего нового друга к своей комнате. Она была на удивление небольшой. Кровать на двух человек с белым чистым бельем, тумбочка с лампой и фотографией в черной рамке, небольшой шкаф, письменный стол и большое красное кресло. Весь вечер Фёдор с Николаем болтали. Мальчика как прорвало, как-будто он никогда не говорил, а тут ему разрешили. Он рассказывал Гоголю про Аннушку, про девушек, про книги, про все о чем только и успел узнать за свои неполные пять лет. Им казалось, что так было и будет. Они всегда будут вместе, Гоголь всегда будет целовать его в щеку на ночь, будить утром, ходить гулять они тоже будут всегда вместе, все будут делать вместе. Маленький Федя считал, что вечно будет все так, как сейчас. Вечно будет он спать в этой комнате, вечно будет прятаться вечером от Гоголя, потому что не хочется спать, вечно он будет слушать рассказы воспитателя, вечно они будут болтать, а когда он вырастет Николай будет рядом, помогать ему в каких-нибудь делах.Как же он ошибался.