Подняться

Тэхён хороший человек. Он любит свою семью и любит своих друзей. То, что он отталкивает их от себя и пытается ограничить всякое общение, не означает, что он плохой человек. Он просто человек, переживший многое и пытающийся с этим справиться. Ему не нужны жалостливые взгляды, причитания, разговоры о записи к психологу и многом другом. Всё, что нужно Тэхёну, это спокойствие, одиночество и тишина. Его дом - его крепость. Тэхёну не нужны в его небольшой съёмной квартирке посторонние люди, потому что только здесь он может быть самим собой. Не нужно натягивать на лицо улыбку. Не нужно разыгрывать из себя счастливого человека. Не нужно отвечать на многочисленные глупые вопросы по поводу самочувствия. Не нужно врать и изворачиваться, отказываясь от посиделок с коллегами. Не нужно... Ничего. Тэхён может спокойно вздрагивать от резких звуков. Может ходить с опущенными плечами и поджатыми губами. Может часами смотреть в окно пустым взглядом. Может выглядеть, так как ему хочется. - Дело не во внешности, - повторяет он себе в который раз, стоя перед зеркалом. - Не во внешности. Ему не нужен психолог для самовнушения. Со всем этим Тэхён справляется сам. После того, как три года назад его изнасиловали из-за не вовремя начавшейся течки, он привык со всем справляться сам. Вспоминать уже не больно и не страшно, не отвратительно до тошноты, подкатывающей к горлу. Тэхён вспоминает тот день и горько усмехается. Так глупо всё получилось. Тэхён всегда был осторожен. Тэхён всегда следил за своим циклом. Тэхён всегда пил таблетки и носил с собой в сумке пару блистеров, проверяя, чтобы в них не заканчивались подавители. Тэхён был весьма и весьма внимателен к этой стороне своей омежьей природы, прекрасно зная, что мало какие альфы даже в цивилизованном двадцать первом веке думают мозгами, а не членом, если чуют течного омегу. Но всё равно что-то пошло не так. Что, Тэхён уже и не может вспомнить. Память будто вытерла половину событий того дня. Тэхён не помнит лиц двух насильников, не помнит их прикосновения к себе и не помнит их запахи. Тэхён помнит только боль от удара об асфальт, боль в разорванном заднем проходе и дикий животный страх. Осознание, что никто не поможет, как бы он ни кричал. А он кричал. Громко. Все голосовые связки себе сорвал. Молчал после два месяца, пока они восстанавливались. Почему его течка вдруг началась? Почему он тогда так поздно возвращался домой? Почему он тогда решил сократить путь через дворы? Почему именно в тот вечер там не горели чёртовы фонари? Во всём квартале горели, а там - нет. Тэхён не помнит, не знает. Всё, что он понимает - ему со случившимся жить. - Дело не во внешности, - вновь повторяет себе омега и направляется на кухню. Тэхён знает, что красивый. Может, именно поэтому он никак не может успокоить себя по этому поводу. Он бы изуродовал себя в приступах истерики. Искромсал бы волосы и расцарапал ножницами всё лицо, скрывая его под уродливой маской из грубых рубцов, если бы не понимал: в той подворотне между дворами было темно. Там не видно было его лица. Там не видно было его тела. Насильники накинулись на него не из-за того, что увидели красивого беззащитного омегу на пустой улице. Насильники накинулись на него, потому что были пьяны и думали членами, а у Тэхёна была неожиданно случившаяся течка, выбившаяся из графика. Дело не в мягких пушащихся волосах. Дело не в медовой коже и глубоких тёмно-карих глазах с густыми ресницами. Дело не в аккуратной фигуре с аппетитной задницей, подаренной природой, а не тренажёрным залом. Дело, вероятно, даже не в его запахе: обжаренные кофейные зёрна, гранат, бергамот и едва уловимые ноты ванили. Когда начинается течка, запах почти теряется в убойной дозе феромонов. Поэтому нет, дело даже не в запахе. Дело в его омежьей природе, и с этим ничего не поделаешь. Поправив рукава свободного белого вязаного свитера, Тэхён скользит по полу с подогревом босыми ногами и слегка повиливает бёдрами в коротких синих шортах в такт играющей в телевизоре песни. Не лучший выбор для холодного времени года, но так омега пытается приучить себя к открытой одежде. Конечно, на улицу он и в лучшие времена в таких шортах не вышел бы, но лето в Тэгу всегда жаркое, влажное, и в джинсах он просто сварится, а надеть шорты даже длиной по колено до сих пор кажется чем-то совершенно невозможным. В чём он вообще ходил летом в прошлом году и позапрошлом? Омега не помнит. И не то чтобы Тэхён верит, что на него могут накинуться только из-за торчащих острых голых коленок, но что-то внутри требует оберегать своё тело ради сохранности своих же нервных клеток. Что-то, что не поддаётся всем логическим доводам мозга и требует спрятаться в квартире до скончания веков. Что-то, от чего Тэхён пытается избавиться уже долгие два года, как только достаточно пришёл в себя. - Может, даже и хорошо, что пострадал именно я, - сам себе говорит омега, помешивая кофе в турке и смотря за окно. - Вместо меня ведь мог оказаться кто угодно. Например, какой-нибудь пятнадцатилетний малолетка, спешащий домой, у которого началась первая в жизни течка. Его бы разложили там, на грязном ледяном асфальте, невзирая на возраст и точно так же грубо трахнули. Кто знает, чем бы это закончилось? У ребёнка вся жизнь была бы сломана. А я уже взрослый. Мне двадцать шесть, и моя девственность принадлежит лучшему другу-альфе, у которого уже давным-давно свой любимый беременный омега под боком. Я сильный. И я справлюсь. От кого: Чон - любовь всей твоей жизни - Хосок. «Ты знаешь, что Минюнги вернулся из Пусана вчера вечером? Думаю, нет, потому что он решил устроить тебе сюрприз. Будь готов!». От кого: Ким - не твоя детка - Тэхён. «Попробуй назвать его так в лицо. Спасибо за предупреждения. У меня есть время сбежать из города». От кого: Чон - любовь всей твоей жизни - Хосок. «Почему ты отвечаешь мне в девять утра в выходной день? Кто ты? Где мой ТэТэ?! А если серьёзно, то тебя опять мучают кошмары? Ты опять не спишь? Ты пьёшь таблетки?». От кого: Ким - не твоя детка - Тэхён. «Врач сказал снизить дозу. Организму нужна передышка. Пью, когда становится совсем плохо». Телефон сигнализирует о новых входящих сообщениях, но Тэхён отвлекается на кофе. Переливает его в пузатую чашку с рыжей мордой кота на боку, добавляет сахар и молоко и забирается с ногами на подоконник. Погода за окном отвратительная как для января месяца, но вполне привычная: снег с дождём. Ветер вырывает из рук прохожих зонты и срывает капюшоны и шапки. Непогода разыгралась, и Тэхён как никогда рад сидеть дома в тепле и комфорте. Даже ранний подъём его не огорчает, как и его причина. Хосок прав, у него снова кошмары о том чёртовом дне. Раз за разом Тэхён в них убегает от кого-то, но в итоге врезается в стену, осознавая, что выхода нет. Лишь несколько раз он ощущал на своём теле фантомные жадные прикосновения липких ладоней и вылизывающие загривок мерзкие слюнявые языки. Это было в первый год после изнасилования, и Тэхёна тогда выворачивало прямо возле постели. Мороки с уборкой было много. Пришлось ограничиваться водой на ночь, чтобы меньше возиться. Кошмары постоянно меняли свою природу, но в итоге остановились на варианте с тупиком. Каждый раз Тэхён бежит, бежит, бежит. И каждый раз врезается в тупик, разрываемый животным страхом и ужасом от того, что его преследователи вот-вот набросятся на него с хищными оскалами, как дикие капающие слюной голодные волки. После таких кошмаров Тэхён подрывается с постели с суматошно колотящимся сердцем, зажатым до судороги в пальцах одеялом и задушенным криком. Засыпать после этих снов не получается, да и не хочется. Тэхён как никогда радуется в такие моменты, что живёт один. Не надо объяснять свои вопли и крики. Не надо объяснять дрожь во всём теле. Не надо терпеть полные жалости взгляды. «Юнги приехал», - проносится в голове, и омега прикусывает край чашки. Раньше он обрадовался бы этой новости. Они с Юнги вместе учились в университете, только Мин был старшекурсником. Они познакомились случайно, но подружились довольно быстро, потому что Тэхён умел находить подход к разным людям, а Юнги вцепился в него из-за готовности терпеть его скверный характер. Юнги был омегой, но таким жутковатым, жёстким, неумолимым, требовательным и сильным, что ему нужно было родиться с другой природой. Юнги затыкал любых альф за пояс и не раз влезал в драки, если то требовалось для защиты себя или Тэхёна. Удивительно, но чаще всего из драк этот невысокий щуплый коротышка выходил победителем без всякой помощи со стороны. Если бы Мин был альфой, Тэхён сделал бы всё, чтобы привязать его к себе до скончания веков. Но Юнги был омегой, поэтому вскоре на его пути оказался альфа по имени Ким Сокджин, и всё пошло наперекосяк. Тэхён на самом деле немного завидовал их отношениям. Сокджин был таким альфой, какого Тэхён всегда хотел для себя. Сильным, заботливым, добрым, отзывчивым и не лишённым дурости, не дающей усидеть на жопе ровно. Сокджин любил Юнги до звёзд в глазах, пусть они и казались несовместимыми, готов был носить его на руках и постоянно окружал своим вниманием и теплом. Мин ворчал, сопротивлялся и выставлял наружу колючки, но Сокджина это нисколько не останавливало. Он сделал всё, чтобы добиться Юнги. Теперь они женаты и живут вместе в Пусане, родном городе Сокджина, и Мин, если верить Хосоку, ждёт от альфы ребёнка. Тэхён больше не завидует. Сейчас он понимает, что хотел себе Ким Сокджина только по той причине, что видел, каким тот становится рядом со своей парой. Не будь этого, Тэхён ни за что не подпустил бы альфу к себе после случившегося с ним. Ни этого, ни любого другого. Даже Хосока, лучшего друга и того самого альфу, которому подарил свою девственность и у которого есть его распрекрасный Чимин, Тэхён привык держать после случившегося на лёгком расстоянии. Хоуп всегда был тактильным человеком и обожал виснуть на его плечах, и это не было тем, что нужно было омеге, отрицательно относящемуся к любой близости альф. «Юнги приехал», - вновь эхом звучит в голове. Это не радует. Совсем. Тэхёну неловко и стыдно. Он не может представить себе их встречу. Когда Юнги уезжал с Сокджином, то обещал, что они будут поддерживать связь. В итоге он начал