Дерриш-Ша считал себя взрослым иррани – он уже даже ходил в школу, в отличае от своих братика и сестрёнки. Недавно отец пообещал ему, если Ша закончит год без отрицательных отметок, то они целый день проведут в космическом центре, его месте работы, вместе. И вот настал этот день. Вчера учитель сообщил годовые отметки, и Ша оказался в числе лучших учащихся. Так что сегодня отец взял мальчика к себе на работу.
Инкар-Сат вёл сына по яркоосвещённому коридору, и поприветствовать маленького посетителя вышел практически весь персонал. В этом космическом центре работало не так много иррани, как в других, – двенадцать. И они были весьма дружны – ходили друг к другу в гости и на дни рождения, собирались вместе на праздники. Так что Ша не чувствовал себя неудобно или стеснённо. Здесь было так же хорошо как дома, только намного, намного интереснее. Все эти приборы, карты, экраны. Просто дух захватывало. И здесь он проведёт целый день! С папой!
«Это самый лучший подарок, какой можно было пожелать!» – подумалось мальчишке.
Целый день они, конечно, вместе не провели – отцу пришлось отлучиться ненадолго, чтобы зайти к заведующему центром. За Дерришом в это время присматривали остальные работники. Они же показали ему свои рабочие места и даже дали посидеть за главным пультом управления центром. Мальчик был невероятно доволен.
Под конец рабочего дня, когда Дерриш-Ша устал, и отец уже практитчески решил уйти домой пораньше, в кабинет заглянул один из сотрудников:
– Инкар, нужна твоя помощь, не могу разобраться с показаниями датчиков, там что-то непонятное.
Сат повернулся к посетителю:
– Хорошо, сейчас подойду, – и посмотрел на сына. – Посидишь без меня несколько минут?
– Конечно, папа.
– Что ж, тогда даю тебе ответственное задание: смотри вот за этими показателями, – длинный палец ткнул в один из мониторов, – если изменится, сразу зови меня. Хорошо? И ничего, ещё раз повторяю, ничего не нажимай. Договорились?
– Да, папа! – просиял от важности задания Ша.
И он начал следить. Сначала было интересно и занимательно. Но папа всё не шёл и не шёл, а покзания ни капельки не менялись, и Дерриш заскучал. Чтобы как-то скрасить время ожидания, юный иррани решил поиграть. Сел в отцовское кресло за мониторами – так он казался себе важным учёным, таким как его папа. Стал делать вид, что заносит данные в компьютер с помошью клавиатуры, но, будучи верным данному им слову, ничего не нажимал на самом деле. «Введя все данные», решил, что неплохо было бы их и от руки записать в свой планшет – он же учёный, а они всегда так делают.
Быстренько сбегав за нужной ему вещью, вернулся в кресло. Стилусом записав «свои данные», покрутил его в пальцах. И увлёкся этим процессом. Маленькому Ша стало интересно, как долго можно крутить эту палочку между пальцами. Так как его пальчики, хоть и были гибкими и цепкими, как у всех иррани, но нужной ловкостью ещё не обладали. И потому стилус падал и падал, снова и снова. Но не в этот раз. Юный экспериментатор крутанул предмет чуть сильнее, и тот просто улетел вперёд, застряв у стены за панелью управления, куда не доставали короткие ручки Дерриша.
– Ну вот, и как его теперь доставать? – чёрные раздвоенные ушки грустно прижались к голове. Малыш секунду подумал, покрутил головой по сторонам. И решил, что, если встанет на кресло, то точно дотянется до стилуса. Сказано – сделано. И мальчишка, вытянувшись струной, одной рукой пытался достать до предмета своего интереса, а второй опёрся на ровный, свободный участок панели управления. Длинный гибкий хвостик с маленькой чёрной кисточкой мелко подрагивал, выдавая напряжение хозяина.
Оставалось чуть-чуть. Ещё капельку – и тонкие пальчики схватили бы палочку, но тут кресло дрогнуло самую малость, двинулось совсем немного, но этого хватило, чтобы незадачливый эквилибрист потерял равновесие и со всего маху упал животом на панель управления и проехался по ней, падая на пол. Приборы резко запищали. И именно в этот момент в лабораторию вернулся отец горе-исследователя.
