◇◇◇
— Добро пожаловать, — лучезарно улыбнулся Тэхён, приветствуя новых посетителей, когда раздался звонок над дверью. Парень и девушка одновременно смущённо улыбнулись, направляясь за официантом, который предложил им место у окна. В солнечную погоду пейзаж за стеклом поразительный, ведёт прямо в личный сад кафе с цветущей там яркой геранью. Там же — единственная тропинка, ведущая к одиноко стоящей резной лавочке, где обычно нежится Лула – чёрная кошка, которая не так давно забрела в это кафе, и персонал ее с радостью принял. Сейчас она, испугавшись грома, дрожа, прижимается в углу к постеленной специально для неё подушке. В кафе витает приятный аромат свежей выпечки и вишни. Немногочисленные посетители спокойно общаются между собой, попивая душистый чай, закусывая фирменным вишнёвым пирожным. За окном тяжёлые капли разбиваются об стекла, подыгрывая негромкой музыке в кафе. Техён сам расслабляется в этом месте, однако усталость никуда не исчезла, и будто паразит сжирает все внутри, не давая нормально сконцентрироваться на работе. Передав заказ посетителя повару, Тэхён вернулся в зал, но его тут же отвлек бармен. Омега направился к нему, тяжко выдыхая. — Тэхён-а, не делай такое выражение лица, будто ты не рад меня видеть, — наигранно обиделся бармен-омега, протирая бокалы, — Мы так давно с тобой не виделись. — Мы с тобой не виделись всего лишь два дня. — А будто целую вечность, — продолжил омега, — Так хреново выглядишь, что кажется ты эти два дня бухал не просыхая. Такие глаза уставшие, — забеспокоился белобрысый. — Чимин, не бери в голову, со мной все в порядке. Я просто… сел на диету. Сам знаешь какого это, — выпалил первое, что пришло на ум. Однако это отчасти правда, потому что Тэхён уже неделю живёт на спиртном и сигаретах, что так чётко подметил Чимин. Больше ничего долго не удерживается внутри него. Кажется, что если он съест хоть что-нибудь, его обязательно вырвет. Возможно, на подсознательном уровне омега желает помереть, потому что это единственный способ избавиться от него. Что каждую ночь приходит, раскрывает свои ледяные объятья, и, не спрашивая, делает, что хочет. Если Тэхён расскажет кому-то, его точно в психушку отправят. Хотя кому рассказывать? Омега уже давно привык жить один, сильнее ограждаясь от общества. Человек — это социальное существо? Прожить один не сможет, ему обязательно нужен кто-то, иначе свихнётся с ума. Тэхён это уже доказал на собственном опыте. А Одиночество ему в этом помогает. Иногда все же хочется кому-то высказаться, выпустить все, что там накопилось. Уверен, дышать станет легче, аппетит появится, сердце перестанет болеть, давящие спазмы в горле прекратятся, и он исчезнет… Но кому рассказать? Чимину, что словно банный лист приклеился к нему? Возомнил себе, будто они друзья. Тэхён таких людей сторонится, у них ветер в голове: постоянно улыбаются чему-то своему, словно эта улыбка пришита к ним с рождения. Но что скрывается под это маской? Люди — непостоянные, вечно лгущие и жадные. Тэхёну они противны. Но он же тоже человек, значит… Нет, омега выше всего этого и не опустится до них! По кафе пробежался звон, оповещая о новом посетителе. Холодный ветер ворвался вместе с ним в уютное помещение, и табун мурашек пробежался по телу каждого здесь присутствующего. Кроме Тэхёна, что снова обреченно вздохнул, возвращая своего внимание к Чимину, делая вид, будто он заинтересован в их разговоре. Лакированная обувь, дорогой приталенный костюм от Версаче, фирменная улыбка, идеально уложенная