свою жизнь, а Тэхён начал свою. У Юнги семья с альфой и новая работа, знакомства и увлечения. У Тэхёна после выпуска стажировка в небольшой журнальной компании и попытки удержаться на своём месте, чтобы заиметь хоть какую-то стабильность в жизни. После утверждение на работе после испытательного срока, первые деньги и поиски квартиры поближе к работе, в которую он съехал от родителей. Они общались в сети, но всё реже и реже, занятые своими делами. А после с Тэхёном случился тот проклятый день, и он оказался в больнице на долгие пять месяцев. Он запретил матери-бете сообщать кому бы то ни было о случившемся. Хосок был в ярости, когда узнал всё постфактум. Чимин разделял его мнение, но менее эмоционально. Он не кричал о том, что Тэхён должен был всё им рассказать, чтобы они могли найти тех альф и разбить им головы о камни, сбросив с какого-нибудь утёса. Он был расстроен тем, что Тэхён оградил себя от любой заботы и поддержки. Однако в отличие от Хосока прекрасно понимал, что омеге это было необходимо, поэтому сам утихомирил свою пару, пригрозив не пускать больше к Тэхёну, чтобы не доводил его своими истериками. От Хосока всё узнал и Юнги. С момента изнасилования тогда прошёл уже почти год. Юнги был вне зоны, потому что они с Сокджином отправились в Америку, а когда узнал обо всём... Чимин сообщил Тэхёну, что Мин устроил скандал и пригрозил приехать и убить его. Тэхён покивал головой, но номер лучшего друга из чёрного списка соцсетей убирать не стал. Он не хотел вопросов Юнги, его нотаций и пустых слов утешений. Омега хотел, чтобы все вообще забыли об этом чёртовом изнасиловании и просто оставили его в покое, не заставляя чувствовать себя каждый раз в их присутствии каким-то жалким, ущербным или уродливым только из-за того, что два пьяных ублюдка разорвали его задницу в тёмной подворотне целых три года назад. Звонок в дверь раздаётся в шестом часу вечера, когда Тэхён мирно дремлет на диване, смотря комедии в ноутбуке. Омега уже прикинул, что будет, если оставить Юнги за порогом, сделав вид, что никого нет дома, и решил не испытывать судьбу. У него всё-таки не девять жизней. Чего он не успел сделать, так это выработать линию поведения. Он давно не видел Юнги и не знает, как сильно тот изменился. Он давно не общался с Юнги, боясь очередного поднятия ненужной ему темы, а потому понятия не имеет, насколько неловкой будет их встреча. Приближаясь к входной двери, Тэхён жалеет, что не уехал к родителям на праздники, как те просили. Тогда Юнги завалился бы туда, и мать Тэхёна носилась бы с беременным омегой, пока сам Тэхён прятался бы в комнате под благовидными предлогами большую часть вечера. Это было бы идеально. Но сейчас он здесь, в своей крепости, и мост через ров придётся всё-таки перекинуть. Сквозняк приносит лёгкий запах знакомого альфы, и Тэхён отпирает замок в чуть более лёгком настрое. Раз Юнги приехал к нему вместе с Сокджином, всё может стать намного проще. Наедине подбирать слова и прятать взгляд было бы намного сложнее. - Ну здравствуй, паршивец, - первое, что слышит омега, когда открывает дверь. Юнги совсем не изменился. Всё такой же низкорослый и относительно широкоплечий. Лисьи глаза «запятые», аккуратные бледно-розовые губы, светлая кожа, украшенная румянцем из-за холодной погоды, и нос кнопкой с покрасневшим кончиком. Шапка с помпоном, шарф до ушей и пуховик до колен, натянутый в районе живота. Юнги выглядит пародией на снеговика, а в его запахе появились тёплые молочные нотки малыша, носимого под сердцем. Тэхён невероятно остро чувствует тоску и своё одиночество именно в этот момент. Изнасилование принесло в его жизнь ещё одну проблему. Ту, что волновала его намного больше самого акта насилия. Тэхён больше не может иметь детей. Даже если бы он решился на искусственное оплодотворение в обход секса с альфой, он бы всё равно не смог забеременеть. Точнее, врачи говорят, что шансы есть, просто очень маленькие. Тэхён им не верит. Все эти сотые доли сотых долей процентов в его медицинской карте буквально вопят о том, что он никогда не сможет обзавестись крошечным любимым карапузом, который унаследует его глаза и его прямоугольную улыбку. - Привет, Тэхён-а, - здоровается Сокджин. И первым лезет обниматься. Его объятия осторожные и мягкие, ненавязчивые. Сокджин тоже в курсе его проблемы, спасибо Хосоку за это. Без сарказма. Тэхён, правда, благодарен, потому что его закаменевшие плечи и задержанное дыхание не делают ситуацию странной и не вызывают лишних вопросов. Почувствовав его напряжение, Сокджин тут же отпускает и одаривает улыбкой. Тэхён видит в его глазах не жалость, а сожаление из-за того, что не был рядом, не смог защитить, и это приятно согревает где-то глубоко в душе. Пусть у Тэхёна никогда не было отношений с альфами, но у него есть два замечательных друга-альфы, которые готовы за него бить морды. И не только альфы, к слову. Мин Юнги отпихивает своего мужа в сторону, уже успев стянуть верхнюю одежду, и загребает Тэхёна в свои объятия. Это наверняка смотрится нелепо со стороны, потому что Тэхён выше на голову, а у Юнги живот вперёд него место занимает, и они просто два кусочка пазла, что не подходят друг другу гранями, но омега всё равно прилипает к старшему, обнимая его настолько крепко, насколько это возможно. Запах Юнги успокаивает его. Карамель, перетёртый табак, тёплая кошачья шерсть, зелёный чай и теперь ещё сладковатые нотки молока. Тэхён зарывается в шею омеги, притирается носом и смаргивает неожиданно выступившие на ресницы слёзы. В этот момент он понимает, как же ему не хватало старшего всё это время. - Давно не виделись, хён, - шепчет он. - Давно, непутёвый ребёнок, - отвечает Юнги и зарывается пальцами в волосы на его затылке, перебирая привычно пушащиеся пряди. - Это всё очень трогательно, но не стоит ли нам пройти в квартиру и наконец закрыть дверь? Незнакомый голос нарушает воцарившуюся идиллию, и Тэхён резко отстраняется от Юнги, широко распахнутыми глазами смотря на третьего гостя. Альфа. На его пороге стоит незнакомый альфа. Высокого роста, с копной тёмно-каштановых волос, влажных из-за растаявшего на них снега, и довольно красивым лицом. Чёрное пальто, красный шарф и ботинки на тяжёлой подошве Тэхён отмечает мимоходом, как и пухлые губы, похожий на перевёрнутый треугольник широкий нос и огромные оленьи чёрные глаза. Шумно вздохнув из-за наплыва не самых приятных эмоций, Тэхён отшатывается от Юнги. Взгляд альфы скользит по его фигуре сверху вниз, и Тэхён одновременно чувствует неловкость и злость. Он помнит, что на нём снизу только шорты, которые лучше подошли бы для сна или вроде того. Но ещё он знает о чёртовых приличиях, и заваливаться в гости без приглашения, умничать на пустом месте и пялиться на чужие голые ноги в список этих чёртовых приличий не входит. - Кто это? - резко и холодно спрашивает Тэхён, переводя взгляд с Юнги на Сокджина и обратно. - Это мой друг. Почти младший брат. Чон Чонгук, - тут же отвечает Сокджин, и его улыбка становится виноватой. - Он переводится на работу в Тэгу и приехал с нами посмотреть заранее город. Юнги не захотел оставлять его в отеле, поэтому Чонгук живёт с нами в квартире его родителей, пока те уехали в загородный дом. Было бы невежливо оставлять его там одного. - А тащить его ко мне - вежливо, - шипит Тэхён и передёргивает плечами, когда Сокджин опускает взгляд в пол, словно нашкодивший школьник. Наглый манипулятор. Он точно знает, что Тэхён питает слабость к его перепадам настроения и ненавидит, когда Сокджин, довольно простодушный и доброжелательный, чувствует себя неловко или смущённо, виновато. Глубоко вдохнув и медленно выдохнув, Тэхён разворачивается и направляется на кухню. Он уверен, Юнги когда-то тоже повёлся на всё это и только поэтому проворонил момент, когда его окольцевали. Мин появляется на кухне первым, пока альфы шепчутся о чём-то в коридоре. Окидывает пристальным взглядом небольшую светлую кухню и слабо улыбается, присаживаясь на угловой диванчик возле стола. - Извини за это, - кивает в сторону коридора. - Я бы не потащил к тебе незнакомого человека, тем более альфу, но бросать его было бы действительно некрасиво. Чонгук неплохой парень. - Рад за него, - сухо отвечает Тэхён и ставит воду для чая. - Вы вернулись надолго? - На неделю. Родители Сокджина узнали о какой-то родне в Тэгу и хотят перебраться сюда. Сам понимаешь, теперь обе наши семьи наседают на нас, чтобы мы тоже вернулись. Сокджин рассматривает возможность перевода, а я работаю на дому через компьютер, так что проблем возникнуть не должно, - отвечает Юнги и тянет его за запястье к себе, заставляя сесть рядом. Тэхён не сопротивляется и невольно вновь скашивает взгляд на живот Юнги. Он небольшой и аккуратный, но вполне явный и сильно выпирает. Всё ещё не верится, что Мин Юнги, колючий омега с вздорным характером, ждёт ребёнка. Тэхён помнит те времена, когда Юнги ходил в крутых брендовых кепках, материл каждого подкатывающего к нему альфу и выступал в клубах со своими текстами на досуге. Тусовка, состоящая по большей части из альф, готова была на руках его носить. А теперь Юнги носит на руках Сокджин, который однажды столкнулся с ним в клубе и был сражён дерзким омегой, и Мин сидит рядом в голубом мягком свитере с широким подолом и светло-синих джинсах без всяких драных коленей и серебряных цепей, бренчащих по бёдрам. Никаких кепок, тонн подводки на глазах и запаха пота и алкоголя из клубов, пропитавшего его насквозь. Так странно и непривычно. Тэхёну кажется, в последний раз он видел Юнги больше двадцати или тридцати лет назад, хотя прошло всего лишь чуть больше трёх лет. - О, чай! - влетает на кухню Сокджин с широкой улыбкой. - А у нас есть торт. - Вы долго, - ворчит Юнги, и это так знакомо, что у Тэхёна в груди ёкает. - Мне без сахара. Сокджин кивает и начинает суетиться. Тэхён с удивлением наблюдает за тем, как альфа спешно обыскивает шкафчики, достаёт чай и кружки, заливает всё это кипятком. Взгляд его перемещается на Юнги, и тот пожимает плечами. Кажется, подобный расклад привычен в их семье. Впрочем, Тэхён может понять. Сокджин всегда был готов для Юнги на всё. Буквально. Он был альфой из дорам, который накроет ради тебя лужу перед дверцей машины