Waves

There is a swelling storm And I'm caught up in the middle of it all

— «На небе только и разговоров, что о море…» — одним моментом проносится в голове Джина, когда он выходит из машины. Где же он слышал эту фразу? Кажется, в каком-то фильме про двух неизлечимо больных людей. Как он там назывался? Достучаться до небес? Да, кажется так. Он и сам чувствует себя неизлечимо больным, но это все осенняя хандра. Промозглый ноябрь пришел сразу за октябрем, даже не дав подготовиться к худшему, поэтому Джин поправляет теплое черное пальто и отходит от своей машины. Ветер, бывший когда-то приятным морским бризом, пробирается под одежду и заставляет кожу покрыться мурашками, но Сокджина это не особо волнует. Ким направляется ближе к берегу, туда, где кожей можно почувствовать мелкие капельки, туда, где пахнет солью и воспоминаниями. Морю нет разницы — двадцать тебе или шестьдесят, холодный ноябрь вокруг или жаркий июль, один ты или в компании — оно встречает с одинаковым приветливым шипением и облизывает песок у ног. Ким бы с радостью снял обувь и вошел в дружелюбно подступающие волны, но тогда он точно сляжет с температурой под сорок. Его иммунитет и так ни к черту, рисковать не стоит, поэтому Сокджин посильнее закутывается в свое пальто. Сверху слышится крик чайки и парень поднимает взгляд от пены под ногами, чтобы посмотреть на одинокую птицу, балансирующую на потоках холодного ветра. Она парит над волнами даже не в поисках пищи, а ради удовольствия, по крайней мере, Джину так кажется. Очередной порыв холодного ветра заставляет задрожать и пожалеть о том, что он оставил подаренный братом шарф в машине. Тэхен бы наверняка ворчал, если бы узнал. Он в последнее время стал реже звонить, но Сокджин не винит его. Младший весь погружен в учебу и, кажется, ему это нравится. На горизонте начинают сгущаться тучи: наверняка скоро будет шторм. Сокджин бы с радостью остался стоять на берегу, чтобы стихия захлестнула его своей мощью, вот только он знает, что это не поможет. Его внутренний шторм в тысячу раз сильнее самого оглушительного природного явления. Ким уже давно стоит в центре его и видит, как все вокруг растворяется, разносится неаккуратными кусками в круговороте мыслей. Это было бы даже поэтично, если бы не исчезала с пресловутым шипением его собственная размеренная и привычная жизнь. Джин знает, что, когда шторм закончится, он останется любоваться обломками своего корабля, который называется юностью и будет жалеть о том, что потратил ее так бездарно. Не на то, чего действительно хотел. Зачем Джин приехал к морю? Потому что оно отличный слушатель. С ним даже не обязательно говорить. Море прекрасно чувствует твои мысли и настроения и понимает их, принимает и уносит в себя, обещая никому не раскрыть твои секреты ни при каких обстоятельствах. Раньше Сокджину казалось, что это просто излишняя романтизация огромной соленой лужи, но море показало себя во всей красе, когда он первый раз пришел к нему один. Кажется, он плакал тогда? Или нет. Но кричал он точно, громко и много, так, что голос сорвал. Море же приняло, выслушало и успокоило, за это Джин его и полюбил. Теперь он возвращался к нему как к старому приятелю, чтобы увидеться, поговорить, вспомнить былые времена и немного погрустить. Совсем капельку, не до слез и истерик, а до легкого привкуса соли на пухлых губах. Джин снова вдыхает полной грудью, и нос обжигает солью. Кажется, она даже оседает пылью в легких. Он не против такого подарка, ведь так частичка моря навсегда останется рядом с ним, даже если его легкие со временем покроются соленой коркой и он не сможет дышать. Уж лучше так, чем травить себя сигаретами и алкоголем: так хотя бы романтичнее. Ким никогда не