Подлетев к своему рабочему месту, Инкар-Сат быстро нажал на пару кнопок, исправляя ситуацию, за подмышки поднял продолжавшего лежать на животе Дерриша, осмотрел его на предмет повреждений и строго произнёс, глядя немигающим взглядом своих больших круглых жёлтых глаз:
– Сын, мы договаривались, что ты будешь только наблюдать. Эти приборы нельзя трогать без соответствующих навыков, чтобы не испортить настройку. Договаривались?
– Да… – еле слышно произнёс неугомонный исследователь, опустив голову и прижав длинные ушки к плечам. Виноватые глазки чёрными влажными озёрами взирали на отца снизу вверх.
– Не слышу, – отец продолжил давить на него.
– Договаривались, – уже громко произнёс юный иррани.
– Тогда объясни, почему ты нарушил своё слово.
– Это случайность! Я ничего не трогал! Только следил за данными, как ты и велел и всё.
– Тогда как так вышло, что я обнаружил тебя на полу, и почему с нашего передатчика был отправлен какой-то сигнал?
– Говорю же – случайность. Я играл в учёного. Записывал данные на свой планшет, а потом стилус случайно улетел. И застрял. Там, – он показал головой на причину своих неприятностей.
Инкар вздохнул и закрыл лицо ладонью. Теперь ему придётся как-то объясняться с начальством, что произошло и почему он оставил ребёнка одного среди важных приборов.
– Пап! – позвал его малыш. – Пап, прости! Я больше так не буду!
Виновато-умильные чёрные глазищи смотрели снизу вверх в нахмуренные жёлтые. Инкар-Сат снова вздохнул. На сына он уже почти не сердился. Но от воспитательной беседы дома Ша всё равно не отвертится.
***
Много лет спустя…
Дерриш-Ша собирал данные о разумном населении планеты АР-72343Х, почему-то именуемой своим населением «Земля». Иррани, как более развитая и долгоживущая раса, уже давно наблюдали за «людьми». Наблюдали, но не вмешивались. Каждый должен сам пройти свой путь, развиваться так, как предначертано судьбой. И иррани не имели права лишать людей этого. Они видели, как маленькие обособленные группки аборигенов разрастались, как заселяли новые территории, как эпидемии косили целые города и страны, как люди шли войной друг на друга, как жестоко убивали своих близких и как ценой собственной жизни спасали совершенно чужих им людей. Они были рядом, когда инквизиция жгла свои костры, когда Колумб открыл Америку, когда первые паровозы прошли по рельсам. Видели первые велосипеды и нелепые автомобили с ракетным двигателем, фанерные самолеты и электронные микроскопы. Наука развивалась семимильными шагами, люди всё ускоряли прогресс, их творения становились всё изощрённее и интереснее. Первый спутник, первый космический корабль, первый космонавт… Скоро люди будут готовы и к «первому контакту», благо почву для этого те подготовили сами.
Ша как раз систематизировал данные для своего научного труда, как датчики перехватили сигнал, идущий от его родной планеты. Что странно, сигнал шёл не по подпространству, что позволяло общаться на таком расстоянии в режиме реального времени, это был… радиосигнал.
Учёный несколько опешил от подобной неожиданности, и только этим можно объяснить то, что он не успел его заблокировать. Сигнал достиг Земли…
***
Взглянув на часы, доктор Джерри Эйман потянулся и зевнул. 22:15. Вздохнув, он поднялся со своего стула:
– Пожалуй стоит сделать кофе, а то так и уснуть недолго.
Не успел он далеко отойти, как тeлecкoп улoвил чeткий интeнcивный paдиocигнaл, кoтopый был в З0 paз cильнee oбычныx. Джерри подлетел к аппарату, медленно выпускающему распечатку с данными. Резко схатился рукой за один её конец и, не сдерживая нервной дрожи, начал считывать информацию.
– Вау!.. Это… Так, шесть, е, кью… – глаза учёного в бешеном темпе метались по цифрам. – Это… Твою ж! Это ж просто… – он опустил руки с распечаткой вниз и уставился невидящим взглядом перед собой, – вау!!!
***
Ша потребовалось совсем немного времени, чтобы выяснить, что это был за сигнал и почему отправлен. Это был тот самый сигнал, что он случайно отправил из отцовской лаборатории, в своё первое её посещение.
Иррани на миг замер, прижал, как в детстве, мягкие раздвоенные ушки к голове и втянул голову в плечи:
– Упс!