своей курткой, который донесёт твои учебники, твою сумку, тебя самого. Неудивительно, что Сокджин и в семейных отношениях держит всё на себе. Тэхён точно знает, что альфа отлично готовит в отличие от Юнги, и может с лёгкостью представить, как тот готовит завтрак, пока сонный Юнги с закрытыми глазами обнимает его со спины, уткнувшись лбом между лопаток в сладкой дрёме. - Готово, - объявляет Сокджин, улыбаясь так довольно, будто сам собрал листья чая и сам только что испёк для них порезанный на части торт. Хотя он мог бы. Все усаживаются за стол, и Тэхён даже удивляется тому, как легко начинается разговор. Его спрашивают о его семье и Хосоке с Чимином, а после уже Юнги и Сокджин рассказывают о своих семьях, делах, работе, заботах. Когда Сокджин начинает рассказывать, как Юнги узнал о беременности, Тэхён не может сдержать тихого смеха и широкой улыбки. Разумеется, Мин был в глубоком шоке, а после в ещё более глубокой ярости. Он грозился оторвать Сокджину член за то, что тот воспользовался его невменяемым состоянием в течку и допустил сцепку. Сокджину, который действительно сделал это нарочно, пришлось очень долго замаливать свой грех. До тех пор, пока Юнги не примирился с положением вещей, не вынес из него выгоды вроде безоговорочного выполнения всех его прихотей и не насладился мелкой местью вроде пересоленных завтраков и «я старался для тебя, тебе не нравится?». Сокджин давился, но ел, потому что выбора ему не оставили. - Хотя всё оказалось не так уж и страшно, - улыбается Ким, приобнимая Юнги за плечи и опуская ладонь на его живот. - Я думал, Юнги будет требовать что-нибудь сумасшедшее вроде макарунов посреди ночи, но на деле он просто постоянно спит, а когда не спит, просит обнимать его. - Ты смотришь странно, - замечает Мин, склоняя голову к плечу. - Что-то не так? - Нет, - отмахивается Тэхён и пожимает плечами. - Просто... Не знаю. Так странно? Агуст Ди? Ди бой? Рождён тигром и не буду жить, как собака? Языком до Гонконга? Сокджин заливается громким чудаковатым смехом, запрокинув голову, и Юнги тоже смеётся, из-за чего его плечи так забавно прыгают вверх-вниз, что Тэхёну очень хочется крепко его обнять. Вместо этого он просто улыбается, заменяя старые воспоминания о двух своих самых близких друзьях на новые, и старается пропитаться их теплом и присутствием рядом, заполняющим его одиночество хотя бы ненадолго. - Не напоминай, - стонет Юнги и широко улыбается, показывая дёсны. - Мы позавчера, когда только приехали, по пути в магазин встретили Минхёна. Помнишь, такой татуированный с красным ирокезом и писклявым голосом? Барменом подрабатывал в «Сайфер»? Клянусь богом, он просто пялился на мой живот огромными глазами, пока его челюсть валялась на асфальте. Не у одного тебя разрыв шаблона. Я когда старые фотографии пересматриваю, тоже не могу поверить, что на них я, а не кто-то другой. - Ты забрал у хёна будущее великого рэпера, - тычет пальцем в Сокджина Тэхён, и тот усмехается. - Я бы не смог делить своего мужа с сумасшедшими фанатками и сасэнками. Ему и продюсером неплохо живётся с работой на дому. Юнги начинает ворчать, Сокджин - ластиться к нему, и Тэхён невольно алеет щеками. Ему не привыкать видеть милования парочек, потому что Хосок и Чимин та ещё ядрёная смесь, закалившая его, однако это его лучшие друзья. Лучшие друзья, которых он не видел так давно, и которые за прошедшее время стали тем самым единым целым, разделённым душой в два тела. Обычные нежности, но Тэхёну кажется, он подсматривает за чем-то очень личным, поэтому отводит взгляд. И тут же замирает испуганным кроликом перед удавом. Потому что Чон Чонгук никуда не исчез. Чон Чонгук сидит напротив и сверлит его пристальным изучающим взглядом. И Тэхёну этот взгляд не нравится. Не сказать, что после случившегося в своей жизни омега стал полным затворником и шугается от каждого альфы. Тэхён спокойно ходит на работу, ездит в метро и выходит в магазин. Да, максимально закрыто одевается и прячет половину лица за маской, но в этом нет ничего особенного. Многие так ходят, особенно в холодное время года. Толпа омегу тоже не беспокоит. В толпе даже как-то спокойнее. Люди вокруг, множество людей. Если он закричит, то даже если не бросятся помогать, всё равно обратят внимание, и это даст шанс избавиться от нежелательного внимания приставших альф. Домой он старается возвращаться только по освещённым улицам, и в его сумке прочно обосновалась пара перцовых баллончиков. Единственной проблемой являются коллеги-альфы на работе. Тэхён одинокий красивый омега с чистым запахом, что сообщает всем вокруг о его незанятости, и это привлекает к нему внимание свободных альф. Многие считают, что искать отношения на работе вполне нормальный расклад, потому что многие на этой самой работе живут и света белого не видят. Где уж там ходить по кафе и ресторанам в поисках интересных знакомств? Тэхён к подобным омегам не относился бы даже без трагедии в своей жизни. Отношения - вещь довольно хрупкая, и было бы не очень хорошо менять работу после расставания из-за слухов, которые распускает за спиной твой бывший. Люди тоже бывают разные. - У меня что-то на лице? - спокойно спрашивает он, судорожно стискивая пальцами свои колени под столом. - Красота, я полагаю, - усмехается Чонгук. Повисает тишина. Она такая тихая, как бы глупо это ни звучало, что в ушах начинает пищать. Сокджин впивается пристальным взглядом во вскинувшего брови Чонгука. Юнги хмурится и переводит взгляд с альфы на своего побледневшего друга, выглядящего так, будто ему не комплимент сделали, а облили помоями на глазах у всех. Тэхён же старается успокоиться. Да, он знает этот взгляд. Заинтересованность. Желание познакомиться поближе. Может быть, восхищение омежьей миловидностью. Всё это вкупе ведёт обычно к «я присяду за ваш столик?» в обеденное время. Или к навязчивым попыткам некоторых коллег-альф провести его хотя бы до метро. Или ещё к массе неприятных Тэхёну ситуаций, которые неизменно закончатся тем, что альфы начнут за ним ухаживать и разводить на секс или даже отношения. Тэхёну не нужны отношения, не нужен секс и не нужны альфы. Проблема в том, что все окружающие его альфы резко тупеют и перестают понимать простые человеческие слова, когда он пытается объяснить им, как обстоят дела. - Не интересует, - холодно бросает он. - Правда? Совсем-совсем? - усмехается Чон. Он красивый. Обаятельный. Его милая кроличья из-за выступающих передних зубов улыбка заставляет засматриваться на его лицо. Запах Чонгука... Приятный. По правде сказать, Тэхён давно не чувствовал настолько восхитительных для себя смесей. Красные яблоки, мёд, корица, чёрный чай и, кажется, вишнёвый соджу? Тэхён не уверен насчёт этой составляющей. Но даже без этих кисло-сладких нот запах просто восхитительный. В другое время в другой жизни в другой вселенной он бы обрадовался вниманию такого альфы. Сейчас это внимание сулит ему одни проблемы. Повезло, что Чонгук приехал ненадолго. Пусть после он планирует начать работать в Тэгу, это не означает, что они ещё хоть раз пересекутся. Поэтому Тэхён честно собирался проигнорировать это высказывание, но вдруг почувствовал, что запах альфы усилился. Как будто тот вошёл в азарт. Как будто тот задался целью, и цель эта с учётом ситуации - сам Тэхён. От этого волоски на загривке встают дыбом, и хочется скалить несуществующие клыки. - А ты считаешь себя настолько неотразимым, что каждый омега обязан с разбегу запрыгивать на твой член? Или ты только что так завуалировано дал понять, что считаешь меня шлюхой, которая просто ломается, а сама готова раздвинуть перед тобой ноги прямо на этом столе? - едва слышно рычит Тэхён, подбираясь. Улыбка тут же исчезает с лица Чонгука. Ещё быстрее он теряет всю свою игривость, когда замечает, какими взглядами сверлят его Юнги и Сокджин, и тут же примирительно вскидывает ладони. Бормочет неловко какие-то извинения, явно не понимая, какого чёрта происходит, но они не нужны Тэхёну. Он разрывается между желанием устроить истерику и молча сбежать в свою комнату. Его начинает слабо потряхивать, а не скрытые короткими шортами ноги покрываются гусиной кожей. Тэхён не чувствует себя защищёно. Не чувствует себя защищёно в своём собственном доме. Ещё хуже ему от того, что на его территории находится незнакомый альфа, явно заинтересовавшийся им. Тэхёну кажется, что он в том самом тупике из сна. Перестаёт хватать кислорода. - Чёрт, - шипит Юнги и хватает его за ледяную ладонь, заставляя встать из-за стола. Тэхён плохо помнит, как друг доводит его до комнаты, плотно закрывая дверь. Как укутывает в одеяло и зажимает в своих объятиях, слегка раскачивая. Ему неловко. Ему стыдно. Ему страшно. Ему хочется исчезнуть. Он ведь только-только стал смелее и спокойнее. Только-только смог вернуться к прежнему ритму жизни. От прошлого остались одни кошмары, нежелание видеть рядом альф и повышенная раздражимость, нервозность в безлюдных местах. А теперь он будто снова вернулся в первые дни выписки из больницы, когда даже запах собственного отца пугал и вызывал острое отторжение. Когда истерики и слёзы на пустом месте. Когда боль в глазах родителей, не способных помочь. Тэхён не понимает, какого чёрта с ним происходит. Вероятно, Чонгук не имел в виду ничего такого. Обычный идиотский подкат альфы, уверенного в своей привлекательности для омег. В прошлом Тэхён посмеялся бы. Может, смутился бы. Но уж точно не стал бы реагировать так, как отреагировал. Сейчас же слова Чона показались мерзкой насмешкой над его природой. Когда Тэхён сказал, что Чонгук его не интересует, и тот так широко ухмыльнулся, появилось отвратительное чувство в груди. Будто Тэхён не человек, не личность, не самодостаточный омега, а шлюха из района красных фонарей, которая только строит из себя невинность, а сама готова запрыгнуть на любой член. Разумеется, Чонгук не имел в виду ничего такого. С таким отношением к омегам ему было бы просто не по пути с истинным джентльменом Сокджином и уж точно не по пути с Юнги, который в начале встречи назвал его неплохим парнем, что едва ли не высшая похвала Мина для чужих друзей. Но всё же. - Всё хорошо. Дыши, Тэхён-а, - шепчет на ухо Юнги. Его запах окутывает со всех сторон. Невольно Тэхён