Помешательство.

— Я должна знать, что ты нуждаешься во мне, – прошептала Эми, гладя Пайпер по волосам и прижимая её голову. Та под чарами прикосновений подруги готова была согласиться с чем угодно. Солнечный свет освещал ухоженную комнату уже заброшенного отеля. Здесь было тепло и уютно, а главное - пахло детством, блеском для губ Эми и приключениями. — Ты можешь попросить у меня помощи. Любой помощи, Пай, — Эми взяла паузу и облизнула губы, — и я тебе с удовольствием её окажу. Но это на первый раз. Дальше я буду забывать о каком-то маленьком обещании, данном мною тебе. Затем о какой-то просьбе покрупнее. А когда ты будешь напоминать мне об этом, я начну раздражаться и дать мне ещё время. Но сахар в том, что я забью на тебя и на твои чувства, на твои просьбы. Я просто должна знать, что кто-то во мне нуждается. В объятиях подруги Пайпер забывала обо всем. Нет, она всегда внимательно слушала ее. Точнее пусть она умрет тут же и сейчас же, если пропустит хоть слово! Но Эми была такая... Такая необыкновенная. Золотистые волосы по пояс с розовой прядью, длинные худые ноги, обрезанные джинсовые шорты, розовая футболка и сигарета в зубах. Эми была неповторима. А еще она всегда лезла не в свои дела, ей нельзя было сказать и слова, если оно не оправдало ее ожиданий, она была жутко раздражительной и еще... И еще это не имело ни малейшего значения. — Ты нужна мне, — полушепотом ответила Пайпер, все еще лежа головой на коленях подруги. — Но это нечестно по отношению к тебе! — вдруг вскрикнул тоненький голосочек десятилетней девочки, стоявшей на цыпочках и заглядывающей в окно четвертого номера отеля Тауэр. Она была одета в фиолетовую футболочку с какой-то неизвестной принцессой и такие же фиолетовые шортики, а за щекой лежал чупа-чупс. — Марго! — Пайпер быстро поднялась и обернулась в сторону сестры, которая, видимо, все это время подслушивала их разговор. Интересно, сколько она успела застать? Хотелось думать, что она пришла после их одноминутного поцелуя. — Сколько тебе раз повторять, что подслушивать нехорошо? — Брови старшей сестры нахмурились, и она готова была шлепнуть этой девчонке по заднице пару раз. Девочка скрылась из виду, направляясь в сторону двери номера. Когда Пайпер подняла взгляд на проход, там стояла беременная взрослая женщина. Можно было не оглядываться — Пайпер сидела в старом четвертом номере отеля на полупрогнившей кровати. Где-то под ней валялся ржавый бинокль Джейсона, пачки из под сигарет, которые он когда-то таскал Эми в башню, и еще куча всякого хлама. Рядом не было никакой Эми. Все это время девушка сидела одна. Ее никто не гладил по волосам, здесь не пахло блеском для губ, а напротив - разило чем-то мокрым, гнилым и ужасающе противным. — Ты не можешь винить себя в ее смерти, — осторожно заходя в комнату, произносит Марго, младшая сестренка Пайпер, когда-то десятилетняя и плетущаяся за ними с Эми как хвостик. Она на девятом месяце и Пай не хочет ее расстраивать. Она поднимает голову и смотрит на рядом сидящую сестру, но скрыть слезы все же не удается. Она должна была помириться с Эми. Должна была быть свидетельницей на ее свадьбе. Должна была стать крестной Лео и Лу... Но сейчас это не имеет никакого значения. Ее навсегда лучшая подруга, ее любимая, мертва. И нигде нет ни одного человека, имеющего и одного процента схожести с Эми. Когда-то, позволив разорвать между ними связь, она потеряла ее навсегда. Потеряла Эми, ее Эми. Марго поджала губы. Ей было страшно. Действительно страшно. Последнее время Пайпер стала странно себя вести. О смерти Эми и ее семьи узнали около двух месяцев назад, но крышу сестре снесло буквально на днях. Пайпер кричала во сне имя когда-то лучшей подруги и Лу, а когда Марго с Джей-Джеем ее будили - она утверждала, что ничего не помнит. А иногда вообще рассказывала совсем другие сны - полные светлых дней и безмятежности. И так из ночи в ночь, пока Марго бросила попытки будить сестру и просто закрывала свободное ухо подушкой, чтобы уснуть. Последние дни, прямо как и сейчас, Пайпер находили в четвертом номере сорок лет заброшенного отеля. Иногда она бегала по номерам - из первого по двадцать восьмой, и открывала двери, крича имя Эми. Ее старшая сестра стала сходить с ума, а она ничего не может поделать. Пойди они к психиатру, как бы объяснили суть всего происходящего? Оборотней, которые могут превращаться во что угодно, темницу, являющуюся двадцать девятым номера отеля, череду убийств. Иногда Марго кажется, что она тоже слышит голос Эми. — Трусишка, такая же, как твоя сестра! — говорит та и убегает в темный коридор по ночам.