***
Леша, проспавший из-за того, что забыл зарядить телефон, и будильник соответственно его не разбудил, залетает в класс химии, чуть не сметая парту, за пару минут до звонка, садится на свое место и замечает, что Комарова рядом нет. Заболел, видимо, надо будет написать. Леша, не успев достать учебник, и хотя бы спросить у кого-то какой параграф задавали, слышит, как их учитель химии открывает журнал: — Домашнее ответит… — повисает неприятная пауза, — Щербаков. Леша натянуто улыбается, всем своим видом показывая неприязнь к химии, и уже хочет честно признаться, что не готов и все такое, но его опережает Ахмедова: — В этот раз не прокатит, Алексей, — улыбается она в ответ, прекрасно зная, что он не готов. Он вымученным шагом выходит, в самую пору ставить похоронный марш, и минут двадцать жестко тупит у доски под дикий смех одноклассников. Славка Комиссаренко пытается ему что-то подсказать, но Лешу это от неуда не спасает. Когда Щербаков возвращается на свое место, его там ожидает очередная записка. «Ты милый, когда подтупливаешь»***
У Леши возникла идея вычислить почерк, но написано было предусмотрительно печатными буквами. Он решает оставить все как есть и ждать, в конце концов, что он может сделать в данной ситуации? На следующий день у них физкультура, и это, наверное, единственный любимый предмет Леши, потому что ведет его Дмитрий Викторович, который Щербакова просто обожает. Что сказать, у них это взаимно. Губерниев может оставить весь класс заниматься, а вдвоем с Лешей уйти в тренерскую и пить чай, обсуждая предстоящие соревнования. Щербаков участвовал практически во всех индивидуальных, что приносило школе престиж, до которого Леше дела не было, однако законные пропуски его всегда привлекали. Помимо него у них была сильная баскетбольная команда, но Леша баскетбол не любил, поэтому, когда весь класс заставляли играть, он отдыхал на тренажерах. В этот раз он так же сидит на велотренажере, даже не шевеля педалями, и просто наблюдает за сборниками, в итоге ему надоедает, и он за десять минут до звонка идет в раздевалку, можно будет раньше попасть в столовую. Но как только он начинает собираться, он видит, что на его рюкзаке покоится белая бумажка: «У тебя красивые руки» Леша мог бы смутиться, если бы его не отвлек звук открывающейся двери. Каргинов, который заходит в раздевалку, улыбается ему, и Леша просто кидает записку в рюкзак.***
Со временем Леша смирился с тем, что это не единичная шутка. «Мне нравится, когда ты улыбаешься» — гласит следующая записка. Леша машинально скапливает их в рюкзаке, уже не раздумывая об адресанте. Конец четверти и ему надо шевелиться, потому что все очень плохо. На перемене он сидит за своей партой у окна, залипая на дом напротив их школы и размышляя о своей тяжелой судьбе, как к нему вдруг подсаживаются. Леша в отражении оконного стекла видит высоченную фигуру их старосты в выглаженной белой рубашке: — Че, Леш, думаешь делать? — спрашивает Нурлан, который считает своим долгом помогать сирым и убогим в их классе. В принципе учителя его любили, и Нурлан реально мог помочь с отметкой, но Леша привык решать свои проблемы самостоятельно (вернее, их не решать): — Сабуров, без тебя тошно, — вздохнул Леша, понимая, что даже старосте не справиться со всеми его двойками. — Тебе от меня тошно? — ни с того ни с сего спрашивает Сабуров, и Леша, нахмурившись, смотрит на того, как на идиота, а не наоборот, но тот выглядит крайне серьезным: — Н…нет, — Леша решает, что ему еще не хватало подпортить отношения со старостой класса. — Я к тому, что если нужна помощь — обращайся, — говорит он и уходит обратно к себе за парту. В конце дня в учебнике по биологии он находит очередную записку: «Все наладится, не хмурься»***