стекает по его груди вниз и вжимается щекой в выпирающий живот. Его тут же пинают изнутри пяткой в щёку, и леденящий душу страх отступает в сторону, давая выбраться вперёд неясному теплу в груди. Там, внутри Юнги, крошечная жизнь. Малыш, для которого Тэхён обязательно станет крёстным папой. Малыш, который раскрасит его жизнь яркими красками вместо родного ребёнка, которого у Тэхёна никогда не будет после случившегося. Может, так судьба перед ним извиняется. Ведь Юнги вернулся к нему пузатым снеговиком, а скоро они с Сокджином и вовсе вернутся в Тэгу, и всё будет как раньше. Всё будет хорошо. - Ну как он? - слышит омега сквозь навалившуюся усталую дрёму голос заглянувшего Сокджина. - Успокоился. Я останусь с ним, а вы езжайте домой, - отвечает Юнги, поглаживая его по голове. - Нет, - качает головой Тэхён и садится прямо, потирая слипающиеся глаза. - Не надо, хён. Мне завтра утром на работу. Сокджин-хён с ума будет сходить всю ночь, не зная, как ты тут. Альфа беременного омеги, все дела. Я знаю, каково это. Чимин уезжал пару месяцев назад к родителям и оставил Хосока-хёна у меня под присмотром. Клянусь, тот всю ночь шастал из кухни в гостиную и обратно, поскрипывая зажатым в ладони телефоном. Позвонить не мог, боясь разбудить Чимина, но и уснуть не мог, боясь, что что-то может случиться, а он тут дрыхнет. А это наш впечатлительный Джин-хён. Ты выглянешь утром в окно и увидишь перед подъездом снеговика с его лицом. - Я бы сказал, что Сокджин не настолько сумасшедший, но все мы знаем правду. Юнги улыбается, и во взгляде его, направленном на пожавшего плечами альфу, вся нежность мира. Тэхёну всё ещё непривычно видеть старшего настолько влюблённым и мягким, но это ощущается правильным, и он решает, что скоро привыкнет. Провожать гостей он не выходит, и никто на этом не настаивает. Юнги обещает захлопнуть дверь и берёт с Тэхёна обещание, что они увидятся на выходных, чтобы посидеть где-нибудь вместе. Тэхён соглашается и тепло прощается с друзьями, но из комнаты выходит только тогда, когда входная дверь со щелчком захлопывается за ними. Проверяет замок, смотрит какое-то время на своё отражение в зеркале прихожей, а после возвращается на кухню. Вся посуда вымыта хозяйственным Сокджином, а остатки торта убраны в холодильник. Тэхён медленно втягивает воздух, наполняя лёгкие ароматом мёда и корицы, а после встряхивает головой и судорожно открывает окно, желая выветрить запах выбившего его из равновесия альфы. От кого: Чон - любовь всей твоей жизни - Хосок. «Хочешь, я откручу ему голову?». Тэхён даже не удивляется пришедшему сообщению. Чон Хосок всегда всё про всех знает. От кого: Ким - не твоя детка - Тэхён. «Хочу, чтобы вы с Чимином тоже выбрались с нами на прогулку в выходные». Хосок отвечает согласием, обещая уломать обленившегося Чимина выйти на улицу. Чимина можно понять, он ждёт двойню, но свежий воздух полезен для здоровья. Насколько свежим он может быть в городе, конечно, можно поспорить, но тем не менее. Обрадовавшись сбору старой доброй компании, Тэхён ставит будильник на утро и лишь надеется, что время до выходных пролетит быстро. После омега падает лицом в подушку и почти сразу же засыпает. Вечер выдался уж больно богатым на эмоциональные всплески.

***

- Ну же, Тэхён-а. Позволь мне подвезти тебя. Я настаиваю. Влажные липкие пальцы вцепляются в запястье. Омега судорожно выдыхает и натягивает на лицо кривую улыбку. Он знал, что идти вместе с коллегами в бар в пятничный вечер было плохой идеей. Не сказать, что его заставили силой, но из-за постоянных отказов стали косо смотреть и шептаться за спиной. Кажется, это называется психологическим давлением. Нельзя отказывать начальству. Нельзя отгораживаться от коллектива. Чёртов рабочий этикет, не считающийся с людским мнением и автоматически клеймящий всех, кто ему не следует. Тэхён не хотел, чтобы кто-то из коллег думал, будто он считает их недостойными траты своего времени. Разумеется, у многих были свои дела, семьи, дети, из-за чего эти самые многие ходили на подобные пятничные сходки один раз в два-три месяца, но у Тэхёна не было ни семьи, ни детей, и из-за этого ему приходилось следовать общим правилам, что всегда приносило ему одни проблемы. Проблемы в виде выпивших альф. Если к обычным альфам Тэхён относился с холодным безразличием и такой же холодной настороженностью, то пьяные альфы, находящиеся рядом, заставляли омегу сходить с ума. Именно такие пьяные до слюнопускания ублюдки изнасиловали его. Трезвые альфы, возможно, могли бы пройти мимо. Не то чтобы Тэхён серьёзно верил в это, но всё же осознавал, что не все альфы - дикие безмозглые животные. Вот попался бы ему кто-то вроде Сокджина, то проводил бы до дома и ещё до аптеки бы добровольно сбегал, если бы дома не было подавителей. Но Тэхёну не повезло тогда. Не везёт омеге и сейчас, потому что Чхве Минсу, вцепившийся в его руку, является его непосредственным начальником. Потому что Чхве Минсу постоянно оказывает ему знаки внимания, и если на работе ещё можно их избегать, то на пятничных сходках - нет. Обычно Тэхён приезжал в нужное место заранее и садился среди знакомых омег или непьющих альф, которые либо за рулём, либо «мой омега меня в узел скрутит, если узнает, что я тут пил в окружении прекрасной «слабой» части нашего коллектива». Но в этот раз он умудрился застрять в пробке, потому что поехал не на метро, а наземным транспортом. Мало того, что ему пришлось сидеть рядом с начальником, потому что тот специально застолбил для него свободное место рядом с собой, так альфа ещё и напился, после чего начал якобы случайно изредка лапать его за колено, сверля масляным взглядом. А теперь вечер окончен, и Тэхён с радостью бы сбежал, но мужчина вцепился в его руку с немалой силой и удерживает рядом, не давая уйти. «Случилось бы это с Юнги-хёном, он бы уже этому ублюдку всю рожу разбил», - проносится в голове. Проблема в том, что Тэхён - не Юнги. Проблема в том, что когда альфа делает шаг к нему, обдавая мерзким запахом алкоголя, у Тэхёна кишки в узел завязываются, и холодный пот на спине выступает. Он не хочет, чтобы его подвозили. Не хочет, чтобы его касались. Не хочет, чтобы на него вообще обращали внимание. Но Чхве Минсу явно задался целью его трахнуть, и это проблема. Это огромная проблема. Тэхён любит свою работу. Он любит своих коллег и милую секретаршу-бету этого ублюдка, но так бывает: когда коллектив золотой, а начальство - полное дерьмо. Тэхён оказался именно в такой ситуации. И это не добавляет альфам в его глазах никаких бонусов к карме. Он ни разу не слышал историй о том, чтобы какой-то омега заставлял спать с собой подчинённого альфу под угрозой увольнения, но слышал множество историй о том, что омегам приходилось увольняться из-за грязных домогательств, угроз и шантажа. Тэхён никогда не думал о том, что станет таким омегой. Внутренний голос насмешливо-истерично замечает, что Тэхён никогда не думал и о том, что его когда-нибудь изнасилуют. С его-то сотней предосторожностей и параноидальной внимательностью к собственной природе. - Что здесь происходит? Низкий грудной рык слышится из-за спины, и Тэхён резко оборачивается. В момент, когда он встречается взглядом со знакомыми тёмно-карими, почти чёрными глазами, омега просто не знает, смеяться ему или плакать. Чон Чонгук. Перед ним стоит Чон Чонгук, держащий в руках два картонных стаканчика. И, судя по запаху горячего какао, исходящему от одного из них, их встреча совершенно не случайна. В этом квартале нет уютных мест для свиданий, да и только что приехавший в этот город альфа вряд ли успел кого-то себе подцепить за прошедшие с их встречи два дня. Помимо этого, в стаканчиках не кофе или чай, а именно какао, который Тэхён очень любит. Горячий шоколад, видимо, для самого альфы. Чонгук тем временем подходит ближе к ним, кидает убийственный взгляд на вцепившиеся в запястье омеги пальцы и сладко улыбается Чхве Минсу, что раздражённым взглядом сверлит его в ответ. - Сам моего омегу отпустишь или мне сломать тебе руку? - Твоего омегу? - скалится Минсу, окидывая Чонгука насмешливым взглядом. В глазах Чонгука разгорается пламя, которое раньше Тэхён уже видел. В глазах Сокджина, например, за секунду до того, как парень разбивал нос тому, кто смел сказать какую-нибудь пошлую мерзость в сторону Юнги. И пусть его начальник точно заслуживает разбитую рожу за свои поползновения и отказ принимать нежелание омеги проводить время в его обществе, в душе ещё живёт слабая надежда всё-таки удержаться за своё рабочее место без раздвигания ног. Поэтому Тэхён вырывает свою руку из чужой хватки, кланяется на девяносто градусов, бормоча «до понедельника, господин Чхве», и почти бежит прочь, прихватив с собой Чонгука. Общество, конечно, то ещё после случившегося в вечер воссоединения друзей, но лучше уж Чон, чем пьяный тупоголовый альфа, который и в трезвом состоянии отказывается пользоваться мозгами, когда речь идёт об отношениях с подчинёнными, в трудовых договорах которых не прописывается при принятии на работу, что они должны трахаться с начальством. - Притормози, Тэхён-а, - просит запыхавшийся Чонгук, когда они пробегают половину квартала. Тэхён выныривает из не самых радужных мыслей и останавливается. Раскрасневшийся растрёпанный альфа хватает распахнутым ртом холодный воздух, пытаясь отдышаться, а после одаривает его широкой улыбкой и протягивает стаканчик с какао. Забрав его, Тэхён рассматривает надпись на картонке, содержащую его имя и пожелание приятного времяпрепровождения, а после переводит взгляд на своего неожиданного спасителя. Тот приглаживает волосы, поправляет шарф на шее и подходит ближе, прочищая горло. - Что ж, я не так всё это планировал, - признаётся он, делая глоток своего напитка. - Это был твой коллега? - Начальник, - на автомате отвечает Тэхён, окидывая взглядом оживлённую улицу, а после вновь смотрит на альфу, невольно вдыхая его запах, который странным образом успокаивает. - Что ты здесь забыл? - Я хотел извиниться, - пожимает плечами Чонгук и начинает идти вперёд, из-за чего омеге приходится следовать за ним. - Я не хотел, чтобы из-за меня тебе стало плохо. Сокджин-хён чуть не придушил меня и только потом удосужился объяснить, что у