***
Прошло 8 недель. Никаких признаков беременности, которые обычно проявляются на 4-5 неделю, у Энтони не было. За исключением отсутствия течки. Собственно тогда он и сделал тест, что показал 2 полоски. И сейчас я спешу к своему омеге, который ждет меня в нашей комнате в отеле, которую я переделал под наше жилище. Там есть все, что нам двоим надо. И болото, где я могу наслаждаться тишиной и охотится на мелких зверей, которых туда иногда запускают мои тени. А для паука я создал уютный уголок с подушками и другими сентиментальностями. И он очень любит сидеть на своем диване под пледом и читать книги или же смотреть шоу по ящику. Хотя со мной он всегда слушает радио и пластинки. Правда танцевать ему тяжеловато из-за беременности и легкой боли в пояснице. 2 танца и ему надо посидеть или полежать. - Энтони, я пришел. Я захожу в комнату и вижу паука, лежащего в кровати. Он громко хнычет, уткнувшись в подушку. Так, это у него токсикоз все же начался? Или настроение стало меняться? Еще один признак беременного омеги? Мне сейчас надо выполнять его прихоти? А вдруг он захочет что-то экзотическое? - ты почему плачешь? - ласково спрашиваю я, убирая микрофон. - Аластор? Я иду к нему и сажусь на кровать, навострив свои ушки. Энджел испуганно смотрит на меня и дрожит: - Аластор... - ты чего? Ты чего плачешь, знаешь же, что я не люблю это улыбнись. У тебя токсикоз? - Аластор... Я потерял ребенка. У меня выкидыш произошел. Улыбка сходит с моего лица. Я резко срываю с омеги одеяло и начинаю щупать живот. Еще вчера он немного был немного виден, особенно если щупать. Ведь Энджел очень худой и любой набор веса сразу виден. А он набрал целых 2 килограмма за время беременности и чуть поправился. И это было видно. Не только из-за того, что он не влез в свою кожаную юбку. - я пустой... Ребенка нет, - хнычет паук. - ты в белье? Дай посмотрю,- я задираю его футболку и опускаю шорты с бельем, чтобы пощупать живот. - Аластор, оставь меня... Мне больно, не дави! Я убираю руки от своего омеги. Он вытирает слезы и отворачивает голову в сторону, чтобы не показывать мне свои заплаканные глаза. - как это произошло? - я тяжестью голосе говорю я. Мои уши опущены и прижаты к голове. - я проводил тебя. А после пошел смотреть кино. И потом резкая боль. Я почувствовал жар и просто упал на пол. Твои тени пытались помочь мне. Мне пришлось ползти к ванной. Я уже начинал истекать кровью. Тени помогли мне забраться в ванную. И потом я уже мучился где-то час в ванной и истекал кровью. - ты уверен, что ты потерял ребенка? - Аластор, я истекал кровью в ванной, бьясь в лихорадке! Как думаешь, ребенок выжил? - прости... Я укрываю его одеялом и сажусь рядом. Мне так тяжело от того, что мой омега потерял сына. Моего сына. С трудом представляю, что он чувствует. - ты как себя чувствуешь? - плохо. Дай мне пыль. - может не надо? - дай, мне плохо. Мне больно и тошнит. И голова кружится... - не плачь. Все нормально. Потом еще попытаемся... А ты не ударялся? - нет. Но выкидыш был таким резким. Аластор, я клянусь что буду вынашивать, пока не рожу тебе сына. Он сжимает мою руку и вытирает свои слезы. Я смотрю в заплаканные и покрасневшие глаза. Даже его черный глазик стал розовее от прилива крови. Мне приходится все же дать ему наркотик. Теперь он не беремен и поэтому ему можно позволить употребить кокаин. Пусть он покайфует, может это его отвлечет? Может так он не будет плакать? А пока он кайфует, я пойду и отомщу Валентино. Ведь это он превратил моего омегу в живой кусок мяса. Это он заставлял его трахаться с сотней демонов в день, даже когда тот умолял прекратить. Это из-за него он не чувствовал ничего по несколько дней. Это он превращал его в фраш, заставляя сниматься в