С помощью своего святого друга Леша закрывает свои двойки-тройки, но одна большая проблема продолжает висеть над ним — их завуч и по совместительству географ — Руслан Викторович Белый. — Это явно к Сабурову, тот с ним в ладах, — говорит Витька, когда они вместе идут в школу. — Ага, из-за меня и у него отношения испортятся, — Леше кажется, что его мешки под глазами скоро начнут перевешивать его, он безумно хочет спать, плюс тренировки перед соревнованиями отнимают много сил. Он бессовестно клюет носом на первом уроке — литература, грех не поспать, а на большой перемене решает, что пора заниматься большими проблемами. В столовой он подходит к столику, где сидит Нурлан, обычно он находится со Славой и другими сборниками, ведь помимо того, что Нурлан — староста, он еще и капитан их команды. И как он все успевает? Еще и учится хорошо. Славка замечает его и улыбается, Нурлан сидит к нему спиной, поэтому оборачивается: — Привет, Леш, — Щербаков отмечает, что староста явно в хорошем настроении. — Нурлан, надо поговорить, — в лоб начинает Леша. Сабуров без вопросов встает, и они отходят к окну, где нет народа: — Нужна помощь с Белым, — говорит Леша, — он меня пиздец не любит, поэтому я без понятия, как у него что-то исправить. Нурлан смотрит на него внимательно, и Леша даже немного тушуется: — Хорошо, — улыбается по-прежнему Нурлан, Леша тупо стоит: — И все? — спрашивает он, и Сабуров поднимает бровь: — А тебе что-то еще нужно? — спрашивает Нурлан. — Нет, я имею в виду, за помощь что-то надо? — Щербаков почему-то перед их старостой чувствует себя в сто раз тупее, чем перед учителями: — Все в порядке, Леш, — и без лишнего слова уходит. Перед каникулами Леше даже не приходится ничего исправлять, Белый ставит ему четверку.***
Вторая четверть у Леши начинается без записок, и его этот факт почему-то огорчает, он уже успел привыкнуть к ним, но самое главное, что Леша травмировался на соревнованиях и теперь ходит с гипсом. Он тягостно вздыхает, откладывая костыли, и садится за парту: — Не расстраивайся, зато к доске не вызовут, — пытается приободрить его Витька, но для Леши ограничение в передвижении — это непреодолимая мука, он грустно смотрит в окно на протяжении почти всех уроков, а в конце дня в кармане куртки в раздевалке находит записку: «Не расстраивайся, малыш» — и почему-то Леша глупо улыбается себе под нос. Все возвращается на круги своя. Леша продолжает получать записки, и он подозревает, что это просто чья-то игра, но чем ближе конец четверти, тем больше его удивляют. От невинного «Тебе идет короткая стрижка» до «Ты сексуально отжимаешься», и это начинает дико нервировать Щербакова, потому что, во-первых, возбуждает, но, во-вторых, бесит, вдруг это пишет какая-нибудь девчонка не в его вкусе и все это напрасно. Карман его рюкзака уже забит белыми листочками, и Леша со злости хочет их все выкинуть, ведь как бы он ни пытался понять хотя бы по взгляду одноклассниц, кто бы это мог быть, ничего не выходило. Ни одна из девчонок не выглядела как-то по-другому, и вели себя по отношению к нему как всегда. И Леша так и продолжал бы коллекционировать эти записки, если бы не репетиция школьного Нового года.***
Сцена кишит людьми, которые много говорят и шумят, и Леша решает свалить отдохнуть за кулисы. Он уходит туда от злого глаза их классного руководителя, находит себе удобный стульчик и усаживается туда. За шторой, которая отгораживает еще один склад реквизита, он слышит чьи-то голоса, но его это не отвлекает до тех пор, пока он не вслушивается в смысл разговора: — Тимур, ты ебанулся? — возмущенно спрашивает Нурлан, — нам еще две четверти вместе учиться. — Да пиши, — вторит ему беспечный тон Каргинова, — он все равно не догадается, — Леша на инстинктивном уровне напрягается. — Бля, попал ты, Нурлан, конечно, — раздается смех Бебура. — Нехер было спорить, — говорит Тимур и повисает недолгая пауза, — че паришься, все равно это последняя записка. У Леши постепенно начинает складываться картинка в голове, и он встает со стула, подходя ближе, хотя ему и так все прекрасно слышно: — Нур, мне просто интересно, почему ты все-таки Щербакова выбрал, — раздается непринужденный голос Славки, — он норм пацан. — Просто Щербаков не догадается, — отвечает за Сабурова Тимур, и Леша подрывается с места и без объяснений уходит с репетиции.***