тебя в прошлом случился неприятный инцидент с альфами, после которого ты не хочешь связывать себя какими-либо отношениями и не любишь повышенное внимание к себе. Твой начальник... Давно к тебе пристаёт? - Относительно. Раньше у него была другая игрушка, которая уволилась. Я понял, в чём была причина увольнения того омеги, обожающего свою работу, только после того, как начальник начал донимать своим вниманием меня. Сегодня он впервые был настроен так решительно, - Тэхён замолкает на время, а после переводит взгляд на Чонгука и едва слышно добавляет. - Спасибо. Чонгук ничего не отвечает. Только улыбается этой своей заразительной милой кроличьей улыбкой и продолжает идти рядом, уничтожая содержимое своего стаканчика. Тэхён тоже принимается за какао. Между ними повисает тишина, но омега не может сказать, что ему неприятно общество этого альфы. Они на улице в толпе. Тэхён нормально одет, и его тело скрыто от чужих взглядов. Помимо этого Чонгук не напорист и не болтлив. Он не пытается взять его под руку, не осыпает комплиментами и не сверлит взглядом. Они просто идут рядом, изредка указывая друг другу на не снятые ещё украшения на витринах или людей, раздающих листовки в смешных костюмах. Когда альфа предлагает посидеть немного в кафе, Тэхён медлит с ответом. С одной стороны, Чонгук не то чтобы чужой человек. Его знают Юнги и Сокджин, и если что-то случится, они скинут Чона с того самого утёса, о котором всё пел оды Хосок в своё время. С другой стороны, время и так позднее. Тэхёну ещё добираться до дома, и он совершенно точно не хочет, чтобы его провожали, потому что в конце обязательно будет неловко, а ещё они будут возле его дома, и как приличный человек Тэхён, вероятно, будет должен пригласить Чонгука на чай. Кто знает, вдруг альфа согласится? Это будет просто ужасно. Тэхён прекрасно видит в чужих глазах явную симпатию. Ничего после его нервного срыва не изменилось, и альфа всё так же явно в нём заинтересован. Из-за этого возникают вполне понятные опасения, но тут Чонгук вдруг берёт его за руку и прижимается губами к покрасневшим костяшкам пальцев. - Пожалуйста? - просит он, лукаво сверкая глазами. Кажется, проходящая мимо стайка школьниц ахает, смотря на них во все глаза. Вспыхнув щеками, Тэхён шипит «это не чёртова дорама». И первым забегает в кафе, моментально находя взглядом самый отдалённый пустующий столик, за который и пробирается. Огромные оленьи глаза альфы, смотрящие умоляюще, убивают его. Как будто Тэхён дразнит готового вот-вот заплакать ребёнка шоколадом. От этого становится неловко. Чонгук догоняет его спустя пару секунд, беззлобно посмеивается над шипением в свою сторону и протягивает меню. Они оформляют два отдельных заказа, потому что Тэхён до конца отстаивает свой счёт, за который может заплатить сам, и Чонгуку остаётся только примирительно вскинуть ладони и согласиться. Когда приносят заказ, становится немного неловко, потому что им абсолютно не о чем говорить, но тут Чонгук начинает вспоминать, как познакомился с Сокджином, и Тэхён даже про свой десерт забывает. Сокджин был репетитором Чонгука, когда тот учился в школе, а после отъезда Сокджина в Тэгу они поддерживали связь через интернет. Чонгук рассказывает о первом знакомстве с Юнги. О том, как Сокджин какое-то время прятался у него от разъярённого омеги, узнавшего о своей беременности. О том, что альфа на самом деле немного побаивается Юнги, даже несмотря на их женатость, что нелепо и смешно, но чертовски мило. О многих других забавных и не очень ситуациях. Тэхён всё это внимательно слушает и запоминает, потому что это жизнь его друзей в Пусане, от которой он долгое время был ограждён расстоянием, а после и собственным страхом после случившейся с ним трагедии. Но теперь омега может восполнить пробелы и делает это, нисколько не обращая внимания на время. Только когда официант подходит к ним и сообщает, что кафе закрывается, Тэхён понимает, что уже около десяти вечера, а ему ещё до дома больше часа добираться. На улице всё так же многолюдно, но омега прекрасно понимает, что это только в центре. В его районе на окраине сейчас темно, тихо и безлюдно. От этого по спине бегут неприятные мурашки, и омега мысленно бьёт себя по голове, потому что надо же было так облажаться. У Чонгука звонит телефон, и альфа начинает отчитываться Сокджину, где и с кем находится. Тэхён слышит в динамике, как Сокджин приказывает Чону проводить его до дома, на что альфа только закатывает глаза и сообщает старшему, что никогда тупым не был и сам прекрасно знает, что ему нужно это сделать. Сокджин уже тише что-то добавляет, и Чонгук фыркает и отключается, успев бросить перед этим «я не ребёнок, хён». - Тебе не нужно меня провожать, - спешно заявляет Тэхён. - Я доеду до метро, а оттуда до дома пятнадцать минут пешком. - Я провожу тебя до самого подъезда, - отвечает Чонгук уже без всяких улыбок, твёрдо и уверенно. - Джин-хён упомянул в рассказе, что тот инцидент с альфами произошёл возле твоего дома. Так что твои «пятнадцать минут» меня не волнуют. Я задержал тебя и должен удостовериться, что ты нормально доберёшься до дома и будешь в безопасности. Прежние опасения борются с желанием чувствовать себя защищённым. Тэхён не хочет, чтобы его провожали. Не хочет быть чем-то обязанным альфе, которому явно симпатичен. С другой стороны, «пятнадцать минут» пугают и самого омегу, потому что столько времени до его дома, если идти через те проклятые дворы, где его изнасиловали. А если в обход по относительно людным и освещённым улицам, то почти сорок минут. Желание остаться целым и невредимым побеждает, поэтому Тэхён всё же согласно кивает и первым направляется в сторону метро. Чонгук мягко ему улыбается, но не сияет лампочкой из-за получения желаемого, и это тоже немного успокаивает омегу. Может, он действительно очень сильно предвзят ко всем альфам поголовно, и Чонгук на самом деле не такой уж донжуан и придурок, каким показал себя в их первую встречу. «Совсем не донжуан», - с едва заметной улыбкой думает Тэхён, когда они уже на финишной прямой до его дома. Чонгук спорит с ним о лучших мужских и женских группах. Он пихает его в плечо, громко смеётся, запрокидывая голову совсем как Сокджин, и громко грозится придушить его, когда Тэхён заявляет, что нет женской группы лучше, чем «Red Velvet». Чон буквально задыхается от возмущения и с жаром начинает доказывать, что нет никого лучше «Mamamoo». Он весь растрёпанный и такой шумный, живой, смешливый. Шарф на бок, руки мельницей и постоянные тычки в Тэхёна пальцем, что не совсем вежливо, но смотрится так комично, что у омеги щёки болят от смеха. Он уже и не помнит, почему так боялся этого альфы, который клянётся любовью Сокджина к мягким альпакам, что у него на потолке над кроватью в квартире родителей до сих пор висит плакат с Тэяном, что совершенно не солидно для взрослого альфы, ну и к чёрту. И что он обожает мягкие вещи пастельных тонов. Тэхён говорит, что альфе точно нужно познакомиться с Чимином, который тоже немного помешан на последнем, и Чонгук сообщает, что будет очень рад этому знакомству, потому что хоть кто-то разделит его нежную трепетную любовь. Как раз когда Тэхён задумывается о том, что пальто Чонгука действительно скрывает вязаный свитер нежно-фисташкового цвета, дорогу им преграждают. Всё счастье и веселье мигом испаряются. Страх затапливает с такой скоростью и силой, что Тэхён просто замирает на месте и даже не моргает. Когда сквозь панику прорывается голос разума, легче нисколько не становится. Да, перед ними не гопота из подворотни, но уж кого-кого, а пошатывающегося Чхве Минсу Тэхён возле подъезда своего дома точно не ожидал увидеть. Грёбаный настырный ублюдок. Он залез в его личное дело и узнал его домашний адрес! Вмиг омега представляет, что был бы сейчас один против пьяного альфы, который выше его на голову и шире в плечах. Который намного сильнее. Он всерьёз надеялся на перцовые баллончики? На те, которые в сумке на дне под замком? До которых он не успел бы добраться, даже если бы его тело не представляло сейчас собой непробиваемый по своей прочности кирпич из-за дикого страха? - Тэхён, иди домой, - мягко говорит Чонгук, крепко сжимая его трясущиеся ледяные пальцы. - Я тут со всем разберусь и поднимусь к тебе, хорошо? - Зачем же Тэхёну уходить? - скалится Минсу, делая шаг вперёд и облизывая омегу взглядом, отчего тот чувствует подступающую к горлу тошноту. - Победитель известен заранее, и этот аппетитный приз я увезу к себе в квартиру. Дальше всё происходит так быстро, что Тэхён не успевает следить за событиями. Чонгук бросается на Минсу, и завязывается драка. Двое разозлённых альф расходятся так сильно, что не замечают ничего вокруг. Налетают на чью-то машину, из-за чего тишину помимо рычания и грязной ругани и угроз наполняет вой сигнализации. Цепляются друг за друга, рвут одежду, разбивают лица и под конец начинают кататься по асфальту. Тэхён от ударной волны феромонов двух разъярённых альф даже вздохнуть не может, испытывая лишь одно желание: забиться в угол, сжаться в комок и просто исчезнуть. Но вместе с этим его впервые затапливает страх не только за себя, но и за Чонгука. Он не влезает в драку, прекрасно зная, что помочь может только ударом какого-нибудь камня по голове Минсу, но если он не рассчитает силу? Если пробьёт ему череп? Конечно, он очень хочет избавиться от этого навязчивого ублюдка, но не таким же способом. Метания его прерывает рёв сирены полицейской машины, заворачивающей во двор. Минсу тут же подрывается, желая сбежать, но Чонгук подсечкой валит его обратно на асфальт и ловко забирается сверху, выкручивая руки завопившего альфы. Вылезшие из машины полицейские тут же растаскивают альф и запихивают в машину. Туда же отправляется начавший суетиться вокруг них Тэхён, пытающийся убедить служителей правопорядка, что Чонгук ни в чём не виноват. Последнее, что успевает увидеть омега перед отъездом машины в участок, это светящееся окно на третьем этаже и тёмный силуэт в нём. Пожилая сварливая аджума, живущая под ним и имеющая двух собак, которых Тэхён ненавидит за их вой по ночам. Видимо, это она вызвала полицию из-за шума. Омега купит её питомцам пачку самого лучшего собачьего корма.