гуро. Да, демона нельзя убить, но можно навредить ему и сделать слабее. Энджел не имеет особой магии. Его сила в его теле, которое выносливое и сильное. Но Вел лишил его этих качеств. Я с ужасом слушал все истории Энджела о его работе на студии и почему он сбегал и употреблял кокаин. Он это делал, чтобы забыться и не чувствовать боль. Либо просто прийти в себя и хоть немного восстановится. И сейчас я пойду к этому королю поронографии и разнесу его студию в пух и прах. Или его самого размажу по стенке. За то, что он смеет так издеваться над своей любимой куколкой. Черт, он еще смел называть Энтони своей куколкой и говорить, что они в отношениях. Я сделал это быстро и почти без свидетелей. Просто напал на эту суку в его же кабинете и лично оторвал ему 3 руки и поломал ноги. Ну и конечно раскромсал ему кишки тентаклями точно так же, как Вел кромсал Энтони ножом, миксером, сверлом, ежом и колом. - получи за моего мужа. Пусть весь ад знает, что тебя наказал радио демон. Твое последние слово, гнида? - чтоб твой Энджел сдох! Надо было его грудку проткнуть копьем, когда он слезно просил сохранить ему жизнь. Я думал, что его прикончат на улице. Зря не прикончили. Он такой мерзкий! Щелкаю пальцами и щупальца прошивает демона насквозь и выходит из его рта. Тот еще смотрит на меня своими глазами, наполненными болью. Еще несколько тентаклей прошивают его живот и вычищают разорванные органы. Я как всегда широко улыбаюсь и смотрю на мучения этого жалкого демона. - я сделал с тобой только малую часть, что ты посмел делать с Энджелом. Если ты пришлешь своих надутых кукол - я сотру с лица ада твою жалкую студию, а тебя посажу на копье, как ты однажды посадил Энджела на кол. Только ты уже будешь мертв. Сука! Я перерезаю глотку демону и пачкаю руки фиолетовой кровью. Несколько капель брызгают на мои волосы и лицо. Дело сделано и я спокойный. Теперь я отплатил за мучения Энтони. И поэтому я спокоен. Я отомстил за него. Все же я темный демон мести. И эта кровавая месть была делом времени. Когда мое терпение лопнет. Конечно, Вел переродится, но будет уже слабее. И статус его станет ниже.***
Спустя пол года я согласился потоптаться еще раз зачать ребенка. Энджел уже через 2 месяца умолял меня попробовать еще. Но я отказывался, ибо боялся, что он не восстановился еще. Но он все равно не пил таблетки и мне приходилось пользоваться презервативами, дабы не допустить беременности. И только через время я согласился к тому, чтобы во время ближайшей течки это сделать. Мы поехали на разборку с одними мерзкими ублюдками. Энтони с радостью помогал мне кромсать их, налетая на этих ублюдков с битой и иногда отстреливая им ноги. Мой муж хорошо работал и вскоре мы уже стояли и смотрели друг на друга. Его личико было испачкано чужой зеленой кровью и я ласково вытирал ее платочком напевая в микрофон песню. Трансляцию надо было закончить песней, чтобы у демонов осталось приятное послевкусие от всей этой резни в эфире. - Аластор... Я кажется теку. Паук отошел от меня и попытался опустить юбку ниже. Он был сильно смущен. - мне не хочется тут трахатся. Я хочу дома. - я не могу нас перенести. Сил маловато сейчас. Мне надо поесть. Ох, прости... Эйфир подошел к концу. До скорых встреч господа! Я выключил микрофон и после достал телефон, чтобы вызвать такси. К счастью, машина должна приехать через 10 минут. Правда добираться придется не меньше часа до отеля. - тебе надо уединиться и привести себя в порядок? - у меня нет ничего с собой. Аластор, может у тебя что-то найдется? Я качаю головой и вздыхаю. По его ноге течет тоненькая струйка смазки и паук стонет. Он подходит ко мне и обнимает своими ручками мое тело, тихо хныча. - я так быстро намок. Моя юбка мокрая. Альфы будут косится на меня. Мне приходится достать еще один платок и вытереть ноги омеги и чуть дистанцироваться его. - сейчас помогу тебе. Я снимаю свой пиджак и отдаю его Энтони. Сейчас это единственное, что я могу сделать для своего мужа. - одень его. Он длинный и прикроет твою попу от взглядов других альф. И пахнет он мной, так что немного перебьет твой запах. Энджел принимает мой жест заботы и надевает пиджак, просунув туда только верхние руки: - спасибо. Я веду паука к скамье и усаживаю на нее, чтобы дождаться такси. Он садится и сводит ножки вместе, тихо постанывая. Энджел обнимает меня и кладет голову на плече, немного ерзая. - я намочу твой пиджак. - ничего, я постираю его. А может и нет. Ведь он будет пахнуть тобой. Дарю любимому поцелуй в щеку. Он мычит и после кладет мою руку на пушок, чтобы я его погладил. Не могу лишить его этого удовольствия. - у тебя платок был... Можно я его возьму? Отдаю омеге платок. Энтони задирает себе юбку и вытирает смазку с бедер. Да, похоже его организм и правда готов к оплодотворению, раз так настойчиво требует альфу. - все мокрое. Все просто насквозь мокрое. Откуда это столько смазки? - много смазки - это признак готовности к зачатию. Радуйся, Энджел. - есть платок еще? Любой. Я подложу себе в белье. - грязные только. А я не хочу, чтобы ты подхватил заразу. - вот черт... Машина подъезжает и мы садимся в нее. К несчастью, водитель альфа и его запах очень сильно заполняет всю машину коньяком и кубинскими сигарами. Даже я это чувствую. Поначалу омега держится, но вскоре он падает ко мне на колени и дрожит. - альфу хочу. Сильно. Он стонет и обнимает меня своими нижними руками. Чтож, придется помочь ему, иначе он не вытерпит. Ведь тут 2 альфы. И хоть один держится и ведет машину, то... То я готов набросится на омегу и оттрахать прямо сейчас. - открой ротик. Я тихонько подношу к его губам свой пальчик, чтобы паук стал сосать его вместо члена. Второй рукой я приспускаю его белье и ввожу пальчик в омегу. Сам Энджел уже массирует свою грудку. - вот и отлично. Хочешь поглубже? Он показывает глазками, что хочет быстро моргая. Чтож, я поглубже вставляю в него пальчики. Немного потрахиваю его и в попку и в ротик. Может хоть так ему будет полегче. Ведь омеге в это время надо давать сексуальную разрядку. Я то могу сдерживать себя и могу потерпеть, а вот паучку надо получить удовольствие. Во-первых, он омега. Течный омега. А во-вторых у него либидо выше, чем у меня. Поэтому иногда я даю ему играться с тентаклями или поиграть с вибраторами. Я не против этого, ибо понимаю, что моему омеге надо это. А секса я иногда не хочу. Мы прибываем в отель спустя час. Я плачу водителю хорошие чаевые и выношу паука на руках. Он дрожит и стонет, крепко держа меня. Его тело уже не может сдерживать это сексуальное возбуждение. - твой пиджак мокрый. - ничего страшного. Я несу его к двери. Мы заходим в отель. Ниффти как всегда моет полы, а Хаск сидит на ресепшене и раскладывает пасьянс, иногда потягивая из бутылки бухло. - Хаск, меня и Энджела не трогать. Пару дней это точно. Передай это Чарли и Вэгги. Ниффти, уборка в номере не нужна. На ужин не звать. Паук громко стонет и просто повисает на мне. Я укладываю его на кровать и начинают расстегивать свои брюки. Энджел хнычет и начинает расстегивать свой пиджак, оголяя пушок. Я спускаю брюки и затем трусы. - ах, дай мне свой член, мой альфа! Паук вскакивает и начинает спешно снимать и мой пиджак и свой, оголяя тело, которое уже сильно пахнет сладкой клубникой. Его пушок кажется больше и так и манит к себе. - тише, ложись, я сам все сделаю. Толкаю его в грудь и начинаю расстегивать свою рубашку. Паук снимает с себя юбку и трусики и сам начинает мастурбировать себе, проникая пальчиками