Последний учебный день начинается с русского, и Леша борется с отвращением внутри, когда, зайдя в класс, сразу замечает белую бумагу на своей парте. Он садится, здоровается с Витей и не спешит открывать бумагу, честно, он не хочет даже смотреть туда, ему не хочется знать, что за гадость придумали эти придурки. — Че уже неинтересно? — спрашивает шепотом Витя, когда урок начинается. Леша разворачивает бумагу и про себя читает: «Так хочется поцеловать тебя» Леша сразу же комкает лист бумаги и идет к мусорке. Ему обидно и противно от осознания того, что все эти записки были от парня, тем более от Нурлана. Он вообще казался ему оплотом адекватности в их классе. И почему спорить надо было на него? Типа тупой и нихрена не поймет? Леша, и правда, долго не понимает, да и можно ли догадаться. Он хочет оправдать это простым спором, но все равно чувствует предательство. Щербаков возвращается к своей парте, но прежде чем сесть, смотрит на последнюю парту среднего ряда, откуда за ним внимательно наблюдают две пары карих глаз, сам отправитель записки и его верный друг — Тимур, теперь понятно, почему тот так улыбался в раздевалке на физкультуре. Смешно ему было, сука. Леша показывает им неприличный жест средним пальцем и садится.***
На елку в их школе Леша искренне не хочет идти, потому что настроение у него недавней ситуацией испорчено, но уговаривает его только жалостливый взгляд Витька: «Че я без тебя там делать буду?» — и ради друга Леша соглашается. Они всей школой сидят на официальной части, где подводит итоги года их директор Павел Алексеевич в излюбленной манере стэнд-ап комика, отчего все искренне смеются, затем еще минут пятнадцать неинтересно вещает Белый, а за ним по цепочке и остальные учителя, которых, конечно, никто не слушает, кроме присутствующих родителей. Затем объявляют награждение грамотами, и на этой ноте Леша, потому что никаких грамот ему получать точно не надо, удаляется из актового зала. Он идет в туалет, где сталкивается с Сабуровым, который через минуты две заходит следом: — Леш, давай поговорим, — знакомый баритон доносится до его ушей, но Леша просто подходит к умывальнику, чтобы сполоснуть лицо. Ему становится чуть легче, и он хочет выйти обратно, не имея никакого желания разговаривать, но из-за Нурлана, перекрывающего дверь, это сделать не так просто: — Дай мне объяснить, — просит он, глядя на него, и Леша, складывая руки на груди, отступает: — Объяснить что? Что ты проспорил, и вы выбрали тупого чувака, чтоб подбрасывать ему тупые записки? — Леша только сейчас понял, что безумно злится на Нурлана, и эта злость так и хочет вырваться из него. Нурлан тяжело вздыхает, запуская пальцы в стильно уложенные волосы, и достает сигареты из кармана пиджака, Леша на момент даже отвлекается от своего раздражения и смотрит на него как на больного. Сабуров открывает окно туалета нараспашку и закуривает: — Насчет спора — это правда, я проспорил, но я сам выбрал тебя, и не просто так. Леша смотрит на Нурлана, ожидая продолжения, но тот занят видом из окна и сигаретой: — И почему меня? — спрашивает он, не улавливая иной логики. Тимур ясно дал понять, что выбор на Щербакова пал из-за его «недальновидности». — Блять, Щербаков, — Нурлан отрывается от окна и с недовольством смотрит на него, — если ты реально не тупой, попробуй догадаться. Леша смотрит на Сабурова, как будто у него отросла вторая голова. То есть Нурлан сам захотел написать такие записки именно ему. Нурлан захотел написать ему любовные записки? Что? — Я… — Леше кажется, что даже вслух произнести такое нельзя, — я тебе реально нравлюсь? Когда он это озвучивает, у него у самого же начинает испуганно колотиться сердце. Да может это все еще развод? Но взгляд напротив совсем невеселый, Леша со скоростью пули вылетает из туалета, и не менее быстро он покидает стены школы. Что за пиздец сейчас произошел?***
Все каникулы голова Леши занята лишь Сабуровым и сложившейся ситуацией, а не отдыхом, как он планировал. Он достает сохранившиеся записки из рюкзака и перечитывает их, уже с полным осознанием того, что писали ему это с искренней симпатией, только вот, не поклонница, как сказал однажды Витька, а поклонник — Нурлан, мать его, Сабуров, примерный ученик, староста их класса, капитан баскетбольной команды и мечта любой девчонки, начиная с восьмого класса. Он бы никогда не подумал, что Нурлану нравятся парни, он бы никогда не подумал, что сам может нравиться парню. Леша чувствует непонятное смятение наполовину со смущением. Такие темы, темы ЛГБТ или как они там называются, он всегда обходил стороной и обсуждать не любил и не хотел. Он себя и толерантным особо не считал, но он всегда уважал Сабурова, и никогда не считал