Мне нужен был омега

      Хаск подает мне стакан виски, который я осушаю за один раз. Голова моментально становится тяжелой, отчего приходится положить ее на столик. Кот наливает мне еще и недовольно бормочет: - Ал, ты правильно сделал. - он пошевелится не может. - ну и похуй. Пусть лежит. - он мучается. - Аластор, тебе жалко его? Не верю, ебанный шутник. - мне жаль его. Это не должно было так получится. - блять, ты прикалываешься?       Кот допил бутылку и наклонился, чтобы взять еще одну порцию бухла. Я тяжело вздохнул и посмотрел на остывающий завтрак, что приготовил для Энджи. - Хаск, сделай Энджелу фреш. - есть только апельсины и клубника. - давай.       Хаск снова залил в себя еще бухла и стал рыться в ящике и холодильнике. Я же с грустью вспомнил вчерашнее. Я ему столько боли причинил. И почему мне вдруг стало жалко кого-то? Почему я вдруг стал заботливым и чутким? Разве я не должен упиваться мыслями о том, что главная порно звезда ада теперь мучается от боли и скулит на моей кровати. Разве я не должен наслаждаться его криками? Разве не должен добивать? - Хаск, я сильно изменился? - да по моему ты меня наебываешь, актеришка. - Хаск, как так вышло, что я стал таким... Альфой. Заботливым и чутким. Мне даже жалко было метить Энджи. - ты ебнулся просто. Многие альфы становятся другими с появлением партнеров. Но обычно в худшую сторону. А ты стал другой версией себя. Лучшей, будь ты проклят сукин сын. - я теперь не Аластор? - ты все такой же улыбающийся клоун и пиздабол       Хаск поставил на поднос стакан с соком и я тут же погладил его по ушку, пользуясь моментом. Хаск злобно зашипел и отпрянул от меня. - блять, не трогай уши, хуёвый кошатник!       Я засмеялся и взял в руки поднос. Хаск еще что-то недовольно ворчал, а после и вовсе заткнул себе рот бутылочкой дешевого бухла. Но мне уже было все равно на, что он там бузит. Меня волновало только состояние паука. Больше всего я боялся, что он сможет двигать лапками и придется тогда ждать минимум неделю, пока его тело полностью заживет и оправится после этого обряда. - Энджи, ты проснулся? - мне плохо Аластор. Тело болит. Пошевелиться не могу.       Я поставил на тумбочку поднос и ласково поцеловал Энджи в щеку. Тот сморщил нос простонал: - Ал, дай наркотик, чтобы забыться. И вколи его. Я совсем не могу терпеть эту боль. мне приходится достать из тумбочки уже заготовленный заранее шприц. Я предполагал, что это потребуется пауку, ведь период заживления метки омеги всегда тяжело переносят. Это альфам от природы повезло и они только пару дней могут лежать в кровати и принимать ухаживания мужа. - давай руку, я вколю лекарство. Это очень сильное обезболивающие. Оно расслабляет тело. - коли.       Я сам взял руку паучка и аккуратно ввел иглу, а затем и лекарство. Энджи лишь морщил нос от боли и иногда стонал. Он даже казался еще более бледным, хотя и его тело всегда было чуть белесым. Но сейчас он казался совсем плохим. Огонек в глазах потух и те больше не блестели. А темный глаз и вовсе почернел. - тебе поесть надо.       Энджи слабо реагирует на мои слова. Он только кивает и поднимает одну лапку, которая тут же падает на постель. Я тяжело вздыхаю и снимаю с него одеяло. Мне пришлось самостоятельно усадить паука и взять в руку тарелку с кашей. - не хочу, - стонет он и отворачивает голову и тут же вскрикивает от боли. - надо поесть. Совсем немного. Давай, - подношу ложку ко рту омеги. Тот нехотя открывает рот и затем нехотя глотает.       Я зачерпываю еще ложку еды и подношу к пауку, чтобы тот поел. - Аластор, не стоит. - ешь. Тебе нужны силы, чтобы восстановится.       Мне приходится самостоятельно кормить его. Руки же паука лежат на его животе и груди. Наверное боль постепенно проходит. Ведь Энджи не может пошевелится из-за нее. Да и лекарство не сразу подействует. И поэтому ему придется еще некоторое время терпеть. Но зато потом он сможет хоть немного насладится временем со своим альфой. - не хочу, - паук отворачивает от ложки и не собирается есть дальше.       