Все для нее

Они столкнулись в офисе телекомпании Star TV. Видимо, рано или поздно это должно было случиться, так как у обоих был подписан контракт именно с этой компанией. Для каждого из них встреча оказалась сродни удару в солнечное сплетение. Смерив друг друга недобрыми взглядами, они уже двинулись в противоположных направлениях, когда вдруг Бурак услышал за спиной ненавистный голос: - Не надейся, что с поля, которое ты засеваешь, будешь сам собирать урожай, - надменно усмехнулся бывший возлюбленный Эф. Кровь моментально бросилась в голову молодого человека, но он, зная, что его горячность ни к чему хорошему не приведет, сумел совладать с собой и, медленно повернувшись к незадачливому стареющему ловеласу, как можно спокойнее ответил ему. - Ты когда-то очень безграмотно распорядился его девственной землей, мусульманин. Не пытайся вытоптать цветы, которые сам оказался не способным взрастить на нем. - Еще посмотрим, кто будет наслаждаться их ароматом, - с чувством собственного превосходства парировал Дениз. Бурак лишь прищурился на его слова и качнул головой: - Не ты, мусульманин, - и, больше не оглядываясь, продолжил свой путь. Встреча была короткой, но тем не менее оставила в душе мутный осадок. И хотя говорил Бурак с мужчиной достаточно уверенно, червячок сомнения все же проник в сердце. Они никогда не разговаривали с Фахрийе о ее прошлом. Бурак не хотел ничего знать о человеке, который когда-то давно обидел его любимую, да и Эф не стремилась вспоминать о нем. Но после встречи с Денизом Бурак вдруг забеспокоился. Насколько сильной была обида Эф? Не говорит ли ее нежелание вспоминать прошлое о том, что она все еще не забыла свою первую любовь? Молодой человек попытался вспомнить свое первое сильное чувство, но оказалось, что до встречи со своей нынешней возлюбленной ни одну женщину он и не любил настолько сильно, чтобы та заняла уголок в его памяти — со всеми он расставался с чувством вины, но всегда с мыслями уже о другой девушке. А рядом с Фахрийе, после расставания с Озджаном и до встречи с ним, Бураком, не было ни одного мужчины, насколько он знал. Может ли она до сих пор помнить этого мерзавца и хранить в уголке своего сердца тлеющий уголек так и не погасшей любви? Когда отчаяние и ревность затмевают мозг, то вытесняют оттуда логику. Боясь возможной встречи Эф с Озджаном, Бурак решил во что бы то ни стало увезти ее из Стамбула, тем более что сам должен был покинуть город (пришла пора определиться с выбором места съемок и детально изучить его на предмет подходящей натуры). В тот момент он совершенно не был склонен к анализу и не удосужился вспомнить о том, что у его возлюбленной было достаточно времени для воссоединения со своим прошлым (если бы она хотела этого). - Фифи, давай уедем в Бодрум. Отдохнем только вдвоем, - убеждал он девушку в тот вечер. - Мы же недавно ездили в Мармарис. Вдвоем. - Мы отдохнули всего два дня. - Это было еще до того, как ты дал команду написать про нас в газетах. - Фифи, снова ты об этом? Будто пресса и без того про нас не напишет. Давай забудем обо всех, будем просто жить. - Ты не понимаешь, что после поднятой тобой шумихи за нами будут следить особенно пристально? А сейчас пост вообще-то. Не хватало нам новых бед. Не дай Аллах, родители узнают. Они не переживут моего нового позора. - Это ты сейчас о чем? - всколыхнулось в нем подозрение. - Пойми, в моей жизни уже случилось так, что я объявила о своих отношениях на всю страну. И что из этого вышло? И без того темные глаза Бурака стали еще темнее, сравнявшись по цвету с чернотой ночи. - Ты с кем меня сейчас сравниваешь? Вот так ты мне доверяешь, да?.. - задремавшие было демоны ревности принялись с особой изощренностью терзать его душу. А он так хотел забыть неприятную встречу на телестудии. Бурак просверлил ее тяжелым взглядом, а потом стремительно прошел в комнату, где на полочке стояли диски с актерскими работами Эф, поискал там что-то, а найдя, снова вернулся к ней, держа в вытянутой руке запись фильма «Ты мой дом». - Или ты все еще не можешь забыть этого инфантильного любителя маленьких девочек? По тому отвращению, с каким Бу держал диск в руках, Фахрийе скорее