его плохим человеком. Всегда поможет, за своих впрягается без вопросов. Щербаков, конечно, никогда не сможет ответить на его чувства, потому что не гей, но к концу каникул он убежден в том, что им нужно поговорить друг с другом как взрослые люди. В конце концов, Сабуров и сам не виноват, что так вышло, и то, что Леша трусливо сбежал тогда, выглядит еще хуже, чем записки Нурлана. В первый день учебы Леша даже спокойно не может взглянуть на последнюю парту, ему кажется, что все знают об их секрете, но все ведут себя как обычно, в том числе Нурлан, не вызывая его больше ни на какие разговоры. На второй день Леша собирается с духом, взывая к своей смелости и храбрости, и ждет окончания тренировки у баскетболистов в тренерской, переговариваясь с их вторым физруком. Он знает, что Нурлан обязательно задержится обсудить с Губерниевым детали будущих соревнований. Когда он слышит раздающийся галдеж со стороны мужской раздевалки, он решает подождать еще пять минут и пойти, хотя внутри уже все трещит от напряжения. Леша выдыхает шумно перед железной дверью спортзала и заходит. Как и ожидалось, Нурлан в форме стоит спиной к нему и обсуждает что-то с тренером, тот сразу же замечает его в дверях, Нурлан оборачивается следом: — Я еще потренируюсь, — бросает он и отходит к кольцу. Губерниев идет к нему: — Чего-то случилось? — спрашивает он, но Леша качает головой. — Не, мне Сабуров нужен. — Окей, — физрук без церемоний выходит из зала, оставляя их одних в тишине, перебиваемой только звуками отскакивающего мяча. Леша мнется недолго, потом берет себя в руки и подходит к Нурлану, который методично забрасывает мячи в кольцо: — Давай поговорим? — спрашивает Леша, но тот не обращает на него никакого внимания: — Говори. Леша выдыхает и садится на трибуны под кольцом: — Я не хочу, чтоб у нас была какая-то неловкость, нам еще полгода учиться вместе, — говорит Леша, действительно, не желая ближайшие полгода обходить Сабурова за километр. — Ты мне это говоришь? — спрашивает со смешком Нурлан, на секунду отрывая взгляд от мяча, — это ты в глаза боишься мне посмотреть как смущенная школьница. Леша надеется, что не покраснел от такого сравнения, потому что отчасти Нурлан прав: — Просто я не знаю, как мне вести себя, — признается Щербаков, потому что как обычно ведут себя парни, которые внезапно узнают, что нравятся другим парням? Нурлан хмурится: — Как и до этого. Как обычно, Леш. Я же к тебе не пристаю. Леше кажется, что их разговор никуда не ведет, потому что Нурлан явно закрылся от него. Можно понять, вряд ли Нурлан хочет вновь открываться человеку, который может сбежать в момент искренности. — Я просто не хочу, чтоб тебе было плохо из-за меня, — Леша, и правда, не хочет, потому что Нурлан может выбрать любую девчонку в школе, не будет же он страдать из-за него? — Ну, твоих желаний недостаточно, — мяч опять залетает точно в корзину. — Нет, будь я девчонкой, конечно, я бы мечтал о таком парне, ты красивый, умный, спортивный, — Леша абсолютно не владеет навыком утешения людей, теперь он точно знает это про себя. Мяч резко оказывается в руках Нурлана, и он смотрит на него с полуулыбкой: — То есть тебя останавливает только это? — Что? — не понимает Леша. — Что ты не девчонка? — Нурлан делает шаг вперед, и Леша подбирается, ощущая легкую панику. — Просто я не гей. — Но я тебе нравлюсь? Леша понимает, что с ним играются: — Как человек, я не хочу портить с тобой отношения. Нурлан смотрит на него, и Леша в какой-то момент замечает в его глазах тоску: — Без проблем, Леш, — и просто уходит.***
На день рождения Славки Комиссаренко Леша идет, потому что приглашен весь класс и отказать будет неправильно. Он знает, что все будут накидываться, а Леша вообще не пьет, и решает, что пробудет там недолго и уйдет. В целом, он залипал в окно, болтал с парнями с параллели, осматривал квартиру Славы в поисках чего-нибудь интересного, кроме бухающих тел и густого дыма табака. В один момент он заметил два целующихся тела на диване, и, осознав, кто это, немного опешил. На диване сидел Нурлан и страстно целовался с Юлей, их одноклассницей. Леша сжал кулаки, почувствовав себя каким-то дураком, то есть все это время Нурлан просто разводил его. Зачем? Кто-то толкнул его в плечо, проходя