Я тяжело вздыхаю, откладываю в сторону тарелку с едой и беру стакан с соком. Ладно, не поел нормально, так может хоть попьет? Энджел недовольно фыркнул в сторону стакана. Он явно не собирался пить сок, чем огорчил меня. Я ведь хочу, чтобы он набрался сил. Это же поможет ему скорее поправится. - тебе надо много пить. Это поможет восстановится.       Паук нехотя взял стакан и быстро осушил его, морщась. Видно, что он заставляет себя пить, чтобы не огорчить меня. Но ведь он должен понимать, что это надо ему. - ох, Аластор... - он стонет и отдает мне стакан, закатив глаза       Я забираю у него стакан и сажусь ближе к пауку. Лекарство подействовало, а это значит, что он больше не будет мучится. По крайней мере пару часов. И мы сможем насладится временем вместе. - Аластор, поласкай. Мне так хорошо. Боль прошла. - хорошо, милый.       Моя рука аккуратно ложится на его грудь и моментально утопает в мягком пушке. Он такой приятный и теплый, что хочется лечь на него, как на подушку, но я понимаю, что это будет больновато для Энджи. Ведь хоть лекарство и подействовало, оно, вероятно не смогло унять абсолютно всю боль. А я не хочу ему причинять боль. Поэтому ласково поглаживаю его грудку. - Аластор, я намок. - ох, прости. Я мигом.       Мне приходится быстро переместится в его спальню. Так, где-то здесь это должно быть. Я быстро нахожу тумбочку и открываю. Тут лежит огромное количество хлама: дилдо, наручники, пара пробок для попы, особо развратные трусики, таблетки. Я беру эти таблетки и читаю от чего они. Обезболивающие, блокираторы течки, ослабители течки, еще какие-то омежьи таблетки, противозачаточные, анальные свечи опять же противозачаточные и таблетки для абортов? Я беру в руку эту блистер и вижу, что в ней не хватает 4 таблеток. Это значит, что у Энджи было минимум 4 беременности, которые окончились абортом. Хотя, учитываю его профессию, это неудивительно. Но все же стоит об этом поговорить с Энджи. Но для начала стоит найти тампоны. А вот кстати и они. Это была большая коробка с разными рисунками, среди которых и ягодки и шоколадки, наполовину пустая. Я решил взять ее всю, ведь совершенно не знаю, сколько их потребуется омеге. И еще надо захватить некоторые вещи. Например нижнее белье. В период течки очень важно менять часто белье, ибо оно может намокать от смазки, а в мокрых трусиках ходить может быть неприятно. Да и еще пару его вещей стоит захватить. Например футболки и носочки теплые. Чтобы он у меня не замерзал. Ведь возле моего болота в комнате бывает прохладно. А еще халатик надо его любимый прихватить. Мой омега должен чувствовать себя хорошо. Мой омега? Черт, как не привычно думать об Энджи в таком ключе. Но ведь это правда. Он мой омега и теперь я обязан заботится о нем. На мне лежит ответсвенность, раз я пометил его.       Я вернулся в свою комнату. Энджи лежал на кровати и ждал меня. Его лапки лежали на теле и совершенно не двигались. При этом его ноги были укрыты одеялом. Он замерз? Или так скрывает течку? - Аластор? - я пришел, сейчас помогу тебе. Повернись попой. - достаточно на бок лечь. Не хочу ложится на живот. Слишком больно. - я принес твои вещи. Могу одеть тебя. - можно я буду в трусиках лежать? Пожалуйста... - я тебя одену. Для этого принес твою пижаму. - ты позволишь мне одеться? Спасибо Аластор.       Энджел повернулся на бок и чуть сложил колени, прикрывая рот рукой. Я присел рядом и стал внимательно читать коробку. Так, надо достать тампон и снять защитную пленку, потом достать веревку, и аккуратно ввести внутрь, проталкивая пальцем... Ну, судя по картинкам надо вводить прямо и ни в коем случае не проталкивать в бок, иначе тампон войдет в прямую кишку. Ох, как сложно у омег все устроено. Ладно. Попробую сделать все хорошо с первого раза. Я беру в руку тампон и пристально смотрю на него. Так, ну должно войти хорошо. Складываю пальцы в колечко и представляю, как тампон войдет внутрь омеги. Так, ну примерно ясно, как это должно работать. Теперь я все же снимаю пленку и достаю веревку. Затем поворачиваюсь к Энджи. Он лежит на боку и тихо скулит, прикрыв лицо руками. Я тихонько раздвигаю рукой его ягодицы и медленно ввожу тампон в его анус. Как и было сказано. Прямо и без смещений. - глубоко не надо... еще чуть-чуть. Все, вошло... Спасибо.       