догадалась, чем увидела, что за фильм так не угодил ее любимому. - При чем тут он? Ты себя слышишь? - Сомневаешься? А вот он почему-то уверен, что для вас еще не все потеряно. - С чего ты взял? - насторожилась Фахрийе. - Имел счастье побеседовать... - Что ты сделал? - в ее глазах мелькнул испуг, который Бурак истолковал по-своему. - Как ты волнуешься за него, однако. - И вовсе не за него. Что ты себе надумал? - Нет? Отлично! Тогда скажи, для чего ты хранишь ваш совместный фильм? - тут он со злостью, которую необходимо было на чем-то выместить, разломил хрупкий диск на несколько кусочков. - Зачем ты это сделал? - протянула она руку, чтобы взять останки лицензионного диска, но Бурак выпустил их чуть раньше, и они рассыпались по полу. - Это всего лишь моя работа. Разве у тебя нет собрания твоих фильмов? - Твоя работа? И как часто ты любуешься этой своей работой? - Не думаю, что должна давать тебе отчет в этом, - Эф, чувствуя себя оскорбленной необоснованными обвинениями любимого мужчины, его действиями и тоном, с которым он разговаривал с ней, гордо вздернула подбородок и поджала губы. - Тебе настолько дорог этот кусок пластика? Дороже, чем мы с тобой? - Бурак посмотрел на нее, ожидая ответа, но Эф лишь с укором покачала головой. - Прости, если огорчил, но придется тебе какое-то время поскучать, - он двинулся к двери. - Я привезу тебе новый — в качестве сувенира, - обернулся уже у выхода, чтобы поставить корявую точку. Как ни странно, вышел он спокойно. Даже дверь прикрыл аккуратно. Но ведь ушел... Ревнивец... Глупый... Конечно, то, что произошло у нее с Озджаном, ей не забыть — это было у нее впервые и слишком долго длилось. Но воспоминания о том времени вызывали у Эвджи не ностальгию, а чувство гадливости. Вскоре после исполнения ее мечты и воссоединения с кумиром детства и юности она испытала наотмашь бьющую пощечину, быстро и болезненно спустившую ее с небес. Все их отношения напоминали бег по кругу: короткое счастье, сменяющееся изматывающими душу муками ревности, обиды, непонимания с ее стороны и недолгими мгновениями нежности, переходящими, как только она успокаивалась, в высокомерное равнодушие к ней и самолюбование, самовозвеличивание — с его. Он всегда стремился показать ей, что она никто в сравнении с ним, что без него она ничего не сможет добиться в жизни. Долгое время она верила в это. Наверно, поэтому и не решалась окончательно разорвать гордиев узел их деструктивных отношений. Но однажды накипело. Хвала Аллаху, что она не простила себялюбца Оза в очередной раз и не вернулась к нему. Всевышний уготовал ей совсем другую судьбу, с другим мужчиной. Правда ревнивым не в меру, но от этого не менее любимым. Видимо, и у него что-то там в душе накипело. Что он там говорил ей про разговор с Озджаном? Где их угораздило столкнуться?.. Эф собрала осколки пострадавшего в неравном бою диска и выбросила их в мусорное ведро. Бурак был неправ: диска ей было совершенно не жаль, да и не смотрела она этот фильм ни разу с тех пор, как побывала на его премьере. Несмотря на неприятный инцидент, почему-то именно теперь она была совершенно уверена, что все у них будет хорошо. Эта вспышка ревности Бурака вдруг открыла его с новой стороны, но не оттолкнула от него, нет: за его ревностью она увидела страх... страх потерять ее и то немногое, что они уже успели построить. Оказавшись в машине, Бурак не нашел ничего лучшего, как позвонить Доруку. - Привет, дружище! Занят? - У тебя опять что-то случилось? - без труда догадался друг. - Меня беспокоит твое повышенное внимание к моей персоне в последние дни. - Ты не ответил... занят или нет? - Будем считать, что свободен. - Составишь компанию? - Для чего же еще нужны друзья? Ты где? - Пока в дороге. Подъезжай минут через сорок в «Sortie». Друзья коротко поприветствовали друг друга и заняли один из свободных столиков на террасе с видом на Босфор. Пока ждали заказ, сидели в полном молчании, глядя на воду. Это было очень кстати: созерцание тихого водного течения позволило одному из друзей немного успокоиться, а второму не чувствовать себя нежелательным наблюдателем внутренней борьбы товарища. Правда и после того, как заказ принесли, Бурак не продемонстрировал желания завязать разговор. - Ты сегодня решил основательно напиться? - после третьей порции текилы заговорил Дорук. - Не уверен, что удастся, - очнуться от задумчивости удалось не сразу. - Все настолько серьезно? - Наверно, я с ума сошел. - Вызвать санитаров? Бурак сверкнул глазами, окончательно приходя в себя, и Дорук предпочел оставить шутки. - Хм, агроном... - Бурак вполголоса выругался, что, однако, не осталось без внимания Дорука. - Я тебе не мешаю, брат? - Бурак бросил в сторону друга удивленный взгляд. - Может, ты приоткроешь завесу своей тайной беседы с самим собой? - Ты ведь слышал про Озджана Дениза? - после некоторого раздумья все же спросил Бу. - Ну... кто не слышал?.. - Встретились сегодня. Вот он мне мозг и взорвал. - Вы снова поссорились с Фахрийе? Бурак вновь удивленно-настороженно посмотрел на друга и лишь потом со вздохом кивнул. - Не знаю, что со мной происходит. Второй раз за несколько дней поссорился с девушкой из-за собственной ревности. Когда такое было, чтобы я ревновал? - Все когда-то случается впервые, - философски рассудил друг. - Знаешь, мне всегда ее мало. Когда обнимаю, когда целую, когда... Всегда мало. Хочется раствориться в ней и никогда не расставаться. Когда ее нет со мной, из меня будто душу вынимают. Не представляю уже себя без нее. А наши размолвки доводят просто до исступления. Как представлю, что могу ее больше не увидеть, жить не хочется. - Успокойся, дружище. Притираетесь. Все наладится. В ходе их задушевной беседы Бурак уговорил Дорука поехать на пару дней к Эгейскому морю. - Я тебе там зачем? - поначалу отнекивался тот. - Девушку уговаривай. - Говорю же тебе: не соглашается. А один я там свихнусь. - Останься в Стамбуле. - Я же не просто отдыхать еду. Отдых это так... если получится. - Тем более зачем я там нужен? - Тоже займешься делом. Рисовать будешь... Я и сам не знаю, сколько времени у меня займет работа. Думаю, на море-то сможем сходить. Искупаемся. - Ты один, что ли, не сможешь? Бурак поморщился, а перед глазами Дорука вдруг возникла забавная, с его точки зрения, картина: как бежит по пляжу его друг, спасаясь от оголтелой толпы фанаток разных возрастов и весовых категорий, одетых лишь в одни купальники. Тут он прыснул, а Бурак махнул на него рукой - Смешно ему. Ладно, что с тобой говорить... - Хорошо, брат. Поедем вместе, а то к Фахрийе некому возвращаться будет. Бурак посетовал на то, что Дорук не боксерская груша в его спортивном зале. - Как же я жду, когда и ты влюбишься. - Я каждый день влюбляюсь, дружище, - продолжал смеяться Дорук. - Э-эх... Посмотрите на него: влюбляется он... - снова махнул рукой Бурак, но в глазах его уже притаилась улыбка. Утром, перед поездкой в Бодрум Бурак заехал к Эф. Во-первых, чтобы взглянуть, насколько разрушительной для их отношений оказалась его последняя вспышка; во-вторых, еще надеялся уговорить ее поехать с ним, если все-таки она не держит на него зла. Девушка, похоже, была настроена крайне миролюбиво и предыдущего вечера с их нелепой ссорой не вспоминала, но относительно совместной поездки была непреклонна. - Нет, Бурак, я не поеду. Если ты будешь один, скорее сможешь решить все проблемы и быстрее вернешься. - Со мной Дорук поедет, - признался он. - Ну вот видишь, тебе и скучать не придется, - казалось, она даже обрадовалась. Вот только чему?.. Бурак прожег ее обвиняющим взглядом. - Это шутка такая? Нашла равноценную замену себе, да? - Я обидела тебя? Прости, - Эф погладила его по груди, успокаивая, но вместо этого в глазах молодого мужчины зажегся опасный огонек, разгореться которому сейчас было никак нельзя, если он не хотел опоздать на самолет. Фахрийе приготовилась дать отпор. - Да уйду я сейчас, уйду, - понял ее настроение Бурак. - Только поцелую и уйду. Тут он быстро, как ягуар, схватил Эф и прижал к себе, не давая ей возможности вырваться. Поцелуй получился собственническим, почти грубым. Когда Бурак ее отпустил, она едва устояла на ногах. - Поедем со мной. У меня без тебя руки опускаются. - Нет. Поезжай без меня. Ты ведь не отдыхать едешь. - Если поедешь со мной, то буду отдыхать. - Не будешь, я знаю. И он уехал... без нее.