мимо, и Леша резко повернулся, готовый подраться сейчас с кем угодно. Человек уже скрылся, да и не понятно, кто из этой массы людей мог ненароком задеть его. Он увидел своего приятеля — Артема с параллели. Он и его компания бухали возле кресла и над чем-то смеялись. Щербаков направился к ним с решительным видом: — Наливай. Все в момент затихли и уставились на него с выражением абсолютного непонимания на лицах, а через несколько секунд послышалось громкое: — Оооо…погнали. Хватило часа. Леша соображал очень плохо. Люди стали какими-то пятнами перед его глазами, было хуево внутри, они теперь были у балкона, кто-то курил, а Леша сидел, залипал на скатерть: — Кто его так накачал? — раздался низкий голос где-то над Лешиной головой. Он задрал голову, чтобы увидеть никого иного как Сабурова: — Ой, Сабуров, старосту не включай, — ответил кто-то из пацанов. — Мне надо на улицу, — сообщил Леша, поднимаясь со стула. Даже ничего не опрокинул. — Идиоты, — сказал кто-то, и его поволокли куда-то за плечо. Леша только в лифте разглядел, что это был Нурлан. Он был совсем не такой, как в школе — весь правильный, в рубашечке с приложенной волосок к волоску прической. Сейчас на нем была просторная футболка, растрепанные волосы норовили лезть в глаза. Он стоял, как простой дворовый пацан. Леша смотрел на принт на его футболке и пытался понять, что за игру с ним затеял Сабуров. — Щербаков, алло? — Нурлан помахал перед глазами рукой, когда они уже вышли из подъезда, — пойдем за дом, чтоб никто не видел, как ты позоришься. Леша не понял, что он имел в виду, но пошел за ним. Свежий воздух в чувство его особо не привел, алкоголь уже успел разогнаться по организму как бешеный пес, его лишь стало трясти от холодного воздуха: — Я замерз, — сказал он Сабурову, когда тот сел на скамеечку, спрятанную деревьями от лишних глаз и достал сигарету, ну или что-то похожее на нее. Поджег и закурил, расслабленно осматривая Лешу: — Потерпишь, — улыбнулся он нагло. — Дай мне тоже, — потянулся Леша за странной сигаретой, но Нурлан хлопнул по руке. — Нельзя, — сказал он строго, прям староста — чего нажрался? Я тебя первый раз бухим вижу. Леша продолжал стоять, тупо рассматривая Сабурова: — Из-за тебя, — просто сказал он, а потом поморщился, — ты мудак. Сабуров рассмеялся. Его раскатистый, низкий смех прокатился по ночной тишине и приземлился новой волной мурашек на коже Щербакова. — Че смешного? — недовольно буркнул Леша, складывая руки на груди. Внутри скрутило сильнее. — Ничего, Леш, иди сядь, — Сабуров похлопал по скамейке рядом, но Щербаков фыркнул. Еще бы он делал, как ему этот придурок скажет. Леша подошел впритык к Нурлану и сел на колени к нему. С чего он решил, что это крутая идея, хрен его знает. — И почему я мудак? — спросил Нурлан, а Леша, дико залипший на дерево, пожал плечами. — Я не знаю, Нурлан, то я тебе нравлюсь, то ты целуешься с какой-то девкой. Что происходит? — Леша готов был разобраться в этом прямо сейчас, ему казалось, что сейчас он в самом подходящем для этого состоянии. — А ты ревнуешь? — усмехнулся Нурлан, располагая свою ладонь, не занятую сигаретой, где-то под лопатками Щербакова. — Нет, — что за бред? Конечно, нет, он даже рад, что Нурлан нормальный, только вот зачем эти шутки про то, что он ему якобы нравится. На Сабурова девки вешались сами, тот даже ничего не делал. Просто был высоким, харизматичным, с бархатным голосом, классно шутил. Как сюда может вписываться Леша? — Просто я не понимаю. — Неудивительно, — язвительно ответил Сабуров, — должен же я тебя как-то забыть? А ты, оказывается, ревнивец. Нурлан тихо смеется через секунду, а Леша хмурится. Зачем его забывать? Просто этот Сабуров, он сам порой не понимает, что говорит. Этот дурацкий спор, лучше бы его никогда не было. — Щербаков, алло, — с усмешкой позвал его Нурлан, и Леша повернул голову и посмотрел в его глаза. — Что? — спросил он, и Сабуров закатил глаза. — У тебя уже зубы стучат, — сказал Нурлан, — пойдем. — Нур, — решительно позвал Леша, реально дрожа от холода, и потянулся вниз к губам Сабурова, — я тебе докажу, что я тебе не нравлюсь. Леша вообще не соображал, что делает, он просто пытался удостовериться, что не нравится Нурлану, но о способах он, конечно, подумал плохо. Поцелуй не вызвал у него никакого отторжения, и увлеченный процессом он даже не обратил внимания, что ему вполне охотно отвечают.***
