Fiery

Городские часы показывают полдень, дата неутешительная – середина июля. Город будто вымер – никто не хочет добровольно выходить на улицу, где даже асфальт шипит, будто раскалённая лава. В старенькой машине, припаркованной около продуктового магазина борясь с помехами играет радио. Вдруг шансон резко обрывается и музыкальная передача сменяется каким-то новостным каналом: - Добрый день, уважаемые..*шшшш* . Сегодня..*шшшш*..рожны! Мы преду*шшшш*… самый жаркий день в году! Дальше началось мелодичное шипение – магнитола сдавала позиции. Но вдруг из-за угла показалась шаткая худенькая фигурка – кто-то настойчиво шёл и, изо всех сил стараясь спастись от нещадно палящего солнца, жался под короткими козырьками витрин. Лицо было скрыто под широкополой соломенной шляпой, а широкая, явно на пару размеров больше, льняная рубаха затрудняла определение хотя бы пола этой фигуры. Тут асфальт неподалёку не выдержал перегрева и треснул, издав резкий неприятный звук. Владелец, а точнее владелица, соломенной шляпы вскрикнула и подпрыгнула на месте. Из-под соломенного укрытия выглянули два карих глаза, показались поджатые пухлые губы и курносый нос, покрытый веснушками. Стася, или как её называла мама, когда та провинится или ещё чего натворит, Станислава, чертыхнулась и от греха подальше заскочила в продуктовый, куда и направлялась изначально. Почувствовав на лице спасительный ветерок кондиционера, она стащила с головы шляпу, освободив от заключения увесистый рыжий пучок кудрей, и взяла корзинку. Людей в помещении можно было пересчитать по пальцам одной руки, работала лишь одна касса, за которой, скрывшись за рекламкой, спал кассир – парень лет двадцати. Стася вздохнула. Она тоже дремала дома под кондиционером пока её вечно бодрая мама не решила, что приготовить пирог будет хорошей идеей. Сколько бы ни возмущалась нагло разбуженная дочь, но в магазин отправиться всё же пришлось. Сверившись со списком, девушка поняла, что всё взяла и направилась к кассе. Кассир всё ещё спал, и ей пришлось его беспардонно растолкать. Что-то сонно пробурчав, тот очухался и обслужил покупательницу, смущённо потупив глаза. Перед выходом в преисподнюю, происходящую на улице, Стася разве что не перекрестилась. Но рано или поздно на улицу девушке выйти всё равно бы пришлось и она, натянув соломенное укрытие пониже, отправилась в путь. Хотя идти до дома было не дольше десяти минут, при такой жаре добралась до дома девушка лишь через минут пятнадцать, короткими перебежками между подъездами. Приложив чип к железному кругляшку на домофоне, она наконец вошла в спасительную прохладу подъезда. К счастью, квартира находилась на втором этаже и долго корячиться с пакетом, больно бьющим острыми углами коробки крупы по ногам, не пришлось. Мама уже открыла дверь и бегала где-то в глубине квартиры. И откуда у этой женщины столько энергии в такую погоду? Заметив, что дочь уже приволоклась в дом и мешком упала на пуфик в коридоре, она свернула с намеченного курса и, подхватив тяжеленный пакет, полетела с ним на кухню. Именно полетела – по-другому описать лёгкую походку мамы Стаси было нельзя. Это было воплощение какого-то мифического существа. Дочь была точной её копией, только что выше матери на голову. Такая же рыжая густая копна кудрей, карие глаза, вздёрнутый нос и пухлые губы, уголки которых почти всегда были изогнуты в лёгкой полуулыбке-полуусмешке. Такое же лёгкое, худое и хрупкое тело, стройная фигура. Если не знать, то можно было спутать мать и дочь без проблем. Единственное, что выдавало возраст, - редкие пряди седых волос и парочка морщин около губ. Но, несмотря на свой внешний облик, это была очень сильная и закалённая жизнью женщина. Когда старшей сестре Стаси было пять, а сама девушка только родилась, их отец погиб в автокатастрофе и с тех пор их мама так и не смогла полюбить кого-либо ещё. Сестра сейчас учится в столице, поэтому они живут вдвоём. А мама говорит, что они и так справляются, и что им никто больше не нужен. Когда Стася была маленькой, то иногда задавалась вопросом, почему у других детей в школе мама и папа, а у неё – только мама? Но “только мама” любила её за двоих, и девчушка никогда не жаловалась на недостаток заботы или чего-то ещё. Ещё у Стаси есть бабушка и