"Коготь" против всех

Бригитта пришла в себя. Сознание возвращалось медленно, а вот боль девушка ощутила почти сразу же. Тошнота то подступала, то отходила, слабость не позволяла пошевелиться, а голова просто трещала, будто извергающийся вулкан. Пару раз моргнув, Линдхольм подняла взгляд, чтобы осмотреться. Маленькая тёмная пустая камера, освещаемая одной единственной лампой. Бригитта оперлась на руку и тут же слабо вскрикнула от боли. Места порезов, оставленные психованной убийцей, были грубо перебинтованы и всё ещё сильно болели. Из угла камеры раздался сдавленный «Мявк», и Дьявол, размахивая хвостом, подбежал к хозяйке, шершавым языком облизнув её руку. — Что ты тут делаешь? — спросила девушка, с благодарностью глядя на питомца, но тот, как обычно, не ответил. Бригитта осторожно, чтобы не навредить себе еще сильнее, подползла к стене и прислонилась к ней спиной, а Дьявол забрался ей на колени. Шумно лязгнули невидимые в темноте створки двери, послышались чьи-то шаги. Кот распушил хвост и хищно зашипел на силуэт, появившийся в проёме. Двери вновь зашумели, захлопываясь и вновь погружая камеру во мрак. — С возвращением. — холодный металлический голос коснулся слуха Бригитты; на лице появившегося омника лице вспыхнули алым огнём несколько причудливо изломанных линий, заменяющих собой не только глаза, но и прочие части лица. — Что вам от меня нужно? — несмотря на боль, слабость и неспособность нормально двигаться, Бригитта говорила очень жестко и грубо, а храбрости девушки можно было позавидовать. Кот на коленях зашипел и встал перед обессилевшей хозяйкой, закрывая её. — Сразу к делу… прекрасно. — фигура плавно оттолкнулась от стены, являя на свет высокого омника, полностью покрытого чёрным металлическим защитным панцирем, слабо отливающим под лампочкой. — Бригитта Линдхольм, вы находитесь, как уже наверняка догадались, в руках организации «Коготь». Сейчас я буду задавать вопросы, а вы будете на них отвечать, и отвечать честно. Понятно? — Я ничего не скажу ни омнику, ни Когтю. — Бригитта смотрела в ответ без страха. Кот вцепился зубами в ногу незнакомца и с утробным мурчанием пытался прокусить пластины чёрного, чуть поблескивающего в свете лампы металла. Омник церемониться с питомцем Линдхольм не стал: крепко схватив его за шкирку, он резким движением швырнул Дьявола в сторону от себя. — Нет, скажете… — со всё той же ледяной отстранённостью произнёс оперативник, отходя к стене и нанося три коротких лёгких удара по ней, словно подавая сигнал. — У вас осталось три попытки. Каждая потерянная пододвигает руку моего коллеги к пульту и приближает смерть. Девушка согнулась пополам, громко выдохнув, и эхо пронеслось по камере. Изо рта потекла струйка крови. Дьявол не шевелился. — Зря… — прохрипела она не поднимая головы. — Организация Overwatch. Все архивы вскрыты, все базы данных обнародованы, но ваши агенты всё равно продолжают скрываться от нашего взора. Скажите мне, где они, и тогда мы избежим ненужных смертей. — Мои друзья найдут вас сами, и тогда ты пожалеешь о том, что пнул моего кота. — Бригитта подняла голову. Кровь медленно стекала изо рта по подбородку, но девушка не выглядела напуганной или ослабшей. Наоборот — раны придавали ей некую воинственность. — Неправильный ответ. — короткий стук по стене. — Я повторю вопрос ещё раз — где скрываются твои соратники? — Я не знаю. — с явной издевкой в голосе ответила девушка, — Попробуй спросить Жнеца, он наверняка тебе всё выдаст. — Занесите в протокол — Окстон наименее ценный кадр, её пустить в расход первой в случае провала третьей попытки. — омник дважды стукнул по стене и на мгновение развернул голову на сто восемьдесят