Наутро Леша просыпается не только с похмельем, но и с температурой тридцать восемь, и если бы в комнате не пахло перегаром, мать бы поверила, что он, бедный, заболел, но она лишь покачала головой, глядя на градусник, и вздохнула: — Дома посидишь, — Леша благодарно улыбнулся. Ему, и правда, не помешало отдохнуть и вспомнить, что было вчера. С чего он вообще нажрался и что делал? Но у Леши был жар, и беспокойный сон мешал ему сосредоточится на этой задаче. Он вспоминал что-то отрывками во сне — Артема из параллельного, который подливал ему водку, Нурлана, который повел его на улицу, поцелуй. Поцелуй?! Леша распахнул глаза, вырываясь из реалистичного сна. Он не понимал, что сон, а что реально было. Не мог же он по пьяни поцеловать их старосту? Не мог же? Он, нехотя, потянулся за телефоном, воспаленные глаза остро реагировали на свет, и он снизил яркость на минимум. Три часа дня. Открыв свои беседы, он увидел, что первым диалогом светился Нурлан, обычно они переписывались в беседе их класса, поэтому Леша с чувством тревоги открыл диалог. «Тебя чего не было?» Леша напечатал: «Температура» Пока сообщение не было прочитано, и пока он не передумал, Леша решил прояснить все, что не мог вспомнить: «Слушай, я нихрена не помню, я тебя вчера поцеловал?» После того как Леша отправил сообщение, у него не было шансов передумать, потому что оба сообщения были прочитаны. Он почувствовал, как жар стал еще сильнее, а в горле пересохло. «Было дело, но не переживай, было неплохо» Леша чуть не поперхнулся остывшим чаем, который ему с утра оставила мама на тумбе, перед тем как уйти на работу. Нурлан вроде как заигрывал с ним? Затем Сабуров отправил домашнее за сегодняшний день, Леша не знал, что ему ответить, поэтому решил свести все к шутке. «Наверное, поэтому память отшибло» Он выключил телефон после того, как Нурлан прочитал и ничего не ответил, и провалился в неспокойный сон.***
Когда Леша выздоровел, уже вовсю шли соревнования по баскетболу, поэтому Нурлана в классе он практически не видел, это даже к лучшему, пусть он и хотел вернуть их общение в дружеское русло, ему все равно было бы неловко рядом с ним, особенно после его бредовой попытки ответить на флирт парня. Леша списывал все это на больную голову и надеялся, что и Нурлан уже забыл этот разговор. Это было по пьяни, а так не считается. — Сегодня все после уроков идут смотреть игру ребят, к нам приезжает сороковая школа, — все недовольно вздохнули, после уроков всем хотелось домой ничего не делать, — явка обязательна! — повысил голос Воля и ушел также быстро, как и появился. Директор у них иногда был скотиной. Леша ничего не имел против баскетбола, но домой хотелось больше. После уроков Витя за шкирку потащил его в спортзал, сначала они, всем оставшимся классом, зашли в раздевалку пожелать пацанам удачи, естественно, за исключением девочек. Леша заметил очень воодушевленного Нурлана, который увидев его, никак не изменил своего выражения лица, что Лешу немного обрадовало. Все забылось. Ровно до того момента, пока он не подошел: — Удачи, — сказал лишь Леша, упорно игнорируя взгляд Сабурова. — Замотивируешь, может, как? — спрашивает тот, Леша хмурится и поворачивает голову в сторону парня: — Как? Нурлан дергает плечом: — Не знаю, Леш, — но что-то в его тоне Щербакову подсказывает, что все он знает, только ждет ответа от него. — Я тоже, — говорит он себе под нос, желая свалить отсюда. — Давай так, — Леша чуть не подпрыгивает, когда Нурлан наклоняется к его уху, — я выигрываю, в награду — поцелуй, если не понравится, я от тебя отстану. Леше кажется, что он умрет, прежде чем на трезвую голову поцелует Нурлана, и не успев ничего ответить на это предложение, он слышит, что Нурлан хлопает в ладони над его ухом: — Погнали, ребят, разминка.***