Я вынимаю свой палец и вытираю его полотенцем. Он весь в смазке, которая очень приятно пахнет, что не может не радовать. Но вот сейчас меня это не возбуждает. Все же Энджел пока не смог растопить мое асексуальное сердечко слишком сильно. И это хорошо. Заниматься сексом с ним я бы не стал, видя, как он мучается. К тому же ему нужен мой уход, а не насилие. Черт, я вспоминаю слова своего отца. "Еби омегу всегда. Хочет он того или нет. Его желание - это последние, что тебя должно волновать. Пометил - выеби как суку и оставь голым на простынях. Меть только в течку. Чтобы он потек прямо на постель. Утром он проснется на мокром белье. А ты выеби его и избей за это. Пусть следит лучше за своей задницей. Плохо себя чувствует? Ладно, разреши ему полежать до вечера и оставь в покое. А уже перед сном снова выеби. Вообще еби омегу почаще. Так они становятся шелковыми и будут видеть в тебе короля. А еще бей своего мужа. Пусть боится. И пусть на коленях ползает перед тобой, как мама предо мной! Гляди как скулит на подушке. У него течка. И сейчас он понимает, что будет вытрахан. Джон, открой рот! А ты, Аластор, иди к себе в спальню, поиграй со своим ружьем, мой олений охотник." - Спасибо, Аластор.       Я взял в руку его шортики от пижамки и трусики. Мне стоит помочь своему омеге. Я не буду слушать отца, который прививал мне бредовые идеи. "Ты должен быть джентльменом до свадьбы. И с чужими омегами. Со своим, в стенах дома, ты должен стать королем. Ты должен править всем. А твой омега - это твой раб. Не второй король. Он раб и должен прислуживать тебе и никак не наоборот" - давай я одену тебя.       Паук позволил мне одеть на него трусики и шортики. Потом он уже сам натянул на себя огромную футболку, что висела на нем. Но даже в ней он был шикарный. - может у тебя ножки мерзнут? Я могу одеть на ноги носочки. - ты и носочки прихватил? Ох, я польщен этим. Но мне не холодно. Лучше полежи рядом.       Он вытер слезы и сделал натянутую улыбку. Я лег рядом с ним, предварительно, сняв пиджак. Энджи придвинулся ко мне и обнял верхней парой рук за шею, нижней он держался за живот. Я легонько обнял его и вдохнул приятный аромат клубники, что исходил от моего омеги. - живот все еще болит? - ага... Ты сильно ударил меня. - прости так надо было. - да я сам виноват. Мимолетное желание, испуг, страх и все вылилось в метку на шее и ужасную боль в животе. - ты ведь понимаешь, что я должен был это сделать? - да, я сам спровоцировал тебя. - хотя может и стоило бы сразу вцепится в тебя. - нет... Я благодарен тебе за то что ты сделал по обряду. И по обряду я тебя помечу. Когда у нас свадьба? - через недельки две. - наслаждайся пока чистой шеей. Ау, как же больно.       Прошло 2 дня. Энджи уже мог нормально жить и обслуживать себя. Мне уже не приходилось одевать его и кормить с ложечки. Да и тампоны он вставлял без моей помощи. Я лишь помогал ему иногда, принося завтрак в постель или что-то вкусное. И даже сейчас я кормил его сладкой клубникой и поил теплым какао сидя на диване и слушая джаз. - ах, Аластор, ты такой отличный альфа. Ой...       Паук отдал мне кружку и схватился за живот. Я быстро отставил напиток и положил голову Энджи на свои колени. - опять? - да, только еще сильнее. - потерпи немного. Я дам тебе лекарство.       Он громко простонал что-то на итальянском. К сожалению, я не понимаю его речи, ибо владею только английским и французским. В моей руке появилась пастилка таблеток. Я выдавил одну и аккуратно положил в рот омеги, который тот открыл, высунув свой тонкий язычок. - глотай.       Он проглотил и улыбнулся. Приятно видеть его улыбку и острые зубки. - ты такой заботливый Ал. Даже непривычно.       