градусов назад, глядя в глухую стену. — Что? — Девушка на секунду растеряла весь боевой пыл, но тут же собралась. — Нет, ты мне лжешь. Никогда не поверю омнику. — Твоё право. У тебя всё ещё есть одна попытка. — с нажимом произнёс омник, разворачивая голову обратно и вперивая взгляд горящих полос в девушку. Линдхольм похолодела, по спине забегали неприятные мурашки от этого безжизненного взгляда машины, но сдаваться Бригитта была не намерена. — Не верю ни единому слову. Вы не могли поймать Лену. И вы не сможете расколоть меня! — Кто-нибудь, будьте так любезны, предоставьте нам визуальные доказательства не в виде записанной на камеры картинки, клиент не желает сотрудничать! — неожиданно произнёс омник, коротко щёлкая пальцами — что было довольно непросто при наличии оных металлических. Позади стены раздалось негромкое пощёлкивание, а затем она и вовсе дрогнула, плавно раздвигаясь, словно массивные створки ворот. По ту сторону бронированного стекла была она… прикованная к установленному вертикально хирургическому столу, бледная, избитая и наспех перевязанная Трейсер. От былой весёлости не осталось и следа, на новый источник света она не отреагировала вовсе, продолжая безвольно висеть в кандалах. Прямо около неё, словно немой страж, находился… ещё один точно такой же омник. Переглянувшись, близнецы синхронно кивнули друг другу. — Такого доказательства вам достаточно, мисс Линдхольм? — Что вы сделали?! — Бригитта сорвалась с места и набросилась на допрашиваюшего с кулаками, сшибая его с ног. Её движения были слабыми и неуклюжими, но глаза горели такой враждебностью, что источай они жар — расплавили бы омника за несколько секунд. — Я никому не позволю обижать моих друзей! — каждое слово сопровождалось ударом по металлической голове, и на руках девушки вновь проступили кровавые следы. Омник держал удары стоически: голые кулаки Бригитты едва ли могли навредить его прочному корпусу, поэтому он просто терпеливо ожидал, пока девушка выдохнется и поубавит прыть. На вопрос отвечать он не торопился. Бригитта тяжело дышала. Раны вновь открылись и повязки уже обагрились кровью. Внезапно накатившая волна слабости толкнула девушку вбок, и она вновь упала на каменный пол. — Итак… продолжим. — омник хранил невозмутимость, поднимаясь на ноги. — Ответ на мой вопрос. Я жду. — Я не скажу ничего. — хрипя отозвалась девушка, не в силах шевельнуться. — Как вам угодно. — омник хмыкнул, по-военному разворачиваясь на каблуках и направляясь к двери. Одновременно с этим, его копия зашевелилась, вынимая из-за пояса простенький полуавтоматический пистолет и направляя его в колено Окстон. Короткая вспышка разнеслась по камере, и девушка выгнулась от боли, открывая рот в немом крике. — Лена… — Бригитта повернула голову глядя в лицо Трейсер. Силы вновь покидали её. — Лена! Негромко прошелестела дверь, затем щёлкнул магнитный замок — омник покинул камеру Бригитты. Одновременно с этим, тяжёлые створки начали медленно закрываться, отрезая Линдхольм от измученной подруги. — Лена! — Бригитта из последних сил пыталась докричаться до подруги. Кровь на полу образовала лужу, сознание плыло сильнее обычного, но перекошенное от боли лицо Трейсер оставалось четким. Омник, тем временем, медленно перевёл ствол пистолета чуть ниже и повторно спустил курок, заставляя Окстон корчиться и биться в припадке, пленённой в крепкие кандалы. — Нет! Оставьте её! Лена! — Боль затуманила взгляд, руки и ноги холодели. Бригитта с трудом поднялась на локти и подползла к закрывающейся двери. Окстон, словно услышав отчаянные крики подруги, медленно повернула избитое лицо в сторону закрывающихся створок. Её губы дрогнули в слабой