дедушка – мамины родители. В детстве она часто ездила к ним на каникулы и оставалась пожить. Но потом стало больше учёбы и визиты стали реже. Но девушка всё равно любила такие поездки, особенно когда с ней ехала мама. Это случалось довольно редко, всё же мама оплачивала всё их расходы одна и ей приходилось много работать. Работа у мамы интересная – она психолог, у неё есть офис, но иногда клиенты приходят и домой. Когда она за работой, то становится такой серьёзной – ни капельки не похожа на домашнюю маму, настоящая взрослая женщина. В детстве Стася тоже хотела стать психологом, как мама, а сейчас желание это только усилилось. Мама её всячески поддерживает, говорит, что такой человек, как она, точно станет хорошим специалистом. - Тась! – кричит мама с кухни. – Помоги мне с курицей! Тасей девушку называет только мама. Ну, точнее, только ей такое разрешено. Бабушка часто обижается на такое неравноправие, но тут не обсуждается – это только мамина привилегия. Тряхнув головой, Стася собирает себя с пуфика и, стянув с ног обувь, направляется на кухню. Мама уже вовсю в процессе. Она любит готовить и всячески старается приобщать к этому младшую дочь. Стася не такой фанат кулинарии – она больше по части поедания маминых блюд. Но когда мама просит – особо не сопротивляется, может лишь побурчать для вида. Вот и сейчас: - Бедная птичка, - и, закатав рукава, она принимается за дело. Мама смеётся и напевает песню Битлз “Yellow Submarine”. Некоторое время они работают под эту незатейливую мелодию, как вдруг мама начинает говорить: - Кстати, Тась, к нам сегодня придёт один мой клиент, ты не против? Стася пожимает плечами. Она привыкла к этому и уже не реагирует так же, как в детстве, с любопытством разглядывая каждого, кто приходит. Сейчас она старается минимально мигрировать по квартире, чтобы мамины клиенты чувствовали себя спокойно. Она только мельком спрашивает: - А кто это? Та женщина с бессонницей? - Нет, - мама качает головой. – Ты её ещё не видела. Это девочка десяти лет, со мной связался её старший брат. Девушка удивлённо отвлеклась от мяса и вопросительно посмотрела на маму. Но та лишь покачала головой, мол, позже расскажу. Дочь пожала плечами и пошла мыть руки. Ближе к вечеру в домофон позвонили. Стася открыла дверь и скрылась в своей комнате. Однако любопытство взяло своё: она оставила дверь приоткрытой, так она услышит, что происходит в зале, где мама обычно принимала клиентов. Щёлкнула входная дверь, послышался приветливый голос мамы, мужской голос. “Мама говорила про старшего брата” – подумала про себя Стася и вся обратилась в слух: они прошли в зал. - Как тебя зовут? – голос мамы. Вообще она взрослый психолог, дети у неё на приёме – редкость, но девушка была уверена, что та справится. - Её зовут Кристина, - вновь мужской голос. - А Вы – Артём, я права? – странно, почему девочка молчит? - Всё верно, - Стася резко поймала себя на мысли, что голос у парня довольно приятный и помотала головой, вновь прислушиваясь. Далее парень заговорил в полголоса, больше девушке не удалось ничего услышать. Она уже начала от разочарования черкать на салфетке какие-то линии, как вдруг услышала, что её зовёт мама. Она дёрнулась от неожиданности – такого раньше никогда не было. Постаравшись стереть изумление со своего лица, Стася вышла из комнаты и остановилась в дверном проёме, ведущем в зал, не решаясь войти. - Это моя дочь, Станислава, ей семнадцать, так что она Вашего возраста, - мама кивком пригласила девушку войти. Стася села на диван рядом с мамой и поздоровалась. Сидящий напротив парень представился сам и представил сестру. У него были короткие каштановые волосы и пара серёг в левом ухе. Он не был худым, скорее подтянутым, руки были скреплены в замок. Тася даже не сразу приметила его сестру: маленькую худую девчушку с длинными черными волосами. Кожа её была до того бледной, что больше походила на фарфор, длинные густые ресницы и хрупкое тельце делало её очень похожей на куклу. Кристина сидела, опустив глаза, и мяла в руках краешек голубого сарафана. Она ничего не говорила и не подняла глаза, даже когда Стася предприняла несколько попыток наладить контакт. Тут мама встала с дивана и потянула дочь за собой. Она отошла до кухни и заговорила: - Кристина