чёлка, и, завершающие образ, тёмные очки, призванные сохранять анонимность. Но даже через них люди узнают, кто зашел в малоизвестную кафешку. Выдающийся танцор Кореи, который так же известен и заграницей – Чон Хосок. "Выпендрежник" — подумал Тэхён, закатывая глаза. — Привет, цветочек, — по помещению прошлись звуки сладкого умиления и горькой зависти, когда Хосок поздоровался с Тэхёном, бережно взяв коротко стриженными пальцами омежий подбородок, втягивая в непродолжительный нежный поцелуй с привкусом резкой горечи. Снова Чон употреблял. Тэхён отстранился первый, когда услышал звонок с кухни, обозначающий готовый заказ. Схватив на подносе блюда, поставил перед посетителями, которые не отрывали взгляда от знаменитости. Альфа сжал руку в кулак, сохраняя тепло чужого тела, и кинул на омегу укоризненный взгляд. Тэхён повернулся к нему, пересекаясь взглядами. Хосок улыбался, можно сказать, влюбленно, но на дне зрачков бесы разжигали огонь. Моргнул, и это сразу же испарилось, отражая леденящий душу взгляд, за дымкой потухшего пламени. Тэхёну хочется курить. Очень сильно. Чтобы чувствовать рвотную горечь, но вместо этого у омеги чужой язык во рту исследует уже давно знакомый цветочный вкус, что букетом расцветает в лёгких, в помещении для сотрудников. Тэхёном не насытиться. Он лучше самого высококачественного наркотика, который Хосоку только доводилось пробовать. Он слаще. А побочные эффекты глубже, в разум одурманивающим ароматом оседает, лёгкие покрываются им, и нежными лепестками щекочут, даря долгий, ненормальный смех в вишневые, влажные губы. Альфа спускается к длинной шее, оставляя поцелуи-укусы, что вырывают из омежьих губ приглушенный стон. Этой мелодией еще больше раззадоривая Хосока. Не сдерживаясь, разрывает белоснежную рубашку, и пуговицы, по цвету напоминающие иссиня-черные глаза напротив, падают на кафель с характерным звуком. Хосок покусывает соски, как самые вкусные в мире конфеты. Наигравшись, плюнул на ладонь, и залез под тёмную ткань штанов, торопливо проникая в дырочку сразу двумя пальцами. Тэхён хочет застонать от боли, но вместо этого кусает ребро руки, сдерживаясь, чтобы их никто не услышал. Не отводя много времени на разработку, Чон перевернул парня к себе спиной, надавив на поясницу, и он, как послушная течная сучка, выпячивает свой зад. Спустив свои и чужие штаны, альфа растер скудным количеством слюны свой колом стоящий член, направляя его в плохо разработанную дырочку, шипя от узости, и проникая сразу наполовину. Тэхён бесшумно пускает слезы от боли, чувствуя, словно он разрывается на миллионы атомов, падая на плохо вымытый пол. Он никогда не привыкнет к боли, которую Хосок доставляет. Но ведь сам виноват, раз уж бегал за ним, делая все, чтобы кумир заметил его. И у него получилось. Но вскоре омега очень сильно пожалел. Разочарование потихоньку сжигало все светлые чувства, что когда-то цвели в душе. Тэхён чувствовал себя обманутым дорогим человеком, что на публике показывает лишь выточенную умелым скульптором совершенную маску. Но омега думал, что если побудет с Хосоком подольше, то сможет узнать его настоящего. Время шло, а огонёк надежды, что ярко сиял в амбициозных глазах, потухал, пока внутри все не превратилось антарктидовые глыбы, что плавали в солено-слезном море, где Тэхён тонул, лишаясь кислорода. Не создавай себе кумиров, иначе сильно разочаруешься. Проигнорировав боль омеги, Хосок все больше насаживал его до упора, издавая животное рычание, зная, что тот всё вытерпит. Хосок сильно изголодался по медовой коже (с каждой новой встречи она становится всё бледнее), которой постоянно будет мало. Один раз вкусишь, и будешь вечно его желать. Худое тело с выпирающими тазовыми косточками. Его хочется полностью облизать и на каждой части тела пометить: "мое". Его никто не заменит. Сколько бы Хосок не трахал других, ни разу не находил даже отдалённо что-то схожее с этим парнишкой, чья кожа словно бархатный лепесток, а запах заставляет скулить от наслаждения.◇◇◇