На его щеках появляются слезы. Черт, ему так больно? Вот черт, надо было укол сделать. - может тебе наркотик дать? - нет, у меня не тело болит. А душа. Я никогда не получал столько заботы. Ты защищаешь меня от босса, выкупаешь. Потом метишь и заботишься обо мне. Ты кормишь меня с ложки и поишь. Купаешь и одеваешь. Ты даже тампоны мне вставляешь и разрешаешь носить трусики. Ты принес мои вещи в свой номер, среди которых и теплые носочки и халатик мой любимый. И ты следишь за тем, чтобы я был сытый и в тепле... - по щеке паука потекли слезы, которые я сразу же вытер пальцем. - я это делаю потому что я твой альфа. И я в ответе за тебя. И... Люблю я тебя. И разве все эти банальные вещи так важны для тебя. - Вел никогда не заботился обо мне по-настоящему. Он только бил меня, кричал, унижал, обзывал и не давал нормально жить. Да, он кормил меня, давал кров и некоторое тепло. Но я никогда не получал даже капли той заботы, что проявляешь ты. Во время течек мне было запрещено носить белье и тампоны, чтобы меня можно было трахнуть в любое время. Конечно же я тек очень сильно и потом получал за то, что опять испачкал диван своей пахучей смазкой. А наказывали меня побоями и трахами. Когда я тайком носил тампоны и палился - снова получал наказание. Валентино он... Он не хотел принимать даже особенности тела омеги. Я часто получал в живот, а потом в задницу. В меня вставляли разные предметы...       Энджи остановился и громко всхлипнул. Я тихонько положил свою руку на его живот и погладил, жалея несчастного омегу. Да, мой отец говорил, что омег не надо жалеть. Но мой отец был ужасным человеком. И я не буду как он. Я не позволю себе быть тираном рядом с Энджи. Я буду чутким альфой. И мне правда жаль, что с телом этого паучка так обращались. Знал бы я это раньше. Думал бы я по другому тогда, когда Вел хотел изнасиловать его, - я бы разорвал его на части. Нельзя так с омегами обращаться. Нельзя. - говори, я слушаю. Что самое ужасное он вставил в тебя? - горячую спицу. Очень острую горячую спицу... Она прошила меня тогда и долго еще мучился... Но хуже был только омежий еж.       Я вздрогнул от этих слов. Энджел опробовал на себе эту ужаснейшую пытку? Да этой пыткой убивали омег в средние века! И ее запретили еще в начале 19 века из-за того, что это было очень негуманно. Лучше сразу прикончить честного, там повесить, голову срубить. Но не мучить ежом. А Энджел же демон. Он не умрет, пока его копье не пронзит и будет мучится долго, пока не избавится от этой штуки, если и избавится. - тебе его... Вставили... - я боязливо положил руку на место его матки в самом низу живота.       Паук убрал одну свою руку и позволил мне чуть погладить его. Он быстро вытер слезу и затем всхлипнул: - да... Мне вставили эту ужасную вещь прямо в матку... Я тогда провинился, вышел из студии, течный, в белье и с тампоном. Меня поймали на проституции. Я ожидал, что меня поведут в комнату пыток и снова будут бить кнутом по промежности. Но охранник повел меня в кабинет врача. Я испугался, что сейчас мне кишки выпустят, но доктор сказал идти в операционную. К моему не счастью там был Вел, который держал ежа и примерял его к ручке. Я попробовал бежать, но в этот момент зашел врач и просто опрокинул меня на стол, рядом с дверью. Я брыкался и пытался сбежать, но тот был сильнее. Он прижал меня к столу и стал раздевать и мазать мой анус чем-то холодным. Это был о лекарство, что он дал мне в тайне от Вела. Еще он хотел мне помочь и раскрыть меня, но я так сильно брыкался, что он не сделал это... POV Энджела       Дейв прижимает меня к столу и начинает расстегивать пиджак. Я бью его всеми руками и свожу ноги вместе и стараюсь сеть попой на стол, чтобы врач не смог мне навредить, но он быстро опрокидывает меня и начинает спускать мои трусы. Я кричу и прошу о милости, пощаде, что уже бессмысленно. Мне подписали приговор и остается только сражаться или бежать. Я начинаю бить врача, но тот резко вставляет мне в анус пальцы и прижимает к себе. Я чувствую холод и неприятную влажность. Он старательно смазывает меня изнутри. - зачем? - рыдаю я. - тихо, - шепчет он мне на ухо. - я помогаю тебе. Просто не рыпайся и все пройдет хорошо. Сейчас ты замолкнешь и положишь ноги мне на плечи и я сделаю тебе укол. - что за...       