в попку и дергая свой орган. - тебя наказать? - да, отшлепай. Я показываю омеге свое тело и сбрасываю рубашку на пол. Омега облизывает губы и уже грубо имеет себя в зад рукой. - ох, кажется ты напрашиваешься на что-то посерьезнее ладошки. Я должен тебя наказать серьезнее. Может прутик? Кнут? Плетка? Розги? - розги вымоченные в соли. Чтобы жгло. Хочу много ударов. - ах тогда замочу их для тебя и вечером выпорю. А пока... прутик? - да... И ручки мне свяжи. Паук вынимает из себя пальчик и кладет их к себе ротик. Я резко вынимаю его пальчики, дернув за запястье, чтобы самому попробовать его смазку на вкус. Она сладковатая и такая приятная, что я даже причмокиваю и дергаю хвостиком. - ложись и под животик положи подушки. Омега радостно выполняет это и укладывается. Я беру его любимый красный прутик, после которого его попка покрывается тонкими полосами. Да и порка этим девайсом очень приятная и возбуждающая для нас обоих. Ведь эти звонкие хлопки так приятны моим ушам. И так красива его кожа, когда покрыта тонкими розовыми полосами. Шел уже 8 месяц беременности. Несмотря на сопротивление и отрицание я повел омегу к врачу, чтобы проконсультироваться с ним по поводу родов. Мне было немного страшно из-за того, что что-то могли пойти плохо. Или может что-то с ребенком может случиться. Второй раз потерять ребенка в браке не хочется. Энтони и так долго приходил в себя и рыдал ночами, не давая мне уснуть. К тому же эта беременность далась ему тяжело. Жуткий токсикоз, постоянные боли в спине, животе, голове. И еще вечно скачущее либидо во втором триместре. Это меня пугало и я с осторожностью ублажал омегу, стараясь не входить глубоко. По возможности я работал пальчиками или небольшими пробками. Ибо игнорировать это тоже нельзя. Если не удовлетворить его, то боль усиливалась и потом Энтони ночевал не со мной, а с унитазом, мучаясь от тошноты. Да и полезно во время беременности стимулировать проход, чтобы он не ослаб к родам и омега пережил это без сильных разрывов. - Энджел, выйди в коридор, я бы хотел поговорить с господином Аластором. Паук слушается доктора и оставляет нас двоих в кабинете. Меня настораживает это. Ведь разве стал бы он выгонять Энджела? - у меня плохие новости для тебя, Аластор. У него узкий таз и роды пройдут тяжело. - с ребенком все в порядке? - сейчас да... Но роды могут убить его. Если твой омега не сможет родить сам - просто режь его. С этим ты хорошо справишься. - а Энджел? - с ним все хорошо будет. Но помучается он сильно. Ты все еще хочешь сам принимать роды? - да. - тогда забирай это. Чемоданчик для особо тяжелых рожеников. Там все подробно описано: Какие препараты использовать, как помочь, как спасти. - можно наклейку изменить? -мне не нравится то, что паук может увидеть это и начнет волноваться. - ты утаивать будешь до последнего? - я и не скажу ему. - Аластор, он в себе не паука носит, а оленя. Маленького олененка. И у этого ребенка очень большая сила. Он будет вытягивать силы из твоего омеги. Может ты все же оставишь его мне? - нет, я все решил. Доктор клеит поверх наклейку, что это набор для родов средней тяжести. - прости, но легкие это только у огромных омег, что рожают как конвейер. А у твоего это первые роды. Сколько у него выкидышей кстати было и абортов напомни мне пожалуйста. А хотя не надо, нашел уже... Аластор... Ты точно уверен, что он родит без труда? - я помогу ему. И он меня сильный. - хорошо. Если что, режь Не жди гипоксии плода. Иначе ты потеряешь этого ребенка. Я забираю коробку с ручкой и иду к омеге. Хоть бы он не узнал, что доктор определил его роды как тяжелые. Ведь тогда он будет очень сильно переживать. И может действительно ухудшить свою ситуацию. Схватки начались через 2 недели