считал себя романтиком. Ему двадцать пять, у него совершенно скучные черные волосы, обычная работа и стопка полароидных фотографий в ящике стола, которые он хранит как свои сокровища. Он не смотрел «Титаник» и ничего не понимает в истинной любви, зато в совершенстве знает английский и умеет готовить. За плечами университет и «самые счастливые» годы юности, а впереди неизвестность. Все как у всех. Не самые позитивные мысли для вполне состоявшегося молодого человека, не правда ли? Это все осень. Джин не любит ее, потому что она идет сразу за летом. Она глушит страсть и счастье, накопленные за солнечные месяцы, сдергивает с небес на землю, больно ударяя лопатками о твердую почву. Она забирает тепло. Осень слишком много отобрала у Джина, и он не может простить ей этого. Штормовые облака всё ещё клубятся где-то у горизонта, и Ким понимает, что у него еще есть время до того, как начнётся дождь. Он снова делает глубокий вдох и прикрывает глаза. Ему двадцать пять, в это время родители обычно начинают беспокоиться о судьбе своих детей подгоняя их к созданию семьи и рождению внуков, но с Джином было иначе. Родители не давили на старшего сына, то ли потому что были слишком понимающими и хотели для своего ребенка лучшего, то ли потому что отчаялись и решили переключиться на младшего. Сокджин не сказал бы наверняка. Повод для родительского отчаяния был: в последний раз он говорил им о личной жизни еще когда учился на первом курсе университета. Джин сейчас даже не попытается вспомнить лицо той девушки, с которой провстречался всего месяц — знает, что не сможет, но, кажется, она была очень красивой. Парень мысленно хмыкает — он забыл лицо девушки, в которую был влюблен, но каждый день того лета помнит в мельчайших подробностях.

***

And it takes control Of the person that I thought I was, The boy I used to know

— Как же я устал, хочется в окно выйти, — Сокджин протяжно стонет и разминает пальцами затекшую шею. Он уже несколько часов сидит за ноутбуком до идеальности «вылизывая» текст документа перед ним. — Даже если выйдешь, то станешь призраком, потому что твоя курсовая будет неоконченным делом, — раздается голос младшего брата из телефона, и Джин злобно зыркает в его сторону. Тэхен по ту сторону экрана лежит на кровати закутавшись в одеяло, как в кокон, и явно еще теплый ото сна. Они часто так созваниваются по видеосвязи, разговаривая на разные темы и при этом не отвлекаясь от своих занятий. Например Тэхен только проснулся и сразу же позвонил брату, а тот пришел с учебы и занялся своей курсовой работой. — Тебе бы к выпускным экзаменам готовиться, а не «Сверхъестественное» смотреть, — укоряет старший, и Тэхен закатывает глаза. Младшего уже достали с этими экзаменами не меньше, чем Джина с курсовой. — Я наберу по всем больше девяносто баллов, вот увидишь, — Тэхен хмыкает и снова ворочается, закапываясь в одеяло. Телефон младшего стоит на тумбе в специальной подставке, точно так же, как и телефон Джина на рабочем столе. — Смелое заявление, — улыбается старший и смотрит на время, — восемь вечера. Кажется, надо идти приготовить поесть, хватит на сегодня работы, — Ким поднимается со своего места, покидая спальню, не забыв прихватить смартфон. — Хён, ты опять никуда не пойдешь? — Сокджин оставил подставку на кухонном столе и сделал звук погромче, чтобы слышать брата даже в процессе готовки. — Нет настроения, — Джин оглядывает содержимое холодильника, думая о том, чего бы хотел приготовить. Отталкивается от небольшого количества мяса и овощей, но ему много и не надо. Он живет один. — Фиговый у тебя вечер пятницы, — хмыкает Тэхен и, кажется, наконец решает выползти из кровати. Да, по правде говоря у Джина почти никогда нет