Он заткнул мне рот рукой и сильно ударил в грудь. Я стал задыхаться и дергать ногами не давая ему смазать меня. Он меня обманывает и хочет навредить. Я не верю ему. Это Вел ему сказал мучить меня. - я раскрою тебя. Тише, или ты хочешь мучится в кресле? Один укол и процедура будет не столь болезненной. Да не рыпайся. Ты хочешь превратить себя в фарш? - да не трогай меня! - Я вырываюсь и начинаю кричать проклятия. - да что ты там возишься с ним? Тащи сюда эту суку. Я уже хочу вставить ежа в него. - Валентино, подожди, тут.. Проблема одна. Он не дает мне вынуть свой тампон. Ослушался тебя и еще смеет сопротивляться.       Я получаю сильный удар по животу и начинаю кряхтеть. - Энджел, размер ежа слишком большой. Он не войдет тебя без сильных ран. Доверься и все будет хорошо. - нет. Не верю тебе. Отпусти меня. - Энджел, я помочь хочу. Просто не дергайся. Это небольшой укол в твои ткани. Они станут мягче и еж просто скользнет внутрь. - не смей меня трогать! - я издаю паучий шик.       Хватаю со стола банку с ватой и бью ею доктора. Как этот альфа вообще может помогать омеге? Он ведь работает на Вела и явно хочет вколоть мне какую-то дрянь. - да угомонись ты.       Я снова получаю удар в грудь. Затем врач бьет мне по пенису и макает пальцы в какую-то банку, пока я корчусь от боли. - не хочешь, как хочешь. Но я не позволю тебе отключится. Глубокий вдох, теперь ноги разведи.       Я нарочно свожу ноги, за что получаю грубый шлепок. Дейв берет меня за ногу и задирает ее, чтобы вставить в меня свои длинные пальцы. Он ловит меня на вдохе и входит глубоко. - неси его уже сюда! - рычит Вел. - надеюсь это поможет.       Он берет меня на руки и тащит к креслу. От этой битвы я обессилел и совсем уже не мог препятствовать. Доктор уложил меня в кресло и застегнул первый ремень. Я проиграл и меня теперь накажут. Черт, ну почему я снова бежал из студии. Дурак, захотел развеяться и получить кайф. Получил блять. - а как рыпался то! Энджи, тебе не сбежать от наказания.       Вел стал затягивать ремни на моих ногах. По моей щеке прокатилась слеза. Ее быстро вытер доктор и с грустью посмотрел на меня. - Валентино, может вколим ему? - нет, не заслужил. - тогда может диаметр ежа другой выберем? - я сказал,что хочу этот. Иди осматривай его, а я пока покумекую с ним. - когда я положу руку на живот, сделай вдох, - он шепнул мне это напоследок и отошел.       Только сейчас я осознаю, что он был и правда добр. Он хотел вколоть мне лекарство и помочь, а я не дал ему это сделать. Черт, надеюсь сейчас он поможет мне. - Энджел, детка, ты меня огорчил... - Вел как всегда сказал это томно сладко причмокивая. Он сщурил глаза и обнажил свой золотой зуб. - я думаю с ежиком ты станешь покорнее и не будешь шалить... Я подобрал отличного ежа. Шипы острые, мелкие но очень тяжелые. Он будет отлично смотрится в твоей матке.       Я почувствовал руку доктора на себе и сделал глубокий вдох. Он мне что-то ввел внутрь. Это было что-то мокрое и холодное. Скорее всего обезбол или анестетик. - это еще что за спица в твоей руке? - я еще раз проверил его глубину. Чтобы ввести ежа одним движением и не прошить омегу. - смотри у меня. Вколешь парализатор- самого на куски порву. Он должен чувствовать все. Каждую иголку...       Я не успел моргнуть, как Вел уже сидел на стуле доктора и вставлял в меня расширяющие кольцо. Его пальцы были как всегда холодными, что еще больше пугало сейчас. - ау! - вскрикнул я. - Вел, может я проведу операцию? - молчи, следи за его состоянием. Он в сознании должен быть. И пусть расслабится!       Доктор положил руку на живот и стал массировать меня. Я же тихо рыдал, ожидая свою участь. Я начал молится. Да, в аду тоже могут молится. Но здесь молятся Сатан. А молился я о том, чтобы вырубится не чувствовать этого ужаса.       