***

- Только ты мог вляпаться в такую историю, - качает головой Юнги, развалившийся на диване с широко расставленными ногами. - Вероятно, - уныло отвечает Тэхён. И снова начинает мельтешить из стороны в сторону. Часы показывают десять часов утра. Чонгук всё ещё в полицейском участке. Самого Тэхёна отпустили почти сразу же. Взяли показания, расспросили, в каких он отношениях с задержанными альфами и что произошло, а после отпустили. Тэхён тут же позвонил Сокджину, рассказав о случившемся, чтобы тот помог другу. Альфа приехал за ним вместе с сонным взволнованным Юнги и отвёз их домой к Киму, а после снова уехал в участок. Было около часа ночи. Юнги смог уснуть и проснулся только около восьми из-за завозившегося в животе малыша, решившего отфутболить его мочевой пузырь. Сам Тэхён так и просидел на кухне всю ночь, лишь изредка проваливаясь в дрёму, но тут же просыпаясь и хватаясь за молчащий смартфон. Сокджин обещал позвонить, когда всё уляжется, но так и не набрал его номер. - Ну, зато ты теперь знаешь, что Чонгук совсем не такой, как другие альфы, - улыбается Юнги. Опустив на столик две кружки с чаем, за которыми успел дойти до кухни, Тэхён сворачивается клубком под его боком и опускает ладонь на пузатый живот. Крошечная пяточка вновь пинает его изнутри. То ли приветствуя, то ли тонко намекая, что только Сокджину дозволено касаться сокровенного. Омега надеется на первый вариант. Мин зарывается пальцами в его волосы, поглаживая, успокаивая, и Тэхён шумно выдыхает, растекаясь и укладывая голову на его плечо. Губы украшает лёгкая улыбка. Да, Чонгук оказался совсем не таким, как другие альфы. И дело не только в том, что он защитил его. Просто он оказался действительно не таким, каким Тэхён его себе представлял. Лёгкий в общении, смешливый, открытый и отзывчивый. Болтающий глупости, спорящий о неважных вещах и отстаивающий свою точку зрения с таким жаром, с каким Чимин, любящий поспорить, и тот не стоит на своём. Чонгук вовсе не солидный альфа в строгом пальто, строящий из себя донжуана. Он как Сокджин. Весь такой из себя на первый взгляд, а потом открывает рот, и вся идеальная картинка с обложки журнала рушится. Милый. Тэхён вновь вспоминает, как Чонгук отреагировал на угрозу и пытался первым делом позаботиться о его комфорте, пытаясь заставить уйти в квартиру, где за запертой дверью будет безопасно. Как кинулся в драку не потому, что хотел показать себя героем или повёлся на провокации, как многие вспыльчивые альфы, а потому что действительно разозлился из-за того, что Минсу говорил о Тэхёне. Из-за его пренебрежительного насмешливого тона. Из-за этого мерзкого «аппетитный приз». И пока они ехали в участок, Чонгук крепко сжимал его ладонь, шёпотом на ухо заверяя, что всё будет хорошо, что ничего страшного не случилось. Он пытался успокоить омегу и совсем не думал о себе и своём плачевном положении. Тэхён дрожащими руками пытался стереть кровь с его разбитого лица, а Чонгук только перехватывал ледяные пальцы и целовал их, смотря с непривычной теплотой, от которой всё внутри тревожно, но так сладко ныло. - Мы вернулись! Хлопок входной двери раздаётся в половину одиннадцатого. Тэхён подрывается на голос Сокджина и выбегает в коридор. За спиной Кима стоит потрёпанный явно уставший из-за бессонной ночи Чонгук, который при виде омеги широко улыбается и тут же шипит, потому что разбитая подсохшая губа трескается, окрашиваясь кровью. Сокджин едва успевает отшатнуться с громким «воу!», когда Тэхён проносится мимо и сжимает Чонгука в крепких объятиях. Тот застывает с широко распахнутыми глазами, смотря на ошарашенного Сокджина и вышедшего в коридор усмехающегося Юнги паникующим взглядом из серии «что мне делать?!». А после неуверенно обнимает сопящего ему в шею омегу в ответ, постепенно прижимая его к себе всё крепче и крепче, и крепче. До тех пор, пока они не оказываются вплотную, и альфа сам не утыкается носом в чужую шею, наполняя лёгкие запахом омеги и чувствуя долгожданное успокоение от осознания, что тот действительно в порядке и в безопасности. Не пострадал. - Раны, - бормочет Тэхён, отстраняясь и окидывая беглым взволнованным взглядом чужое лицо. - Тебе нужно обработать раны. И душ. И чистая одежда. Давай, иди. Чонгук спешно разувается и снимает грязное пальто, удаляясь в ванную. Тэхён под пристальными взглядами Сокджина и Юнги, обменявшихся какими-то уж совсем гадкими ухмылками, за что их захотелось тут же выгнать из квартиры, возвращается в гостиную и берёт свой телефон. Служба доставки обещает привезти очень много вредной пищи в течение сорока минут и отдельно огромную коробку острой лапши для жадно облизнувшегося Юнги. К тому моменту, как Чонгук выходит из ванной в предоставленной ему Тэхёном чистой зелёной футболке и простых чёрных штанах, Сокджин успевает рассказать о том, что произошло в участке. Держали их долго, потому что пытались разобраться во всей ситуации. Чонгук заверял, что защищал своего омегу, тогда как Минсу вопил о том, что ни на кого не нападал, вообще мимо проходил и едва ли не сам бросился спасать Тэхёна от напавшего на него Чона. Сокджину пришлось долго убеждать следователя в том, что он защищает Чонгука не потому, что тот его друг, а потому, что Тэхён действительно его омега. Когда он устал это делать, то соврал, что Тэхён вообще очень часто им жаловался на своего начальника, который к нему пристаёт. Тэхён при допросе об этом умолчал, из-за чего начался новый виток нудных расспросов. Но под конец Сокджину воздалось за терпение. Всплыли старые заявления, написанные другими омегами, работавшими когда-то в той же компании, что и Тэхён, и писавшими на Минсу заявления из-за угроз, приставаний и шантажа. Дело не заводили, потому что не считали это целесообразным, как пояснил открыто скривившимся Сокджину и Чонгуку пожилой коп, но после того, как Минсу влез в личное дело сотрудника, вызнал его адрес и открыто преследовал, что могло закончиться нападением на Тэхёна, запахло жареным. - Так что скоро у тебя будет другой начальник, - с улыбкой заканчивает рассказ Сокджин. Тэхён не верит. Смотрит круглыми глазами на альфу и не верит. Неужели он останется на своей должности? Неужели не придётся искать новую работу? Конечно, в этой квартире оставаться после случившегося омеге не очень хочется, но об этом он может подумать и позже, ведь главное заключается в том, что чёртов Чхве Минсу понесёт наконец заслуженное наказание за все свои выходки. И всё это благодаря Чонгуку, который защитил его и не побоялся взять на себя ответственность за происходящее. Ответственность за самого Тэхёна. Об этом омега думает, пока обрабатывает ссадины на чужом лице. Об этом думает, не замечая, с каким теплом Чонгук смотрит на задумавшегося омегу, затуманенным взглядом скользящего по его лицу и как будто смотрящего сквозь. Об этом думает, пока не чувствует тёплые пальцы на запястье и не ощущает на костяшках лёгкий поцелуй. Тут же Тэхён возвращается в реальность и в неловкости смотрит на альфу, что поглаживает его вены большим пальцем и смотрит с такой непривычной нежностью. Не с желанием, интересом или самодовольством, а именно с нежностью. Так Сокджин смотрит на Юнги, зажимая ворчащего пузатенького омегу в своих руках и покрывая его лицо поцелуями, буквально светясь счастьем и головокружительной греющей их двоих, а если учесть малыша, то троих любовью. - Я рад, что ты не пострадал, - говорит Чонгук. - Рад, что смог защитить тебя. - Я толком и не поблагодарил тебя, - начинает суетиться омега, свободной рукой передвигая баночку с антисептиком и пачку ватных дисков, но Чон ловит и его вторую руку, сжимая так же бережно. - Всё хорошо. Я просто рад, что с тобой всё хорошо. Это самое главное. Ты не заслужил всех этих проблем на свою голову. Ты очень хороший человек. Добрый и отзывчивый, интересный и приятный в общении. Я просто счастлив, что смог сделать твою жизнь лучше и проще. Так правильно. Ты не должен страдать. После этих слов Чонгук одаривает раскрасневшегося омегу улыбкой и удаляется в гостиную, громко советуя Сокджину убрать руки от последней коробки с пиццей, иначе альфа за себя не ручается. Тэхён провожает его взглядом, стоит какое-то время на одном месте, похлопывая себя по горящим щекам, а после собирает аптечку и уносит её в ванную. Там омега умывается холодной водой и тратит несколько минут на то, чтобы запустить стиральную машинку с одеждой альфы. После он присоединяется к друзьям в гостиной и игнорирует сверлящий понимающий взгляд Юнги до тех пор, пока просто не засыпает во время просмотра второй части «Один дома», во сне сползая головой со спинки дивана на подставившего своё плечо довольно улыбнувшегося Чона.