улыбке, однако большего она сделать не успела: рукоять пистолета обрушилась на её голову, лишая девушку сознания. Бригитта уткнулась лицом в мелкую лужицу собственной крови. Она знала, что поступила правильно, но не смогла бы простить себя, если бы Трейсер убили. Она не боялась смерти, но очень боялась, что смерть предпочтет её близких людей. Боялась, что не сможет принять бой с врагом и защитить тех, кто ей дорог. Из горла девушки вырвался крик отчаяния и беспомощности. Руки сжались в кулаки. Дыхание перехватило, и в следующую секунду Бригитта осела на пол, проклиная свой выбор. — Райнхардт, ты ведь совсем ничего не боишься? — маленькая рыжеволосая девочка, которую рыцарь мог бы поднять на ладони, вцепилась в его ногу в ожидании ответа. Вильгельм посмотрел на неё здоровым глазом и чуть ухмыльнулся, но не так, как он это обычно делает, а иначе… как-то по грустному. — Конечно боюсь, Бригитта. Все чего-нибудь боятся. — А чего боишься ты? — вопрошало дитя, не отпуская ногу могучего великана из крепкой хватки. — Я боюсь потерять свой щит… — ответил он, поднимая девочку на руки. — ведь тогда, я не смогу защитить своих друзей и семью. Ведь больше всего я дорожу не богатством, не славой и даже не честью рыцаря, а вами. Бригитта тогда обняла рыцаря, не понимая, почему глаза её наставника вдруг стали мокрыми. — Я не подведу. — сказала Бригитта сама себе, проваливаясь в объятия холода и темноты.

***

Бригитта резко вынырнула из глубокой темноты, хрипло вдыхая и приподнимаясь на кровати. Такое движение мгновенно отозвалось острой болью в раненых руках, и девушка со стоном упала на лопатки. Одиночество Линдхольм не тянулось долго: вновь лязгнула открывающаяся дверь, и в камеру скользнула невысокая девчушка с подносом в руках. С непривычной для солдата «Когтя» — которым она, без сомнения, являлась ввиду надетой формы — робостью взглянув на пленницу, незнакомка аккуратно опустила скудный ужин на столик около койки. Лязг двери подействовал на Бригитту лучше укола адреналина: девушка вскочила с места, зашипев от боли в ещё не заживших, но всё-таки перевязанных сухожилиях. Резкий подъем на ноги и вскинутые на уровне груди руки отозвались не только ужасной болью, но ещё лёгким головокружением и потемнением в глазах. Мотнув головой, Линдхольм, казалось бы, прогнала эту секундную слабость. Её надзиратель не напала, даже увидев это проявление агрессии. Да, не страха, а именно первобытной агрессии и злости, с которой обычно обороняются дикие кошки. — Дьявол! — Бригитта закрутила головой, в попытке найти белоснежного кота. Из-под кровати раздалось гулкое мурчание, и кот показался под свет лампы, деловито распушая хвост в ответ на зов хозяйки. Заметив постороннюю, он прижался к полу и грозно зашипел, чем явно напугал вошедшую до полусмерти и заставил прижаться к холодной стене. Бригитта такое поведение расценила с недоверием. Дела у неё сейчас хуже некуда: она ранена, её друзья находятся в плену здесь, в самом охраняемом комплексе мира, который находится неизвестно где. Вряд ли в такой ситуации стоит ожидать с неба чуда в виде надзирателя, что боится кошек. Думать нужно было быстро. Возможно, это её единственный способ покинуть камеру, но что дальше? Её однозначно заметят и схватят, а без оружия и с такими ранами она вряд ли отойдет от места своего заключения дальше, чем на три сотни ярдов. Но бездействие тоже пользы не принесет. Взвесив все «за» и «против», девушка тремя, пусть и медленными, шагами преодолела расстояние до противоположной стены и ещё сильнее прижала к ней девушку, надавив той на горло локтем. — Где мои друзья? — рявкнула она под аккомпанемент шипения Дьявола, надеясь на