после посещения врача. Энджел был не готов к этому, поэтому сильно испугался. Но у меня же было готово все. И набор инструментов и выученные действия в случае гипоксии или непроходимости делать кесарево. Я отвел паука из холла к нам в комнату и стал стелить постель. Белье должно быть чистым и в случае операции все должно быть готово. Энтони же просто пока лежал на диване и ждал когда отойдут воды. Он сильно переживал и мне пришлось налить ему травяной чай, чтобы он немного успокоился. - ты зачем так тщательно что-то готовишь? Зачем тебе все это? - я хочу быть готовым ко всему. - Аластор, все хорошо... ах нет. Я промок. Энтони поднимается и вытирает себя, поправляя рукой свой халатик. Я подхожу к омеге , чтобы проверить его самочувствие и побыть рядом, когда начнутся схватки. Пока все идет хорошо. Воды были чистыми и ничего не предвещало беды, пока мой омега не закричал от сильнейшей боли. Схватки уже начались активные и мне пришлось помочь ему дойти до постели, где уже все было готово. Я вколол пауку обезболивающие и стал ждать, когда он начнет рожать, надеясь, что это не будут тяжелые роды. Ох, как же я ошибался... Спустя пол часа он начал вертеться, громко рыдая и говоря, что ребенок застрял в нем. Я много раз проверял раскрытие, которое было недостаточным. Одна из теней подала мне препарат для стимуляции, который я и вколол омеге. - не кричи, старайся дышать, ты еще не рожаешь, - успокаивал его я. Оставляю его на 10 минут, укрыв одеялом. Ему пока рано и я прекрасно вижу это. Пока просто очень больные схватки... По крайней мере я стараюсь так думать. Ибо сейчас я судорожно смотрю в книжке, что делать, если из омеги течет кровь, хотя рожать он еще не начал. Энтони материт меня и вырывает ее из рук, сам смотря на то, что я читаю. Я опускаю голову, виновато смотря в пол. Не хотел я, чтобы он знал об этом. И мне стыдно, что я соврал ему. Правда стыдно. - ты наврал мне! Сука! Зачем? Зачем ты сказал, что все в порядке? Книга прилетает ко мне в лицо. - что со мной? Честно скажи, что со мной и с ребенком. - особо тяжелые роды. Узкий таз и истощенный организм. А еще ребенок крупный и с рогами, так что тебе будет больно его рожать. - больно это как? - я постараюсь, чтобы ты не пострадал - схватки прекратились. Сделай что-нибудь. Я не хочу потерять малыша. Я беру в руки шприц голубой жидкостью. Если эта дрянь не сработает, то я буду его резать. Слава сатане схватки возобнавляются через пару минут. Я несказанно рад этому и поэтому целую мужа в щеку, тихо шепча: - ты сильный, ты сможешь. Тужься и глубоко дыши. Все остальное сделаю я. Спустя минут 20 уже начинает процесс. Тентакли держат тело своего омеги и не дают ему дергаться от боли и лишний раз двигаться. Энджел рыдает и старается выполнять мои указания. Он дышит и тужится. А я лишь стараюсь поддерживать его, ругая самого себя за беспечность. Я ведь хотел, чтобы он родил сам. Со мной. Как и подобает истинной паре. А получилось вот так ужасно. Роды дались ему тяжело. Он мучился и громко рыдал. Ребенок проходил с трудом. Лекарства не помогали и я уже хотел резать, когда головка сыночка показалась. Энджел старался помочь ребенку выйти и тужился сильнее, толкая его. Малыш с трудом выходил и мне вскоре пришлось вытягивать его из омеги. Спустя час мучений я уже вытирал личико сына и слушал его плач и смотря на маленькие розовые ушки. - дай мне его. Я укрываю сына пеленкой и кладу его на грудку паучку. Он сразу же обнимает ребенка и поглаживает его розовую головку. Паучок улыбается и смотрит на сыночка, который сейчас громко плачет. Я сейчас помогаю омежке, который настрадался сейчас. Хорошо, что роды прошли еще не так ужасно, как могли пройти. Ведь могло все и ужасно закончится. Мы могли