Леша никогда так не надеялся на проигрыш собственной школы, потому что внутри у него все бешено колыхалось от одной мысли, что Нурлан его поцелует. Он толком не помнит их пьяный поцелуй, а тут то, что так просто не забудется. — Ты чего нервничаешь так? — хлопает Витька Комаров по его дергающейся ноге, — наши выиграют. Лешу это нисколько не успокаивает, он даже боится на счет взглянуть, смотрит на девчонку, которая, стоя, размахивает плакатом: «Андрей, ты лучший», да, Бебур у них был вторым по популярности у женского пола после Сабурова. У Леши скрутило все внизу живота от нервного напряжения и не отпускало до конца игры, которую они предсказуемо выиграли. Леша невольно прошелся глазами по радующимся парням и поймал взгляд капитана. Тот выглядел таким довольным, что Леше впервые в жизни стало страшно. Он берет руку Витька и хочет свалить поскорее, но тот останавливается поболтать с кем-то из параллели, и Леша думает, что надо бежать одному. Но план его был быстро раскрыт, Нурлан задерживает его, хватая за предплечье и уводит куда-то в сторону от восторженных криков пацанов и их группы поддержки: — Нурлан, может не надо? — с надеждой спрашивает Леша, когда они заходят за трибуны, где их все равно могут обнаружить, хоть это и слепая зона. — Ты меня поцеловал, я тоже хочу, — отвечает Нурлан, несильно толкая Лешу к стене, — так будет честно, и я отвалю. Леша вздыхает, Нурлан не так уж не прав, сам ведь тогда полез к нему, насколько он помнил, конечно: — Ну ладно, — он облизывает губы, — только точно отстанешь. — Чего ты так нервничаешь? Будь проще, — дает в дружеском тоне совет Сабуров, и Леша хочет истерично засмеяться. Куда уж проще, его парень зажал в темном углу, собираясь поцеловать. Не миловидная девушка, а вполне себе парень, выше его сантиметров на десять, в мокрой от пота форме и растрепанными волосами. Блять. — Ну давай, не тяни, — наконец не выдерживает он, и Нурлан наклоняется. Сердце бьется где-то в горле, как будто он девчонка на первом свидании, но поцелуй почему-то не вызывает отвращения, губы Нурлана кажутся знакомыми, и Леша под ритмичные аккуратные движения отпускает себя, и даже с энтузиазмом включается в процесс. Господи, что это за казахская магия, которая совращает не только девчонок, но и стопроцентных натуралов как Леша. Нурлан кладет руки на талию, придвигая себя ближе, Леша, еще не достигнув такого уровня уверенности, кладет их осторожно на плечи. Никто из них не торопится разрывать поцелуй, уже напрочь забыв, что они в школьном спортивном зале, где полно людей. Разрывают его приближающиеся голоса, они отрываются друг от друга, глубоко дыша, и Леше кажется, что он окончательно ебнулся. — Если захочешь повторить, не стесняйся — подходи, — Нурлан улыбается, как хитрый лис, и быстро исчезает. Леше кажется, то, что началось тупыми записками, не должно было закончиться здесь, и тем не менее он стоит и улыбается вслед, как какой-то дурачок.***
Повторение — мать учения, да, Алеша? Когда они в очередной раз целуются на перемене, Щербаков уже смирился с тем, что он целуется с парнем, да и Нурлан знает толк в ухаживаниях — сделанная домашка и отмазки перед преподавателями, в какой-то момент он думает, что это сделка — Нурлан его прикрывает в учебном плане, а за это они целуются на перемене. По-ебанутому? Да, но у него, видимо, по-другому не бывает. Леша наблюдает с подоконника, как Нурлан стоит перед зеркалом, поправляя волосы и воротник рубашки: — Да и так идеально, — закатывает Щербаков глаза. Сабуров ухмыляется: — Я знаю. Вот чего Леша не знал, так это насколько Нурлан любит быть в центре внимания, быть лучшим во всем. Подозревал, но сейчас он убедился в этом на сто процентов, а еще он дикий контроллер, ему нужно все обо всех знать, чтобы все держать под своим цепким взором, лучше старосты для их класса было не найти. А еще он очень целеустремленный, настолько, что вот Леша сидит с ним в туалете и смотрит на него с собачьим восхищением, хотя до этого Нурлан в его жизни был лишь старостой, просто староста — они даже не дружили особо, и с чего Сабурову было им заинтересоваться: — Нур, — зовет он, и тот наконец отлипает от зеркала и подходит к нему с довольной улыбкой, — а почему я тебе понравился? Он замечает искреннее удивление в глазах Нурлана, прежде чем тот отвечает: — Потому что ты такой, какой ты есть, не прикидываешься никем, не скрываешь, что чувствуешь. — И что я сейчас чувствую? — Мм, — Нурлан хитро улыбается, — я тебе явно нравлюсь. Леша фыркает в ответ на такое заявление: — Просто ты этого, — Нурлан приближается к его лицу, — еще не понял, — Сабуров поправляет его воротник и стаскивает за руку с подоконника, — пойдем.***