то, что получилось грозно, а не устало и подавлено. Девушка молчала, испуганно тараща глаза на Бригитту и цепляясь крошечными ладонями за её руку, что мешала дышать. По всему её телу пробегала дрожь. — Не очень-то вежливо кусать руку, которая вас кормит, мисс Линдхольм. — у входа вновь послышались шаги, гораздо более тяжёлые, чем до этого, и на пороге появилась уже знакомая фигура омника. — Отпусти девочку. Бригитта не отпустила руку, но всё-таки чуть ослабила давление, увидев что девушку начало трясти. — Вы похитили меня и посадили сюда, угрожая и мне, и моим друзьям, а теперь удивляетесь, что я нападаю? — договариваться с омником было бесполезно, однако девочка, прижатая к стене, могла стать посредником между ними. — Меня учили ломать Бастионов голыми руками, и мне ничего не стоит сломать ей шею. Отвечай мне! Омник издал усталое подобие вздоха, делая сигнал рукой кому-то невидимому для Бригитты и вновь поворачиваясь к ней. — Что ты хочешь от меня услышать? Задавай вопросы, я слушаю. — Где мои друзья?! — повторила девушка, незаметно оглядываясь по сторонам, осматривая камеру ещё раз. Зная о любви этих ребят появляться из «тёмных углов», она бы не удивилась тому, что за её спиной уже тоже кто-то стоит. Дьявол кажется ничего не увидел, иначе прикрывал бы хозяйку со спины, а не шипел на этого железного болванчика. — Один из них, как и прежде, находится по ту сторону стены. Другой прямо сейчас проходит… процедуры. — если бы омник мог ухмыляться, бесящее Бригитту выражение непременно появилось бы на его лице. — Отпусти девочку, прошу по-хорошему в последний раз. Бригитта не хотела вестись на этот призыв, но плечи и локти заболели так сильно, что она уже попросту не могла держать свою заложницу без вреда для уставшего и, кажется, вновь кровоточащего организма. Руки опустились, и девочка сползла вниз по стене, а сама Линдхольм медленно отступила спиной к противоположной стороне камеры. — Что вам от нас нужно? Что это ещё за процедуры? — Линдхольм старалась не показывать слабости и потому смотрела в лицо собеседника, пусть даже и не могла понять, где именно у него глаза. Девочка медленно сползла вниз по стене, держась за шею и перепуганно глядя на Бригитту. Если вначале это была лишь лёгкая, почти незаметная тревожность, то теперь малютка была от агента Overwatch в чистом ужасе. Отдышавшись, она бросилась к двери и спряталась за широкой спиной омника. — Это вас не касается, мисс Линдхольм. — андроид отвёл одну руку назад и невесомо погладил несчастную по голове, не отводя взгляда от рыжеволосой. — Ступай и приди в себя. Доктору Ройсс вскоре понадобится твоё содействие. — Да… — тихо ответила девчушка и, коснувшись плеча своего защитника, убежала. — Кто ты такой, чтобы решать за меня, моё это дело или нет?! — вскрикнула Бригитта, придя в себя после этой сцены и легкого остолбенения. Ей не хотелось бы вредить девочке, и теперь она чувствовала себя просто ужасно из-за этого взгляда, однако пыталась отогнать мысли о сострадании к врагу и похитителю. У неё же не Стокгольмский синдром в самом деле. Нет, никакой жалости, особенно в отношении этого металлолома. — Твой будущий напарник. — мрачно произнёс омник, закрывая дверь и проходя внутрь комнаты. Присутствием Дьявола он не был озабочен вовсе, а у Линдхольм и на пике силы не хватило бы способностей, чтобы одолеть его. — Хотя, возможно, ещё слишком рано для подобных сведений… или нет. Неважно. — Напарник? — Линдхольм оперлась на стол, и прислонилась к стене. Возможно этот омник и не желает вредить ей ещё больше, однако терять бдительность не стоит. Так учил Райнхардт. А отец учил, следить за омниками и искать в них изъяны, чем