***

От кого: Чон - любовь всей твоей жизни - Хосок. «Если хочешь, мы с Чиминни можем приехать к тебе. Или я один. Чимину сейчас лучше быть в покое». Тэхён не хочет, чтобы к нему приезжали, потому что не привык проводить много времени в чужой компании, и ему необходимо время, чтобы отдохнуть. После случившейся истории с его боссом Чонгук, Юнги и Сокджин буквально не отлипали от него. Запланированная встреча с Хосоком и Чимином прошла в кафе, в котором они провели несколько часов, а после всё время до отъезда друзей Тэхён был вынужден каждый вечер куда-то выбираться с ними после работы. Не сказать, что ему это было в тягость, но он долгие годы находился в постоянном одиночестве, и обилие новых впечатлений выматывало его эмоционально. А теперь они все вернулись обратно в Пусан, и Тэхён снова один. Сокджин не знал, когда точно сможет перевестись в Тэгу, а с Чонгуком перед отъездом омега и вовсе не смог увидеться, потому что тот весь день провёл в офисе компании, в которую его перевели из-за повышения, а после сразу же отправился на поезд. Юнги явно ждал вопросов об альфе, и именно поэтому Тэхён не стал ничего спрашивать. Было слишком странно и неловко. «И когда я успел к нему так привязаться?» - задумывается Тэхён, с ленцой переворачиваясь на бок. Ещё одна причина, по которой общество Хосока будет лишним, его течка. Что удивительно, в этот раз она проходит спокойно и почти безболезненно. Хотя эта сторона природы никогда Тэхёна особо и не мучила. Он знал омег, которые становились совершенно неуправляемыми в этот период. Знал тех, кто был помешан на сексе. Знал тех, кто мучился от кошмарных болей внизу живота и в пояснице. Знал тех, у кого течка могла прекратиться почти сразу же после секса со своим партнёром. Знал омег, у которых цикл растягивался, изводя своих хозяев неделями. Течки Тэхёна с раннего возраста всегда были кратковременными и даже... Приятными? Омега всегда сравнивал это ощущение с негой, истомой после эротических снов. Когда-то давно, ещё до изнасилования, лет в семнадцать Тэхёну часто снились подобные сны. Он просыпался взбудораженным и долго нежился в постели, лёжа на животе и слабо ёрзая бёдрами, притираясь к сбитому комом одеялу полувставшим членом. После изнасилования течки ощущались режущими болями в животе и почти полным отсутствием выделяющейся естественной смазки, что было последствиями разрыва и повреждения внутренностей. Кажется, у него тогда ещё и кровотечение было. Тэхён не помнит. Что он точно знает, так это то, что давно у него не было столь приятной течки. И омега отчего-то уверен, что всё дело в зелёной футболке, в которую он одет. Она пахнет Чонгуком. Его потом, телом и естественным альфа-запахом. Пусть запах очень слабый, ведь Чон надевал эту футболку всего один раз, и прошло с тех пор больше двух с половиной недель, Тэхён всё равно чувствует его. Его и сладкое волнующее эфемерное возбуждение. - Ты сошёл с ума, Ким Тэхён, - заверяет себя омега и притирается щекой к прохладной подушке. Сошёл. Это точно. Иначе и быть не может. Потому что в противном случае Тэхён не может объяснить, какого чёрта с ним происходит. Он ненавидит альф. Он опасается альф. Он старается держаться от них подальше. У него есть знакомые альфы. Хосок. Его подопечный в танцевальной академии Югём. Совершенно очаровательный мальчишка восемнадцати лет, который всегда краснеет при виде Тэхёна и кланяется ему на девяносто градусов. Ещё есть Джисок, Минджун и Лихён - коллеги с работы, с которыми он сидит в одном отделе. Все эти альфы достаточно спокойные и адекватные, но Тэхён всё равно чувствует рядом с ними глубоко сидящее зудящее беспокойство. Что-то вроде «улыбаемся и машем, но готовимся в любой момент дать дёру». С Чонгуком не так. Совсем не так. Чонгук первый альфа в жизни Тэхёна после изнасилования, который ему приятен. Который его интересует. Который его... Привлекает. Омега не хочет признавать этого, но о чём тут говорить? Первое, что сделал Тэхён, когда проснулся в свой выходной и понял, что у него течка, так это достал эту чёртову футболку и натянул её на себя, прижимая ткань к носу и глубоко жадно вдыхая. Невольно Тэхён задумывается о том, как потрясающе было бы иметь полную корзину грязных вещей Чонгука. Футболок, рубашек, толстовок. Можно было бы целое гнездо на постели выложить и улечься в нём, окружённым со всех сторон потрясающим запахом, смешавшим в себе сладость и терпкость резких нот. А ещё лучше было бы, будь Чонгук прямо сейчас рядом с ним. Тэхён на мгновение замирает, когда осознаёт эту мысль, а после едва слышно стонет и утыкается лицом в подушку, представляя, каково это могло бы быть. Чонгук пусть и худой, но у него достаточно крепкое, хорошо сложенное тело. У него всегда горячие ладони, такие приятные, со слегка шершавыми подушечками пальцев. У Чонгука мягкие губы. Они были разбиты в драке, когда Тэхён касался их, промывая трещины и смазывая мазью, но всё равно сохранили свою мягкость, упругость. Омега невольно представляет, каково было бы иметь такого альфу рядом. Что бы сейчас с ним сделал Чонгук? Не стал бы накидываться. Не стал бы разводить на секс. Он не такой. Он бы просто провалялся с Тэхёном целый день в постели, поглаживая его по спине, пояснице и ягодицам. Он бы целовал его и покрывал поцелуями шею, слегка подтрунивал бы над его попытками получить больше ласки и был бы очень нежен. Чонгук бы не стал напирать на него. Тэхён в этом уверен. Может, альфа даже выпил бы подавители, чтобы омега чувствовал себя в полной безопасности рядом с ним. Тэхён понятия не имеет, отчего так уверен в своих фантазиях, ведь Чонгук даже не знает всей правды о нём, но не может выбросить эти мысли из головы. К тому же, конкретно этого альфу за вычетом роста и широких плеч сложно представить угрожающим. Эти его оленьи глаза и кроличья улыбка разрушают весь образ. Тэхёну нравится. Звонок в дверь выдёргивает его из дрёмы. Приподнявшись на локте, Тэхён бросает взгляд на часы и удивляется. Кто мог завалиться к нему в шестом часу вечера, если друзья в Пусане, а от приезда Хосока омега сам отказался? Поднявшись и поёжившись от лёгкой влаги между ягодиц, которой в эту течку стало значительно больше, Тэхён бесшумно выходит в коридор и замирает, когда ощущает запах гостя. Красные яблоки, мёд, корица, чёрный чай и вишнёвый соджу. Омега задерживает дыхание от неожиданности, а после начинает жадно вдыхать в себя этот запах. В животе начинает тянуть сильнее, и Тэхён чувствует, как возбуждение немного возрастает. Почти выветрившийся запах с футболки ничто по сравнению с источником-концентратом. Прислонившись лбом к двери, омега ещё пару раз вдыхает пьянящий, но вместе с тем успокаивающий, согревающий аромат и немного растерянно улыбается. - Что ты забыл в Тэгу, Чон Чонгук? - спрашивает он, и по ту сторону слышится негромкий смех. - Я забыл здесь работу. И тебя, - отвечает Чонгук, постукивая пальцами по двери. - Не откроешь мне? - У меня течка, - честно признаётся Тэхён и почти не чувствует отторжение, ощущая всплеск феромонов по ту сторону. - Оу, - смущённо тянет Чонгук, и слышно, как он переминается с ноги на ногу. - Ну... Думаю, это не лучшее время для визита, верно? Я переехал сюда окончательно. Конечно, ещё много чего нужно будет перевезти, но чемодан с самым важным со мной. И я уже снял квартиру неподалёку от работы. До твоей, кстати, оттуда тоже недалеко добираться. - И зачем мне эта информация? - фыркает Тэхён, и Чонгук смеётся. - Просто так? Понятия не имею. Я просто это заметил, вот и всё. Ну, я пойду? На чай напрашиваться явно бессмысленно. - Иди, - соглашается Тэхён. И никто из них не двигается с места. Омега жадно дышит чужим запахом и уверен на все двести процентов, что Чонгук точно так же стоит по сторону прижавшись лбом к двери и тоже дышит им. Мысль, пришедшая в голову, совершенно безумная, дикая, ненормальная, но Тэхён просто не может сдержать себя. Если Чонгук уйдёт, его запах исчезнет вместе с ним, но он так нужен омеге, так приятен, так желанен. Вдыхая этот запах, омега чувствует себя в безопасности, тепло и расслабленно. Поэтому Тэхён слегка постукивает по двери пальцами и жмурит глаза, выдыхая. - Отдай мне свою толстовку, Чон Чонгук. Или шарф. Или рубашку. Или во что ты там одет? - Это весьма необычная просьба, - отзывается Чонгук, и в голове его удивление мешается с какой-то эмоцией, похожей на неверие, а потом омега почти буквально может услышать чужую широкую улыбку. - В таком случае я могу рассчитывать на свидание? Не то чтобы я на что-то намекал, но у тебя течка, и ты просишь мою одежду, а я в курсе такой штуки, как гнездование омег, так что... - Заткнись, Чон Чонгук, - смущённо шипит на него Тэхён. И, помолчав, добавляет. - И отдай мне свою одежду. - А мотоцикл не хочешь? - Терпеть не могу этот фильм. Чонгук смеётся, и Тэхён слышит шуршание одежды. Он готов был перевести свою нелепую просьбу в шутку, ведь кто они друг другу, чтобы парень просил у альфы пахнущие им вещи? Но очевидно, что Чонгук более чем рад его просьбе. От этого пылает лицо, уши и даже шея, но Тэхён всё равно открывает дверь на замке с цепочкой и осторожно просовывает наружу руку. Дёргается, когда ощущает мягкую хватку на запястье, закусывает