Дальше все было будто в тумане. У меня началась истерика и я умолял не делать это, но Вел грубо ввел ежа в мой проход. Доктор пытался успокоить меня и говорил, что мне важно дышать. - я отработаю, Вел, только не вставляй! - отработаешь, но с ежом! - ты в своем уме, Валентино, мы так не договаривались! Он же кровью истечет в первый акт! - уже закричал доктор. - молчи Дейв! Твоя работа, чтобы он не выключился. Делай, что хочешь, но он должен терпеть эту боль!       Эта была ужасная боль. Огромный, колючий шар проходил внутрь моего прохода, прямо к матке. Я умолял, как мог прекратить это, захлебывался в рыданиях, но доктор просил дышать. А делать это было очень трудно. - дыши, глубоко дыши. Это поможет. Попробуй расслабить мышцы таза, вот так, прими это. Словно член. Не сопротивляйся. Глубокий вдох, давай, куколка ты сможешь... Энджел, ты слышишь? Давай дыши, не дергайся, не сжимайся.       Дейв надавливал мне на грудь и заставлял глубоко дышать. Я благодарен ему за то обезболивающие. Но я ненавидел себя за то, что дал ему возможность сделать укол. Он бы мог спасти меня. Ведь Вел совсем не церемонился со мной и вставлял на столько грубо и плохо, что я чуть не потерял сознание от боли, но мне вкололи потом наркотик... pov Аластора       Я в ужасе слушал рассказ моего омеги. На мою щеку даже упала слеза, которую я сразу же вытер. - это продолжалось полтора месяца. Дейв был отличным врачом и помог мне привыкнуть к ежу, что теперь находился во мне. Он что-то сказал Велу про мое состояние и я смог пару дней провести в полном спокойствии на койке. Хоть доктор и был альфой, он все равно понимал многие вещи всегда помогал омегам. Он давал мне обезболивающие и рассказывал, как стоит вести себя во время секса, чтобы не отключится от боли. А потом начался ад. Мня трахали, а потом я страдал... Аластор...       Я ласково вытираю слезы Энджи и стараюсь аккуратно обнять его. Мне так жаль своего омегу - Аластор, после произошедшего я не уверен, что смогу родить тебе ребенка... Хотя после того случая я беременел, но мне приходилось пить таблетки. Вел никогда не заботился обо мне. Я боюсь, что не смогу выносить... - сколько было у тебя беременностей? - несколько десяткой. Я сбился со счета после 20...       Рыдания паука стали превращаться в истерику. Он громко кричал и плакал, поэтому я нежно поцеловал его в лоб и зарылся пальцами в его волосы. - тише, милый, это кончилось и больше он тебя не обидит. - Аластор, я не верю, что сейчас я получил счастье. Мне почти сотня лет. Я при жизни искал любовь и не нашел. После смерти искал и нашел только Вела, который издевался. Я любил его и он говорил, что любит. А потом избивал и заставлял трахаться со всеми... Аластор... - тише, дорогой. Это кончилось. Теперь в твоей жизни есть только я. И я буду любить тебя. - ты говорил, что ты тиран, - громко всхлипнул он и сжал мое ушко. - я не буду творить те зверства, что творил Валентино. Максимум - побить могу. Но вот... Я теперь хочу разорвать на части этого сутенера. В живого омегу пихать ежа! Даже я так не опускался. Это же отвратительно. - ты просто убивал омег? - да, вспарывал глотки и потрошил. Мог задушить, утопить. Один раз заживо закопал, но это скучно. А вот половые органы я не трогал. Считал это низко. - Аластор...       Он дрожит и прижимается ко мне. Я крепче обнимаю его и тихонько целую в шею. - я и не мечтал о таком альфе, как ты. - ты же говорил, что хотел альфу сильного, чтобы ставил тебя на место, воспитывал. - это да... Но это лишь мои извращенные мечты. Я не думал, что заслужил такого заботливого альфу. Ты слишком хорош для меня. - Энтони, не плачь... Я... Ты отличный омега и мне жаль, что ты пережил столько дерьма. Теперь у тебя начнется новая жизнь и мы будем жить вместе. Я буду готовить тебе завтрак и целовать каждое утро. А ты будешь моим помощником. Только не плачь. - я не рожу тебе сына. - родишь. Я уверен, что твой организм сильный и он все еще может выносить маленького мальчика.       Губы моего омеги как всегда нежные и такие приятные, что я будто ем губами сладкий крем, который ласкает меня. Все 4 руки обнимают мое тело. А у меня их только 2. Но я тоже ими обнимаю свое сокровище. Никому его не отдам и никто его не обидит. Кроме меня конечно же.