настроения, чтобы идти куда-то. Может, потому что он домосед, а может, потому что все его друзья остались в Корее. — Вы с Чимином сегодня собирались куда-то? — достаточно резво перевел тему старший Ким, лишь бы Тэхен снова не завел шарманку про его жизнь в Канаде. Сокджин быстренько нарезал мясо на кубики и почти сразу отправил его в кастрюльку. Готовка для него словно некий успокаивающий ритуал. Джин на кухне всего пару минут, но даже мысли очистились от проклятого курсача. — Да, дополнительные занятия по физике, а потом встретиться с ребятами, — Тэхен поджимает губы, прекрасно понимая, почему брат перевел тему, но младший не сдается: — Они тоже скучают по тебе, хён. — Вы все еще общаетесь? — Сокджин отвлекается от нарезки овощей и смотрит на младшего, который начинает активно кивать. Тэхен, похожий на болванчика — весьма забавное зрелище, поэтому Сокджин дергает уголками губ, не в силах сдержаться. — Юнги и Хосок каждый раз спрашивают о тебе, я говорю, что все в порядке, — Тэхен наконец выполз из плена одеяла и теперь натягивал джинсы. Мысль о том, что старые друзья его не забыли, греет душу, как и то, что Юнги держит обещание и присматривает за Тэхеном в отсутствие старшего. — Я рад, что вы еще не поубивали друг друга, — Сокджин хмыкает, отправляя овощи в кастрюльку к мясу. Тэхен тем временем уже натянул худи и переместился в ванную, где принялся чистить зубы. — У нас даже двое новеньких появилось, — сполоснув рот водой и оценив белизну зубов, заявил Ким младший. — М? И кто же? — Сокджин помешивал овощное рагу прежде, чем накрыть его крышкой и приняться за салат. — Один парень, старше меня, Намджун, они с Хосоком одногодки и вообще уже даже друзья, — Тэхен зажмурил один глаз и скорчил задумчивую моську. — Он жил в США, а теперь вернулся в Сеул, и Хосок притащил его в нашу компанию. — А второй? — Джин действительно интересовался жизнью младшего брата. Не хотелось, чтобы он связался с какими-нибудь придурками. Ему и Чимина с его тараканами хватает, впрочем, Тэ и сам далеко не ангелочек. Они идеально дополняют друг друга. — Чонгук, он заканчивает среднюю школу и совсем еще ребенок, — младший щелкает чайником, а Джину хочется фыркнуть и поинтересоваться, давно ли сам Тэ сделался взрослым, но Сокджин не говорит это, потому что младший прав: Чонгук теперь самый маленький в их компании. — Вот как, это классно, — Джин улыбается и снова помешивает содержимое кастрюльки, чтобы не пригорело. Запах готовящейся пищи заполняет комнату, заставляя рот наполняться слюной. Джин снова засел за работу сразу после университета и даже не поел. — Сокджин-а, когда ты приедешь? — ну вот, началось. Голос у брата жалобный, а вид в целом, как у побитого маленького щеночка, и у старшего от этой картины сжимается сердце. — Тэхен, мы уже говорили об этом сто раз, — Джин устало выдыхает и смотрит на младшего. Он уехал в Канаду для того, чтобы учиться и находится там уже второй год безвылазно, даже на праздники не приезжает. Ким подрабатывает, чтобы не сидеть на шее у родителей, которые, впрочем, все равно высылают ему деньги. Это лето он тоже хотел посвятить работе, зная, что если вернется в Сеул, то непременно захочет остаться там, потому что свободная жизнь в Канаде — это конечно круто, но родная Корея и любимая семья под боком, а еще друзья — это минимум в сто раз круче. — Ты даже на мой день рождения не приехал, — дует губы младший, пока заливает кипятком чайный пакетик, и продолжает жалобно смотреть в камеру. — Я отправил подарок и, мне кажется, он тебе понравился, — еще бы телефон самой модной марки не понравился младшему. Ким работал для этого сверхурочно и даже иногда пары пропускал, но Джин знал, что так откупаться неправильно, однако