Уставшие птицы.

Беверли начинает плакать, потому что не может ничего сделать. Ее тело словно парализовано, но вокруг все продолжает идти своим ходом. Как всегда. Девушка вынуждена просто стоять и смотреть на этот ужас, пока горячие слезы катятся по ее щекам, обжигая их и оставляя невидимый след.  — Нет, — шепчет Марш. — Остановись… Но он ее не слышит. Она не сможет спасти его. Мужчина ложится в ванну, пытаясь скрыть страх. Беверли провела с ним слишком много времени, чтобы не заметить его подрагивающие руки и тяжелое дыхание. Все те же черты лица, изящные движения. Время пожалело его, точно охраняя этот идеальный образ. От этого еще больнее видеть лезвие в его длинных пальцах.  — Я хочу проснуться, хочу проснуться... Встреча с Пеннивайзом наложила на нее более глубокий шрам, чем на остальных неудачников. Беверли видела огни, чувствовала их пламенный холод и смерть, которую она видела каждую ночь. «Все умрут, — шептали голоса в голове. — Ты не спасешь их, никчемная девчонка.» Девушка пыталась кричать, каждую ночь пыталась, но не получилось еще ни разу. Она боялась засыпать, потому что не хотела видеть, как ее друзья умирают. Но никто не может прожить без сна. Его смерть снилась ей чаще всего. Беверли все труднее было врать ему в глаза, особенно когда он успокаивающе целовал ее, пытаясь отвлечь от кошмаров. Хотелось рассказать ему все, выплакать то, что застряло где-то между прошлым и будущим, но она не могла. Девушка лишь молча смотрела на него, мысленно извиняясь за то, что произойдет. Он проводит первую полосу, ванну начинает заполнять алая кровь. Беверли начинает мутить от одного ее вида, но она глотает приступ тошноты, пытаясь сорваться с места и сделать хоть что-то. Вторая полоса. Девушка находится на грани истерики. Руки дрожат, она уверена, что в реальности по ее щекам тоже стекают две мокрые дорожки, а она тихо всхлипывает во сне. Третья полоса. Кажется, что прошла вечность с тех пор, как она заснула. «Просыпайся, просыпайся.» Беверли пытается зажмурить глаза, чтобы не видеть, как последние искорки жизни покидают мужчину, глаза тускнеют, а улыбка блекнет. Он мертв. С губ Марш срывается истошный крик, и она просыпается в холодном поту. Слезы капают на одеяло, голова раскалывается от мыслей. Парень прижимает девушку к себе, пытается успокоить, гладит по волосам и постоянно повторяет, что все хорошо. Ведь это просто кошмар. «Ничего не хорошо. И не будет, уже никогда.» Он терпеливо ждет, пока ее дыхание выровняется, она обхватит своими тонкимм ручками и тихо выдохнет в его грудь.  — Все хорошо, я не оставлю тебя, Бев. Девушка давит новый приступ истерики, потому что знает, что он врет. Не ей его осуждать, она врет всем каждый день. «Ты умрешь один, Стэн. Меня не будет рядом. Значит, это я оставлю тебя.» Марш пытается держать язык за зубами, сжимая их до боли. Лишь бы не вырвалось. Сейчас он рядом. Живой, чуткий и до неприличия нежный. «Надеюсь, хоть ты сможешь простить меня. Потому что я никогда не смогу.»