Тэхён покрылся мурашками, стоя поздней осенью в одной рубашке. Чмокнул на прощание Хосока, но альфа углубил поцелуй, точно сжирая. — Уверен, что не хочешь ко мне? — Хосок мелкими поцелуями начал покрывать омежью шею, — продолжим веселье. — Давай на сегодня закончим, — легонько оттолкнул от себя напористого альфу, — Я правда устал. — Вымученно улыбнулся, чтобы не разозлить его. Хосок напоследок кинул на омегу бесцветный взгляд, и сел в кровавую феррари. Проводя уставшими глазами спорткар, Тэхён зашел обратно в тёплую кафешку, покрываясь новым табуном мурашек от перепада температуры. К счастью, из посетителей осталась только одна пожилая пара, значит ненавистных взглядов в сторону омеги не будет. Но один взгляд все же чувствует на себе Тэхён. — Ну как ты смог привлечь к себе Чон Хосока, — с грустью произнёс Чимин, облокачиваясь на барную стойку, — Я его фанат уже так давно. Он идеальный, — мечтательно оперся своим подбородком о кулачок, — красивый, харизматичный, богатый, невероятно танцует. А эта улыбка! Он ею сводит меня с ума. — Чимин, — окликнула его хозяйка кафе с тугим хвостом и её любимой алой помадой на губах, — хватит думать об альфах, лучше займись работой. – Но, Кан-щи, посетителей почти нет, а я уже эти кружки по три раза вымыл. Дайте хоть помечтать, всё равно нам не суждено быть вместе, — пробормотал омега. — Так, — ударила его по затылку, — хватит этих пессимистичных мыслей. — Кан-щи, — возмущённо воскликнул Чимин, хватаясь за ударенное место, — больно. — Это чтобы ты выкинул из головы весь этот бред. И вместо того, чтобы вздыхать, взял и сделал бы что-нибудь для достижения цели. А ты, — кинула взгляд на рядом стоящего Тэхёна, что тот удивился из-за этого, — хватит ходить с лицом, будто вся вселенная против тебя, — потянулась к омегам, обнимая. — Вы так молоды, еще успеете наплакаться по этим альфам. Улыбайтесь, вы у меня самые лучшие. — Кан-щи, вы у нас тоже самая лучшая хозяйка, — начал Тэхён, крепче обнимая, — и не такая уж вы и старая. Хозяйка теперь ударила по затылку Тэхёна. — Чтобы про возраст в свою сторону я ничего не слышала, — отстранилась она, — Вы еще увидите, как я выйду замуж за богатого, и уеду на Мальдивы. — Поправила свой бюстгальтер под хохот омег, и сама улыбнулась. Чимин, как всегда, пораньше ушел, чтобы забрать младшего брата с танцев, поэтому Тэхён в одиночестве остался убираться. Подметя везде, накинул на себя тонкую не по погоде куртку, выключил свет, и, не забывая замкнуть дверь, вышел на улицу. Живот урчит. Даёт знать, что желудок пустует уже, как неделю, и надо бы подкрепиться. Посчитав сколько денег есть, понял, что хватит только на лапшу быстрого приготовления. Зайдя в магазин по пути, пошёл в сторону дома, держа в руке упаковку дешёвого рамёна. Сокращает путь по переулкам, которые освещены только месяцем на беззвёздном тёмном небе. Ветер треплет светлые волосы, пробирается под куртку, пересчитывая рёбра. Зубы дрожат, но больше не от леденящего ветра, а от страха. Омега чувствует, что его кто-то преследует. И это не давно