Леша, конечно, не считал, что они с Нурланом встречаются. Что за бред? Просто у Нурлана была к нему симпатия, а Леша с этой симпатией смирился, просто у Нурлана была особая магия, которая заставляла Лешу чувствовать правильность происходящего между ними, ни о чем не задумываясь. Стоило Сабурову один день не появиться в школе, как эта магия обрушилась на него серой реальностью. Щербаков, не найдя спокойного, уверенного взгляда с последней парты, даже как-то забеспокоился, но быстро взял себя в руки. Он может позвонить ему в любое время и спросить, что случилось, только, если захочет, ведь они же не встречаются. Но окружение, как будто давит на него, заставляя чувствовать вину за безразличие к Сабурову: — Ты какой-то отстраненный сегодня, — замечает Витя, — все в порядке? Леша невпопад кивает и смотрит на столик баскетболистов. Каргинов выглядит серьезным, что заставляет Щербакова нервничать еще сильнее. В конце уроков его выхватывают из раздевалки: — Мы к Нуру собираемся, ты с нами? — спрашивает Каргинов, и у Леши краска отходит от лица. Почему он вообще спрашивает? Он знает? — Причем тут я? — говорит он самым равнодушным тоном, который способен скрыть его волнение. Каргинов хмурится, явно не понимая реакции Щербакова: — Вы стали хорошо общаться в последнее время, Нур сказал, что вы уладили ту ситуацию, он соврал мне? — Нет, — Леша кивает, боясь оступиться, — давайте сходим, конечно, — в итоге соглашается он, потому что ему надо узнать, что случилось, раз смелости написать так и не хватило. По дороге Леша узнает, что Нурлан вчера на дне рождения их общего с Тимуром друга с кем-то подрался, и поджимает губы. В квартиру Сабурова Леша заходит как самый незваный гость — последним. Слава и Тимур шустро разуваются, таща пакеты с фруктами в гостиную, Нур задерживается с ним в прихожей, но смотрит холодно. Чувствуя этот стальной взгляд на себе, Леша точно понимает, что виноват. Они проходят в гостиную, где пацаны расспрашивают о подробностях потасовки, Щербаков лишь бегло оглядывает его костяшки и лицо — на скуле красуется синяк, хотя Нурлана даже это не портит. Скотина. — Бля, мы просто отошли к девчонкам, — говорит Славка, — а к тебе тот тип полез, который в синем пиджаке? — Ага, мы с ним разругались, но нас быстро разняли, — отвечает Нур, а Леша тихо хмыкает, — их вообще там двое было. — Умно лезть на двоих, когда ты один, — не сдерживается от язвительного комментария Леша, не отрывая взгляда от работающего телевизора, рядом раздается смешок. — Ты прям как жена отчитываешь, — ржет Тимур, но Леша, как ни странно, пропускает эту провокационную шутку мимо ушей. Через двадцать минут Каргинов говорит, что ему надо идти, а Комиссаренко спрашивает: — Лех, вместе пойдем? — но Тимур просто берет его за руку и уводит. Когда входная дверь захлопывается, раздается недовольный голос Нурлана: — Ты при других на меня даже смотреть не будешь? — Не буду, — Леша складывает руки на груди, не желая уходить, и в то же время, не желая разговаривать с Сабуровым. — Чего не позвонил, раз переживал? — голос Нурлана раздается ближе. — Я не… — хочет огрызнуться Леша, но осекается, понимая, что, правда, переживал, — вдруг бы тебе голову разбили, придурок? Нурлан искренне смеется и обнимает Лешу, двигая его к своей груди: — Если будешь таскать мне апельсины, я не против. — С идиотскими записочками, — бурчит Щербаков. — Почему идиотскими? Сам же краснел, когда читал их, — улыбается Нурлан, крепко сжимая его в объятиях. — Я не краснел, — возмущается Леша, — и они до сих пор валяются у меня в рюкзаке. — Как мило, — произносит Нурлан, и они ненадолго замолкают, Леша удобно устраивается в руках Сабурова и берет его ладонь в свою, рассматривая мозоли от мячей и корки на костяшках. — Я не знаю, что происходит, но мне с тобой хорошо, — признается Леша, — это странно. Нурлан осторожно целует его в затылок: — Привыкнешь.***
Через несколько месяцев Нурлан на долгожданном выпускном случайно достает записку, ловко подкинутую в карман пиджака, он хмурится и быстро разворачивает ее. «Тут стало жарко (скорее всего причина в тебе), я пойду освежусь на улицу» Нурлан кладет ее обратно и, улыбаясь, выходит из ресторана. Привык.