картавит. Над ней издеваются из-за этого в школе и ей очень тяжело идти на контакт. Она слишком стеснительна, чтобы рассказать что-либо родителям, а те слишком редко бывают дома из-за работы, чтобы заметить это. Она доверяет лишь своему брату, который и обратился ко мне за помощью. На фоне этого недостатка у девочки развивается социофобия, которая может привести к депрессии, если сильно запустить ситуацию. Стася удивлённо взглянула на маму. Зачем она тогда позвала её? Что может сделать подросток в такой ситуации? Ответ не заставил долго ждать: - Я хочу, чтобы ты попробовала пойти на контакт с ней. Считай, что это твой первый клиент. Девушка уставилась на маму в шоке. Но та была совершенно серьёзна, на лице отсутствовала даже тень улыбки. После десяти секунд раздумий, Стася на ватных ногах отправилась обратно в зал, мама пришла позже – принесла чай с мелиссой и ромашкой. “Её брат будет присутствовать, с этим нужно смириться, без него Кристина и вовсе потеряется” – вспомнила она слова мамы. Судорожно соображая, что же ей делать, девушка пыталась вспомнить хоть что-то из книг по детской психологии, которые читала, но как на зло всё будто вылетело из головы напрочь. Кристина всё ещё сидела с опущенной головой. Было видно, что ей очень неудобно находиться здесь, но она хочет, чтобы ей помогли. Наверняка это её брат постарался убедить. Оставив отчаянные попытки придумать хоть что-то путное, чтобы девочка хотя бы слово сказала, голову подняла, Стася решила говорить всё, что лежало сейчас на душе. - Меня представили Станиславой, но вы можете звать меня Стасей, - она улыбнулась макушке девочки, стараясь не нервничать. – Сегодня довольно жарко, правда? Мир тает, будто огромный пломбир, как думаешь? Вдох-выдох, спокойно, Тася, она боится тебя сильнее, чем ты её! Стараясь привести себя в чувства, девушка быстро зажмурилась и почти сразу открыла глаза. Каково же было её удивление, когда она увидела перед собой большие серые глаза. В них плескалось удивление и.. интерес? Спонтанная речь принесла свои плоды, так держать! - Какое мороженое ты больше всего любишь? - Ванильное… Этот голос был таким тихим, будто вот-вот угаснет, как спичка. Стараясь ловить каждый звук, она улыбнулась по все 32 и продолжила: - Я тоже, оно самое вкусное, - по инерции негромко произнесла девушка. – А почему ты любишь именно ванильное? - Мама, - Кристина запнулась и немного грустно продолжила: - Мама его покупает, когда она дома. Артём обнял сестру за плечи и погладил по голове. Стася вздрогнула – он так тихо сидел, что она почти забыла о его существовании. Парень объяснил, что в последний раз Кристина видела маму около двух месяцев назад, а потом та уехала в Бельгию на полгода по контракту. Кем именно работает мама брата и сестры Тасе узнать не довелось, а расспрашивать было неловко. - Кристина, верно? – девочка едва заметно кивнула. – А давай мы с тобой будем дружить? Это ж надо такое ляпнуть. Стася мысленно дала себе подзатыльник. Девочка и так стесняется, ты её только на разговор накрутила, сейчас сама же себя в начало вернёшь. Но сюрпризы судьбы на сегодня не закончились и внезапно взгляд серых глаз удивился и бледные губы тронула улыбка. - По-настоящему? – Кристина подвинулась на краешек стула. - Честно-честно? - Честно! – Стася протянула мизинец в знак дружбы. – Самыми настоящими подругами будем. Девочка подала мизинец своим, тоненькими, и улыбнулась Стасе. Настоящая живая улыбка окрасила кукольные личико в яркие краски, в глазах заисрилось доверие. - У меня никогда не было друзей, никто не хотел со мной общаться, - грустная улыбка вновь омрачила её личико. Стася ужаснулась в мыслях. Как такой яркий и добрый ребёнок мог не понравиться кому-то из-за простой картавости? Бред. Но реальность говорила обратное. Девушка мысленно дала себе клятву, что сделает всё в своих силах, чтобы Кристина смогла свободно улыбаться и смеяться, нашла друзей и поборола неуверенность в себе. Они ещё немного поговорили и девочка, взяв за руку брата, покинула их квартиру. Девушка стояла в коридоре, мяла в руках бумажку и напряжённо всматривалась в тёмное пятно на обоях. Упорный мыслительный процесс прервался урчанием живота, требующего пищи. Стася развернулась на пятках и пошла на кухню, потирая виски.