знакомый фантом. Все куда хуже. Это человек. Тэхён резко поворачивает голову, встречаясь с ухмылкой, что больше напоминает оскал. А в пьяном взгляде видит неоново горящее «хочу». Тэхён побежал по незнакомой ему местности, но тело омеги уставшее, без капли энергии. Поэтому уже спустя пару минут Тэхён выдохся, но продолжал быстро волочить потяжелевшие ноги. Еще раз повернув на новую улицу, омега понял, что он в тупике. Сам себя загнал в ловушку. Тэхён поворачивается, надеясь, что он смог оторваться от насильника. Но тут омега падает из-за неожиданного удара по лицу, пачка лапши выпадает из рук, укатываясь в грязный угол. Кровь из носа капает на промокший от недавнего дождя асфальт. — Куколка, — грубо обхватил сальными руками подбородок и сел на чужие бедра, удерживая, — куда это ты захотел от меня сбежать, — противно ухмыльнулся, рассматривая заплаканное лицо, — А ты невероятно красив. — Оставьте меня, — умоляет Техён, зная, что бесполезно. — Ну-ну, успокойся, — нежно заговорил насильник, проводя пальцами по шее, — чем больше будешь дергаться, тем больнее будет, — резко порвал тонкую куртку и рубашку, рассматривая мурашками покрытую кожу. Приблизив лицо к омежьей шее, с удовольствием вдохнул цветочный аромат. В голове фейерверки взрываются от этого. А в штанах уже тесно, поэтому немедля расстегнул их, вытаскивая сочащийся член. Увидев это, у омеги начала в геометрической прогрессии разрастаться истерика. Кожа леденеет не от уличного холода, а от страха. Заметив то, что мужчина тянет свои мерзкие руки к его штанам, Тэхён, не думая, схватил близко лежащий камень, желая хоть как-то спастись. Но удача, как всегда, не на его стороне. Мужчина, поняв, что хочет сделать парень, больно ударил по рукам так, что камень отлетел. — Ты, сучка, решил меня прибить? — и со всей силы ударил по нежной щеке, оставляя красный отпечаток и отвратительную рану на губе, — Зря ты меня разозлил… — Эй, мужик, — освещённый единственным фонарём на улице, стоял ангел-спаситель Тэхёна. По крайней мере, так тому кажется, — Парниша явно дал понять, что ты ему неприятен. Оставь его. — Не влезай не в своё дело, — встал с бёдер омеги, пошатываясь, — а то получишь, — замахнулся кулаком в парня явно крупнее его, а тот, не долго думая, ударил мужика в живот. — Ах ты, сучёныш, — Схватившись за живот обеими руками, он побагровел от злости, но столкнувшись со сжигающим взглядом, убежал, проклиная всё на свете. Ухмыльнувшись убежавшему, незнакомец перевёл глаза, в которых читалась жалость, на омегу. Подойдя, мужчина, не долго думая, отдал своё черное пальто, в грязи лежащему парню. Тэхёну не нужна жалость, ему от этого рвать хочется, даже если это от спасателя с тёмно-космическими глазами. Поэтому, как напуганный звереныш, отодвинулся от альфы. Мужчина лишь понимающе улыбнулся, и от этого у Тэхёна непривычная теплота поселилась где-то внутри. Или показалось. — Просто накинь пальто на себя, — приятным бархатный голосом прошептал незнакомец и, волей-неволей, Тэхён прислушивается, — лучше начнёшь себя чувствовать. "Лучше начнёшь себя чувствовать" — повторил про себя Тэхён. Горько ухмыльнувшись, перечеркнул эту фразу. Парень долго смотрит, сканирует, и, будто прочитав его мысли, добавляет: — Просто попробуй. Не понравится — снимешь, — и снова протянул пальто. Тэхён весь дрожит, но уже не от страха, а от холода, или всё же от мужчины, которому он доверился и, надев пальто, уткнулся своим холодным носом в ворот, пахнущий свежестью. Он не соврал: стало лучше. Намного лучше.