потерять ребенка или паук бы сильно пострадал. Но к счастью все обошлось. И за пару недель он полностью восстановится и снова будет прыгать ко мне на колени и смеяться. Просто сейчас ему надо лежать и много спать, чтобы регенерация прошла быстро. - я хочу знать кто у нас. Омега или альфа.... наш мальчик. - подожди немного, я хочу тебе помочь. Тебе не больно? - немного... Как хорошо что сыночек родился живым. Он такой маленький. Ну кажется маленьким. Не зря я мучился. Помогаю омеге улечься на чистое белье и ласково целую его в щеку. Он отдает мне сыночка и сам переодевается в чистую одежду. Я тихонько щупаю животик сына. Так, есть уплотнение. Моя улыбка становится еще шире. Сыночек смотрит на меня своими глазками и тоже широко улыбается. Один глазик у него красный, а второй окрашен в черный цвет. Олененок хватает меня за руку и начинает сосать мой пальчик, требуя еды. Его глазки выглядит такими жалобными и заплаканными. - ты мой маленький омежка... Энтони, юный омега хочет кушать. Паук вытирает слезы и ложится на кровать уже одетым в длинную рубашку. Я несу сыночка к мамочке и подаю ему ребенку. Энджел берет его как-то быстро находит в своем пушке сосок. Черт, мне обычно требуется время, чтобы зарыться в этот мех и нащупать его. Хотя, паук живет с этим мехом всю свою жизнь. - ах... Аластор, есть еще обезболивающие? Я беру в руку шприц и вкалываю лекарство омеге в предплечье. Энджел поморщил нос и сдвинул брови от боли. Мне приходится поцеловать его в руку, чтобы немного убрать боль и сделать приятно. - сынок уснул, Аластор, помоги его уложить, - Энтони гладит его по головке и улыбается. Ребенок и правда уже крепко спит, причмокивая губками во сне. Крупненький мальчик родился все же. Но мне он кажется таким маленьким и беспомощным, что я боюсь его из рук выпустить. Вдруг что-то случится? Ведь дети, рожденные в аду не сразу становятся бессмертными, как их родители. Они обретают эту способность только по достижении года. И поэтому мне надо оберегать сына, дабы ничего плохого не случилось. Не думал я еще пару лет назад моим мужем станет порно звезда по профессии и проститутка по призванию Энджел Даст. Я вообще не думал, что у меня появится муж. Ведь я считал себя ассексуалом и даже аромантиком. Мне плевать на любые виды отношений. Но один раз вдохнув аромат паука я изменился. У меня появилось сексуальное влечение к нему и даже некоторые чувства. Я сам сначала это отрицал, да и паук называл меня импотентом, что было обидно. Но потом все мы оба стали немного ближе друг к другу. Я вытащил его из лап Валентино, что издевался над омегой и лишал его сил. А потом и отмстил за все страдания Энджела. Мы сыграли свадьбу и стали жить обычной семьей, о которой я и не мечтал после смерти. При жизни я хотел иметь омегу и вымещать на нем свою злобу. Я мечтал о том, как буду избивать его и поэтому отправил в ад несколько своих женихов. Которых потом тут прикончил еще много раз и их в конце концов забрали ангелы, как самых слабых. Точнее убили, чему я был рад. Но вот с Энтони... С ним я не хочу быть тираном и стараться придушить его при каждом удобном случае. Все игры с болью мы согласуем и обязательно используем стоп слово. Да и не перебарщиваю я. Потому что люблю его. Да, я оказывается способен любить хоть кого-то. Точнее я могу любить двоих. Это мои омеги. Мой Энтони и маленький сыночек Ачиль. Это имя выбрал мой муж. И мне оно понравилось. Маленький Ачиль, который так сильно похож на маму. Маленький розовый олененок с множеством веснушек и полосатыми ручками. У которого глазки так похожи на мамины. На меня он похож разве что только ушками и рожками. Ну и хвостиком. Все же он олень. Ах, мой маленький Ачиль... Как же меня изменил твой мама.