Бригитта и занялась, попутно выпытывая информацию. — Ты думаешь, что я буду работать на «Коготь»? Да никогда в жизни! Я скорее позволю Дьяволу вскрыть мне горло, чем присоединюсь к таким как вы! — Ты так уверена в своих словах? — тон андроида был практически скучающим. — Зачем вам я и мои друзья?! — повторила вопрос девушка, начиная шипеть вслед за Дьяволом. С рук на стол и пол капала кровь из открывшихся ран. Перед глазами плясали мушки, мешая рассмотреть какие-либо слабые части конструкции титанового наблюдателя. Видимо, всё же ещё рано сражаться, оставалось надеяться на запугивание и непоколебимую волю. — Это не ответ на мой вопрос, мисс Линдхольм, я надеялся на более… продуктивный и явно оформленный диалог, а не на бомбардирование меня вопросами сомнительной для вас ценности. — андроид прислонился спиной к стене и повернул голову назад, коротко кивнув кому-то по ту сторону. — Я не намерена вести светские беседы с похитителями! — огрызнулась Бригитта и перевела взгляд на кровоточащую руку. Кровь из вены — нужно просто затянуть бинт потуже. — Мисс Окстон говорила то же самое, однако теперь допрашивать вас не имеет большого смысла. — ломаные линии на лице омника зловеще полыхнули. — Тогда зачем я вам? — Бригитта проигнорировала секундное полыхание головы железки. Ее не запугать, по крайней мере не так просто и не этим. Перевязав бинт потуже и замедлив, но так и не остановив кровь в уже немеющей руке, девушка предприняла последнюю попытку договориться. — Либо прикончите меня уже, либо дайте уйти! — Убивать вас нет нужды, иначе агент «Бронза» сделала бы это сразу на месте… — омник помедлил, вновь оборачиваясь лишь головой и кивая. — Полагаю, что ответом на ваш вопрос послужит бывший агент Overwatch Лена Окстон, ныне находящийся в статусе специального оперативника «Когтя». Прошу обождать минуту, ей понадобится привыкнуть к… обновлённой экипировке. — Лена — ваш агент?! — На лице Бригитты появилась улыбка, а затем раздался слабый смех. — Тогда мой отец — китайский военачальник Чжан Фэй! Я знаю Окстон слишком долго и знаю наверняка, что она ни за что не предаст нас и тем более не встанет на сторону врага. — И тем не менее, именно она выдала нам местоположение вашей оперативной базы в Гибралтаре… она же первой удостоилась чести проверить эффективность работы разработанного докторами Ройсс и О’Доран плана. Должен признать, что результат впечатляет… даже по моим стандартам. Двери негромко лязгнули, вновь раскрываясь. Скрывающие края комнаты тени пугливо расступились перед тусклым алым свечением, окрасившим пол. Негромкие, отдающие лёгким шелестом экипировки шаги девушки прервали нависшее молчание, по комнате скользнул пытливый взгляд, скрытый под необычного вида визором. Это могло бы быть не столь убедительно, если бы не знакомое до боли устройство в её груди, мерцающее всё тем же жутковатым алым свечением. — Лена? — лицо Бригитты вновь исказилось от боли, но теперь уже иного рода. Но после в голове вновь зародились сомнения. Нет… она не могла… она не поступила бы так. — Что они с тобой сделали? — Линдхольм приблизилась к Окстон, стараясь рассмотреть её глаза, что были скрыты под красным визором, а затем в гневе повернулась обратно к омнику, — Что вы с ней сделали?! — Меня не посвящают в столь тонкие детали. Могу лишь сказать, что всех вас ждёт подобная участь. — омник плавно оттолкнулся от стены и направился к двери. — Наслаждайтесь своей свободой, мисс Линдхольм, пока она у вас ещё есть. Окстон была неподвижна, словно статуя, и на слова Бригитты никак не отреагировала. — Лена… скажи мне, что произошло? — Бригитта подошла к девушке почти вплотную. Она положила ей руку на