ничего не мог поделать. — Мне бы больше понравилось, если бы ты просто приехал, — тихо говорит Тэхен и отводит взгляд. Кажется, его глаза на мокром месте. У Джина снова сжимается сердце. Они всегда были очень близки с братом и искренне любили друг друга, хотя в детстве часто дрались за игрушки. Сокджин понимал, что Тэхен скучает по нему, да и сам он безумно соскучился, так что уже пару раз хотел бросить все и полететь в Корею, чтобы вновь побыть с младшим и поговорить вживую без посредника в виде телефона. — Тэтэ, сейчас у меня сессия, — Джин приоткрывает окно, впуская на кухню майский воздух, все еще по-местному холодный, а ведь совсем скоро уже июнь. Сокджин и сам не до конца понимает: он убеждает Тэхена или себя? — А потом ты опять останешься в своем Торонто на все лето, — обиженно бросает младший и шумно отхлебывает чай. Кажется, даже язык обжог, но виду не подает. — Что будет потом — я не знаю, даже сейчас я не знаю, когда закончатся мои экзамены. Тем более, ты еще не сдал свои, — Джин вздыхает, понимая, что если Тэхен еще капельку надавит, то он бросит все прямо сейчас и улетит в Сеул к брату. — Давай так, — вдруг загорается младший Ким, пока Джин выкладывает рагу в миску, — если я сдам все экзамены больше, чем на девяносто баллов, то ты приедешь в Корею и останешься на все лето? — Если наберешь не меньше девяносто пяти, — улыбается Сокджин, отправляя в рот первый кусочек еды. Она немного обжигает язык, но оно того стоит. — Договорились. Только пообещай, что приедешь! — Тэхен улыбается своей странноватой, но очаровательной квадратной улыбкой, и на нее невозможно не ответить. — Сначала набери баллы, — хмыкает старший, прежде чем отправить в рот еще одну порцию пищи. — Ты зануда, хен, ты знаешь? — младший Ким надувает нижнюю губу и строит обиженную моську, впрочем, почти сразу меняется в лице: — Чиминни звонит, наверное, он уже ждет меня. — Беги, Тэтэ, и постарайся сегодня на занятиях, — Сокджин тянется к телефону, наблюдая за братом. — Обязательно, Джин-а, все, я убежал. Люблю тебя, — Тэхен чмокает камеру, и Сокджин смеется, проговаривая «И я тебя», прежде чем младший отключается. Сокджин качает головой, понимая, что в очередной раз повелся на провокацию этого чертенка. Ну, по крайней мере, у него есть отсрочка на пару недель. Тэхен и Чимин учатся в особой школе европейского типа, которую когда-то закончил и сам Ким, поэтому экзамены у них не в ноябре, а в начале июня, а еще английский изучается столько же часов, как и корейский. В принципе, это неплохо, особенно если планируешь поступать за границу, но ребята из этой школы оказывались как в изоляции. Они не совпадали каникулами с обычными школьниками, да и расписанием в целом, так что сложно было с кем-то гулять. Но это ведь не так уж и важно. Джин снова улыбается, прикидывая, на какую дату лучше взять билет, ведь в способностях младшего брата он не сомневался. Потому что тот хоть и был со своими заскоками и характером пятилетнего ребёнка, но умом его природа не обделила. Тэхен выдавал порой гениальные вещи, а в предметах, которые ему были интересны вообще, изучал все досконально, перечитывая учебники от корки до корки. Джин иногда ему даже завидовал, ведь в свои семнадцать лет Тэхен мог пугать уровнем знаний. Впрочем, и Джин не был лузером, он учился в одном из самых престижных университетов Канады и получал стипендию за отличную учебу. Бельмом на глазу старшего был только этот чертов курсач, который придется сдавать до жути вредному преподавателю. Он мог придраться к запятой и не принять работу, чего Сокджину очень не хотелось, ведь тогда он лишится стипендии и в целом расстроится. Мысли об предстоящей каторге заставили поморщиться. Совсем недавно