щёку изнутри и жмурится, когда чувствует поцелуй на костяшках, а после вцепляется пальцами в отданную ему ткань чёрной толстовки, тянет её на себя и спешно закрывает дверь обратно. Толстовка явно на пару размеров больше, чем необходимо, и она мягкая, пахнет Чонгуком, и у неё есть капюшон. Тэхён тут же надевает её, натягивая на голову капюшон, и едва слышно удовлетворённо стонет. Кажется, будто Чонгук крепко обнимает его со спины, и это чувство совсем не пугает. Оно лишь немного волнует, приятно волнует, и омега обнимает себя руками за плечи, понимая, что ещё немного, и он просто умрёт от смущения. Чонгук всё ещё стоит за дверью, и Тэхён вспоминает об их шуточной торговле. Альфа попросил его о свидании. Шутки шутками, но он явно ждёт его ответа. Что Тэхёну нужно сказать? Он не готов вот так просто пускать кого-то в свою жизнь, даже если это Чон Чонгук, милый альфа с оленьими глазами и кроличьей улыбкой. Даже если за время его отсутствия омега понял, что тот стал почему-то важен ему. Но стоит ли игра свеч? Стоит ли вообще всё это начинать, если... - Ты уверен? - спрашивает он, вновь прижимаясь лбом к двери. - Чонгук, я... Я не простой омега. У меня в жизни случилось достаточно плохого из-за альф, и я не уверен, что... - Я знаю, - обрывает Чонгук, и голос его звучит негромко, немного неуверенно, но твёрдо. - Джин-хён не рассказал всего, но не так уж и сложно догадаться, что могло произойти между тобой и альфами во множественном числе, после чего ты стал затворником, шарахающимся от всех альф, какие только оказываются рядом. Тебя... - Изнасиловали, - заканчивает Тэхён, когда молчание затягивается почти на минуту. - Да, это произошло со мной. Три года назад. Я не доверяю альфам. Я не уверен, что хочу начинать какие-то отношения. Кроме этого у меня... У меня были осложнения, и теперь я не могу... Я не могу иметь детей. Даже если что-то получится. Даже если всё сложится удачно. Я никогда не смогу иметь детей. Это не лучшая тема для обсуждения перед потенциальным свиданием. Это не лучшая тема, чтобы объяснять её вот так: спонтанно и через дверь. Однако Тэхён хочет, чтобы Чонгук знал. Чтобы не строил иллюзий и не говорил потом, что не был в курсе. Что омега его обманул. Но Чонгук почему-то не уходит. Почему-то всё ещё стоит за дверью, как будто ждёт чего-то. Тэхёну больше нечего сказать. Тэхёну даже нечего предложить. Их отношения наверняка будут сложными, выматывающими, дёрганными. Ничто не будет гладко сразу, и вопрос в том, хватит ли желания Чонгука, его заинтересованности, для того, чтобы дотянуть до того момента, когда отношения выправятся и станут более близкими, искренними, доверительными. Чонгук уже взял однажды ответственность за него, но кто сказал, что он захочет взваливать на себя такой груз? - Эй, Тэхён-а, - зовёт альфа, и Тэхён невольно ёжится и кутается в толстовку сильнее, слыша в чужом голосе лишь мягкость и заботу. - Мы можем попытаться. Можем ведь, верно? Я знаю о тебе так давно. Сокджин-хён постоянно трещал о самом лучшем друге, которого ему вместе с Юнги пришлось оставить из-за переезда. На момент нашей первой встречи я знал о тебе, кажется, больше, чем ты сам знаешь о себе. Я не верил, что ты и в жизни такой же удивительный, как в рассказах Джина-хёна, но это оказалось так. Мне хватило одного нашего разговора в том кафе, когда я пришёл извиниться за своё поведение, чтобы понять это. Ты действительно невероятный, Тэхён-а. И я хочу попробовать. Я хочу помочь. Хочу защитить тебя и позаботиться о тебе. Разумеется, я не могу с уверенностью сказать, что всё будет легко и гладко, но если ты пойдёшь мне навстречу, я буду рядом. Столько, сколько потребуется, чтобы ты принял меня. И, эй. Ты уже взял мою толстовку, да? Ты не можешь мне отказать. Тэхён едва слышно смеётся от игривых обвинительных ноток и растирает слёзы, текущие по щекам. Что ж, он всегда был немного чувствительным. И у него течка. И Чон Чонгук за дверью. И осознание, что именно этого альфу с этим потрясающим запахом он хотел бы видеть рядом с собой если не до конца жизни, то хотя бы ближайшие лет пять. Или десять. Лучше пятнадцать или двадцать, конечно, а там им будет под пятьдесят, и Чонгуку просто лень будет искать кого-то другого. Омега качает головой, отметая столь бредовые мысли, и смотрит на себя в зеркало, висящее напротив. Растрёпанный, раскрасневшийся, щёки и веки от слёз опухли, а глаза светятся и губы растянуты в широкой улыбкой. Тэхён выглядит счастливым. - Хорошо, - отвечает он едва слышно, а после повторяет уже громче. - Хорошо, Чон Чонгук. Потом, когда течка закончится, мы можем сходить на свидание. Где-то... Через три дня? Или через четыре. Я согласен. - Тогда я позвоню тебе, - радостно отзывается Чонгук и уже тише и спокойнее, мягче добавляет. - До встречи, Тэхён-а. Он уходит сразу после прощания, и это правильно. Иначе они возле этой двери ещё часа два простояли бы, пытаясь надышаться друг другом. Как только его шаги на лестнице стихают, Тэхён идёт на кухню и заваривает себе мятный чай, с которым возвращается в постель. Прижав к лицу запястье, омега вдыхает с ткани толстовки желанный волнующий запах и сползает вниз по подушкам, чувствуя щекочущую лёгкость в животе и никак не в силах подавить широкую улыбку на пол-лица. От кого: Самый мягкий хён. «Вот так крепость пала. Такая романтичная история любви. Ваши дети будут рыдать, когда ты будешь рассказывать им, как познакомился с их отцом». От кого: Мой Тэхён-а. «Чонгук уже написал Сокджину-хёну и рассказал обо всём? Я даже не был уверен, что он действительно позвонит. И о каких детях речь, Юнги-хён? Ты ведь знаешь, у нас их никогда не будет. Если кто и будет рассказывать своему ребёнку о незабываемой первой встрече со своим альфой, то это ты». От кого: Самый мягкий хён. «В первую встречу с Сокджином я разбил ему нос. Впрочем, ты прав. Это действительно было незабываемо. Возможно, меня до сих пор гложет совесть. Он выглядел таким расстроенным из-за своего неудавшегося подката. Нужно будет заказать для него что-нибудь вкусное. И я и так всё знал изначально. Чонгук сорвался в Тэгу на два дня раньше, потому что сходил с ума из-за того, что не может тебя увидеть. Было очевидно, что первым делом он заявится к тебе. И я говорю о ваших детях, Ким Тэхён. Тебе не поставили диагноз «бесплодие». Тебе написали белиберду из жутких медицинских терминов, подразумевающую, что с зачатием будут большие сложности. Но это не невозможно. И не спорь со своим хёном, засранец. Я чувствую, что грядёт светлое будущее». Тэхён только качает головой на это заявление, но в груди всё равно зарождается тепло. Только Юнги умеет говорить с ним так, что омега верит ему безоговорочно. Мин сказал, всё будет хорошо? Значит, будет. Всегда так. Юнги говорил перед отъездом в Пусан, что они всегда будут вместе, несмотря ни на что? Как видно по их с Сокджином возвращению в Тэгу, святая истина. Юнги говорил, что Тэхён обязательно встретит альфу, который заинтересуется Тэхёном, захочет быть с ним рядом, заботиться и оберегать, несмотря ни на что? Пожалуйста, на омеге толстовка Чон Чонгука, который остался рядом даже после того, как узнал об изнасиловании и прочих проблемах. А теперь Юнги напоминает, что никакого стопроцентного бесплодия у Тэхёна действительно нет. Да, шансы забеременеть настолько крошечные, что просто смешно, но мама-бета Юнги в своё время не раз повторяла, что дети родятся от любви. У Тэхёна нет причин не верить её словам, потому что у Юнги так-то младшая сестра и старший брат. Все беременности его матери протекали с осложнениями. У неё была куча противопоказаний, но её альфа был рядом. Он поддерживал её, заботился о ней и окружал своей любовью. Поэтому у мамы Юнги большая семья и безграничное счастье. Сейчас вот и первые внуки благодаря Сокджину появятся. Раз уж Мин Юнги всегда предвещает правдивое будущее, вероятно, это у него от матери, которая тоже умела смотреть и стойко двигаться вперёд. - Малыш с моей прямоугольной улыбкой и оленьими глазами Чонгука. Или с моими глазами и его кроличьей улыбкой, - шепчет едва слышно Тэхён. А после жалобно стонет, залпом выпивает поостывший чай и падает раскрасневшимся лицом в подушку. О чём он только думает? Какой ещё ребёнок с глазами Чонгука и его улыбкой? У них ещё даже свидания не было, и Тэхён понятия не имеет, как сложатся их отношения. К тому же, чтобы появился ребёнок, нужен секс, а с этим у омеги огромные проблемы. Даже если он думает о Чонгуке, как об альфе, который в первую очередь будет заботиться о его и только его комфорте, от мыслей об интимной близости всё равно холодеет внизу живота, к горлу подкатывает тошнота и неприятно потеют ладони. Тэхён к этому не готов. Совсем не готов. «Но ведь тебя никто и не торопит», - ненавязчиво напоминает внутренний голос. Тэхён кивает сам себе. Лёгкая едва заметная улыбка возвращается на лицо. Верно. Его никто не торопит. Чонгук дал понять, что будет ждать столько, сколько потребуется, и если на деле всё действительно окажется так, омега готов рискнуть и попробовать начать строить с ним отношения, дать шанс. Кто знает? Возможно, Юнги и на этот раз оказался безоговорочно прав, и светлое будущее уже мчится им всем навстречу.

|End|