плечо, стараясь привести в чувство, и старательно игнорировала шипение Дьявола, что теперь было обращено на красноватую фигуру Окстон. — Ничего такого, о чём я могла бы пожалеть. — Лена перевела взгляд на подругу, и её губы изогнулись в слабой успокаивающей улыбке. — Это помогло мне… и тебе тоже поможет. Оно избавит от боли и утешит страдания. — О чем ты говоришь? Что — это? — Линдхольм казалось, что всё происходящее — просто плохой сон, и она всё никак не может проснуться. — Почему ты рассказала им про Гибралтар? Они пытали тебя? — Они приставили дуло к голове Эмили… я не могла позволить ей умереть из-за меня. — Окстон осторожным жестом убрала руку Линдхольм со своего плеча. — Не надо обо меня жалеть. — Это теперь не важно… — Бригитта обошла девушку, и подошла к самой двери, осторожно выглядывая наружу. — Нужно выбраться отсюда, и потом мы придумаем как предупредить других, и… — Ты не понимаешь. Отсюда не нужно выбираться. — Лена опустила руки на плечи Бригитты, втягивая её внутрь комнаты. — Здесь мы союзники… я, по крайней мере, теперь точно. — Союзники? Союзники?! — Бригитта взяла девушку за предплечья и чуть потрясла, сопротивляясь собственной боли в руках. — Лена, они угрожали Эмили! Где-то в этих стенах ещё один наш друг, которого пытают, как и тебя! Очнись, ты нужна мне, чтобы выбраться! — Они не пытали. Я видела его, он практически в порядке… его тело всегда можно было починить, он не чувствовал такой уж сильной боли. — Лена перехватила руки Бригитты и с усилием убрала их от себя. — Они починят его. И вылечат тебя. — Починят? — Девушка на мгновение удивилась, ведь она не работала ни с кем из омников в Overwatch. Но после её осенило. — Они схватили Гэндзи? — Да, схватили… — Лена вздохнула, потирая переносицу. — Ну ничего, ему помогут. Отдохни, Бригитта, силы тебе ещё пригодятся. Развернувшись на невысоких каблучках, она направилась к двери и негромко стукнула, требуя её открыть. — И ты просто вот так об этом говоришь? — Бригитта хотела было повернуть подругу к себе лицом, но сил, чтобы поднять руки, уже не осталось, да и ноги заметно подрагивали от усталости и тупой боли. — Что с тобой сделали?! Почему ты теперь помогаешь им?! — Они дали мне то, чего я хотела всю жизнь. Безопасность для Эмили. — Лена обернулась через плечо. — Для меня нет никого дороже её, и я отдам что угодно, чтобы её защитить. Пока я работаю с ними — она будет в безопасности. Бригитта не понимала, что происходит. Она не верила, не хотела верить, что Лена сдалась. Она понимала её чувства, и наверняка сделала бы то же самое, для своей семьи и Райнхардта. Но Окстон будто бы потеряла надежду. На глаза шведки навернулись капли слёз. Она не могла смотреть в спину сжавшегося соратника, идущего к врагу в услужение. Такая пытка была страшнее любой другой для воина, которым её воспитали. — Мы найдем другой способ. Мы должны держаться вместе. Ты не можешь вот так запросто предать нас! — У меня уже нет выбора, Бригитта… я не смогу отречься от «Когтя», даже если захочу. — Окстон отвернулась к раскрывшимся дверям. — Теперь все мои мысли и силы принадлежат им… Линдхольм сделала пару шагов назад. Осознание огромной волной окатило её и сбило с ног. С криком она упала на пол закрывшейся камеры. Израненное тело вновь кровоточило от ран и перенапряжения. Руки и ноги дрожали, а красные насквозь бинты уже не могли сдержать кровавые капли, что медленно копились под девушкой. Тьма подступала всё ближе. Слабая надежда на побег гасла вместе с и без того тусклым светом в камере. Последнее, что увидела Бригитта — морда белоснежного кота, который отказался бросить её даже здесь. Миска еды на столе осталась нетронутой.