он звонил матери, чтобы поделиться своими переживаниями относительно учебы. Она умело успокоила его, как всегда подобрав лучшие и самые желанные слова. Джин очень соскучился по ней, да и по отцу тоже. Тот хоть и был строгим, но всегда поддерживал своих сыновей, оставаясь им прежде всего другом. Они, наверное, тоже скучают по нему, хотя и не говорят. Это Тэхен капризный малыш, а родители понимают, что если еще и они начнут говорить о том, как сильно соскучились, то Джин непременно бросит Канаду и примчится первым же рейсом, а так нельзя. Сокджин вздыхает: сейчас ему действительно важно образование и, как бы сильно он не уставал, это еще принесет свои плоды. Поэтому Ким терпит. Без голоса Тэхена в квартире тихо, слышны лишь звуки улицы, доносящиеся из приоткрытого окна и шум посуды, которую перемывает Джин. А на улице действительно шумно, ведь сегодня пятница, да и времени девять вечера — все ползут в бары и клубы, чтобы отметить окончание рабочей недели. Сокджин закрывает окно, погружая квартиру в тишину, но она кажется давящей: Ким даже за полтора года не смог привыкнуть к такой тишине. Поэтому он включает телевизор, натыкаясь на какой-то американский ситком и делает себе чай. Джину двадцать лет и он один в этой квартире. В этой стране. Ким подумывал завести себе кошку или собаку, но это было бы нечестно по отношению к животному. Парень покидает квартиру рано утром, а возвращается порой вечером, так что питомец будет сидеть в одиночестве и скучать, а еще может нашкодить или пораниться. Джин бы не хотел этого, поэтому в одиночестве сидит он сам. С девушками у него тоже не клеится, все отношения заканчиваются в пределах месяца, так что он даже перестал говорить о своих «интрижках» с мамой. Стоит ему заметить какую-то привлекательную девушку, она либо слишком торопит события, либо вовсе ведет себя глупо. Джин не знал, возможно, это из-за разного менталитета, а может проблема в нем. Парень не брался рассуждать, просто довольствовался «отношениями» на неделю-две, со всеми вытекающими в виде поцелуев и секса, а после они расставались. Причем инициатором в восьмидесяти процентах был не он, а именно девушка. Сокджин только плечами пожимал: он уже давно не влюблялся в каждую свою «пассию на пару раз», а поток имен смешался до такой степени, что он уже даже не пытался вспомнить приметы своих бывших. Джин хмыкнул. Наверное, со стороны может показаться, что он мудак, который меняет девушек как перчатки и не жалеет об этом. Вот только Ким бы с радостью нашел одну единственную, которую бы перевез в свою квартирку, чтобы не быть одному. Немного эгоистичное желание, но он бы обязательно заботился о ней и возможно даже любил. Может быть, даже рассказал бы о ней родителям, если бы она продержалась с ним по крайней мере два месяца, но пока такой, к сожалению, нет. От мыслей отвлекла внезапная трель телефона, оповещающая о сообщении. Сокджин приподнял бровь: кому он понадобился в девять тридцать вечера? Сообщение от Тэхена гласило о том, что дополнительное занятие мегаскучное и он вообще не понимает, зачем пришел туда. К сообщению была прикреплена фотография, на ней сам Тэхен сложил пальцы буквой «V» и квадратно улыбался, а на фоне спал Чимин. Рыжеволосый парень положил голову на руки, и безмятежность отражалась на его лице. На лбу красовался аккуратно приклеенный Тэхеном стикер с надписью «дурак». Джин прыснул и написал, что Чимин, скорее всего, рассердиться на Кима и поколотит его, когда проснется. Тэхен же слегка высокомерно, как показалось Джину, ответил, что Пак не дотянется и пожелал брату спокойной ночи. Джин снова улыбнулся и, покачав головой, отложил телефон, возвращаясь к просмотру сериала: спать ему не хотелось.

***

Вот и настал тот самый день, когда решится судьба несчастного студента. Защита курсовой, на которую Сокджин безнадежно опаздывал из-за пробок, должна была начаться десять минут назад. Джин бежал, прикрывшись зонтиком от проливного дождя, послужившего причиной внезапных проблем на дорогах, и молился всем богам, чтобы преподаватель пустил его в аудиторию. Ким не хотел оставаться в Канаде еще как минимум на две недели из-за пересдачи, потому что именно после того разговора с братом понял, насколько его тянет домой. Почти физическая сила заставляла его каждый раз смотреть в окно автобуса, когда вдали виднелся аэропорт. Джин уже сегодня собирался купить билет и начать собирать вещи. Тепло предвкушения разливалось по телу парня, когда он представлял, что уже совсем скоро окажется дома. Конечно, ему бы сейчас не об этом думать, ведь он опаздывал, а следовательно мог вообще не попасть на защиту и застрять в Канаде на неопределенный срок. Джин оказывается в универе довольно быстро, пусть обувь хлюпает от воды, а вид в целом загнанный — главное, что добежал. Парень быстро расправился с вещами и птичкой полетел в сторону необходимой аудитории. Перед самой дверью остановился и сделал несколько глубоких вдохов-выдохов, дабы успокоиться. Подозрительная тишина за дверью аудитории настораживала Кима и он даже на секунду подумал, что все уже закончилось. Впрочем, парень сразу же отметает эту мысль, он опоздал всего на семнадцать минут — не могли за это время защитить курсовую двадцать два человека. Ким вежливо стучит и открывает дверь. Преподаватель смотрит на него странно, а Джин понять не может — это восхищение, раздражение или какая-то дикая смесь. — И-извините за опоздание, — начал, слегка запнувшись, парень. И запнулся скорее от долгого молчания, нежели от страха перед преподом. Джин слишком гордый для страха. — Проходите, вы сегодня первый, — преподаватель хмыкает и снова переводит взгляд на часы, а затем на книгу, которую читал до прихода Кима. Джин проходит в аудиторию, где действительно оказывается единственным студентом, занимает свое место и принимается повторять материалы курсовой, не забыв поблагодарить Вселенную за благосклонность к бедному Киму. Постепенно, один за другим, в аудиторию начинают стягиваться другие студенты. Защита обошлась для него малой кровью. Толи потому что из-за погоды настроение у преподавателя совершенно не рабочее, толи потому что Джин пришел первым, но он сдал курсовую достаточно просто, отделавшись всего десятком вопросов на знание материала и уточняющие мелочи. Сокджин получил заветную закорючку в документах, обозначающую конец его страданий на ближайшие месяцы. — Добби свободен, — практически стонет Джин, блаженно вытягиваясь на диване и притягивая к себе ноутбук. — Поздравляю, хен, — Тэхен с экрана ноутбука смотрит на старшего, поедая какие-то ягоды, кажется, клубнику. Ким-старший сначала не может понять, что именно его насторожило. Джин сворачивает окно диалога до небольшого квадратика в углу и вбивает в поиск покупку авиабилетов. Ему уже не терпится оказаться в аэропорту. — Когда твои экзамены? — Джин спрашивает скорее для вида. Он в любом случае приедет и останется до конца лета, ведь уже договорился с хозяйкой квартиры, и та решила не сдавать ее другим желающим и даже поливать одинокий кактус на подоконнике. — Сегодня, — Тэхен складывает клубнику за щеки и становится похожим на хомячка, и тут до Сокджина доходит. В Торонто около трех часов дня, значит в Корее пять утра. Тэхен в пять утра ест клубнику. Да он чертовски нервничает! — Ты спал хоть немного? — Ким старший старается разглядеть синяки под глазами брата, но в комнате достаточно темно, чтобы увидеть такие детали. — Часа три поспал, — согласно кивает младший и отправляет в рот еще одну ягоду. — Хен, а ты тоже жутко нервничал? — Я перестал спать за три дня до экзаменов, так что ты еще молодец, — Джин хмыкает и улыбается брату, который тоже дергает губы в улыбке. Сокджин продолжает просматривать билеты, определяясь с выбором. — Я был так уверен, что сдам все на высший балл, а теперь беспокоюсь о прохождении порога, — Тэхен надувает нижнюю губу и обессиленно роняет голову. — Эй, все ты сдашь, я в тебя верю! — Сокджин улыбается младшему, и тот отрывает голову от подушки и вновь тянется к ягодам. — А если я наберу по физике девяносто четыре балла, ты приедешь? — Тэхен смотрит на брата с какой-то щенячьей надеждой в больших глазах. — У нас был уговор, — протягивает Джин одновременно с этим нажимая «оплатить билет». Послезавтра он уже будет в аэропорту.